Сильнее магии

Глава 35

Полуночный монстр был, как догадывался Таддеус, не вполне нормален. Безумие таилось в его сумасбродной изменчивой ауре, которая сейчас, когда Монстр вышел на охоту, взмыла вверх и разгорячилась.

Очень трудно загипнотизировать тех, кто действительно сошел с ума, потому что эти люди генерируют чрезвычайно неустойчивые и непредсказуемые потоки энергии. Они страдали от психического расстройства, и из-за этого их мозг был не в состоянии поддаться гипнозу, они не могли войти в состояние транса.

Этой ночью для него важнее всего определить, насколько, в самом деле, безумен Полуночный монстр.

Опустив обнаруженное им письмо в карман, Таддеус обошел кровать, чтобы она отделяла его от открытой двери. Конечно, матрас и стеганое одеяло не могли бы послужить существенной защитой против человека, способного видеть в темноте, который к тому же был стремителен, как хищник, и так же смертельно опасен.

Таддеус осторожно вынул из кармана пистолет и прицелился в серый прямоугольник открытой двери.

Тень в холле шевельнулась, но к двери никто не подошел. Так что едва ли он сможет покончить со всем этим одним быстрым счастливым выстрелом.

И тут человек в холле рассмеялся. Звук его смеха был слишком громким и, пожалуй, чересчур возбужденным, напоминающим скорее хихиканье. Казалось, в воздухе что-то затрещало, словно в нем образовалось какое-то странное электричество.

— Ты вооружен, Уэр, я в этом уверен! — выкрикнул Монстр. — Но ты же состоишь в обществе «Аркейн», так что должен понимать, что против человека с моим дарованием пистолет бессилен. — Раздался еще один взрыв странного смеха, походившего на хихиканье. — Видишь ли, я охотник. Скажи мне, каким даром обладаешь ты? Как-то я встретил еще одного охотника. Мы тут же раскусили друг друга. Кстати, теперь он мертв. Я оказался сильнее.

Итак, Монстру хотелось хвастаться. Более того, ему было нужно, чтобы его жертва оценила свои силы и испугалась его. Для Монстра было важно, чтобы жертва была напугана как можно больше. Да и кто лучше члена общества «Аркейн» может понять, насколько Монстр силен? Кто может больше уважать его за это?!

Это хорошо, что Монстру хочется разговаривать, подумал Таддеус. Между прочим, болтливость убийцы может стать для него, Уэра, единственной надеждой. Если повезет, из безумных выкриков Монстра он сможет понять, что заставляло этого хищника убивать. Такие знания могут помочь хорошему гипнотизеру.

— Так ты — тот самый человек, которого газеты прозвали Полуночным монстром, да? — спросил Таддеус. Он говорил, ни на секунду не отрывая взгляда от двери.

— Необычное прозвище, тебе не кажется? Меня им наградил корреспондент газеты «Летучий разведчик», — похвалился убийца. — Ты должен признать, что в этом что-то есть. Видел бы ты, какое выражение появлялось на лицах девчонок, когда они наконец понимали, кто я такой. Они же все читали обо мне в этих бульварных романах ужасов. Ох, они так прекрасны в своем страхе!

Когда Монстр произнес последнее предложение, его голос слегка дрогнул, в нем даже появились ласкательные нотки. На несколько мгновений потоки исходившей от него изменчивой энергии замерли. Похоже, воспоминания о страхе женщин были как-то связаны с этими потоками и успокаивали его. Монстр питался страхом!

— Но если они так прекрасны, зачем ты клал возле их трупов коробки с румянами? — спросил Таддеус.

— Потому что все они — дешевые шлюхи, а такие женщины обычно красятся. И всем это известно. Только проститутки пользуются косметикой.

Волны безумной энергии взмыли вверх, но быстро успокоились. Румяна связаны с его преступлениями, а как только Монстр начинает думать об убийствах, он обретает способность сосредотачиваться. Странная ирония заключалась в том, что его энергия начинала успокаиваться лишь тогда, когда его глубже всего засасывало в озеро безумия.

