Советница короля, или Вредные советы заразительны

Глава 31 — о свежем взгляде в творчестве

Этот аромат невозможно перепутать ни с чем — аромат свежеиспеченных оладушек с черникой. Можете сколько угодно воспевать высокую кухню с её изысками, инновациями и утончённой подачей, да только любой испробовавший оладьи, приготовленные по рецепту Лиды, будет искренне утверждать, что ничего вкуснее человечество ещё не придумало.

Именно это и звучало из уст Феликса, с аппетитом уплетающего угощение. Уж какими только цветистыми и витиеватыми эпитетами ни наградил он сегодняшнее блюдо. Со всей своей творческой страстью он всё налегал и налегал на оладушки. И Лео не отставал.

Малыш, как и обещал, пришёл разделить полдник с Лидой, но пришёл не один — а с опекуном. Это и логично — они же не разлей вода. Лишь свои маленькие тайные дела Лео вершит в одиночку. Лида такого обстоятельства не учла — она-то собиралась за полдником выведать у малыша кое-какие секреты. Однако нисколько не пожалела, что сладкая парочка явилась полным составом. Секреты подождут. Знали бы вы, какое это было удовольствие — наблюдать, как Феликс наслаждается оладьями. Он жевал их, зажмурившись, с блаженным выражением лица. Кто уж там как, а Лида была из числа тех, кого умиляют мужчины, умеющие получать удовольствие от еды. Казалось, Феликс готов расцеловать любого, кто причастен к созданию сегодняшнего кулинарного шедевра. А то, что в этой авантюре замешана Лида, для него почему-то секретом уже не было. Да что тут в замке, вообще, утаишь?

— Моя прекрасная муза, ты и твоё кулинарное творчество — это само совершенство, — не жалел Феликс патетики. — Боги не поскупились одарить тебя высшей степенью таланта.

Лида внимала его речам с лёгкой улыбкой. Из уст художника все его возвышенные комплименты звучали совершенно искренне.

— Лишний раз убеждаюсь, как верно я выбрал сюжет для твоего портрета. Моё гениальное художественное чутьё подсказало мне, как воплотить на холсте то, что невозможно осязать.

От скромности не умрёт. Но Лиду умиляло в Феликсе даже его самолюбование.

— Так всё же как ты меня изобразил?

События, обрушившиеся на Лиду сплошным камнепадом, заставили подзабыть о портрете, который Феликс написал для ритуала посвящения, но как только о нём зашёл разговор, любопытство вспыхнуло с новой силой. Вспомнилось, как изумились высоковельможи, когда картину открыли их взору.

— Что я слышу? — возмутился Феликс. — Моя прекрасная муза ещё не видела мой шедевр?

— Нет, — развела руками Лида.

— Тогда я должен срочно тебе его презентовать, — он быстро расправился с последним оладушком и глянул на Лео: — Пойдёшь с нами?

Малыш, который с довольной улыбкой уже тоже опустошил свою тарелку, ответил:

— Хочу до заката успеть закончить этюд.

Феликс глянул на Лео с нескрываемой гордостью, а Лиде пояснил:

— Он сейчас работает над авторской техникой послойных мазков.

Звучало, как что-то жутко профессиональное. В его-то шесть лет. Всё-таки Лео — очень необычный ребёнок. Кто же его родители? Где они, живы ли?

Лида с Феликсом проводили его до мастерской, а сами направились в ритуальную залу родового источника, где бессмертное творение королевского художника нашло своё место. По дороге Феликс делился своими творческими планами.

— Хочу написать портрет Белладонны. Если она снова на какое-то время пропадёт, его величество сможет скрасить ожидание, любуясь её художественным образом.

— Чудесная идея, — поддержала Лида. — Эта красавица достойна твоей кисти.

Интересно, видел ли её уже король? Сегодня она постоянно была в поле зрения Лиды, а хозяину-то на глаза показалась?

И стоило подумать про королевскую любимицу, как она вновь мелькнула перед глазами. Зашла в залу родового источника буквально на несколько секунд раньше Лиды и Феликса. Тоже хочет портретом полюбоваться?

Как оказалось, искусство её не очень-то интересует. Она запрыгнула на мраморный бортик, который окаймлял источник, и замерла в царственной позе.

— В нишах по правую руку — портреты королей Вавельдоры, — начал экскурсию Феликс, — а по левую руку — портреты главных королевских советников.

Вот к ним, к портретам советников, он Лиду и повёл. Они шли от картины к картине, ненадолго задерживаясь возле каждой. По правде говоря, глядя на серьёзные лица “мудрейших из мужей”, на их почётные седины, на их статичные величественные позы, можно и комплекс неполноценности приобрести. Оставалось надеяться, что Феликс хотя бы чуть-чуть пошёл против истины, использовал художественное преувеличение и добавил образу Лиды солидности, респектабельности и с десяток лет.

— Это твой предшественник — Софоклос, — Феликс подвёл её к предпоследнему портрету.

С картины на мир смотрел обстоятельный спокойный мудрый мужчина около пятидесяти. Он был изображён в библиотеке, в окружении книг на фоне больших старинных часов. И ничего, ровным счётом ничего, не говорило, что этот мужчина мог быть замешан в крайне горячей пикантной истории, полной страстей и интриг. Может, Инесса слегка приукрасила правду?

Галерея “мудрейших из мужей” заканчивалась портретом Лиды. Ну, наконец-то, любопытство будет удовлетворено.

— Как тебе, моя муза? — Феликс замер возле своего творения.

И Лида тоже замерла. Вернее, остолбенела. Теперь ей открылось, почему реакция высоковельмож на её портрет была такой неоднозначной. Она догадывалась, что Феликс изобразил её как-то нетрадиционно для советника, но чтобы ТАК?!

В простом лёгком летнем платье…

Босая…

С распущенными волосами, которыми играет ветер…

Но главное, она почему-то, сидела на ветке дерева…

Не спрашивайте, почему Лида залезла на дуб. Она понятия не имела, что Феликс хотел этим сказать. Может, спросить у творца о его свежем взгляде на искусство? Может, полюбопытствовать, что ему мешало изобразить Лиду, работающей в своём кабинете?

Сам-то он выглядел абсолютно довольным и гордым своим творением. Справедливости ради, это действительно была безумно красивая работа. Полёту фантазии Феликса можно позавидовать. Девушка на холсте была такой дерзкой, свободной, неповторимой, любящей жизнь, может, немного отчаянной, решившейся на невесть что, но точно не предсказуемой…

— Я знал, что тебе понравится, моя муза, — удовлетворённо выдал Феликс и замолчал, давая проникнуться атмосферой своего творения.

Нарушила идиллию Несси. Запыхавшаяся, она вбежала в зал и огорошила:

— Хорошо, что я тебя нашла. Прибыла первая претендентка.