Сказка для злой мачехи или белоснежка на новый лад

Глава 1

— Да, как ты посмела?!! Верни немедленно! — ревет взбешенным медведем брат Ринари.

— Дилан, успокойся, — пытается утихомирить его маг, вцепившись в плечо, но Дилан тянет его, как на буксире.

— Ваше Величество, я хотел бы с вами пого-о… О-о! — непринужденно, как к себе в хранилище, просачивается в дверь верткий алхимик, но замирает и с ехидством уточняет: — Я не помешал? Может, мне выйти?

— Что ты здесь делаешь? — рычит Ирон. — Стража!!

— Отставить стражу! — рявкаю я. Распахиваю края балдахина, и являю свой жуткий лик народу.

Ну, надо же, мое утро впервые началось не с ворчания Жезели! Н-да, разнообразие, однако.

— Ух, и видок же у… — ошарашено смотрит на меня Роди, но вовремя обрывает себя на полуслове. — Хорошо ли вы себя чувствуете, Ваше Величество?

На мгновение я зависаю, обдумывая, как себя чувствую, но не найдя однозначного ответа, только неуверенно пожимаю плечами.

— Жива, вроде.

— Верни… — рванул ко мне Дилан.

— Дилан, да, успокойся ты, — шипит маг, косясь на меня с не меньшим недоумением, чем алхимик. — Может, это и не она вовсе.

— Это она, кто же еще?! Больше некому.

И тут входит Жезель. Видя, что в комнате ее госпожи на удивление оживленно, она вдруг суровеет и командирским голосом рычит:

— Что вы себе позволяете! Немедленно покиньте покои Ее Величества! Я все доложу Его Величеству! А вы, Ваше Величество, (шипит сквозь зубы) раз проснулись, немедленно скройтесь в умывальне! Стыд-то какой!

Вот тут-то до нас и начало доходить: мы теперь в замке, а здесь правила таковы, что в апартаменты Ее Величества можно войти только с позволения Его Величества или Его письменного разрешения, а мужчины не только вошли, но еще и в спальню вломились.

Ирон бормочет извинения и силком выводит Дилана из комнаты. Роди тормозит, но Жезель выталкивает и его, пыхтя как сердитый ежик. Мне же ничего не остается, как идти в умывальню. Зеркал у меня здесь нет. Оно и к лучшему — не люблю пугаться по утрам.

— Ваше Величество, как вы могли! — не унялась Жезель, даже когда выпроводила всех не только из моей спальни, но и из гостиной, где, судя по шуму и бряцанью железных доспех, топтались еще и мои нерадивые стражи.

Ох, и нажалуюсь я на них Натану… Хотя нет, пусть лучше эти двое, чем кто-то другой. Жезель их хорошо знает — приструнит, а с другими еще сладить надо, вдруг окажется, что они из таких, ну, фанатиков, которые ведьм на дух не переносят — не посмотрят, что королева — прирежут еще. Н-да, мрачноватые у меня мысли сутра пораньше — не к добру. Хотя, что у меня в этой сказке к добру? Правильно, ничего. Ну, почему, почему я злая мачеха!?? Дурацкая сказка! Дурацкое утро!.. и вообще у меня голова болит.

— Ваше Величество!

— Отстань, — простонала я, так как голова после ночных посиделок с Натаном гудела и норовила расколоться на части. — Я их не приглашала.

— Но Вы могли их выставить!

— Ты пришла раньше, — отмахнулась я от назойливой служанки.

— Я все расскажу королю!

— Да, буль-буль-буль.

Это, чтобы взбодрится, я полностью погрузила лицо в воду. Вода леденющая, аж зубы сводит, но мое состояние сейчас сродни аморфной субстанции, а к завтраку нужно быть как свежий огурчик. О! Точно!

— Жезель, — резко выпрямилась я, чем до дрожи напугала свою прислугу, так как она уже стояла рядом с полотенцем в руках.

Увидев мое перекошенное лицо, она робко поинтересовалась:

— Ваше Величество, что с вами случилось?

— Николас со мной случился, — скривилась я. — Он и его задание в Волчьей насыпи.

— А? — неуверенно попыталась уточнить Жезель, но я ее перебила.

— Забудь. Принеси мне лучше рассолу.

— Что, простите?

— Принеси мне огуречный рассол, — рассердилась я, но предположив, что в сказке может его не оказаться, жалобно уточнила: — Или какой-нибудь другой рассол.

— Ваше Величество, — нахмурилась девушка и повела носом, — вы случайно не…

— Жез-ель, — взмолилась я, — мне сейчас и так плохо, оставь свои нотации на потом. Хорошо?

И не надо на меня так смотреть. Не надо. Мне было очень-очень плохо и не удивительно, что Натан решил полечить меня именно таким способом. Я, конечно, предпочла бы другой, но и этот весьма действенный. Вчерашнее напряжение ушло, оставив грусть и притаившуюся настороженность. Братья все еще на свободе, да и Она тоже. А что из этого следует? А следует из этого то, что пока я здесь, наша встреча с ними неизбежна, прямо, как головная боль после распития крепких спиртных напитков, путь и в приятной компании графа Лейкота.

— Хорошо, — поджала девушка губы. — Я позову вашего лекаря.

— Какого лекаря? — не поняла я.

— Вашего личного. Утром мне передали, что лорд Лейкот приставил к вам своего нового подчиненного. Он будет следить за вашим здоровьем.

Я оторопело вытаращилась на служанку и пробормотала:

— Лекаря? Мне? Ну, зови.

Жезель неучтиво пихнула мне полотенце и вышла. Я начала вытирать лицо, мысленно недоумевая: «Какого лекаря? Зачем он мне? У Натана, что, наметился очередной приступ подозрительности? Так, вроде же, сам писал, что странности, творящиеся в замке, не с нами связаны? Не понимаю».

— Ну, больная, на что жалуемся?

Я прекратила натирать лицо до красных пятен и уставилась на лучащегося неприкрытой радостью алхимика.

— Роди? — не поверила я своим глазам.

— С этого дня, я ваш личный лекарь, Ваше Величество, — неумело поклонился алхимик, напомнив мне себя в первые месяцы появления в замке — так же кривлялась.

Из глотки вырвался нервный гогот. А Натан, оказывается, шутник. Сделать черного алхимика личным лекарем королевы-ведьмы, это же надо до такого додуматься?! «Ну, Натан, зараза ты этакая, думаешь, обыграл? Ха, как бы ни так»! Мое настроение постепенно начало улучшаться. Хотя головная боль так никуда и не делась.

— Очень приятно, — оскалилась я во все ринарины зубы.

— Так на что жалуемся? — оскалился в ответ алхимик.

Я поманила его пальцем, а когда Роди наклонился, дыхнула.

— О-о! — помахал тот рукой перед носом. — Ну, с этим мы быстро справимся. То-то я смотрю, у тебя взгляд просветлел.

Я озадаченно приподняла брови.

— Вчера у тебя был сильный шок. Такое душевное… — Роди запнулся, — такой стресс мог плохо сказаться на твоем… — алхимик обвел меня взглядом, намекая на морок. — Вот, я и принес тебе успокоительных капель, но раз тебе лучше, оставлю их у себя — они очень сильные.

— Господин лекарь, — ворвалась в умывальню Жезель. — Вам сюда нельзя. Подождите Ее Величество в гостиной.

— Хорошо, хорошо. Уже ухожу, — примирительно поднял руки Роди.

— А, вы, Ваше Величество, заканчивайте с водными процедурами — я приготовила вам наряд к завтраку.

— Надеюсь, не бархатное, — буркнула я, послушно плетясь следом за Жезель.

— Нет, ваше любимое — из зеленой парчи.

Я настороженно покосилась на служанку. С чего бы такая любезность? Подозрительно. Но когда Жезель завязала последнюю тесемку, и я вышла к Роди, алхимик, в своей излюбленной манере, меня и просветил:

— О, Ваше Величество, цвет вашего платья удивительно сочетается с цветом вашего лица.

— Жози, — перевела я взгляд на служанку, но в очередной раз, наткнувшись на кристально честный взгляд девушки, устало вздохнула. — Иди, узнай, как дела у Белоснежки.

— Да, Ваше Величество, — прошептала она, и опустила взгляд, наверное, впервые устыдившись своего поведения. Кротко склонив голову, Жезель пулей вылетела за дверь.

— Интересная у тебя служанка, — проводил ее потемневшим взглядом алхимик.

