Стальная София

Глава 7 - Опасное незнание

Тайная королевская усадьба, недалеко от столицы. Место неизвестно. Спустя 12 дней после ареста Мозеса Олдриджа

Стоя у дверей гостиной, служанка боялась зайти внутрь, держа дрожащей рукой поднос с утренней порцией кофе и тарелкой отменной говядины, сдобренной тройкой яиц и кусочками фруктов. Причина была проста: король Эллиот IVбыл в крайней степени зол, получив известия о том, что одного из его наёмных генералов лишили жизни, при этом похитив крайне важный для него груз. Пытаясь его успокоить, в гостиной находились другие из «Тёмных», однако это лишь подогревало ярость Беррингтона, когда в очередной раз он слышал нелепые оправдания или же то, что он не желал слушать.

– Ваше Величество, как мы знаем, в смерти Блейка Гилсона повинна никто иной, как София Олдридж. Поэтому информацию о том, что она присоединилась к сопротивлению, как и сам факт его наличия, можно теперь смело считать подтверждённой, – произнёс грубым голосом крупный на вид мужчина сорока лет, бритый налысо, имеющий на своём лице протез в виде нижней челюсти.

– И что теперь, господин Гиббс?! Это должно меня успокоить? Сам факт того, что опытного наёмника, владеющего только-только созданным, а теперь и потерянным, боевым прототипом, злит меня ещё сильнее! Амелия, ты была в курсе ситуации, не так ли? Почему, когда посыльный сообщил о событиях с поездом, ты не решила оказать Гилсону поддержку? Я уверен, будь ты с ним, то сейчас бы в морге не было раздавленная туша этого остолопа!

– Ваше Величество, я действовала, исходя из соображений предстоящей угрозы для своего сектора, – хладнокровно ответила молодая женщина, заведя руки за спину. – Тем более, что я бы хотела выразить протест вашему замечанию, касаемо слов Теодора. Генерал Гиббс хотел подчеркнуть, что теперь мы точно знаем, что Олдридж в столице, и это позволит нам ужесточить введённые ранее ограничения. Возможно, даже повысить их до второго уровня.

– В первую очередь, госпожа Фостер, вы забываетесь! То, что раньше нас связывало, не даёт вам право так открыто перечить мне, особенно при других. Я король, чёрт возьми! – выпалил Эллиот, яростно бросив о пол попавшуюся под руку серебряную статуэтку на своём окне. – А то, что Олдридж в столице, было ясно давно! И я вас спрашиваю, учитывая все обстоятельства: вы хоть пальцем собираетесь пошевелить, чтобы схватить её и задавить это треклятое сопротивление!? Данных, указывающих на их местоположение, у нас уже достаточно! Разве это не так?

– Ваше Величество, любое военное столкновение, в таких масштабах, сейчас приведёт к массовой истерии, – поправив свои очки, произнёс зрелый мужчина лет шестидесяти, которого свои, за глаза, называли «Франкенштейн». – Куда лучше будет всё обустроить так, чтобы народ лично, при определённых обстоятельствах, обвинил сопротивление в огромных жертвах и прочем. Иными словами: даже если мы вырежем в пылу битвы некий кусок населения, нас должны посчитать бравыми, а их – желать препарировать самым худшим образом.

– Исаак Хейг, ваша мания препарировать всё порядком действует мне на нервы, – огрызнулся молодой король, выдыхая. – Однако тут я с вами соглашусь. Граждане нашей столицы и так уже места себе не находят. А ночные события с поездом, через слухи, но навели дополнительную панику. И кто бы сомневался, люди, настроенные против моего правления, воодушевились ещё сильнее. Но я требую, от всех вас, решить вопрос с этим проклятым сопротивлением, раз и навсегда! И как можно скорее!

– А что с Софией Олдридж?

– Вот ты ей и займёшься, Амелия. Уж простят меня твои товарищи, но тебе, в этом плане, я доверяю больше. Господин Хейг и господин Гиббс хороши в массовых сражениях, но не с таким противником, судя по смерти Блейка, как эта девка. Это моё мнение. А насчёт твоих слов, о повышении статуса ограничений, я подумаю. Всё, пошли прочь! У меня от этих разговоров уже голова кругом...

– Поняла вас, Ваше Величество, – сделав короткий поклон, ответила Фостер, с недовольным видом покидая гостиную.

