Шелковый рай

Глава 17

В последствии я часто думала: если бы я наперед знала, как будут разворачиваться события, я бы поступила иначе? Попыталась бы минимизировать урон? Или снова прошла бы тот же самый путь?

Мы с Барб все же решили, что нехорошо ждать Мирену слишком долго. Да и странно будет, если я в отсутствии Али да еще и имея кучу нерешенных вопросов на руках, пойду вдруг обедать в общую столовую. Поэтому Марк был откомандирован вниз за обедом. Я рассчитывала, что обед принесут Марк и Кьелл. Но я ошиблась.

В тот момент, когда распахнулась входная дверь и на пороге появилась Мирена, я обозвала себя идиоткой и безмозглой курицей. С чего бы Мирене уступить честь накрыть стол, а вернее поруководить гаремными, Марку? Не с чего. Она его и так ненавидит. Так с чего я взяла, что ее в комнате не будет?

Домработница с настороженным выражением лица шагнула в комнату и брюзгливо доложила:

— Ваш первый супруг, госпожа Энжелин, затеял внизу безобразную свару…

У меня невольно руки сжались в кулаки. Сука!

Я никогда не позволяла себе крепких и соленых словечек, опасаясь, что привыкну, и буду так выражаться на переговорах, но сейчас была такая ситуация, что стоэтажный мат просто сам просился и рвался из груди. Однако, мне пришлось взять себя в руки. Приложив недюжинные усилия, я заставила свой голос звучать ровно и даже несколько лениво:

— Из-за чего?

Тонкие, будто высушенные, губы домработницы поджались:

— Он пытался запретить некоторым гаремным собирать и нести вам обед, моя госпожа.

— Он действовал по моему приказу. Это я велела так.

По лицу Мирены пробежала какая-то тень, я не успела распознать эмоцию, домработница уже склонила голову передо мной:

— Простите, моя госпожа, в таком случае, я виновата. Но все равно я бы вам рекомендовала выпороть Маркиаля. Он слишком дерзкий и в нем полностью отсутствует послушание.

Сдерживаться стало на порядок труднее. Но я все равно умудрилась спокойно кивнуть:

— Я тебя услышала. Я разберусь. — И, понимая, что надолго меня не хватит, поспешила перевести разговор: — Что на обед?

Домработница засуетилась:

— Сегодня у нас запеченная пара. К ней гарнир. А еще соус, вот. — Мирена ловко положила мне на тарелку кусок аппетитно смотрящейся рыбы с хрустящей даже на вид корочкой, рядом добавила горку белой массы, похожей на земной рис. И все это щедро залила соусом. — Повар сегодня испробовал новый рецепт соуса с зернами янги. Я лично снимала пробу. — Мирена изобразила восторг на лице. — Это нечто! Настоятельно рекомендую!

Она принялась споро накладывать еду на тарелку для Барбары, а за ее спиной Марк смотрел на меня с невыразимым ужасом. И что отравлено? Рыба? Тут уже все знали, что мне полюбилась пара. Или эта непонятная белая масса? Я тут такого еще не пробовала и понятия не имела, что это такое. Или… Скорее всего, яд был в соусе. Я осторожно погладила соусник по боку кончиком пальца, при этом вопросительно глядя на Марка Блондин успокоился и утвердительно кивнул. Мне на мгновение стало холодно. Ну что ж, игра началась.

— Мирена, я заметила, что вы в восторге от соуса. Берите себе тарелку и присаживайтесь. Несправедливо будет, если вы не сможете им насладиться. — Домработница метнула на меня испуганный взгляд и открыла рот, чтобы отказаться, но я опередила ее: — К тому же, такой ответственный и серьезный работник, как вы, давно уже является членом семьи и заслуживает принимать пищу вместе с хозяевами. Так что не скромничайте! Марк! — Я повернулась к супругу: — Принеси стул для госпожи Мирены, она будет обедать со мной и Барб. Заодно мы с ней обсудим твое поведение.

