Сокровища Черного Острова (СИ)

Глава 33. Склапер

В Джексонвилле они поменяли «Ягуар» на джип. Джип стоил вполовину меньше «Ягуара», однако выбирать не приходилось. Владелец магазина после этой сделки довольно потирал ручки, Шоммер с Джиной также были довольны. Джип был мощный, с зачерненными стеклами, блестел лаком, а главное — не выделялся на дороге. Трюхал себе и трюхал. Кондиционер позволял ехать с закрытыми стеклами, пойди разгляди, кто там внутри.

Когда Шоммер уставал, за руль садилась Джина. Потом она отдыхала, а он вел машину. На второй день вечером они въехали в пригород Нью-Йорка и через полчаса уже входили в апартаменты Робинсона.

Галахеру с Энди повезло меньше. При выезде из Кноксвилла за ними увязались три скоростных «Форда». Из «Фордов» постреливали, так что вскоре «Ягуар» приобрел непродажный вид. На прямом пустом участке Галахер выжал из супермобиля всё, что можно, далеко оторвавшись от погони, потом свернул на проселок и, пыля, скрылся за холмами. Где-то в миле от трассы Галахер остановился, ибо мотор начал чихать и работать с клиническими перебоями.

Пыль осела прежде, чем преследователи достигли поворота на проселок, поэтому они, ничуть не сомневаясь, что «Ягуар» впереди, проскочили мимо.

Галахер вышел, осмотрел машину. Бак оказался пробит, весь бензин потихоньку вытек, а его остаток ушел на то, чтобы отъехать на милю от трассы.

— Приплыли, — сказал он Энди.

Энди тоже вышел, развинченной походкой обошел машину, сплюнул и заметил, кивнув на пробоины в кузове:

— Дрюшлаг.

— Скажи спасибо, что не взорвались, — посоветовал Галахер.

— Спасибо, — произнес Энди и вновь сплюнул. — Что за козлы за нами увязались?

— Квазоиды, — ответил Галахер. — Мадлен навела.

— Скотина, — констатировал Энди. — И что же теперь делать?

— Новую машину покупать, — сказал Галахер, вынимая из багажника саквояж и сумку.

— Круто, — изрек Энди. — Это мне нравится.

— Понесешь это, — сказал Галахер и вручил ему сумку с собственным барахлом.

Да и то — не тащить же всё самому.

— Может, сразу вертолет купим? — сказал Энди.

— Пару долларов одолжишь, купим и вертолет.

— Я пошутил.

— Я тоже.

Перекидываясь репликами, они пошагали к трассе. Проселок мог привести к какой-нибудь ферме, где машиной вряд ли разживешься, или вообще никуда не привести, поэтому куда еще шагать? Выбор небольшой.

Правда, на трассе имели место три «Форда» с квазоидами, но они уже далеко. Пока заподозрят неладное и повернут назад, еще миль двадцать накрутят, не меньше, а к тому времени сработает автостоп, и тогда ищи ветра в поле. А автостоп, если намекнуть, что будет заплачено, должен сработать обязательно.

Так и вышло.

Перед ними остановился драндулет выпуска семидесятых годов, и водитель, угрюмоватый мужик в соломенной шляпе, распахнув скрипучую дверь, буркнул «деньги на бочку, ребята». Галахер немедленно вручил ему сотню.

Минут через пять навстречу им попались три «Форда». Проскочили мимо со свистом, так спешили.

В первом же городишке, распрощавшись с владельцем колымаги, они нашли магазин подержанных авто, где Галахер за смешную цену приобрел вполне еще приличный «Альфа-Ромео».

Энди к новой машине отнесся легкомысленно. Когда настала его очередь сидеть за рулем, он не на шутку разогнался и только перед поворотом обнаружил причину дешевизны автомобиля — тормоза были неисправны. «Альфа-Ромео» ракетой вылетел на обочину, промчался по каким-то поросшим травой каменюгам, отчего его трясло и колотило, как на вибростенде, врезался в могучий куст и благополучно затих.

— Жубы челы? — спросил Галахер, поправляя съехавшие набок очки.

— Да целы, целы, — угрюмо процедил Энди. — Ты зачем это барахло купил? Полон чемодан бабок, а он всё экономит. Договорились же вертолет брать.

— На вертолете ты бы далеко увез, — парировал Галахер.

Вдвоем, поднапрягшись, они выдрали «Альфа-Ромео» из кустов, выкатили на обочину. Автомобиль пострадал мало, всего-то были помяты бампер и капот. А так ничего. Кстати, и тормоза вроде бы заработали.

Галахер сел за руль, плавно проехал сотню ярдов — всё в порядке.

— Давай в том же духе, — сказал он, перебираясь на заднее сиденье.

Через сутки с небольшим они были в Нью-Йорке…

Тарелка Мамаута совершила две посадки. Сначала вблизи Майами, где к нему присоединился Деметрус, затем под Нашвиллом, где к ним примкнула Мадлен. Ньюмен Деметрус прекрасно знал Джину и чуть хуже Шоммера, квазоид Мадлен владела информацией о Галахере и бежавшем с ним Энди.