Остальные «Тёмные» последовали за ней. Открыв двери, Амелия обратила внимание на нервозность служанки, и надменно хмыкнув, пожелала ей удачи. Пройдя небольшой, щедро усыпанный различными картинами и небольшими статуями, коридор, вся троица оказалась в просторной «прихожей» зале, освещаемой огромной электритовой люстрой из чистого хрусталя.

– Да, Эллиот сегодня явно не в духе, – коротко заметил Теодор Гиббс.

– Ещё бы он был в духе, – ответил ему Исаак. – Он потерял важный груз и лишился важной, для его амбициозных планов у военного руля, точки снабжения армии. В этом проблема всех правителей любой страны: зависимость от внешних факторов.

– Ну да, мы то с вами прямо такие независимые, «Франки», – усмехнулась Фостер, под поклоны прислуги отворяя узорчатые, из тёмного дерева, двойные двери усадьбы, ведущие на улицу. – Хочу вам напомнить, господин Хейг, что только вы владеете достаточной независимостью среди всех нас. Вы на своих экспериментах и стремлении превзойти лучшие инженерно-научные умы столицы давно уже сколотили себе состояние. И проблемы с головой.

– Не стоит считать меня психопатом, моя дорогая Амелия. Я высокоактивный социопат с блестящим умом, только и всего.

– А так же более блистательным эго, – хмуро заметил Гиббс, бросив на генерала в очках суровый взгляд.

– Каждому своё, господин Гиббс.

Оказавшись в придворном парке, «Тёмные» спешно покинули его, выходя за высокие, с толстым стальным забором, позолоченные ворота, тем самым оказываясь на месте под парковку. На ней, располагаясь в ровную линию, стояли запряжённые в двойки лошадей различных размеров экипажи.

– В любом случае, слова Его Величества нельзя игнорировать. Вся эта ситуация с Софией Олдридж и сопротивлением действительно требует нашего более тщательного контроля и вмешательства, – серьёзно произнесла Амелия, подходя к своей карете и собираясь в неё залезть. – И мой личный совет, господа, который ранее я уже давала Гилсону: усильте охрану своих секторов. Я убеждена, что атаки, подобные той, что была этой ночью, повторятся. И лучше быть к ним во всеоружии, иначе можно повторить судьбу Блейка. Не хотелось бы злить Эллиота ещё больше.

– Не беспокойтесь за нас, госпожа Фостер, – в очередной раз поправляя очки, ответил молодой женщине Исаак.

– Возможно даже вам, «Франкенштейн», стоит задуматься об этом. В конце концов, нам впервые противостоит равный, по технологиям и боевым навыкам, противник – София Олдридж. Не забывайте, что её старик, Мозес Олдридж, живая легенда Велебрита. Поэтому у этой девчонки был выдающийся учитель…

Закрыв дверь кареты, Амелия постучала кулаком по стене, и извозчик хлестанул лошадей поводьями. Издав ржание, лошади медленно двинулись прочь от особняка, удаляясь в сторону близлежащего леса. Проводив её взглядом, Исаак Хейг в который раз поправил свои очки, после чего вынул из кармана своего сюртука небольшую ампулу, разламывая её и отправляя содержимое в рот. Звякнув стальной челюстью, Биггс осуждающе покачал головой, после чего направился в сторону своего экипажа. Оставшись наедине с собой, Хейг тяжело вздохнул, осмотрелся вокруг и, приняв ещё одну ампулу, неспешно пошёл пешком.

Столица Донлон, дом Элизабет Скотт Энтри. Этим же днём

Остановив автомобиль на придворной территории, недалеко от широкой, богато обустроенной конюшни, Барет заглушил двигатель. Несмотря на ранение и недавнюю операцию по извлечению пули, а так же возражения Брайана, молодой атташе вернулся к своей работе, не желая оставаться в стороне от происходящих событий. Посмотрев в окно, Гринн увидел госпожу Энтри, которая уже ожидала гостей, встречая их в тандеме со своими служанками и маленьким, лет восьми, мальчиком.

– Нас ожидает непростой разговор, господа, – вздохнул Гринн, покидая машину.

