Совершенная мечта

Глава 16

Пока я ошарашено смотрела на дверь, в гостиную вошла девушка, которая встречала меня у входа. Она сделала всего пару шагов от двери, остановилась и растерянно спросила:

— Что я должна делать?

— Ну, — я немного помедлила, потом уверенно продолжила: — развлекай меня.

— Как?

— Откуда я знаю? Тебе же поручили, ты и решай.

Кристина глубоко задумалась, даже на лбу у нее появилась морщинка, так старательно она пыталась придумать, чем меня можно занять. Но с фантазией у нее, вероятно, было не очень хорошо, поэтому она нерешительно посмотрела на меня и жалобно предложила:

— Чаю?

— Вообще-то, мы на обед идем, — огорчила я ее, — по крайней мере, собирались еще совсем недавно.

На самом деле теперь я совсем не была уверена, что задуманное нами мероприятие состоится.

Никогда не ожидала, что стану свидетельницей подобного поведения Герасима. Понятно же, что он потащил свою супругу в кровать и явно не крестиком вышивать или в шахматы играть. Только к чему такая срочность?

Отец Павла ничуть не походил на сексуального маньяка, который при малейшем сексуальном возбуждении хватает и тащит женщину в койку. И удивление Анастасии это подтверждало. Так отчего у главы семьи крышу вдруг снесло? И при чем тут я? Почему Герасим шарахнулся от меня как от чумы? И что там еще насчет призывно сверкающих глазок? Надеюсь, Герасим не думает, что я пыталась его соблазнить?

— Виктория Валерьевна!

Я от неожиданности подпрыгнула в кресле и смерила возмущенным взглядом сияющую Кристину:

— Кричать-то так зачем?

— Я знаю, чем Вас развлечь, — уверенно воскликнула девушка, — пойдемте со мной.

— Ну, пойдем, — вздохнула я и не успела подняться с удобного сидения, как шустрая девица уже вылетела в коридор и куда-то понеслась. Пришлось ускориться, чтобы не отставать от нее.

Бодрым темпом мы пронеслись по коридору, за несколько секунд преодолели лестницу и почти выбежали на крышу.

От изумления у меня в груди даже дыхание замерло. На мгновение показалось, что и сердце остановилось. Но нет, оно заколотилось от восторга вдвое быстрее, потому что мы пришли в сад. Или, скорее, в цветник.

Правда-правда, сразу за дверью, ведущую на крышу, нас встречало многоцветное море благоухающих растений. По обе стороны от дорожки, выложенной серой с золотистым окаймлением плиткой, были устроены настоящие клумбы.

Я сделала несколько шагов вперед, жадно рассматривая открывшуюся моему взгляду неповторимую красоту самых разнообразных растений. Запах ароматных экзотических цветов дурманил и пьянил как крепкое вино.

А какие цветы!? Это было самое настоящее чудо!

Чего здесь только не было: поближе к дорожке, образуя живой бордюр, примостились совсем маленькие растения, россыпь разноцветных бутонов, будто кто-то нечаянно смешал бисер и щедрой рукой разбросал их по грядкам.

Чуть дальше расположились кустики побольше. Они были просто облеплены яркими соцветиями. Изящные головки слегка покачивались от легкого ветерка. Драгоценными камнями переливались на солнце капельки воды, мелкой пылью от небольшой оросительной установки оседающие на лепестках цветов.

Еще дальше гордо красовались полукустарнички. Их гибкие стебли, украшенные большими резными листьями и крупными пышными цветами, плавно двигались, будто танцевали под только им слышную музыку.

“Чтобы жить, нужно солнце, свобода и маленький цветок,” — сказал однажды Андерсен — великий сказочник.

А хватит ли столько цветов, сколько я вижу сейчас, чтобы сама жизнь стала сказкой?

— Виктория Валерьевна, — потянула меня за рукав девушка, и я удивленно обернулась. Совсем вылетело из головы, что я здесь не одна. — Проходите, там дальше есть столик и стулья.

