Спецназ ГРУ. Жизнь после смерти. часть 2

Глава 3

Узнав о истинной сущности Федора, Папа решил не упустить случая пообщаться с русским царем. Дав разрешение монахам порыться в его архивах, Папа все свободное время проводил с русским царем, надеясь повлиять на его сознание и сделать лояльным к Папскому престолу. Однако благодаря полученному образованию Федор смог на равных вести дискуссии на религиозные темы, поставив Папу в тупик — тот не мог понять где молодой царь смог получить такое блестящее образование. Узнав, что в Москве открыты несколько университетов и один из них Федор окончил в числе лучших студентов, Папа покачал головой — Московия стала опаснее с развитием наук и это следует учитывать при дипломатических интригах, которые Ватикан плетет по всему цивилизованному миру.

Особенно неприятным стал для Папы логический успех Федора обоснования раскола Христианской единой Церкви, совершенного иерархами католицизма, решившими ради власти поступиться целостностью Церковью Христа! Конечно, ради власти иерархи церкви были готовы на все. Взять пример Византийского патриархата — после захвата Османами Константинополя патриархи умудряются сосуществовать с мусульманскими властями. Мусульманские правители всегда относились к религиозным меньшинствам в своих владениях как к милетам, то есть нациям, и позволяли им жить по своим законам и обычаям, а религиозная глава общины становился ее управителям, в задачу которого входило следить за исправным повиновением господствующей власти. По такому принципу управляли христианами в Халифате, в том числе общинами Восточных православных патриархов. Эта же система распространялась и на Константинопольский патриархат. Султан правда только утверждал назначение епископов, но епископ не мог быть назначен или смещен без санкции патриарха и Синода. Только патриарший суд имел права в отношении клира. Турецкие власти без разрешения патриарха не имели права арестовывать или судить епископа. Патриарх по согласованию с Синодом контролировал все вопросы, связанные с догмами. Власть его над православными была почти абсолютной.

Иннокентию честно говоря было не Москвы — У него было противостояние с французским королем Людовиком Четырнадцатым, войска которого шесть лет назад вторглись на голландскую территорию. Учитывая войну Соединенных Провинций с Англией, король рассчитывал на легкую победу и захват новых территорий. Однако великий пенсионарий провинции Голландия Ян де Витт сумел организовать оборону страны. Он смог предотвратить продвижение французов и полное поражение голландцев, разрушив дамбы и затопив большие территории. Убийство де Витта облегчения Парижу не принесло — после его смерти пожизненным штатгальтером Голландии был объявлен Вильгельм III Оранский, который продолжил войну с таким же упорством. Постепенно боевые действия стали распространяться за пределы Голландии — в войну вступали все новые игроки и вскоре она расползлась почти по всей Европе. Участниками военного конфликта были с одной стороны Франция, Англия, Швеция, Кёльн и Мюнстер, а с другой — Голландия, Испания, Габсбургская монархия и Бранденбург. Несмотря на военные успехи французов на последнем этапе войны (в прошлом году ими были взяты Валансьена, Камбре, Сент-Омер и отбита атака войск Оранского на Шарлеруа), положение Франции резко осложнилось тем, что английский король Карл II заключил сепаратный мир с голландцами. Понимая, что количество его врагов угрожающе увеличивается, Людовик стал искать способ закончить войну. По приказу короля его армия в марте этого года стремительно захватывает Гент и Ипр. Таким образом французские войска оказались на расстоянии одного перехода до Антверпена, а далее — и до Амстердама. Это фактически поставило Испанские Нидерланды на колени — испуганные угрозой военного разорения своих главных портовых городов голландцы согласились на все условия мира, который продиктовал им Людовик. Испания по прогнозам советников Папы тоже к сентябрю выйдет из войны. Вот на этом и было сосредоточено все внимание Ватикана.

