Меня разбудил звон. Чистый. Металлический. Настоящий.
Золото.
— Сколько тонн? — спросила я, не открывая глаз.
— По подсчётам — около пяти за последние две недели, миледи, — прозвучал голос эконома.
Я встала. В прозрачной рубашке из шёлка с востока. Без стыда. Мне нечего прятать. Всё, что есть — прекрасно. А остальное — в подчинении.
Я прошла к балкону. Подо мной — шахты. Вонючие, глубокие. В них — сотни жалких тел. Копают. Потеют. Умирают.
Плевать.
Они — грязь. Я — золото.
— Нанимайте ещё сотню. Из северной гильдии. Элиту. Пусть спят при мечах. Пусть мечи спят в крови.
— Да, миледи.
На горизонте в дымке маячили деревни. Нищие. Бедные. Без крепостей. И без амбиций.
— Это земли того… как его? Лорд с горами? Сырогорье?
— Да, миледи. Недавно укрепил западную линию. Разведчики замечены у границ.
— Хм. Значит, нюхает. Дерзкий. Думает, если покрошил Мергольда, то может смотреть вверх. Глупец.
Я вернулась в зал. Дворяне замолкли, когда я вошла. Как и положено.
Села на трон. Золотой. Не позолоченный. Настоящий. Холодный. Весомый.
С ним — не спорят.
— Передайте в Гильдию Теней: за каждую шкуру его разведчика — по два слитка. А лучше — принесите живьём. Я посмотрю в глаза тем, кто решился нюхать под моей дверью.
— Уже отправлено, миледи, — сказал магистр снабжения.
— Прекрасно.
Я провела пальцами по холодной инкрустации трона.
Скоро я пойду сама. Не потому что должна — потому что могу.
Я — не Мергольд.
Я — Аврора. Дочь грифона и хозяйка крови.
И если кто-то из деревенской грязи решил, что может приблизиться — я позволю. Но только один раз.
Чтобы потом отрезать ему всё, чем он решил дерзить.
Прах сгорит.
Грязь утонет.
А я — поднимусь ещё выше.