— Да уж, — поморщилась я, и, пройдя к диванчику, аккуратно на него присела, уже на уровне инстинктов, разглаживая парчовую юбку и расправляя плечи: — Но это лучше, чем тот рой недалеких мегер, который мне подсунули поначалу.

— Ее зовут Жози, я правильно расслышал? — мужчина заломил бровь, и по взгляду я определила вполне адекватный интерес. Что ж, почему бы и нет?! Сколько за ней наблюдаю, никак понять не могу — почему одна? — на вид не уродка, — характер, конечно, тот еще, но у меня и того хуже, — а на личном фронте глухо, как в танке. И, ведь спрашивала — молчит, а меня от любопытства распирает. Вот, пусть, хоть Роди зубки поточит.

— Ее зовут Жезель, но я иногда сокращаю до Жози. Она очень любит мне мелко пакостить и этим очень напоминает Белоснежку.

— Белоснежка тебе пакостит? — удивился Роди.

— Не мне, — поморщилась я. — Ринари.

Алхимик протянул руки к моему лицу, но когда я попыталась отвернуться, меня замутило. Мужчина понимающе хмыкнул и наложил руки мне на голову.

— Не шевелись, — попросил он.

— Что ты делаешь? — ощущая странное покалывание, там, где он прикасался.

— Лечу, — и нажал он какие-то точки на моей шее.

— О-о-о, — облегченно выдохнула я, — блаженство!

— Позже приготовлю отвар, — сел на свое место алхимик. — И как же тебя так угораздило, подруга?

Я благодарно ему улыбнулась.

— Сама не знаю. Это очень странная история. Сейчас не время ее рассказывать, но коротко звучит так: засыпала я у себя дома, а проснулась уже здесь и в облике ведьмы-Ринари.

— Ринари-ведьма? — приподнял брови мужчина.

— По крайней мере, окружающие так считают. Мне трудно судить, я никогда не была с ней знакома, но из того, что мне удалось выяснить, способностей к ведьмовской магии, как таковой, у нее не было. По сути, Ринари лекарка, как и ее мать, но озерные колдуньи почему-то указали именно на нее.

— Озерные колдуньи, говоришь, — задумчиво потер подбородок Роди.

Я кивнула.

— Понимаешь, с моей точки зрения, единственное, что было у Ринари магического — это ее зеркало, вот оно действительно могло принадлежать ведьме.

— И, где оно сейчас? — заинтересовался алхимик, и в темных глазах забегали чертики.

— Это я и пытаюсь выяснить, — вздохнула я.

— Оно пропало? — Роди, было, закинул ногу на ногу, но вспомнил, где находится и сел ровно, хотя и чуть более расковано, чем здесь позволительно.

— Скорее его забрали, — прикусила я нижнюю губу. — Возможно даже король, но вывести его на этот разговор мне так и не удалось. Единственное, что я знаю точно — в замке его нет.

— Что хотел от тебя ее брат?

— А-а, Дилан, — коротко рассмеялась. — Да, я еще в харчевне покопалась в его вещах и нашла очень занятную вещицу. Ее-то он и хочет вернуть.

— Покажешь?

— Не сейчас, — качнула я головой. — Мне нужно спуститься к завтраку.

— Это обязательно?

Мои губы растянулись в хитрой улыбке, говоря, что на это мероприятие у меня есть свои планы.

— Для Ринари — нет, для меня — очень даже. Кстати, как там поживают Генри и наш перевертыш?

— Мальчик поправляется. А второй… Неплохо, я бы даже сказал, хорошо, — алхимик задумался, и, чуть поморщившись, закончил: — но не в случае, когда сидишь в клетке. Лейкот настоял, чтобы его заперли.

— Ясно, — кивнула я, прекрасно понимая, чем руководствовался граф. — Как думаешь, у нас получится его спасти?

— Если тебе удастся уговорить мага, чтобы мы работали в паре, то все может быть, — кивнул Роди. — Я уже попытался разобраться, но там столько намешено и темной, и светлой магии, что боюсь, если начну работать только со своей стороны — ничего хорошего из этого не выйдет.

Я закрыла глаза и сдула упавшую на глаза челку. Жези сегодня не стала затягивать волосы в замысловатую прическу, так что локоны в хаотичном порядке обрамляли лицо Ринари, делая его угловатым и жестким.

— Я попробую его убедить.

— Это будет непросто, — усмехнулся Роди.

— Я все равно попробую, — упрямо вздернула подбородок.

— Ну, да, — согласился алхимик. — Лейкота, ты как-то убедила.

Эта фраза заставила вспомнить ночной разговор, и мои щеки предательски вспыхнули, благо сквозь морок Роди этого не заметил.

— Роди, как думаешь, Натан может догадываться, что я и Ринари одно, и тоже лицо….

— Нет, — категорично качнул головой алхимик.

Озадаченно заморгав, я подалась вперед.

— Нет?

— Нет, — снова качнул головой Роди. — Еще не знаю почему, но в пределах этого замка, что-то не позволяет живущим здесь людям анализировать поведение королевы. Несмотря на вчерашнее спасение Белоснежки, в том, что с ней произошло, винят все равно тебя…. то есть — Ринари.

— Лейкот тоже ее винит? — напряглась я, ожидая худшего.

Алхимик задумался, подбирая слова.

— Лорд, на удивление снисходителен к Ринари, — наконец, заговорил он, — хотя и видит в ней только влюбленную деревенскую дурочку.

Я облегченно выдохнула и даже улыбнулась.

— Да, этот образ у него словно ширма.

— Ширма? — глаза Роди возбужденно забегали. — Да, пожалуй. Отличное сравнение. У каждого здесь живущего своя ширма.

— Но, как насчет Ирона, я ведь только раз поговорила с ним, и он поверил.

— Он маг, — небрежно махнул рукой алхимик. — Даже если перед ним и была ширма, то ты легко ее убрала. С остальными труднее.

— Понятно, — побарабанила пальцами по костяшкам пальцев другой руки, — и ничего не понятно.

— Но интересно, — улыбнулся алхимик.

— Это хорошо, что тебе интересно, — я внимательно посмотрела на него. — Я здесь уже год с лишним, но ни на шаг не приблизилась к разгадке того, что здесь происходит. У меня масса вопросов, но нет ответов. Почему я здесь? Куда пропала Ринари? Где сейчас зеркало? Что мне сделать, чтобы вернуться домой? Ирон мне помогает, но все как-то вяло.

— Что, насчет, брата Ринари?

— Дилан? — я нахмурилась. — С ним трудно. В первый раз, он чуть душу из меня не вытряс, пытаясь выяснить, куда я дела его сестру. Второй, когда я ему открылась, вовсе сбежал из замка и год сюда не возвращался. В городе начал собственное расследование и Ирон стал ему помогать, — я раздраженно фыркнула, — к слову, с большим энтузиазмом, чем мне. Но, как ты понимаешь, у обоих не было, ни знаний, ни навыков, ни предположений, с чего нужно начинать, так что я стала вызнавать у Ирона, чем они занимаются и указывать им нужное направление. Со мной Дилан ведет себя очень странно. Я его не понимаю. То его тянет ко мне, как магнитом, то он бежит от меня, как черт от ладана, то чрезмерно заботлив, то… — я вспомнила о пощечине, скривилась и прикоснулась к щеке, — сам помнишь. Я не знаю, чего от него ожидать и, что он хочет на самом деле, но уж точно не помочь мне вернуться домой.

— Но ведь и я… — глаза алхимика стали черными безднами, из которых на меня посмотрела бесстрастная тьма.

— Я и не говорю, что ты этого хочешь, — вздохнула я. — Я рассчитываю на твой интерес, и на твое желание разгадать эту загадку.

— Услуга за услугу, — насмешливая улыбка зазмеилась у него по губам.

Я опустила взгляд на сцепленные пальцы.

— Нет, я просто надеюсь, что ты мне поможешь. Одной мне не справиться. У тебя есть знания, которых нет у меня, и интерес, который я готова поддержать. В истории этого замка множество белых пятен. Возможно, объединив усилия, мы сможем выяснить, что за ними скрывается, и… — мой голос осел, — вернем меня домой.

Мужчина прикрыл глаза, и долгие мучительные секунды сидел молча.

— Хорошо, — наконец, таинственно улыбнулся он. — Моя тьма, как это ни странно, желает тебе помочь. Плохо это или хорошо — время покажет, но теперь у тебя есть друг, надеюсь, это взаимно.

И Роди протянул мне руку, которую я без лишних раздумий, пожала, чтобы тут же вскрикнуть.