Но русские после захвата Крыма вышли на мировую политическую арену. Их противостояние с Османской империей было на руку Святому Престолу. Папа не мог заинтересовать русского царя финансовой помощью из-за скудости своей казны. Но он надеялся с помощью дара экземпляра первопечатной Библии Гутенберга середины пятнадцатого века, а также нескольких картин и пары древних статуй из мрамора заручиться поддержкой русского царя. Папа с трудом оторвал от своей жабы картины «Видение Святой Елены» Паоло Веронезе и «Святой Иероним в Пустыне» Леонардо да Винчи. Последний день пребывания Папа отвел русского царя полюбоваться фресками Микеланджело в Сикстинской капелле.

— Государь, взгляните сюда — Папа указал на переднюю часть свода — Свод украшают сцены из Книги Бытия, среди которых самая лучшая его фреска Сотворение Человека. А фреска Страшный Суд занимает почти всю стену капеллы возле алтаря. Для ее создания пришлось отказаться от работы над несколькими другими фресками. В центре круга Микеланджело изобразил фигуру Христа, который осуждает земных грешников. На изображении фрески он поднял правую руку, как будто хочет вынести свой страшный и неоспоримый приговор.

Федор завороженно кивнул — на потолке капеллы нарисованы практически все фрагменты из Библии — Меня вчера поразил образ Марии, оплакивающей снятого с креста распятого Христа в Соборе Святого Петра! Микеланджело высек из цельной глыбы светлого мрамора свою Пьету.

Папа кивнул — В переводе с итальянского, Pietà — «сострадание, скорбь, жалость, сочувствие».

— Рука мастера отсекла все лишнее, и миру явился потрясающий образ скорбящей матери, утратившей сына.

— Никто тогда не верил, что никому неизвестный двадцати четырехлетний художник и начинающий скульптор справится с такой задачей! — Папа развел руками — А в действительности никто не смог превзойти этот шедевр Микеланджело, как по эстетике, так и силе эмоционального воплощения. Если ты, Государь, позволишь, я отправлю с тобой в Москву лучших своих художников и скульпторов для обучения их искусству твоих подданных.

Федор кивнул, понимая, что Папа хочет отправить с ним своих соглядатаев. Но отказываться просто глупо — за шпионами всего лишь нужно установить присмотр. И он это сделает.

Вернувшись в Стамбул, наше посольство запросило ответ о предложенном мирном договоре. Ответ был коротким — Пока русские не покинут Крым, никакие переговоры не возможны. На рассвете ваши корабли должны покинуть Стамбул!

Мы согласились и увеличили количество контактов с торговцами, всем соглядатаям демонстрируя усиленную закупку продовольствия, пользуясь оставшимся световым днем.

С наступлением сумерков мы спустили на воду шлюпки, которые были выкрашены черной и серой краской так, что их практически не было видно на воде. Все участники операции, вымазав лицо и, одев просторные черные одежды, в которых так любили проводить свои тайные операции ниндзя.

Наши пятеро характерников, посмеиваясь в душе над нашими приготовлениями, впрочем сделали то же самое, при этом уверяя — Мы пройдем как нож сквозь масло даже если на нас будут наряды танцовщиц.

После этих слов мы чуть не попадали где стояли, представив наших бравых казаков в прозрачных шальварах и топиках. Отсмеявшись, я согласился — Пойдете первыми, но все-таки на всякий случай свои разноцветные тряпки оставите на корабле.

Шлюпки пристали к берегу и характерники, не дождавшись касания бортом причала, как тигры выпрыгнули на деревянный настил и мгновенно скрылись из виду. Я от удивления даже рот открыл, увидев спецов, чье мастерство оказалось выше как минимум на ступень выше моего. Покинув шлюпку, мы двинулись в сторону дворца, встречая лишь трупы часовых, чьей обязанностью было наблюдение за портом.

Я отдал приказ все трупы побрасать в залив. Как только с мертвецами было покончено, мы двинулись дальше. Характерники выполняли работу по перемещению живых на тот свет просто идеально — ни вскрика, ни призыва о помощи. Дворцовую стену казаки перемахнули первыми, скинув сверху веревки.

Двигаясь вперед характерники будто видели темноте — они прекрасно видели препятствия и слишком большие скопление стражи. Начался сад и вокруг заблагоухали розы, стараясь не задеть их колючие стебли мы пробирались дальше в глубь наконец один из казаков появился перед нами и знаками показал, что нам нужно следовать за ним. Несолиборщ привел нас к открытому окну которое мы успешно преодолели оказались уже внутри здания. Остальные характерники ждали нас внутри с оружием в руках, готовые в любой момент принять бой.

