Синтез

Глава 34

Грохот из северо-восточного котлована стал заметно тише, но шум техники, работающей на его дне, ещё был хорошо слышен — даже сквозь рокот двигателей эдмонтонского барка, прибывшего на Грузовой аэродром. Стройку окружала сплошная четырёхметровая ограда со знаками радиационной опасности, единственный проём в ней — широкие ворота со стороны шоссе — был закрыт массивными стальными воротами. Охранники в светло-серых «Рузвельтах» бродили по периметру, через каждые пять шагов останавливаясь и подозрительно оглядываясь по сторонам. Гедимин видел, как проворачиваются вокруг оси обзорные экраны, а вместе с ними — турели, прикреплённые к «головам» экзоскелетов. «Они смотрят спиной,» — сообразил он внезапно, когда один из охранников остановился в десятке метров от него и застыл на месте — только беззвучно сдвигались элементы обшивки и крепления бластеров.

Гедимин досадливо сощурился — точку для обзора он выбрал неудачно, с этой стороны дороги площадка не просматривалась вовсе — стена была слишком высокой. Сармат покосился на ближайшие бараки, на ограду химзавода, на барк, спустивший грузовые трапы, — залезть было некуда, всё вокруг либо двигалось, либо охранялось.

На шоссе протяжно загудел грузовой глайдер. Он маневрировал на обочине, разворачиваясь фургоном к воротам. Охрана расступилась, створки заскрежетали, медленно расползаясь в стороны. Глайдер двинулся к открывшемуся проёму, и Гедимин быстро сместился на три метра влево — пусть под углом и с неудачной точки, но так было можно заглянуть в котлован.

Увидеть он ничего не успел — ему под ноги ударил разряд станнера, и сармат шарахнулся в сторону.

— Эй, слизь! — охранник в «Рузвельте» развернулся в его сторону всем корпусом; ещё двое, прервав обход, остановились. — Чего встал?!

— Я смотрю на стройку, — отозвался Гедимин. — Ты работаешь на «Вестингауз»?

У «Рузвельта» не было прозрачного лицевого щита — то место корпуса, где должно было находиться лицо пилота, было спрятано под толстой полосой зеркального фрила. Гедимин смотрел на него и недовольно щурился — не видеть глаз собеседника было непривычно и неприятно.

— Пять шагов назад! — рявкнул «броненосец», поднимая короткую толстую конечность. Гедимин увидел сопло ракетомёта.

— Я отойду, — кивнул он, медленно отступая к химзаводу. — Теперь ты не боишься говорить?

— Что здесь? — крикнул другой охранник — он только что вышел из-за угла и теперь разворачивался к сармату — сначала турелями и обзорным экраном, потом — корпусом. «Они медленно осваиваются с этой конструкцией,» — отметил про себя Гедимин и попытался улыбнуться так, как это делал Кенен, — неестественно широко, показывая зубы.

— «Вестингауз» прислал сюда инженеров? Я хочу поговорить с ними, — сказал он, стараясь не смотреть на ракетомёт. Чёрное сопло притягивало взгляд.

— Ты? — охранник качнул ракетомётом — остальные части экзоскелета не обладали такой подвижностью. — Пошёл вон!

— Это никому не навредит, — качнул головой сармат. «Я их не понимаю,» — думал он, глядя на охранников. «Это потому, что я не вижу их лиц? Не думаю…»

— Стреляй! — крикнул охранник на углу. Гедимин услышал громкий щелчок предохранителя и не стал рисковать — оттолкнувшись от земли, он перемахнул через ограду химзавода, едва не зацепившись за проволоку над ней, мягко приземлился на другой стороне и в несколько прыжков выбрался на маленький аэродром. Спрятавшись за грузовым глайдером, он пять минут слушал перебранку охранников за стеной и недоумённо пожимал плечами. Когда снаружи всё стихло, он взобрался на глайдер и длинным прыжком преодолел ограду. Охранник «Вирма» шарахнулся в сторону, но не успел выстрелить — сармат уже исчез за бараком.

Он вышел на главную улицу снова, когда услышал тяжёлые шаги «броненосцев». Это был ураниумский патруль.

— Эй! — крикнул им Гедимин и снова услышал щелчки предохранителей. «Сегодня макаки очень беспокойные,» — озадаченно думал он.

— Стоять! — крикнул ему в ответ один из «броненосцев» и направил на него луч считывателя. — Гедимин Кет? Чего тебе?

— Где держат людей «Вестингауза»? Я хочу поговорить с атомщиками, — сказал сармат, показывая пустые ладони. — Я не нападаю.

Охранники переглянулись, один из них испустил короткий смешок.

— Ха! Что, свести его? Посмотрел бы я на это!

— Иди к чертям, — буркнул другой. — Слушай сюда, теск. Где они — не твоё дело. У их людей свой приказ. Полезешь к ним — пристрелят на месте.

Гедимин мигнул.

— Они будут тут работать. Чего они боятся?

— Много говоришь, теск, — охранник махнул в его сторону станнером. — Иди давай!

С крыши барака Линкена Лиска просматривались только ближайшие окрестности; другие здания закрывали котлован. Гедимин на несколько секунд остановился на краю, убедился, что ничего интересного не увидит, и повернулся к глайдеру.

— Сделай круг над северо-востоком, — попросил он Хольгера. Тот хмыкнул.

— Ты всегда очень торопишься, Гедимин. А на аэродроме второй день висит объявление — «Не летать над строительными площадками, охрана стреляет на поражение».

— Это же «Вестингауз», — криво усмехнулся Иджес. — Не трогай их, Гедимин. Целее будешь. Ты читал о них в сети?

— Искал переговоры, — угрюмо отозвался сармат. — Всё удалили. Даже на сайтах Севера. Ничего не понимаю.

— Значит, что-то идёт не так, — сказал Хольгер и похлопал по обшивке глайдера. — Мы летим?

«Охранники везде одинаковы,» — думал Гедимин, глядя сверху на мелькающие под коротким крылом здания. «Мне нужно добраться до инженеров. Их держат не в форте. Может, Кенен знает, где их найти.»

Неприятный дребезжащий сигнал разносился по лестничному колодцу, и сарматы, поднимающиеся со своих этажей в кинозал, недовольно щурились и насмешливо косились на динамики.

— Повторяю — всем подняться в кинозал для прослушивания выступления координатора! — Гай Марци выкрутил настройки на полную громкость, и Гедимин, мимоходом приложив ладонь к стене рядом с динамиком, почувствовал, как она дрожит. — Выступление начнётся через пять минут!

Гедимин прижался к стене — из открытых дверей третьего этажа на лестничную площадку выбирались последние поселенцы. Пропустив их, он осторожно перебрался ближе к той стороне, на которой должна была быть следующая дверь. На четвёртом этаже был информаторий; выше Гедимин подниматься не собирался.

Поток вынес его на лестничную площадку четвёртого этажа, и он, аккуратно раздвинув толпу, шагнул к двери.

— Куда?! Стоять! — крикнул ему в лицо сармат-патрульный, и Гедимин, изумлённо мигнув, остановился. Двое поселенцев в красных комбинезонах стояли с шокерами в руках, закрывая собой запертую дверь информатория.

— Пропусти, — негромко попросил Гедимин, сделав ещё шаг вперёд, и шокеры с треском скрестились перед ним.

— Наверх! — крикнул патрульный. — Живо!

Гедимин озадаченно мигнул.

— Я всегда с утра здесь. Чего тебе надо? Отойди.

Стены снова загудели.

— Выступление начнётся через три минуты! — объявил на весь барак Гай Марци. — Всем немедленно занять места в кинозале!

Сармат-патрульный что-то крикнул Гедимину — тот увидел, как широко открылся его рот, но слов не разобрал. Он растерянно мигнул, и в ту же долю секунды что-то мелькнуло в воздухе по направлению к его плечу. Он качнулся в сторону, выбрасывая вперёд руку, и перехватил патрульного за кисть, с силой её выкрутив. Шокер успел слегка зацепить его, и сармат дёрнулся от слабого разряда; патрульный, выронив оружие, замахнулся кулаком, но Гедимин развернул его спиной к себе и швырнул навстречу второму охраннику. Тот успел поднять шокер; сармат услышал громкий треск и яростный вопль обожжённого патрульного. Он двинулся вперёд, намереваясь продолжить драку, но его крепко сцапали за комбинезон на плече и поволокли вверх по лестнице.

— Джед, эй, не дури! — громко шептал в ухо Кенен, комкая в руке часть его комбинезона. Ворот неприятно надавил Гедимину на горло, он оттолкнул Кенена и поправил одежду. Толпа напирала со всех сторон и несла сарматов вперёд; десять секунд спустя они вошли в кинозал. Гедимин пожал плечами и опустился в первое подвернувшееся кресло. Кенен устроился рядом с ним и повертел головой, разыскивая знакомых. Хольгер помахал ему с соседнего ряда. Гедимин поднял ладонь в знак приветствия и, недовольно щурясь, повернулся к экрану.

— Бедняга Джед! — покачал головой Кенен. — Ещё одна скучная речь?

— Я здесь ничего не понимаю, — сердито прошептал Гедимин. — Он всегда говорит одно и то же. Как и Джеймс. Как и Саргон. Это бессмысленная трата времени.

— Бедный Джед, — Кенен сочувственно погладил его по плечу и протянул ему включённый смарт. — На, почитай. Тут кое-что интересное.

Он потыкал в экран, разворачивая страницу сайта, всунул смарт в руку Гедимина и повернулся к голограмме Маркуса Хойда — она уже стояла на сцене и приветственно улыбалась. Гедимин, удивлённо мигнув, заглянул в экран смарта и увидел ту же физиономию. Кенен открыл ему одну из ссылок на новостном сайте. Сармат поморщился и хотел закрыть её, но зацепился взглядом за знакомое слово. «Законопроект «О недопустимости гибридизации» был одобрен в первом чтении Советом безопасности Солнечной Системы» — экран смарта был слишком тесен для новостных колонок, и одна фраза растягивалась на всё пространство. Гедимин ткнул в него пальцем, смещаясь на пару строчек вниз. «Законопроект, вынесенный на рассмотрение Совета безопасности, предложен Советом координаторов сарматских территорий. Его автором является координатор сарматской расы Маркус Хойд. Проект закона «О недопустимости межвидовой гибридизации в отношении разумных видов Солнечной Системы» был единогласно принят Советом координаторов и горячо одобрен Советом безопасности. В течение месяца он будет предложен для ознакомления руководителям пяти стран Солнечной Системы. В случае одобрения закон вступит в силу в первых числах сентября. С текстом законопроекта читатели могут ознакомиться…»

Гедимин еле слышно хмыкнул и ткнул в предложенную ссылку. «Теперь о проекте «Слияние» можно забыть. Интересно, что будет с теми, кто уже… гибридизировался? Я бы не хотел, чтобы Алексею или Харольду причинили вред. Ничего плохого они не сделали.»

В зале зажёгся свет. Кто-то больно ткнул Гедимина в бок, сармат развернулся и увидел ухмыляющегося Кенена.

— Идём на выход, Джед. Потом дочитаешь, — он ловко выдернул из рук ремонтника смарт. Через них уже перешагивали недовольные сарматы, спешащие выбраться из кинозала. Гедимин покосился на сцену — голограмма уже погасла. «Интересный способ слушать речи,» — едва заметно усмехнулся он.

— Любопытный проект, — сказал он, остановившись на лестничной площадке и поймав за плечо пробегающего мимо Кенена. Хольгер, высмотрев их в толпе, сам пробился к окну и встал рядом с Гедимином. Снизу, сердито фыркая, выбиралась Лилит — общий поток утащил её на полпролёта вниз, прежде чем она смогла остановиться.

— Более чем, — ухмыльнулся Кенен. — И заметь — все макаки довольны. Ты читал комментарии?

— Не успел, — отозвался Гедимин. — Чем они довольны? Им и так не причиняли никакого вреда.

— Это ты так думаешь, Джед, — хмыкнул учётчик. — Проект покойного Джеймса многим был поперёк горла. Не у всех хватило смелости пойти в «чистые», но тем не менее… Маркус вовремя всё это затеял. Да Коста поддержал бы его, но скорее пассивно, а вот Дюкетт…

— А если выберут другую макаку? — спросил, недовольно щурясь, Хольгер. — Помнится, проект «Слияние» тоже имел некоторую поддержку.

