Сны

Глава 18. Водопад

Серебристые страницы

Под луной.

Воспоминания

Тебя и меня .

— Ей все еще не очень хорошо. Нет, не думаю, что она поправится до понедельника. Спасибо, хорошо. До свидания.

Гарри положил трубку. В ту же секунду он зазвонил снова.

— Да?

— Гарри, это Джульетта. Сара не отвечала на телефон прошлой ночью, я волновалась.

— Привет, Джульетта. У нее грипп, она не пошла сегодня в школу.

— Грипп? У нее есть температура?

— Да.

— Я еду.

— В этом нет необходимости. Это, действительно, всего лишь грипп и боль в горле. — И Ферал пытался убить ее.

— Мне нужно увидеть ее. Я приеду прямо сейчас и приготовлю вам обед.

Гарри вздохнул. Лучше позволить ей убедиться в том, что все хорошо, собственными глазами.

— Тогда ладно. Никогда не могу устоять перед обедом, — Джульетта хихикнула. Гарри мог быть очень милым, когда хотел этого.

— Тревор и девочки тоже приедут. Тревор тут на пару дней. Он возвращается в Ньюкасл завтра.

— Отлично, значит, мы наконец-то встретимся. « Наконец-то »,— с сарказмом подумал он. — « Дождаться не могу ».

— Кто это был? — Сара появилась на верхней ступеньке. Она приняла душ и переоделась в свежие джинсы и футболку. Она чувствовала себя немного лучше, после того, как поспала несколько часов без видений.

— Джульетта. Они едут, чтобы увидеть тебя.

— Они?

— Тревор, и девочки тоже. Не радуйся слишком сильно! — улыбнулся Гарри. — Теперь обратно в постель, тебе нужно отдохнуть. Я сделаю тебе кофе.

— Конечно, кофемэн. Как твоя лодыжка? — улыбнулась она.

— Да, я такой. Лодыжка в порядке, это просто растяжение. Я могу ходить. О, я звонил парню, который починит стекло, он приедет позже, так что тебе не придется чувствовать себя так, словно живешь на заброшенном складе.

— Спасибо. Поднимешься, чтобы попить со мной кофе?

— Конечно.

Сара все еще чувствовала слабость. Она лежала на подушке и ее лицо было того же цвета, что и простынь. Ее черные волосы были как ворон на снегу.

— Вот твой кофе. Мне нужно поговорить с тобой. Вчера, когда ты была без сознания, сапфир говорил. Это был женский голос. Он сказал, что демон принадлежал Мэри Бреннан, и что мы не победили.

Сара нахмурилась.

— Я думала, что заклинание говорило только, если кто-то пытался проникнуть в дом.

Гарри пожал плечами.

— Я тоже так думал. Вот сапфир. Я взял его на случай, если он заговорит, пока ты будешь спать, — Гарри вытащил камень из кармана и положил его Саре в руки.

— Странно. Может, это мама имела в виду, когда говорила, что заклинания редко делают то, что ты ожидаешь. Она сказала, что они также могут быть опасны.

Сара закрыла глаза и глубоко вдохнула. Она свернулась в клубок, волосы упали ей на лицо, словно шелковая занавеска. Гарри почувствовал непреодолимое желание зарыться руками в ее волосы. Он поднял руку... и остановился.

Он должен быть ее кузеном. Стоит ему показать хоть малейший признак своих чувств, и она испугается, а это будет неправильно.

Настала его очередь отчаянно вздыхать.

— Еще кое-что. Это пришло тебе утром, — это был белый конверт. — На нем нет марки, так что он должен быть доставлен в руки. Кто-то положил его в почтовый ящик.

Сара взяла письмо. Ее имя было написано на нем замысловатым, старомодным почерком, словно старинная рукопись.

Сара открыла конверт. Внутри — красный листок. Ее сердце начало учащенно биться.

— Что это?

— Это... — она колебалась.

Гарри поморщился.