Нифан Срам недовольно заметил — Больно плохо вы по темноте перемещаетесь, мы вас уже заждались!

Загубисало цыкнул на него — Цыц, держи язык за зубами, на кого хвост поднимаешь! — затем Вахром подмигнул мне — Ниче, боярин, мы из вас со временем сделаем настоящих волкодлаков. У вас все зачатки для этого есть. А сейчас вперед, я чувствую, что в соседнем помещении есть люди с оружием. Поэтому наша задача — быстро отправить их к черту!

Раздвинув кисейные занавеси и чуть не споткнувшись о кучу мягких подушек, я первым шел за казаками. Когда я приготовился резать противника, казаки успели всех шестерых зарезать и, смахнув с клинков кровь и не делая при этом лишних движений, двинулись дальше. Оказавшись опять на улице в огромном дворе, я понял — мы перед Вратами Счастья что ведут в Третий двор — личные покои султана, Гарем, Сокровищницу, библиотеку, Тронный зал, где особо важных гостей принимал султан. Именно здесь были личные покои Султана, а вход в них осуществлялся строго по его дозволению. Третий двор — Двор Эндерун (что значит «самый внутренний») являлся частной частью двора, предназначенный для мужчин («selâmlık»). Он также назывался «Harem-iHümâyûn» — Гарем, где Султан жил со своей семьёй. Ворота олицетворяют присутствие правителя во дворце. Никто не мог проходить через них без разрешения повелителя. Даже Великому визирю предоставлялось подобное разрешение только по определённым дням и в особых случаях. Врата Блаженства, являющиеся главной дверью в личные покои правителя, оставались всегда запертыми. А несогласованное проникновение через них расценивалось как строжайшее нарушение закона и вызов власти Султана.

Мы опять преодолели стену и стали огибать здание Тронного зала дворца. Сокровищница объединяла несколько смежных зданий в едином комплексе. Павильон Завоевателя, который Мехмед Фатих возвёл в качестве домика для созерцания окрестностей, вскоре был переделан в место, где хранились дворцовые сокровища. Так как сокровищница существенно обогатилась после египетской экспедиции султана Селима, террасы были закрыты стенами с целью защиты особо ценных экспонатов.

Я принял решение пробраться именно в это здание, тратить время на вскрытие всех зданий, в которых хранятся сокровища, не имело смысла — что бы вынести отсюда все, понадобится уйма народу, а не жалкая сотня человек нашего спецназа, которую мы с собой взяли.

Степан Тимофеевич Разин родился в семье казака. Матерью Разина была пленная крымская татарка, родиной отца Степана был Воронеж, а причинами переселения на Дон, как и у многих других крестьян, стали голод и бесправие власти. Став казаком, Тимофей обзавёлся домом и немалым хозяйством, стал одним из самых уважаемых представителей казачества. Он участвовал практически во всех военных походах прививая любовь к свободе и смелость своим сыновьям — Ивану, Степану и Фролу.

Ряд реформ и преобразований царя Алексея Михайловича оказался непосильной ношей для крестьян и казаков. После подписания «Соборного послания» усугубилось положение крепостных. Это стало причиной недовольства в народе, спровоцировав побеги людей на Дон.

Там крестьяне становились «голытьбой», вольными казаками без имущества. Беглецы объединялись в отряды, нередко разбойничали, а тем временем численность таких крестьянско-казацких поселений росла. Крупнейшими объединениями стали Донское и Яицкое казачества. Его брат Иван возглавлял войско в русско-польской компании Юрия Долгорукова. Казак решил самовольно покинуть поле боя, что не возбранялось представителями вольного казачества. Однако военачальник велел догнать Ивана и его отряд, объявил их дезертирами, после чего казнил. Потеряв брата и многих товарищей, Степан Разин понял, что хочет бороться с теми, кто вершит подобный беспредел.