— Сейчас вокруг этого много шума, — ухмыльнулся Кенен. — Если бы вы двое чаще вынимали головы из реактора и заглядывали на официальные форумы… Маркус распорядился опубликовать множество интересных материалов по «Слиянию». Всю статистику Вистаровского института, данные из Сина и Мацоды, результаты исследований. Там очень интересная статистика по травматизму среди участников. Семнадцать подтверждённых смертей у женщин человеческого вида, пять — у сарматок. И обширный набор врождённых уродств и аномалий. Покойный Джеймс очень хотел соединить два вида, но слишком спешил. Я не силён в биологии и генетике, но похоже, что сарматы — не макаки, и не только по росту и числу пальцев…

— Это мы, — задумчиво сощурился Гедимин. — А филки? Там было бы меньше травм… из-за совместимости размеров. Они вроде как похожи на людей.

— Почитай статистику Вистара, — отмахнулся Кенен. — Я там мало что понимаю. Кажется, дело не в размере. А филки… Ночью прибыл барк из Саскатуна — новые поселенцы. Можешь сам всесторонне изучить их.

…Никаких следов барка на аэродроме не было. Гедимин распластался на крыше ремонтного ангара, осторожно приподнялся над её изгибом, выглядывая наружу. Внизу кишела охрана. Кажется, «Вестингауз» стянул сюда все силы, — несколько десятков «Рузвельтов» выстроились плотным кольцом, заняв половину взлётных полос. В центре кольца стоял пассажирский глайдер незнакомой Гедимину окраски — серебристый с тонкими тёмно-зелёными полосами, напоминающими слабую рябь на воде. Вдоль каждого борта тянулся ряд иллюминаторов. Трап глайдера был опущен, и внутрь под присмотром охраны один за другим забирались люди в белых комбинезонах с тёмно-синей буквой «W» на спине. У каждого из них был с собой бластер, и Гедимин высмотрел под одеждой облегчённые бронежилеты. Когда «мирные служащие» вошли в глайдер, люк открыли пошире, и внутрь начали забираться охранники. Впустив на борт пятерых, транспорт втянул трап, и оставшиеся «броненосцы» расступились, освобождая взлётную полосу. Четверо из них взлетели тоже и быстро поравнялись с глайдером, направившимся куда-то на северо-запад. «Куда это они?» — удивлённо мигнул Гедимин, провожая их взглядом. Оставшаяся на аэродроме охрана смешала ряды и направилась к форту, и сармат быстро скатился с крыши и спрыгнул в тенистый переулок, подальше от чужих взглядов и расспросов.

На условленном месте встречи — у общественной душевой — ещё никого не было, и Гедимин прошёл мимо и хотел свернуть к озеру, но приостановился на краю оврага. В яме не появилось ничего нового — она уже почти заросла травой, и кто-то воткнул в края ивовые прутья. Листья на них выглядели зелёными — через несколько лет можно было ожидать плотной стены кустарника вдоль оврага. Ниже по берегу, вдоль кустов, растущих у воды, расставила жаровни охрана Ураниум-Сити. Дрон-наблюдатель кружил над её лагерем, по периметру встали четыре «джунга». Груда экзоскелетов под кустами в этом году была гораздо больше, чем в предыдущем; каждый третий был окрашен в цвета «Вирма». Сборище вокруг жаровен тоже увеличилось — и, на взгляд Гедимина, стало более шумным. Раньше он не слышал несвязных песен и попыток выстучать что-то ритмичное на решётке жаровни; сейчас четверо охранников, держась друг за друга, неуклюже переступали ногами по измятой траве и выкрикивали обрывки фраз, из которых мог бы сложиться гимн Атлантиса, если бы все четверо помнили его слова. Гедимин удивлённо мигнул и подошёл ещё ближе. «У макак тоже бывают гости,» — подумал он, скрывая усмешку. «А вот ветки в жаровню больше не суют. Научились.»

— На кой чёрт вам крейсера?! — донеслось из небольшого кружка полуголых «макак». Один из охранников выбрался наружу и погрозил кулаком в небо. Его лицо заметно покраснело.

— Ха, — отозвались из кружка. — Стратег канукский!

— Надо было высадить десант! — крикнул, побагровев ещё гуще, охранник; растительности на его лице почти не было, не считая бровей, и по внешности Гедимин определил, что этот человек моложе большей части охранников. — Двести бронников с гранатомётами и бластерными турелями. Загнать слизь обратно в их шахты, чтобы высунуться боялись! Чего гогочешь?! Сотни бронников хватит, чтобы весь этот посёлок держать вот так!

Он поднял над головой крепко сжатый кулак. Кружок охранников рассыпался, кто-то пошёл к жаровне, кто-то к столику с пивом. Один из людей, взяв стакан, повернулся к выступающему и коротко хохотнул.

— Сотни? По одному на тысячу тесков? Эй, канук, тебе сколько лет? Тесков не на картинке видел?

— Не твоё дело, янки! — развернулся к нему краснолицый. — Видел я твоих слизистых! И что? Что они сделают против бластеров? Мясом задавят? Положи первый десяток — остальные разбегутся!

— Десяток, — хмыкнула охранница с пучком жареных колбасок в каждой руке. — Одного положи. А мы посмотрим.

— А что? Что? Что он мне сделает? — зафыркал краснолицый. — Гора мяса против бластера?

— Выстрелить-то успеешь? — охранник у стола залпом допил пиво и потянулся за колбаской. Окружающие заухмылялись, краснолицый надулся.

— А что? Пусть один висит на экзоскелете. Что он ему сделает? Пальцем дырку проковыряет? С остальными закончу — его застрелю в упор. Чего там бояться — тупого мяса?!

Гедимин смерил охранника задумчивым взглядом. «В нём мало мяса. Видимо, он хотел бы больше,» — подумал сармат, сравнив худощавого «бабуина» с более крепкими сородичами. Изменения в мимике и окраске лица охранника были довольно занимательными, но однообразными, и Гедимин решил найти другой объект для наблюдения.

— Эй, теск! — окрик охранника остановил его на полпути к шоссе. — Иди сюда!

— Зачем? — Гедимин настороженно посмотрел на человека. Охрана, убрав еду с жаровен, выстроилась в две шеренги вдоль кустов, между ними двое помогали краснолицему забраться в экзоскелет. «Джунги» расступились, освобождая для Гедимина проход.

— Иди, иди! — к первому охраннику присоединилась женщина с колбасками. — Стрелять не будем!

Сармат миновал сторожевых роботов — они даже не повернулись в его сторону — и остановился между шеренгами охранников. Кто-то из них присвистнул, кто-то похлопал себя руками по бёдрам; их взгляды были направлены на Гедимина, и сармату стало не по себе.

— Что, выбрали самого здорового? — фыркнул из экзоскелета «стратег». Тёмно-синяя «коза» тяжело переступила с «копыта» на «копыто», и Гедимин недовольно сощурился — пневмопривод левой ноги нуждался в скорейшей прочистке, части обшивки были пригнаны неплотно, и край одной из них наползал на другую так, что уже начал подгибаться, а при сильном воздействии мог отломиться напрочь.

— Нормальный теск. Они все такие, — ухмыльнулся тот, кто позвал Гедимина в лагерь. — Уже в штаны наложил? Отступишь?

— Да сам ты… — «коза» угрожающе вскинула передние конечности.

— Вот в чём дело, теск, — охранница отложила колбаски и освободившейся палочкой указала на «стратега». — Он говорит, что положит тебя без бластера.

Она посмотрела Гедимину в лицо, ожидая какой-то реакции, но сармат только пожал плечами.

— И что?

Охранники зафыркали.

— Если положит — ему две бутылки, — женщина кивнула на две полные бутылки с этикетками, поставленные отдельно от прозрачной неподписанной посуды. — Если ты его — сам заберёшь их. Идёт?

Гедимин качнул головой.

— Я не хочу спирт.

В шеренгах недовольно забормотали. Двое «организаторов» переглянулись.

— Чего хочешь? — охранница указала на стол. — Мясо? Булки?

— Горчицу, — ответил сармат. — Всю эту горчицу.

Из рядов донеслись смешки. «Броненосец» громко фыркнул.

— Идёт, — самка хлопнула сармата по спине. — Давай, теск. Кто положит другого на лопатки, тот победил. Стрелять нельзя, по голове не бить! Ну что?

«Коза» ударила передними конечностями друг о друга и прыгнула к Гедимину. Сармат мягко шагнул в сторону, перехватывая пролетающий над головой «рычаг» и слегка меняя направление полёта. «Броненосец» замахнулся свободной конечностью, и сармат пригнулся. Его правый кулак с лязгом смял изношенные края листов обшивки. Громкий треск и резкое жжение в пальцах подсказали ему, что он попал в цель — кабель был порван. Он откатился в сторону и вскочил на ноги. «Макаки» вокруг орали и свистели. Сармат попятился, не спуская взгляда с помятого «Маршалла». Из-под обшивки на его левом боку шёл дымок.

— Стоять! — заорал «броненосец» и бросился вперёд. Гедимин отступил ещё немного, но в этом не было необходимости — обесточенная левая нога «козы» застряла на месте, и, пролетев два метра головой вперёд, охранник растянулся во весь рост. Он тут же задёргался, пытаясь подвести «руки» под корпус и подняться; Гедимин схватил его за приподнявшееся плечо и резко рванул на себя. Экзоскелет опрокинулся на спину. Дым из пробитого бока стал гуще, к нему прибавились искры.

— «Козы» неустойчивы, — пожал плечами сармат, обходя поверженного противника. Охранники молча смотрели на него. Он успел подойти к столу и протянуть руку к ещё не открытым тубам с горчицей, когда разряд станнера обжёг ему плечо.

— Стоять! — крикнули за спиной. Он развернулся и увидел направленные на него бластеры. Кто-то успел развернуть конечность ближайшего «Шермана» и поднять ракетомёт так, чтобы он смотрел сармату в грудь. Гедимин сузил глаза.

— Обещание, — напомнил он, глядя на охранников. «Ракетомётчик» сплюнул.

— Вали, пока не пристрелили! Вот урод…

Чуть в стороне вытаскивали из обесточенной брони застрявшего охранника. Пока он не выбрался из экзоскелета, его крики звучали приглушённо, и Гедимин не хотел слушать их на полной громкости. Слегка сощурившись, он отвернулся от охранников и снова миновал «джунгов». Когда он поднимался на дорогу, что-то ударило его в спину и отскочило; обернувшись, он увидел на шоссе тубу горчицы, но наклоняться за ней не стал. Костяшки правой руки запоздало заныли. «Макаки. У них всё так,» — он еле заметно пожал плечами и хотел свернуть в переулок, но что-то выскочило на дорогу перед ним, и сармат остановился.

Сначала он решил, что это охранник, отбившийся от большой компании, — рост существа едва достигал двух метров, но, приглядевшись, Гедимин изумлённо мигнул — перед ним стоял очень удивлённый двухметровый сармат, белолицый и гладкокожий, как свежий клон. Таким же белым был его комбинезон без маркировок и нашивок. Сармат смерил Гедимина ошарашенным взглядом и округлил глаза. Ремонтник смущённо хмыкнул.

— Филк?

Сармат хотел что-то сказать, но не успел — его толкнули в плечо и едва не сбили с ног. Из того же переулка вылетел его сородич, а за ним неспешным шагом вышли двое сарматов. Гедимин поднял взгляд и увидел ещё пятерых. Они собирались со всех сторон, и секунду спустя филки были окружены. Сарматы молча стояли вокруг и разглядывали их; впрочем, молчание длилось недолго.

— Лабораторные мыши из Филадельфии? — криво усмехнулся один из поселенцев. — Или крысы? Для крыс мелковаты.

— Из двоих можно слепить одного нормального сармата, — заметил другой. — Эй, мышка, покажи руку! Сколько пальцев?

Филк сузил глаза и вскинул ладонь с широко расставленными пальцами. От руки Гедимина она отличалась только размерами (и отсутствием рубцов и шрамов).

— Хватит на нас глазеть, — тихо, но твёрдо сказал он, глядя на сармата в упор. — Мы — сарматы.

Поселенец недобро ухмыльнулся и как будто невзначай переместил руку ближе к поясу, к длинному узкому карману вдоль бедра. Гедимин насторожился.

— Оно ещё говорит, — поморщился другой сармат. — Эй, белая мышь, что ты умеешь? Плодиться? Это здесь ни к чему. Здесь и так тесно.