— Джек?

— Нет, конечно, нет, — Сара почувствовала вину. Она не хотела, чтобы Гарри волновался после всего, через что они пришли. Она глубоко вздохнула. Она обещала никому не говорить.

— Я... Я вижу кое-кого в своих видениях. Я не знаю кто он. Он дарит мне листья.

— Во снах?

— Да. И оставляет пару листьев вокруг. В реальной жизни, я имею в виду.

Гарри нахмурился.

— Ты понятия не имеешь кто он?

Сара покачала головой.

— Я называю его Листок. Я не знаю его настоящего имени.

Она не сказала, что чувствовала, будто его глаза глядят ей прямо в душу. Она не сказала, что каждый раз, когда он был рядом, ее разум будто останавливался.

— Сара, послушай меня. Если он снова появится, ты должна мне сказать. Мы не знаем кто он. Он может быть одним из Валайя, или демоном... — ясные глаза Гарри были полны беспокойства.

— Он послал воронов.

— Что?

— Духов воздуха. Он спас нас от демона-пиявки. Он послал их.

Гарри опешил.

— Откуда ты знаешь?

— Он сказал мне. Во сне.

— Он может управлять Элементалями? — Тайный наследник? Егерь? Демон? Или просто человек с потрясающими способностями?

— Кажется, да.

— Мы не можем рисковать, Сара. Ты должна сказать мне, если он снова посетит тебя. Во сне, или в реальной жизни.

— Я знаю, — ответила Сара и позволила руке упасть так, что она висела над кроватью. Листок тихо упал на пол.

Они услышали звук открывающегося замка, за ним последовал бодрый, пронзительный голос из коридора.

— Есть кто дома?

Гарри с Сарой переглянулись. Сара закатила глаза.

— Мы наверху! Поднимайтесь!

Джульетта вошла в комнату вместе с Тревором и двумя блондинками, одна примерно возраста Сары, другая — немного младше. Комнату Сары наполнили запахи косметики, цветочный — женских духов, запах геля после бритья — Тревора. Тень чихнула.

— О, Боже, что случилось с окном?

— Боюсь, это моя вина. Я пытался вытащить гвозди из стены, но рука соскользнула, и... ну, это была всего лишь трещинка, но она могла быть опасна. Кто-то придет починить его позже.

« Маленькая трещинка. От окна ничего не осталось, ничего », — подумала Сара и поежилась, вспоминая.

— В любом случае, Я Гарри. Кузен Сары, — Гарри протянул руку Тревору и он рассеянно пожал ее.

— Приятно, — у Тревора были темные с сединой волосы, дорогая одежда для гольфа и снисходительная улыбка.

« Ненавижу одежду для гольфа », — подумал Гарри.

« Он выглядит, будто выпрыгнул из какой-то дыры », — подумал Тревор.

Сара с Тревором никогда не были близки. Сестры, Анна и Джульетта, не могли выбрать более непохожих мужей. Джеймс познакомил Анну с сумасшедшим миром Миднайтов, а Тревор дал Джульетте спокойную, среднестатистическую жизнь. Тревор так отличался от семьи Сары, не знал практически ничего, кроме своего гольф-клуба, страсти к вещам хэнд-мейд и своего четырехприводного автомобиля, так что Сара никогда к нему не тянулась. Тревор думал, что Сара трудная, в основном потому, что не мог ее понять.

Анна с Джельеттой также никогда не были близки. Между ними не было никакой вражды, они просто были разные, как день и ночь, даже когда были совсем детьми.

Когда Анна встретила Джеймса, он захватил ее. Она не видела никого другого, не хотела никого другого. Пропасть между сестрами стала шире. Джульетта часто думала, что Анна с Джеймсом были единым целым, что даже их собственная дочь не была к ним так близка, как они друг для друга.