— Кристина, у тебя наверняка дел полно, — рассеянно ответила я, не отрывая восхищенного взгляда от шикарного раскидистого куста, покрытого невероятно чудесными ярко-оранжевыми соцветиями: — Ты иди, я сама здесь разберусь.

— Хорошо, — и дверь за домработницей закрылась.

Медленно-медленно я пошла по аллейке между растениями к угловой башенке, на которую показывала Кристина. Там, немного сбоку, под зеленым навесом стоял низенький плетеный столик, а рядом три легких стула, тоже из лозы. Удобно умостилась в один из них и вдохнула пряный аромат полной грудью.

Всего несколько видов цветов я смогла узнать: темно-фиолетовые гладиолусы, лилии с необычными ярко-малиновыми зонтиками, георгины, пышные соцветия которых поблескивали на солнце оранжевыми лучиками. Остальные растения опознать не смогла.

Интересно, сколько нужно людей, чтобы ухаживать за всеми этими растениями? Клумбы выглядели идеально — нигде ни одной сухой веточки или листика. Ни одного сломанного стебля я не заметила и ни одного осыпавшегося соцветия.

— Добрый день, — мягкий мужской голос, раздавшийся за спиной, оторвал меня от размышлений.

Рывком обернулась и уставилась на низенького седого дедка.

— Д-добрый день, — откуда он тут взялся, интересно?

— Оттуда я, — узловатой рукой старичок показал на башенку, — там дверь сбоку, отсюда не видно.

Он что, мысли мои читает? — испугалась я, вжимаясь спиной в стул.

— Нет, красавица, я не могу слышать, о чем люди думают. Просто у тебя на лице все отражается.

— А…? Ну, да, — пробормотала, подозрительно поглядывая на нового собеседника.

— Любишь цветы, наверное, раз решила посетить мое царство?

Странный он какой-то. Случайно, не сумасшедший? А то, как бы не пришло ему в голову скинуть меня со стены.

— Люблю, — не стала я отпираться, — только я не знала, что в Ваше царство иду. Я вообще не имела представления, куда меня Кристина поведет.

— Ты не бойся меня, девонька, — лукаво усмехнулся мужичок, — Наридис мне как сын. Я никогда бы не обидел его женщину.

Неужели так заметно, что я на секундочку действительно испугалась его? И еще, он назвал Пашку Наридисом!

— Вы не… здешний?

— Нет, не здешний.

— А где Ваш… дом? — чуть не спросила:‘мир':, а вдруг мой собеседник просто приехал из какой-нибудь Бурбулаевки?

— Мой дом на Теруне, — спокойно ответил пожилой мужчина, — Тимдором меня зовут.

— Виктория.

— Я знаю, — уже открыто засмеялся он. — Как тут не запомнить, если ты столько кровушки Риду попортила? Ну-ну, не обижайся. На правду обижаться не стоит.

Я сердито смерила его взглядом, на который, впрочем, Тимдор не обратил особого внимания.

— Ну что, будешь знакомиться с моим царством? — поинтересовался он, протягивая руку с узловатыми пальцами к ближайшему кустику.

Я, распахнув глаза от изумления, смотрела на то, как после легкого поглаживания стебель георгина выгнулся словно кот и протянул улыбающемуся мужчине свои пышные соцветия.

— Буду, — стараясь не слишком глупо таращиться на происходящее перед моими глазами действо, решительно выдохнула я.

— Ну, тогда пойдем.

И мы пошли…

Даже не могу точно сказать, сколько времени провела на крыше в компании этого необычного человека. Было так интересно слушать, что не замечала совершенно ничего вокруг. А то, что он человек или, по крайней мере, не оборотень, я узнала почти сразу же после того, как началась наша необычная экскурсия. Он сам сказал, не дожидаясь моего вопроса.

— Что так внимательно рассматриваешь меня, красавица? Таких как я еще не встречала? — улыбнулся только уголками губ, заметив, как я обалдело перевожу взгляд то на него, то на растение, ластившееся к нему как кошка.

— Не встречала, — подтвердила растерянно. — А что это сейчас тут происходит?