Следом за ним из авто вышел Ричард, затем и сам Барет, держась за плечо. Пройдя двор, троица встала перед Элизабет, которая уже с порога выглядела весьма злой, ожидая объяснений. Однако, вопреки мнению Гринна, Энтри не стала вести разговор с порога, а пригласила всех внутрь, велев служанкам подготовить гостиную к застолью на четыре персоны. Поклонившись, служанки быстро скрылись в стенах дома, а самих гостей уже встретил пожилой, одетый в фрак, дворецкий. Сдержанно кивнув ему, вся троица, не считая Элизабет и мальчика, вошла в открытую, украшенную небольшим серебряным колоколом и прочими узорами, толстую дверь, оказываясь в прихожей.

Внутри дом Элизабет Скотт Энтри выглядел вполне соответствуя её статусу: просторная прихожая была украшена множеством охотничьих трофеев, над каждым из которых располагался небольшой светильник. В центре прихожей лежал «ковёр» из медвежьей кожи, грозно встречая присутствующих открытой пастью. Слева, через просторную арку, виднелась гостиная, не уступающая по своей площади прихожей, украшенная большим, в чёрной деревянной облицовке, камином, а справа располагались множественные комнаты, на двери каждой из которых были именные таблички.

– Не думал, что вы, госпожа Энтри, увлекаетесь охотой, – присвистнув, произнёс Барет.

– В моём роду это почётное занятие, юноша. Оно позволяет мне не только получать дополнительный грош, но и учит быть хитрее, сильнее и ловчее животного мира. Охота, для знающего человека, весьма полезное занятие во всех аспектах быта, независимо от того, насколько современное общество мы создали. Не так ли, мистер Джонс?

– Всё верно, госпожа Энтри, – кивнул Ричард.

– Вам бы стоило поучится охоте, Барет. Глядишь, не ловили бы пули так часто. На моей памяти, это уже какое подобное ранение ? Шестое? – произнесла хозяйка дома и вошла в гостиную, держа ребёнка за руку.

Проводив её взглядом, молодой парень ничего не ответил, лишь скорчив ей в спину рожицу, выражая тем самым недовольство её замечанию. Заметив это, Ричард усмехнулся, а вот Гринн недовольно покачал головой, проходя в гостиную следом. Когда все оказались в помещении, Элизабет отправила мальчика помогать служанкам, а сама расположилась за «главным» местом у большого, имеющего немного овальную форму, лакированного стола, на котором уже была сервирована посуда к предстоящей трапезе.

– Прошу, садитесь. В ногах правды нет, – махнув тростью, произнесла Энтри.

Кивнув, все уселись за стол. Чуть позднее, держа в руках подносы, накрытые круглыми «полыми» крышками, в гостиной появились несколько служанок, расставляя приготовленные блюда перед гостями. Мальчик же, стараясь поспевать за ними, вынес всем присутствующим большую чашу, наполненную различными свежими фруктами, располагаю её по центру прочих изысков кулинарии. Не теряя времени, словно у себя дома, Брайан приступил к поглощению блюд, оставив остальных в лёгком недоумении. Кроме самой Энтри: она никак не отреагировала на такое своеволие Гринна, отчего можно было сделать вывод, что такое далеко не в первый раз.

– Итак, уважаемые, я жду ваших объяснений: какой чёрт попутал вас устроить в городе настоящий погром? Вы в курсе, что после вашей ночной диверсии наутро местные ещё долго не могли прийти в себя от увиденной картины? Конечно, наши граждане привыкли к стычкам солдат и местных банд, однако то, что устроили вы, иначе как бойней не назвать, – выдержав небольшую паузу, серьёзно произнесла Элизабет, буравя всех взглядом. – И это я ещё молчу о разрушениях на причале!

– Госпожа Энтри, мы понимаешь вашу озлобленность, – спокойным тоном взял на себя ответ Ричард. – Наш план не подразумевал такие серьёзные разрушения. Однако всё вышло из под контроля. Нам пришлось действовать экспромтом.

– Брайан, вы отвечаете за каждую операцию ваших людей лично. Вы понимаете степень последствий, которые могли возникнуть? А если бы там оказалось больше королевской армии? Я полагала, что вы, будучи лидером вашего сопротивления, отдаёте себе отчёт в необходимости действовать быстро, без промашек.

