Спасти род Романовых: Первокурсник 2

Эпизод 23

На подготовку к телепортации потребовалось несколько больше времени, чем планировалось ранее. Во-первых, первая попытка — оказалась провальной. Мне хватило крови, чтобы перейти через зеркало, но, чтобы открыть врата — сил не хватило. Казусом был еще один момент, мне еле-еле удалось выбраться обратно.

Во-вторых, я устал от монашки. Она просто не отлипала от меня, если мы где-то пересекались в академии, или если я возвращался в мужское общежитие.

Да, душой и телом я еще молод, но восемь раз за день… Побаливало, однако. А ей было мало. Высасывала из меня все соки, так скажем.

К ночи второго дня, в голову пришла идея — поступить так же, как и в прошлый раз. Только гнили мне нигде не найти, но никто не мешает мне — набрать крови, только вот…

На Валентину было страшно смотреть, вялая, бледная, хотя мои «соки» немного восполняли ее, но, на природный метаболизм человека, ничем не повлияешь. Поэтому, я целый день ее не трогал, довольствовался лишь порезами.

В голову пришла не самая лучшая идея на первый взгляд. Вооружившись собственной интуицией, и, конечно же, талмудом, я пробрался в лазарет, где больше часа рылся на полках и ящиках, пока не нашел заветный бутылек в столе Павла, а затем, несколько кувшинов с жидкостью, по цвету напоминающие кровь.

Нюхать и вскрывать, конечно же, не стал. Да и не имело разницы, какого существа — кровь. Я так считал, по крайней мере.

Вроде как, никого не потревожив, добрался до общежития, забрался через окно в комнату, и уставший от «суеты», завалился спать.

Провалился в сон, почти моментально, и не услышал того, что в мою комнату пришли гости.

-— Не бойся. Держи меня за руку, и вместе проберемся. — Алиса раздраженно тянула свою подругу за руку, подтягивая ее к зеркалу, -— Это простое перемещение, и не более.

-— Боюсь, -— пискнула она

— Да брось ты. Ну давай.

— Разве что ненадолго.

Девчонки, зависли перед зеркалом, и как только Алиса уловила «связь» с отражением, нырнула вперед, утягивая за собой подругу. Некромантка вышла в комнату Быкова твердо стоя на ногах, а Элиза, влетела в комнату на карачках, и пролетела бы до кровати, если бы не уткнулась головой прямиком в задницу девушки.

Алиса машинально поправила полупрозрачное, легкое платье, и вопросительно уставилась на девчонку с серебряными волосами.

Но отвары, которыми она спаивала ее, давали о себе знать. Ей хватило только заметить красивые ножки, торчавшие из-под облегающего платья, аккуратную грудь и милое лицо.

Она была идеальной партнершей…

Я проснулся ровно в тот момент, когда уже под поднятым моим одеялом, девки во всю резвились. Прижимаясь лицом в нужное место, лаская это место,

Потом Алиса просто села, несмотря на мое офигевшее лицо.

Элиза, сидя сзади, принялась ласкать ушки, щёки и подбородок Алисы, а затем, чуть сместилась в сторону, поцеловав ее грудь, и пососав бусинки, спускаясь языком вниз.

Та, уже, не выдержала. Протяжно застонала. Элиза опустилась еще, приблизив свой ротик к месту «соприкосновения», затем она отпрянула и насладилась видом.

Эти две распутные бестии, определенно, подняли нужное настроение и задали темп циркуляции энергии в моем теле, я не сдержался.

Напился вдоволь, чем вызвал еще большее желание у них.

Процесс длился несколько часов, пока они, бездыханные, и наполовину обескровленные, не завалились в мою постель, посапывая, и постанывая во сне.

Теперь, был мой выход.

На скорую руку одеваясь, схватил большой рюкзак, в которой поместил маленький бутылек с гнилью, и две банки наполненные, предположительно, кровью. Зашел в ванную комнату, посмотрел на новое зеркало, улыбнулся, не забыл вытереть лицо, и, вспорол себе ладонь.

Густая кровь медленно размазывалась по моему отражению, и на том моменте, когда зеркало завибрировало, я протянул морду лица вперед, проходя на склад.

К счастью, здесь ничего не изменилось. Не появилось новых следов по сантиметровому слою пыли, как и не появилось новых предметов.

