Совершенная мечта

Глава 26

— Разобралась со всеми вопросами? — с усмешкой поинтересовался Павел, когда я захлопнула дверь.

— Только с одним, — прошептала, не спеша шаг за шагом приближаясь к супругу, который даже не сдвинулся с места, наблюдая за мной.

— И это?

— Ну как тебе сказать? — демонстративно перевела взгляд на рот мужчины и медленно облизала свои губы.

— Скажи, как есть, — голос Пашки стал ниже и слегка хрипловатый. Именно такой, каким я представляла его, сидя на крыше.

— А если я не скажу, а покажу? — приблизилась к нему впритык и чуть потеснила его своим телом.

Муж немного отступил:

— Уверена?

— Более чем, — снова подошла ближе и снова он отступил.

— Даже не знаю… — задумчиво проговорил он, — отодвигаясь еще на пару шагов, когда я опять его потеснила. Теперь отступать ему было некуда. Прямо за спиной была кровать. — А вдруг мне не понравится то, что ты собираешься показывать?

— Не проверишь — не узнаешь, — остановилась и вызывающе посмотрела прямо в насмешливые голубые глаза.

— Вот как?

Я опустила взгляд ниже и немного полюбовалась обнаженной грудью оборотня. Что ты тут скажешь?

Несмотря на весьма “преклонный” возраст, ему бы фотомоделью подрабатывать.

Прикоснулась подушечкой указательного пальца, к каменной груди мужчины, как хотела сделать совсем недавно, и легонько провела вниз.

Павел едва заметно дернулся, но промолчал. А я приложила к месту, где бешено билось сердце оборотня сначала ладонь, а потом прижалась щекой. Чуть-чуть потерлась, немного повернув голову дотронулась губами и невесомыми поцелуями скользя по горячей коже спустилась к животу.

Над моей головой раздался гортанный стон и тут же Пашка подхватив меня под мышки поднял и снова поставив на пол притянул за шею к себе и нетерпеливо накрыл своими губами мои в жарком поцелуе.

Э, нет! Не это я планировала.

С усилием начала выворачиваться из его объятий и он недовольно рыкнув, все же отпустил меня.

— Не мешай, — проворковала я, снова кладя руки на грудь мужчины.

— Девочка, ты играешь с огнем, — голос мужа вибрировал, дыхание стало тяжелым и прерывистым.

— И что же? — поглаживающими движениями проследовала к поясу джинсов и взялась за петельку молнии. — Опасаешься как бы тебя этот огонь не сжег?

— М-м-м, — простонал оборотень, нетерпеливо выгибаясь навстречу мне и откидывая голову назад, — как бы тебя не сжег…

— А я, — шуршание раскрываемой молнии и мои руки сдвигают джинсы вместе с боксерами на пол, откуда они были небрежно отброшены в сторону ногой мужа, — не боюсь!

— Смелая девочка, — хохотнул оборотень, когда я легонько толкнула его в грудь, но послушно сел на кровать, — ну, тогда флаг тебе в руки.

— А ты не боишься за свой… флаг?

— Нет, любимая, — Павел снова подхватился с постели, быстро вытряхнул меня из джинсов, стянул топ и развалился на кровати, — я в твоих руках, целиком и полностью. Иди ко мне, солнышко мое. Моя непокорная маленькая волчица. Покажи мне страсть на которую способна твоя пылкая натура.

— Ты желаешь страсти? — ухмыльнулась я. — Тогда держись, волк! — и прыгнула на мужчину, глаза которого уже пылали ярче янтаря на солнце, ничуть не сомневаясь, что оборотень без усилий поймает меня.

Он и поймал. Причем давно уже поймал меня в свои сети. Мой оборотень, моя пара, просто МОЙ.

Кто в чьем огне сгорел, понять было невозможно. Шквал возбуждения, нежности и ураган чувственности смешанной пополам с нежностью, огненной лавой накрыл нас с головой. Мы оба тонули в обжигающем вихре страсти и спасения от него не было. И мы даже не пытались спастись.

Полностью опустошенные от настигшего нас одновременно потрясного удовольствия мы ещё некоторое время лежали пытаясь прийти в себя.

— С ума сойти, — задумчиво прошептал Пашка, покрепче прижимая меня к себе, — я только теперь понимаю, что раньше будто и не жил совсем. Как я мог обходиться без тебя, моя маленькая волчица?