– Госпожа Энтри, не стоит драматизировать, – ответил Элизабет Гринн, вытирая уголки своего рта выложенным к столу «обеденным» платком. – Да, всё вышло не так, как мы планировали. И признаться, если бы не София Олдридж, то нас могли бы там вообще прикончить. Что на станции, что на причале. Поэтому, учитывая все факторы, мы тем не менее добились желаемого – получили первые подсказки к местонахождению Мозеса Олдриджа.

– И что же вам удалось конкретно узнать?

– У нас в руках лишь часть всеобщей информации, – подтянулся в разговор Барет, уплетая зажаристый кусок бекона, отчего его слова, произносимые с набитым ртом, выглядели комично. – Оказалось, каждый из генералов, которого нам предстоит захватить, имеет нечто вроде футляра. В этих штуках они носят бумажки, на которых зашифрованы широта и долгота.

– И если мы соберём все футляры, мы получим точные географические координаты. Вопрос лишь в том, относятся они, всё же, только к столице, или к стране в целом, – поддержал ответ Барета Ричард.

– Я сомневаюсь, что наш король, несмотря на его возможности и ресурсы, стал бы прятать господина Мозеса на отдалении от столицы. Как минимум, это было бы весьма затратно в ежедневном перерасчёте.

– Даже несмотря на то, что при правлении Эллиота бездна между бедными и богатыми выросла многократно, что вызывает уже не первый год бурные волнения, я вынужден согласиться с Элизабет, – задумчиво потёр подбородок Гринн. – Его Величество хоть и обогатился весьма варварскими способами, в том числе обдирая собственный народ, но прежде всего, он жаждет контроля. Контроля над всем. Поэтому он не станет располагать Мозеса Олдриджа далеко от себя. Ему важно иметь лёгкий доступ к заключённому, в случае необходимости.

– Значит координаты, – откинувшись на спинку сиденья, произнесла Энтри. – Как много времени у вас займёт захват и получение остальных футляров, о которых идёт речь?

– Это сложный вопрос, госпожа Энтри. Вначале нам необходимо собрать информацию про оставшихся генералов. Частично это уже сделано, но подготовка требует больше времени.

– Мой ответ вы знаете, господин Джонс. Как и то, что на кону. Поэтому, господа, поторопитесь. Я не смогу поддерживать вас вечно. В первую очередь я говорю это вам, Брайан…

В это время, находясь в подземном штабе, практически в одиночестве, София Олдридж проводила время в своей миниатюрной мастерской. Расположив на столе взятую после битвы с Гилсоном Блейком его рукавицу, девушка внимательно изучала её, несмотря на то, что от боевой конструкции толком ничего не осталось. Однако, на удивление Олдридж, основной механизм был не повреждён, что давало ей простор для исследований. Копаясь в кусках уцелевших механизмов, юная Олдридж делала пометки на листах бумаги рядом, собирая тем самым этакий «личный» журнал.

Рядом с ней, наблюдая за её работой, и время от времени облизывая свою зашитую рану, располагался Хьюго. Не проявляя особой активности, собака просто изучала всё вокруг глазами, иногда лениво поднимая морду и принюхиваясь. Поначалу все, кто был в штабе, сторонились этого новоиспеченного «друга», однако сейчас, спустя день, все уже привыкли к его присутствию.

– Так, это индукционная катушка, это система охлаждения, – разговаривая сама с собой, произнесла София, продолжая копаться в рукавице. – Проклятье, не понимаю! Как этот хмырь добился контролируемого электрического импульса? Если он бил меня током, то его тоже должна было ударять, эта приблуда ведь проводит ток, она из металла!

Повозившись ещё немного, София с горечью отшвырнула отвертку и сняла с глаз свои зелёные, словно у лётчика, увеличительные очки. Сделав несколько вздохов, под озадаченный взгляд пса, девушка немного посидела молча, после чего вновь взяла инструмент и продолжила свои попытки достичь понимания устройства. Однако новоприобретённое терпение, к сожалению, быстро иссякло, и уткнувшись ладонями в свой нос, юная Олдридж опять поникла, облокачиваясь локтями на край стола.