— Вот этими недомерками заменят нас? — фыркнул третий; он провёл ладонью по воздуху на уровне макушки филка — «новый сармат» едва доставал ему до груди. — Тупые мартышки! Посмотрю я на этих крыс на рудниках…

— А интересно, на Ио без скафандра такой долго протянет? — сармат с тёмно-синей кожей выступил чуть вперёд и потянулся к плечу ближайшего филка; тот шагнул назад и налетел на подставленную руку другого поселенца.

— На голове у них шерсть, — заметил поселенец, крепко сжав плечо филка. — Эй, смотри, на лице тоже шерсть!

— Где? — поселенец с Ио двинулся вперёд. Филк дёрнулся, рванулся с неожиданной силой, разворачиваясь к сармату лицом, и тот коротко вскрикнул — больше от неожиданности, чем от боли — и слегка наклонился вперёд. Освободившийся филк встал рядом с сородичем, спиной к спине. Гедимин посмотрел ему в глаза и увидел тёмные узкие прорези — «недомерок» был в ярости.

— Эй, вы! Хватит, — он упёрся ладонями в плечи сарматов, стоящих рядом с ним, и несильно надавил. Те шарахнулись в стороны, приглушённо выругавшись.

— Тебе чего? — поселенец с Ио хмуро посмотрел на Гедимина. Два прохода между столпившимися сарматами были открыты, но филки не убегали. Гедимин недовольно сощурился — происходящее очень не нравилось ему.

— Отстань от них. Пусть живут, — он кивком указал на филков. Поселенец криво ухмыльнулся.

— Когда их наплодят достаточно, макаки перестреляют нас всех, а они будут тут жить. Тебе это нравится, теск?

— Они не будут никого стрелять, — сузил глаза Гедимин. — Их привезли сюда. Они будут работать. Так же, как и мы.

— Вот эти… лабораторные мыши? — хмыкнул сармат. — На рудниках?

— Старые шахты давно закрыли. Нет разницы, кому крутить вентили, — отозвался Гедимин. — Есть много тонкой работы. Там им удобнее. Пальцы тоньше. Эй, вы! Идите, куда шли. Вас не тронут.

Сарматы глухо заворчали, почти все смотрели на ремонтника недовольно, но с места никто не двинулся. Филки вышли из кольца и направились к озеру.

— Тонкая работа… — поселенец с Ио сплюнул на мостовую и отвернулся.

— Никчёмные уродцы, — пробормотал другой, глядя вслед филкам. — Сами скоро сдохнут. А ты чего лезешь, теск? Чего тебе вечно надо?!

Гедимин где-то слышал этот голос и, возможно, видел лицо… по крайней мере, шрамы от давнего удара выглядели очень знакомо. «Один из «чистых»? Из компании Линкена?» — сармат пригляделся и коротко выдохнул. «Так и есть.»

— Ты опять убиваешь сарматов? — он пристально посмотрел «чистому» в глаза. Тот вздрогнул и неприятно оскалился.

— Эй, там! — донеслось со стороны озера; сармат посмотрел через плечо Гедимина и вздрогнул ещё раз, а потом подался назад.

— Что там, атомщик? Есть проблемы? — Линкен уже стоял рядом с Гедимином; остальные сарматы подошли на полсекунды позже. Из-за плеча взрывника вынырнул Кенен, обвёл улицу задумчивым взглядом и усмехнулся.

— Крови нет, ничего не сломано. Похоже, всё тихо.

Гедимин повернулся к подошедшим, молча пожал руки Аэцию и Астиагу, мигнул и отвёл взгляд — он так и не привык к рябящей окраске их комбинезонов.

— Видел филков? — спросил, оглянувшись на озеро, Иджес. — Я ходил к их баракам, даже внутри был. Им сделали узкие комнаты — две трети от наших, а потолки высокие.

— Не лезь к филкам, — буркнул Гедимин. Сарматы переглянулись.

— Кто к ним лезет? Это их к нам притащили, — шрам на лице Линкена дёрнулся. — Скоро притащат sulwash. Одни уродцы, куда ни глянь.

— Хватит вам, — Лилит толкнула его в плечо. — Давай о деле. Графит купил?

— Да, в глайдере лежит, — Линкен в последний раз покосился на озеро и отвернулся от него. — Пойдём. Кенен, ты сегодня с нами. Сядешь на обшивку. Гедимин как раз крепления приделал.

— Ядро Юпитера! — выдохнул учётчик, запоздало подался назад, но его поймали за плечо. — Двойной перегруз! Убьётесь вы когда-нибудь, парни, это я вам обещаю…

Гедимин оглянулся. На берегу озера, на дороге, уходящей к восточному обрывистому берегу, белели комбинезоны филков — группа «новых сарматов» уходила от главной улицы. За кустами, там, где заканчивался лагерь охранников, стояли поселенцы в оранжевой одежде и молча смотрели им вслед, скрестив руки на груди. Гедимин тяжело покачал головой и отвернулся.

… - Видели рейтинги? У Дюкетта верных двести голосов, — Кенен потянулся за смартом, но Линкен хлопнул его по руке, и учётчик обиженно фыркнул. — А Гутиэррес отстаёт, но на самую малость. Гросси с ним идёт ноздря в ноздрю…

— Кто куда идёт? — пробормотал Иджес, приподняв голову с турбины. Он растянулся на холодном корпусе, расстегнул комбинезон на груди, пытаясь охладить кожу. Гедимин дотянулся до канистры с холодной водой, недавно выкачанной из-под земли, и, плеснув себе на ладонь, сунул её за шиворот Иджесу. Сармат дёрнулся, замер на секунду, блаженно вздохнул и попытался сесть.

— Вот это дело! Эй, тески, нам нужен холодный душ. Атомщик устроил тут парилку.

Свист воздушных насосов почти заглушил его слова. Вдоль левого борта под завесой защитных полей медленно остывала гермооболочка реактора. Гедимин подозрительно косился на опоры — вес должен был быть распределён равномерно, чтобы мягкие остывающие листы не деформировались под собственной тяжестью; пока рилкар выглядел гладким. Он всё ещё был тёмным от перегрева, и раскалённые прутья арматуры ещё просвечивали сквозь него багровыми полосами, но закреплённый на одной из опор термодатчик показывал, что температура неуклонно падает. Защитные поля прикрывали сарматов от горячего воздуха, но что-то всё-таки просачивалось — возможно, медленно прогревалась палуба и обшивка на левом борту; внутри было жарко и душно, почти так же, как в торпедном отсеке при отключённой вентиляции.

— Купаться — наружу! — недовольно посмотрел на Иджеса Линкен.

— На родник? — Лилит посмотрела на канистру, покачала головой и нехотя поднялась на ноги. — Пока не сварились…

— Давайте, — кивнул Линкен. — Атомщик, иди охладись. Ты красный, как венерианец. Эй, Маккензи! А ты куда собрался? Идём в трюм. Заодно остынешь.

— Линкен, правда, хватит, — Кенен поморщился, но всё же встал с палубы. — Я не понимаю в этих ваших железяках. Какой из меня, в ядро Юпитера, моторист?!

— Паршивый, но выбирать не из чего, — буркнул Линкен, крепко придерживая сармата за плечо. — Итак, каковы твои обязанности на дежурстве?

Гедимин покачал головой. «Очень глупо,» — думал он, выбираясь из звездолёта. «Нужно пополнить экипаж. Из Кенена моторист не получится. Расстрелять его — и то проще.»

— Эй, атомщик, — Лилит легонько ткнула его в бок. — А чего вы не возьмёте к себе сестёр Хепри? Они разбираются в турбинах.

— Линкен, — Гедимин выразительно сощурился. — Его корабль, его порядки. Я бы давно их позвал.

Иджес уже стянул комбинезон и забрался под стекающую вдоль обрыва воду, и сармат отошёл от родника, дожидаясь своей очереди. Лилит задумчиво посмотрела на мокрые камни и решительно развернулась к нему.

— Его корабль? Сам поставит реактор — будет его корабль. А пока — нет. Сами позовём всех, кого надо. Завтра подожди меня у ангара. Встретим Мафдет и расскажем ей, что и как.

— Плохая идея, — буркнул сармат, глядя на сбегающую по камням воду. — Вы сцепитесь, а мне разнимать. Надоело.

…В бараке было тихо. Гедимин заглянул в настежь открытую дверь комендантской — внутри никого не было, с лестницы доносились шаги небольшой группы сарматов. Вниз спускался отряд патрульных. В центре строя, довольно ухмыляясь, шёл Гай Марци. Гедимин еле слышно хмыкнул и тихо отступил в коридор, едва не налетев на Кенена. До отбоя оставалось ещё три минуты, но учётчик уже куда-то спешил.

— Эй! — донеслось из коридора. — Алекс, а ты откуда?

Алексей стоял перед закрытой дверью в комнату Кенена; в руке он держал плоский смарт и выглядел озадаченным и слегка напуганным. Гедимин удивлённо мигнул.

— А говорят, ты не пропускаешь отбой, — покачал головой Алексей. — Я по делу. Нужна помощь… Эй, Гедимин!

Он приподнял руку в знак приветствия. Ремонтник ответил тем же.

— Сломался? — он кивнул на смарт. Алексей хмыкнул.

— Пока нет. Я уже немного привык к нему. По крайней мере, карман не оттопыривается.

— Эй, парни, — Кенен недовольно поморщился, — может, пропустите меня в комнату? О ремонте смартов можно поговорить у Гедимина, не перегораживая коридор.

— Я не к Гедимину, — качнул головой Алексей. — Нужна твоя помощь.

— Моя? — удивлённо мигнул учётчик. — Среди ночи?

— Днём тебя не поймаешь, — недовольно сощурился сармат. — Мне дали кучу документов на заполнение. Я половину не понимаю, чего им надо. Посмотришь?

— Только ради нашей дружбы, Алекс, — Кенен вздохнул. — Где ты нашёл документы в нашем шахтёрском посёлке?

— Это же надо — Кенен Маккензи что-то пропустил, — Алексей усмехнулся. — Нам — тем, кто водился с людьми — разрешили выезд на материк. Если люди согласятся. Теперь Уотерсы должны принять меня в семью… сделать гору документов вдвое больше моей. Но и мне тут работы хватит. Я договорился с Гаем, что задержусь у тебя на час. Гедимин, ты иди к себе. Тут ничего не надо чинить.

Ремонтник не шевельнулся.

— Тебя выпустят с территорий? — переспросил он, стараясь не мигать слишком часто — удивление было очень сильным, и сдерживаться было тяжело. — Уедешь жить к людям?

— Да-да, Джед, — широко ухмыльнулся Кенен. — Алекс оставит нас копаться в урановой руде. Уедет и будет жить, как свободный гражданин Атлантиса, со своей женой и ребёнком. Тебе сильно повезло, Алекс. Не тяни с документами! Заходи, посмотрим, что тебе непонятно…

Он подтолкнул Алексея в спину, быстро зашёл в комнату сам и захлопнул дверь перед Гедимином. Сармат растерянно хмыкнул и ушёл к себе.

Лилит уже спала — в сорок пятой комнате было тихо, зато приглушённые голоса из сорок первой Гедимин слышал, пока не заснул. Он долго ворочался на матрасе, думал об остывающей гермооболочке реактора, нехватке сарматов в экипаже «Ската» и очередном странном законе «макак». «В новостях ничего не было о выезде,» — Гедимин прислушался к голосам из-за стены, но не услышал ни одного понятного слова — двое сарматов далеко углубились в юридические тонкости. «Решили не распространяться? Надеюсь, в городе, куда его вывезут, нет «чистых». Эта его Джессика выглядит разумной. Будут жить, как люди. Наверное, ему запретят въезжать на территории без особого разрешения…» Последняя мысль вызвала у него усмешку. «И мы не увидим его, пока территории не откроют. Лет двадцать, а может быть, пятьдесят.»

— Эй, тески!

Ворота ремонтного ангара только что закрылись за Иджесом; теперь он снова открыл их и встал на пороге, придерживая створки. Гедимин и Торкват удивлённо оглянулись на него. Иджес ухмыльнулся и поманил их к себе. Сквозь открытые ворота был слышен гул глайдеров, маневрирующих на аэродроме, и ещё одного, идущего на посадку.