Простояв около стены, где должен был быть выход, несколько минут, убедился, что и намека на чьи-то шаги — нет, открыл первую банку.

Холодная и противная на вкус кровь — полилась в мой желудок. Сначала, меня чуть не вырвало, но сдерживая в себе все позывы, опрокинул вторую бутыль, которая на вкус была еще более мерзкой. Поставил банки на пол, выдохнул, и уставился на проем.

Протянув руку вперед, скапливал на кончиках пальцев потаенную энергию, и пытался протянуть ее вперед.

С третьей попытки — удалось выпустить первую нить, постепенно, выматывая меня, пелена начала проявляться, пока в скором времени, не стала различимой и «опрятной».

Улыбаясь про себя, сделал первый шаг, чуть вытянув лицо за пелену.

Здесь стояла женщина, в какой-то стальной кирасе, одетым на белое платье. Стояла — спиной ко мне. Внимательно огляделся, насколько это позволяла пелена — заприметил камень в метре от меня, и, быстрым скачком, махнул к нему, спрятавшись и затихнув.

Понятное дело, что шорох был весьма различимым, только вот, моя пелена была односторонняя, и моего перехода она видеть не могла. Про шум уж — я промолчу.

Она ощетинилась, сделала несколько кругов по гроту, к счастью, не заглядывая за большие каменные валуны, и вновь встала ко мне спиной, пожирая взглядом кристалл с некромантом.

План у меня был только один — обратить в «свою веру». Кажется, он был гениальным. Я и кровью смогу насытиться, чтобы перебраться обратно на склад, и не оставлю следов. Но все пошло не по плану.

Лунный свет проникал сквозь вход в пещеру, придавая доспеху женщины причудливые краски, только вот… И шею подсвечивал тоже!

Сугубо из-за того, что я потратил слишком много маны и крови, чтобы пробраться сюда, животный голод сильно давил на мозг.

Ее волосы были коротко подстрижены, что еще сильнее «подсвечивал» долгожданную вену.

Что-то переключилось во мне. Я еле сдерживал «горячее» дыхание, ожидая, когда она чуть сблизится.

Все же, дождался, и во мне вспыхнул азарт, такой знакомый, но не уместный. С ледяным выражением на лице, девушка обернулась, и начала двигаться.

В ночной тишине раздался первый удар. Меч девушки встретился с моим белым клинком, создавая искры и звук, наполняющий воздух. Каждый удар был отпущен с мгновенной точностью, искажающий воздух, оставляя лишь следы своего присутствия.

Девушка двигалась с невероятной ловкостью и скоростью. Ее удары были быстрыми и решительными, а ее защита непробиваемой. Она отражала мои удары — играючи, будто танцуя, и в ответ наносила смертельно-опасные удары, рассекая воздух своим мечом.

К счастью, я был быстрее, сильнее, хоть и не так опытен.

Ее глаза сверкали от азарта и решимости, и каждое ее движение выражало силу и энергию.

Сражение продолжалось, мы чуть сбавили темп и внимательно наблюдали друг за другом, ища слабое место. Но древнего внутри меня — начало раздражать подобное. Я чувствовал вибрацию силы, которая словно от каждого удара сердца, распространял кровь по всему телу. Другому «мне», не нравилась медлительность и нерешительность. Он требовал — выпустить его наружу.

Девушка была непреклонна и неуклонна в своей обороне. Она отвечала на каждый удар, не позволяя мне сблизиться и проникнуть в свою защиту.

Но время было на моей стороне. Я — не уставал, и спустя еще пару минут, нашел брешь в ее обороне и нанес несколько ударов. Девушка стонала от боли, но не сдавалась. Она снова и снова поднималась, восстанавливая свою позицию и продолжая бой. Ее решимость была безоговорочной, и она продолжала сражаться с неослабевающим энтузиазмом.

Только вот, сила древнего начинала затмевать разум, и последним ударом я сломал ей грудную клетку. Ладно бы — это был клинок, нет же — кулаком.

Оставляя на месте нагрудного доспеха глубокую выемку, я подобрал ее упавший меч и вышвырнул из подземелья. Не знаю, фамильяр он или нет, но призвать обратно, она его, уже не сможет.