Я только плечами пожала. Откуда я знаю, как он без меня жил. И знать не хочу. А то вдруг если выясню, с кем он тут спал до меня; захвачу кухонный томагавк и выйду на тропу войны, чтобы одной-другой сексапильной курице голову отсечь.

— И как я смогу жить, — продолжал супруг будто говорил сам с собой, — если с тобой вдруг что-то случится?

Вот тут я сразу вспомнила, о чем еще хотела побеседовать мужем. Но он опередил:

— Малыш, я понимаю, что не время сейчас для разговоров, но что ты решила по поводу приглашения Зейли?

— Что решила? — приподнялась на локте и заглянула мужу в глаза. — А что я могу решить, если Верховный позвал меня наверное с одной целью, успокаивать своих агрессивных по какой либо причине оборотней?

— Ну, допустим, — уклонился от прямого ответа мой собеседник, — что плохого в том, что он старается все делать для блага клана?

— А то, дорогой, что роль, которую он отвел мне, должен занимать специалист. Отвечать за душевное состояние я никак не могу, потому что то, что удалось мне один раз, во второй может обернуться катастрофой.

— Зейли говорил, что ты предлагала для Догера специального доктора позвать, что ты имела в виду?

— Ну, не то, чтобы доктора. Психолога.

— Виктория, — такое официальное начало мне ничуть не понравилось, — а для тебя принципиально учиться именно конструированию одежды?

Я ошарашенно уставилась на мужа. Неужели хочет отказаться от своего слова и попытается заставить меня бросить учебу?

— Может желаешь сменить специальность?

Вот это действительно неожиданно.

— На какую же? — тупо хлопаю глазами, совершенно растерянная.

— На психолога, — выдал Павел, — клан оплатит твое обучение и все, что тебе для этого будет нужно.

— Паш, — пробормотала распахнув от удивления глаза, — я уже учусь. Притом учусь тому, что мне нравится. И с чего ты взял, что клан что-то станет оплачивать?

— Верховный сказал.

— Он хочет запереть меня, чтобы и выйти не смогла…

— Вика, вот скажи мне, — Павел приподнялся на локте, укоризненно глядя на меня, — что ты выдумываешь?

— Да тут и выдумывать ничего не нужно. Видела я стеночку радужную. Даже Слай не может без разрешения войти или выйти из этого форта.

— Это необходимо в целях безопасности. Силой тебя никто держать не будет. Пока у тебя еще лекции, на Арринолиссе будем проводить выходные. Полностью можем переселиться на каникулах. Мы можем в любой момент уйти, стоит только сказать, что тебе не нравится там. Тем более я собирался, когда вернусь, взять тебя с собой на Терун. Зейли позволил воспользоваться порталом, расположенным в его доме.

Из всей его речи я сразу выделила самое главное:

— Вернешься?

— Мне нужно уехать, поэтому я тороплю тебя с ответом.

— Когда уехать? Сейчас? — сердце почему-то вдруг защемило, хотя для этого вроде бы никакой причины не было.

— Завтра утром, дорогая, — муж приблизил свое лицо к моему вплотную и прошептал: — Я уже начинаю скучать по тебе.

— Паш, — остановила я мужа уже потянувшегося своими губами к моим. Нужно сказать сразу, пока еще от поцелуев любимого голова не пошла кругом и все посторонние мысли не испарились, как утренняя роса под жарким солнцем, — я еще не решила как поступить. Но если я все таки соглашусь, у меня есть несколько условий.

Пашка тяжело вздохнул и откинулся на подушку:

— Почему-то я и не сомневался, что так все и будет. Ну, давай озвучивай свои условия.

— Мне очень нравится специальность, которую я выбрала.

— Я понимаю, можешь не объяснять. Никто не помешает тебе заниматься любимым делом. Думаю, что и помощницы тебе сразу найдутся. Наши женщины занимаются в основном домашним хозяйством и многим это не очень нравится. Еще?

— Если я действительно буду продолжать учиться, к следующему учебному году нужно выяснить, как можно совместить учебу на две специальности одновременно. Например, заочно что-то изучать.

— Я все решу. Еще что-то?

— Да, — я выдохнула и сказала наконец то, что волновало меня больше всего. — Наверное вы и в самом деле думаете, что мне угрожает какая-то опасность, — я жестом остановила пытающегося что-то сказать мужа и твердо закончила. — Если и правда кому-то придет в голову бредовая идея украсть меня, то искать меня будешь ты!