— Что за! — подула на ладонь, и увидела, как на ней проступает маленькая, размером с десятикопеечную монетку, красная пентаграмма. — Это что?

— В знак нашей дружбы.

Я подозрительно глянула на довольного алхимика.

— Связующая печать, — невнятно пояснил мужчина.

— И что она делает?

— Подтверждает нашу дружбу, — снова уклончиво ответил Роди.

— Роди, — нахмурилась я.

— Подруга, не переживай по пустякам, — весело фыркнула алхимик, — я просто всегда буду знать, где ты находишься.

— Следящий маячок, что ли? — потерла пальцем воспаленную кожу вокруг медленно бледнеющей пентаграммы.

— Да, да, так и есть, — закивал алхимик, даже не подозревая, что отвечает, именно так, как я хотела.

Из чего делаю вывод: мужчина врет и не краснеет. Но выколачивать из алхимика правду, считаю, себе дороже, следовательно, действовать придется иначе: вариант первый — тянуть правду по нитке, второй — довериться и принять все, как есть. Я посмотрела на Роди и чуть грустно улыбнулась. Ни доверять, ни выяснять что-то сегодня меня не тянуло, значит, оставим все, как есть, а там посмотрим, что из этого выйдет.

— Ваше Величество вы опаздываете к завтраку! — объявилась запыхавшаяся Жезель.

— Как ребенок? — тут же поднялась я с диванчика.

— Она отказывается выходить из комнаты, — пожала плечами служанка. — И никого не хочет видеть, кроме Его Величества.

— А где Его Величество? — уточнила я, и Жезель не задумываясь, ответила.

— Его Величество уехали к королю Леонарду. Еще не вернулись.

Я вопросительно взглянула на Роди.

— Царапины я залечил, — безмятежно пожал он плечами.

— Я хочу ее видеть, — ни к кому не обращаясь, произнесла я.

— Но, Ваше Величество! — возмутилась Жезель. — Вас ждут!

И тут я взорвалась:

— Ты, что, считаешь завтрак важнее перепуганного ребенка?! Считаешь, мне кусок в горло полезет, когда я знаю, что она там, сидит в своих покоях и боится собственной тени?! Ты, так считаешь?!! — почти кричала я, надвигаясь на нее, ловя затравленный взгляд и стараясь достучаться до ее скудного средневекового умишка.

— П-простите, — залепетала девушка, вжав голову в плечи.

Пылая праведным гневом, я выскочила в коридор, но столкнувшись со стражем, рявкнула:

— Прочь с дороги!

Тот попытался перечить, но я пристально посмотрела ему в глаза, и страж по стеночке отполз в сторону, невнятно бормоча молитву от Темного.

— Ри, — кинулся было ко мне Ирон, за спиной которого маячил злой, как черт Дилан, но я его остановила.

— Позже. Я к Белоснежке.

И никого больше не слушая, направилась к лестнице на второй этаж. Стражи у покоев принцессы, то ли от неожиданности, то ли от страха, завидев, спускающуюся меня, выставили вперед алебарды.

— Так-то вы приветствуете свою королеву?! — презрительно скривилась я, переводя сощуренный оценивающий взгляд с одного стража на другого.

— В-ваше В-величество, — запинаясь, проговорили они, но алебарды не убрали.

— Мне нужно пройти. Уберите оружие.

— Но Ваше…

— Мне повторить?

Неожиданно, справа, из тьмы коридора, появился Лейкот, собственной раздражающе бодрой, и, после ночного распития спиртных напитков, смущающей меня персоной.

— Что здесь происходит? — обратился он ко мне, но смотря на побледневших стражей.

— Я хотела бы проведать Белоснежку, — полуобернулась к нему, стараясь не смотреть в глаза и не дышать в его сторону, — но они меня не пускают.

Граф удивленно приподнял брови, видимо не ожидал подобного от Ринари, затем снова обратил свой взор на стражей.

— Как это понимать?

— Но…. но, лорд Лейкот, принцесса, никого не хочет видеть. Она…

— Пропустите королеву, — не стал дослушивать их лепет граф. — Вечером жду обоих у себя в кабинете, — и, сказав это, схватил, опущенные к полу, алебарды за древко, и легко выдернул их из рук деморализованных подчиненных.

Но когда входила в покои Белоснежки еще успела услышать, как Натан пробормотал: «Лучше бы это была Рита… но и эта, думаю, справится».

«Спасибо за доверие», — закатила я глаза и полностью сосредоточилась на том, чтобы пробиться сквозь неровный строй Белоснежкиных нянек. Вот, кого я не люблю больше всего, так этих четырех раскормленных теток.

— Зачем ты пришла? Я не хочу тебя видеть, — капризно дует губы Белоснежка.

— Я беспокоилась о тебе, — присаживаясь на краешек постели.

— Уходи, — отворачивается она от меня.

— Снежка.

Девочка начала раздраженно бить ладошками по одеялу, повторяя:

— Уходи! Уходи! Уходи-и!

— А что будешь делать ты? — терпеливо наблюдаю, как беснуется этот маленький чертенок. — Прятаться здесь от всего мира?

— Тебя это не касается, — зло смотрит она на меня. — Я хочу видеть папу. Где мой папа?

Да, я понимаю, что лучше бы здесь был ее отец, но раз его нет, я не могу оставить ее одну, пусть даже в облике Ринари.

— Снежка, папы нет в замке, — покачала я головой.

— Он тебе не папа! — мгновенно разозлилась та.

— Конечно же, нет, — я тихо засмеялась. — Он только твой папа. Твой, и ничей больше.

— Уходи, — девочка подтянула колени к груди и натянула одеяло на голову. — Я никого не хочу видеть.

«Упрямая», — мысленно улыбнулась, вспоминая, как сама пряталась от мамы, когда та пыталась меня успокоить. Как же тогда я хотела стать взрослой, чтобы все решалось, как мне тогда казалось, само собой. И, вот, я выросла, но проблемы, как не решались сами собой, так и не решаются.

— Снежка, послушай, — стягивая с нее одеяло, — мне тоже было очень страшно.

Глаза девочки подозрительно сощурились. Она мне не поверила.

— Честно-честно, — заглянула ей в глаза. — У меня даже руки тряслись.

— Сейчас не трясутся, — констатировала Снежка, посмотрев на мои руки.

— Сейчас нет, — покладисто согласилась я. — Но это потому, что мне помогли, и потому, что мне, как королеве, нельзя показывать свой страх. А ты, моя дорогая, принцесса и будущая королева, понимаешь?

— Ты говоришь, как Рита.

Снежка попыталась отобрать у меня часть захваченного одеяла, но я оказалась проворнее и стащила его с постели, швырнув на ближайший пуф. Первый этап пройден.

— Риты тоже сейчас нет в замке.

— Я знаю, — грустно опустила голову Снежка. — Я ее искала.

Я нахмурилась: «Она искала меня? Зачем?»

— Снежка, а зачем ты искала Риту?

— Не скажу, — отвернулась она от меня, но видимо, так велико было желание поделиться с кем-то своими переживаниями, что девочка резко обернулась и упавшим голосом спросила: — Как думаешь, я плохая?

— Что? — мои брови поползли на лоб. — Кто это тебе сказал?

— Никто, — опустила она взгляд. — Рита, наверное, больше не будет рассказывать мне сказки.

— Снежка, что случилось? Почему ты думаешь, что Рита больше не будет рассказывать тебе сказки?

— Потому, что я снова ее ослушалась. Я плохая девочка.

Эти ее слова подействовали на меня, как ушат ледяной воды, и вчерашний страх отступил под натиском другого: «Вдруг я сказала, что-то не так. Вдруг я травмировала ребенка случайной фразой и даже не заметила этого. Я не мать. Я не училась на педагога. Я могла ошибиться, перегнуть палку, ляпнуть, что-то невзначай. Да, все, что угодно!» От этих мыслей меня прошиб холодный пот.

— Снежка, подожди, — наплевав на этикет и правила поведения, я забралась на постель, чтобы быть ближе к ребенку, — разве Рита, хоть раз, говорила, что ты плохая?

— Н-нет, — девочка неуверенно покачала головой.

— Разве, хоть раз, когда ты ее не слушалась, она отказывалась рассказывать тебе сказки?

— Нет, — уверенней замотала головой Снежка.

— Тогда откуда такие мысли?

Девочка поджала губы и неуверенно выдавила из себя:

— Мне сказали, что плохие девочки всегда остаются одни.

— Снежка, — с нежностью выдохнула я. — Ты не одна.

