Совершенная мечта

Глава 24

Ровно пять минут спустя мы с Павлом ворвались в дом Иреим испугав хозяйку почти до заикания.

Не дав ей даже возможности выругать нас блондин рявкнул во всю силу своих легких:

— Мика!

Маленькая волчица кубарем вылетела из соседней комнаты и обернувшись растрепанной девчонкой с интересом уставилась на нашу композицию: Иреим, с округлившимися от испуга глазами, я запыхавшаяся от быстрой ходьбы и с такими же круглыми глазами, как у хозяйки дома. И тоже, что интересно, от испуга. Третий — ее особенный отец, собственной невозмутимой персоной, протягивающий девочке белоснежного мохнатика.

— Мика, бери! Это подарок тебе от Вики, — быстро впихнул волчонка в руки растерянной девочке и выхватил у меня пакет, — Иреим, пожалуйста убери этот пакет, пока мы не вернемся и заберем его. Где Тони?

— Его нет, — наконец отмерла женщина.

— Нам нужно срочно к Верховному, — Пашка бесцеремонно схватил меня за руку и потащил к выходу. На ходу я еще успела увидеть как девочка едва касаясь пушистого меха осторожно гладит мягкую игрушку. Глаза ее сияли от восторга.

— Мы воспользуемся карелли из вашего двора.

— Паш, — пропыхтела я пытаясь не отставать от длинноногого супруга, — почему мы бежим?

— Торопимся, — получила лаконичный ответ.

— Мы и до этого торопились, — возразила я, несясь наравне с блондином, — но почему-то не бежали.

— Нам нужно как можно скорее добраться до Зейли, пока Чейдер еще не связался с ним. А он свяжется, обязательно.

— Ты его обманул!?

— А ты как думала? Конечно обманул. Давай, пошевеливайся! — Пашка втолкнул меня в небольшое строение, в котором на своем месте стояла большая “бочка” или точнее чудо- лифт под названием “карелли".

Пашка открыл выдвижную дверь в стенке "бочки" и втащил меня внутрь.

Дверь легко скользнула на свое место, отрезая нас от окружающего мира, и потолок засветился мягким розовым светом.

Я, не дожидаясь каких-либо действий от супруга, обхватила его за талию обеими руками и прижалась щекой к его груди. На плечи мне легли широкие ладони и осторожно притянули меня еще покрепче.

Мне было страшно. Но не того, что мы сейчас с огромной скоростью пролетим через тоннель под землей прямо во двор Верховного, а того, что может последовать за тем, если вожак выяснит, что один из членов его стаи нарушил прямой приказ своего альфы и еще вдобавок обманул его. Пашке несдобровать.

Чейдер был очень недоволен ответом моего супруга, Быстро принял человеческий вид и процедил: «Ладно, мы еще поговорим об этом». Не прощаясь развернулся и покинул наше общество. А сейчас, возможно, как раз пытается выяснить планы Верховного альфы по отношению к одной маленькой полукровке, а тот ни слухом, ни духом не знает ни о каком договоре. Одна надежда на то, что Зейли согласится подтвердить слова Наридиса.

Мягкий толчок и шуршание отъезжающей в сторону двери. Я, по уже сложившейся традиции, сползла с Пашки и поднялась. Он высадил меня на платформу и выпрыгнул сам.

Дверь в помещение распахнулась и на пороге встал русоволосый красавчик.

— Рид, где вас носит? — услышав в ответ, что все объяснения потом, все же бросил на меня быстрый укоризненный взгляд и резко развернулся: — Пошли.

Мы поспешили следом.

— Паш, — не выдержала я, хоть рядом шагал сосредоточенный Слай, — почему ты так против, чтобы это сделал Чейдер?

— Я не доверяю ему, — последовал короткий ответ.

Слай аж споткнулся на ровном месте:

— Что случилось?

— Чейдер решил призвать волчицу Вики сегодня. Я получил насчет этого четкий приказ.

— Нельзя этого допускать! — я удивленно уставилась на русоволосого. От него такой реакции я точно не ожидала. Мне это очень не понравилось. Ему-то что за печаль? Но, раз даже он так отреагировал…

Не доходя метров пять до двухэтажного здания, Слай, как и в прошлый раз остановился и достал уже знакомую мне пластинку. Провел над ней ладонью и сказал:

— Зейли, пропусти нас.

