Шоу непокорных

Бен

Времени в обрез. Я должен освободить ее, немедленно. Ее тело кольцами обвила огромная змея, а более мелкие копошатся у ее ног и ползают по ней.

Я хватаюсь за каменный выступ рядом с водопадом и пытаюсь карабкаться вверх. Бесполезно. Это картонные декорации. Они рушатся под моим весом. Я же снова падаю на сцену.

Что теперь? Камни обвивают вьющиеся растения, но они тоже искусственные и не выдержат моего веса. Я обвожу взглядом сцену. Увы, здесь нет ничего, что могло бы стать мне опорой. Как же мне подобраться к Хоши? Я снова бегу к водопаду. Там есть дверь, но она заперта. Ключи остались у Шона. И в любом случае, перед ней стоят два вооруженных охранника.

Я снова выбегаю к краю сцены. Хоши уже вся покрыта змеями. Да-да, с головы до ног. Я в отчаянии смотрю на остальных артистов.

Эммануил делает шаг вперед и произносит всего два слова:

— Человеческая башня.

Сказав это, он нагибается. Еще человек десять, встав в круг, делают то же самое. Их спины образуют что-то вроде плоской платформы в его середине. Другие артисты становятся им на спины и тоже нагибаются, образуя второй этаж.

Башня растет на глазах. Те, кто потяжелее, стоят внизу, те, кто полегче, наверху. При этом башня сужается кверху. Последний уровень состоит всего из двух человек. Макушка башни почти достает до Хоши.

Почти, но не совсем. Нужен еще один человек.

Увы, в пирамиде задействованы уже все артисты, даже Мэгги. Остались лишь маленькие дети. Все они либо плачут, либо глазеют, открыв рот.

Я выхожу вперед. Если честно, я понятия не имею, как я буду карабкаться вверх. В последний момент кто-то тянет меня сзади. Это Иезекиль.

— Сейчас моя очередь, — говорит он.

— Нет, последнему нужно залезть на самый верх. Кто бы это ни был, он должен освободить Хоши. Придется иметь дело со змеями. Это слишком опасно. Так что я сам.

— Ты тяжелый. Башня рухнет, — говорит он и смотрит на меня с виноватой улыбкой. — Ты не доберешься даже до середины. И вообще, ты этому не учился, ты не акробат. Так что это буду я.

Рядом со мной раздается стон. Это невольно простонал Рави. Он стоит в самом низу, образуя вместе с другими силачами основание пирамиды. Их лица красны от напряжения.

Иезекиль прав. Башня не выдержит моего веса. С другой стороны, имею ли я право подвергать его такому риску?

— Времени нет, — торопит меня Иезекиль и, не говоря больше ни единого слова, начинает взбираться по ступеням из человеческих тел.

Должен ли я остановить его? Наверное, должен. Я смотрю вверх, на Хоши. Она отвечает мне сердитым взглядом и качает головой. А ведь ей нельзя двигаться. Я знаю, почему она это делает. Знаю, что она пытается мне сказать.

Но если Хошико не спасти, ее ждет неминуемая смерть.

Поэтому я отступаю назад и смотрю. Смотрю вместе с остальными зрителями в этом зале, как шестилетний мальчонка карабкается вверх по человеческой башне в змеиное гнездо.