– Как же мне тебя сейчас не хватает, деда…

Поддавшись эмоциям, София зарыдала. Ощутив наконец хоть какой-то покой, эмоции девушки теперь требовали выхода, и София не могла им в этом отказать. Не сдерживая себя, Олдридж рухнула со стула на пол, прижимаясь спиной к деревянным ножкам и обхватывая свои плечи, зарываясь «внутрь» лицом. Взглянув на неё, собака медленно поднялась и подошла вплотную, несколько раз лизнув девушку по лбу. Ощутив такую «четвероногую» поддержку, София обняла животное, продолжая испускать поток слёз уже на шерсть Хьюго. Оставшиеся в штабе люди, наблюдая эту картину, сочувствуя вздохнули, продолжая заниматься своими делами.

Успокоиться София смогла лишь спустя какое-то время, когда её мысли из хаотичного потока образовали ясную последовательность. Продолжая обнимать и гладить Хьюго, девушка постепенно стала задумываться о событиях прошедших недель. Оглядываясь назад, Олдридж отметила для себя, что если раньше вся её жизнь, по большей части, представляла из себя «домушничество» в компании дедушки и богатого арсенала его мастерской, то сейчас она обрела, пускай и вынужденно, но новый дом. Да, все события, что привели к этому, нельзя было назвать осознанным выбором, и в них условия диктовало чувство страха за себя саму, однако этот же страх помог преодолеть множество испытаний. А если бы София не схватила по просьбе своего дедушки изобретение? Если бы она не решила тогда с боем вырваться из их особняка? Вероятно, тогда бы, она сейчас, как и её дед, медленно сходила с ума, ожидая своей участи в застенках тюремной камеры.

Постепенно мысли о возможной судьбе накатили на Софию волной гнева. Вытерев слёзы, Олдридж приняла для себя решение впредь не допускать слабости, и, во что бы не стало, добиться свободы для своего деда. В конце концов, если бы не амбиции и извращённые желания Эллиота IV,то всё было бы иначе! Вот кто настоящий злодей. И его королевские прихвостни. Миру было бы намного легче, если бы таких, как Его Величество не было. Именно поэтому есть такие люди, как Брайан Гринн и все его товарищи, что борются против этой стальной хватки тирании, желая обрести свободу и действуя сообща. И именно поэтому София должна быть сильной, делая всё возможное. В конце концов, Олдридж должна быть благодарна Гринну за всё, что он для неё сделал, поэтому помощь в его борьбе против Эллиота – это меньшее, что на может сделать в качестве благодарности.

– Я спасу своего дедушку, Хьюго! И покажу этому проклятому Тибериуму и самому королю, что мы, Олдриджы, не пальцем деланные! – обратившись к своему четвероногому другу, воодушевленно произнесла София, поднимаясь.

Восприняв её слова на свой собачий лад, пёс издал утвердительный лай, после чего принялся с деловым видом вычёсываться, не забывая позаботиться о своей ране. Погладив Хьюго ещё раз, девушка сделала глубокий вдох, ещё раз собрала мысли в кучу, и выдохнув, вновь взяла в руки инструменты и свои увеличительные очки.

К этому времени приём пищи за оживлёнными разговорами в доме Элизабет Энтри близился к завершению. Обсудив все необходимые вопросы, выслушав все наставления и претензии хозяйки дома, Брайан Гринн и его товарищи теперь просто вели светскую беседу, что для самой Энтри было не таким уж и частым событием. Прежде всего, госпожа Элизабет старалась затрагивать политические темы общего характера, в то время как тот же Барет старался увести разговор в другое, более «позитивное» русло. Наблюдая за их спорами, Ричард то и дело усмехался, стараясь не показывать это слишком открыто, а Брайан, наоборот, только и делал, что с недовольным видом косился на своего атташе, в очередной раз заслышав пререкания молодого паренька.

Внезапно общую идиллию нарушил дворецкий, плавной походкой показавшись в дверях гостиной. Принеся извинения за вызванное беспокойство, он сделал небольшой поклон, после чего жестом указал на нового посетителя. Поблагодарив прислугу, в гостиную вошёл мужчина под шестьдесят, одетый в строгий серый жилет поверх белой рубашки, держа в руках свой тёмный, цвета «асфальт», пиджак.

– Дядя, – слегка удивилась Элизабет. – Не ожидала, что твоё появление будет таким скорым.