Как и тогда вспыхнула, искрясь всеми цветами радуги, полупрозрачная стена и медленно растаяла под моим восхищенным взглядом.

Направились мы не в дом и не на поляну, а повернули направо. Обогнули здание сбоку и нашим глазам предстала огромная площадка что-то вроде школьного стадиона для физкультуры, но больше раза в четыре. Я даже остановилась от неожиданности. Сейчас здесь проходили тренировки.

Десятка четыре парней поделившись на небольшие группы дрались, метали ножи, стреляли по мишеням, бились на мечах (в наше время и мечи?) Вокруг площадки в два ряда были уложены толстые бревна, на которых то тут, то там сидели еще около двадцати мужчин. Слай повел нас прямо на середину стадиона, где стояли Зейли, Стэн и молодой парень, чем-то неуловимо похожий на Верховного. Наверное сын, о котором говорила Тамила. Вот только младший или старший утверждать не берусь.

— Приветствую тебя, Зейли, — поздоровался Пашка.

— Добрый день, — пробормотала нерешительно и я.

— Наридис, причина по которой вы так опоздали?

Я замерла, ожидая.

— Близкой подруге моей жены срочно понадобилась поддержка, — спокойно произнес Пашка, очевидно решив, что лучше все-таки правду сказать.

— Понятно. Помощь нужна?

— Пока нет. Сами справимся. Помощь нужна по другому вопросу, — муж бросил на меня быстрый взгляд и снова посмотрел на Верховного: — Чейдер собрался сам призвать волчицу моей супруги. Я сказал ему, что этим вопросом ты лично будешь заниматься.

— Понятно, еще что?

— С завтрашнего дня мне велено занять должность терриса стаи.

— Вот как? — прищурился Зейли, — а на твое место своего сына мне предложит?

— Не знаю, — пожал Пашка плечами.

— Виктория, постой здесь, нам нужно кое что обсудить.

— Прям здесь? — я тоскливо оглянулась. — Мне тут не нравится. Как на выставке какой- то, — одна маленькая я и вокруг целый табун с интересом поглядывающих мужиков, будто на какой-то занятный экспонат. — И кто такой этот “террис”?

Зейли преувеличенно тяжело вздохнул:

— Ну, началось… Я сказал, стой здесь!

— Стою-стою, — покладисто согласилась. — только…

— Наридис, за мной, а то этому конца не будет, а нам нужно кое-что проверить.

— А…?

— Виктория!

— Все! Молчу!

Верховный чуть не рыча направился в сторону дома, Стэн и сын Зейли присоединились к нему. Пашка, в глазах которого плескался смех, чмокнул меня в щеку и поспешил следом за главой клана.

На краю стадиона, почти у дорожки, по которой мы сюда пришли они остановились и стали что-то обсуждать.

И я стою. Ну, а что мне еще делать? Интересно, тут голуби или воробьи обитают? Если обитают, то есть ли у них такая же вредная привычка относительно одиноких неподвижно стоящих статуй, как в нашем мире? Поймала себя на мысли, что думаю о том, что сейчас произошло? Зейли — Верховный альфа целого клана волков. Сильный, способный по желанию парализовать своего соперника, силой заставить повиноваться, убить одним движением руки и много еще чего, о чем я понятия не имею, а я с ним спорю. Так почему же тогда так испугалась оборотня, который стоит по социальной лестнице ниже, чем Верховный?

Сколько мне еще тут торчать? Люди делом занимаются, а я ворон считаю. Ах, да, нету ворон. Еще вдруг так тоскливо стало на душе, хоть плачь. Попыталась отвлечься, рассматривая парней, которые немного привыкли к моему присутствию и уже не обращая на меня никакого внимания занимались своими делами.

Когда мой взгляд упал на двух ребят, которые уцепились друг в друга, пытаясь свалить соперника на землю, я поняла — один из парней, хоть изо всех сил старается просто бороться, но внутри у него все сжимается от тоски, злости, боли и зверь рвется наружу. А я лишь уловила отголоски этой тоски.

Следивший за поединком седовласый мужчина, прихрамывая подошел к дерущимся и остановил бой. Махнул рукой в сторону колод, где сидели зрители и подозвал к себе еще двоих мужчин, которые заняли место на импровизированном татами, похлопал по плечу сначала парня, привлекшего мое внимание, потом его напарника и отпустил их.

