Синее пламя

ШЕСТЬ:

Ящик снова открылся, может, два дня спустя. Я не знала. Небо было серым с красным. Закат.

— Что с ним? — спросил Рэсик, выглядя злым и напуганным.

— Что? — прохрипела я, во рту слишком пересохло.

— Дядя не просыпается. Я знаю, это сделала ты, так исцели его.

Я молчала.

— Скажи, иначе не получишь больше воды.

— Ты… не… — я закашлялась, губы трескались.

Рэсик провел рукой по волосам и огляделся. Он вытащил флягу побольше из кармана и бросил мне.

— Пей и говори.

Я выпила теплую, но хорошую воду. Голова перестала болеть, но остальное тело все равно страдало. Я вручила Рэсику флягу.

— Вам не заплатят за мертвую меня.

Он недовольно застонал и ушел, оставив крышку открытой. Я наслаждалась холодным свежим воздухом. Он вернулся слишком быстро.

— Исцелишь его, и я выпущу тебя из ящика. Будешь в карете с нами.

— Если я исцелю его, это убьет меня, и вы не получите денег.

Он выругался.

— Врешь.

— Вам нужен пинвиум, чтобы исцелять, а его у вас нет, — хотя со мной это не помогло бы, но он этого не знал. — Пять тысяч оппа или жизнь дяди. Выбирай.

Он ударил кулаком по ящику и ушел, ворча. А потом опять вернулся.

— Ты можешь передать боль другому, да? Потому тебя так хочет получить герцог? — он оглянулся и провел ладонью по верхней губе. — В кого-то как…

Фесо оттащил его от ящика.

— Что ты делаешь?

— Ничего! Давал ей немного воды.

— Держись от нее подальше.

— Буду.

— Я серьезно.

— Я услышал, — Рэсик закрыл крышку, но я заметила, как он с ненавистью смотрел на Фесо.

Крышка открылась снова, бледный солнечный свет пролился в ящик. Воздух был влажным и чистым.

Меч оказался у моего лица, сияя.

— Ты встанешь, выйдешь из ящика и исцелишь моего дядю, — Рэсик смотрел на меня, но напряженно, словно хотел смотреть куда-нибудь еще.

— Где Фесо?

— Не переживай из-за него, слушайся меня.

Я села, мышцы горели и покалывали, когда в них полилась кровь. Голова закружилась, и я дышала, пока не стало лучше.

— Скорее!

— Я не двигалась днями, — сказала я, держась за бок связанными ладонями. — Двигаться сложно.

Стоять было сложнее, хотя это было мне на руку. Мне не приходилось изображать, что я падаю. Я встала на ноги и перелезла через край. Ящик склонился. Я упала к ногам Рэсика.

К босым ногам.

Так он убежал от Фесо.

Я схватилась за его лодыжку ладонями и толкнула, отправляя в него все свои боли. Он закричал и упал на ящик, разбив стенку. Его ноги больше не работали, он сорвал крышку с петель, пытаясь встать.

Зато мои ноги заработали отлично. Я не могла передать голод и жажду, так что все равно покачивалась, но боль ушла.

Я схватилась за меч, вонзила его между колен и о лезвие распорола путы.

— Больно, — стонал Рэсик, сжавшись в комок.

Я не смотрела на него, но все равно ощущала вину. Он хотел убить меня, как и его дядя. Почему меня должны были волновать их смерти?

Я прогнала мысль, разрывая веревки. Мы были у дороги, вокруг были лишь поля. Не было каналов, чтобы нырнуть в них, переулков, чтобы скрыться, деревьев, чтобы спрятаться.

— Рэсик? — сказал Фесо.

Я вздрогнула. Дымок поднимался в небо из-за телеги. Костер. Если они устроились на ночлег, то телега была пустой.

— Лучше бы тебе не быть возле девчонки.