Такого выражения паники и ужаса на лицах живых мне видеть еще не доводилось. Мирена затравленно огляделась, косо плюхнула ложку гарнира для Барб и торопливо, но щедро залила все это соусом:

— Спасибо вам огромное, моя госпожа! Но я не могу… Я тут вспомнила, мне надо…

Я буквально пригвоздила взглядом Мирену к месту, вкладывая в него все, что чувствовала по отношению к предательнице. Домработница замерла, так и не поставив соусник и не разогнувшись до конца. Наверное, со стороны это смотрелось забавно: взрослая тетка в поясном поклоне с соусником в руках в ужасе смотрит на малолетку. Но мне было не до смеха. Тихо, старательно сдерживая бушующие во мне ярость пополам с ужасом, я спросила:

— Яд в соусе, да? Какой? От него есть противоядие?

Мирена побледнела. Но я ее недооценила. Опять. Она выпрямилась и возмутилась:

— Какой еще яд? Что вы придумали? Это какие-то ваши земные шуточки? У нас так не принято, чтоб вы знали! Да госпожа Алиарна никогда бы…

У меня внутри словно что-то лопнуло или разбилось. С тихим звоном осыпались вниз осколки, высвобождая что-то темное и очень злое. Это что-то хлынуло, затапливая меня по самую макушку, так, что даже сердце стало биться как-то иначе. И мир вокруг изменился.

Я прошипела:

— Молчать.

Мирена замолчала, поперхнувшись собственными возмущениями. И, кажется, только в эту минуту по-настоящему разглядела меня. Она побледнела и попятилась к двери. Но в мои планы не входило так легко ее отпускать:

— Кристиан. — Второй муж словно материализовался из ниоткуда и вопросительно на меня посмотрел. Я скомандовала: — Держи ее!

Кристиан выполнил команду мгновенно. Мирена только пискнула, а он уже скрутил ей за спиной руки и подтащил назад к столу. Я заглянула в глаза перепуганной домработнице:

— Итак, Мирена, у тебя последний шанс: яд в соусе?

Женщина молчала, словно воды в рот набрала. Я вздохнула:

— Марк, тащи планшет с записями!

Блондин тоже мгновенно выполнил приказ. Принес мне планшет и запустил на нем видео. Я пододвинула гаджет к Мирене:

— Смотри.

И снова на записи возникла Дора. Я остро пожалела, что видеонаблюдение ведется без звука. Очень было бы интересно узнать, о чем они говорили. Потому что говорили долго, не пять минут. Но вот Дора и Мирена достигли консенсуса. Землянка выудила из сумки увесистую пачку галакредитов и передала ее домработнице. А следом уже знакомый мне пузырек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дождавшись финала записи, я заговорила:

— Итак, Мирена, как видишь, факт твоего предательства на лицо. Уверена, Мирайе будет вполне достаточно этой записи, чтобы запроторить тебя в самую глубокую нору на Эренсии. Как тебе такая перспектива? На каторге или в тюрьме галакредиты тебе ничем не помогут. — Я на мгновение замолчала, наблюдая за лицом домработницы, но реакции не дождалась. Пришлось продолжить давить. Я испытывала какую-то необъяснимую, жгучую потребность узнать хоть что-то о мотивах Доры, о причине, заставившей ее желать мне смерти. — Мне не нужно твое признание. Видеозапись плюс экспертиза продуктов, и ты уже не отвертишься. Но можешь попытаться смягчить свою участь. Я готова лично просить за тебя Мирайю, если расскажешь о той, что дала тебе яд и где ее найти.

Я решила не говорить Мирене о том, что я знаю Дору. Барб точно не станет меня сдавать, промолчит, а ребята и так ничего не знают. Мне почему-то казалось правильным поступить именно так. Попробовать выдавить из домработницы ответ, не сообщая ей о знакомстве с Дорой.

