Собственный выбор

Глава 19. О том, как герой обретает новое знание, получает дополнительные силы и теряет толику потенциальных возможностей

— Что ж, пора записать достигнутые результаты, — Мысленно сказал сам себе Олег, закрывая дверь за последним пациентом, которому на сегодня были назначены стимулирующие регенерацию процедуры. А после тщательно вымыл руки и вытер их полотенцем, тщательно осматривая кожу в поисках пропущенных пятнышек крови, а после сел за установленный в корабельном лазарете рабочий стол и принялся вносить пометки в журнал, содержимое которого могло бы стоить ему головы…Или души. А то и всего сразу. Если бы кто-нибудь не только смог добыть этот документ, но и сумел прочитать, а после донес содержащуюся в бумаге информацию до крупных магических кланов. Капитан «Тигрицы», безродный выскочка, не имеющий за спиной даже тени влиятельного покровительства, проводил эксперименты в попытке передать часть магических способностей убитых врагов своим подчиненным. — Хотя, конечно, этих результатов надо стыдиться, а не гордиться. Все-таки я очень нехорошо поступаю, когда ставлю эксперименты над подчиненными без их ведома и согласия…Увы, что знают двое, знает и свинья.

Вверху страницы было написано слово налог. Бессмысленное, на первый взгляд, однако для Олега оно ассоциировалось с цифрой тринадцать, поскольку именно столько процентов от дохода официально брало его родное государство со всех и каждого. Хотя если отражать реальное положение дел, включающее в себя целую кучу акцизов на товары за которые приходится платить потребителю, обязательных отчислений в те или иные фонды, а также платы за наличие хоть какой-то собственности, то цифра вырисовывалась где-то между пятью и шестью десятками. Но именно с числом тринадцать ассоциировалось для чародея данное слово и как раз столько дней прошло с момента боевого столкновения, после которого лучший на судне целитель принялся латать тяжелораненых, используя для этого в том числе и части тела, взятые у погибших волшебников. Или у раненных. Находящиеся под общим наркозом одаренные члены экипажа не видели, как у них берут кровь или образцы тканей, чтобы пересадить точно такому же бессознательному телу, лежащему на соседней койке. И рассказать об этом им было некому, все эксперименты капитан проводил в гордом одиночестве и при запертой двери, когда не отличавшиеся его выносливостью Лили и помошники-санитары отправились отдыхать. Возможно, эльфийка все-таки о чем-то подозревала, поскольку тела вражеских магов были взяты Олегом для экспериментов…Но — в некромантии. И таковые даже имели место. Вот только получившийся из безголовых тел опытных магов кадавр едва-едва шевелился, и потому оказался безжалостно сожжен в пепел, а после выброшен за борт.

В первой строчке лабораторного журнала шариковая ручка нарисовала елочку, слово «собака», арбузный ломоть и подтяжки. Бессмысленный набор символов складывался в ребус, разгадать который кроме хозяина журнала вряд ли бы сумела хоть одна живая душа. Он же никому не говорил, что шрамы от перенесенной в детстве оспы на лице пострадавшего от ледяного осколка пациента, которому была пересажена кожа и мускулы младшего магистра, напоминают ему семечки в самой большой на свете ягоде. Или все-таки тыквине? Но как бы там ни было, этих знаков хватило бы для правильной идентификации подопытного даже спустя годы, особенно если он по-прежнему станет присутствовать в команде. И проходить плановый медосмотр у того, кто провел над ним тайный маго-медицинский эксперимент. Ну а лишние две картинки рисовались в этом случае с целью запутать возможного злоумышленника. Результат же проведенного эксперимента отражало отсутствие каких-либо лишних символов. Поскольку не нашел этого самого результата Олег.

Вторую строчку заполнило целых три написанных слова. Нагрудный электромагнит. Вот только вряд ли кто-то в этом мире узнал бы отсылку к популярному герою комиксов его родины. И тем более смог сопоставить отдаленно похожего на игравшего данного персонажа актера с матросом, на которого рухнул автоматрон, переломавший человеку кучу костей. Да так неудачно, что осколки ребер чуть-чуть повредили сердечную мышцу и пожилой человек чуть не умер…Вернее умер, но оказался быстренько реанимирован. Можно было просто восстановить работу поврежденного органа, с трудом перекачивающего кровь по телу, но Олег предпочел сделать небольшую пересадку.