Павел резко сел в постели и вперился мне в лицо, на скулах заходили желваки, с такой силой он стиснул зубы.

— Я буду тебя искать, — процедил он. — По крайней мере все сделаю для того, чтобы найти тебя.

— Ты не понял, дорогой, — прижалась щекой к окаменевшему от напряжения плечу супруга и нежно потерлась. — Верховный должен официально дать слово, что в случае необходимости тебе никто не будет препятствовать. Иначе я больше никогда не соглашусь перемещаться на Арринолисс. В моем мире никто ничего не знает о том, что я не совсем обычный человек, поэтому дома я буду чувствовать себя в большей безопасности. Здесь хотя бы нет зубастого вожака, — поморщилась, как только вспомнила хищно оскаленную морду Чей дера.

— Вика, — широкая ладонь мужа легла мне на спину и начала ласково поглаживать, — Зейли не даст такого обещания.

— Тогда, — я старалась не встречаться с Павлом глазами, — мне очень жаль, но…

— Дорогая, хорошо подумай. Тебе безопасней будет в доме Зейли и тогда никому не придется тебя искать.

— Паш, я очень хорошо подумала, — упорно стояла на своем. — В жизни всякое может случиться. Не исключено предательство, стечение обстоятельств, да стихийное бедствие, в конце концов. В итоге защита стоящая вокруг дома Верховного не поможет. Я хочу знать, вдруг что-то произойдет непредвиденное и мне потребуется твоя помощь, меня будешь искать ты.

— Вика, он не согласится, — Пашка уже чуть зубами не скрипел, тема для него была слишком болезненной. Это я только недавно узнала, что может сотворить Зейли со взбешенным и агрессивным волком, а мой муж наверняка лучше осведомлен. И сейчас он уверен, стоит хоть чему-то нехорошему со мной случиться, Верховный приложит все силы, чтобы поймать и запереть моего суженного, дабы он не натворил беды.

А я убеждена, что Павел в случае необходимости справится со своим внутренним зверем. Не знаю откуда такая уверенность взялась, может быть от того, что сам Пашка говорил, хоть и в шутку, что борьба со мной его закалила и теперь он справится с чем угодно.

Прикоснулась указательным пальцем к губам супруга, чтобы он прекратил со мной спорить.

— Любимый, я знаю, что ты сразу попытаешься помочь, но этого мало. Сам все прекрасно понимаешь, не мне это объяснять. Догер тому пример. Ему не дали ни малейшей возможности помочь своей супруге. Тут любой озвереет, даже тот, у которого ничего звериного в принципе нет.

Пашка рыкнул, глаза его сузились:

— Пусть попробуют меня остановить.

— Попробуют, и ты это знаешь.

— Вика…

— Паш, я очень устала. Правда. И не хочу тратить время на споры. Тем более, завтра ты уедешь. Мне нужно, чтобы ты обнял меня покрепче. Хочу уснуть, не думая ни о чем. Хочу просто чувствовать, что ты рядом со мной.

Павел раскинул руки в приглашении и я с удовольствием нырнула в его объятия. Устроилась поудобнее и напоследок подвела черту:

— Если Верховный все-таки даст слово, то я готова учиться на психолога, так как подозреваю, что мне и самой это очень даже не помешает при таких неуравновешенных родственниках. Когда тебя не будет рядом, выходные обещаю проводить в его поместье. Вдруг произойдет какой-то непредвиденный случай и срочно понадобится мое присутствие, пусть Зейли забирает меня среди недели. Я постараюсь помочь в любом случае, нравится мне это или нет. Согласна даже, чтобы за мной кто-то присматривал, если Верховный решит, что это необходимо. Но, я должна быть уверена в том, что он тоже пойдет мне навстречу. Потому что только ты один всегда сразу сможешь определить, где я нахожусь, — я взяла мужа за руку, поднесла ее к своей шее, прикоснулась к подарку Тимдора. — Никто другой сделать этого не сумеет.

— Следилка, — пробормотал Павел, прижимая меня покрепче, — я совсем забыл о ней.

Что он еще говорил, уже пролетало у меня мимо ушей. Я начала проваливаться в сон и через мгновение сознание полностью отключилось. Наверное не выдержало всех переживаний и волнений сегодняшнего дня и отправило меня в мир чудесных сновидений, где я увидела нечто совершенно неожиданное, но об этом я вспомню лишь спустя некоторое время.

