Совокупность ошибок (СИ)

Глава 3

14 июля 785 года.

Флагманский корабль второго флота Рейнского Протектората, дредноут «Джон Т. Батлер»

Адмирал Филип Штудгард смотрел на тактическую карту, которую спроецировал голографический проектор в центре флагманского мостика и едва мог сдержать свое восхищение. Он испытывал практически физическое удовольствие глядя на то, как второй флот всё глубже и глубже, подобно разящему клинку, вклинивался в систему.

Двадцать четыре дредноута. Восемнадцать линкоров. Двенадцать линейных и более тридцати лёгких и тяжёлых крейсеров вместе с шестью эсминцами двигались ровным и чётким строем, с каждой секундой приближаясь к своей цели.

-Сэр,- услышал он голос своего начальника штаба.-Сенсоры фиксируют возросшую активность систем планетарной обороны.

-Мы уже знаем, с чем имеем дело? — спросил Штудгард отвернувшись от тактической карты и посмотрев на капитана Давича.

-Так точно, сэр. Три орбитальные крепости и рассеянные в пространстве автономные оружейные платформы. Ничего такого, чего бы мы не ожидали увидеть в подобном случае, хотя признаться честно, я ожидал, что крепостей будет больше.

Штудгард улыбнулся и покачал головой. Молодой капитан был чрезвычайно энергичен и жаждал схватки. Как в общем-то и каждый из присутствующих. Взгляд Филипа окинул помещение флагманского мостика дредноута и людей которые наполняли его. Все они были превосходными профессионалами. Высококачественными специалистами, которых ему удалось подобрать и обучить за последние пятнадцать лет.

-Я разделяю ваш боевой настрой капитан, но всё же мысль о том, что пальбы в нашу сторону будет несколько меньше, скажем так, действует успокаивающе на такого старика, как я.

Любой на месте Давича мог бы смутиться от подобных слов, но капитан только ухмыльнулся и покачал головой.

-Это вряд ли, сэр. Уверен вы жаждите настоящей схватки так же, как и каждый из нас.

Штудгард улыбнулся себе в усы.

-Туше, капитан. И тем не менее, нам пока только предстоит узнать, на что способны новые возможности наших кораблей. И раз противник был настолько любезен, что не высказал желания раздавить нас словно перст божий, будем благодарны за оказанную нам возможность показать ему, на что мы способны.

-С превеликим удовольствием, адмирал,- улыбнулся Давич.- Как только противник соизволит наконец показаться. Иначе стационарные укрепления меня будут мало волновать.

В голосе капитана прозвучало неудовольствие пополам с нетерпением. Каждую секунду корабли Второго флота сокращали расстояние между собой и своей целью — голубовато-зелёной планетой. В данный момент они двигались с ускорением в двести двадцать три g и уже успели набрать скорость более тринадцати тысяч километров в секунду. Ядро флота, двадцать четыре дредноута, выстроились в пространстве широким конусом, остриё которого было направленно в сторону от планеты, в то время как корабли эскорта окружали своих более крупных и грозных собратьев по флангам, а так же сверху и снизу. Не смотря на то, что на экране формация выглядела удивительно компактной, на самом деле между кораблями было достаточно расстояния для манёвра. Каждый из дредноутов был отдалён в пространстве от своих собратьев на расстояние в три тысячи километров и неукоснительно соблюдал указанную дистанцию, что в очередной раз показывало хорошую выучку капитанов и экипажей кораблей.

Начальник штаба Штудгарда был прав в своём заявлении. Сами по себе стационарные средства орбитальной защиты были мало полезны против противника подобного Второму флоту. Их огневая мощь была велика, это верно.

Если им повезёт, то они могли неплохо потрепать корабли Штудгарда при подходе к планете. Возможно они даже смогли бы на время отогнать их, но не более того. Сама суть подобной обороны делала её уязвимой, против достаточно сильного противника. Не имея возможности к маневрированию в пространстве и по сути находясь на одном месте, она была не способна увернутся от причитающегося ей выстрела. Давным-давно, во времена старых войн на земле существовало похожее противостояние. Огромные крепости из камня могли быть неприступными твердынями. У их подножья могли сложить свои головы десятки тысяч воинов, которые попытались бы штурмовать их стены. Но прогресс не стоял на месте. Порох и современная артиллерия превратила подобные укрепления из непреодолимых препятствий, в смертельные ловушки для своих защитников. Штудгарду хорошо запомнились слова одного из генералов тех времён: если вы можете попасть в свою цель, то рано или поздно она будет уничтожена. Никакая крепость не продержится долго под нескончаемым обстрелом сотен артиллерийских орудий, которые словно молот бога войны, перемололи бы любое препятствие на своём пути.