Третья строчка бессмысленного на первый взгляд нагромождения слов и символов, четвертая, пятая…Всего капитан «Тигрицы» провел целых десять экспериментальных процедур. Хотел больше, но он тоже не железный, да и успевшие чуть-чуть передохнуть санитары вот-вот должны были начать стучаться в двери лазарета, забитого под завязку тяжелоранеными пациентами, состояние которых было стабилизированным, однако без помощи опытного целителя улучшиться само по себе не могло.

— Ноль, ноль, ноль… — Результат — полный ноль. — Задумчиво пробормотал Олег, пробегаясь глазами по строчке записей. — И он полностью соответствует армейской методичке по пересадке тканей и органов от свежих тел и военнопленных, в которой говорится, что при соблюдении правил гигиены и использовании парочки заклятий, заставляющих принять организм пациента новые ткани как часть себя, никаких последствий не будет. Ну, кроме полностью восстановившейся боеспособности и нормального самочувствия.

Еще несколько минут Олег напряженно вспоминал матросов, чьи магические способности он пытался увеличить в ходе своих тайных и негуманных экспериментов. Не у всех из них к настоящему моменту полностью восстановились пострадавшие части тела или исчезли следы проведенных операций, однако люди эти были здоровы. И это очень радовало чародея, сильно опасавшегося нарушить один из основных принципов настоящего врача: «не навреди». Правда, соблюдения его от капитана «Тигрицы» никто не требовал, однако нарушать данное правило Олегу мешала совесть. Но, к сожалению, роса магических способностей ни у одного из десяти подопытных так и не отметилось. Или прогресс являлся настолько незначительным, что обнаружить его получилось бы лишь при помощи каких-нибудь крайне точных лабораторных методов.

— Восемь людей, полуорк с потенциалом к развитию дара и вполне состоявший ведьмак, пусть и развивший исключительно навыки техномага. Вполне достаточная группа, чтобы подобный результат не мог оказаться случайным. — Олег принялся рисовать вокруг своих зашифрованных записей обрамление из листьев и веточек. Никакой практической цели они не несли, простому ему так захотелось. — Наиболее вероятной гипотезой, объясняющий полный провал, является необходимость предварительной подготовки материала. Хотя, возможно, я не учел еще какие-то важные факторы и действую абсолютно неправильно. Или просто еще слишком мало времени прошло после операций? Но, по крайней мере, не похоже, будто я где-то налажал. Если бы с подопытными чего-нибудь стряслось, мне бы стало стыдно. И пришлось экстренно удалять лишние кусочки, заодно исправляя нанесенный вред, а также придумывая причину для выплаты более чем щедрой компенсации.

Олег отлично понимал всю аморальность экспериментов, тайно проводимых над членами экипажа собственного корабля. И стыдился своих действий. Однако, он знал, что в будущем обязательно вновь сделает нечто подобное, если конечно у него не появится лучших вариантов хоть как-нибудь усилить людей, которым можно доверять. Ну, более или менее. Этот мир был жесток, опасен и полон ужасающей несправедливости. И тут жила его семья. А чтобы изменить положение дел в лучшую сторону не хватило бы одних пламенных речей или правильной идеологии, даже если бы Олег и был способен на то, чтобы стать лидером, который может повести за собой народные массы к светлому будущему. Или хотя бы чуть приподнять их над той зловонной трясиной мучительного бытия, которое сейчас представляло из себя уровень жизни для девяноста процентов людей и нелюдей. И чтобы иметь отличные от нуля шансы создать хотя бы маленький кусочек территорий, похожих на свой родной мир, Олегу требовалась сила. Не только личная, но и сила тех, кто станет разделять его идеалы. А кроме того пусть небольшая толика волшебства не избавит разумных существ от их пороков, но сделает многие проблемы намного легче. Одаренным не так страшны болезни, естественные или созданные искусственно в лабораториях по созданию биооружия, а после выпущенные на свободу. Им проще переносить кратковременные периоды холода или голода. Даже обладающими минимальными способностями к волшебству ведьмаки способны напитывать энергией артефакты, с которыми можно вычистить землю от девяноста процентов человекоядных монстров или отбиться от случайной шайки разбойников. И потому капитан «Тигрицы» поставил под угрозу жизнь своих людей и, возможно, свою собственную проведя тайных эксперимент, успех которого мог дать призрачный шанс на лучшее будущее для него и, возможно, для всего мира.