Ребята не спеша направились к бревнам, сели вдвоем поодаль от остальных зрителей и начали следить за поединком своих друзей.

А мне велено стоять на месте. На этом месте. Прямо здесь. Не отходя ни на шаг. И я буду тут стоять!

Аутотренинг не помог. Не обращая внимание на то, что некоторые из незанятых парней удивленно на меня уставились, я невозмутимо прошла расстояние до интересующего меня оборотня и села на бревнышко рядом с ним:

— Привет, меня Вика зовут.

— А я Талор, — сверкнув белозубой улыбкой с готовностью представился парень. Да вот только не тот, с которым я хотела познакомится. — А ты красивая, — прищурился, склонив голову набок, — вблизи еще красивее.

— Да неужели?

— Правда-правда, — озорные чертики в глазах, сексуальная улыбка на губах, в общем мальчик не промах. — Такая красивая, такая женственная, — соловьем заливался парень, -

и…

— И замужем, — прервала я серенаду.

— Да знаю я, — с досадой фыркнул он, — может как-то решим этот вопрос?

— Например? — с интересом взглянула на смазливого блондина с длинными волосами заплетенными в мелкие косички, ростом не очень высокого, но фигура — дай Бог каждому. Нахальные зеленые глаза лучатся смехом.

— Например, — Талор сделал вид, что глубоко задумался потом обрадованно предложил,

— давай я его просто съем! И препятствия все исчезнут.

— Подавишься, — уверила я его, — даже пробовать не пытайся. Не по твоим зубам добыча.

Пока мы перекидывались шутками, мужчина, сидящий по соседству со мной даже ни разу не повернул голову в мою сторону, будто рядом с ним какая-то мелкая букашка, не заслуживающая даже того, чтобы на нее обратили внимание. Он сидел и смотрел прямо перед собой. При более детальном рассмотрении оказалось, что он не так и молод, как мне показалось сначала. Возможно возраст ему добавляли: усталый вид, морщинка меж нахмуренных бровей, тени, под безжизненными серыми глазами. Слегка растрепанные русые волосы заплетены в косу, достигающую почти до пояса, выглядят неухоженными.

— Твой друг не глухой случайно? — осторожно бросила пробный шар. В самом-то деле, сидит, вроде бы он один на всем стадионе, ни на что не реагирует.

А вот после моих слов, наконец будто проснулся и что же он сделал? Поднялся и пошел от нас с Талором прочь. Туда, где стояли большие щиты с разноцветными кругами, нарисованными на них, и где четверо оборотней упражнялись в метании ножей.

— Талор, — тихо позвала ошарашенного парня, проводившего взглядом своего друга быстро удаляющегося от нас, — пожалуйста, оставь меня одну, прямо сейчас.

— Хорошо, — растерянно проговорил он и поднялся.

Я случайно бросила взгляд на Верховного, который что-то говорил своим подчиненным и в тот же момент Павел обернулся в мою сторону.

Тотчас же в уме всплыл вопрос: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?», — потому что моему супругу явно не понравилось, что возле его жены стоит чужой мужик и больше поблизости никого нет.

Он тут же ринулся ко мне, но был остановлен Верховным, который схватил его за плечо. Еще одна попытка рвануть в мою сторону снова провалилась — Зейли резко развернул его лицом к себе и что-то сказал. Павел застыл на месте.

Облегченно выдохнула. Разборки на время откладываются и только теперь заметила, что Талор, как я и просила его, оставил меня одну и уже находился на полпути к небольшой группе оборотней сидящих на бревнах метрах в пятнадцати от меня.

А вот пока что безымянный для меня мужчина отошел уже довольно далеко и возвращаться назад, чтобы поговорить со мной совершенно не собирался.

И что мне делать? Не буду же я бегать по всему полю за мужиком, который не хочет даже смотреть в мою сторону.

А вот кто смотрит на меня, так это Верховный, хоть и разговаривает он в это время с Пашкой. Мой супруг попытался было обернуться в мою сторону, но Зейли так свирепо рыкнул на него требуя полного внимания к своей персоне, что Павел не мог не повиноваться. А глава клана снова бросил взгляд в мою сторону и тут меня наконец осенило

— он знает! Зейли знает, что я собиралась делать и не против того, чтобы я попробовала успокоить волка у которого случилось какое-то несчастье, поэтому сейчас не отпускает Пашку, чтобы не мешал мне.