— Гедимин, иди, всё пропустишь! — Иджес снова оглянулся на сарматов. — Тут у нас новая бригада — белые мыши из Филадельфии.

Из трёх фургонов, с любопытством осматриваясь по сторонам, выходили филки. Им выдали оранжевые комбинезоны, пока ещё без нашивок и особых отметок. У многих на одежде были крепления для инструментов — более скромные, чем у ремонтников, такие же, с какими обычно ходили рабочие сольвентных установок.

— Пополняют экипажи, — сказал Гедимин, вспоминая последний вылет на сольвентное поле. — Хорошо. Здесь много установок, а следить некому.

Иджес хмыкнул.

— Пополняют? Вот этими недомерками? Чтобы они один вентиль втроём открывали?

— Главное, чтобы открыли, — Гедимин недовольно посмотрел на Иджеса и снова перевёл взгляд на «мышей». К ним подошёл бригадир с номерами «Волчьей речки — один» — его бригада работала на ураново-никелевом поле. Он жестом позвал филков к себе; они отошли на край аэродрома. Гедимин не слышал, что сармат говорит им — глайдеры снова загудели, набирая скорость и высоту — но по жестам предположил, что речь идёт об устройстве рудника и назначении его строений. Из бывшей столовой охраны вышли четверо сарматов, остановились на крыльце, глядя на филков. Ещё шестеро выглянули из диспетчерской, чуть позднее подошли сами диспетчеры — теперь их на «Волчьей речке» было пятеро. «Их экипаж тоже пополнят?» — подумал Гедимин. «Надо. Позавчера затянули с вызовом на восемь минут. Было бы что серьёзное — полрудника успело бы снести.»

Один из диспетчеров покосился на открытые ворота, нехотя развернулся и ушёл внутрь. Спустя секунду из ремонтного ангара донеслось гудение рации.

— Что? Ладно, сейчас, — Торкват отключил рацию и перевёл взгляд на сарматов, вставших в воротах. Гедимин переступил с ноги на ногу, настороженно глядя на него.

— Авария?

— Новое оборудование для рудника. Нужно проверить. Вдвоём справитесь?

Когда Гедимин и Иджес вышли из ангара, отряд «новых сарматов» прошёл по западному краю аэродрома и остановился у диспетчерской.

— Склад для законсервированного оборудования, — продолжал пояснения хмурый сармат-бригадир. — Там работают ремонтники. А там диспетчерская и вход в смотровую шахту… Эй, Гедимин! Уран и торий!

— Уран и торий, — отозвался ремонтник, с интересом разглядывая филков. «Уменьшенные сарматы,» — он с трудом сдержал глупую ухмылку. «Их, наверное, удобно перевозить. А как с управлением? Достают до рычагов?»

— Такие нашивки у ремонтников, — пояснил бригадир, указывая на полоски на груди Гедимина. — Вон там ангар нашего рудника. Ремонтников вызывать по рации, одновременно сообщать командиру. В ангар не заходить, по личным делам — в особенности. Бригадир ремонтников — Торкват Марци. А это Гедимин Кет и Иджес Норд. Эй, хорош таращиться! Глаза выпадут.

Гедимин удивлённо мигнул. «Мыши» действительно глазели на него, и глаза у многих из них странно округлились. Иджес фыркнул и ткнул его кулаком в бок.

— Ты среди них, как барк рядом с глайдерами!

— Все сарматы больше них, — недовольно сощурился Гедимин. — Я-то чем отличаюсь?!

— Вот амбал, — хихикнул Иджес, подталкивая его в спину — они уже подошли к диспетчерской, а отряд «новых сарматов» миновал её и теперь разглядывал передвижной генератор. — Ремонтная бригада на вызов прибыла. Что здесь такого, с чем вам не разобраться?

В углу диспетчерской стоял средних размеров ящик, уже развёрнутый и вскрытый. На верхней крышке Гедимин увидел маркировку «Вирма» и значок радиационной опасности.

— Вот инструкция, — диспетчер бросил на ящик пару скреплённых листов скирлиновой бумаги. — Тут «сивертсены» нового образца. Сорок штук по накладной. Как они их затолкали в эту коробку, я не знаю. По частям россыпью, что ли?

«Переносной портативный генератор защитного поля «Арктур-1» с батареей питания» — гласила надпись в верхнем углу инструкции. «Осторожно! Радиоактивно!» — было приписано мелким шрифтом чуть ниже. Гедимин ошалело замигал, откинул крышку и крепко прижал руку к груди, надеясь, что со спины не видно, как он трясётся от смеха. Изделия внутри ящика были завёрнуты в прозрачный скирлин, и сквозь него прекрасно просматривались корпусы и прикреплённые к ним излучатели переносных «арктусов» — почти таких же, какой вручил ему не так давно Хольгер Арктус.

Иджес растерянно посмотрел на Гедимина, на генераторы, взял один из них в руки — и вздрогнул всем телом.

— Ах ты ж… — он прикрыл рот генератором, замолчал на секунду, виновато покосился на Гедимина, положил аппарат на место и развернулся к сармату, изумлённо мигая. — Это эти штуки… Где они их взяли?!

«Тихо,» — жестом сказал Гедимин, осторожно разворачивая скирлин и разглядывая «Арктур». Аппарат весил немного больше, чем образец, сделанный Хольгером, захваты для излучателей были слегка смещены, наручные крепления можно было двигать, регулируя ширину браслета. Аккумулятор лежал отдельно — обычная литиевая батарейка. Вставив её в аппарат, Гедимин прикоснулся к переключателю. Растянутая плёнка защитного поля повисла над излучателями. Сармат подвигал ползунки на маленьком пульте, встроенном в генератор, — форма сферы изменилась, и она сместилась на полметра от излучателей. Гедимин нажал клавишу «Погасить», и излучатели тихо затрещали. Сфера защитного поля исчезла, и в ту же долю секунды прекратился треск. Сармат довольно усмехнулся. «Майкл не подвёл. Эту штуку уже делают тысячными партиями. Хольгер будет доволен.»

— Надо же, — диспетчер подошёл незаметно и теперь разглядывал один из генераторов. — Настоящий «сивертсен». Нам бы на Европе такую штучку, когда грёбаные гейзеры снесли полбазы! Что же мы бились с махинами в тонну весом?! Как только макаки до всего додумываются, никогда не понимал…

Отложив генератор, сармат отошёл в сторону. Гедимин наклонился над ящиком и сделал вид, что тщательно изучает его содержимое. Один из сорока аппаратов нуждался в замене отломившегося ползунка, ещё на одном треснула изоляция на кабеле, ведущем к излучателю. Исправляя поломки, сармат старался не смотреть в глаза любопытствующим диспетчерам, но Иджес видел его довольное лицо и недовольно щурился.

— Всё исправно, можно разбирать, — сказал Гедимин, закрыв ящик. — Ремонтной бригаде тоже нужны «Арктуры». Это вся партия? Ещё привезут?

— Не слышал, — пожал плечами диспетчер. — Пусть Торкват пишет заявку. Я эти штуки вообще впервые вижу, а он, думаю, вообще не видел.

Сарматы вышли из диспетчерской, и Иджес, оглядевшись по сторонам, потянул Гедимина в узкий проход между ней и платформой передвижного электрогенератора. Там один сармат мог встать, не зацепив плечами ни одну стену; больше ни на что места не хватало, и ходить там было некому и незачем.

— Ну?! — Иджес подступил к Гедимину вплотную. Тот пожал плечами.

— Ты же был тогда в лаборатории. Хольгер отдал профессору Вольту свой «арктус». Вольт запустил его в производство. Я боялся, что макаки его засекретят. Видимо, «Вирм» выкупил патент раньше.

— Тот учёный из Лос-Аламоса? — Иджес недоверчиво покачал головой. — Он в самом деле запатентовал и добился выпуска… И название… Даже не знаю. Хольгер, наверное, взорвётся от радости. Но по мне — обошлись бы макаки без нашего «арктуса»!

Гедимин пожал плечами ещё раз.

— Теперь тут на один удобный инструмент больше. Это хорошо. Ладно, хватит стоять. Скажу Торквату, чтобы написал заявку. От него принимают быстрее.

…Когда глайдер приземлился на Шахтёрском аэродроме, Гедимин собирался вместе с Иджесом сразу свернуть к баракам, но дальше первого же переулка не ушёл — на него налетели сбоку, и он, отпрянув в сторону и развернувшись к налетевшему, увидел Лилит.

— Постой, не убегай, — самка жестом позвала его за собой — мимо нефтеперегонного комбината, к баракам, построенным для филков. Целый ряд зданий был отведён для «новых сарматов»; со стороны они не отличались от других бараков — ни высотой, ни цветом, ни шириной проездов между ними, но никто из обычных поселенцев сюда не заходил. Гедимин увидел на стене свежие царапины — остатки надписи, стёртой роботом-уборщиком, провёл по ним пальцем, опознал кусок слова «fauw» и тяжело вздохнул. «Как им самим не надоело?»

— Здесь, — прошептала Лилит, останавливаясь посреди переулка. Гедимин услышал тихий шорох слева от себя, повернулся и встретился взглядом с Мафдет Хепри. Кто-то тронул его за правое плечо; там стояла Сешат и выжидающе глядела на него.

— Ты снова работаешь? — тихо спросила Мафдет, заглядывая сармату в глаза. — У тебя есть лаборатория? Где?

Гедимин недовольно сузил глаза и посмотрел на Лилит. Самка кивнула.

— Нам нужны помощники. Эй, Мика! Вигдис! Хватит сидеть за углом. Никто лишний знать не должен.

«Самки…» — покачал головой Гедимин. Теперь вокруг него стояли пятеро сарматок, и все смотрели на него выжидающе. Он огляделся по сторонам и заговорил, понизив голос.

— В лесу лежит корма «Ската» с исправной турбиной и запасным двигателем. Я собираюсь её восстановить до целого корабля. Нужен экипаж. Есть пилот и реакторщик, нужны техники на турбину и электрогенератор. Я возьму всех, кто захочет присоединиться.

Он замолчал. Самки переглядывались, ошалело мигая и усмехаясь.

— Это правда? — спросила наконец Мика. — Ты намерен… улететь на боевом корабле?

Гедимин кивнул.

— Псих, — пробормотала Мафдет, поворачиваясь к Сешат. Та согласно закивала.

— Полный псих. Ты там один? Или белоглазый тоже в это влез? Ведь это его идея, верно?

Гедимин кивнул ещё раз. «Кажется, они не очень довольны,» — думал он, глядя на самок. «Я опять что-то не учёл?»

— Завязывай с этим, слышишь? — Мафдет крепко сжала его руку и посмотрела ему в глаза. — Это не шутки. Найдут — пришьют вооружённый мятеж. Расстреляют на месте. Мало тебе доставалось из-за прошлых выдумок Лиска? Тебе что, совсем жить надоело?

— Я хочу восстановить корабль, — тихо сказал Гедимин. — Никаких мятежей не будет. Макаки ничего не знают.

— Они докопаются, — уверенно сказала Мика. — Корабль в лесу не спрячешь. Жаль будет, если тебя убьют.

— Эй! — опомнилась Лилит. — Вы что, все струсили? Там целый «Скат»! Что, все боятся мартышек?!

— И ты туда влезла? — Мафдет тяжело вздохнула. — Кучка психов! Нет, мы с Сешат ещё хотим жить. Никто из нас туда не пойдёт.

Лилит посмотрела на Мику. Та, помедлив, отрицательно качнула головой.

— Нет. Это верная смерть. Уходи оттуда. Линкен — полоумный, у Гедимина ремонтный рефлекс, но тебе пора бы включить мозги. Я никому ничего не скажу, но если они докопаются…

Мафдет согласно кивнула.

— Пойдём, Сешат. Мы никому не расскажем, Гедимин. Когда тебя расстреляют, мы сделаем винтолёт в память о тебе. Назовём твоим именем.

Переулок опустел. Рядом с Гедимином осталась только Лилит. Она растерянно глядела вслед расходящимся сарматкам и стискивала зубы. Сармат положил ладонь ей на плечо — она вздрогнула и сердито отмахнулась.

— Трусливая слизь! Одно название, что механики… — пробормотала она, стараясь не смотреть на Гедимина. — Опять нам придётся справляться самим.

— Справимся, — отозвался ремонтник. «Их крепко запугали. Интересно, когда и как. Видимо, раньше, ещё до Ураниума,» — угрюмо думал он. «И кого теперь звать в экипаж?»