Она подозревала, что их семья была настолько изолирована, потому что Джеймс не отпускал Анну от себя ни на шаг. В нем было что-то такое, что Джульетта не могла разгадать, и это ее пугало. Какое-то естественное лидерство, харизма, из-за которой он отличался от остальных. И эта его мать, Мораг... Она была очень пугающей женщиной. Анна обожала ее, но Джульетта думала, что она была ведьмой.

Они превратили Анну в Миднайт, забрали ее себе, и ей, кажется, не нужно было ничего другого. Семья Миднайтов была загадкой для Джульетты. Она бывала в их особняке на Айле однажды, и ей было даже страшно там. Бесконечные комнаты, заваленные пыльными книгами и антиквариатом, предки Миднайтов, глядящие на нее со стен... Джульетта постоянно думала о семейке Аддамс. Она думала, что если бы Анна вышла за кого-нибудь другого, кого-нибудь нормального, их жизни были бы совершенно другими.

Несмотря на все это, сестры любили друг друга, и Джульетта была в шоке, когда Анна погибла. Она всегда имела слабость к Саре — такой вдумчивой, умной, по сравнению с ее веселыми и кокетливыми дочерьми. Но Сара думала, что Джульетта и в подметки не годилась ее потрясающей матери.

Если бы только она знала, сколько раз Джульетта умоляла Анну обращать больше внимания на Сару, проводить с ней больше времени, смотря на то, какой встревоженной и напуганной всегда казалась девочка. Она же не знала, что то, что она видела, было лишь вершиной айсберга жизни Сары.

Джульетта ничего не знала о миссии Миднайтов, конечно, и была вне того самодостаточного союза, который сформировали Анна с Джеймсом. Она никогда бы не стала подозревать, что на самом деле происходит в жизни Сары — как ее родители уходили почти каждую ночь, как иногда они даже не возвращались целыми днями... Если Джульетта не могла присмотреть за ней, они оставляли ее в одиночестве с запиской, что если кто-то постучится в дверь, она должна сказать, что мама с папой уехали в магазин. Сара никогда не узнает, как сильно Джульетта хотела посидеть с Сарой, и как ее родители снова и снова отвергали помощь, думая, что Сара справится сама, что она должна справиться. Эту жизнь дала им судьба, и у них не было другого выбора. Они были слепы к страданиям дочери, а Джульетта их видела.

И все же, Сара идеализировала их, а Джульетту видела как какое-то бледное, безжизненное подобие ее несравненной матери.

Джульетта никогда бы не сказала. Она никогда бы не рассказала Саре о том, что думала, что Джеймс с Анной не уделяли ей должного внимания, что их жизни должны были крутиться вокруг драгоценной дочери, так же, как ее и Тревора крутились вокруг их дочерей. Она никогда бы не сказала, что заслуживала больше времени, больше внимания, и что ни одна из ее дочерей не тревожилась бы так без того, чтобы не быть успокоенной, без какой-либо помощи. Джульетта никогда не могла ничего сказать за спиной у сестры при ее жизни, и тем более не стала бы сквернословить на нее, когда она мертва. Сара бы все равно не послушала.

Но глубоко внутри, Джульетта была в ярости. Она не могла понять как такая милая, чувственная, красивая девочка доведет свои руки до такого состояния уборкой, думая, что никто не заметит. И в самом деле, не заметил никто, кроме Джульетты. Ради Бога, отец Сары был врачом — как он мог не видеть ее рук? Кажется, они даже не замечали, что подготовка к школу у Сары занимает два часа, потому что ей требуется, как минимум дважды снять и надеть свою школьную форму, правильно заплести волосы и двенадцать раз расправить юбку. Она впадала в панику, если что-то выглядело не так как нужно. По дороге из дома она вымывала всю кухню, выстраивала обувь в правильном порядке, перевешивала пальто на вешалке — это была ее работа, ведь они никогда не вешали их правильно. И, наконец, ее последним заданием была полировка чертова телефона в коридоре, потому что один единственный отпечаток пальца может заставить ее переделывать все сначала. И все это еще до того, как она попадет в школу. К тому времени, когда она заканчивала, она уже была жутко уставшей — Джульетта и сама уставала смотреть на нее в таком виде.