— Капитан, вы тут? — В корабельный лазарет заглянула Шлисша, отвлекая чародея от его невеселых мыслей и рисования абстрактных узоров, почти уже скрывших собою все ребусы в лабораторном журнале. — Меня послали найти вас и сказать, что Акапулько наконец-то показался на горизонте.

— Давно пора, — буркнул чародей, которого очень раздражал тот факт, что конвоируемая его летательным аппаратом морская эскадра двигалась к своей цели так нетопроливо. Увы, даже если бы они бросили самое медленное судно, то скорость движения изменилась бы не сильно. Все четыре морских корабля понесли огромные потери в экипаже и заполучили кучу повреждений, исправить которые на ходу не представлялось возможным. — Стой! Не уходи, я давно хотел обсудить с тобой одну вещь. Как именно ты смогла не только замаскировать свою ауру до уровня едва-едва подозревающего о имеющихся способностях одаренного, но и столько времени провела с полностью активной маскировкой?

— Это все благодаря магии моего народа, — хвост девушки махнул в непонятном для человека жесте, довольно громко скрипнув по дверному косяку. — Вернее даже не моего народа, а моего…Ммм…Статуса? Сделать так способны лишь говорящие с водой, да и то не все, а лишь те, кто долго учился сливать часть своей силы во флягу, ставшую почти продолжением их тела.

— Любопытно, — Олег указал представительнице народа людоящеров на ряд стоящих вдоль стены кроватей, которые вот уже несколько дней как лишились последних лежачих пациентов. — А можно узнать детали? Про говорящих с водой, ну и вообще про волшебство людоящеров.

— Пожалуй, рассказ о моей магии и магии моего народа стоит начать с самого главного факта. Говорящие с водой это не совсем то же самое, что гидроманты белых людей. Мы не сильнее, совсем нет. Однако, мы другие и не можем всего того, что могут они. И в то же время умеем делать то, с чем им не справиться. — Между покрытых тонкими гибкими чешуйками пальцев Шлисши засновали туда-сюда ручейки жидкости, постепенно увеличивающиеся в объеме. И Олег очень сомневался, будто они оказались сконденсированы из атмосферной влаги. Ведь до начала демонстрации магических способностей воздух сыростью не полнился, а после не стал сухим, словно в пустыне. — По вашим меркам я считаюсь весьма слабым магом, и действительно не способна быстро убить чарами человека, усмирить волны или затянуть туманом большую территорию. Но мне еще ни разу не попадался на глаза примерно равный по силам маг воды, который мог бы слить на время во флягу часть своей силы или жизни, а потом вернуть их обратно. Или воспринимать мир не глазами, а как совокупность вечного круговорота влаги. Сказать слово верховью реки, чтобы его смогли услышать в устье. Высушить фрукты и мясо так, чтобы потом можно опять сделать их сочными.

— Понятно, — кивнул Олег, мгновенно проведший аналогии с уже известными ему редкими направлении волшебства, вроде той же магии звука. — Оригинальная школа, многие приемы которой вторичны по отношению к чистой гидромантии…Этому можно научиться?

— Скорее нет, чем да, но не потому, что мы скрываем какие-то секреты. Все-таки наш народ слаб, и много-много раз случалось так, что мои соплеменники проигрывали в битве, а после вожди и старейшины становились готовы абсолютно на все, лишь бы победители не снимали заживо кожу с их родичей и не пытались приготовить омлет из детей, которые пока не успели вылупиться из яиц. — Шлисша говорила о зверствах, творимых над представителями её расы с таким равнодушным выражением лица, будто это было нечто крайне неприятное, но вместе с тем обыденное. Как приход зимы или, скорее, землетрясение. Складывалось впечатление, словно люди, ну людоящеры в данном случае, принципиально ничего не могли сделать, дабы предотвратить подобные явления. — Проблема в том, что методы обучения говорящих с водой хорошо подходят для моего народа, но весьма опасны для людей. Нет, были представители иных рас, кто сумел их освоить, я даже одного как-то видела… Но на одного человека, добившегося успеха, приходится не меньше двух десятков тех, кто бросил это занятие. Или умер, такое тоже не редкость.