И теперь эта ситуация повторялась вновь. Корабельные ракеты обладали достаточным запасом времени работы своего основного двигателя и мощностью для того, чтобы нанести серьёзный урон даже самым защищённым космическим крепостям. Но самым ужасным было то, что атакующие корабли могли перед этим набрать скорость двигаясь от границы системы к своей цели и выпустив ракеты, позволить им двигаться по баллистической траектории. Это даст им возможность сохранить достаточный запас топлива для выхода на рубеж атаки и поражения цели. Платформы радио-электронной борьбы многократно усложнят поражение ракет средствами ПРО, что позволит большинству из них добраться до своих целей. Сколь защищёнными бы не были орбитальные укрепления, они не смогут противостоять нескончаемому смертоносному валу, не имея даже малейшей возможности выстрелить в ответ.

Именно поэтому было столь важно действовать в согласованности с мобильными единицами флота, которые должны были оказать сопротивление незваным гостям. И тот факт, что корабли, которые были обязаны защищать планету, до сих пор не выступили против них, заставлял экипаж «Джона Т. Батлера» немного нервничать.

Но лишь немного.

-Как вы думаете капитан, что они задумали?- спросил Штудгард вновь повернувшись к тактической карте.

-На мой взгляд,-после нескольких секунд почти медитативного рассматривания карты ответил Давич- мы не оставили им выбора, сэр. Планета уже глубоко внутри зоны действия датчиков частиц Черенкова. И если данные об их кораблях верны, они уже не смогут набрать достаточное ускорение для того, чтобы избежать встречи с нами.

Капитан чуть наклонил голову в сторону.

-С другой стороны, если бы они хотели это сделать, то мы бы уже давно знали об этом.

Адмирал согласно кивнул. Двигатели Кобояши-Черенкова, которые стали основной и по сути единственной двигательной установкой для кораблей в реальном пространстве, позволяли им развивать огромное ускорение и поддерживать его продолжительное время. При их работе в окружающее пространство выбрасывались так называемые частицы Черенкова — единственное известное человечеству "рукотворное" явление, которое распространялось быстрее скорости света. К сожалению, или к счастью, тут уж как посмотреть, после высвобождения эти частицы практически мгновенно теряли свою стабильность и рассеивались в космосе. За краткий миг своего существования, они успевали преодолеть огромные расстояния. При использовании специально настроенного комплекса датчиков и сенсоров можно было засечь источник выброса частиц и определить его положение в реальном времени на дистанции до двенадцати световых минут. В зависимости от мощности и режима работы двигателя, можно было уменьшить количество излучаемых частиц Черенкова и тем самым постараться скрыть местоположение корабля в пространстве, но это была лишь временная мера. Особенно с учётом того, что вместе с этим снижалась мощность двигательной установки.

Более семи часов назад планеты достигли первые беспилотные сенсорные платформы Второго флота. Более семидесяти беспилотников подошли к планете на достаточное для наблюдения расстояние... и были практически сразу же уничтожены комплексами орбитальной обороны. Штудгард не был удивлён этому. На самом деле, он ожидал, что именно это и произойдёт. Первая волна платформ была предназначена лишь для того, чтобы обнаружить слабые места в сенсорных массивах противника и подготовить полётные профили для второй волны. Он рассчитывал, что таким образом сможет провести часть беспилотников внутрь оборонительного рубежа и заглянуть противнику в карты. И оказался прав. Некоторым из них удалось засечь крупное соединение кораблей. По совокупному тоннажу оно уступало второму флоту и включало в себя двенадцать дредноутов и крупное соединение эскортных кораблей. Эти корабли, обозначенные при опознании как «Бандит 1», скрылись за одним из двух спутников планеты и пропали с экранов радаров второго флота.