Каждый раз, когда Анна и Джеймс просили ее присмотреть за Сарой, Джульетта приходила домой, беспокоясь за рассудок своей маленькой племянницы. Но она не знала, как выразить это словами. Тревор совершенно не понимал, а Джульетта не могла объяснить.

Никогда не знал. Никто никогда не знал. Анна никогда не упоминала, чтобы кто-то из учителей Сары заметил. Но даже если и заметили, Анна и Джеймс отделались бы от них, как от самой Джульетты.

Может, однажды, она могла бы рассказать Гарри. Может, он сможет помочь Саре.

— Это Шивон и Салли, наши дочери, — обе блондинки были одеты в школьную форму, но они превратили ее во что-то совершенно иное: черные мини-юбки, намного короче, чем у Сары, голые ноги, жуткий слой блеска на губах и шокирующий розовый лак на ногтях.

Шокирующий— ключевое слово.

Гарри пожал им руки. Старшая, Шивон, смутилась.

— Приятно познакомиться.

— С тобой тоже, — сказала Салли. Шивон не сказала ничего, она просто пялилась на него своими сияющими глазами и послала улыбку, которая одновременно была застенчивой и очень, очень ясно выражала ее намерения.

« Как девушки это делают? »— подумал Гарри удивленно.

Желудок Сары сделал сальто. Ее до ужаса раздражали ее кузены. Теперь Шивон флиртует с Гарри!

— Как ты, милая? — Джульетта положила руку на лоб Сары. Саре не нравилось, когда к ней прикасаются.

« Почему бы им не оставить меня в покое? »— подумала она и сразу же почувствовала себя неблагодарной.

— Я принесла тебе шоколадок и маленький подарок.

Салли присела на кровать, сминая ее одеяла. В груди у Сары образовался комок.

— Почему вы не в школе? — спросила она их.

— Мы ходили к стоматологу. Мы думали, что сможем пойти с мамой и папой повидать тебя, перед тем как вернуться туда.

Как же мне повезло.

— Открой подарок, — перебила Джульетта.

Сара начала разрывать оберточную бумагу, и Джульетта увидела ее руки, израненные и потрескавшиеся с прошлой ночи. Она сглотнула. Как же она хотела забрать ее к себе домой.

— Спасибо, он такой красивый, — Сара была искренне тронута. Она не могла поверить глазам. Это был идеальный подарок. Комплект из дневника и фотоальбома, оба в шелковых серебристых обложках. В дневнике была фиолетовая лента в качестве закладки, а сам он был таким белым и гладким, таким непохожим на ее старый, толстый, черный дневник снов. Он пах новой, нетронутой бумагой.

— Я думала, тебе понравится. Он может помочь тебе выпустить пар, знаешь... Можешь записывать туда свои мысли или беспокойства. Проблемы всегда легче решать, если рассказать о них кому-то.

— Это альбом для фотографий тети Анны и дяди Джеймса, — добавила Салли.

— Спасибо. Правда, — сказала Сара, ее глаза наполнились слезами. Глаза Джульетты тоже были подозрительно сияющими.

— Я пойду приготовлю обед. Я купила некоторые продукты для вас, — Джульетта подмигнула, быстро отворачиваясь.

— Спасибо, — прошептала она.

— Салли и Шивон могут составить тебе компанию.

Замечательно.

В ту же секунду, когда дверь закрылась, Шивон взволнованно села на кровать Сары.

— Сара! Это твой кузен?

Салли закатила глаза. Брайони, Элис, а теперь еще и Шивон. Кто знает, почему Гарри так впечатлил моих подруг. Ладно, он красивый, будем смотреть правде в лицо. Но это уже слишком!

— И твой кузен тоже, хотя и не кровный, — ее руки снова болели.