Ее серые глаза начали потухать после того, как и глотки вырвался протяжный стон. Я пил ее, наслаждался, она — наслаждалась смертью.

Тело было сброшено вниз, и, вытирая свое окровавленное лицо, я стоял лицом к лицу с некромантом, который, кажется, пробудился задолго до боя.

Я медленно приблизился к нему, и только сейчас заметил, что в отражении мои глаза — горят красным цветом. Слишком ярко.

Такого — даже у демонов не видел.

Иван Тихонович, по мере моего приближения лишь улыбался, и когда я встал вплотную к кристаллу, вытянул руку сквозь защиту и вцепился крепкой хваткой в мое плечо.

-— Сильно же ты изменился, одаренный моей силой. — его голос был одновременно тихим, и нереально громким, казалось, что он раздается в моей голове, а не наяву.

Я лишь, с некоторым восхищением смотрел на него, чувствуя, как древний во мне — угасает, под мощью сильнейшего некроманта.

-— Зачем пожаловал?! Вижу, у тебя и без моей магии все складывается так, как тебе хочется.

-— Не знаю, как к вам обращаться, -— замялся я, -— Но, мне нужна ваша помощь.

Он внимательно, не моргая слушал все, чего я нахватался за это время. Его несколько удивил факт про красную женщину, но он ничего не рассказал про нее, лишь хмыкнул. Поэтому, я завали его новыми вопросами.

-— Она — адепт в мире хаоса. Древние — сокровище, которое ей нужно. Ты — сильнее чем она, хоть она и богиня, опаснее чем я, возможно. Но не опытен и расточителен.

-— В каком плане?

-— Зачем ты тратил силу на воина, которой мог просто скрутишь шею? Думал, у мертвой, вкус крови другой?

-— Я…

-— Ты слишком глуп, несмотря на твой настоящий возраст. Где тот славный Гладиатор, познавший множество побед? Где-то хладнокровие и рассудительность? Во что ты превратился? В мальчишку?

Мне нечего было ему ответить. Каждое слово — рубило правду-матку, круша мою самооценку.

Он был прав. Бесспорно, был прав. Я поддался инстинктам этого мальца, чье тело принадлежит мне, да, я молодец, что действую аккуратно, но также, я безалаберно, по-детски, поступаю в тех делах, где раньше бы — просто нашел пошел коротким путем.

Посошков молчал, ожидая моего главного вопроса.

-— Подскажите, Иван. — начал я, -— Тихонович, -— он улыбнулся, -— Как мне обуздать жажду?

-— Почему ты думаешь, что у меня есть ответ на вопрос «древнего»?

-— Не хочу натворить бед. Хочу, чтобы Беззубик вернулся.

Он рассмеялся. Искренне, и очень звонко.

-— Зачем тебе еще один клинок? Ты же сам отвернул от себя некромантию, заполучив метку «беса». Две противоборствующие силы, которым не суждено природным порядком — сражаться бок о бок.

Об этом я даже не знал. Я замолк, выжидая ответа. Все же — я его получил.

-— Жажда древнего — это проклятие. К твоему счастью, -— начал он, а я уже неловко улыбнулся, -— Наши силы — закономерны и совместимы, если ты заметил, на косе мертвого — он кивнул на мою ладонь, -— Появились метки крови — символ древнего.

-— Заметил…

-— Это проклятие — могу снять, но за это придется заплатить.

Понимая, что речь пойдет явно не о деньгах, о которых здесь — я вообще позабыл, ибо они были просто не нужны, в голову начали появляться различные догадки.

Явно не кровь, не лазурные камни. Жертва?

-— Что вы хотите взамен?

-— Жертву.

Значит, я был прав.

-— Сколько людей?

Он посмотрел на меня с таким холодом, что и без того мертвое сердце, съежилось. Я молчал, выжидая, пока тот «потеплеет», но казалось, я его возмутил до глубины души.

-— Простите, я действительно не знаю, какой в этом мире действует обмен на подобные вещи.

-— Мне нужен твой фамильяр. Пожертвую одной из меток, и ей, я сниму вечную жажду.

В голове появился сумбур. Первое — метка беса, второе — метка огня. Огня — я не могу отдать, ведь лишившись быка, на меня начнется охота, ибо какая такая потаённая сила во мне есть, раз я спокойно брожу в магическом куполе академии? Да и сражаться потом чем.