Тимдор оставил в покое георгин и снова повернулся ко мне:

— Допустим, дар у меня такой есть. Надо сказать, совершенно бесполезный для моего мира.

Я обвела глазами цветущее и буйствующее всеми красками радуги великолепие и недоверчиво спросила:

— Бесполезный? И в чем он заключается?

— Смотри.

Удивительный садовник достал из кармана бумажный пакетик и развернул его. Там оказались вполне обычные круглые семена размером с горошину. Они поблескивали на солнце своими светло-бежевыми глянцевыми боками.

Тимдор, мягко ступая, приблизился к ближайшей клумбе и выкопал с краешку небольшую ямку. Семена один за другим аккуратно отправил в получившееся отверстие и засыпал сверху землей, предварительно разрыхлив ее пальцами. Бросил на меня насмешливый взгляд, убедился, что я почти неотрывно наблюдаю за его руками и начал медленно водить ладонью над только что посеянными будущими растениями.

Губы его зашевелились, правда, что он говорит, я разобрать не смогла. Интересно, чего я жду? Ясно же, что дедок решил напустить туману, чтобы выставить себя значимой фигурой. Когда прошепчет все, что хотел, наверное, скажет, что теперь, после его заговора (или как называется то, что он делает сейчас? Может, заклинание?) растения будут расти быстрее и не станут болеть.

Я уже раскрыла рот, чтобы пошутить по этому поводу, как вдруг… Вот это ничего себе, у меня просто челюсть упала от восторга!

Грунт, который только что горкой насыпал над ямкой Тимдор, неожиданно зашевелился и начал приподниматься, как будто собирался выползти на белый свет какой нибудь любопытный жучок, и внезапно на поверхности появился малюсенький росток.

Он на секунду замер, потом дернулся, будто отряхнулся, и потянулся вверх. Сначала медленно, будто присматривался или прислушивался — а что там, наверху? А после того как достиг сантиметров пять в высоту, начал стремительно разрастаться.

Вот из земли выскользнул еще росток и еще один. Казалось, что я смотрю видео, снятое замедленной во много раз съемкой.

Я затаила дыхание, боясь лишний раз даже пошевелиться, чтобы не нарушить таинство рождения новой жизни. Иначе просто язык не поворачивался назвать то, чему я нечаянно стала свидетельницей.

Прошло не больше минуты, и перед нами стояли три новых пушистых кустика, на которых уже расцветали большие нежно-голубые соцветия.

Сказочный садовник закончил сосредоточенно бормотать свое заклинание, опустил руки, взглянул на меня и, правильно оценив мое молчание, довольно спросил:

— Нравится?

— Не то слово, — выдохнула я, — это было волшебно!

— Сразу видно, что ты не чистокровный оборотень, — старик вздохнул и погладил ближайший к нему цветок, а тот сразу же откликнулся на ласку.

Волшебство продолжалось. Казалось, мгновение назад лепестки были голубыми, а теперь стали насыщенного лилово-синего цвета.

— Почему Вы так решили?

— Те тут не очень задерживаются, не могут долго переносить такие сильные запахи.

Я кивнула, соглашаясь. Насчет нюха оборотней рассуждать не берусь, но и спорить в данный момент с цветочным магом мне не хотелось.

— А Вы? — поинтересовалась я.

— Не оборотень, — пожал он плечами, — и я дышу этими ароматами. Если рядом нет никаких растений, воздух становится пресным и невкусным. А какие здесь у меня есть питомцы, я тебе сейчас расскажу!

И прочитал мне настоящую лекцию.

Как оказалось, на клумбах росли преимущественно представители флоры нашего мира. Но некоторые названия, которыми вдохновенно сыпал Тимдор, я даже ни разу не слышала и вряд ли вспомню их завтра. Но мне было так интересно слушать, что я чуть в рот рассказчику не заглядывала.

Мы медленно шли по дорожке, и я честно пыталась вместить в свою голову побольше сведений.