– Мои дела оказались менее затратными по времени, – улыбнулся мужчина, проходя к небольшой стойке с алкоголем в углу, наливая себе в изысканный стакан порцию кларета. – Так или иначе, теперь у меня есть время передохнуть. Господа, ваше здоровье.

Осушив содержимое, мужчина с удовольствием выдохнул, после чего провёл ладонью по губам, стирая оставшиеся капли сладкого алкоголя. Немного поразмыслив, он прошёл к столу, усаживаясь недалеко от всех присутствующих. Вздёрнув бровью, Элизабет в недоумении покосилась на своего дядю.

– Дорогой дядя, я конечно понимаю твоё стремление погрузиться в пучину расслабления после тяжёлого дня, однако у меня здесь важная беседа, которая требует отсутствие посторонних.

– Так я же вам ни капли не помешаю, – улыбнулся неизвестный, расстёгивая верхние пуговицы своего жилета. – Можете продолжать обсуждать свои дела.

– При всём уважении, господин…

– Хейг, – ответил Барету Исаак, посмотрев на него надменным взглядом.

– Господин Хейг, – кивнул в знак приветствия Барет. – Наши дела действительно нуждаются в единоличном присутствии только госпожи Энтри. Поэтому, при всё уважении, повторюсь, мы хотели бы попросить вас уйти.

– Какой неотёсанный юноша!

– Дядя, пожалуйста, покинь гостиную, – нахмурилась Элизабет, стукнув для пущего эффекта своей тростью. – В конце концов, наши темы не затрагивают что-то научное.

– Вы учёный, господин Хейг? – поинтересовался Брайан.

– Как пить дать, до мозга костей, дружище. Я состою в Высшем Научном Сообществе. И наука для меня – всё.

– В таком случае, господин Хейг, позвольте выразить вам благодарность. Ваше Сообщество делает для населения страны поистине удивительные вещи, – с лёгкой иронией в голосе ответил Брайан. – Однако, как заметил мой юный друг и сама госпожа Энтри, в нашей беседе нет ничего, что могло бы вас заинтересовать.

– По своему опыту, господин…

– Гринн.

– Так вот, – продолжил свою мысль Исаак, поправляя свои очки. – По своему скромному опыту могу сказать, господин Гринн, что люди, которые стремятся отгородиться во время обсуждения какой-либо темы, зачастую что-то скрывают.

– Дядя! – не выдержав, подскочила со своего места Энтри, ударяя ладонями по столу. – Твой характер сейчас тут неуместен! Это серьёзные люди, с которыми я обсуждала вопросы, которые касаются моих дел! Поэтому, будь любезен, покинь гостиную!

– Ладно, ладно, вот раскричалась то, племянница…

Выразив сожаление, Исаак поднялся со своего места и неспешной походной покинул помещение, напоследок осушив ещё один стакан кларета. Проводив его взглядом, Элизабет тяжело вздохнула, принимая обратно сидячее положение. Потерев свою переносицу, она извинилась за поведение своего дяди, после чего предложила Барету, Ричарду и Брайану покинуть особняк, продолжив разговор в ином месте. Немного поразмыслив, троица согласилась, и общими усилиями было принято решение отправиться в городской общественный парк, что был расположен не так далеко от дома Энтри.

Спустя немного времени, собравшись, Элизабет попрощалась с мальчиком, предварительно его подозвав, и затем, дав указания прислуге и дворецкому, в том числе относительно своего дяди, покинула дом. Остальные последовали за ней. Пройдя к конюшне, Элизабет, в компании Брайана и Ричарда, погрузилась в один из трёх своих экипажей, а Барет был отослан обратно в штаб, несмотря на все его возражения. Хлестанув лошадей поводьями, возничий медленно вывел карету с территории особняка, скрываясь в лабиринте городских улиц. Проводив их взглядом, закуривая табак, атташе Грина мысленно отругал всех за то, что его оставили одного, после чего сел в автомобиль, запуская двигатель. Наблюдая за уходящими гостями, из окна своего кабинета, Исаак Хейг деловито потёр подбородок, отправляя содержимое очередной ампулы к себе в рот...

Столица Донлон, один из городских пабов. Ночью того же дня

Зал увеселительного заведения, несмотря на поздний час, был наполнен множеством граждан среднего и низшего класса. Метясь за барной стойкой то к одному, то к другому посетителю, женщина средних лет разливала по множеству кружек и стаканов пиво и джинн, временами разбавляя свою рутинную работу перепалками с сильно захмелевшими забияками и подачей заказанных на кухне блюд. Временами, под действием горячительного, в заведении происходили и драки, которые моментально пресекались выпивающими по соседству военными.