Вопреки моим ожиданиям, проснулась я отдохнувшая и пребывала в прекрасном настроении, ровно до того момента пока не обнаружила, что в постели одна. Из ванной доносился приглушенный шум воды, значит Павел уже собирается уходить. Бросила взгляд на настенные часы — только пять утра.

Дверь в душевую распахнулась и полуобнаженный оборотень одетый" только в полотенце обернутое вокруг бедер, появился на пороге. Я не смогла сдержать стон. С взлохмаченными светлыми волосами, с капельками воды, медленно стекающими по смуглой, блестящей от влаги коже, он был такой, такой…

— Я разбудил тебя?

— Мм?

— Прекрати!

— Что прекратить, сладенький?

— Вот чертовка!

— Фи! — сморщила носик. — Как грубо.

— Малыш, у меня правда нет ни минуты лишней. Поэтому ради всех богов, не смотри так, будто хочешь облизать меня с ног до головы.

— А что? — задумчиво протянула я, — неплохая идея.

Свирепое рычание в ответ, говорило о том, что супруг не считает идею подходящей. Но желтые искорки загоревшиеся в глазах оборотня опровергали это заключение и ясно дали понять, что это время не подходящее, а идея очень даже ничего.

— Поспи еще, — с сожалением вздохнул блондин, — мне действительно пора.

— А как же универ? — встрепенулась я. — Ты и так уже столько пропустил.

— Я говорил уже, что мне не нужна никакая учеба. Я вступил туда только затем, чтобы тебя не выпускать из виду.

— Ты еще говорил, что тебе и свадьба не нужна, — подозрительно прищурилась я. — А нам в субботу в ЗАГС.

— Я там буду, даже не сомневайся.

Пока мы разговаривали, Павел быстро натянул черные джинсы и такого же цвета футболку, причесал волосы.

— Поверить не могу, что собираюсь выдвигать условия Верховному альфе, — муж подошел поближе к кровати. — Веди себя прилично, непоседа, — приказным тоном сказал он, — а то знаю я тебя.

— Я — само послушание, — пробормотала, закрывая глаза.

— Да уж, — на прощание муж звонко чмокнул меня в кончик носа и исчез. А я снова задремала, хоть спать больше и не собиралась.

Следующее мое пробуждение совпало со звонком будильника. Стоило мне только открыть один глаз, как тут же из телефона раздалась заливистая трель, которая сменилась бодрой песенкой:

«Нас утро встречает прохладой.

Нас ветром встречает река.

Кудрявая, что ж ты не рада

Веселому пенью гудка?

Не спи, вставай, кудрявая…»

На этот раз кудрявая вставать категорически не желала, только перевернулась с боку на бок и зевнула. Почему сегодня не еще один выходной?

В дверь тихонько постучали и она с легким шорохом приоткрылась.

— Дочка, — в проеме возникла Анаид, — поднимайся, а то позавтракать не успеешь. А для тебя специально какао приготовили. Рид сказал, что ты очень любишь. Хочешь, Кристина принесет твой завтрак сюда?

У меня чуть слезы на глаза не навернулись. Я всю жизнь мечтала услышать подобные слова от Вероники, но на подобную ерунду у нее никогда не хватало времени. Я была слишком мала, когда она нас бросила, поэтому не помню ничего из нашей совместной жизни. Подозреваю, даже когда она жила вместе с нами у нее даже мысли такой не возникало подойти и сказать: «Дочка, может приготовить что-нибудь вкусненькое?».

И я неожиданно даже для себя самой, ответила свекрови словами, которые на всякий случай всегда хранила в глубине души, но которыми до этого дня так и не воспользовалась:

— Спасибо, мама, я хочу позавтракать с тобой.

Анастасия открыла рот, пытаясь что-то ответить и снова закрыла его. Просто стояла и смотрела на меня широко распахнутыми глазами.

— Думала, что уже никогда не дождусь таких слов, — наконец дрожащим голосом проговорила она. — То сын мой никак не мог пару свою найти, а когда в конце концов все- таки отыскал…

— То оказалось, что его пара ни разу не подарок, — рассмеялась я, глядя на смутившуюся свекровь.

— Да нет, — теперь усмехнулась и она, — ты конечно же подарок для Наридиса и вообще для всех нас, только в весьма оригинальной упаковке.

— Надо же, как мы деликатно умеем выражаться.

— Конечно! Мы — перламутровые волки и не на такое способны.

Я как раз сползала с кровати, а после этих слов сразу притормозила.