Мирена заколебалась. Она судорожно о чем-то размышляла, и я решила ей не мешать. О чем бы она сейчас не думала, главное, чтобы мне на пользу.

И я ошиблась опять. В последствии я не раз себя проклинала за то, что не надавила на нее, не вырвала у нее признания. Не важно как, главное, подчинить себе.

Все изменилось мгновенно. Мгновение назад Мирена напряженно о чем-то думала. Но в следующий миг открылась входная дверь. И на пороге появилась Алиарна:

— Лина! Ты уже вернула… — Али запнулась и обвела ошеломленным взглядом нашу скульптурную группу: замершую под стенкой Барб, злую меня и Кристиана, за руки удерживающего у стола домработницу: — А что тут происходит?

Дальше все случилось как в грошовом детективе. Мирена рванулась из рук опешившего Кристиана:

— Простите меня, госпожа Алиарна! Демон попутал! Захотелось заработать денег, чтобы пристроить сына в супруги! Теперь я понимаю, это была дурацкая затея! Я виновата! И все искуплю! Только, Эрией заклинаю, позаботьтесь о моих мальчиках! Я вас очень прошу!

Я вытаращила глаза вместе с Али. Чего-чего, но такого я не ожидала. И вот эти секунды, когда я приходила в себя, решили все. Мирена бросилась к столу и буквально влила в себя содержимое соусника.

Мне уже приходилось терять близких, но я впервые увидела смерть так близко рядом с собой. Яд оказался каким-то быстродействующим. Мне показалось, что я даже моргнуть не успела, а Мирена уже начала задыхаться. Ее кожа приобрела какой-то жуткий серо-голубой оттенок. А губы стали пепельно-лиловыми. Она попыталась что-то сказать, но ей словно кто-то невидимый сдавил горло. И вместо слов из него вырвался полузадушенный хрип. А спустя несколько секунд все было кончено.

Зато мы еще пару минут не двигались и не говорили. Поступок Мирены шокировал и оглушил всех. В комнате повисла такая густая тишина, будто мы все разом перестали дышать.

Первой опомнилась Алиарна. Впрочем, это и не удивительно. Хозяйка дома, бизнесмен и политик, она просто обязана, как мне кажется, принимать решения и реагировать мгновенно.

Стряхнув с себя ступор, Али приблизилась к столу и потянулась к тарелке с едой, политой соусом:

— Это то, что я думаю? Яд? Как ты догадалась, что тебя хотят отравить?

Мне оказалось намного сложнее взять себя в руки. То ли смерть Мирены на моих глазах так на меня повлияла, то ли в целом мои нервы уже никуда не годились, но меня вдруг начало трясти. Так сильно, что в комнате было отчетливо слышно, как постукивают мои зубы.

Ко мне подошел Марк, до сих пор стоящий в стороне, и обнял за плечи, прижимая к своей груди:

— Тссс… — Легкий, как дуновение ночного ветерка, шепот в ухо помог мне ощутить, что я все еще жива. — Мы рядом. Все будет хорошо.

Внутренне сгорая от стыда за свою слабость, я приникла к мужской груди. И под мерное биение его сердца принялась рассказывать, как нас встретил в саду Кьелл, как рассказал об увиденном, как я нашла подтверждение на видеозаписях.

Алиарна остро глянула на сына, когда речь зашла о видео, но ничего не сказала. Зато ее заинтересовала личность передавшей Мирене яд:

— Очень интересно. Эренсия всегда славилась тем, что без разрешения представителей власти на поверхность планеты даже космическая пыль не проникала. И как же тогда здесь оказалась эта Дора?

Я неловко передернула плечами:

— Может быть, воспользовалась моим именем? Или чьим-то еще?