— Да, до этого бы доводить не хотелось, — пробормотал Олег, которого очень заинтересовали навыки Шлисшы по сокрытию собственной ауры. Да и вообще магии воды. Были среди людоящеров и те, кто имел больше сил чем обладательница двух револьверов, однако они больше специализировались на боевой магии. А вот сидящая перед ним девушка являлась ближе всего к тому, чтобы зваться шпионом. Или скорее старающимся не привлекать к себе лишнего внимания антропологом. Все-таки основной её задачей являлась работа среди людей, конкурировать с которыми обитатели болот просто не имели шансов и потому вынуждено искали пути для взаимовыгодного сотрудничества. — Скажи, а почему тогда ты столь спокойно относишься ко мне, раз между нашими народами столь много крови и ненависти?

— Ну, чисто формально с теми белыми людьми, которые называют себя русскими, мой народ если и враждовал когда-то, то я об этом не знаю. Вы банально живете слишком далеко. — Позволила себе чуть усмехнуться девушка. — Вот с испанцами, англичанами, французами или американцами кровавые счеты есть…Но не очень большие. Меньшие чем к большинству уничтоженных ими индейских племен или ночным кровососам. Наши союзники вроде Треснувшего Камня — скорее исключение, чем правило.

— Интересно, — вот эта новость Олега и в самом деле немало удивила. В большинстве известных ему случаев те нелюди, который не могли конкурировать с людьми за счет своих магических навыков, подвергались разного рода гонениям и притеснениям со стороны человеческих государств. Или эксплуатировались в хвост и гриву наравне с наиболее бедными слоями населения, что было не намного лучше откровенного рабства. — Не расскажешь, как так получилось?

— Удачное стечение обстоятельств, полагаю. — Развела руками Шлисша. — С земли мой народ белые люди почти не сгоняют, довольствуясь сбором налогов в виде рыбы и тростника. В болотах, где так нравится нам, для вас слишком сыро и люди болеют. Золота или сверкающих камней, которые можно было бы отнять, мы отродясь не собирали. Дело в том, что вампирам не особо нравится вкус крови моей расы, по их мнению, она куда хуже человеческой, однако ради сокровищ владыки ночи не поленились бы разорить селение, где есть чем поживиться. Потому испокон веков куда спокойней жилось тем, кто имел привычку к этому…Как же звучит нужное слово…Аскетизму!

— В общем, конфликты с вами почти не приносят выгоды, — понял капитан «Тигрицы». — А раз так, то вы оказываетесь мало интересны властьимущим, пока не начинаете мешать их интересам…Что ж, весьма жизнеспособная стратегия, но мы немного отвлеклись. Вернемся к особенностям обучения вашей фирменной школе волшебства?

— Как пожелаешь. Думаю надо начать с того, что на самом деле, мой народ не умеет дышать водой. Во всяком случае, те из нас, кто лишен магии. Однако, мы способны довольно долго обходиться без воздуха, а когда начинаем тонуть, то делаем это намного медленнее, чем люди. — Созданная девушкой вода внезапно полностью всосалась в её рот и нос, однако у Шлисшы даже голос не изменился. — Жидкость, которая заполняет легкие — это весьма неприятно, и она чувствуется так четко, как никакая другая влага. Но в то же время утопление все-таки недостаточное опасное явление, чтобы убить нас быстро. Вокруг желания начать дышать как можно скорее и строятся основы обучения одаренных моего народа.

— Ага, — озадачился Олег, которому подобная методика показалась немного экстремальной. Однако категорического неприятия все-таки не вызывала, тем более живучесть чародея наверняка превосходила возможности обычных людоящеров и без кислорода он наверняка мог продержаться гораздо дольше них, несмотря на заполняющие легкие жидкость. — А почему тогда так мало людей осваивают вашу фирменную школу магии? Нет, тонуть это конечно весьма неприятно, но при соблюдении минимальных мер безопасности особого риска не несет. Уж откачать того, кто нахлебался воды, можно и без всякой магии, а находящийся рядом целитель и вовсе сводит на нет возможность любого несчастного случая.