-Скорее всего они хотят воспользоваться совокупной мощью своих линейных кораблей и средств планетарной обороны, позволив нам подойти ближе к планете. Учитывая наше излучение, они прекрасно видят нас и уже поняли, что мы не собираемся выходить с нулевой относительно планеты скоростью, иначе мы бы уже давно развернулись и реверсировали ускорение. Они будут ждать, пока мы не подойдём на двадцать пять — тридцать миллионов кликов и лишь потом выдвинутся к нам на встречу. Учитывая наш курс и скорость нам уже не избежать прохода мимо планеты, а значит мы стали заложниками собственной скорости. Выйдя к нам на встречу, они смогут в достаточной мере потрепать нас, после чего пройдут мимо и нами займутся системы орбитальной обороны.

Штудгард согласно кивнул, но с его лица так и не исчезло задумчивое выражение. Давич провёл довольно хороший анализ происходящих событий. Более того, сам Филип пришёл к тому же выводу что и его начальник штаба. Тем не менее, он не мог согласиться с выбранной защитниками тактикой.

-Им не следовало пускать нас во внутреннюю часть системы.

-Адмирал?

-Да, у нас на две эскадры дредноутов больше и в долгосрочной перестрелке это обязательно окажет своё влияние. Но всё равно, общий перевес сил не настолько большой, чтобы так рисковать и подпускать нас настолько близко к планете. Будь я на месте нашего визави, то постарался бы навязать бой во внешней части системы, не подвергая планету риску. Вероятно, наш перевес в огневой мощи окажет своё влияние, но не стоит строить иллюзий. Для нас подобная схватка тоже оказалась бы весьма болезненной. Маневрируя и не давая нам навязать столкновение лоб в лоб, они смогли бы нанести нам достаточный урон для того, чтобы нам не хватило сил взломать планетарную защиту, а значит наше задание было бы провалено. Другой вопрос состоит в том, готов ли наш противник пойти на это?

Давич промолчал, ничего не ответив. Вопрос не просто был риторическим, на самом деле он не имел смысла. Ставить себя на место противника было не только чрезвычайно сложным мыслительным процессом, почти граничащим с настоящим искусством. Это было попросту опасно, так как пытаясь проникнуть в цепочку мыслей своего врага, можно было незаметно для самого себя начать подстраивать предполагаемые действия оппонента под свои желания. А вот это, было уже чрезвычайно опасно.

Минуты тянулись за минутами, складываясь сначала в один час, а затем и во второй. С каждым мгновением расстояние между Вторым флотом и планетой становилось всё меньше и меньше, а противник продолжал оставаться равнодушным к их действиям. Лишь когда «Джон Т. Батлер» и следующие за ним корабли сократили расстояние до планеты до восемнадцати миллионов километров, ситуация наконец переменилась.

-Контакт! Видим «Бандита 1».

Вместе с докладом на тактической карте в центре мостика стали появляться новые отметки. Они выскочили из-за обратной стороны планеты по эллиптическому курсу, постоянно наращивая ускорение и смещаясь прямо на встречу Второму флоту.

-Значит всё же они решили пойти по опасному пути...-пробормотал Штудгард.

-Похоже на то, сэр. Хотя их ускорение и ниже нашего, они воспользовались притяжением планеты для начального разгона. Не удивлюсь, если они сейчас выжимают всё что только можно из своих двигателей. Но расчёт времени их появления говорит сам за себя. Эти мерзавцы хотят проскочить мимо нас, врезав нам в морду.

-Верно капитан. И после этого, они окажутся у нас за спиной. Из-за их более низкого ускорения мы продолжительное время будем оставаться в зоне ведения ракетного огня. Как только они пройдут мимо, у нас останется лишь два варианта. Либо мы совершаем разворот, чтобы убрать двигатели наших кораблей с лини огня «Бандита 1» и подставить их под огонь средств планетарной защиты, либо нет, позволив им безнаказанно надавать нам по задницам.

-Можно сойти с курса и отвернуть от планеты, но тогда...

-Верно, — кивнул Штугард.-мы здесь не для того, чтобы бежать поджав хвост. Передайте на командный мостик, приказ всему флоту — поворот на семь градусов.

Услышав приказ, по лицу Давича скользнула кровожадная ухмылка, но тут же растворилась под маской спокойного профессионализма.

Через пол минуты приказ уже был передан по системам боевого информационного центра флагмана на другие корабли. Второй флот отреагировал на него словно единый и чудовищно опасный организм. Траектория курса флота начала смещаться в сторону... практически сойдясь с траекторией встречного курса «Бандита 1».