Остается только бес.

Мне он — нахер не сдался, раз пошла такая пляска. Избавившись от нее, я верну некромантию, а уж с Виктором как-нибудь разберусь…

-— По твоим глазам я вижу, что ты решился? Это будет демон?

-— Да. — улыбнулся я, -— Что от меня требуется?!

-— Только слово отречения.

-— Я их не знаю. — я действительно не знал ничего подобного, да и на ум не приходило ничего оригинального. — Если вы продиктуете — я повторю.

Ему не требовалось мне диктовать. Он вытянул вторую руку и коснулся моего лба. Знание того, что мне требовалось сказать — пришло, само собой.

-— Предупреждаю, это будет очень больно, -— улыбнулся он, и положил руку на мою метку, протыкая ткань костюма своим желтым ногтем, -— Можешь начинать, как будешь готов, я никуда не тороплюсь.

Я начал.

Прошу простить меня, О Великий Темный, за то, что я, слабый и грешный, совершил сделку с демоном. О, как я желал исполнения своих самых заветных желаний! Как я наивно полагал, что встреча с ним принесет мне счастье и удовлетворение!

Но я был слепым, О Всемогущий. В своем желании обрести благосостояние и успех, я забыл о своих истинных ценностях. Сейчас я понимаю, что они ничтожны по сравнению с истинным счастьем и духовным благополучием.

Как я ошибался, О Мудрый и Милосердный! Я потерял свою истинную сущность и стал всего лишь марионеткой в руках дьявола.

Безмерно сожалею, О Великодушный, за то, что я согласился на эту сделку. Я понимаю, что никакие земные блага не могут заменить мою душевную и духовную связь с Тобой. Благодарю Тебя, О Великий, за то, что Ты дал мне возможность осознать свою ошибку и отречься от метки беса.

Да будут сожжены все договоры и письма, связанные с этой сделкой. Да будут истерты все следы дьявола на моей душе и в моем сердце. Я отрекаюсь от его влияния и проклятия, и призываю Тебя, О Темный, освободить меня от его пут и возвратить мою душу к Тебе.

Пускай мир мертвых вырвет сердца врага моего, которыми я был окутан. Пусть они исчезнут, словно дым, и больше никогда не смутят мой разум и мою душу. Пусть я буду освобожден от его проклятия и обрету истинное спасение.

О, Великий, пожалуйста, прими мои слова отречения. Я отказываюсь от дьявола и его обольщений. Я обращаюсь к Тебе, О Святой, и прошу Твоего прощения и милости…

Во имя Твоем, О Мертвый, я отрекаюсь от дьявола и призываю Твою силу и душу. Пусть Твоя сила наполняет мое сердце и позволяет мне жить по Твоей воле. Пусть я стану вновь некромантом, свободным от тени дьявола, и пусть моя жизнь будет служением Тебе и славою Твоего имени.

Причудливая метка, нанесенная когда-то Виктором, начала исчезать, и с каждым мгновением боль в моем сердце становилась все более непереносимой.

Я чувствовал, как боль пронизывает каждую клетку моего тела, словно она стала частью меня. Это было как нож, который медленно проникает в мое сердце и разрывает его на миллионы кусочков. Боль перешла на руку, и пронзала меня еще глубже, словно горячее железо нашло свою мишень.

Она проникала в самые глубины моей души, оставляя лишь пустоту и отчаяние. Моя рука, которая когда-то была источником моей демонической силы, горела черным огнем. Я кричал, не скрывая приступов боли, кричал до тех пор, пока сознание не включило защитный режим, и я не потерял сознание.

Не знаю, сколько так я пролежал, но когда смог открыть глаза, болезненно растирая место, где раньше была метка беса, посмотрел на кристалл, то увидел, что Посошков спит как ни в чем не бывало.

Единственное, что изменилось в нем, так это то, что лицо, которое раньше ничего не выражало, теперь, имело улыбку. Он смеялся, и я это понимал.

Посмотрел на руку, метки не было, а напоминанием о ней служил ожог. Проверив, что Беззубик откликается я вышвырнул из рюкзака колбочку с гнилью туда же, куда улетело тело «защитницы», и нырнул в пелену, которая открылась по моему первому зову.

Попал я к себе в комнату, где меня ждали гости.