Однако возможно, ему хватит всего лишь несколько мгновений такого вот безумного спокойствия. Если разговор прекратится, он сделает всего один выстрел, и этот выстрел будет решающим. Просто ранить этого мерзавца мало — это его не остановит, во всяком случае, пока он находится в состоянии полного безумия.

— Ты еще не сказал мне, какого рода у тебя талант, — напомнил Монстр, голос которого вдруг зазвучал почти по-дружески, словно они болтали друг с другом где-нибудь в клубе.

— А ты не назвал мне своего настоящего имени, — спокойно проговорил Таддеус. Он помолчал. — Или друзья тоже называют тебя Монстром?

— Очень хорошо, Уэр, — вымолвил Полуночный монстр. — На меня производит впечатление тот факт, что ты даже в такой ситуации не теряешь чувства юмора. Мое имя Лансинг. Но не думаю, что ты когда-либо слышал его. Мы не знакомы.

— Очень странно! Ты дружишь с Делбриджем, а он посещает самые респектабельные клубы, у него светское окружение. Наверняка мы с тобой где-то когда-то встречались, — сказал Уэр.

— Не могли мы с тобой нигде встречаться, мы не принадлежим к одному кругу! — От ярости аура Лансинга запульсировала. — И я не принадлежу к кругу Делбриджа!

— Но он же пригласил тебя той ночью в гости, — вымолвил Таддеус.

— Ба! Иногда он терпит мое присутствие, — сказал Лансинг, в голосе которого зазвучала горечь. — Это его злит, но это его плата за мои услуги. — Монстр помолчал. — Ты ведь и есть тот самый человек, который нашел ее в ту ночь, не так ли?

— Молли Стабтон? — уточнил Таддеус. — Я узнал твою подпись убийцы — коробочку с румянами.

Энергия затрепетала.

— Какого дьявола ты все вспоминаешь об этих румянах? — воскликнул Лансинг.

— Это меня интригует. А что случилось с трупом? — поинтересовался Таддеус. — Мне это любопытно. После такого убийства пресса должна устроить настоящий скандал — в точности такой же, какие вспыхивали после других твоих убийств.

— Как только дождь перестал, я опустил ее тело в яму в лесу, — сообщил Лансинг. — Понятное дело, могилу я никак не отметил, так что никому ее не найти. Да и кто будет искать!

— Но в галерее ты все-таки оставил около тела коробочку с румянами, — напомнил Таддеус.

— Она была такой же дешевой шлюхой, как и другие.

— Не такой уж дешевой, насколько мне известно, — возразил Уэр. — Она же была любовницей Делбриджа.

— Мне наплевать, сколько бриллиантов и платьев он ей подарил! — возмутился Монстр. — Она была потаскухой, ничуть не лучше любой потаскухи. Вот я и убил ее как потаскуху.

— И Делбридж не возражал против этого?

Лансинг захихикал.

— Это он дал мне указание избавиться от нее, — сказал он. — Она была нужна для определенной цели и свое предназначение выполнила.

— Немного странно, что он захотел, чтобы ты убил ее в его доме, да еще в ночь, когда особняк был полон гостей, — заметил Таддеус.

— Он приказал мне привезти ее сюда после вечеринки и только тут сделать свое дело. Но я понял, что она что-то заподозрила, вот у меня и не осталось выбора, так что пришлось убить ее прямо в галерее.

— Должно быть, это разозлило Делбриджа.

Лансинг рассмеялся:

— Он был в ярости, однако он не настолько глуп, чтобы ссориться со мной. Мне доставило удовольствие смотреть, как он злится. Кстати, благодаря этой истории Делбридж наконец-то понял, что он мне не хозяин.

— А тебя не волнует, что в один прекрасный день он поймет, что и ты тоже стал для него бесполезен? — поинтересовался Таддеус.

— В отличие от Молли меня некем заменить, — заявил Лансинг. — И Делбриджу это известно.

— Иными словами, ты для него — всего лишь подходящий инструмент.

