После бойни тишина была глухой. Даже птицы не чирикали. Сырогорье утопало в крови, дыме и победной вонючей усталости. Мы выжили. Но теперь всё только начиналось.
ИНТЕРФЕЙС: Победа зафиксирована. Потери минимальны. Самоуверенность растёт как гриб на говне. Осторожнее, Лорд. После высока — бывает низко.
Трупы собрали в кучу. Мергольда — отдельно. Его башку насадили на шест и воткнули у ворот. Пусть все знают: сюда с мечом — назад в мешке.
— Чего с пленными? — спросил Арслан.
— Кто может работать — в шахты. Кто слишком гордый — туда же, но без лопаты. Хорьколюб, смазка есть?
— Да хоть квасом намажу, Лорд, не ссы.
ИНТЕРФЕЙС: Вы выбрали путь жёсткой дани и принудительного труда. Эти земли становятся не просто твоими — они начинают пахнуть железом, кровью и дисциплиной. Слово «свобода» тут теперь матерное.
Прошло три дня. Мы разгребали последствия, чистили мечи и укрепляли башни. А потом я вспомнил:
— Э, интерфейс, а владения Мергольда кто теперь пасёт?
ИНТЕРФЕЙС: Никто. Лорд дохлый, трон пустой, деревни в ахуе. Бери, пока не пришёл следующий долбоёб.
— Тогда выдвигаемся. Сначала зачистим лес от этих крыс, потом — забираем все деревни, где только вчера висел ворон.
ИНТЕРФЕЙС: Новый квест: захват унаследованных территорий. Бонус: разграбление, реквизиции, нагон страха. Побочка: начнёшь выглядеть как антагонист.
На пятый день курьер с окраины новых территорий принёс письмо. Пахло гарью, и кровью, и злобой.
«Ты убил нашего лорда. Думаешь, всё кончено? Смотри в лес. Мы идём.»
ИНТЕРФЕЙС: Ну всё, началось. Месть. Без суда. Без кнута. Только ножи в спину и факел в ночи. Готовься, это будет весело — как дизентерия в дальнем походе.
В ту же ночь взорвали мост, исчез патруль, дозорный найден в колодце без кожи. Всё ясно.
— За каждый выстрел — десять стрел. За каждую засаду — выжженная деревня. За каждую крысу — капкан, соль и плеть, — сказал я на совете.
ИНТЕРФЕЙС: Новый режим: тотальная зачистка. Без тормозов. Без морали. Только результат. Мир вокруг тебя — сжимается. Но ты уже не человек. Ты — сила. Используй это.
Я пил отвар с мёдом у огня. Дым стелился по лагерю, как предчувствие. Где-то в темноте затаились те, кто надеется нас сломать. Но мы — не ломаемся. Мы отжимаем.
— Пусть идут, — сказал я. — У нас есть сталь. У нас есть воля. И у нас теперь будет ещё пять новых деревень.