— Сколько ему лет?

— Двадцать два, — отрывистый тон Сары выдавал ее раздражение.

— У него есть девушка?

Сара почувствовала, как ее сердце замирает.

— Да, — соврала она. Держись от него подальше.

— В Новой Зеландии? Он скоро ее забудет, она слишком далеко.

« Мастерица следит » .

— Что это было? — спросила Салли.

Сара подскочила. Сапфир! Сапфир снова пел! Она схватила камень и спрятала руку за спину.

— Что это было, Сара? — повторила Шивон.

— Мой МП3 плейер. Забыла выключить его, — сказала она, во рту у нее пересохло.

— Ладно, не важно. Не знаешь, Гарри не сможет дать мне пару уроков вождения? — Шивон эффектно отбросила свои светлые волосы с лица.

Это было последней каплей. Сара окончательно разозлилась.

— Извините, девочки, я снова чувствую себя не очень хорошо. Я бы поспала немного.

— Конечно, Сара, прости. Шивон, пошли.

— Может, я смогу спросить его...

— Пошли! — Салли бесцеремонно вытащила Шивон из комнаты. Девочки оставили за собой облако парфюма, который заставлял Тень чихать весь вечер.

Сара глубоко вдохнула и посмотрела на сапфир. Она послала Гарри сообщение, надеясь, что он прочитает его сейчас же.

« Сапфир снова пел » .

Через несколько минут, телефон засветился.

« Мы должны избавиться от Джульетты и ее компашки, просто на всякий случай » .

Сара с трудом встала и пошла вниз на кухню. Стены кружились вокруг нее, и было такое чувство, словно голова сейчас взорвется. Она сжимала сапфир, на случай если он снова заговорит. Надеюсь, не пока тут будут Маккентрики.

— Сара, дорогая, обед почти готов. Мне принести его тебе наверх? Ты принимала что-нибудь с утра? Я принесла тебе парацетамол и кое-какие витамины, просто для поддержания организма.

— Спасибо. Вообще-то, я приму пару таблеток парацетамола и просто пойду спать.

— Конечно, я оставлю тебе что-то в духовке. Мы поедим в столовой. Не переживай, мы тебя не потревожим.

— У меня жутко болит голова.

— Мам, Сара пытается сказать, что ей нужен покой и тишина. Она не хочет, чтобы четверо человек оставались на обед. Оставь мясо в духовке, и пошли, — Сара взглянула на Салли. Не такая дурочка, какой она ее помнила. Ей было всего четырнадцать, и она казалась единственным членом семьи Маккентриков, который действительно понимал, что происходит вокруг.

— Салли права, — вмешался Тревор. — Оставим их в покое. Пошли, девочки.

— Конечно, прости, я должна была подумать. Обещай, что съешь что-нибудь. Лекарства прямо тут, в обувной коробке.

— Не беспокойтесь, я проверю, чтобы она поела, — сказал Гарри, и на самом деле имел это в виду. Джульетта с Гарри переглянулись, и на секунду между ними промелькнуло понимание. Гарри незаметно кивнул, словно говоря ей не волноваться, что он присмотрит за ней.

— Ладно. Я хочу, чтобы ты отдыхала весь день и вечер, ладно? Никакой уборки, — она взяла руки Сары в свои и сжала их.

« Конечно, я буду отдыхать, когда на нас собираются напасть. Что насчет уборки, если бы вы не наделали такой бардак на кухне... »

— Позвони мне, у Сары есть мой номер! — удалось Шивон прошептать Гарри на ухо с невинным выражением лица.

— Конечно... нет, — прошептал Гарри, как только они не могли его больше слышать.

— Он твой кузен, сумасшедшая! — прокричала Сара закрытой двери.

— Неужели я уже ее родственник?

— Не по крови. Думаю, это хорошая новость.

— Ладно. Что именно сказал сапфир?

— Мастерица следит. Какая Мастерица?