— Одна, — посмотрела она на меня и в ее глазах я увидела одиночество. — Мой папа всегда занят, а Рита, Рита больше не приходит. Даже Эш… он напал на меня.

— Эш? Так ты назвала щенка?

Снежка кивнула.

— Послушай, Снежка, твой папа — король, и он действительно очень занятой человек, но это не значит, что он не хочет быть с тобой, он думает о тебе каждую минуту, но управлять королевством тяжелая ноша, понимаешь?

Девочка кивнула.

— А Рита не приходила к тебе, не потому что ты ослушалась ее, а потому, что была на задании в Волчьей насыпи. Мы все вместе расследовали убийства.

Голубые очи округлились.

— Убийства?

— Да.

— И вы поймали убийцу?

— К сожалению, им удалось уйти, — печально вздохнула я, — но то, что нам удалось выяснить, заставило нас поспешить вернуться в замок. Ты умеешь хранить тайны?

— Да, — тут же закивала Белоснежка.

— Твой Эш совсем не обычный щенок, — я понизила голос до едва слышимого шепота, — он превращенный перевертыш.

Глаза Снежки превратились в два очаровательных блюдца.

— Убийцы использовали его, чтобы подобраться к тебе и твоему папе.

— Эша убьют? — расстроилась она.

Все-таки дети быстро оправляются от шока, нужно только поддержать их в трудную минуту. Я улыбнулась.

— Рита дала обещание, что попытается его спасти.

— А у нее получится? — девочка сделала бровки домиком.

Не отвечая ни да, ни нет, я окольными путями решила подвести Снежку к тому, что алхимику, несмотря на все его странности, можно и нужно доверять.

— С нами в замок приехал один человек. Окружающие, скорей всего, сочтут его сумасшедшим или просто будут бояться его, но он не плохой, он очень любит докапываться до истины.

— Как граф Лейкот? — тут же сориентировалась девочка.

— Скорее, как граф Лейкот и Мастер Ирон вместе взятые. И Рита хочет, чтобы ты с ним подружилась.

— А? — заинтересованно подалась вперед Белоснежка.

— Ты уже его видела. Он залечивал тебе раны.

— Да! — просветлел ее взор. — Даже царапинки не осталось!

Я хитро сощурилась и приложила палец к губам.

— Как ты понимаешь, все, что я тебе только что рассказала — секрет. А теперь, вставай, будем одеваться к завтраку. Нас уже все заждались.

— Странная ты, — поджала губы Снежка, но с постели встала. — Но ты, все равно, мне не нравишься. И пахнет от тебя странно.

Я посмотрела на Белоснежку и грустно улыбнулась. По крайней мере, я больше не вижу в ее глазах ни отчуждения, ни страха, а большего мне и не надо. Для Ринари, тем более.

Глава 2

«Сборище змей, надутых индюков и самоуверенных павлинов», — думала я, сидя во главе стола, и, из-под опущенных ресниц, наблюдая за всеми присутствующими в главном зале, отмечая повышенную активность некоторых аристократов. Например, графиня Элфорд с начала трапезы не спускает глаз с лорда Лейкота, который старательно делает вид, что не замечает этого, и о чем-то тихо беседует с Лайоном, который в свою очередь сверлит меня неприязненным взглядом. Но это, как раз, неинтересно, а вот о чем перешептываются барон Аксфорд и граф Шангроф, при этом старательно семафоря мэру нашего города — хотелось бы знать. Жаль сижу далеко, Ирон к ним ближе, но маг весь завтрак безрезультатно пытается убить взглядом Роди, прямо как Дилан меня. Тем не менее, на наш с алхимиком аппетит это не влияет — мы с энтузиазмом уплетаем, все, что нам ни подадут, даже противные тушеные овощи, которыми именитый повар травит нас, как только король покидает замок. По правде говоря, я вообще не замечала вкус пищи, так как была занята наблюдением.

«Надо намекнуть Натану, чтобы проверил эту троицу» — нахмурилась я. И ту служаночку, что мнется у главного входа в зал. Опять она мне на глаза попалась, а я ведь почти забыла о ней, но, видимо, не до такой степени, чтобы увидев ее холеное личико, не вспомнить о подозрительных оговорках. Ее тоже надо проверить.

— Рина, — неожиданно позвали справа.

Я удивленно захлопала глазами, не сразу сообразив, что обращаются именно ко мне.

— Да, Снежка? — повернула я голову на голос, проверяя, не померещилось ли мне. Не померещилось.

— Рина, — снова позвала Снежка.

Увы, девочка практически не прикоснулась к еде, хотя ей и принесли все самое любимое. Я чуть склонила голову к плечу, вопросительно посмотрев на нее.

— Можно я пойду? — тихо попросила она, чуть сморщив носик.

— Ты почти ничего не поела, — вздохнула я, жестом подзывая старшего лакея.

— Я не хочу, — капризно надула она губы.

Я отметила, как нервно елозит принцесса на стуле. Ей не терпелось уйти. Без Николаса Снежка предпочитала не появляться за общим столом и сегодня чувствовала себя неуютно.

— Иди, — и, обращаясь к лакею, недоуменно смотрящему на, заговорившую с ведьмой, принцессу: — Проводите Ее Высочество, и попросите старшую кухарку приготовить вафли.

— Д-да, Ваше Величество.

Снежка радостно вскочила со стула. Я проводила их взглядом, стараясь не замечать, напряженно тишины, образовавшейся за столом. Но, когда отставив тарелку, посмотрела в глаза собравшимся, почувствовала, что и сама не прочь сбежать отсюда.

— Если вы позавтракали, можете быть свободны, — вырвалось у меня прежде, чем успела удержать язык за зубами.

Властность, прозвучавшая в моем голосе, заставила всех вздрогнуть, Хм, с завтраком нужно закругляться. Отказавшись от десерта, я встала, и, не прощаясь, спешно покинула зал. У основания лестницы меня догнал брат Ринари, по пятам которого следовал Ирон.

— Рина, стой! — больно схватил он меня за предплечье.

— Отпусти, — потребовала я.

— Не отпущу, — сжал он мою руку, от чего я скривилась от боли. — Нам нужно поговорить.

— Я не отказываюсь говорить, — рассердилась я. — Я просто прошу отпустить меня.

Глаза Дилана вспыхнули золотом. Снова гипнотический взгляд заставил безотрывно смотреть на него. Мужчина несколько недель не брился, и на лице появилась темная щетина, сделавшая его облик еще более диким, только глаза горели ясным умом и холодной яростью. Окружающий мир словно начало заволакивать туманом.

— Мне больно, — прошипела я, прорываясь сквозь пелену гипноза.

— Мы сейчас идем в твою комнату, — тихо, но так, чтобы я слышала каждое слово. — И ты возвращаешь мне магический шар. Поняла? Повтори.

Мои губы сами собой раскрылись, готовясь повторить все, что он сказал, но прежде чем это случилось к нам подскочил запыхавшийся Ирон, а за ним появился и Роди, который сбил настрой Дилана своим усердно-громким покашливанием, и я с истинным наслаждением выдохнула ему прямо в лицо:

— А не пошел бы ты к черту… братец.

— Что здесь происходит? — раздалось со стороны зала.

Мы синхронно повернули головы. К нам, с решительным видом, направлялся лорд Лейкот.

«О-о, — мысленно протянула я. — Натан сегодня заделался в мои герои. Еще чуть-чуть и я точно… — я поморщилась, так как Дилан сильнее сжал мои пальцы. Я коротко, но яростно тряхнула головой. — Тфу-тьфу. Этого только не хватало».

— Ничего, — проскрежетал сквозь зубы Дилан, — ничего, что требовало бы вашего внимания, лорд.

Натан встал на ступеньку с Диланом, и я подсознательно отметила, что ростом они почти одинаковы. Хотя Натан по сравнению с братом Ринари все-таки уступает, что в весе, что в монументальности мышечного рельефа. Тем не менее, хоть сквозь прекрасно скроенный сюртук трудно разглядеть что-либо, ночное падение, поспособствовало ознакомлению с некоторыми, так сказать, деталями физической подготовки графа Лейкота, так что авторитетно заявляю — Натан совсем не щуплый и мышцы у него имеются. «Ну, и, кто мне скажет, почему я об этом думаю»?

— Твои манеры, Дилан, требуют моего вмешательства, — рука лорда легла мне на предплечье. — Отпусти сестру. Ей больно.

