Сиротка для Дракона. Голос Его Истинной (СИ)

Глава 15. Другой мир (2)

Я вцепляюсь холодными пальцами в его горячую ладонь. Всё тело не то что дрожит — вибрирует. И боль вспыхивает под рёбрами. Я знаю, что она там есть, но не чувствую её так, как раньше. На миг из поля зрения пропадают все вокруг. Они тонут в металлическо-персиковом свечении. И я вижу то, что тяжёлым страхом приковывает к месту, заставляет врасти в раскалённый песок.

Красно-оранжевое небо, которое пересекают кольца, словно от Сатурна. Несколько красных, розовых и голубоватых лун. Куски скал, зависшие в воздухе. И посреди всего этого — гора. Она кажется таковой лишь в первую секунду, дальше становится ясно — она движется, она дышит, она живая.

Не она — он.

Огромный дракон, будто бы отлитый из лавы. Он открывает янтарный глаз и… подмигивает мне?

В тот же миг страх спадает с меня одеялом, жар схлынывает, видение пропадает.

Но остальных я всё ещё не вижу рядом. Только Квентин стоит позади, приобнимая за плечи.

Ребята много говорили об этом месте, о празднике, но что конкретно должно произойти — какая-то церемония или испытания, я не знаю. Даже не подумала спросить, когда мы были в школе.

Мне хочется узнать у Квента, что он видит вокруг.

Но останавливает решение сохранить терпкое, болезненное признание в любви. Незамутнённое дурацкими повседневными репликами или — ещё хуже — сомнениями.

Передо мной моя старая крохотная койка из приюта. Железная, с тонким матрасом и такой же подушкой. Рядом тумбочка, на ней пару книг и окровавленный платок.

Узкое окошко, серебряный лунный свет… и рядом панорамные окна, кроваво-красный закат, богатое убранство комнаты, маленький мальчик, играющий с деревянной лошадкой и рядом подросток, удивительно похожий на мистера Томпсона.

Что происходит?

Дальше всё меняется. Я стою посреди своей старой квартиры, на кухне родители пьют чай, звякают блюдца, но тут же на ковре горит костёр, на нём отец Квентина жарит сосиски. Запах заставляет захлебнуться слюной и тут же пропадает.

Следующая картина: Драгон-Холл, комната наполовину моя, наполовину чужая, я из прошлого сижу на кровати и плачу, Квентин на полу гладит нашего котёнка, задумчивый и уставший.

Это было вчера.

— Что происходит? — всё же не выдерживаю и оглядываюсь на Квентина.

Он произносит только:

— Мне так жаль…

Не сводит холодного взгляда. В глазах — бездна. Образы вокруг продолжают сменяться, пока я, наконец, не захлёбываюсь в них.