— Нет-нет, поддержкой пользоваться нельзя. Неофит должен в одиночку удалиться туда, где река, ручей, озеро или болото кажется ему наиболее комфортными, а только потом погрузиться в воду. И только тогда после какой-то из попыток начать дышать выбравшись на берег или мелководье придет к нему успех. Или смерть, если он переоценить свои силы и не сможет ни овладеть магией, ни избавиться от жидкости в легких обычным способом. — Олег не смог сдержать своего скепсиса, и Шлисша совершенно правильно истолковала выражение его лица. — Нет, это не глупые суеверия дурных дикарей, а горькая правда. Либо будущий говорящий с водой уходит на свои тренировки один, либо он никогда не пробудит в себе дар, даже если потратит на покорение волшебства целые годы. Помощь семьи, друзей или наставников в этом деле является совершенно недопустимой. Даже если неофит вообще не знает об их присутствии, поскольку они бесшумном летят за ним по воздуху не оставляя следов, укутанные всей доступной нашим старейшинам маскировочной магией или вообще закопались в землю за несколько часов до его прибытия.

— Очень…Любопытная деталь, — на ум Олегу сразу же пришли воспоминания о том, что в некоторых случаях магия могла вести себя как живое существо, находящееся в симбиотической связи со своим носителем. И тогда вполне естественным инстинктом для неё было всеми силами стараться избежать гибели. Ну а если для этого волшебству, что принадлежало начинающим одаренным, требовалось начать работать и научить их дышать водой — оно начинало и учило. Если могло и если успевало сделать это раньше, чем несостоявшийся чародей попросту утонет. Вот только подобное испытание должно было пытаться воздействовать не только на мешающую работе легких жидкость, но и на организм, находящийся опасно близко к грани смерти. А раз так, то возможно таланты обучающихся подобным образом людоящеров распространяются и на другие области кроме управления водой. Вот только почему наличие наблюдателей мешало процессу тренировок? Волшебство каким-то образом засекало сородичей своего носителя и приходило к выводу, будто того обязательно спасут? Нет, вряд ли. Для таких логических выводов должны иметься даже не инстинкты, а полноценный разум! — Скажи, а как у тебя и твоих коллег обстоят дела с целительскими чарами или метаморфизмом? Они хорошо вам даются? Не получалось ли так, что успешно начавший дышать водой маг потом лучше управлял своими и чужими телами, нежели чем-нибудь еще?

— Некоторые способности к исцелению присутствуют у всех говорящих с водой, — подтвердила его подозрения девушка. — С твоим мастерством, конечно, нашим талантам не сравниться, однако мы можем значительно ускорить исцеление от травм и некоторых болезней. Лучше, чем шаманы, повелители земли или друиды. Остановить кровь или уменьшить опухоль довольно легко и этому учатся быстро. Срастить кость и плоть за сутки-другие уже сложнее и не все справляются, однако из двух говорящих с водой один на это способен.

— Вероятно, вам просто не хватает опыта. И знаний. — Известные Олегу приемы целительной магии процентов на девяносто пять требовали понимания работы человеческого организма и информации о том, как затратив минимум усилий добиться желаемого результата. Конечно, волшебство могло в прямом смысле слова изменять реальность, подстраивая её под волю мага…Но что толку от отсутствия боли в животе, когда не устранена её причина в виде воспалившегося аппендикса? Разумеется, можно воздействовать на брюшину, не применяя хирургических методов и не понимая причин поразившего тело недуга. Это даже сработает, если в чары окажется вложено достаточно силы. Однако дорасти до подобных высот сложно, все же магистры на дороге обычно не валяются. И собрать круг колдунов, которые групповым воздействием прикажут телу пациента исцелиться, тоже получится не всегда. — Но думаю, это можно попытаться исправить. Шлисша, ваш народ хорошо переносит морозы?

— Не очень, холод делает нас вялыми и принуждает засыпать, чтобы противиться этому инстинкту в глубоких пещерах или близко к заснеженным вершинам гор надо есть мясо, очень много мяса. Может быть, одну десятую часть своего веса в день. — Ответ девушки весьма расстроил капитана «Тигрицы», поскольку это означало слабую пригодность людоящеров к обитанию в России. Возможно, поэтому они там и не водились, ведь уж чего-чего, а бесхозных болот на территории самой большой страны мира нашлось бы предостаточно. Конечно, теплая одежда могла отчасти решить проблему…Но вряд ли там, где по мнению Шлисшы было действительно холодно, мороз составлял тридцать-сорок градусов Цельсия, которые для сибирской зимы являлись вполне обычной погодой. — Ты хочешь вернуться в свою родную страну после того, как продашь добычу? Я правильно поняла намек?