Дилан разжал пальцы. Я облегченно выдохнула, с трудом заставив себя не замечать боль. Все-таки Дилан очень силен, а мне, порой хватает и нажима, чтобы появился очередной синяк.

— Я провожу вас, Ваше Величество, — произнес Натан и потянул меня наверх.

— Рина, нам все равно нужно поговорить, — крикнул вслед Дилан.

— Позже, — обронила я, склонив голову.

Натан же не только проводил, но и зашел в апартаменты, тем самым введя мою служанку в ступор.

— Что между вами произошло? — войдя следом, граф, игнорируя Жезель, подошел к окну и отодвинул портьеру, чтобы впустить в комнату больше света. Не преуспел — все окна моих комнат выходили на темную сторону.

— Ничего особенного, — отмахнулась я. — Обычная семейная ссора.

— Уверена? — обернувшись, Натан выразительно посмотрел на меня.

— Да, — отвела я взгляд.

Мужчина снова взглянул в окно. Молчание затягивалось.

— Лорд? — обратилась я к нему. — Вы что-то хотели?

Натан тяжело вздохнул, словно нехотя повернулся, стремительно пересек комнату, и, нависнув надо мной, сказал:

— Передай ей, чтобы зашла ко мне. Надо поговорить.

Я удивленно захлопала ресничками.

— Но…

— Когда ей будет удобно, — понятливо кивнул лорд. — Я буду ждать.

И, не сказав больше ни слова, вышел, а мне срочно понадобилось проветриться. Встав у открытого окна, я задумалась, что на самом деле хотел Натан. Проклятье, какие мысли бродят в его голове?! Не подозревает ли он меня? По правде говоря, меня до дрожи пугает мысль, что он узнает о моем секрете.

Не знаю почему, но, ни Николасу, ни Натану желания открыться у меня никогда не возникало. Николас всегда проводил четкую линию между мной и Ринари, привечая одну и презирая другую, даже не пытаясь разглядеть истину, Натан же — его правая рука, его преданный вассал и этим все сказано.

Хотя, если вспомнить отношение Натана к Ринари до Волчьей насыпи и после, то наметился явный прогресс в лучшую сторону, но хорошо ли это? Что будет, если его ширма падет? Как граф отнесется к моей изощренной лжи? Вот с кем нельзя портить отношения, так это с ним, а ложь — она не сближает, она как яд, разъедает душу и затуманивает разум. Я ненавижу ложь, но сама же в ней и погрязла.

— Ваше Величество, — заглянул страж, — к вам лекарь.

— Пусть войдет.

— Ваше Величество, — вошел Роди, — вы меня тоже хотите видеть… позже?

— Нет, — резко ответила я, — с тобой я хочу поговорить именно сейчас. Жезель, оставь нас.

— Но, Ваше Величество! — тут же встала на дыбы служанка.

— Ты свободна, — полуобернулась я к ней, — сегодня ты мне больше не понадобишься. Можешь отдохнуть.

Жезель рассерженно поджала губы и нахмурила брови.

— Девочка, Ее Величество дает тебе выходной — радуйся, — потрепал ее за плечи лже-лекарь, от чего служанка резко отшатнулась, косясь на мужчину с подозрением.

— Иди, Жезель. Сегодня господин Лекарь будет сопровождать меня, так что можешь быть спокойна.

— Это меня и тревожит, — тяжело вздохнула служанка. — Ну, хорошо. Если вам, Ваше Величество, понадобятся мои услуги, попросите стражу — я тут же приду, — поклонилась Жезель, и гордо вздёрнув подбородок, громко закрыла дверь с той стороны.

— Как одолжение сделала, — усмехнулся Роди.

— Да, она такая, — кивнула я. — Так, — подошла к сундуку, и, подняв крышку, начала в нем рыться, — ага, вот она!

Наконец, вытащила сумку, достала шар и протянула его алхимику.

— Вот. Что-нибудь знаешь о нем?

— Хм-м, — Роди принял из моих рук шар и посмотрел сквозь него на свет, а когда в нем начало проявляться изображение, кивнул собственным мыслям. — Путеводный шар, но, боюсь, я разочарую тебя — он сломан.

— Почему? — расстроилась я. — Он же показывает!

— Понимаешь, — вздохнул Роди, — подобным колдовством промышляют в основном гадалки, а их свободно можно встретить, разве что в цыганском таборе, остальные предпочитают работать на господ, и к ним попасть не так-то легко, да и за услуги свои берут они столько, что легче пол земли пройти…

— Считаешь, Дилан обратился к цыганке? — зашла я с боку, чтобы видеть изображение.

Роди без особого интереса повертел шар в руках.

— Их работа, — кивнул алхимик. — Они продают шары уже сломанными. При продаже заставляют показать то, что нужно и требуют кругленькую сумму, но только покупатель покидает шатер, шар начинает показывать одно и то же.

— Но если это обман?… — нахмурилась я.

— Не совсем, — Роди подкинул шар в воздух и ловко его поймал, заставив мое сердце на мгновение ухнуть в район желудка. — Место настоящее, и некоторым даже удается его найти, но-о…

— Но не в нашем случае, — логически истолковала я его протяжное «но».

— Не в нашем, — подтвердил Роди.

— А если нам попытаться найти эту цыганка? — предположила я.

— Не советую, — поморщился алхимик, — обведёт вокруг пальца, еще и должна останешься.

— Да, я и сама не очень-то хочу, — честно призналась я, не понаслышке зная цыганскую лживо-вороватую натуру, нарывалась, благо, без особых потерь: — И, что мне с ним делать?

Я отобрала у алхимика шар, пока тот снова не начал им играться.

— Что хочешь, — пожал плечами Роди. — Это подсказка, но слабая.

— Надо поговорить с… ох, с Диланом, — тяжело вздохнула я.

— Не хочешь? — легко догадался алхимик.

— Каждое наше взаимодействие заканчивается скандалом, — состроила я гримасу и обреченно закатила глаза. — Это меня напрягает.

— Ты ему нравишься, — не ходя вокруг да около, заявил алхимик.

— Странное, однако, у него выражение чувств, — фыркнула я, убирая шар в сумку.

— Какое уж есть, — Роди с интересом заглянул туда и вытащил конверт с черным порошком, который я тут же отобрала и положила обратно, — может, он по-другому не умеет.

— Роди, — сморщила я длинный нос Ринари, — сказать по правде, мне до его чувств…

Улыбка на лице мужчины стала коварно-ехидной.

— Как я посмотрю, ты не отрицаешь такой возможности.

В ответ я снисходительно усмехнулась.

— Ну, я же не ребенок, чтобы не замечать очевидного.

— И сколько же тебе лет «красавица»? — задал каверзный вопрос алхимик.

— А это, мой друг, — кокетливо приложила палец к губам, — страшный секрет.

Чтобы не нервировать Жезель, к Ирону мы с Роди шли вместе, но в лабораторию вошла я одна, попросив алхимика зайти через час-другой. Почти не сговариваясь, мы решили не афишировать наши «дружеские отношения», оставив их, как бы сказать, «на десерт», в случае крайней необходимости. Для этих же двоих Роди, как я предложила, логично будет стать должником Риммы, которая вытащила мужчину из недружелюбного королевства и дала шанс начать новую жизнь под крылышком самого графа Лейкота.

— Ну? — встретила я один далеко не дружелюбный взгляд и поспешила найти глазами мага. — Я готова говорить.

— Рита, — простонал Ирон. — Опять ты без компаньонки. Николас меня убьет.

— Не убьет, — отмахнулась я. — Кстати, у меня теперь есть личный лекарь, и через час — другой он придет, чтобы отвести меня в мои покои.

— Этот трупорез… — заскрежетал зубами маг.

— Не называй его так, — я постаралась сесть так, чтобы видеть Дилана, но, в тоже время, не попадаться ему на глаза, то есть взгромоздилась на самую низкую и устойчивую стопку книг — все равно сесть больше не на что — даже единственный табурет куда-то пропал. — В Волчьей насыпи Роди был очень полезен.

— Зачем он здесь?

— Он мой должник, — пожала я плечами.

— Как тебе удалось уговорить Лейкота? — Ирон хмурился, но природное любопытство превозмогло даже его недовольство.

Я снова пожала плечами.

— Граф любит полезных людей.

— И чем же тру…?

— Ирон, — шикнула я на мага, — прошу, постарайся принять тот факт, что Роди теперь будет жить в замке. Да, да, он никуда не уедет. Теперь он официально подчиненный лорда Лейкота. Поверь, Роди не так плох, как тебе кажется.