Этот простой манёвр был заранее спланирован Штудгардом и Давичем, как ответная мера на возможный ход противника. Корабли «Бандита 1» должны были пройти мимо них на дистанции чуть более двух миллионов километров, что дало бы им возможность вести беглый ракетный огонь, не входя в радиус действия энергетической артиллерии. Теперь же, они были лишены такой возможности приказом Штудгарда. В нынешнем положении корабли «Бандита 1» пройдут по левому борту дредноутов Второго флота на смехотворных ста двенадцати тысячах километров.

Как и ожидал Филип, их оппонент отреагировал с похвальной стремительностью.

-Сэр! «Бандит 1» меняет курс. Они отклоняются в сторону.

-Вести постоянную коррекцию курса. Продолжайте держать их прямо по носу.

-Да сэр!

«Они поняли, что попали в ловушку...» Мысль мгновенно промелькнула в голове Филипа, который следил за ситуацией на тактической карте. Два соединения постоянно сближались друг с другом. Противник несколько раз попытался сменить свой курс, но из-за превосходства Второго флота в ускорении, он с лёгкостью отвечал на эти выпады, продолжая не только удерживать их перед собой, но тем самым постоянно «выдавливая» в сторону от планеты. Очевидно осознав, что с последующим удалением от планеты он может лишиться эффективности поддержки систем орбитальной обороны, командующий на той стороне принял решение встретить корабли Штудгарда прямо в лоб.

Похвальная отвага, учитывая неравенство сил.

Оба соединения приближались к ярко пульсирующей голографической отметке на тактической карте, которая отображала выход кораблей на максимальную дистанцию ведения ракетного огня с учётом известных сведений о кораблях противника. Когда до её пересечения осталось чуть больше трёх сотен секунд Штудгард развернулся к своему начальнику штаба.

-Капитан, передайте всем эскортным кораблям кроме эскадр контр-адмирала Бореевой. Действуем по плану «Браво — 3»

Приказ пронёсся по системам корабельной связи и построение второго флота начало разворачиваться словно цветок. Дредноуты и сопровождающие их линкоры чуть сбросили ускорение, пропустив вперёд более лёгкие эскортные суда. Линейные, тяжёлые и лёгкие крейсера вышли вперёд, заняв позицию в двухстах тысячах километров перед идущими следом за ними дредноутами. Они разошлись широким фронтом, превратившись в своеобразную стену перед своими более тяжёлыми товарищами. Учитывая скорости взаимного сближения, ракетная перестрелка будет особенно ожесточённой и действия предпринятые Штудгардом должны были обеспечить дополнительную защиту дредноутам от ракетного огня. Как бы печально это не было, но при необходимости, более лёгкими кораблями можно было пожертвовать для того, чтобы обеспечить дополнительную защиту «Джону Т. Батлеру» и его собратьям.

Как только отметки идущих впереди эскортных кораблей прошли намеченную точку, корабли «Бандита 1» взорвались подобно вулкану.

-Ракеты! Ракеты! Ракеты! Фиксируем множественные запуски,- голос одного из группы штабных тактиков наполнил собой флагманский мостик дредноута.- Видим девятьсот... поправка, тысячу двести девяносто шесть ракет. Противник осветил дредноуты радарами и лидарами, адмирал. Сэр, мы их основная цель.

При последних словах девушки в чёрной с кроваво-красными полосами форме, в её голосе прозвучал лёгкий азарт смешанный с напряжённостью. Как и все присутствующие, она была одета в обычную форму, а не в полагающейся в такой ситуации контактный скафандр.

-Подлётное время — девять минут и семнадцать секунд.

На тактической карте перед Штудгардом, огромный вал ракет понёсся прямо на встречу Второму флоту, словно вздымающаяся волна.

-Капитан,-обратился Филип к Давичу на мгновенье отвернувшись от голограммы тактической карты.- Передайте в БИЦ приказ открыть огонь.

Корабли Второго флота не остались в долгу и не заставили себя долго ждать. Подчиняясь приказу адмирала, они дали единый залп.