Включившись в информационную сеть квазоидов, используя глаза и уши последних, как датчики, Деметрус и Мадлен могли наблюдать за сапиенсами и сравнивать их с эталоном, то есть с хранящимися в блоке памяти данными о беглецах. Образ определялся однозначно. Фраза, сказанная Шоммером или Галахером, сразу выделяла их среди тысяч других людей. Ужимка или сленг Энди проявляли его, как на фотографии. Короче, была масса нюансов, отличительных признаков, которые должны были безошибочно указать — вот они, голубчики.

Должны были, но пока не указывали. Беглецы как сквозь землю провалились.

Были следы Галахера и Энди — брошенный «Ягуар» в миле от трассы. Мамаут язвительно указал на него хлопочущим квазоидам из Кноксвилла. Ругать было бесполезно, это дела не меняло. В конце концов, и Трамп с Деметрусом, и Мадлен с Анжелой позорно упустили верную добычу.

Тарелка Мамаута прошла над трассой до Вашингтона, повисела над ним часа полтора, впитывая информацию от местных квазоидов, потом двинулась на Нью-Йорк. Здесь над городом-гигантом она висела битых три часа.

Аппарат Мамаута был изготовлен по последней технологии с использованием отражающих материалов и маскирующих вихревых потоков, поэтому снизу замечен не был.

Нет, бестолку, беглецы могли тысячу раз свернуть с трассы и остановиться в каком-нибудь захолустье. Вследствие этого их нет ни на трассе, ни в вышеозначенных городах.

Что-то, однако, говорило Мамауту — они должны возникнуть в Нью-Йорке. Просто еще не время, просто они проскочили незамеченными мимо квазоидов.

Он нашел за городом перелесок, и там, на глухой поляне, посадил тарелку. Предстояло долго и упорно ждать, чтобы в нужный момент нанести короткий сокрушительный удар…

— Где-то рядом Мамаут, — пропищала Модель.

Она покоилась на маленькой подушечке рядом с подушкой Робинсона, не услышать её было невозможно.

— Что? — спросонья произнес Робинсон и посмотрел на часы. — Ты спятила? — полтретьего.

— Сейчас его особенно хорошо слышно, — сказала Модель. — Ничто не заглушает.

— О, Господи, — пробормотал Робинсон.

Вечером один за другим прикатили Галахер и Шоммер. Как сговорились. Первый привез с собой здоровенного негра, второй девицу, кстати ньюмена. Извращенцы. Проболтали до часу, пришли к единодушному соглашению, что с чертовым островом надо кончать. И не только потому, что иначе самим не сносить головы, квазоидов вокруг наплодилось, как собак нерезаных, но, главное, затем, чтобы Эрияур не подмял под себя всё и вся. Дело-то идет именно к этому.

Короче, проболтали до часу, но это бы ладно. Шоммер и Галахер купили ящик мерзкого липкого ликера. Бр-р. Теперь не голова, а свинарник.

— Ну и что, что Мамаут? — сказал Робинсон, закрывая глаза. — Завтра что-нибудь придумаем. Спи давай.

— Наше дело предупредить, — пропищала Модель. — Чтоб, значит, были во всеоружии.

Робинсон захрапел. Ему из соседней спальни мощно ответил Шоммер, который квартировал там с Джиной. Галахер почивал в зале на роскошном диване, а Энди устроился на балконе, который у Робинсона был прямо-таки королевский — шесть ярдов в ширину, пять в глубину. Кроме кабинета и лаборатории в квартире была еще одна комната, с тахтой, но Энди выбрал раскладушку на балконе. Пижон.

Собственным храпом Робинсон разбудил себя.

— Кто здесь? — спросил он хрипло.

— Я, — охотно отозвалась Модель. — Мамаут, стало быть, прилетел на склапере. Склапер можно сшибить чем? Зенитной установкой, ракетой с наведением. С истребителя опасно, Мамаут непременно опередит, а стрелок он классный. И вообще это дохлый номер, у тебя же нет знакомого генерала.

— Как ты мне надоела, — пробормотал Робинсон. — Что такое склапер?

— Тарелка, — ответила Модель.

— Все это глупости, — сказал Робинсон. — Сшибешь Мамаута, прилетит Кострец. Надо разбираться с Эрияуром.

— С Мамаутом Деметрус и Мадлен, — сообщила Модель. — Они знают Шоммера и Галахера. А также Джину и Энди.

— Что, опять наружность менять? — с тоской спросил Робинсон.

— Давай утром? — сказала Модель.

— Давай, — согласился Робинсон. — А теперь, подруга, усыпляй, ты мне весь сон с этим Мамаутом перебила.

Модель потому и базировалась рядом, что на ночь рассказывала Джеку истории, которыми была нафарширована до темечка. Начиталась хроник в свою бытность научным сотрудником Библиотеки Знаний, вот и была нафарширована. Ничего придумывать было не надо. Ну, если только капельку.

Под её журчание Робинсон довольно быстро засыпал. Заметив это, Модель умолкала и забывалась сама. Кстати, её рассказы, касающиеся других созвездий, были как бы полузнакомы, как бы вспоминались. Робинсону казалось, что он их уже слышал когда-то раньше, и это удивительным образом подкрепляло аксиому, что человек — Вселенское создание, читатель одной для всех Библиотеки Знаний.