…Горячие пластичные листы рилкара слегка дымились, остывая, и обжигали руки сквозь перчатки. Гедимин старался не прикасаться к ним более чем на одну-две секунды и брать их с решётки только щипцами. Ещё один лист, растянутый на специальных захватах, лёг поверх предыдущего слоя и зашкворчал, оплавляясь по краям. Уплотнительная полоса, вскипевшая под лучом резака, заполнила расплавленным материалом еле заметный стык — шов толщиной в три микрона. Гедимин недовольно сощурился — даже такие щели в монолитном корпусе были недопустимы. Второй лист лёг вплотную с первым. Рилкар остывал медленно — пластины, два часа назад вынутые из печи, ещё не затвердели и слегка светились изнутри.

— Эй, внутри! — донеслось из-за купола защитного поля. Снаружи стояла Лилит; из-под её маски, потемневшей под слишком ярким светом, стекал пот.

— Процесс прошёл! Раскатывать?

«Действуй,» — жестом показал Гедимин, одной рукой придерживая сползающий лист. «Ещё три слоя. Остынет — проверю. Возможно, не хватит.»

Рабочие «Волчьей речки», распределившись по бригадам, расходились по глайдерам и отправлялись на сольвентные поля — точно так же, как это происходило каждый день, и Гедимин, окинув аэродром беглым взглядом, направился к ангару. У ворот стоял Иджес и внимательно смотрел на глайдеры. Гедимин удивлённо покосился на него и отодвинул его с дороги.

— Видел филков? — спросил Иджес, выставив у него на пути руку. Гедимин остановился.

— Они уже пятый день здесь. Что в этом интересного?

Большой рудничный транспорт собирал сарматов, работающих на сорбционных установках «Волчьей речки — один». Сейчас в фургон входили последние из опытных рабочих — их было немного, но они выделялись среди собравшихся вокруг филков, как эдмонтонский барк среди тягачей на Грузовом аэродроме. Филки стояли чуть в стороне. Никто из них не входил в фургон, пока не прошёл последний из «обычных» сарматов, и даже полминуты спустя они ещё ждали. Глайдер загудел. Филки направились к фургону. Кто-то из них настороженно оглянулся на ремонтный ангар. Гедимин перехватил его взгляд и увидел, что филк вздрогнул, и его глаза слегка потемнели. Сармат в недоумении пожал плечами и ушёл в ангар.

… - Видели их контейнеры? Они во-от такие, — Иджес, усмехнувшись, провёл пальцем по упаковке с Би-плазмой. — Грамм триста, не больше.

Устроившиеся вокруг него ремонтники захмыкали, кто-то негромко фыркнул. Гедимин, перебравшийся со своим контейнером к верстаку, недовольно сощурился, но промолчал.

— А у них много самок, — заметил один из ремонтников, отложив в сторону полупустой контейнер. — Заметили? Каждый третий — самка.

Сарматы переглянулись. Иджес закивал.

— Да больше! Почти что каждый второй. Их же Джеймс наклонировал. Они плодятся так же, как макаки. Ясно, им нужно много самок.

Сарматы зафыркали. Гедимин сделал большой глоток из контейнера и попытался сосредоточиться на недостроенном реакторе, но голоса и смешки снова отвлекли его от дельных мыслей.

— Они, наверное, часто спариваются. Им далеко ходить не нужно, — Иджесу пришлось немного повысить голос, чтобы его услышали сквозь общее веселье.

— Всё по проекту «Слияние», — усмехнулся другой ремонтник. — Макакам лучше глядеть в оба! Сегодня в бараке тысяча мышей, а завтра — уже полторы!

— Целая армия, — фыркнул третий. — Вот им удобно — никаких клонариев не надо. Если бы от них ещё польза была… Они ведь, наверное, ни работать, ни стрелять не умеют? Ну, когда появляются? Так же, как макаки?

— Да и те, которых привезли, — фыркнул в ответ Иджес. — Что они наработают своими мышиными лапами?! Они пневмомолот не удержат. Для них «Вирм» привёз вот такие бурчики! Видели шахтную бригаду?

Ремонтники, переглянувшись, закивали, кто-то снова засмеялся. Гедимин допил Би-плазму, подобрал несколько пустых контейнеров, сложенных у двери, и вышел из ангара.

Снаружи было шумно — шла пересменка, утренняя смена возвращалась в посёлок, дневная выгружалась из глайдеров, и еноты, собирающиеся обычно у мусорных баков к обеденному часу, забрались на крышу, подальше от техники и сарматов. Роботы-уборщики повисли на стенах — после пересменки им предстояло убрать мусор и песок с аэродрома, а шерсть животных — с крыши. Небольшой дождь, начавшийся перед обедом, прекратился, но посадочные полосы ещё были мокрыми. Из леса пахло свежей органикой. Гедимин, бросив контейнеры в мусорный бак, посмотрел на грузовой глайдер недалеко от ангара и подошёл поближе — в одном из недавних полётов транспорт повредил обшивку фургона, и она треснула в двух местах. Это не было серьёзной неисправностью, но, пока было свободное время, можно было на неё отвлечься.

Такие неглубокие трещины исправлялись просто — одной-двумя стяжками с внутренней стороны и запаиванием фрила снаружи — «Практически заклеивание изолентой,» — как подумал про себя Гедимин, включая лучевой резак. Прогревать фрил при косметическом ремонте нужно было очень осторожно, самым краем «жала», чтобы не срезать только что поставленные стяжки; в запаивании не было необходимости, и сармат оставил бы всё как есть, но в инструкции говорилось о поддержании «достойного» внешнего вида механизмов (что бы это ни значило). Жестом попросив пилота подождать, сармат придвинулся к повреждённой обшивке.

Мимо, оглядываясь на него, прошёл одинокий филк, за ним — ещё трое. Навстречу им, переговариваясь на ходу, куда-то спешили двое сарматов. Гедимин немного опустил локоть, чтобы его не толкнули под руку, но сарматы вовремя отступили ближе к стене. Ещё один филк шёл им навстречу, и один из них мимоходом поднял руку и отвесил ему щелбан. Филка отнесло к стене ангара, и он на секунду остановился там, болезненно щурясь и прижимая ладонь ко лбу. Гедимин выключил резак, прикрепил к плечу и сделал три широких шага. Этого было достаточно, чтобы догнать сарматов.

Гедимин не замахивался — затрещина не была слишком сильной, но от неожиданности сармат пролетел два метра вперёд, прежде чем развернуться.

— Нравится? — спросил ремонтник. «Двое. Крыша там, фургон здесь. Резак не брать,» — щёлкало в голове. Ушибленный сармат смерил его взглядом и странно оскалился. Второй, мигнув, дёрнул его за рукав. Гедимин стоял молча, внимательно следя за их движениями.

— Псих! — ушибленный сплюнул на мостовую. Второй толкнул его в бок.

— Эй, идём! Идём, говорю!

Гедимин не двигался с места, пока они не добрались до диспетчерской, и тогда вернулся к фургону. Филка там уже не было.

…Сармат каждый день занимал место у иллюминатора, когда шахтёрский глайдер заходил на посадку, — иногда он делал полукруг над городом, и тогда можно было краем глаза увидеть, что происходит на строительной площадке «Вестингауза». Сегодня пилот не подвёл — Гедимин на развороте успел рассмотреть заложенный фундамент и крышки коллекторов. Техники на площадке было немного; на каждом подходящем участке стояло по охраннику. «Идёт второй месяц, а они только заканчивают фундамент. Не хватает рабочих?» — Гедимин пожал плечами. «Сейчас их много. Бараки на западе уже достроили. Почему не перебросили их сюда?»

В информатории барака было тесно, все свободные места снова заняли участники состязаний по «Космобою», и Гедимин, потоптавшись у двери, подошёл к администратору.

— Пять минут, — буркнул тот, неохотно поднимаясь с места. Гедимин благодарно кивнул и ткнул пальцем в значок почты.

«Рад услышать вас снова, коллега из Ураниум-Сити,» — письмо от Герберта пришло час назад, хотя отправлено было ещё на прошлой неделе, — видимо, снова шло через Северный Союз с заходом на венерианские платформы. «Ваш новый проект довольно интересен. Подобные опыты с рилкаром в настоящее время ведутся, насколько я знаю, во всех странах. Его способность к поглощению и безопасному накоплению нейтронов уже широко известна, но пока я не слышал о её практическом применении. Одного фута недостаточно для указанной вами интенсивности излучения — я остановился бы на полутора, но такие вещи обычно проверяются на месте. Монолитный материал и участок, построенный из нескольких слоёв, могут сильно отличаться. Между прочим, одномоментное гамма-облучение рилкарового фрагмента — один-два сентизиверта, этого вполне достаточно — довольно интересно влияет на его свойства, и Майкл советует это опробовать.»

Гедимин заинтересованно хмыкнул. «Сентизиверт? Это несложно. А если Герберт не пишет, какие именно свойства, — похоже, Майкл снова вольно обращается с чьим-то патентом. Всё-таки я в большом долгу перед ним…»

«Что касается «Вестингауза» — к сожалению, я не могу много рассказать вам. Я работал с ними, и некоторые из моих знакомых сейчас на вашей территории (как вы понимаете, имён я не назову). Но я очень сомневаюсь, что вам стоит искать общения с ними. «Вестингауз», в отличие от «Вирма», тщательно охраняет своих специалистов и очень настороженно относится к сарматам. На то есть веские причины — поищите как-нибудь в сети «инцидент в Каньоне Тюра». Довольно неприятная страница нашей общей истории, основная вина, несомненно, на сотрудниках «Айрон Стар», — они спровоцировали рабочих местного предприятия на мятеж. Там погибло несколько сотен человек, практически вся охрана каньона и представители «Айрон Стар» и «Вестингауза», собравшиеся там на переговоры. «Вестингауз» намерен не допускать больше подобных случаев, поэтому на сарматских территориях он вводит особые меры предосторожности. Я попробую связаться со своим знакомым, но шансы невелики — связь на территории проходит с огромными сложностями. Известно, впрочем, что вся деятельность «Вестингауза» на сарматских территориях сопряжена с огромными сложностями. Возможно, он вовсе откажется от строительства центрифуг. Я попробую прояснить причины и сообщу вам, если что-то узнаю. Постарайтесь до этого времени воздерживаться от неосторожных действий. Охранники «Вестингауза» не спят и не пьют на посту…»

Гедимин задумчиво сощурился, потянулся к ссылке в самом низу страницы, но вставший за его плечом администратор раздражённо вздохнул, и сармат быстро закрыл почту и встал из-за стола. «Инцидент в Каньоне Тюра? Надо расспросить Линкена. Он знает, что происходило на Марсе. Видимо, это было одно из ранних восстаний, с самодельным нитроглицерином и рудничной техникой…»

Сегодня сарматы договорились встретиться на крыше барака, где жил Линкен, и Гедимин под недовольным взглядом коменданта прошёл к лестнице и поднялся на посадочную площадку. Дверь уже была открыта — Хольгер и Иджес пришли раньше него и обсуждали новости, время от времени отмахиваясь от Кенена и его смарта. Учётчик вздыхал и разводил руками, но через несколько секунд находил на экране ещё что-то, достойное внимания, и снова окликал Иджеса или Хольгера. «Опять макаки,» — подумал Гедимин, и ему заранее стало скучно. Он огляделся по сторонам и заметил странный плоский ящик на заднем сидении глайдера. Подойдя ближе, он изумлённо мигнул — там лежал сложенный миниглайд.

— Джед! Ты вовремя, — широко ухмыльнулся Кенен, выключая смарт. — Ты слышал, что Франка Гросси обогнала Дюкетта на два с половиной процента? И это только по данным из Северного Атлантиса — а что будет, когда они опросят Юг и Экватор? Боюсь, Гутиэрресу придётся выйти из гонки.

Он посмотрел Гедимину в глаза и ухмыльнулся ещё шире, показав все зубы.

— Эй, Джед, ты ведь не отключишься прямо здесь, правда? Ладно, выкинь из головы то, что я сказал. Тебе это неинтересно, я давно понял. Лучше посмотри, что я купил у Грегори!

— Миниглайд? — Гедимин поднял коробку со свисающими с неё ремнями, повертел её в руках и недоверчиво покосился на Кенена. — Тебе хватило денег? Сколько эта вещь стоит?