Я облегченно выдохнула. Ну раз так, то грех не воспользоваться таким случаем и перевела взгляд на удаляющегося оборотня.

Я постаралась воспроизвести то, что уже делала во время беседы с Догером. Нужно отыскать эту удивительную тончайшую нить способную установить связь между мной и волком, рвущимся на свободу. Неужели у меня получится снова это проделать?

Как и в тот раз, когда представляла, что глажу густой теплый мех, так и теперь я, зажмурив глаза, изо всех сил представила как невесомая, переливающаяся всеми цветами радуги прочная нить потянулась от меня к огромному страдающему зверю приближая его к себе, успокаивая, поглаживая.

Догер говорил мне, что чувствует как временами от меня идет тепло, вот теперь я целенаправленно старалась обернуть мужчину теплом сочувствия и поддержки.

И как заклинание несколько раз произнесла: «Поговори со мной!»

Открыла глаза и посмотрела на на объект моей заботы. Мужчина остановился!

Покрутил головой, будто пытался выбросить из головы какие-то мысли и неуверенно оглянулся.

— Ну, подойди ко мне, — прошептала себе под нос, — подойди, пожалуйста!

Оборотень потоптался на месте, потом сделал еще пару шагов в выбранном ранее направлении. Снова остановился.

— Подойди ко мне, — умоляю едва слышно. — Что ж ты упертый такой? Я не кусаюсь. Мы просто поговорим.

Мужчина снова оглянулся и вдруг развернувшись нерешительно направился ко мне.

Ес!!!

Приблизившись на расстояние не больше трех шагов он замер и глядя мне прямо в глаза представился:

— Мое имя Торстейн, — четко произнес он. — Кто ты такая?

— По моему это очевидно, — пожала плечами. — Я — жена Наридиса. Вы все видели с кем я пришла.

— А кроме этого?

— В каком смысле? — удивилась я. — Кроме этого я много еще кто: девушка, студентка, неспортсменка, некомсомолка. Ах, да! Еще красавица. Сам слышал как твой друг меня называл. Или тебе имя мое повторить?

— Ты не такая как все, — подозрительно прищурился Торстейн.

— Конечно не такая, — согласилась я, — и ты не такой, как все. Люди разные.

— Я не о том, — сурово проговорил он, — почему я хочу с тобой говорить?

— Здрасьте, пожалуйста! Откуда я знаю с кем, когда и почему ты хочешь говорить? Я, знаешь ли, мысли читать не умею.

— Ты маг? — не сдавался мужчина.

— Нет.

— Целительница?

— Нет.

— Ведьма?

— Нет!!!

— Ладно, — проворчал он и… отвернулся от меня. Вот поганец! Я к нему всей душой, а он ко мне всем задом.

— Если ты повернулся ко мне спиной, чтобы продемонстрировать свой зад, — сердито выдала я, — то вынуждена тебя огорчить, моему супругу ты не соперник. У него эта часть тела вне конкуренции.

Вот теперь я в самом деле смогла его удивить.

Торстейн резко обернулся и ошеломленно уставился на меня.

— Неужели? — язвительно поинтересовался он, — а моя Анариса считает, что… — мужчина неожиданно замолчал и как-то сразу сник.

Понятно, значит, Анариса.

— Твоя жена? — спросила я доброжелательно.

— Да, — процедил он сквозь зубы, — жена.

— Думаю, она ошибается, так что ты зря ко мне своим тылом поворачивался. Садись уже, что ли? В ногах правды нет

Торстейн посмотрел в конец стадиона, где находился мой супруг и я тоже машинально бросила туда свой взгляд.

Сейчас все четверо оборотней с Верховным во главе просто стояли и смотрели в нашу сторону.

— Наридису не понравится, что посторонний оборотень находится так близко к его паре.

— Почему? — сделала удивленное лицо, — муж доверяет мне.

Ага, как же! Не остановил бы Зейли Пашку, возможно мы с ним были бы уже на полдороге к карелли, или вообще муженек в драку полез бы. А сейчас стоит хоть бы что. Я улыбнулась и помахала рукой своему личному оборотню, он в ответ тоже пару раз махнул своей рукой, а потом Зейли снова привлек его внимание.