— Да, ты представления не имеешь… — начал заводиться Ирон.

— И не хочу его иметь, — огрызнулась я. — Роди нужен мне и нужен графу. Постарайся это понять и принять, большего от тебя не требуется.

— Тебе-то он зачем? — наконец, отмер Дилан.

— Обращенный перевертыш, — потерла я виски. — Я имела неосторожность пообещать спасти его. И, уж не знаю почему, но для меня это важно. Роди говорит, что обращение основано как на темной, так и на светлой магии. Для того, чтобы что-то исправить нужно действовать сообща. Ирон, я хотела бы…

— Ты, что, хочешь, чтобы я работал с ЭТИМ?!! — возмущенно всплеснул руками маг, и с его пальцев посыпались красные искры.

— Не с этим, а с Роди.

— Нет, Рита я не могу, — скрестив руки на груди, насупился Ирон.

— Почему? — озадаченно захлопала ресничками. — У вас ведь есть чему друг у друга поучиться.

— Чему, например?

Задумчиво потерев подбородок, я высказалась:

— Я, например, считаю, что магия не может быть только темной или только светлой. Магия, как инструмент и только человек решает, куда его употребить.

— Ри, — сделав самые печальные глаза, Ирон покачал головой, — все-таки ты совсем не понимаешь магии.

— Нет, — честно призналась я, — но я хотя бы пытаюсь.

Ирон задумался, покачался на носках домашних туфель, поскреб взлохмаченную бороду и с тяжелым вздохом спросил:

— Для тебя это так важно?

— Иначе бы и не просила.

Я жалобно посмотрела на мага, который уже мысленно согласился помочь мне, но сказать это вслух не успел, так как вмешался Дилан:

— Ирон, не поддавайся, — тон, с которым мужчина заговорил, был сух и неприятен, — ей просто нравится вертеть нами, как ей захочется. О наших с тобой чувствах она не думает, ей бы только перед Николасом выслужиться. Скажи, — пристально посмотрел он на меня, — чего ты этим добиваешься? Думаешь, он обратит на тебя внимание? Думаешь, сделает тебя своей королевой?

Мы с Ироном озадаченно уставились на, хищно сверлящего меня взглядом почти желтых глаз, Дилана. Уже привыкший к моим выкрутасам маг осторожно поинтересовался у приятеля:

— Дилан, ты это о чем сейчас?

— Посмотри на нее, — зло сощурился следопыт. — Как только она попала в замок, сразу изменилась: игнорирует, смотрит свысока, говорить не хочет. Коне-ечно, — Дилан презрительно выгнул бровь, — кто мы такие, чтобы Ее Величество обратила на нас свое внимание?! Наше общество ей неприятно, ей лучше в компании лорда Лейкота или Белоснежки. Поделись секретом, Рита, что ты с ними всеми сделала? А? Мою сестру они терпеть не могли, даже в сторону ее смотрели с брезгливым отвращением, а тебя, — Дилан громко скрипнул зубами, — тебя они побаиваются, плюются, но в сторону, и как-то с оглядкой, словно ждут, что ты увидишь и накажешь их. И, что странно, они ведь именно хотят, чтобы ты их увидела. Как тебе это удалось? Какую магию ты использовала?

— Никакую, — фыркнул Ирон.

— Чушь! — подскочил Дилан. — Рита не могла изменить отношение окружающих к Ринари без того, чтобы не использовать что-то запретное.

Я раздраженно фыркнула, но не стала напоминать, что я вроде тоже нахожусь в помещении, и говорить обо мне в третьем лице с его стороны весьма не вежливо.

— Ничего она не использовала, — раздраженно тряхнул бородой маг. — Рита, в отличие от твоей сестры, как только оправилась от потрясения, повела себя так, как должно вести себя истинной королеве. Ее сдержанность, ее выдержка, ее стать, а также ум и амбициозность — все эти качества не удалось скрыть даже за своеобразной внешностью твоей сестры. Кроме того у Риты превосходный вкус и прекрасные манеры.

Мысленно я даже присвистнула от речи мага. Надо же какой он меня видит, а я-то всё считаю, что веду себя как трусливая истеричка, и только корчу из себя королеву. Похоже, я продолжаю себя недооценивать. Ирон обратил свой взор на меня и нахмурил брови:

— Вот только никак не могу убедить ее ходить ко мне с компаньонкой.

Я потупилась, а мысленно хмыкнула: «Ну, да, притащу сюда Жезель, и весь замок узнает, что королева Ринари в хороших отношениях с Мастером Ироном. Мне это надо? Нет. Пусть лучше замковые сплетники придумывают нелепые истории, а я их потом подслушаю. Хоть какое-то развлечение».

— Ну, надо же! Идеал во плоти, — скривился Дилан.

— Я не идеал, — дернулась я головой, как если бы мужчина дал мне пощечину. — Я лишь пытаюсь жить в этом сумасшедшем мире. Не тебе меня судить. Я на место твоей сестры не напрашивалась, меня всучили эту роль, и я играю ее, как могу. Уж извини, что не отвечаю твоим стандартам.

— Рита, Дилан успокойтесь, — Ирон легко погладил меня по плечу. — Мы все сейчас на взводе. Это дело в Волчьей насыпи сильно на нас повлияло.

— Я спокоен, — прошипел Дилан, продолжая сверлить меня немигающим взглядом. — Пусть она отдаст то, что украла.

На это наглое заявление, я тут же парировала:

— Я не крала, — приподняла уголок губы в издевательской усмешке. — Я обнаружила улику и прикрепила ее к делу, но узнала, что она бесполезна, так, что возвращаю.

Вытащив из сумки шар, я протянула его Ирону. Шар тускло поблескивала и ничем не выдавала своей магической сущности, но только увидев его, Ирон нахмурился.

— Дилан, — сердито посмотрел он на приятеля, — ты ничего об этом не говорил.

— Я хотел… — следопыт заерзал на стопке книг.

Ирон свел на переносице кустистые брови:

— Когда?

— Что когда? — решил поиграть в дурачка брат Ринари.

— Когда он у тебя появился?

Глаза Дилана мерцали, он мялся, ерзал, и говорить явно не хотел, но маг настаивал:

— Ответь, Дилан, когда он у тебя появился? До или после того, как мы в последний раз встретились в гостинице, и ты убеждал меня, что зацепок у тебя нет.

— Ирон.

— Значит «до», — подтверждая свои догадки, кивнул маг. — И чего ты этим добился? Думал, сам отыщешь? С этим?

Ирон с презрением посмотрел на магический шар.

— Узнаю цыганскую работу. Ломается даже не начав работать. Ну, и, что за место он нам показывает? — маг внимательно всмотрелся в изображение в глубине шара. — Комната? Подвал? Пещера? Склад? Дилан, да таких мест по всему королевству сотни, а то и тысячи. Если, конечно, это наше королевство, а не ближайшее соседнее, или вовсе какое-нибудь загорное. Хотя, нет, так далеко сила шаров не распространяется. Дилан, скажи на милость, как ты собрался искать его? Ходить по всем домам и просить у хозяев заглянуть во все их тайные комнаты?

Я выразительно глянула в сторону Дилана. Приятно. Не одной мне нагоняй утраивают. Хотя у Натана это выходит как-то внушительней. Заметив мой взгляд, мужчина скривился.

— Но у нас ведь теперь есть зацепка.

— У тебя, — подчеркнул маг, — у тебя была зацепка, которой ты не захотел с нами поделиться. Дилан, ты попросил меня помочь тебе, и я согласился, но у меня было одно единственное условие — быть со мной честным.

— Хочешь сказать, что она, — ткнул в меня пальцем, — с тобой честна?

— Она? — Ирон повернулся в мою сторону и тяжело вздохнул. — Порой, мне кажется, она и с собой-то не всегда честна.

Я приподняла бровь и долгим взглядом посмотрела на мага. Несмотря на свои, порой, мальчишеские замашки, Ирон весьма неглупый мужчина, и, как сейчас, своими высказываниями бьет не в бровь, а в глаз. В такие моменты мне даже начинает казаться, что он понимает больше, чем говорит, но, почему-то, ведет себя так, словно до него вот, только-только, дошло, и такое изумленное выражение лица у него при этом появляется, что не знаешь, что и думать. А подумать есть над чем — Ирон не так прост, хотя и притворяется простачком.

— Но в отличие от тебя, — все еще смотря мне в глаза, — у нее есть веская причина — она здесь не по своей воле.

Я печально вздохнула и сделала извиняющуюся мордочку.