Степан Тимофеевич твёрдо решил осуществить ряд военных походов, в том числе и на Москву. Успешно взяв ряд городов, Степан призывал людей присоединиться к бунтовщикам. Простой люд, обездоленные крестьяне считали его своим предводителем, веря каждому слову. Захватив Астрахань, Разин заявлял собравшемуся народу следующее: «Силою не стану принуждать, а кто захочет быть со мною — будет вольный казак! Я пришел бить только бояр да богатых господ, а с бедными и простыми готов, как брат, всем поделиться!»

Разин обладал дипломатическим талантом, что помогал ему решать в свою пользу даже самые непростые переговоры. Он сумел примирить малые народы Поволжья, что выступили в поддержку восставших. Добровольцами в отрядах Разина теперь нередко становились служилые люди, ремесленники, торговцы. В войске казака было немало старообрядцев, недовольных губительной для прежних обычаев церковной реформой патриарха Никона. Поддерживали Разина и различные народности Поволжья — мордва, татары, чуваши, марийцы. И если изначально в «поход за зипунами» Стенька ходил с шестью сотнями казаков, то теперь в его отрядах состояло не менее двадцати тысяч человек.

Однако Степан был жесток и не знал жалости. Один соглядатай доносил — «Человек этот жесток и груб, в особенности в пьяном виде: тогда величайшее удовольствие находит он в мучении своих подчиненных, которым приказывает связывать руки над головою, наполнять желудок песком и затем бросает их в реку».

В 1670 году Разин уже готовил своё войско к главному походу — на Москву. Он намеренно пустил слух, будто в его стане скрывается беглый царевич Алексей Алексеевич, законный наследник престола, что был объявлен умершим. На самом деле юный царевич действительно скончался от болезни, но это не помешало самозванцам использовать его имя.

Чтобы остановить «мятежников и воров» Алексей Михайлович направил воевод Юрия Долгорукова, Щербатова и Барятинского, что поджидали бунтовщиков под Арзамасом. В боях под Симбирском он получил серьёзное ранение. Невзирая на рассеченную голову и периодическую потерю сознания, Разин продолжал бороться. Однако теперь смекалка, что так часто выручала атамана, стала оружием его противника. Степан Разин отправился на Дон, где планировал взять новые отряды для помощи товарищам. Оставив своих соратников в Симбирске, Разин и представить не мог, какая участь и настигнет. Без своего атамана и вдохновителя казацко-крестьянское войско оказалось слабым и неорганизованным. Юрий Барятинский преследовал бунтовщиков, разбитых под Арзамасом, а настигнув приказал жестоко расправиться.

Разин пытался заручиться поддержкой донских казаков. Вот только домовитые представители казачества не хотели, чтобы царские каратели повернули к вольному Дону. Даже крёстный отец Стеньки, Корнилий Яковлев, прежде поддерживающий атамана, не желал накликать беду на свои земли. Большинство прежних товарищей враждебно встретили Разина. Тем не менее, почти три месяца Разин и его соратники проживали в Кагальницком городке.

Неожиданно для Степана к нему потребовал отвести какой-то истрепанный монах в стиранной и штопанной рясе. Монах передал Степану письмо от настоятеля соловецкого монастыря, в котором его предупредили — Если ты хочешь жить, то ты, атаман Стенька Разин, должен немедленно бежать — тебя скоро предадут в руки царского палача. Ты должен прекратить бунтовать и грабить русский люд. А лучше продолжай собирать вокруг себя верных людей. Ты еще понадобишься четверым боярам с Оловянных островов и они смогут предложить тебе искупить грехи твои во славу православной Руси! Спаси тебя Бог! Архимандрит Никанор."

Степан тогда сорвался и вместе с приближенными ушел на низовья Волги, где стал собирать свое новое войско, пощипывая персов. После возвращения из похода Степана ждало письмо, доставленное ему казаками Серко. В письме было послание — Атаман! Ждем тебя в Москве на Кукуйской слободе в таверне «Жаренный каплун» через месяц после твоего возращения. Мы можем вернуть тебе расположение русского царя и заодно дать возможность сходить за зипунами в Константинополь при поддержке Государя Федора Алексеевича! Боярин Перебейнос и его товарищи.