Где мне еще смогут рассказать, что алоэ, оказывается, незаменимо для одиноких людей, а цветочки черноплодной рябины, приготовленные определенным способом, можно использовать как оберег от воров?

Где еще я могла услышать, что самая обыкновенная гвоздика — вообще кладезь необычайно полезных свойств и весьма часто применяется в магических ритуалах? Даже помогает изгнать нечистую силу.

И дальше все в таком же духе.

Мы уже прошли дорожку туда-сюда несколько раз и наконец снова подошли к месту, откуда начиналась наша познавательная экскурсия.

Я указала на недавно выросшие кустики и молитвенно сложила руки у груди:

— Еще, — попросила, заискивающе глядя на Тимдора. Сомневаюсь, что мне когда-либо в жизни придется еще хоть раз наблюдать подобное чудо.

— Ладно, — снисходительно согласился цветовод, — подожди минутку…

Тимдор неторопливо развернулся и направился к башенке, в которой, видимо, находилось что-то вроде кладовки. А может, сказочный дедуля и живет там, спрашивать об этом было неудобно.

Долго он там не задержался и вскоре снова вышел. В руках у него были цветочный горшок и синий полиэтиленовый пакет с веревочными ручками. Пакет был странной формы — узкий, но длиной, наверное, больше полуметра — и совершенно непрозрачный.

Тимдор подвернул бока пакетика и положил его на пол, внутрь поместил подготовленный горшочек с землей и опустил в него одно-единственное семечко, если можно так назвать большую фасолину.

Аккуратно присыпал сверху землей, бросил на меня быстрый взгляд, предупреждающий, что именно сейчас начнется волшебство, провел ладонью над посевом и, прикрыв веки, зашептал свой сказочный заговор.

Несколько минут прошли в томительном ожидании, но вот земля в горшке шелохнулась, и тут же на ее поверхности показался росток.

Стремительно увеличивая скорость, он понесся вверх, на ходу разделяясь на три узких и острых как шпага листиков.

Наконец из середины выскользнул стебель, и листья остановили свой бешеный рост. Зато стебель потянулся еще выше. На нем образовался небольшой бутон, который тут же увеличился до размеров крупного куриного яйца.

С отчетливым щелчком бутон треснул, и секунды через три моим глазам предстал удивительно красивый цветок.

На первый взгляд казалось, что он как будто сложен сразу из нескольких разных, прижатых друг к другу соцветий.

Самый нижний ряд состоял из широких нежно-розовых лепестков в форме капельки, второй оказался из странных трубчатых трехцветных листочков.

Ближе к сердцевине трубочки были черными, серединка — снежно-белая, а краешки необычных лепестков ярко синели на фоне нижнего слоя.

Сердцевина цветка оказалась как короной окружена венчиком из трубчатых лепестков угольно-черного цвета, внутри которого слегка покачивались на тонюсеньких ножках огромные бархатные тычинки. Они были солнечно-оранжевыми, но сверкали и переливались искорками всех цветов радуги.

— Ох… — только и смогла я прошептать, во все глаза рассматривая чудесное растение. Стараясь разглядеть получше, присела и чуть подалась вперед, но тут же отшатнулась обратно. Потому что цветок тоже потянулся ко мне и, сразу же скопировав мое движение, отпрянул назад.

А когда медленно и осторожно я протянула руку к растению, мне навстречу так же потихоньку выдвинулся шпагообразный лист. Я прикоснулась к нему кончиком пальца, чувствуя себя как-то странно, когда острый зеленый уголок скользнул по моему пальцу.

Я склонила голову набок, и яркая головка цветка тоже качнулась в сторону.

— Это паретинава, цветок-повторяшка, — спокойно пояснил Тимдор. — Его мне с Теруна привезли.

— Один? — рассеянно поинтересовалась, протягивая к загадочному растению и другую руку. Еще один листок поторопился навстречу мне.

— Какая любопытная, — укоризненно покачал головой цветовод. — Зачем тебе знать, сколько? Главное — то, что вот этот — для тебя.

— Можно забрать? — я удивленно распахнула глаза. — Правда?