— Перламутровые волки? Перламутровые… Волки… — я ошалело повторяла слова, которые в первый раз услышала в таком порядке. До этого в разговорах упоминались просто: волки, оборотни, перламутровые, клан перламутровых, волки из перламутровых, но перламутровые волки — впервые.

— Апо ланеррий, — медленно произнесла я, потом повторила, — апо ланеррий… Апполинарий…

— Ты только сейчас поняла? — ухмыльнулась свекровь, — Это Слай подобрал такое имя моему сыну. Изготовлением документов для патрульных занимается он.

— Вот поганец! — воскликнула с досадой. Спрыгнула с кровати и накинула очаровательный атласный халат глубокого темно-синего цвета с золотой искоркой, по краю рукава и по подолу расшитый голубыми сказочными цветами, висевший на спинке стула у кровати. Наверное Павел для меня приготовил: — Неужели не догадывался, что такое имя сейчас у нас совсем не в ходу? Никогда не поверю!

— Вот и Рид не поверил, когда уже здесь выяснил, что имечко ему досталось не совсем подходящее, поэтому при случае чуток Слая за косу потаскал. А имя изменил на “Павел”. Документы выправлять только не стал.

— Мало потаскал, — вынесла вердикт я. — Индюк самовлюбленный ваш Слай.

— Слай — просто умница, — не согласилась Анаид, — просто, как выяснилось уже потом, он сам метил на место Рида. Поэтому немножко подпортил моему сыну настроение.

— В каком смысле? — удивилась я, — он же и так правая рука Верховного или я что-то не понимаю?

— Идем уже, — насмешливо сверкнула глазами свекровь, — а то без нас все съедят.

— Мама… — подозрительно протянула я.

— Да на тебя он имел виды, глупенькая, — Анаид подхватила меня совершенно обалдевшую под руку и потащила за собой. — Когда выяснилось, что у Веридэ есть дочь от обычного человека, еще при том не от ее пары, он просил Зейли направить в его в этот мир, а Верховный не разрешил.

— Вот как? — пробормотала я, торопливо переступая ногами за спешащей Анастасией.

— Вот так, — подтвердила моя спутница, — Слаю уже почти семьдесят, а у него даже женщины постоянной нет.

— Он не был женат?

— Ну почему не был? Был. Жена оставила его, встретив свою пару. И парень решил, что ты его последний шанс на то, чтобы у него появился наследник. Раз ты родилась не от пары Веридэ, то вполне способна заиметь ребенка тоже не от своего суженного. Но…

Вот это номер! То-то он так неровно ко мне дышит!

А мы, оказывается, уже пришли. Вернее, прибежали.

Уютная, светлая от огромного, почти во всю стену окна столовая встретила нас укоризненно поглядывающим старшим в этой семейке оборотнем, сидящим за большим круглым столом. Ну прям как у короля Артура. Разве что стол был полностью сервирован, не хватало только горячего. Да и за ним дело не стало, в комнату как раз вплывала Кристина с большим овальным подносом, уставленным высокими синими тарелками. Божественный аромат специй распространился по столовой.

— Доброе утро: — пробормотала я несмело. Почему-то всегда немного опасалась Герасима Корнеича. От его мощной фигуры просто веяло силой и властностью. Вроде бы и угрозы особой не чувствовалось, тем не менее, хотелось вытянуться в струнку и изобразить салют, как примерной пионерке.

Кристина сноровисто расставила дымящиеся блюда на столе и исчезла.

— Доброе утро, дорогой, — проворковала Пашкина мама и его же папа сразу перестал изображать из себя угрюмого нелюдима: сдвинутые в одну линию брови вернулись на свое законное место, уголки губ приподнялись в намеке на улыбку:

— Я так понимаю, что теперь мне придется ожидать к завтраку уже двоих копуш?

— Не обращай внимания, дочка, — Анастасия улыбаясь уселась по правую руку от супруга, указав мне место напротив себя, — садись.

— Да уж, повезло Риду с женушкой, — притворно сердито пробурчал свекор.

— И чем Вам, Герасим Корнеич, я успела насолить? — интересуюсь нахально, усаживаясь на свое место. — Это же не я собиралась Наридиса по голове железякой шандарахнуть.

Свекор в это время как раз пригубил вино из бокала, а от моих слов поперхнулся и прокашлявшись возмутился:

— Ты посмотри! Волчица из нее вообще еще никакая, а палец в рот не клади!