Доктор и молодой человек, как я полагаю сын Зейли, направились в сторону дома, а глава клана остался беседовать моим супругом.

Вот это дела! Не успела удивиться столь неожиданной смене Пашкиного поведения, как Торстейн в пару шагов преодолел расстояние до бревна и сел рядом со мной.

— Ну что? — подняла на него глаза, молясь, чтобы с его женой не произошло ничего непоправимого. Вряд ли он смог бы держать себя в руках, если бы женщина погибла. Да и Верховный не подпустил бы меня и близко к обезумевшему оборотню, не говоря уже о Пашке, — поговорим о твоей супруге? Ты не хотел бы меня с ней познакомить?

— Хотел бы, — севшим голосом прохрипел он, — но не могу.

— Почему?

— Анариса в лечебнице.

— Она больна? — вложила в свой вопрос как можно больше сочувствия. — Тогда почему ты не с ней? Я думаю, самое главное лекарство — поддержка близкого человека. Ну, или волка в данном случае.

— Меня не пускают к ней, — прорычал Торстейн, — она без сознания.

— Тогда, тем более, ей необходимо, чтобы кто-то говорил с ней, держал за руку, в конце концов. Она, хоть и без сознания, все равно будет знать, что нужна и любима.

— Ну, — скулы мужчины чуть потемнели от румянца, покрывшего их, — Стэн выгнал меня, а Зейли приказал идти тренироваться, и если не повинуюсь, совсем выставит меня за пределы охранного периметра или запрет.

— Зачем? — глаза мои расширились от изумления.

— Ну, — Торстейн сделал небольшую паузу и наконец не глядя на меня, договорил: — я там сломал кое-что.

— А это кое-что, — я попробовала поточнее сформулировать вопрос, — какого размера и в каком количестве?

Теперь мой собеседник действительно покраснел:

— Пару шкафов, несколько стульев и руку помощнику Стэна.

— Круто!!! — выдохнула я, — ну ты даешь!

— Я думал она умерла! — попытался оправдаться необузданный оборотень.

— Может все таки познакомишь меня со своей супругой? — снова спросила я. — Очень хочется увидеть женщину, способную вызвать столь сильные эмоции. Она потом вспомнит, что я приходила.

— Верховный…

— Я попрошу его впустить нас в лечебницу, если ты пообещаешь, что мебель останется в целости и сохранности, а помощники Стэна живы и здоровы. Ну и, само собой, мне тоже не хотелось бы попасть под твою горячую руку. Вот это точно Наридису не понравится.

Я поднялась с бревна и посмотрела прямо на Верховного альфу в абсолютной уверенности, что он там долго не задержится. Что в итоге и произошло. Зейли с Пашкой переглянулись и направились к нам.

— Ты не ведьма, — Торстейн в первый раз за время нашего разговора по настоящему открыто улыбнулся. — Ты — омега.

Наридис оказывается может сердиться долго. Вернее, очень долго. И чем ближе мы к возвращению домой, тем сильнее он злится.

Когда я, ошарашенная заявлением Торстейна, открыв рот таращилась на мужчину пытаясь понять — это он сейчас меня оскорбить пытался или наоборот комплимент сказал, Павел и Верховный подошли к бревнам у которых мы стояли. То, что мой супруг необычно неразговорчив, я даже не сразу поняла, потому что Зейли сходу спросил:

— Ты что-то хотела?

Я вопросительно посмотрела на мужчину, с которым беседовала последние несколько минут.

Он взглянул прямо в глаза Верховному и решительно проговорил:

— Зейли, я знаю, что виноват, но уверяю тебя, такого больше не повторится. Я починю, что сломал и оплачу все, что нужно для лечения Вотенса. Сейчас я прошу тебя разрешить мне проведывать мою супругу.

— Уверен?

— Уверен!

— И ещё, — Торстейн немного помедлил, потом выпалил, — Наридис, я хотел бы взять твою женщину с собой, чтобы познакомить с ней Анарису.

— Я так понял, что Стэн держит твою пару в состоянии сна, — возразил Павел, — вряд ли она осознает, что кто-то к ней вообще приходил.