— Предводитель Валайя. Она начала все это.

— Она человек?

— Думаю, да.

— Кто она?

— Я не знаю!

Сара закатила глаза.

— Я не могу знать всего! — запротестовал Гарри. А потом он внимательнее всмотрелся в нее. — Сара, ты ужасно выглядишь.

— Спасибо.

— Нет, правда. Иди сюда, присядь. Возьми, — он вытащил пачку парацетамола из коробки и взял две капсулы из пластинки. Затем он налил ей стакан воды. — Прими это.

Сара проглотила их.

Гарри положил руку ей на лоб.

— Ты опять горишь. Пошли, давай положим тебя в кровать.

— Если они нападут...

— Если они нападут, я увижу. Как только тебе станет лучше, мы пойдем искать их. Хватит сидеть и ждать.

Сара кивнула. Она была напугана, но хотела взять все в свои руки. Я хочу быть охотником, а не жертвой.

Сара прислонилась к Гарри. Он пах кофе и морем, и этот соленый запах заставил ее подумать об Айле. Он помог ей устроиться на одном из диванов и укрыл пледом. Сара наблюдала, как огоньки в камине танцуют свой гипнотический танец.

— Тебе нужно отдохнуть. Закрывай глаза.

— Я не могу спать. Снова придет сон...

— Тогда иди на кухню, там тебя ждет жаркое тети Джульетты, — поддразнил он.

Сара улыбнулась против воли.

— Я включу телевизор. Посмотрим, повторяют ли там какую-нибудь мыльную оперу.

Он, правда, как старая леди. Мыльные оперы и бесконечные чашки чая. Она почувствовала, как расслабляется, словно мир поставили на паузу.

Успокоенная присутствием Гарри и мягким бормотанием телевизора на фоне, Сара начала засыпать, до тех пор, пока не оказалась где-то между бодрствованием и сном.

— Ложись со мной, — прошептала она сонно.

Гарри улыбнулся.

— Нет, глупышка.

Она свернулась в клубочек под пледом и уснула. Как только он убедился, что она крепко спит, Гарри отнес ее наверх.

« Ложись со мной », — сказала она, и эти слова бесконечно крутились в его голове.

« Да, да! »— хотел он сказать.

Гарри выключил телевизор и сел у окна, наблюдая, как вечер превращается в сумерки. Он продолжал думать о словах сапфира. Мастерица. Валайя каким-то образом ухитрились сохранить ее личность в тайне. Кто она? Одна из списка, или кто-то другой? Осталось еще пять Сурари. И Мастерица. А потом... самая большая битва, война.

И снова Гарри задался вопросом, выживут ли они. Перед Сарой его вера была непоколебима. Он был смелым, даже непреклонным. Но правда была в том, что он боялся. Быть загнанным в угол, быть найденным и убитым, как какое-то беспомощное создание... он ненавидел это. Это выводило его из себя. И пугало его.

Он никогда раньше не боялся, может, потому что смерть никогда не казалась ему худшим вариантом. Не то чтобы ему хотелось умереть, ему очень нравилось оставаться в живых, но это должно было случиться — охота стоила риска. Но теперь он чувствовал ответственность за Сару. И он отчаянно, отчаянно хотел, чтобы она пережила все это. Он хотел, чтобы она была счастлива. Он хотел видеть, как она улыбается, хотел увидеть, как она безмятежно спит, не просыпаясь в криках и слезах. И он тоже хотел остаться в живых, чтобы быть с ней.

Когда он начал чувствовать это? Он был с ней всего пару недель, так, как она смогла так быстро проскользнуть в его мысли, в его сердце?

Когда он впервые увидел ее, в ночь своего приезда, он подумал, что она красивая. Но в ту же ночь он услышал ее крик и пришел успокоить ее, и когда он увидел ее черные волосы на подушке и вдохнул ее запах, когда она проснулась... Тогда он почувствовал ту внезапную, невероятную волну, волну Сары, накрывающую его и уносящую в море.