— А, вот, тебя я не понимаю, — резко отвернулся от меня Ирон, от чего полы его плаща взметнулись, как крылья гигантской птицы. — Ты хочешь найти свою сестру или нет?

— Конечно, хочу! — возмущенно-сердито подчеркнул Дилан.

— Тогда почему скрыл? — Ирон подкинул шар в воздух, и тот завис на уровне его глаз.

Дилан отвел взгляд.

— Не знаю. Подумал, что будет лучше, если это буду только я.

— Что, только ты? — синхронно переспросили мы.

— Найду зеркало.

— Приехали, — потерла я занывшие виски. — Слушайте, мальчики, давайте так, я сейчас пойду, поделаю вид псевдо-королевы, а вы тут поговорите и решите меж собой, кто из вас кому помогает и ради чего мы вообще все это делаем. Со мной мне и без вас ясно, и я предупреждаю, я сделаю все возможное и невозможное, чтобы найти это чертово зеркало.

Я встала и гордо расправила плечи, рефлекторно оправляя широкую юбку.

— С вами или без вас — мне все равно. Для меня это жизненно важно, для вас, как я посмотрю, это превратилось в игру, а у меня нет времени, чтобы играть. Прошу прощения.

Словно дождавшись моего последнего слова, дверь в башню открылась, и в лабораторию вошел Роди.

— Ваше Величество я пришел проводить Вас в ваши покои.

Едва заметно кивнув, я стремительно направилась к выходу, чувствуя затылком тяжелый взгляд Дилана и расстроенный мага. Он-то надеялась помирить, а вышло наоборот.

— Как все прошло? — только отойдя от двери, поинтересовался Роди.

— Так себе… — вздохнула я, и уже честно: — Паршиво.

— Может, это — мужчина, как заправский фокусник, извлек из складок моей юбки хрустальный шар, — поднимет тебе настроение?

— Не поняла, — нахмурила я брови.

— Пока шар был в моих руках, я сделал для тебя его копию.

Мои брови от удивления полезли на лоб, и я неуверенно потянула руки к неожиданному подарку. Мне, на самом деле, не очень хотелось отдавать шар Дилану, ведь это единственная ниточка, крохотная надежда, что я все-таки смогу вернуться домой.

— Ну, же, взбодрись, — слегка подкинул шар алхимик.

Я в ужасе широко распахнула глаза и тут же схватила шар двумя руками. Сердце бешено билось, но донельзя довольная улыбка уже тянула уголки губ вверх.

— Спасибо, — прошептала я, пряча шар в недрах своей сумки.

— Не за что, — так же тихо ответил алхимик и громче. — Идемте, Ваше Величество, Вам непременно нужно отдохнуть перед обедом. Говорят, нам снова подадут тушеные овощи.

— Фу-у.

Сидя в кабинете за столом Николаса, рисуя один доклад за другим, я мыслями снова и снова возвращалась к событиям в Волчьей насыпи, смакуя их и искренне недоумевая: зачем? Да я уже не раз убеждалась, что в сказке законы логики практически отсутствуют, тем не менее, они есть. Тогда в чем смысл?

Я отложила доклад Тени и снова зависла над листком с вопросами, которые я выписывала по ходу повествования. На самом верху листа я нарисовала жирный вопрос и подписала «Она». Таинственная личность с не менее таинственными мотивами. Стрелка вниз и в сторону: Братья Сангроны. Две стрелки вниз и в разные стороны. Под первой: «Сангрон старший — скрытен, жесток, честолюбив, жаден, легко поддается влиянию». Под второй: «Сангрон младший — полукровка фей, красив, умен, изворотлив и изобретателен, лекарь. Способность — гипноз». Обобщающая скобка и стрелка вниз: «создание армии управляемых перевертышей».

Перевернула листок. Наверху надпись: «Зеркало» и две стрелки, смотрящие в разные стороны. Рядом с левой: «Николас». Рядом с правой: «Дилан». Под именем короля в столбик незаконченные вопросы: «Знал ли? Когда? Куда? Догадывается ли? Почему отказывается говорить?» Такой же столбик и под именем Дилана: «Знал ли? Когда? Почему? Зачем? Какова истинная цель?». Дописывать их не стала, все равно они постоянно крутятся у меня в голове.

Я отвлеклась только, когда кто-то деликатно поскребся в дверь. Спешно сунув листок в ящик стола, я встала и пошла к двери, хотя была уверена, что не закрывала ее. Повернув ручку, я первым делом увидела огромный букет полевых цветов, и только потом, проморгавшись от удивления, жутко довольную волчью морду.

— Дымушка? — снова часто заморгала я, не веря, что это действительно он. С задержкой вспомнила, о чем недавно говорил Натан, и распахнула дверь настеж: — Ой, проходи, проходи. А это мне?! — едва не падая от тяжести огромного букета, который Дым помог донести до единственно напольной вазы в кабинете, так как в другую — эту махину уместить мне бы не удалось: — Не стоило. Хотя, какая прелесть. Спасибо. Мне очень приятно.

Что удивительно, букет оказался не просто собран из того, что на зуб попалось, нет, он был выдержан в определенной сиренево-голубой гамме, и даже имел аккуратную форму, так что букет, принесенный Дымом, был не просто колоритен, но еще и элегантно красив.

— Прости, мне и угостить-то тебя нечем, — нанюхавшись цветочных ароматов, голова слегка пошла кругом. — Ты вафли любишь?

Ну, все, последняя стадия шизофрении — не задумываясь, принимаю знаки внимания от огромного волка. И, хоть бы смутило меня это что ли, так нет, краснею, как младшекласница на первом свидании. Хотя-а, если вспомнить мое первое свидание, то я только со слов одноклассниц и поняла, что это было ОНО — свидание. Сама-то я думала, что мы в соседний магазин за газировкой ходили, так что впечатление от первого свидания у меня было странное. Да и второе не оставило в моей душе ничего, кроме разочарования. Встретились мы у метро, походили по парку, поговорили по душам и к вечеру разошлись по домам. Тоска. И так с последующими: встретились, походили, поболтали, разошлись — никакой романтики, никаких чувств. Хоть раз бы меня встретили с искренней радостью, нежно обняли, пихнули бы в руки купленный в метро дохлый букетик и повели бы, куда глаза глядят…. но нет, чего не было того не было. Встречали меня с неуверенностью, ухаживали неуклюже, а идти с ними мне уже и самой не хотелось — не доверяла. Вот с Дымом… Я посмотрела на волка, терпеливо ожидающего моего возвращения из собственных мыслей, и смущенно улыбнулась. С ним бы точно пошла, с ним нигде не пропадешь, уж я-то знаю. «Ну, почему я не волчица?», — мысленно посетовала я, а вслух:

— Так, как насчет вафель?

Зверь сделал задумчивую мину и неуверенно кивнул. Я подошла к столу и выудила поднос с нижнего яруса тумбы, которую использовала для сортировки документов. Сегодня я прихватила целый чайник и блюдо с вафлями, которые старшая кухарка наготовила для Белоснежки с запасом.

— К камину? — указала я на два кресла и столик, освещенные слабым светом прогорающих поленьев.

Дым пожал плечами и посеменил к камину, но прежде помог мне сдвинуть одно из кресел, и дождался, пока я положила вафли на поднос и поставила его на низкий столик прямо перед ним.

— Прости, никак не думала, что ты сегодня придешь. В следующий раз прихвачу чего-нибудь мясного.

Волк насмешливо фыркнул, и, сощурив орехово-желтые глаза, принялся за угощение. Вафли ему понравились. Схрупав шесть штук, Дым нацелился на чай, который я налила в глубокую салатницу и поставила на край подноса. Очаровательно, мой ухажер хоть и мохнатый, но аккуратный — ничего не сломал, нигде не накрошил, ничего не разлил — сказка!

Заморив червячка-задохлика, волк сел рядом со мной и стан наблюдать, как я пью чай.

— Ты, что-то хочешь у меня спросить? — озадаченно приподняла я брови.

Дым кивнул и коснулся мокрым носом руки, на которой красовался тонкий шрам от полученной раны.

— Ах, рука! Спасибо, хорошо, — поставила я чашку на столик и прикоснулась к его морде, легонько погладив переносицу и скулу. — Я ведь не смогла тогда тебя поблагодарить. Спасибо. Я даже не заметила. Так бы и истекла кровью, если бы не вы с Роди.