Среди всей этой гудеющей толпы, за одним из круглых столов, в дальнем углу, сидели двое неизвестных, размеренно попивая, к удивлению всех, крепкий кофе. Скрывая свои лица под капюшонами белых плащей, они явно ожидали третьего за свой стол, однако этот некто не спешил объявляться. Ещё одной отличительной особенностью этой парочки был символ, который виднелся на плече: имея квадратную форму, он изображал украшенный змеёй кулак, держащий кастет с шипами. Помимо этого, наиболее трезвые посетители паба заметили, что каждый из этих незнакомцев носил подобие механической, с мелкими трубками, маски на лице, которая закрывала нижнюю часть лица.

– Опаздывает, – покосившись на циферблат карманных часов, произнесла черноволосая, лет двадцати пяти, девушка-незнакомец.

– Он придёт, не сомневайся, – ответил ей более суровый видом, лет под сорок, товарищ.

– Крайне на это надеюсь.

Наконец, спустя немного времени, к ним подошёл затрёпанный на вид молодой мальчик, который явно боялся предстать перед незнакомцами. Указав рукой на противоположный, неосвещённый участок паба, малец протянул руку. Пробурчав нечто себе под нос, девушка положила ему в ладонь несколько монет, после чего товарищи перебрались в указанное место. Там, держа во рту табачную трубку, их встретила скрытая в тени фигура, лицо которой лишь слегка освещалось распалённым табаком от очередной затяжки.

– Присаживайтесь, – прозвучал грубый, явно принадлежащий пожилому человеку, голос.

– А вы не любите показываться толпе, господин, – язвительно произнесла девушка, усаживаясь напротив.

– Предпочитаю оставаться в тени. Буквально. Тем более, что обстоятельства того требуют. Итак, мисс Нэш, господин Осборн, я с нетерпением ожидаю новостей.

– Всё идёт согласно вашему плану, – ответил таинственной фигуре мужчина, присаживаясь рядом с девушкой. – Сопротивленцы стали действовать активнее. Полагаю, всё из-за появления в их рядах юной Олдридж.

– Это было предсказуемо, – произнёс неизвестный, осветив свою ухмылку огнём табака. – Как отреагировал Тибериум?

– Армия, буквально вчера, лишилась одного из нанятых Его Величеством генералов. Опять же, не без помощи Олдридж. Поэтому настроения в рядах королевских солдат упаднические. Сам Эллиот IVрвёт и мечет.

– Учитывая то, что на его пороге назревает гражданская война, причём довольно давно, это лишь вопрос времени, когда он окончательно сорвётся, – поддержала речь своего товарища девушка.

– В таком случае, уважаемые, мы должны ускорить процесс. Пора и нам, полноценно, вступить в эту хитрую партию, фигуры которой уже на своих местах.

– Что насчёт Софии Олдридж?

– Девчонка совершенствуется. Не станем ей мешать. Она ещё сыграет важную роль, в своё время. Сейчас главное вам, отряду «Геблер», охватить все стороны этого скрытого от простых граждан конфликта. Будем следить за развитием ситуации в целом.

– В таком случае, мы сообщим нашим людям, что пора действовать, – кивнул мужчина, поправив одну из трубок своей маски.

– Да, господин Осборн. В первую очередь, нам важно ускорить развитие гражданской войны. Нужно создать ситуацию, которая вынудит все стороны конфликта перестать скрывать свои намерения и открыто вступить в бой между собой.

Кивнув, члены отряда «Геблер» поднялись со своих мест, направившись к выходу из паба. Проводив их взглядом, неизвестная фигура сделала ещё одну затяжку из трубки, после чего поднялась, подошла к барной стойке, и оставив приличную сумму за пребывание, так же покинула заведение, использовав для этого служебный выход с противоположной стороны здания. Покосившись на уходящего незнакомца, пьяные граждане вначале перешёптывались, но затем, видимо позабыв всех странных личностей, что были тут последние полчаса, продолжили выпивать, веселиться и устраивать дебош, как ни в чём не бывало.