— И не надо! Что за привычка пальцы в рот совать? — не очень ли я нарываюсь?

Старший Красин, это вам не Пашка, у него нету потребности меня оберегать. Вдруг своей железякой на этот раз решит меня по голове шандарахнуть?

Изображая полное спокойствие, придвинула свою тарелку поближе и взяв вилку, покрепче сжала ее в руке. Какое никакое, а оружие. Металлической трубе конечно не соперник, но при необходимости может из противника дуршлаг сделать. Два удара — восемь дырок.

А противник, глядя на демонстративно зажатую в моей руке вилку вдруг расхохотался.

— Тут ты права, девочка, — наконец проговорил он, едва справившись с приступом смеха.

— Кому пальцы дороги, не стоит лезть ними к волку, даже такому мелкому, как ты. Я — Гарес Креаридис, как ты уже наверняка знаешь. Можешь называть меня просто Гарес, когда рядом нет посторонних.

Мама дорогая! Я ошарашенно застыла, глядя на свекра. Забыла даже, что стискиваю изо всех сил импровизированное холодное оружие. Впору за голову схватиться или всплеснуть руками в немом изумлении… Только сейчас мне дошло, что я даже фамилию собственного мужа до сих пор не знала!

Нет! Такое могло произойти только со мной.

— Вика, — обеспокоилась Анаид. До этого она лишь посмеивалась над нашей с ее муженьком перепалкой, спокойно отправляя в рот небольшие кусочки бифштекса и тщательно пережевывая. — Что с тобой?

— Все нормально, — поторопилась я ее успокоить. Тоже взялась за нож и принялась сосредоточенно делить свой бифштекс.

— Уверена?

— Все хорошо, правда, — заверила как можно убедительнее и улыбнулась главе семейства, который тоже не сводил с меня глаз. — Если не секрет, что это было у Вас…

— У тебя, — поправил мужчина.

— Что это было у тебя, — не стала спорить я, — в руке? Оружие?

Мужчина только брови приподнял, не отвечая. Понятно, оружие.

— И ты собирался использовать его на своем сыне? Зачем? Пашка говорил, что оборотень никогда не причинит вред своей паре, по крайней мере специально.

— Он бы и не причинил, ты сама могла себе навредить. Если бы испугалась и стала сопротивляться, попыталась вырваться, убежать. В тот момент Рид все равно тебя не отпустил бы. Слишком разъярен был.

— Понятно, — времени осталось не так уж много, поэтому поторопилась прикончить содержимое своей тарелки.

— Кристина! — окликнула Анастасия домработницу и когда девушка заглянула в комнату, распорядилась, — принеси нам чай, пожалуйста. Виктории — какао.

— Сейчас, — Кристина исчезла и несколько секунд спустя уже снова вносила в столовую поднос, на котором в этом раз стояли несколько небольших соусников, пузатый расписной фарфоровый чайник и такой же формы, но прозрачный и поменьше размером сосуд с шоколадно-кремовым напитком. Моя слабость — какао.

Девушка наполнила чаем чашки своих хозяев и подошла ко мне. Я даже глаза зажмурила от удовольствия, когда струйка ароматного содержимого из маленького чайника полилась в мою чашку.

— Что Вам добавить, — смущенно поинтересовалась домработница, — масло, зефир, шоколад или коньяк?

— Кристина, — угрожающе проговорил хозяин дома, — какой коньяк? Еще не хватало мне невестку спаивать.

— Я… я… — растерянно залепетала девушка, — Так это…

— Кристина, иди мы сами разберемся, — укоризненно покачала головой Анаид, глядя на своего супруга. В ответ Гарес чрезвычайно сердито нахмурил брови и бросил:

— Что?

Домработница выстроила передо мной все баночки с подноса и в мгновение ока испарилась.

— Зачем ты ее пугаешь? Хочешь, чтобы и эта сбежала? Где мы тогда прислугу искать будем? Да такую, чтобы не болтливая была и не лезла не в свое дело?

— Чем я ее испугал? Не виноват я, что она такая боягузиха.

Я невежливо фыркнула. “Боягузиха”, надо же такое придумать.

Строгий взгляд свекра тут же переместился на мою особу:

— Мне вот интересно, почему эта шмакодявка меня не пугается?

— Гарес! — возмущенно воскликнула Анастасия. — Прекрати!

— А то что? — невозмутимо поинтересовался беспардонный оборотень. — Она заколет меня своей вилкой?