Али отодвинула стул и присела у стола, не отрываясь глядя на мертвое тело, и медленно покачала головой:

— Нет. Через космопорт точно никто не смог бы проникнуть. Хияли может пойти на мелкое правонарушение, если ей это выгодно или необходимо семье. Но пропуск чужака на планету без официального разрешения — это серьезное правонарушение. Хияли бы точно на такое не пошла. Впрочем, — Али взялась за свой комм, — нам в любом случае нужно сообщить Мирайе о произошедшем. Можем тогда и уточнить про космопорт.

Мирайя приняла звонок сразу. Словно сидела все это время с занесенным над кнопкой приема пальцем и ждала звонка Али. На лице моей приемной матери ни один мускул не дрогнул. А я, честно говоря, насторожилась. Что-то в последнее время все случайности в моей жизни оказываются тщательно спланированными каким-то злым гением.

Услышав от Али о случившемся у нас, Мирайя разразилась целым потом таких цветистых ругательств, что я невольно покраснела. Никогда не думала, что женщина может ругаться покруче грузчика, когда дроид роняет ему на ногу контейнер с грузом.

Закончив упражняться в «изящной» словесности, Мирайя язвительно буркнула:

— А вы не могли выбрать другое время для того, чтобы отравить свою домохозяйку? — И, не дожидаясь ответа от оторопевшей Али, добавила: — Сейчас буду.

«Сейчас» растянулось почти на час. Али вытолкала нас из комнаты, оставив в ней все, как было. В том числе и мертвое тело на полу. Я подумала, что Алиарна заботится о том, чтобы мы ненароком не затоптали улики, или что там обычно ищут законники. Но оказалось, что моя приемная мать всего лишь вознамерилась накормить всех нас обедом и с этой целью она загнала нас в общую столовую. Только Кристиан избежал этой сомнительной участи, так как остался по моему приказу под дверью, сторожить, чтоб никто не входил в комнату и не уничтожил или подбросил чего.

Алиарна недоуменно пожала плечами, услышав мой приказ и аргумент, но вмешиваться и отменять его не стала. Зато, не иначе как в наказание, поставила передо мной огромную тарелку, доверху наполненную едой:

— Ешь, пока есть время. А то так и останешься голодной.

С последним утверждением я могла бы поспорить. Кусок в горло не лез, а перед глазами стояло страшное синее лицо умершей женщины. Но Али была непреклонна:

— Съешь хоть что-то. Тебе это необходимо.

С отвращением и ужасом отпихнув от себя соусник, я буркнула:

— Я не беременна, а поэтому разгрузочные дни даже полезны.

Проследив за моим жестом, Али покачала головой:

— Лина, я могу понять твою реакцию. Но не стоит все же отказываться от еды. Тебе понадобятся силы. А если опасаешься, можно заставить кого-то из гаремных все пробовать перед тобой.

Я в это момент как раз положила в рот кусочек рыбы. И пара немедленно встала у меня поперек горла. Закашлявшись так, что на глазах выступили слезы, я с трудом смогла выдавить:

— Али, не шути так. Даже если эти мужчины бесправные гаремные, я все равно не смогу заставить их рисковать своей жизнью.

Али хмыкнула:

— С чего ты взяла, что кого-то нужно заставлять? Не буду расписываться за всех, уверена, кто-то и не захочет участвовать в таком сомнительном предприятии, но большинство добровольно и с радостью станут дегустировать для тебя еду даже с риском быть отравленными. — Я застыла, потрясенно глядя на приемную мать, а она цинично усмехнулась: — Не удивляйся. Ты наследница, поэтому сейчас все кроме моих мужей будут стараться выслужится перед тобой. У тебя всего два супруга, так что если сильно постараться, то можно стать третьим. Или хотя бы любимым наложником.

Меня передернуло. То есть, в принципе, то, что на место моего супруга полно желающих, для меня уже давно не было новостью. Но вот то, что этого места могут добиваться с риском для жизни, меня в очередной раз шокировало. Это как же нужно не ценить свою шкуру, чтобы так рисковать? То ли я, пройдя уже через целую череду бед и потерь, все равно еще оставалась девочкой-ромашкой, то ли мне все же не хватало большой доли эренсийского цинизма, чтобы так относиться к мужчинам.