И эти руки. Его сердце разбивалось, когда он видел их сухими и потрескавшимися, кровоточащими от этой навязчивой идеи уборки. Как они могли сотворить с ней такое? « Миссия Миднайтов »— подумал он зло. Заставить маленькую девочку каждую ночь видеть жуткие вещи в своих снах, и оставить ее в одиночестве начищать и выстраивать в ряд дурацкую обувь до самого рассвета.

Он хотел прижать ее руки к своей груди, остановить ее, чтобы она могла отдохнуть. Он хотел исцелить ее, и с ее помощью исцелиться самому.

Но кое-что еще беспокоило его. Эти листья. Парень, пославший воронов и навещающий Сару во снах. Если он мог контролировать духов стихий, это значило, что он невероятно силен. Такого лучше не иметь во врагах. Почему он им помогал? Кто он? Если бы он был Тайным наследником, Гарри бы знал.

Листок.

Сара, кажется, чувствовала себя странно, говоря о нем. Она отвела взгляд и была необычайно послушной. Послушную Сару увидишь не каждый день. Она слишком легко согласилась рассказать ему, если он с ней свяжется. Он боялся, что видение сказало ей больше, он боялся, что большее могло произойти.

Его чутье подсказывало ему пристально следить за листьями — уберечь Сару от возможной опасности, потому что он видел кое-что в ее лице, когда она говорила о том парне, что-то, что невозможно выразить словами. Он не хотел говорить об этом. Он не ревновал. Он не мог позволить себе ревновать.

Гарри потер лицо руками, раздраженный собственными мыслями. Он не планировал влюбляться в Сару. Он не мог этого предвидеть. Она вошла в его кровь, она стала частью его. Может, это было свойственно Миднайтам. Гарри был его единственным настоящим другом, а Сара — его единственной...

Гарри немедленно остановил собственные мысли. Он не мог об этом думать. Не мог подумать об этом слове. Нет смысла в мучении самого себя, в ее глазах и в глазах мира он всегда мог быть лишь ее семьей. Он поставил стакан виски, который налил себе.

— Гарри! — обеспокоенный голос Сары пронесся по дому.

Он побежал наверх, молясь о том, чтобы это оказался всего лишь сон, а не нападение.

Сара почувствовала, как меняется течение, перенося ее в полутрансовое состояние, в котором к ней приходили видения. Она попыталась встать и пойти обратно вниз, в безопасность гостиной с включенным телевизором и лампами, но было уже поздно. Сон уже забрал ее, и она ничего не могла сделать, ничего, кроме как пройти через это.

Она снова была в том странном месте на травянистых холмах. Была середина ночи, ясной, лунной ночи. Она сидела на траве, и ей было холодно, слишком холодно, чтобы быть правдой. Она чувствовала присутствие чего-то невидимого, какой-то угрозы.

Маленькое белое облачко материализовалось перед Сарой, кружась, словно сфера молочного тумана, словно живое. Сфера двинулась вниз, к ее рукам, и стала покрывать ее левую руку туманом, двигаясь вверх к груди.

Сара снова начала чувствовать, что задыхается. Это часто происходило, когда она боялась, но на этот раз все было по-другому. Словно это облачко отнимало воздух, заставляя ее медленно терять сознание. Она проваливалась в сон, в мертвый сон...

Внезапно, Сара поняла, что кто-то еще находился там. Она была на коленях, неподвижная в хватке тумана, так что не смогла увидеть кто это. Но она надеялась...

— Только не Сара! — прокричал мужской голос.

Листок?

Туман бросил ее и начал кружиться перед ее глазами. Сара упала на землю. Туман парил перед ней еще несколько секунд, а потом, казалось, превратился в какое-то существо, и его черты продолжали меняться. Оно парило над Сарой, ожидая удобного момента, чтобы снова напасть. Сара попыталась прикрыть лицо руками, но не могла пошевелиться. Шепот защекотал ее ухо.