— Это неправда! — взревел Лансинг. — Я гораздо сильнее Делбриджа! Я — высшая форма человека!

— И, несмотря на это, ты выполняешь приказания Делбриджа, — усмехнулся Таддеус. — Для меня это тоже самое, что быть инструментом.

— Я — сам себе хозяин, сукин ты сын! — Голос Лансинга поднялся почтило визга. — Меня устраивает такое положение, когда Делбридж считает, что я выполняю его приказания, но, в конце концов, все достанется мне. Все, ты меня понимаешь?! Включая место за столом в Третьем Круге, о котором он так мечтает!

— Что еще за Третий Круг? — удивился Таддеус.

— Он не догадывается, что я знаю, что у него на уме, — продолжал Лансинг, словно не слыша вопроса Таддеуса. Его энергия опять тяжело запульсировала, становясь еще темнее и сильнее. — Он считает, что если моя мать была пьяницей и шлюхой, то я тоже полное ничтожество!

— Так твоя мать была проституткой? — Таддеус говорил холодным и задумчивым тоном, словно он задал этот вопрос исключительно из академического интереса. — Тогда я понимаю, что Делбридж не горел желанием пустить тебя в свой круг.

— Моя мать была уважаемой женщиной, которую довел до стресса такой же человек, как Делбридж, человек положения и силы, — выкрикнул Лансинг. — Мерзавец обрюхатил ее, а потом бросил! У нее не оставалось иного выбора, кроме как стать проституткой. Иначе она бы не выжила!

— И ты возненавидел ее за это… за то, как это повлияло на твою жизнь, — утвердительным тоном произнес Таддеус.

— Я — сын джентльмена, черт бы тебя побрал!

— Но тебе никогда не доказать своих прав на родство, потому что твой отец так и не женился на твоей матери, — сказал Уэр. — Вместо этого она стала шлюхой и пьяницей, да еще и затащила в свое болото тебя. Каждый раз, целуя проститутку, ты наказываешь мать за то, что она с тобой сделала.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Я убиваю, чтобы усилить мою власть, потому что она доказывает, что я — высокоразвитый человек, который гораздо выше тебя, Делбриджа и вообще любого так называемого английского джентльмена.

— Ты — дикое животное, притворяющееся человеком, — возразил Таддеус.

— Прекрати! — взвизгнул Лансинг.

Энергия горячо пульсировала в темноте.

— По-настоящему высокоразвитый человек, охотник, считающий, что он должен иметь права и привилегии джентльмена, выбрал бы себе равную по силе жертву, — тихо проговорил Таддеус. — Он не стал бы убивать беспомощных проституток, напоминающих ему его мать.

— Закрой свой грязный рот!

— В чем же твой вызов, а? Что за охоту ты устраиваешь? Для того чтобы перерезать горло невооруженной женщине, не требуется каких-то особых умений. Такого рода убийства доказывают лишь то, что ты — куда более низкая форма жизни, чем твои жертвы.

— Прекрати так говорить!

— И Делбриджу известно, каков ты на самом деле. Как только ты ему не будешь нужен, он отправит тебя назад на самое дно общества, где тебе и место, — заверил Лансинга Уэр. — Иного ты не заслуживаешь.

Лансинг завыл — иными словами не назвать того звука, который вырвался из его горла. В такт с этим воем затрепетала и его аура.

Несмотря на то, что Таддеус был начеку и не сводил пистолета с дверного проема, он отреагировал недостаточно быстро. Монстр мчался в спальню со скоростью леопарда, преследующего свою добычу.

Едва завидев в сером просвете проема высокую фигуру, которая чуть вырисовывалась на фоне блеклого света, проникавшего из холла, Таддеус нажал на курок.

Но уже в тот миг, когда пистолет рявкнул выстрелом, нарушая тишину, Таддеус понял, что промахнулся. Через какое-то мгновение силуэт исчез. Теперь убийца в комнате вместе с ним, невидимый в темноте. И он охотится за ним.

Лансинг снова захихикал. Звук исходил из тени возле шкафа.