Мне было очень неприятно обдумывать эту проблему. Моя личная жизнь оказалась тем единственным затруднением, от которого я все время норовила как страус спрятать голову в песок. И в этот раз мне относительно повезло. Развить вопрос моего замужества и гарема Алиарне не дало появление главной безопасницы Эренсии.

Мирайя тяжело ввалилась в столовую и свалилась на ближайший стул. Один из мужей Алиарны, проводивший безопасницу к нам, едва успел придержать для нее мебель, чтобы Мирайя не упала и не ушиблась. Мы тревожно переглянулись. А Мирайя, не заботясь о приличиях, расстегнула несколько верхних застежек мундира и тяжело перевела дух:

— Дайте попить и рассказывайте, что у вас произошло. А я пока передохну.

Мирайя не скрывала от нас усталости. Переутомлением от нее так и веяло, как слишком дешевым парфюмом. Да и форма Мирайи, всегда выглядевшая как с иголочки, сегодня была измята, запылена и в каких-то непонятных пятнах. На этом фоне гладко зачесанные волосы эренсийки навевали мысль о том, что она причесалась в мобиле перед тем, как идти в дом.

Али собственноручно налила в стакан какого-то сока и поднесла Мирайе:

— Что случилось? Что-то серьезное?

Мирайя выцедила последние капли жидкости. И только после этого ответила, возвращая стакан:

— Зарегистрирована несанкционированная посадка на поверхность планеты космического катера. Экипаж ищем.

Сама не знаю, чего я ожидала от визита Мирайи, но ее усталое безразличие меня разочаровало. Мирайя только видео просмотрела внимательно и кивнула:

— Сделайте мне копию. И положите во что-то образец яда. Я закину своим спецам в лабораторию. Труп можно убирать. Вашей вины в смерти женщины нет. Она прекрасно понимала, что ее ждет в случае провала и поимки, и потому предпочла сама выпить яд, вместо того чтобы предстать перед правосудием.

На этом все следственные действия были завершены. Я растерялась. А как же поиски заказчика моего убийства? Ведь почти со стопроцентной уверенностью можно было утверждать, что Дора причастна и к смерти блондинки Рамины. А ведь вместе с ней закончил свое существование весь род. Так неужели несанкционированная посадка какого-то катера важнее, чем поиски той, чьи руки образно выражаясь по локоть в крови?

Порядок в комнате наводили гаремные из низших. Приглядывать за ними остался Марк. А я трусливо сбежала подальше, не желая видеть ни как будут выносить тело, ни как будут уничтожать остатки смертельного пира. И так эта сцена, когда Мирена выворачивается из рук Кристиана и опрокидывает в рот содержимое соусника, стояла у меня перед глазами, как живая. И я, пожалуй, впервые в жизни, не знала, что с этим делать.

Когда умерла мама, я была слишком маленькой, чтобы запомнить хоть какие-нибудь детали или эмоции. Ее просто не стало в моей жизни. И все. Какое-то время я за ней тосковала и плохо спала по ночам. Но в нас самой природой заложено, что дети быстрее и легче приспосабливаются к переменам. Мама навсегда осталась для меня светлым образом, волшебной феей, недоступной, далекой. Но чужой. Я не испытывала особого дискомфорта от ее отсутствия в моей жизни.

Потом пропал вместе со звездолетом Фил. Брат всегда был центром нашей семьи, маленьким солнышком нашей вселенной. Его любили все: я, папа, Джеймс, дядя Вернер, тетя Луиза и их дети. Поначалу мы еще надеялись, что это глупая случайная ошибка или какая-то мелкая авария. И звездолет вот-вот выйдет на связь. Но чем больше проходило времени, тем яснее было, что Филипп домой уже не вернется. Никогда. И семья наша, лишившись своего солнышка, начала дробиться на части. Джеймс, ранее бывавший у нас в доме каждый день, стал заглядывать все реже. Папа начал усиленно натаскивать меня вести бизнес, не замечая того, что не только Джеймс, но и его родной брат Вернер как-то отдалился от нас.