«Джон Т. Батлер» был совершенно новым дредноутом класса «Претор». Эта модель обладала лучшей защитой в сравнении со своим предшественником и большей огневой мощью. Каждый из двадцати четырёх дредноутов нёс в себе по тридцать пять пусковых на каждом борту. Мощные магнитные ускорители ракетных пусковых установок, придавали снарядам начальное ускорение. Оно потребовалось для того, чтобы ракеты могли отойти от выпустивших их кораблей на безопасное расстояние и запустить свои маршевые двигатели. Одни только дредноуты и летящие в одном строю с ними линкоры выпустили в космос две тысячи четыреста семьдесят две ракеты. С учётом эскортных кораблей, которые открыли огонь на несколько мгновений позже, общее число ракет в одном едином залпе Второго флота составило более трёх тысяч двухсот.

И что удивительно, практически ни одна ракета не сбилась с цели и не ушла в сторону. Прошедшие через долгий процесс модернизации корабли уверенно держали свои цели. По крайней мере, пока что. Из-за куда большего линейного ускорения кораблей Штудгарда, их ракеты имели большую стартовую скорость, а значит им было суждено быстрее добраться до своих целей. На тактическом экране в центре флагманского мостика было прекрасно видно, как два огромных ракетных вала на краткий миг встретились в звёздной пустоте и разошлись в противоположных направлениях, стремясь добраться до своих жертв.

Через шесть с половиной минут космос озарили двигатели первых противоракет, которые в огромном количестве начали выпускать корабли обоих соединений, чтобы защититься от наступающей угрозы. «Бандит 1» открыл шквальный огонь перехватчиками, выпуская их в космос почти непрерывным потоком в таких количествах, какие только могли наводить тактические компьютеры. Их бы много...

...но недостаточно.

Из трёх тысяч двухсот шестнадцати ракет, почти треть составляли автономные платформы радио-электронной борьбы. Вырвавшись вперёд перед атакующими птичками, они буквально утопили пространство в кипящем аду помех и ложных целей. Словно сирены из древних легенд, они заставляли всё больше и больше противоракет отклонятся от своих целей и поражать источники помех или электронных фантомов. Тем не менее, полностью отвратить угрозу они были не способны.

Космос заполнился множеством мимолётных вспышек ядерных взрывов, когда противоракеты выходили на курс перехвата и уничтожали свои цели взрывами килотонных боеголовок. Несмотря на все старания систем обеспечения прорыва ПРО, они уничтожили практически девятьсот ракет, из которых шестьсот двенадцать несли лазерные боеголовки, а оставшиеся двести восемьдесят были оснащены системами РЭБ.

Когда приближающиеся ракеты ворвались в зону действия лазерных кластеров противоракетной защиты, они двигались со скоростью близкой к ста сорока тысячам километров в секунду. Профиль их полёта был специально задан таким образом, чтобы к выходу на цель у их двигателей оставалось ещё десять секунд на работу в активном режиме. Казалось бы, что десять секунд это очень мало, но только не с учётом взаимной скорости ракет и приближающихся кораблей «Бандита 1».

Дальность ведения огня лазерных излучателей составляла триста тысяч километров. Для создания достаточно плотного оборонительного огня требовалось установить их как можно больше, что ограничивало размеры и выходную мощность излучателей. Тем не менее, как уже было сказано ранее, они компенсировали это плотностью огня, а для уничтожения ракет не требовалось большой мощности.

К тому же, человек командующий кораблями «Бандита 1» смог удивить Штугарда. Двенадцать дредноутов и корабли эскорта отключили двигатели и развернулись бортами к приближающимся ракетам. Вновь дав полную тягу, они моментально и внезапно изменили свой курс. Вместе с излучателями лазерных кластеров ПРО, огонь открыла и ботовая энергетическая артиллерия, дополняя противоракетный огонь. Более лёгкие корабли сжались вокруг огромных левиафанов, которых они должны были защищать, стараясь поразить как можно больше целей за две секунды, которые потребовались ракетам на то, чтобы пройти через последний рубеж обороны.

Из двух тысяч сорока двух ракет в зоне ближнего перехвату смогло выжить всего восемьсот одиннадцать. Из почти семи сотен носителей РЭБ осталось всего девятнадцать, в то время как остальные пожертвовали собой, отвлекая на себя огонь.

Семьсот девяносто две лазерные боеголовки взорвались практически одновременно, выпустив всю свою разрушительную энергию в космос. Каждая ракета несла на себе рентгеновский лазер работающий с системой ядерной накачки. Обычные ракеты как правило несли боеголовку с тремя фокусирующими линзами, в то время как более тяжёлые ракеты дредноутов имели по пять линз. Более трёх тысяч пучков рентгеновского излучения обрушились на энергетические щиты кораблей, безжалостно разрывая их в клочья и поражая композитную броню.