— Я так не думаю, — мужчина бросил на меня быстрый взгляд и тепло улыбнулся. — А если и не осознает, то ей все равно будет приятно, когда она придёт в себя и услышит, что к ней гости заходила истинная омега.

— Ты быстро догадался, — Верховный внимательно всмотрелся в моё лицо, будто пытался прочесть на нем что-то.

— Прошу прощения, — возмущенно выпалила я, — что тут происходит?

— Тебе виднее, — коротко бросил Зейли и повернул голову к Пашке: — Проводишь их? — что вероятно означало — “проследишь за ними?”

— Провожу, — мрачно согласился мой супруг.

Ох, рано я успокоилась и расслабилась, надеясь что все терки у нас с мужем позади и семейная жизнь стала относительно спокойной. Чувствую, что после сегодняшнего случая грядут разборки. Тем более, Верховный явно рассказал ему и о моей “беседе” с Догером.

Я же себя виноватой нисколько не считала, поэтому только пожала плечами и поинтересовалась:

— Так мы идем или нет? — потом выясню в чем тут дело и почему взгляд моего супруга такой кровожадный, будто я какое-то преступление совершила. Спокойно направилась в сторону дома.

А может… — я даже споткнулась на ровном месте от поразившей меня мысли и Павел подхватил меня под руку, а потом обнял за плечи, притянул покрепче к своему боку и пошёл рядом со мной. Лицо у него при этом было совершенно непроницаемое. Так может я и самом деле что-то нарушила? Вдруг Верховный просто решил проверить до какой степени способна достигнуть моя наглость. А я в который уже раз не послушалась его распоряжения.

Да ещё и Торстейн с какого-то перепугу меня омегой обозвал. Решила пока привселюдно не выяснять, что к чему, хотя такому “имени” не очень-то обрадовалась,

Из моего скудного запаса знаний в области иностранных языков, все же то, что альфа, бета, гамма, дельта и т. д — буквы греческого алфавита, я знала. И еще мне было хорошо известно, что омега… Как бы это помягче сказать? В общем, первая с конца. И то, что меня назвали последней буквой в алфавите уверенности мне не добавило. Настроение и так не особо радужное неуклонно покатилось вниз.

Торстейн обогнал нас с мужем и поспешил к особняку Верховного, но направился не к главному входу, а обогнув угол привел нас к большой двустворчатой деревянной двери на торце здания и нажал красную кнопку на стене у двери.

А я вдруг почувствовала такую слабость, что попыталась опереться на Пашку, так как ноги отказывались мне повиноваться (за что получила подозрительный взгляд прищуренных глаз). Состояние было почти такое же, как в прошлый раз.

Дверь тотчас же распахнулась и в проеме возник здоровенный, медведеподобный мужик. Вот это да! Я-то думала, что все оборотни более менее стройные, а тут такая мощь!

Может он и самом деле не волк?

— Чего тебе? — сразу же пробасил мужчина увидев кто пытается проникнуть во вверенное ему для охраны помещение и закрыл собой все пространство на входе. — Рид, приветствую тебя.

— Зейли разрешил, — коротко сказал Наридис, — пропусти нас, Хокки.

Ну и имечко. Сразу представилось нечто маленькое, кругленькое и пушистое. Здесь в наличии имелось только кругленькое.

Охранник молча освободил проход и махнул рукой, мол, проходите, раз такое дело.

Торстейн рванул внутрь помещения, едва путь стал свободен, будто за ним собаки гнались, предоставив нам с Пашкой следовать за ним в более спокойном темпе.

За коридором был еще один коридор, в котором по обе стороны располагались стеклянные двери. Наш провожатый миновал две двери и с разгону распахнул третью по счету справа.

Охранник данного учреждения, не отставая ни на шаг, топал за нами.

Несмотря на позволение Верховного, супруг пациентки не внушал здоровенному оборотню никакого доверия.

Мы вошли за Торстейном в палату, иначе никак не назовешь помещение в котором мы оказались и я ошарашенно огляделась по сторонам. Охрана осталась снаружи.

Почему-то представляла себе совсем не то, что предстало сейчас моим глазам. Мне казалось, что я увижу что-то похожее на деревенский фельдшерско-акушерский пункт с минимальным набором оборудования. Поэтому чуть рот не раскрыла от удивления, когда попала в прекрасно оборудованную палату интенсивной терапии на две кровати.