Волк коротко фыркнул и попытался положить голову мне на колени, но не тут-то было — коленей моих ему не хватило. Дыма это не остановило и он, завалившись на бок, все-таки втиснул голову между подлокотниками, вдавив меня в спинку кресла. Я рассмеялась:

— Ну, и как ты потом будешь вылезать? — держа руки над его головой. — Шею же свернешь.

Дым лишь загадочно поводил бровями и блаженно прикрыл веки. Вот умора. Я тихо захихикала, поражаясь его наглости. Способ соблазнения номер один: «Я такой хороший — погладь меня». И ведь работает! Руки так и тянуться зарыться в его теплый мех.

— Дым, ах, ты наглая зверюга! — рассмеялась я, хватая зверя за ухо и начиная за ним почесывать.

Волк довольно фырчит и начинает бить хвостом по полу. Безумие продолжается несколько минут, за которые, я успеваю исследовать его череп вдоль и поперек, а Дым словить кайф и вывалить язык из пасти, тем самым снова меня обслюнявив.

— В следующий раз одену слюнявчик, — отпихивая волчью голову. — Все, Дым, мне нужно работать. Такое ощущение, что за мое отсутствие в замке только лорд Лекот что-то делал, а все остальные бездельничали.

Дым нехотя поднялся и его взгляд, обращенный на меня, был вопрошающим.

— Да, конечно, ты можешь остаться.

И я вернулась за стол, где меня дожидались весьма подозрительный финансовый отчет, который так и кричал о хищении крупной суммы из казны королевства. Дым, видя, что я углубилась в работу, не дожидаясь приглашения, лег у балкона. В очередной раз убедившись, что не ошиблась в расчетах, я посмотрела на волка и спросила:

— Кое-что не сходится. Хочу показать Натану. Ты со мной?

Дым яростно замотал головой и поспешил к двери.

— Уже уходишь? — расстроилась я.

Зверь утвердительно кивнул, но, заметив на столе что-то интересное, вернулся, и внимательно посмотрела на хрустальный шар, лежащий прямо на видном месте. Я раздосадовано прикусила нижнюю губу. Вот раззява — забыла убрать.

— Знаешь, что это такое?

Волк кивнул и посмотрел на меня немигающим взглядом.

— Я ищу одно место. Судя по захламленности и бегающим там крысам — это какой-то подвал. Шар указывает на него, но это бессмысленно, так как не понятно, где точно он находится. Это, может быть, как наше королевство, так и соседнее, — я взяла шар в руки. — Глупо, да? Но это единственная наша зацепка.

Дальше Дым сделал то, чего я совсем не ожидала, подошел к подставке с картами, и, вытащив ту, на которой, если мне не изменяет память, изображены все пять королевств, положил на стол. После чего лизнул в щеку, вильнул на прощанье хвостом и бесшумно выскользнул в коридор.

— Карта? — я расправила края выделанной телячьей кожи. — Хотя, почему бы и нет. Попробуем.

Поставив шар в середину карты, я стала ждать, но ни через минуту, ни даже через час, пока я сортировала отчеты по датам, ничего не произошло — шар, как стоял на месте, так и не шелохнулся. Ну, попытка не пытка.

Я уже выходила из кабинета, как вспомнила, что хотела занести Натану еще и доклад Тени, который получился особенно подробным, так что мог быть Лорду полезен, и подошла к столу, как вдруг шар неожиданно ожил и медленно покатился в сторону, замер на месте и засветился.

— Лиен, — пораженно прочитала я.

— Лорд Лейкот, можно? — тихо постучав, заглянула я в кабинет. Сегодня у меня не было настроения открывать дверь с пинка или караулить графа в коридоре. Меня же, вроде, пригласили, значит, ведем себя соответственно.

Граф откинулся на спинку стула и, чуть прищурившись, пристально на меня посмотрел, заставив ощутить жар, волной окатившей меня и вызвавший знакомую дрожь в коленках.

— А я-то уж размечтался, что после совместного ужина ты начнешь называть меня Натаном.

Я смущенно отвела взгляд, но испытание выдержала и взглянула на него только после тяжелого вздоха, который подразумевал: «Ладно, твоя взяла — зови, как хочешь».

— Я хотел с тобой поговорить.

— Взаимно, — вошла я в кабинет, упорно игнорируя завихрени в животе, в которые преобразовались мои настырные бабочки. Вот ведь вредные насекомые!

Подойдя к столу, я положила перед Натаном три самые важные темы для разговора: финансовый отчет, доклад Тени и мой список лиц, за которыми, с моей точки зрения, нужно начать слежку. Сделав широкий жест рукой, предложила графу самому выбрать, о чем в первую очередь, пойдет наш разговор:

— С чего начнем?

Рука лорда потянулась за папкой с докладом, но в последний момент вильнула к финансовому отчету.

— Что здесь?

— Хищение денежных средств, выделенных для постройки здания лечебницы для горожан в размере десяти тысяч золотых. Подозреваемые: барон Аксфорд, граф Шангроф, и наш многоуважаемый мэр.

— Есть улики?

— Прямые — здесь, — указала на финансовый отчет, — косвенные — здесь, — указала на третью папку.

— Хорошо. Я разберусь, — вытащил он из-под моей руки третью папку. — Угу…. Угу… Согласен… Служанка? И в чем ты ее подозреваешь?

— Пока ни в чём, — пожала я плечами. — Ее оговорки навели меня на мысль, что она, шпионка, но какая-то странная. Я, возможно, и ошибаюсь, но лучше перебдеть, чем недобдеть, как считаешь?

— Хорошо, — кивнул Натан. — Я лично ей займусь.

— Можно и не лично, — вырвалось у меня.

Мужчина лишь на секунду задержал взгляд на моем лице, чтобы уже в следующее мгновение раскрыть доклад, написанный мной для Тени.

— Не против, если я оставлю его у себя?

— Пока Николас в отъезде берите хоть все, только не забудьте вернуть.

— Конечно, — Натан сложил папки в стопку и спрятал их в ящик стола. — Теперь перейдем к моим вопросам. Как ты себя чувствуешь?

Я повела плечами, но не стала юлить и честно призналась:

— Не знаю. Руки больше не трясутся, но не скажу, что чувствую себя хорошо. Пока сижу в комнате, чувствую себя в безопасности, но только выйду в коридор, как все нервные клетки просто сходят с ума, хотя головой я понимаю, что бояться не чего.

— Это пройдет.

— Я это понимаю, но…

— Рита, ты слишком много на себя взяла. Тебе нужно больше отдыхать.

— Лорд Лейкот, — усмехнулась я, — вы бы на себя посмотрели. Сейчас где-то четыре часа утра, а вы еще на ногах.

— Мне не привыкать, — улыбнулся Натан, отчего на левой щеке образовалась очаровательная ямочка.

— Да и я уже привычная.

— Плохая привычка, — покачал головой мужчина.

— Согласна.

— Может?… — Натан вопросительно приподнял брови.

— Ни в коем случае, — сделала я шаг назад. — Я благодарна вам за помощь, — мне тогда действительно было плохо, — но, по правде говоря, я предпочитаю не злоупотреблять спиртными напитками.

Если не сказать «вовсе не пью», но об этом я не распространялась, даже делала вид, что за едой отпиваю из своего бокала, но, на самом деле, только макала губы, а пила уже в комнате, и то, только травяной чай или соки, чтобы ни у кого не возникло даже подозрений. Здесь, конечно, не напиваются, а если пьют, то пьют умеренно, но яды, как говорится, еще никто не отменял, так что и с едой и с питьем я очень аккуратна, хотя Ирон и убеждал меня, что бдит за этим денно и нощно.

— Рита, — укоризненно покачал головой мужчина, — как ты могла такое подумать? Я хотел предложить тебе прогуляться по парку.

Я вспыхнула. Покраснела и уставилась на графа как чудо природы. А граф, между тем, воспользовавшись моим замешательством, встал из-за стола, плавно обогнул его, и приобняв меня за плечи, развернул и повел к двери.

— Но там же темно! — вяло затрепыхалась я, пока сильные руки настойчиво толкали меня вперед.

— Не переживай, я прекрасно вижу в темноте.

— А я нет, — мяукнула в ответ.

— Тогда я буду видеть за нас двоих, — наклонившись, произнес он над самым ухом.

«Кар-раул!» — закричали все мои нервные окончания. «Полундра!» — взвился мозг. «Ну, наконец-то!» — облегченно вздохнуло либидо. «Каюк тебе, подруга», — усмехнулось сердце и забилось чаще. «Ну, это мы еще посмотрим», — заявила осторожность и привычно затаилась.