А потом во флайт, в котором дядя Вернер с семьей возвращался с загородного дома, попала одинокая молния. Очень удачно попала. Прямо в двигатель транспорта. Взрыв. И от нашей семьи остались папа и я.

Папа тогда словно высох и почернел. Я долго недоумевала, как могло случится так, что в защищенный со всех сторон и от всех случайностей транспорт, попал электрический разряд. Тем более, что на Земле уже несколько десятилетий успешно используются электронные улавливатели подобных разрядов. И для защиты населения Земли и строений н поверхности планеты, и для подпитки каких-то правительственных трасс. Но короткое расследование было категорично: взрыв произошел из-за попадания в двигатель электрического разряда высокого напряжения. А как так получилось, было делом десятым. И, по сути, никого не интересовало.

Я еще некоторое время пыталась найти хоть какое-то научное подтверждение выводам комиссии, перерывая в сети тонны информации. Но что может одна молодая и неопытная девчонка, только-только закончившая экономический вуз? Тем более, что после того, как мы остались вдвоем, мне пришлось взять на себя половину всей работы. Той, которую ранее делили на четверых. Но это продлилось недолго.

Авария погрузчика на складе готовой продукции очень неудачно пришлась на то время, когда папа явился на склад для ревизии. Падение огромной махины, и я осталась одна. А на похоронах прощались с закрытым гробом.

— О чем ты так напряженно раздумываешь? — Поверх моих рук, жестоко терзающих край шелковой блузки, легли ладони Кристиана, тихо подкравшегося ко мне со спины. — У тебя такое лицо, словно ты увидела призрака.

Я вздрогнула от неожиданности, но вырываться из теплых объятий не стала. Странно, но сильные руки темноволосого эренсийца дарили призрачную надежду, что в этот раз все будет хорошо. Что все напасти в этот раз обойдут меня стороной и не зацепят даже краешком бед и несчастий. Чуть повернув голову, я потерлась лбом о его плечо и вздохнула:

— Нет, никаких призраков я не увидела. Просто раздумываю: у меня паранойя, а все члены моей не самой маленькой семьи ушли из жизни вследствие рокового стечения обстоятельств? Или везде присутствовал чей-то злой умысел?

Пальцы Кристиана потихоньку выдернули из моих рук несчастный истерзанный шелк блузки и принялись аккуратно разминать мне ладони:

— Я не знаю. Вообще ничего в этом не понимаю. Но мне кажется, можно попросить того же сагура, раз он военный и имеет связи, попытаться что-то разузнать.

Я со вздохом откинулась на сильную грудь Кристиана:

— Можно. Но я сомневаюсь, что будет толк. Прошло уже много времени. Брат вообще сгинул в какой-то космической аномалии. Я поначалу еще надеялась, что он жив, но не может вернуться домой. Но уже столько времени прошло. Даже если Фил и жив, я его вряд ли когда-то увижу. От дяди и его семьи почти ничего не осталось после взрыва. Папу тоже хоронили в закрытом гробу. На него упала паллета с грузом. Так что, мне кажется, я зря напрягу Сашера.

— А ты попробуй. — Теплые губы скользнули от моего уха по щеке, ближе к губам. И Кристиан выдохнул почти мне в рот: — Вреда в этом точно не будет.

В одно мгновение Кристиан крутанул меня в руках, и вот я уже животом ощущаю всю степень его желания мной обладать. А в следующее мгновение наши губы встретились в поцелуе. Кристиан действовал осторожно, словно в каждую секунду ожидал моей негативной реакции. И в тоже время уверенно и достаточно настойчиво, чтобы дать мне понять, насколько я для него желанна.