Два аппарата неизвестного мне назначения стояли у стены подмигивая разноцветными лампочками. Еще один, из которого непрерывной лентой выползала полоска бумаги, тоненько попискивал. Два шкафа — один между окнами и еще один у кровати на которой сидел молодой мужчина с забинтованной рукой, который при нашем появлении зарычал и подхватился на ноги, раньше были застеклены, а сейчас требовали незамедлительного ремонта. На второй кровати неподвижно лежала миниатюрная женщина. По сравнению с Торстейном она казалась девочкой-подростком, но это лишь на первый взгляд. Едва заметные морщинки на лице и шее, говорили, что не так уж она молода, как кажется. Тени под глазами еще больше подчеркивали довольно уважительный возраст пациентки.

Оборотень медленно приблизился к своей супруге и осторожно взял за руку.

— А вот и я, любимая, — голос его чуть дрогнул, — ты как? Скоро откроешь свои глаза и посмотришь на меня?

За спиной бесшумно отворилась дверь и в палату вошел Стэн. Я настолько прониклась сочувствием к бедной женщине, что кроме трогательной “встречи” супругов, не видела больше ничего вокруг и заметила доктора только тогда, когда он возник прямо возле нас с Пашкой.

Торстейн даже не обернулся, ласково поглаживая свою пару по неподвижной руке.

Стэн прикоснулся к моему плечу и я дернулась от неожиданности, так как все свое внимание снова перенесла на оборотня, присевшего рядом со спящей супругой.

— Виктория, возьми это, — одними губами прошептал лекарь и протянул мне уже знакомую колбу с настойкой.

Здраво рассудив, что это то же самое, что я пила в тот раз, когда потеряла сознание от пережитого нервного напряжения, я протянула руку, чтобы взять укрепляющую настойку. Тому, что она для меня уже приготовлена, я даже не удивилась. Подозреваю, что здесь был устроен настоящий заговор, чтобы проверить, попытаюсь ли я снова побеседовать с неуравновешенным оборотнем или нет. И если попытаюсь, то после разговора мне совсем не помешает что-то для восстановления сил. Естественно, что Стэн тоже был в курсе заговора, поэтому и ушел со стадиона, когда стало ясно, что беседе быть.

Павел быстро перехватил мою руку и рыкнул:

— Что это?

Торстейн, вероятно совсем выпустивший из виду, что пришел сюда не один, резко оглянулся.

— Пусть выпьет, настойка придаст ей сил, — миролюбиво пояснил Стэн, не обращая внимания на блеснувшие золотом глаза Наридиса.

— Паш, дай мне это, — высвободила руку из захвата и быстро зажав нос, чтобы не чувствовать ни вкуса ни запаха, выпила снадобье.

— Анариса, девочка моя, а в нашем клане пополнение, — Торстейн поднялся с постели, но руку своей любимой не выпустил, — Познакомься, это Виктория, супруга Наридиса из стаи Пологих Холмов. Я уверен, что когда тебе станет немного полегче, ты захочешь с ней подружиться. Это не совсем обычная женщина и я знаю, ты будешь рада если она придет в наш дом, поэтому пригласил ее в гости.

Я подошла к постели спящей пациентки и легонько прикоснувшись кончиками пальцев к безжизненной руке поздоровалась и от всего сердца пожелала ей скорейшего выздоровления.

Очень надеюсь, что у нее будет все хорошо.

А сейчас, я понимаю, муж Анарисы хоть и благодарен за мое небольшое участие в том, что Верховный позволил оборотню посещать свою женщину, но в данный момент присутствие рядом посторонних тяготит его.

Поэтому, надолго задерживаться мы не стали и попрощавшись со всеми вышли из комнаты.

— Теперь домой, — бесстрастно распорядился Наридис. — Зейли уже отдал приказ, чтобы для нас подготовили портал.

— А как же Салира? — удивилась я, — Мы же собирались к ним зайти…

— Домой, — упрямо повторил муженек, — сейчас.

— Ну домой, так домой, — передернула плечами. В другой раз в гости схожу к особенному малышу.

Не обращая внимание на охранника в коридоре, Павел не слишком аккуратно схватил меня за руку и устремился на улицу. Ну не драться же мне с ним? Поспешила за сердитым супругом.