— Многовато для такой восточной дешёвки, — поморщился Кенен. — Должно быть, её делали под человечий вес. Мне не нравится, как она хрустит на взлёте. Посмотри, пожалуйста, что с ней? Может, лучше отнести её обратно Грегори?

Иджес хмыкнул.

— А говорят, что учётчикам мало платят. Вот я ещё не купил себе даже галстука, не то что миниглайда. И у Гедимина вечно последние центы на карте, и не хватает на горчицу…

Гедимин сердито сощурился.

— Горчица будет, — Кенен опустил руку в карман странно выглядящих брюк и вынул несколько ярких тюбиков. — На твой выбор, Джед. Эта штука сможет летать?

— Посмотрим, — Гедимин сгрёб все тюбики, ссыпал их в карман и забрался в глайдер, положив миниглайд себе на колени. — Садись, полетели.

Миниглайд загудел, защитное поле схлопнулось над ним, устройство развернулось вокруг своей оси, подпрыгнуло на месте и с тихим треском отключилось. Из-под ребристой подножки запахло палёным. Гедимин ткнул в поле электродами, разрушая купол, и поддел пальцем подножку. Запах горелой изоляции усилился. «Не выдерживает,» — сармат досадливо сощурился и подцепил обуглившиеся проводки. «Сразу надо было менять. На какое напряжение они вообще были рассчитаны?»

— Ишь ты, — один из скучающих ремонтников подошёл сбоку, заглянул во внутренности миниглайда и выразительно хмыкнул. — Какого метеорита ты с этим возишься? Проще было бы новый с нуля собрать.

— Здесь есть несколько исправных деталей, — отозвался Гедимин, отмеряя кусок провода от мотка из своих запасов. — Полетит.

— Смотри, не взорви ангар, — подозрительно покосился на него Торкват. Он остановился напротив двери и выжидающе смотрел на неё.

— Где Иджес? Так мы без обеда останемся!

Ворота лязгнули, приоткрываясь, и тут же захлопнулись. Гедимин поднял голову — звук ему не понравился, но тут же он понял, что механизм в порядке — просто створки раздвинули пинком, и их на долю секунды перекосило. К воротам спиной прижался Иджес. Одной рукой он удерживал кучу контейнеров с едой, другой — судорожно нашаривал на стене рычаг блокировки. Ворота снова лязгнули — их пнули несколько раз, в разных направлениях, но с гораздо меньшей силой. Блокирующие засовы заскрипели, но выдержали.

— Sata! — крикнул Торкват, хватая с верстака кусок арматуры. Двое ремонтников встали у ворот. Иджес с облегчённым вздохом отошёл от порога и сложил стопку контейнеров на верстак. Её верхняя часть перекосилась и посыпалась на пол. Гедимин удивлённо мигнул — эти ёмкости были слишком маленькими, втрое меньше привычных. Он протянул руку к одной из них и тут же отдёрнул и развернулся к Иджесу. Тот широко ухмылялся, оглядываясь на ворота, но под тяжёлым взглядом Гедимина прикрыл рот и растерянно замигал.

— Где взял? — спросил ремонтник, кивнув на маленькие контейнеры. Ворота снова задребезжали — кто-то пытался выбить их, и весьма настойчиво.

— Hasul» wahatzqa! — фыркнул Иджес, оглянувшись на лязг. — Ничего, стену не пробьют.

«Hasul… wahatzqa?» — глаза Гедимина против воли сошлись в узкие щели. «Мало было макак и мутантов? Устроили ещё один раздел? Идиоты…»

— Ты обобрал лабораторных мышек? — хихикнул один из ремонтников, подбрасывая контейнер на ладони. — И что, одному филку этого хватает? Макаки хорошо на них сэкономят, когда все eatesqa вымрут!

— Положи, — буркнул Гедимин, подставляя руку под падающий контейнер и бросая пойманное в общую кучу. — Иджес, на кой ты это сделал?

Не дожидаясь ответа, он отодвинул ремонтника от ворот и постучал по створке. Снаружи донеслись сердитые крики.

— Я отдам контейнеры, — громко сказал Гедимин. — Но в ангар никто не войдёт!

Он отодвинул Иджеса от верстака — возможно, сильнее, чем следовало, так, что сармат с трудом удержался на ногах — и сгрёб контейнеры в охапку. Рычаг блокировки опустился, и ворота распахнулись. От ангара шарахнулись пятеро филков. Они выстроились полукругом, и один из них держал закрытый мусорный бак. Гедимин покосился на свежие царапины на не до конца втянувшейся створке и недовольно сощурился.

— Вот, — он протянул филку контейнеры. — Незачем ломать здание.

Небольшие сарматы настороженно переглянулись. Один из них взял из рук Гедимина два контейнера и перебросил другому. Сармат запоздало сообразил, что им не очень удобно — чтобы взять что-то у него, филку приходилось тянуться во весь рост.

— Подставь руки, я сложу контейнеры, — сказал он. Филк хмуро посмотрел на него и сгрёб в охапку всё, до чего смог дотянуться. Последние ёмкости забрали другие. Только один филк не двигался с места — он держал мусорный бак. Пока все «мыши» не отступили на несколько метров, он стоял перед Гедимином с баком наперевес. Медленно опустив «оружие», он оглянулся на остальных, развернулся и быстро пошёл к ним. Гедимин в недоумении пожал плечами, отряхнул руки и захлопнул за собой ворота. В ангаре его ждал нетронутый контейнер с едой, недовольные ремонтники и сердито фыркающий Иджес.

— Больше такого не будет, — сказал Гедимин, взглянув на него в упор. Механик громко фыркнул.

— Не лезьте к филкам, — сармат обвёл тяжёлым взглядом остальных ремонтников. Смотрели на него хмуро, и кто-то пробормотал что-то невнятное, но замолчал, когда Гедимин повернулся к нему.

— Пусть выбирают слова, — буркнул Иджес, глядя в пол. — Они оскорбили тебя — я, что, буду терпеть?!

— Меня?! — Гедимин изумлённо мигнул и попытался вспомнить, когда вообще заговаривал с филками. Получалось, что он ни разу не общался с «мышами» — и они не сказали ему ни слова, даже когда он сталкивался с ними в коридорах сорбционных установок или в переулках западной окраины.

— Я не говорил с ними. Как они могли меня оскорбить?

— Говорить с тобой? Это ж крысы, — презрительно скривился Иджес. — Трусливая мелюзга. Они смотрели, когда ты проверял вентили. Алюминиевая установка, второй рудник, — помнишь?

— Я всё время проверяю вентили, — Гедимин пожал плечами. — Допустим. И что?

— Знаешь, что они говорили? — Иджес хотел сплюнуть, но сдержался. — Что у тебя неуклюжие толстые пальцы. И что непонятно, как ты можешь что-то ремонтировать такими руками. Надо было вышибить им мозги прямо там…

Гедимин растерянно мигнул и посмотрел на свои руки. «Неуклюжие? Не замечал.»

— Они привыкли быть мелкими. У них ещё нет рубцов на пальцах. Конечно, им непонятно, — он пожал плечами и сел у верстака, раскупоривая контейнеры с водой и пищей. — Они ещё не видели работу ремонтников. Скоро перестанут говорить ерунду.

— Если будут разевать на тебя рот, я им лапы поотрываю, — хмуро пообещал Иджес. — Наклонировали на нашу голову…

…По пути к бараку Гедимин сделал небольшой крюк — перешёл главную улицу и остановился у оврага. Там, где на дно ямы хотя бы иногда падал солнечный свет, трава уже поднялась по колено сармату, некоторые из ивовых прутьев прижились и пустили побеги, и даже на восточном склоне, который каждую зиму укатывали до блеска бульдозеры и развлекающиеся сарматы, пробивалась какая-то зелень. Со стадиона доносился негромкий гул и звуки ударов — его заняли игроки в мяч, большая группа сарматов бродила по полосе препятствий за оврагом, некоторым уже надоело лазить, и они забрались повыше и сидели там, лениво щурясь на солнце. Гедимин отошёл от оврага и повернулся к озеру. К вечеру свободные охранники ушли из кустов к востоку от дороги, и туда перебрались сарматы — вся растительность была увешана комбинезонами. Никого из филков не было ни у стадиона, ни у озера.

Заглядывая в почту, Гедимин не рассчитывал на письмо от Конара — двух недель ещё не прошло; но оно уже было там, и сармат радостно усмехнулся. Это послание было короче обычных. «Добрый день ещё раз, Гедимин. Ваше письмо ещё в пути — видимо, на Сатурне магнитный шторм, и помехи заглушают связь. В прошлый раз мы говорили о «Вестингаузе» и его планах на Канадские территории. Мне удалось уточнить их. В вашем городе будут построены центрифуги для обогащения урана — об этом уже договорились. Под угрозой срыва другой проект — производство твэлов. Есть вероятность, что готовый гексафторид будут перевозить для переработки на материк. Как говорят, «Вестингауз» не может найти специалистов, готовых организовать производство на сарматских территориях. Я предложил бы себя, но я, к сожалению, не производственник — и я всего один, а им нужна команда инженеров. «Вестингауз» не готов доверить подобные технологии инженерам-сарматам…»

…Хольгер уступил штурвал Иджесу и перебрался на заднее сидение, хотя переднее было пока свободно — Лилит ещё не вернулась с озера. Увидев Гедимина, он оживился и жестом позвал его к себе. Сармат удивлённо мигнул.

— Я проверил слова Вольта, — без предисловий начал Хольгер. — Насчёт рилкара. Облучение повышает термостойкость. Температура плавления возросла втрое. Доберёмся до печи — покажу.

— Вот это новости, — отозвался Гедимин с лёгким недоверием. — Надо будет проверить. Но на сегодня есть большое дело, и я начну с него. Можете на час уйти из машинного отделения? Буду проверять реактор.

Иджес и Хольгер переглянулись.

— Уже? У тебя же только корпус от него, — напомнил механик. — Что будешь проверять?

— Прозрачность для нейтронов, — сармат хмуро посмотрел на него. — Поставлю экран, но если прорвётся — ожогами не отделаетесь. Лучше сходите в лес со своими радарами. Там тоже есть удобные ровные площадки.

— Вот что, — протянул Хольгер, внимательно глядя на Гедимина. — Значит, пришло время испытаний… Я останусь. Один ты не справишься. Изнутри не видно экран. Я встану за ним и крикну, если будет бликовать.

Гедимин покачал головой.

— Нет. Слишком опасно.

Иджес фыркнул.

— Тебе руки жечь неопасно, а ему за полем стоять — опасно? Он его изобрёл, пусть теперь отвечает.

Хольгер покосился на него и криво усмехнулся.

— Иджес говорит правильные вещи, Гедимин. Это мои генераторы, моё поле, — если оно не защитит меня, я узнаю о своих ошибках. И потом, полметра рилкара со всеми прокладками — вполне надёжная защита. Это же не древний бетон!

— Никто не делал подобные оболочки из рилкара, — Гедимин слегка сузил глаза. — Это первый опыт. Но если хочешь… Встанешь там, где я скажу, и будешь сдвигаться по команде. Если будет прорыв, хотя бы не попадёшь под луч.

…Он сдвинул рычажок на корпусе излучателя, и свинцовые «лепестки» сомкнулись над соплом, прикрыв источник гамма-излучения. Гедимин перевернул излучатель соплом вверх и закрутил предохранительный колпак.

— Готово, — он просунул излучатель сквозь отверстие в решётке опоры — ставить корпус реактора прямо на палубу ему не хотелось, а полноценный фундамент был ещё не готов. Источник излучения выкатился из-под купола защитного поля, и Хольгер подобрал его и положил на корпус неподвижной турбины. Снаружи под опору закатился второй излучатель, и Гедимин осторожно развернул его от себя, приводя в движение защитные колпаки и заглушки.

— Sata! — крикнул он.

— Я на месте, — отозвался снаружи Хольгер. — Чисто.

— Я ещё не начал, — буркнул Гедимин, поднимая излучатель. — Первая линия, верх — низ!

Невидимый пучок нейтронов наткнулся на рилкаровую стену и медленно заскользил по ней сверху вниз. Гедимин опустился на одно колено, держа излучатель параллельно палубе, — меньше всего ему хотелось зацепить лучом опору или сам корабль.

— Чисто! — крикнули снаружи. Гедимин довольно усмехнулся.

