Сплетение сфер. Демон и целительница

Глава 27. Новое (Седаар)

Вероятность, что девушка что-то сделала с ним, была ничтожна. Чуть менее ничтожной казалась вероятность, что ее опекун каким-то образом связал лорда Седаара со своей воспитанницей, чтобы дать ей шанс выжить — и все же этот мальчишка не был ни настолько силен, ни настолько умен, ни настолько талантлив.

Но нежелание видеть Лаору страдающей, подавленной, сломанной, умирающей и мечтающей о собственном исчезновении оказалось столь ярким, что Седаар почти подозревал насильственный характер этой своей реакции. Когда еще он бы, вспыхнув, бросился защищать светлую целительницу вместо того, чтобы использовать ее? Разве хоть раз с ним такое бывало?

Конечно, демон все же остался собой — сформулированные им условия сделки давали почти неограниченные возможности обойти любое из озвученных положений. Воспитанница Сина согласилась, цепляясь за жизнь, даже благодарила его после — это тихое «спасибо» накрепко засело в памяти, наряду с ее заплаканным лицом. Такая наивная, беззащитная в своей неопытности. Чувство стыда демону ведомо не было, но сейчас что-то зудело, когда он думал о том, как легко обвел девчушку вокруг пальца.

Лаора. Мысли никак не освобождались от нее, и даже когда приходилось рассуждать о другом, она словно оставалась на краю сознания пятном яркого и теплого света.

«Воспитанница Сина очень нравится мне, — спокойно, прислушиваясь к собственным чувствам, признал лорд, отпуская Лаору и позволяя ей привести друга в чувство. — Но разве нравящаяся женщина может хоть на миг стать важнее моих собственных интересов?»

Это было похоже на связь. Но ни у кого бы не хватило мощи насильно соединить лорда клана Арнелиасеайе с кем-либо.

В любой другой ситуации Седаар обратился бы к другу, Оркайору, жизнь положившему не только на клановую магию крови, но и на изучение хитросплетений связей. Но Оркайор хотел заполучить Лаору — и Седаар понимал почему. И уже четко знал, что не отдаст.

Сейчас многое обрело смысл. Сама того не желая, отважная девчушка выложила последние кусочки этой мозаики, и общая картина, разве что без нескольких штрихов, наконец, начала вырисовываться. И если лорд Арнелиасеайе не ошибался, в Лаоре скрывались действительно серьезные возможности, ради которых Оркайор, да и любой другой демон, легко бы перегрыз горло даже самому близкому существу, что уж говорить о друге.

Жаль, отсюда нельзя было связаться с Каиданом, чтобы переправить портальным проемом свитки, собранные когда-то отцом о том, как именно кровь магических рас взаимодействует с сердцами миров. Тогда известно стало бы и больше.

«Прошу, Арно, я сама не могу!»

А Лаора ведь даже не знала — иначе выдала бы все еще в прошлый раз! Даже по меркам Седаара просто внушить жизнерадостной девчушке стремление убить себя, лишь бы не достаться никому, кто может использовать ее в чем-то, что считалось светлыми Тьмой, было довольно жестоко.

Пожалуй, он бы с большим удовольствием свернул шею тому, кто сделал это с Лаорой. Пожалуй, этот человек заслуживал страдания.

.

— Господин Карион, — обратился к нему Ирафзал, прерывая поток беспокойных, удивительно захватывающих и приятных мыслей. — Князь знает о вашем присутствии. Он послал гонцов с двадцатого уровня, они окажутся здесь через несколько часов.

— Герцог, — поправил строителя Седаар.

— Прошу прощения, герцог, — поклонился мужчина. — Вам что-то нужно?

— Ты ведь знаешь, откуда на самом деле пришла Лаоралла?

Строитель сжал зубы. Ну конечно.

— Из княжества Зенита.

— Она из Альвиара, как и я, — прямо сказал Седаар, но Ирафзал в лице почти не поменялся. — Прекрасная выдержка, — похвалил он мужчину. — Син был бы доволен. Но мне не важно, признаешь ты это или нет. Подойди.