Проблемы отступили, растворились где-то в темных закоулках моего сознания. Здесь и сейчас остались лишь мы. Я и Кристиан. Я уже перестала даже пытаться разобраться в себе, выбрать кого-то одного из парней. Раз для Эренсии моя семья нормальная, значит, так тому и быть. Как-то незаметно оба, и Марк, и Кристиан, стали для меня близки и необходимы. Каждый по-своему. Но они мне были нужны.

Сердце в груди колотилось все сильней. С силой проталкивая по венам закипающую от страсти кровь. Казалось, губы Кристиана источают жидкий огонь, и я впитывала этот жар каждой клеточкой своего тела. Открывалась ему, позволяла проникнуть в меня, поглотить меня всю, без остатка.

Наверное, все это закончилось бы внеочередным сексом. Но у судьбы на меня, как оказалось, были иные планы:

— Госпожа Энжелин!

Я замерла в руках Кристиана, словно сбитая на взлете птица. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, грозя проломить мне ребра. В глазах все плыло, в ушах набатом гремел пульс. Я едва слышно застонала:

— Да чтоб тебя черти с квасом съели! Откуда ты только на мою голову взялся!

Кристиан тихонько хмыкнул мне на ухо и прошептал:

— Спроси его зачем явился. Иначе так и будет стоять как лисма посреди поля.

Я не поняла, что за лисма, и почему ей нельзя стоять посреди поля. Но послушно оглянулась на того, кто меня окликнул у меня за спиной.

Там стоял подросток лет пятнадцати на вид, чинно потупив глазки и сложив перед собой изящные кисти. По рукам и не скажешь, что парень. Я хмыкнула:

— Что случилось?

Паренек едва заметно вздрогнул и согнулся в поклоне, почти касаясь лбом коленей:

— Госпожа Энжелин, вас ищут по всему дому! Межпланетный звонок!

Возбуждение схлынуло, словно его и не было. А я грустно усмехнулась. Видимо, у меня была такая судьба на этой планете: тут я узнала какое удовольствие может приносить секс, и тут мне постоянно обламывали это удовольствие.

Схватив Кристиана за ладонь, я потянула его за собой:

— Идем. Наверное, что-то случилось в офисе, раз поднялся такой переполох.

Подросток не сказал, куда нужно идти. Но я так и не забрала свой комм у Алиарны, так что скорее всего мне нужно было к ней в кабинет. Туда я и направилась. Но на лестнице меня перехватил Марк. Взъерошенный и с совершенно дикими глазами, он выдохнул, на ходу подстраиваясь под мой шаг:

— Там из твоего офиса… И вот… Сашер прислал с пометкой показать тебе срочно…

Не останавливаясь, я открыла файл на протянутом мне планшете и по диагонали пробежалась глазами по тексту. Но уже второй абзац заставил меня споткнуться. Фил?!. Этого просто не может быть! Что за глупость?

От бесславного падения с лестницы меня удержали руки Марка и Кристиана. Но я едва ли обратила внимание на то, что почти повисла в пустоте над ступенями. В шоке я внимательнее прочла текст на дисплее и мне захотелось присесть там, где стояла. Как же так?!

— Лина, — я непонимающе посмотрела на слегка дотронувшегося до моего плеча Марка, — межпланетный звонок…

— Ах да…

Мне сейчас меньше всего хотелось бы куда-то идти, с кем-то о чем-то говорить и решать чьи-то проблемы, но реальность диктовала свои условия.

Марк ненавязчиво развернул меня в сторону моей половины:

— Я забрал твой комм у матери, он сейчас в кабинете у Барбары.

Я благодарно улыбнулась:

— Спасибо, Марк! Ты правильно поступил.

Как только я ступила на порог кабинета, Барб моментально вышла из него, перехватив по дороге Марка и увлекая за собой, оставляя меня в кабинете одну.

Сердце в груди тревожно екнуло. Кто там? Джеймс или Дин? Только с этими двумя бухгалтер могла оставить меня наедине, так как знала, что эти мужчины для меня значат.