— Вторая линия, низ — верх! — он повернул излучатель на пять градусов вправо и медленно выпрямился, направляя сопло вверх. «Не засветится? Нет, не должен…»

— Чисто, — отозвался Хольгер.

— Ничего не бликует, — проворчали снаружи, и Гедимин едва заметно вздрогнул.

— Третья, верх — низ! — громко сказал он, уводя луч вправо. — Что там делает Иджес?!

— Антенны для радаров, — ответил сам механик. — В лесу на пне получается криво.

Гедимин уже сидел на опоре и «светил» на нижнюю часть оболочки; услышав ответ Иджеса, он стиснул зубы и потянулся к переключателю.

— Иджес, уходи немедленно! Ты понимаешь, что здесь происходит?

— Эта твоя штука должна держать внутри реактор, — спокойно отозвался механик. — Она не пропустит никакое излучение. Иначе ты бы её тут не поставил.

— В самом деле, Гедимин, — вмешался Хольгер; по голосу чувствовалось, что он смущён. — Уже очевидно, что рилкаровый корпус не пропускает нейтроны. А то, что он пропустит, удержит поле. С Иджесом ничего не случится. А вот ты в опасности. Давай продолжим — чем скорее закончим, тем меньшую дозу ты там получишь.

«Умники,» — недобро сощурился Гедимин. Он покосился на свои руки. Под перчатками не было видно многочисленных рубцов от ожогов и заживших язв, но Гедимин знал, что они всё ещё там.

— Четвёртая, низ — верх! — он перевёл луч вправо и начал медленно выпрямляться. «Если корпус надёжен — это хорошо. Ещё лучше, если облучённый рилкар выдержит свинцовый расплав. Закончим с корпусом — проверю, что выяснил Хольгер. И тогда… тогда через полгода здесь будет реактор. И дело только за твэлами…»

— Садись, — Гедимин сел на правую подножку миниглайда и хлопнул ладонью по свободному месту на левой.

— Уверен? — Иджес осторожно пристроился на краешке, поджав под себя ноги. Гедимин дёрнул его за плечо, вынуждая занять всю подножку, и щёлкнул переключателем. Защитное поле на долю секунды вдавило сарматов в миниглайд, но тут же растянулось по форме тел, и Гедимин смог вздохнуть свободно. Летающая платформа загудела, медленно отрываясь от земли. Ремонтники, обступившие испытателей, подались назад. Миниглайд поднялся ещё на тридцать сантиметров и задрожал мелкой, но частой дрожью. Гедимин прикоснулся к штурвалу — дрожь усилилась.

— Heta, — сармат вернул переключатель в исходное положение и выпрямился, ловя падающий миниглайд за ремни безопасности. Иджес кубарем скатился с платформы. Гедимин развернулся к нему, но, увидев, что сармат снова на ногах, молча кивнул и отнёс миниглайд на верстак.

— Уже близко, но ещё не всё, — пробормотал он, отодвигая в сторону ребристые подножки, и потянулся за ремонтной перчаткой. Торкват, подойдя к верстаку, заглянул в корпус миниглайда и покачал головой.

— Гедимин, ты уверен, что оно должно работать именно так? С двойным перегрузом?

— Это небольшой вес для двигателя подобного типа, — отозвался ремонтник, недовольно щурясь на миниглайд. — Нужна только небольшая доработка…

На аэродроме взвыла сирена, и Гедимин, на ощупь пристёгивая перчатку к поясу, развернулся к воротам. Этот звук не был ему знаком — слишком высокий, дребезжащий, он отзывался в ушах болью. Сирена замолчала через две секунды, но сармат уже был снаружи, как и другие ремонтники, и стоял на краю аэродрома, наблюдая за двумя шахтёрами, выносящими из фургона третьего. На соседнюю взлётную полосу выруливал второй фургон; в кабине сидел один из медиков, другой опустился на корточки рядом с раненым и расстегнул ему комбинезон на груди. Впрочем, расстёгивать уже было нечего — одежда сармата, от плеч до живота, превратилась в расплывающиеся чёрные лохмотья. Он корчился, хрипя и стискивая зубы, и всё время пытался прикрыть лицо рукой. Гедимин мельком увидел, что именно он прикрывает, и его передёрнуло. Медик, смахнув остатки растворённой одежды, лил прямо на раны какую-то жидкость, и она шипела и стекала на дорогу багровой пеной. Сармат уже не корчился — ему ввели анестетик — только хрипло дышал, так громко, что было слышно ремонтникам у ангара. Медик осторожно отвёл его руку от лица и прикрыл его рыхлым влажным скирлином.

— Сольвент, — выдохнул за спиной Гедимина Иджес. — Ты смотри…

Полминуты спустя раненого уже заносили в белый медицинский транспорт. Один из медиков вошёл в небольшой фургон вместе с ним, второй что-то быстро объяснял сармату за штурвалом. Тот молча кивал. Шахтёры, прилетевшие вместе с раненым, отошли к своему фургону и наблюдали за медиками; их лица словно окаменели.

— Видел, что с лицом? — Иджес ткнул Гедимина в бок. Сармат сердито сощурился.

— Сольвент. Мягкие ткани восстановятся, если череп не прожгло. Как его занесло под струю реагента?!

Гедимину было не по себе, и он следил за медицинским глайдером, пока тот не превратился в точку в небе. «Первый сольвентный ожог в Ураниум-Сити,» — думал он. «Новое оборудование. Полная исправность. Что они там делали?!»

— Hasulesh, — прошептал Иджес, крепко стиснув его плечо. — Грёбаные крысы! Их бы мордой в сольвент…

Гедимин мигнул.

— Какие крысы? — сердито прошептал он. — Ты опять про филков? При чём тут филки?!

— Это они, — Иджес придвинулся к нему вплотную и теперь говорил в самое ухо. — Точно, они. Кто ещё мог додуматься?! Мелкие ублюдки, нашли, как отыграться…

Гедимин, сбросив его руку со своей, развернулся к нему и, схватив его за плечи, крепко встряхнул. Заглянув Иджесу в глаза, он встряхнул его ещё раз.

— Оставь в покое филков, — тихо, но отчётливо проговорил он. — Они здесь ни при чём. А вот на шахте нужна проверка.

…Двери госпиталя, как всегда, были плотно прикрыты; в приёмном покое сидел, заполняя документы, одинокий медик, из ближайшей палаты были слышны приглушённые голоса. Увидев Гедимина, медик смерил его хмурым взглядом и неохотно поднялся.

— Ранение? Ожог?

Сармат качнул головой и повернулся в сторону коридора, ведущего в палаты.

— Шахтёр, обожжённый сольвентом. Должны были днём привезти. Что с ним?

— Любопытствуешь? — фыркнул медик, опускаясь обратно на стул. — Жив. Глаза, нос, кусок челюсти — под пересадку, остальное сам отрастит. У вас там что, новая игра — кто глубже нырнёт в сольвент?

«Жив,» — Гедимин облегчённо вздохнул. «Большое везение.»

— Кто-нибудь приходил к нему? — спросил он.

— И сейчас сидят, — отозвался медик. — А пора бы им свалить. Он под анестетиками. Пойду выгоню их, пусть отдохнёт. А тебе там делать нечего. Нашли, где любопытствовать…

…Жидкий рилкар, светящийся желтовато-белым, стекал по лотку в подставленную форму — две трубы, вставленные одна в другую и с двух сторон выстланные защитным полем. Невидимая плёнка прикрывала трубы снизу, мешая расплаву вытекать; сверху они были открыты, и раскалённый пар поднимался над формой, стелился вдоль верхнего защитного купола и утекал в вентиляцию. Воздушные насосы работали на полную мощность, между Гедимином, придерживающим лоток, и расплавленным веществом был длинный стальной захват и два слоя защитных полей, и всё же сильный жар ощущался, и дышать сквозь респиратор было тяжело, а испарина на лице уже собралась в крупные капли и стекала по щекам, огибая бровные дуги. Форма медленно вращалась, перемешивая стекающий на её дно расплав. Рилкар уже наполнил её на три четверти. Пять таких же форм, уже заполненных, стояли на той же гусеничной тележке, надёжно закреплённые; они уже не вращались — медленно остывали в потоке холодного воздуха. «Охладить — и на облучение,» — думал Гедимин, следя за стекающим расплавом. Гора припасённого сырья, сваленного в угол бывшего зала управления, значительно уменьшилась — надо было пополнить запасы, рилкаровый трубопровод был ещё далеко не закончен.

Кто-то громко постучал по металлу за спиной Гедимина. Рилкар уже вытек, можно было прикрыть лётку, отложить лоток и заняться извлечением шлака со дна печи. С этим Гедимин мог подождать — по крайней мере, несколько минут. Он обернулся и сквозь потемневшую от яркого света маску с трудом разглядел Линкена. Сармат стоял у входа в зал, не переступая порог.

— Что? — спросил Гедимин, отгоняя мысли о канистре с холодной водой и о естественной «душевой» за хвостом корабля — ему давно пора было охладиться.

— Странное тут всё у тебя, — хмыкнул Линкен, заглядывая в зал. — Будто с плазмой работаешь… Я зашёл тебя предупредить. Скорее всего, всё обойдётся, но если вдруг шарахнет, чтобы ты не пугался…

Гедимин мигнул.

— Что там опять?

— Мы с Хольгером синтезируем пару килограммов торпа, — Линкен смущённо уткнулся взглядом в палубу. — Может быть, килограммов пять или десять. Торп — штука устойчивая, не должен взорваться, но если что…

«Опять за своё,» — подумал Гедимин и сердито сощурился.

— За охлаждением следите, — буркнул он, отворачиваясь от люка. «Торп? Так много чего называют,» — запоздало подумал он, услышав удаляющиеся шаги Линкена. «Что конкретно они собираются делать? Ладно, если будут проблемы, Хольгер скажет.»

Миниглайд вышел из штопора у самой земли, мягко выровнялся и заскользил в метре над посадочной полосой. Гедимин резко дёрнул его вбок, разворачиваясь вокруг своей оси, устройство крутанулось на месте и, пролетев ещё метр, опустилось на посадочную полосу. Гедимин довольно усмехнулся и сошёл с подножки. «Работает. Вечером отдам Кенену.»

Он уже закинул миниглайд за плечо и, придерживая его за ремни, развернулся к ремонтному ангару, когда над аэродромом взвыла медицинская сирена. Двое медиков вышли на крыльцо, глядя в небо. На посадочную полосу опустился глайдер. Гедимин остановился. «Опять?»

Фургон открылся изнутри. На обочину вышли четверо филков — один шёл сам, хоть и пошатывался, двое помогали идти четвёртому. Он держался за плечо и странно подволакивал левую ступню, его лицо почернело от кровоподтёков. Медик шагнул навстречу, жестами подзывая патрульных. Один из них кивнул на медглайдер, но врач покачал головой и указал на раненых. Робот-уборщик спустился с крыльца, неся на спине носилки. На них положили того, кто не мог идти, другой вошёл в медчасть сам. Дверь ненадолго прикрылась, затем наружу вышел один из медиков. Он снова подозвал патрульного и указал на медглайдер. Сармат кивнул и пошёл к транспорту.

— Что с ними? — спросил Гедимин, подойдя к крыльцу. Медик поморщился.

— Перелом ключицы, плюсна раздроблена. Здесь ему делать нечего.

Сармат кивнул.

— Нападение? — он сузившимися глазами посмотрел на дверь медчасти. Она была прикрыта плотно — ни один звук не выходил наружу.

— Да, — угрюмо кивнул медик. Гедимин резко выдохнул.

— Идиоты.

— Точно, — буркнул медик и оглянулся на приоткрывшуюся дверь. — Ладно, иди. Мне ещё работать.

В воротах ремонтного ангара, мешая им закрыться, стоял Иджес и немигающим взглядом смотрел на медчасть и разворачивающийся рядом с ней глайдер. Увидев Гедимина, он усмехнулся, но тут же стёр с лица ухмылку и подался назад.

— Ничего хорошего, — сказал ремонтник, отодвинув его от ворот. — Трое раненых на одной шахте.

— Не умеешь драться — нечего лезть, — ухмыльнулся Иджес, на всякий случай отходя от Гедимина подальше. — Значит, вычислили, кто разлил сольвент…

— Скоро вы друг друга убивать начнёте, — хмуро поглядел на него Гедимин. — Там, на шахте, командиры есть? Куда смотрят?!

Иджес неуверенно усмехнулся.