— Шейла, — сказал он.

— Нет! — прокричал голос снова.

Сара ускользала куда-то. Последним, невообразимым усилием, она взглянула вверх, совсем немного... и увидела лицо Листка, на нем была написана боль. Он сидел рядом с ней на коленях, шепча. Сначала она не могла ничего понять, но потом разобрала слова.

— Я опоздал. Я опоздал... Сара, нет... — Сара видела, как по его щекам текли слезы.

В тот момент туманное существо снова охватило ее, и она почувствовала, как жизнь покидает ее, струясь, словно маленький ручеек, который она была не в силах остановить... Она умирала и чувствовала каждую секунду, каждый жуткий момент, пока все не прекратилось.

Она открыла глаза в темноте и села, тяжело дыша. Она положила руки на сердце, убеждаясь, что оно бьется. Все тело было покрыто потом. Дождь непрерывно стучал в окно, изливаясь на болота и холмы вокруг. Вдруг ветер стал завывать между дубов в саду, пронзительно крича у окна Сары, словно банши, и поднимая сухие листья в маленькие водовороты.

« Я больше не могу. Не могу » .

Она поняла, что Гарри сидел на ее кровати.

— Все хорошо. Ты знаешь, что это просто сон, — сказал он. Наверное, она позвала его во сне. Она посмотрела в его ясные глаза, словно цепляясь за них.

— Я умерла, — прошептала она.

— О, Сара... — Гарри вытер ее слезы мягкими пальцами.

Как она могла все это время просыпаться одна в пустом доме? Как она могла выносить все это до моего появления?

— Это было что-то вроде тумана. Я не могла дышать из-за него. Он усыпил меня, а потом убил.

Она не рассказала ему о Листке. Она хотела, отчаянно хотела, но не смогла. Почему? Почему я не могу произнести его имени?

— Не беспокойся. Я защищу тебя, ты же знаешь. — Он взял ее за руки. Они все еще тряслись после видения.

— Я знаю, — прошептала она. Гарри поднес ее руки к своей груди, и это был такой нежный жест, что ее сердце разбивалось.

— Я сделаю все, чтобы с тобой ничего не случилось. Ты — все, что у меня есть. — Его тайная мантра. Он сказал ее вслух.

Сердце Сары пропустило удар. Никто и никогда не говорил ей ничего подобного. Даже для собственных родителей она не была всем. Их миссия стояла первой в списке.

— Ты — все, что у меня есть. — Вот, что значит быть чьим-то миром.

Пока Гарри сидел на ее кровати, держа ее руки в своих, она почувствовала, как немного расслабляется. Она устала, так устала. Может, она не будет вставать, и убираться в комнате, как обычно делала после пугающего видения. Может, она просто останется в постели...

Она упала обратно на подушку.

— Теперь попытайся поспать. — Гарри укрыл ее одеялом, как маленького ребенка. Сара подумала, что он сделал это неправильно, что ее одеяло не лежало так, как надо, но не стала поправлять его. Она хотела оставить все так, как сделал Гарри. И ее кости отказывались вставать.

— Такой моя жизнь теперь будет? Всегда? — прошептала она, смотря Гарри в лицо, цепляясь за его голубые глаза как за спасательный круг.

— Я не знаю. — Хотел бы я остановить все это.

— Иногда я чувствую, что не смогу выносить этого больше. Как моя бабушка могла? Все эти годы...

— Она была очень сильной. Она жила ради своей миссии. Она была твердой, даже жестокой. Она не хотела ничего, кроме как охотиться.

— Но я хочу. Я хочу музыку. Я хочу влюбиться.

В кого? В кого ты влюбишься, моя Сара?

— Не думай об этом сейчас. Попытайся поспать.

Сон. Ее личная пытка.

Она слишком устала, чтобы остановить ее.

Если мне снова присниться сон, клянусь, он убьет меня. По-настоящему убьет.