— Да, дела обстоят именно так. Полагаю, теперь у меня есть все, что нужно, дабы возвращение прошло успешно. — Кивнул чародей, раздумывая о том, не попытаться ли ему нанять еще нескольких волшебников из расы людящеров. Пусть они плохо переносили холод, не имели полноценного магического образования и уж точно не знали русского языка, однако это компенсировалось крайне низкой вероятностью предательства с их стороны при нахождении на территории чужой страны и весьма скромными запросами по сравнению с чародеями-людьми. — Кстати, если мы отдадим оружие пиратов твоим соплеменникам, найдутся ли из их числа желающие поработать на меня? В России очень холодно, но уж магов то мы как-нибудь прокормим и обогреем. А вот с простыми бойцами, увы, придется попрощаться. К тому же, возможно, получится научить некоторых из ваших колдунов человеческой магии. Во всяком случае, попытаться то нам никто не запретит.

— Если ты готов отдать нам весь порох пиратской эскадры и пушки с крупного корабля, то думаю я смогу уговорить чародеев соседних племен на такой риск. — Подумав, решила Шлисша. — Люди не продают нам тяжелых орудий и почти не продают боеприпасов…А без них сложно хорошо защитить наши селения.

— Без проблем, — пожал плечами Олег, которому дополнительные чародеи в качестве усиления команды были нужны сильнее, чем пара десятков тысяч золотых монет. Пусть даже потенциально можно было распорядиться этой толикой добычи и с лучшей эффективностью, но кто знает, когда подвернется удобная возможность. И будет ли она вообще. — Но мне кажется, носовые орудия эсминцев пригодились бы вам больше, чем десятки старых пушек с борта самого крупного пирата. Тем более при размещении их на суше вопрос больших габаритов орудий становится уже несущественным.

— Они слишком сложные, а у нас нет ни одного техномага, хоть мы и отдавали парочку молодых одаренных юношей в ученики для мастерских. Мой народ не сможем правильно о них заботиться, а потому орудия быстро испортятся. — Покачала головой специалистка по людям и незаметному проникновению в их общество. — Меньшие пушки проще, есть опыт как с ними обращаться. И их у нас не постараются отнять те люди, которые узнают о подобной артиллерии.

— Хорошо, тебе виднее. — Не стал спорить Олег. — Но от кого вам нужно защищаться? Ты же говоришь, сокровищ ваш народ не собирает, и вампиры вас не трогают…

— Почему не трогают? Трогают. Когда не могут поймать кого-то более вкусного или просто нужные свежие тела, чтобы делать из них низшую нежить. — В ответе говорящей с водой был смысл. О том, что зомби, некрокадавры и прочее немертвое пушечное мясо из людоящеров получится не хуже, чем из представителей человечества, Олег действительно как-то не подумал. Опять же для изготовления личей вряд ли кто-то подойдет больше, чем колдуны маленького племени дикарей. Они достаточно мощны, чтобы послужить для этой цели, и в то же время вряд ли смогут отбиться от кровососов или нанести им неприемлемый ущерб. — Кроме того бывают и среди живых те, кому мы нужны мертвыми или рабами. Чаще всего нападают работорговцы, которые продают невольников на плантации сахарного тростника. Или в шахты, где мой народ умирает быстро, но одинаково быстро с людьми. А еще иногда появляются сумасшедшие фанатики из церкви вашего человеческого бога, поклявшиеся во имя взятых на себя обетов уничтожать нелюдей и язычников, но опасающиеся нападать на английских эльфов, арабских джинов или проживающих в США гномов.

— И часто случаются визиты подобных маньяков, благословленных на подвиги? — Посочувствовал Олег чужому горю.

— Когда как, — пожала плечами девушка. — Иногда за пять лет никого, а иногда за год сразу двое-трое святых рыцарей наши селения уничтожают. Хорошо хоть они редко ходят с большей свитой и предпочитают зачарованные мечи или молоты огнестрельному оружию, а потому большей части жителей удается ускользнуть, поскольку люди на болоте угнаться за нами не могут.