В этом торжественном, украшенном резьбой каменном зале они были одни. И Седаар слышал, как быстрее забилось сердце испугавшегося, хоть и не подавшего вида строителя. Мужчина метнул быстрый взгляд на дверь, но ослушаться не посмел. Однако Седаар отметил, что оруэнец сжимает в кулаке тонкую иглу с парализующим ядом. Так примитивно, что даже и не смешно.

Когда Ирафзал приблизился кожаному креслу, в котором расположился Седаар, демон просто перехватил руку с оружием еще до того, как оруэнец принял решение обороняться или просто держаться наготове.

— Такие хрупкие кости, — хмыкнул Седаар, прикидывая, что можно было бы только сжать пальцы и раздробить их в пыль. — И такое самомнение!

— Я не собирался ничего делать, — охнул строитель. — Такие иглы есть у каждого, кто общается с чужаками. Это только часть обязательных мер безопасности. Прошу прощения, если вы посчитали это неуважением. От нашей внимательности к пришлым зависит наше выживание.

— Правда, — согласился Седаар. — Но я уже здесь.

Он легонько надавил ногтем под бугорком большого пальца — и кулак оруэнца разжался. Демон поймал иглу в полете, покрутил перед глазами. Отступивший на шаг Ирафзал наблюдал за ним со смесью страха и даже какого-то восхищения.

— Вы — великий воин?

— Вроде того, — не стал спорить герцог, прикидывая, что проще: зачаровать Ирафзала или запугать. Что-то подсказывало, что даже под угрозой смерти гордый брат князя не пойдет на сотрудничество, как только поймет, кто перед ним. Проникновение в разум выглядело более здравой идеей, но здесь творить заговоры и пользоваться собственными талантами было куда сложнее, чем обычно, и Седаар понимал, что ему понадобится больше времени. И, желательно, ослабленный разум оруэнца. Что оказалось даже интересно: давно Седаару не приходилось применять измененных формул и прикладывать усилий. — Принеси мне вина или что еще вы пьете здесь.

— У нас почти не растет виноград, — тихо ответил мужчина. — Вино вкушает только князь. Есть настойка на красной ягоде, если пожелаете.

Пока Ирафзал посылал за напитком, Седаар зачаровывал иглу. Маленький кусочек ценного металла пел под его рукой, когда он вкладывал в него простейший эффект — иного, нужно признать, сейчас создать бы не удалось. Вот блеск гладкой поверхности поменялся: теперь он едва заметно отливал багрянцем, словно отражал огонь. Игла мелко вибрировала, ища крови. Да, эффекта принуждения хватило бы самое большое на четверть часа — но этого было достаточно.

Даже в нынешних условиях слишком просто.

И когда Ирафзал протянул металлический бокал — в ответ Седаар отдал ему иглу. Ничего не подозревающий оруэнец схватился за нее голой кожей, чтобы убрать, и металл, оставляя парализующее зелье снаружи, вмиг врос в одну из линий руки. Ирафзалу показалось, что он выронил оружие, но Седаар остановил его поиски:

— Ты спрятал ее.

— Спрятал, — отозвался тот. Моргнул непонимающе и опустил ладонь в карман куртки.

— Налей и себе. Я не буду пить один.

Ирафзал взял стакан, куда менее красивый, чем тот, что предложил гостю, и наполнил его почти до краев. Кажется, он уже понимал: что-то идет не так, но не мог осознать, что именно.

Еще несколько мгновений.

Черный герцог поднял бокал — и то же сделал строитель. Они выпили одновременно — и Ирафзал пошатнулся, а потом и вовсе упал на одно колено, пытаясь удержать равновесие.

— Ты напился, — заглянул ему в глаза Седаар, пока не давая неприемлемого приказа.

— Я напился, — повторил тот, как во сне. Он поднял бутыль, которую держал за горло, и начал пить залпом красную жидкость, давясь, задыхаясь, пока не влил в себя все.

— Пусти меня в свою память.

— Пустить в память, — тряхнул головой Ирафзал, все еще сопротивляясь. — Я не могу. Я дал слово князю.

— Мне ты можешь доверять.