— Тебе что, жалко недомерков? А лить сольвент в лицо — это правильно?

— Им вообще нечего делать в наших сменах, — сказал, подойдя к сарматам, Торкват. — Надо было поставить их отдельно — двойные бригады из филков на каком-нибудь руднике… подальше от нас. Думаю, этим и кончится.

— Если раньше никого не убьют, — пробормотал Гедимин, отходя к верстаку и укладывая на него миниглайд. «Повезло, что сулисов не привезли. Иначе было бы восстание. Чего им не живётся тихо?!»

…Письма из Лос-Аламоса не было; пришёл ответ от Крониона, и Гедимин ткнул пальцем в значок «читать». Кронион давно ничего не писал — последние два месяца точно.

«Прости, что затянул с ответом,» — так начиналось письмо, и Гедимин смущённо мигнул — перед ним нечасто извинялись. «Очень много работы. Меня заметили — не так, как я ожидал, но всё складывается очень неплохо. Меня включили в ветеринарный патруль местного заповедника. У людей довольно много разработок относительно походной жизни. Жаль, что у Саргона ничего такого не было — тогда было бы гораздо проще вылавливать повстанцев. Мы — смешанный отряд, сарматы и люди — два месяца ездили по дикой местности, пометили и пересчитали множество животных, и я провёл несколько операций по лечению травм. Ничего сложного, если забыть о медленной регенерации у большинства пациентов. Пробовал определять заболевания без лаборатории — семь из десяти случаев подтвердилось анализами. Я думаю, это неплохо. Вообще, болезнетворные бактерии и вирусы — очень интересная тема. Нам сильно повезло, что это нас не касается. Теперь я снова в Цкау. Пока меня не было, тут построили десяток новых бараков и привезли поселенцев — клонов, созданных для проекта «Слияние». Аборигены глазеют на них и пытаются потрогать пальцем. Кажется, они привыкли к более крупным сарматам. Я читал, что на западе таких клонов называют «филками». У нас прижилось наименование «джеймсоны». Я ожидал с ними больших проблем — они выглядят хрупкими существами — но обошлось. По выносливости они не уступают обычным сарматам, а по осторожности и здравомыслию — превосходят очень многих. Я не хочу сказать о тебе, Гедимин, — несчастные случаи бывают со всеми, но…»

Ремонтник мигнул. «Значит, в Цкау филки и тески уживаются спокойно. Если бы что-то происходило, Кронион узнал бы первым. Значит, осторожны и здравомыслящи… Хорошие качества. Нам бы такие.»

— Сорок сольвентных установок! Пока проверишь последнюю скважину, пора возвращаться к первой, — усмехнулся Торкват, поднимаясь на ноги. — Своё оборудование проверить некогда. Что с потолком, Гедимин?

— Расшатывается, — ремонтник спрыгнул с шестиметровой высоты и запрокинул голову, разглядывая балки. — Хватит лет на пятнадцать, потом придётся менять. Рудохранилище не рассчитано на такие нагрузки.

В длинном ангаре пахло консервирующим составом. Буровые установки вернули на место три месяца назад, резкий запах ещё не успел выветриться. Окинув беглым взглядом бронеходы, выстроившиеся в два ряда вдоль стен, Гедимин повернулся к разложенным на полу деталям электрокрана.

— Вот этот трос, — Иджес показал ему разлохмаченное стальное волокно. — Под замену, или ещё повисит?

— Меняем, — кивнул Гедимин. — Какой трос?.. Давай сюда, пойду на склад.

Бухта стального троса весила немногим меньше, чем сам сармат; он накинул её на правую руку, и она слегка перевешивала. Диспетчеры, увидев нагруженного ремонтника, переглянулись и обменялись ухмылками.

— Эй, механик! Тележки кончились?

Гедимин не обернулся. Тележка-подъёмник, прихваченная из ремонтного ангара, была занята — на ней лежала станина, которую осматривал Иджес, ходить за другой не имело смысла — быстрее было дойти до склада и вернуться с новым тросом.

— Два центнера — какие ещё тележки?! — буркнул он, выходя из диспетчерской. На аэродроме в это время суток обычно было тихо — в середине смены никто никуда не летал. Тихо было и сегодня. Странный звук, похожий на сдавленный возглас, донёсся с другой стороны — из-за рудохранилища. Гедимин остановился и услышал шипение, стоны и звуки ударов. Спустя полсекунды он уже выглядывал из-за угла рудохранилища, а перед ним молча, стараясь не издавать ни звука, полтора десятка филков отбивались от десяти обычных сарматов. Гедимин успел далеко не к началу — один филк уже отполз к стене и ограничивался тем, что кидал подвернувшиеся обломки в нападающих, один из сарматов лежал ничком на чёрной от крови траве и не шевелился.

Трое филков с разных сторон повисли на рослом сармате и ожесточённо колотили его свободными руками — а иногда, как показалось Гедимину, даже кусали. Другой схватил одну из «мышей» за ногу и рванул на себя, но под ноги ему подкатился четвёртый филк, и сармат со сдавленным воплем растянулся на земле. Он хотел вскочить, но филк ударил его ногой в лицо, а ещё двое запрыгнули сверху, и сармат сложился пополам и кое-как перекатился набок. Филки пнули его ещё по разу, один уселся на поверженного и сорвал с его плеча крепления с цацками. Сармат с яростным воплем схватил его за ногу. Глаза филка выпучились, и он, вывернувшись, ударил сармата кулаком в висок. Тот дёрнулся — кулак соскользнул по лицу, и второй раз филк замахнуться не успел — его ударили ногой в грудь, и он, отлетев на два метра, упал плашмя и схватился за рёбра, хватая ртом воздух. Гедимин судорожно вздохнул и бросил бухту троса на землю. Полсекунды спустя в его руке был сложенный вдвое трос, длинный и не слишком удобный, но на подготовку времени не было. Взмахнув рукой, сармат поднял трос в воздух и швырнул свободный конец вперёд — в полутора метрах над землёй, параллельно ей.

Он не старался ударить особенно сильно, но сарматов, оказавшихся на пути стального кнута, просто смело. Трос врезался в угол здания с неожиданным грохотом и полетел назад, просвистев над головами залёгших сарматов. Гедимин рванул его на себя, расставил ноги шире — ему явно не хватало устойчивости, и малоуправляемое оружие мотало его из стороны в сторону.

— Мне не нравится то, что здесь происходит, — сказал он в наступившей тишине. — Это невероятная дурь.

— Эй! — опомнившиеся сарматы вскочили на ноги; филки переглянулись и откатились подальше, так, чтобы следующий удар троса не зацепил их. — А тебя кто звал?!

Гедимин взмахнул кнутом ещё раз, и сарматы, опасливо переглядываясь, попятились.

— Тут никто не будет убивать сарматов, — ровным голосом проговорил он. — Никаких. Я это проконтролирую.

Он заметил краем глаза, как один из сарматов сдирает с пояса металлическую пластину с заточенными краями, и хлестнул тросом по земле — так, что конец стального кнута полоснул по траве в нескольких сантиметрах от сармата. Тот успел отскочить — Гедимин не рассчитал замах и едва не повредил ему голень.

— Как дикие животные, — пробормотал ремонтник, недобро щурясь на сарматов. Теперь он рассмотрел нашивки — это была смешанная бригада смотровой шахты. Среди участников драки был и бригадир, сармат-марсианин; сейчас он стоял напротив Гедимина в разорванном на плече комбинезоне, с разбитым носом и широкой царапиной поперёк лица, и странно скалился, глядя на ремонтника потемневшими глазами без проблеска разума.

— Псих, — он сплюнул в траву и шагнул вперёд. — Tza fauw!

Гедимин перехватил трос свободной рукой, на лету складывая его вчетверо, — такая конструкция выглядела более удобной. «Восемь, с филками — двадцать. Опять я куда-то влез,» — успел он подумать, отступая на шаг, когда сарматы, уже готовые к броску, остановились.

— Что встали? Tza fauw! — рядом с Гедимином, держа в руках трёхметровый кусок арматуры, стоял Иджес.

— Да, продолжайте, — из-за плеча Иджеса вышел безоружный медик. — Чтоб два раза глайдер не гонять. Больше трупов — меньше работы.

Он скрестил руки на груди и наклонил голову набок, с холодным интересом наблюдая за сарматами. Те ошарашенно переглядывались.

— А я позвал подмогу, — из-за рудохранилища размеренным шагом вышел Торкват. Он держал в руках три лучевых резака. Остановившись рядом с Гедимином, он прикрепил один из них к его поясу, а второй протянул Иджесу.

— Будет через три минуты. Ремонтная бригада и несколько сочувствующих. Ну так что? Начнём без них? Или кто-то объяснит, что здесь происходит? Кебрион Марци, почему смена не на посту?

Бригадир мигнул и потрогал разбитый нос.

— Надо было разобраться с wahatzqa, — хмуро ответил он.

— Невозможно работать, когда тебя пытаются убить, — сказал один из филков. — Мы выполняем работу совместно с этими сарматами, но не можем повернуться к ним спиной. Двое из нас тяжело ранены. На этом руднике кто-нибудь отвечает за безопасность?

Все повернулись к Гедимину. Он изумлённо мигнул.

— Я - ремонтник. Отвечать должны командиры, — буркнул он. — Тут уже много раненых. Пора заканчивать.

Он смотрел на двоих сарматов, лежащих в траве. Один из них пытался встать, но, по-видимому, у него слишком сильно кружилась голова. Второй не шевелился, и филк, наклонившийся над ним, пытался нащупать пульс. Медик повернулся к нему и резко выдохнул.

— Да, верно. Хватит этого бреда, — он повернулся к медчасти и громко, с переливами, засвистел. Торкват похлопал лучевым резаком по ладони и криво усмехнулся.

— Кебрион, из твоих ребят ещё получается нормальная смена. Возвращайся в шахту. Филки останутся — медикам нужна будет помощь.

— Тут раненые, — хмуро посмотрел на него бригадир. — Что, оставить их с… этими?

— Я останусь, — сказал Гедимин, покосился на стальной трос и, свернув его в бухту, повесил на плечо. — Только вернусь со склада. Никто никого не тронет.

— Давай сюда, — Иджес потянул за трос. — Я схожу на склад. Надо закончить с краном, но я скоро подойду.

Он действительно вернулся — через полчаса, когда медглайдер, забрав тяжелораненых, оторвался от земли и полетел к городу. Освободившийся медик бегло осмотрел потрёпанных сарматов и опрыскал ссадины и кровоподтёки анестетиком, второй пошёл в смотровую шахту. Гедимин стоял в стороне, потирая плечо. Мышцы ныли. «По крайней мере, все живы,» — думал он, вполглаза наблюдая за филками. «Наверное, Торкват прав. Надо бы развести смены. Пока все не привыкнут. Что им дались эти филки? Не понимаю…»

Судя по шуму, который Гедимин слышал перед подъёмом, дождь начался ещё тогда — и за полчаса он не стал слабее. Аэродром заливало, водостоки бурлили. Вода падала на защитные поля глайдеров, проносящихся по взлётным полосам, и разлеталась в разные стороны, заливая маски и затекая за шиворот. Иджес потянул Гедимина за рукав в тихий переулок, но сармат отмахнулся. Сквозь залитую маску он видел, как посреди аэродрома один из фургонов принимает на борт полсотни филков. За ним на взлётную полосу уже выползал второй, чтобы принять ещё полсотни. Филки выстроились на свободной полосе, ожидая посадки. Ни одного «старого» сармата среди них не было.

— Вот так, — одобрительно кивнул Торкват, смахивая с маски воду и грязную пену. — «Лорадо — пять», первая смена. Только филки. Не знаю, как они справятся с вентилями, но спокойно там будет.

— Туда отправили их всех? — недоверчиво уточнил Иджес. — У нас остались только нормальные?

Гедимин сузил глаза.

— У нас нет нормальных. Поэтому пришлось сделать так, — он кивнул на фургоны с филками. — А могли бы работать вместе.

— Все отправлены на «Лорадо», — кивнул Торкват. — Гедимин, а есть кто-то, с кем ты бы работать не смог? Макаки? Гибриды? Эа-форма?

Ремонтника передёрнуло.

— Есть мозги — можно работать, — неохотно ответил он — лишний раз вспоминать об эа-мутации ему, как любому сармату, было очень неприятно. — Нет мозгов — нельзя.