У портала уже дежурил Слай. Сочувственно покачал головой, глядя на Пашку, чего последний впрочем не заметил и стоило нам зайти на площадку, помощник Верховного активировал портал.

После перемещения во двор дома Красиных все также молча мы направились в наши комнаты. (Которые нашими я пока еще не совсем воспринимаю).

И лишь только после того как мы вошли к себе, Пашка рывком захлопнул дверь, повернулся и взглянул мне прямо в глаза.

Я и так прекрасно чувствовала, что муж злится, но он до последнего момента сдерживался и только теперь я в полной мере ощутила бушующую в нем ярость.

— Ты ничего не сказала, — прорычал он, сверкнув желтыми глазами. — Ничего!

— А что я должна была сказать? — начала сердится и я.

— Как ты могла такое скрыть? Как? — рявкнул взбешенный оборотень и изо всех сил грохнул кулаком в дверь. Бедная дверь жалобно крякнула и сорвавшись с петель беспомощно рухнула на пол.

— Совсем с ума сошел? — поинтересовалась я. Прямо сейчас успокоить разъяренного мужика даже не пыталась. Он теперь сразу все поймет, стоит мне только посмотреть на него. А как отреагирует на мое вмешательство в его эмоции, еще не известно. Вдруг только хуже сделаю?

Тем более из коридора уже слышался быстрый топот ног и тут же в комнату ворвался сначала Герасим, как обладатель более длинных ног, а вслед за ним и его супруга. А при посторонних я совсем не могу сосредоточиться. На тренировочной площадке хоть рядом со мной никого не было.

— Что произошло? — свекор подозрительно огляделся, быстро оценивая обстановку. В руке у него поблескивала сизоватым металлом трубка длиной около полуметра, явно не для починки водопровода сюда захваченная.

— Дверь почему-то упала, — пояснила я. — Ветер наверное сильный или строители что-то не так сделали.

— Рид…? — Герасим не отрываясь смотрел на своего напряженно застывшего наследника.

— Сынок, что-то случилось? — это уже спросила Анастасия, которая наконец пришла в себя.

— Случилось, мам, — чуть не сквозь зубы процедил Павел, — в нашем клане появилась истинная омега.

— Слава богам, наконец-то! — воскликнула свекровь. — Это же прекрасная новость!

Павел рыкнул, сверкнул глазами в мою сторону:

— Даже если эта омега — полукровка? И которая еще ни разу вообще не оборачивалась, и тем не менее, нарушив приказ Верховного альфы, полезла к обезумевшему от потери оборотню уже не способному самостоятельно вернуть себе человеческий облик?

— Неправда! — парировала я. — Зейли разрешил мне поговорить с Догером, — немного помялась, но честно добавила, — потом разрешил.

— Вика!? — глаза свекрови округлились.

— Ты вообще соображаешь, куда ты полезла? — бесился Пашка. — А если бы он тебя убил или покалечил? Ты чем думала?

— Догер был в клетке, если ты этого не заметил. И вообще, нечего на меня орать. Я просто хотела поговорить с твоим другом и если получится, хоть немного успокоить его.

— Мне. Почему. Не. Сказала? — разделяя каждое слово секундной паузой пророкотал Павел. Глаза его уже стали ярче расплавленного золота.

Все, пора прекращать бесполезный разговор.

— Хватит, — решительно бросила я, — достаточно с меня твоих нападок, я ухожу…

Договорить, что ухожу в душ, а он за это время как раз немного остынет, тогда и поговорим (желательно без свидетелей), не успела.

В одну долю секунды произошло сразу несколько событий: Павел вихрем метнулся ко мне и схватив в охапку закинул на кровать, запрыгнул следом, и оскалившись навис надо мной. Удлиняющиеся клыки опасно сверкнули. Анастасия вскрикнула и зажала себе рот обеими руками. Гарес резко встряхнул трубку, которую принес с собой и она сразу засветилась тускло-оранжевым светом.

— Ты не бросишь меня, — угрожающе пророкотал Наридис, — слышала!?

А я… Я неожиданно даже для самой себя расхохоталась и обхватила мужа обеими руками за шею. Наверное, что-то с нервами не то.

— Оба ненормальные, — буркнул Герасим, подталкивая свою супругу к выходу, — дверь хоть одеялом завесьте.