— Это слишком просто, — сказал он. — Почему бы тебе не попытаться убежать? Это придаст перчинки нашему делу.

Лансинга в темноте было не видно, однако его аура стала сильной и уверенной. Он жаждал крови. И это желание преобладало над всеми остальными следами энергии. Жажда крови была неистовой, неуправляемой и очень-очень мощной.

Таддеус заговорил, и его голос был наполнен гипнотической силой.

— Ты не можешь двигаться, Лансинг. Ты — кролик, съежившийся перед волком, молодой олень, застывший от страха. Твои руки и ноги больше не подчиняются твоему разуму.

Ни единого движения возле шкафа. Таддеус продолжал говорить, зажигая свет:

— Сегодня ты не можешь убивать. Ты беспомощен.

Свет разгорелся, открыв взору Таддеуса Лансинга, застывшего в тени гардероба. Таддеус поднял пистолет, целясь дулом в сердце Монстра. Но не успел он выстрелить, как черты Лансинга исказились от страха. В то же самое мгновение его аура зашевелилась и яростно запульсировала, разрушая транс.

Выйдя из состояния транса, Лансинг рванулся к двери со скоростью охотника. Но жажда крови больше не повелевала им: его охватила паника.

— Стой! — приказал Таддеус. Увы, паника — это форма безумия, неконтролируемого и переменчивого. Особенно у людей сумасшедших.

Лансинг выскочил в дверь и исчез в холле, снова двигаясь с паранормальной скоростью охотника.

Таддеус бросился следом за ним, понимая, однако, что ему не догнать Монстра.

Он ожидал услышать звук шагов Лансинга на лестнице. Вместо этого он услышал, как где-то в холле распахнулась дверь. Таддеус резко повернулся и разжег огонь в ближайшем настенном светильнике как раз в тот момент, когда Лансинг исчез за дверью.

Таддеус помчался вслед за ним, держа пистолет наготове. Загнанный в угол и напуганный охотник представляет собой нешуточную опасность, ведь его охватила агония убийственной жажды крови.

Добежав до открытой двери, Таддеус увидел перед собой узкую лестницу, которая вела наверх. Похоже, Лансинг настолько перепуган, что заблудился в доме, или его погнал наверх первородный инстинкт, заставляющий живое существо рваться вверх, к крыше, вместо того чтобы убегать вниз, на улицу.

Таддеус услышал шаги над головой. Он осторожно шагнул в темный проход, придерживаясь одной рукой за стену, чтобы не споткнуться. Все его чувства открылись, чтобы сразу же уловить обезумевшую энергию Лансинга.

Поднявшись вверх, Таддеус увидел еще одну распахнутую дверь, из которой в дом проникали порывы ночного ветра. Итак, Лансинг вышел на крышу.

Таддеус последовал за ним. Потоки панического страха охотника стали слабее, зато ярость и жажда крови вновь забурлили во всю мощь.

Выйдя на крышу, Таддеус снова чиркнул спичкой. Лансинг был совсем близко, его лицо исказила чудовищная гримаса. Монстр напрягся, готовясь к прыжку.

— Ты не можешь двигаться, Лансинг. Ты будешь стоять на месте, пока я не свяжу тебе руки за спиной. А потом ты поедешь в Скотленд-Ярд и расскажешь там, что ты и есть Полуночный монстр, — монотонно проговорил Таддеус.

Несколько мгновений указания гипнотизера действовали на преступника. Лансинг замер на месте, а Таддеус медленно двинулся к нему. Он должен подойти как можно ближе, чтобы на этот раз точно не промахнуться.

Но инстинкт самосохранения у Лансинга, подогреваемый его природным талантом охотника и психической неуравновешенностью, снова помог ему выбраться из гипнотического транса.

Лансинг закричал, вскочил на каменный парапет и бросился в ночную мглу.

Возможно, он надеялся перепрыгнуть на соседнюю крышу. Но если это и так, он совершил ошибку. Лансинг оказался с той стороны крыши, которая выходила на улицу.

Через мгновение долгий протяжный вой резко оборвался, и наступила пугающая тишина.