— Правда, — великодушно разрешили мне, — забирай.

— Тимдор, — объявила с должным трепетом в голосе, — я тебя обожаю! — и легонько чмокнула враз засмущавшегося пожилого мужчину в морщинистую щеку.

— Та-а-ак… — раздался вдруг строгий голос, — и что тут происходит? Бдительная свекровь прибыла проследить за моральным обликом невестки.

Я оглянулась и чуть не расхохоталась, глядя на бдительную даму.

— А как насчет морального облика самой наблюдающей? — насмешливо спросила ее. — Да и просто облика? — и многозначительно поправила свою прическу.

Тимдор не был столь деликатен, как я, и прямо спросил:

— Анаид, у тебя на голове птицы гнездо пытались свить?

Анастасия обеими руками схватилась за голову и покраснела. Костюм-то она сменила на строгое темно-синее платье с серебряной вышивкой на лифе, а вот на то, что с прической совсем не все в порядке, даже не обратила внимание. И то, что раньше было уложено в изысканный плетеный пучок с кокетливым волнистым локоном, спадающим на грудь, отчего прическа казалась менее строгой, сейчас действительно слегка напоминало воронье гнездо.

Вполне понятно, что к беспорядку на голове моей свекрови был причастен непосредственно один нетерпеливый и озабоченный оборотень, а именно — мой свекор. Так кто тут что-то говорил о моральном облике невестки?

Анастасия рассмеялась, вслед за ней я, а садовник только головой покачал.

— Да-а, — пробормотал он, — компаньонка из тебя никудышная.

— И не говори, — согласилась Анастасия, все еще посмеиваясь, — сейчас я совсем не похожа на предмет для подражания. Пойдем, Викуля, пока этот цветочный ловелас тебе совсем голову не заморочил.

— Годков бы пятьдесят скинуть, может, я и попытался бы покружить головы юным девицам. Но, увы, — вздохнул Тимдор, — давно прошло уже то время, когда дамы искали моего общества.

— Не прибедняйся, — Пашкина мать погрозила пальцем мужчине и обратилась ко мне: — Пойдем, дочка, нужно быстрее покинуть дом, пока нам еще что-то не помешало.

Уверенно схватила меня за руку и потащила за собой.

— Эй, — возмутилась я, притормаживая активную даму, — а мой подарок?

Пакет с необычным растением был мне тотчас же вручен, и Анастасия от изумления только глазами захлопала:

— Ты подарил Вике этот цветок?!

Тимдор кивнул согласно, а потом хитро мне подмигнул и довольно пророкотал:

— Не каждый день женщины сообщают, что обожают меня. Такое признание достойно необычного подарка.

— И этого очаровала, — вздохнула свекровь, сокрушенно покачав головой. — Бедный мой мальчик, угораздило же его себе такую пару подобрать.

— Пусть радуется, — гордо задрала я нос, — что ему попалась вся такая из себя распрекрасная девушка.

— Да он и радуется, — нерешительно ответила Анастасия, — ну, я так думаю. Ладно, пойдем уже, а то мы так и до вечера не выберемся, — подвела она черту под нашей беседой и направилась к выходу.

— А кто в этом виноват? — ехидно поинтересовалась, спеша вслед за ней.

— Ты, конечно, — выдала она, — разве не слышала, что у свекрови всегда виновата сноха?

— Ну да, ну да, — пробормотала я себе под нос, — слышала, как же. Только всегда можно сделать так, чтобы свекровь вдруг стала бывшей…

— Что? — теперь резко затормозила сама Анастасия.

— Ничего, — я самоуверенно задрала голову и, опередив замершую даму, проскользнула в дверь.

Прошло не менее часа, пока мы с Анастасией наконец-то добрались до ресторана. Это оказался все тот же “Колибри”, где мы совсем недавно ужинали с Пашкой.

Нас проводил к столику молодой официант, который едва заметно улыбнулся, встретившись со мной глазами. Очевидно, припомнил мое весьма откровенное платье, в котором я щеголяла при предыдущем посещении ресторана.