Я встала с мечом и обошла телегу. Я осмотрела ее и нахмурилась. Возницы не было, но лошади щипали траву в пятнадцати шагах, привязанные к палке в земле. Украсть не выйдет. Тяжело ли ехать на лошади? Может, я смогу украсть одну. Я не видела упряжь, на их шеях были лишь веревки.

— Рэсик? Ответь.

Фесо был близко, только он мешал моей свободе. Мои руки дрожали, кончик меча колебался. Был лишь один шанс застать его врасплох. Я помнила уроки Данэлло. Выпад, отбить, броситься.

— Ты… ах, блин, — металл заскрежетал, меч выскользнул из ножен. — Где она?

Рэсик стонал и бормотал что-то неразборчиво.

Я схватила меч крепче и приготовилась к удару.

Сначала появилась тень Фесо, склонилась у края кареты, а потом…

Треск!

Острая боль пронзила мое колено, я пошатнулась и выронила меч. Он вонзился в траву и шатался.

— Хороший удар, — сказал Фесо, вытаскивая меч из земли.

Я перекатилась. Еще один человек стоял за мной, на его плече была длинная ветка. Возница?

— Свяжи ее, — сказал Фесо.

— Я? Я не буду ее трогать.

— Мы не можем оставить ее так.

— Заставь ее залезть в ящик.

— Не могу. Рэсик, балда, сломал его.

— Хорошо, — возница обошел карету. Он вернулся с веревкой. — Если она передаст боль, ты пожалеешь.

Фесо шагнул ко мне и прижал лезвие к горлу.

— Ты же ничего не сделаешь?

— Нет, — я не двигалась, пока мне связывали руки.

— Мы будем в Басэере через пару часов. Я буду держать ее внутри и следить.

Возница поежился от этого, но открыл дверцу. Дядя лежал внутри, бледный и потный. Фесо забрался в карету и толкнул дядю. Он застонал, упав на траву.

Пепельная кожа, впавшие глаза. Он долго не протянет.

— Нужно отвести его к Целителю.

— Зачем? Нам будет больше денег, — Фесо повернулся к вознице. — Бери лошадей. Я слежу за девчонкой.

Мужчина нахмурился, но послушался. Рэсик все еще лежал на траве. На миг я задумалась, поднимут ли его.

Фесо махнул мечом на меня, а потом на открытую дверцу. Я забралась внутрь и села. Фесо залез следом, не убирая меч.

— А теперь, — Фесо склонился ближе, — обсудим правила. Заговоришь, убью. Попытаешься сбежать, убью. Двинешься, убью. Слушаешься, иначе убью. Кивни, если поняла.

Я кивнула.

— Хорошо. Правила работают.

Я слушалась до Басэера. Пейзаж за окном не менялся, зеленые поля и фермы тянулись вечно. Я не могла даже представить, сколько людей кормили эти поля.

Полуденное солнце нависало над нами, когда мы добрались до стен города. Золотые камни пропадали вдали, они были выше многих зданий Гевега, может, в тридцать или сорок футов. Через каждый несколько сотен ярдов возвышалась башня.

Справа, между городом и рекой, была какая-то военная крепость. Прямоугольная, с широким рвом вокруг нее. Бараки стояли аккуратными рядами. Вооруженные солдаты окружали стены и башни.

Это была армия герцога?

Карета замедлилась у ворот, высоких, с широкими прутьями. Я видела не меньше пяти солдат, но могло быть больше.

Один солдат подошел к дверце. Она открыла ее с рукой на мече.

— Дело?

— Доставляем преступницу для награды.

Она посмотрела на меня и кивнула.

— Выведите ее.

Фесо съехал с сидения и потянул меня за веревку.

— Выходи.

Я выбралась с изяществом лягушки.

— Сюда, — женщина повела нам к станции стража. Доски с плакатами висели позади. Разные лица, и мое тоже, смотрели на меня.

— Вон она, — указал Фесо.