— Могу, — согласился оруэнец. И почему-то добавил: — У вас золотые глаза.

И с силой вдруг начал трясти рукой, пытаясь избавиться от иглы под кожей. Седаар смотрел на его старания с некоторым уважением: немногим удавалось противиться артефактам подчинения. Этого оруэнца стоило запомнить: по-настоящему сильный дух встречался редко.

— Так пляшет пламя, — усмехнулся Седаар. — Думай о просьбе Сина.

— Я не могу, — замотал головой Ирафзал, а потом вдруг положил ладонь себе на горло, словно желая задушить самого себя.

— Нет, — отрезал Седаар. — Просьба Сина и разговор с князем о ней.

И погрузился в воспоминания.

.

«Син обратился ко мне. Мы не имеем права ему отказывать. Наша задача — укрыть девочку и сделать все, чтобы ее не нашли. Никто не должен узнать, кто она и откуда. Только тебе я могу доверить встретить ее наверху».

«Я все сделаю».

Пронесся быстрый образ брата — высокого седовласого и широкоплечего мужчины в багряной одежде, а за ним — сосредоточенное лицо согласившейся помочь врачевательницы Юдаллы. И Арно, и укутанная Лаора без сознания, и…

«Следи за ней, — новый приказ Инзала, переданный через гонца. — То, что она пришла не одна — плохой знак. Мы должны знать все о том, кого прячем».

И Ирафзал следил.

Череда сменяющих друг друга картинок, которые Ирафзал считал важными. Вот Лаора впервые пробует исцелять обморожение и поднимает на врачевательницу Юдаллу светящиеся триумфом и детской радостью глаза, а та тепло хлопает ее по плечу. И Лаора подскакивает, чуть ли не танцуя, и все ее лицо выражает такую радость, что сердце замирает.

«Она очень сильная врачевательница, — говорит Ирафзалу Юдалла. — Я не видела таких. Интуитивно она ловит мой пример. На то, освоению чего я посвятила годы, у нее ушло не больше часа. Почти не устает. И мне кажется, черпает силу откуда-то еще».

«Ты думаешь, это опасно? — уточняет Ирафзал, надеясь, что Юдалла объяснит это как-то иначе. — Альвиарцы обычно слабее нас. И в ней нет крови юе».

«Она точно не совсем человек, — качает головой врачевательница. — Но я не считаю ее опасной. Добрая и действительно горящая врачеванием девочка. Только очень потерянная, что и неудивительно».

И следующая картина: Лаора машет рукой, приветствуя Ирафзала и Арно. Ее светлое платье в крови, но на лице — широкая и абсолютно счастливая улыбка. «У меня получилось! — смеется она. — И теперь я могу сама лечить, без Юдаллы!»

«Продолжай следить. Докладывай мне».

«Спасибо, что привели меня сюда! — признательно берет Ирафзала за руку Лаора. — И Арно. Вы спасли нас».

И сразу после — Лаора обнимает молодую женщину, только что вылеченную ею, а та счастлива избежать смерти…

.

— Хватит.

Седаар усилием выдернул себя из воспоминаний плачущего от осознания собственного предательства оруэнца.

Чье сердце наполнялось теплом, когда такая — счастливая, свободная, не испытывающая страха, находящая в помощи свое предназначение — Лаора радостно пританцовывала?

Ведь это был не Ирафзал — он глядел на девочку лишь как на милую племянницу, его душа давно была отдана другой женщине. И знатоком разума строитель не был, так что не мог иметь представление о чувствах Лаоры. Получалось, эта разливающаяся внутри радость принадлежала Седаару?

Информация, полученная от Ирафзала, ушла на второй план. Лорд Арнелиасеайе никогда не видел воспитанницу Сина такой — при нем она такой и не была. И отчего-то это показалось ему неправильным.

«Она боится меня. Пока боится».

— Ты ничего не помнишь с момента, как принес напиток, — сказал Седаар Ирафзалу, и тот осел на пол с неосмысленным взглядом, а затем глаза его закатились, и мужчина рухнул и захрапел.

Металл выскользнул из кожи, снова оформляясь в иглу.