Паренек помог сесть Анастасии, потом отодвинул стул для меня.

Когда заказ уже был сделан, а черноволосый красавчик-официант налил в наши бокалы понемногу белого вина и исчез, я отпила чуточку искрящегося напитка и решительно подняла взгляд на мать Павла:

— Ну, и…?

Несколько секунд она задумчиво разглядывала свой фужер и крутила его за тонкую ножку, и только потом посмотрела на меня.

— С чего же начать? — Анастасия сделала глоток вина и снова замолчала. Подозреваю, что она просто тянет время, поэтому сразу беру, как говорится, быка за рога:

— А давайте начнем с самого конца. Мне интересно, что это такое было у Вас в доме?

— А может быть, хочешь узнать побольше о нашем мире? — подозрительно быстро предложила моя собеседница.

— Очень хочу, — согласно кивнула головой, и не успела Анастасия облегченно выдохнуть, продолжила: — Но чуть-чуть попозже.

— Арринолисс очень сильно отличается от вашей планеты, — соблазнительно проворковала свекровь.

— Верю, но… — не поддалась я на провокацию, — сначала я хочу узнать, с чего это Герасим Корнеич решил, что Павел не позволил бы мне из дома выйти? Да и сам он вел себя несколько… странно.

— Может, хочешь о своей матери что-нибудь узнать? — подкинула Анаид новую тему для разговора. Довольно-таки интересную для меня тему. Я безумно хотела это знать, но не прямо сейчас.

— Почему мне кажется, что Вы просто не желаете обсуждать сегодняшнее происшествие? — подозрительно прищурилась я.

— Ты права, — тяжело вздохнула она, — не уверена, что тебе понравится то, что ты услышишь.

— Тогда лучше сразу все узнать, Вам не кажется?

— Не кажется, но будь по-твоему. У тебя наступил период наиболее благоприятный для зачатия, — быстро проговорила тетя Настя, замолчала и замерла, пытливо уставившись на меня.

— И что тут необычного? — я чуть рот не раскрыла от изумления. Не представляю, каким боком это касается того, что Пашкин отец как пещерный человек закинул свою супругу на плечо и потащил в кровать?

Благоприятные дни — это вполне нормальная вещь. Что же Анаид смотрит-то на меня так, будто сказала что-то из ряда вон выходящее.

— Ты не поняла, — прошептала Анастасия. — Мы — оборотни, наполовину звери. У нас это несколько иначе, чем у остальных людей.

— В чем же разница? — голос мой зазвенел от напряжения.

Моя собеседница только внимательно поглядела на меня и приподняла брови. А я вдруг представила себе картину, которая сразу резко ухудшила мое настроение. Я видела это не так давно в какой-то телепередаче о мире животных — молоденький взъерошенный ведущий, захлебываясь от восторга, комментировал видео о жизни стаи волков.

Я как наяву увидела кадры из фильма: небольшая серо-рыжая волчица с интересом наблюдала, как ее ухажеры буквально рвали друг друга на части за счастье обладать ею.

Как один из более слабых упал на землю с разодранным горлом, орошая траву ярко- красной кровью, толчками вытекающей из ужасной раны.

Как остекленели его глаза после последнего стона, вырвавшегося из его пасти.

Как, огрызаясь на победителя схватки, раненые соперники отступили с поля боя.

А эта волчья дамочка, чуть не улыбаясь во все свои клыки, призывно вертела хвостом перед выигравшим жестокую битву, терлась о его растрепанную окровавленную шерсть.

В тот момент я ее обозвала парочкой-тройкой непечатных выражений, за что выслушала нотацию от Ксюхи. И вот теперь… Да не может такого быть! Или может? У меня в горле образовался комок, мешающий дышать, и затошнило.

— Девочка моя, — как сквозь толщу воды донесся до меня обеспокоенный голос Анастасии, — что с тобой? Тебе плохо? Ты вдруг так побледнела. Официант, — крикнула она, — принесите воды, да побыстрее, пожалуйста!