Обладая куда большим количеством пусковых, Филип Штудгард поступил так же, как и его оппонент, нацелив огонь на двенадцать дредноутов и сопровождающие их линкоры. Тем не менее часть ракет всё же не смогла поразить свои цели из-за резкой смены курса и постоянной работы корабельных излучателей помех. Вместо крупных кораблей, они обрушили свою огненную ярость на более лёгкие суда. С десяток эсминцев, лёгких и тяжёлых крейсеров просто испарились или разлетелись обломками, когда попали под такой плотный огонь. Но урон нанесённый им не шёл ни в какое сравнение с тем, что произошло с дредноутами и линкорами.

Из двенадцати космических левиафанов, пять бесследно исчезли во вспышках термоядерного пламени. Оставшиеся семь хоть и смогли пережить огненную бурю, получили огромный урон. У двух из семи были повреждены двигатели и системы управления. Потеряв возможность поддерживать ускорение, они вывалились из общего строя, оставляя за собой хвосты из обломков. Замерзающий в космосе кислород, который они оставляли в пространстве за собой, был подобен кровавому следу раненного животного.

Линкорам тоже досталось. Из восемнадцати линкоров было уничтожено семь, в то время как остальные сохранили относительную боеспособность.

Адмирал Филип Штудгард стоял в центре флагманского мостика сцепив руки за спиной и наслаждался водоворотом контролируемого хаоса вокруг себя. Постоянные донесения, приказы о корректировках огня, новые данные целеуказания. Всё это слилось для него в одну прекрасную мелодию. Словно он был дирижёром величайшего оркестра в мире.

Волна ракет, выпущенных кораблями «Бандита 1», ударила по второму флоту через двадцать одну секунду после того, как противник окунулся в водоворот смерти и разрушения. Многие ракеты потеряли свои первоначальные цели из-за того, что наводившие их корабли попросту перестали существовать и перешли на внутренние протоколы выбора целей, что только ухудшило их точность на конечном отрезке пути. Выставленные в авангард эскортные корабли открыли шквальный огонь противоракетами, насыщая ими пространство перед собой и очищая его от стремительно приближающихся ракет противника. Отметки атакующих птичек исчезали с тактической карты целыми десятками. Системы РЭБ и излучатели помех пели свои дьявольские песни, забивая вражеские каналы наведения. Лазерные кластеры ПРО рассекли космос когерентным светом, поражая приближающиеся ракеты внутри ближней зоны перехвата.

Не смотря на то, что по Второму флоту было выпущено гораздо меньше ракет, а в распоряжении Штугарда была куда большая огневая мощь, некоторые всё-таки прорвались. Выставленные перед дредноутами эскортные суда попали под удар выживших лазерных боеголовок, которые смогли подойти к своим целям на расстояние в двадцать тысяч километров. Пучки рентгеновского излучения пробивали щиты и броню, калеча и уничтожая лёгкие и тяжёлые крейсера. Часть прорвалась за авангард и ударила по дредноутам и летящим рядом с ними линкорам. «Говард Делавэр» получил с десяток попаданий и стал терять ускорение. «Гангут» лишился всех щитов левого борта и за ним протянулся хвост из обломков и замерзающего кислорода. Линкоры «Аббад» и «Гиррегорон» сместились в пространстве, приблизившись к «Гангуту» и прикрыли его с повреждённого борта. Дредноут «Авелон» получил всего несколько попаданий. Казалось, что ничего серьёзного не случилось, но в следующий миг он исчез, превратившись в крошечную термоядерную звезду.

И даже не смотря на это, потери Второго флота были куда более низкими, чем у его оппонента. Соединение Штудгарда сближалось со своим покалеченным противником, который тем не менее продолжал выпускать в космос ракеты, нацеленные на корабли Протектората. Но теперь это был уже не смертоносный вихрь, а скорее лёгкий ветерок.

-Капитан!,-Штудгард подозвал к себе Давича, который внимательно следил за обновлением информации о поврежденных кораблях.

-Адмирал?

-Выводите дредноуты в авангард. Сближаемся на дистанцию поражения энергетическим оружием. Пора заканчивать эти учения,-спокойно произнёс он, глядя на второй массированный ракетный залп, который устремился к кораблям противника.