Солдат замерла и сняла плакат.

— Держите ее, пока я пошлю кого-нибудь за судьей, — она позвала солдата. Они быстро поговорили, поглядывая на Фесо, а потом второй солдат помахал нам.

— За мной.

— А моя карета? — сказал Фесо.

— Скажите проезжать. Он увидит, где можно остановиться.

Мы прошли врата. Мое горло сжалось, словно один воздух тут был ядовитым.

Басэер. Я в Басэере.

Посреди огражденной площадки стояла квадратная клетка. Солдат открыл ее и жестом поманил меня внутрь. Я прошла туда и опустилась на холодный каменный пол. Вот тебе и приветствие.

Может, это было предупреждением для всех, проходящих врата, — слушайтесь, или платите по заслугам.

— Скоро мне дадут деньги? — спросил Фесо. Ему, а не им. Бедняга возница этого не слышал. Он точно повторит судьбу Рэсика и дяди.

— Я не знаю расписания судьи, — сказала солдат. Она указала на скамейку у клетки. — Ждите здесь.

Фесо сел, вскоре пришел и возница. Люди, телеги, кареты проходили и катились мимо нас, редкие смотрели в мою сторону. Я подозревала, что у них часто кто-то сидел в клетке.

Я тихо сидела, опустив голову, словно боялась или была слишком слаба. Это было недалеко от правды, но я могла немного двигать запястьями. Если повезет, я смогу высвободить руку. Я не знала, что делать потом, но начинать нужно было с малого.

— Почему так долго? — сказал Фесо через час. Он вскочил на ноги. — Так сложно посчитать монеты и сложить их в сундук?

Он, наверное, не пытался считать пять тысяч раньше.

Возница так не тревожился.

— Им нужно найти стражей, чтобы увезти деньги. Воры-басэери будут действовать при любом шансе.

Этого я не знала. Я думала, что они тоже басэери.

— Эй, — позвал Фесо солдатов у ворот. Та же женщина оглянулась. — Когда он придет?

Она пожала плечами.

— Ненавижу этих людей.

Солнце спускалось по горизонту, когда подъехала карета.

— Вовремя, — проворчал Фесо. Возница зевнул и остался на скамейке.

Дверца открылась, вышел мужчина в броне. Но не в обычной серебряной кольчуге, какие носили солдаты в Гевеге. Эта была темной и выглядела тяжелее.

А потом появилась женщина.

Вианд.

— Деньги мои привезли? — Фесо упер руки в бока?

— Твои? — сказала она, улыбаясь, как кошка. Второй мужчина в броне вышел из кареты, со скамейки возницы спустились еще двое. Женщина-солдат отошла от ворот с мужчиной, с которым говорила раньше.

Я подозревала, что никто из них не был судьей, а солдаты на воротах работали на Вианд. Зарабатывали так.

Фесо опустил руки и напрягся. Возница понял, что что-то не так, потому что встал со скамейки. Вианд подошла к ним, ее телохранители в броне не отставали.

— У меня их деньги, — она вытащила мешочек и бросила женщине-солдату. Она поймала его одной рукой и кивнула. — Благодарю еще раз.

— Всегда рады.

Фесо сжал кулаки.

— Пытаетесь обмануть меня?

— Украл мою вещь и обвиняешь меня в обмане? — цокнула Вианд. — Я забираю свою добычу.

— Сначала мои деньги.

— Это мои деньги.

Фесо пошел к ней с ножом в руке. Он всадил его по рукоять в ее бок, она закричала, пальцы прижались к животу. Кровь пропитала ткань.

Возница выхватил меч, а люди Вианд достали свои. Все, кроме…

Один из мужчин в броне упал на колено, прижал ладонь к ране Вианд, а другую — к ее лбу. Он сощурился, скривился, а потом его щекам вернулся цвет. Он прижал окровавленную руку к броне.

К голубоватой броне. Как и пинвиума.