Мой комм сиротливо лежал посреди пустой серой столешницы самого обычного офисного стола. И мне неожиданно сделалось страшно. Пришлось секунд пять успокаивать дыхание и уговаривать себя нажать на кнопку активации канала. Но когда я все же собралась с духом и протянула к коммутатору руку, пальцы все равно противно подрагивали. И я не сразу смогла нажать кнопку и активировать канал.

— Ну наконец-то.

С развернувшегося экрана на меня тяжело смотрел Джеймс. Привычную минималистическую обстановку его кабинета в земном офисе «Шелкового рая» нарушала большая ополовиненная бутылка любимого Джеймсом черного рома. Я без сил опустилась на вовремя подвернувшийся стул.

Безопасник невнятно хмыкнул, взял со стола бутылку и сделал приличный глоток прямо с горла:

— По твоему личику вижу, что тебе уже сообщили. Шустро. Признаться, не ожидал от тебя, Энжелин. Ты обыграла меня по всем статьям.

Я молчала. Просто не знала, что можно сказать. Сообщение Сашера я не дочитала. И что он там еще написал, не знала. Поэтому молча ждала, пока Джеймс сам начнет разговор. Зачем-то же он меня вызвал? Явно не для того, чтобы на меня посмотреть.

— В военных учебных заведениях в первую очередь новобранцев учат правильно оценивать врага. Я считал себя умным. Гораздо умнее и хитрее всех. Но тебя я недооценил. Да. — Джеймс снова приложился к бутылке. А потом вульгарным жестом вытер рот рукавом. Рукавом пиджака, сшитого на заказ и вручную. Я внутренне содрогнулась. — Запомни на будущее, девочка: не стоит недооценивать своих врагов! Иначе окажешься там же, где и я! — Джеймс то ли пьяно хохотнул, то ли истерично всхлипнул: — Подумать только! Меня переиграла сопливая блондиночка!

Джеймс снова умолк, уронив голову на грудь. И в этот раз уже надолго. Я даже испугалась, что он напился и уснул. Мысли в голове метались, сталкиваясь друг с другом, и я никак не могла решить, что мне сейчас со всем этим делать. Наконец, не придумав ничего лучше, я спросила:

— Зачем?

Безопасник медленно поднял голову и в упор посмотрел на меня взглядом тяжелым и давящим, как надгробье. Но абсолютно не пьяным.

— Что зачем? Зачем я всех уничтожил? Или зачем хотел заполучить тебя?

Я внутренне содрогнулась. Меня? Как? Когда? Хорошо, что я этого не заметила! Иначе бы попросту рехнулась от перспектив!

Надеюсь, мне удалось сохранить внешнюю невозмутимость. Во всяком случае, голос у меня звучал ровно:

— Все. Ты же позвонил мне не для того, чтобы посоветовать быть начеку? Раз начал говорить, заканчивай! Рассказывай все!

Джеймс снова приложился к бутылке. А потом ехидно усмехнулся:

— Неужели я ошибся? Ты еще не получила отчет?

— Сухие факты отчета — это одно. А эмоции — это другое. Я хочу понять почему.

Безопасник оскалился:

— Почему? А потому! Знаешь, девочка Энжелин, что правит миром?

Я равнодушно пожала плечами:

— Не собираюсь угадывать что, по-твоему, правит миром. У каждого понятие свое.

Джеймс бешено сверкнул на меня глазами:

— Неправда! Миром правит любовь! И я любил ее больше жизни! Потому и не стал даже пытаться вернуть Анаиссу, не стал разрушать ее семью! Хотя надо было все же хотя бы попытаться! Может быть, тогда бы она до сих пор была бы жива!

Вот тут моя выдержка дала трещину. Я потрясенно уставилась на безопасника, не зная, что сказать. Ну, то есть, после того как я прочла в отчете Сашера, что Филипп на самом деле мой единоутробный брат, а отцы у нас разные, меня не должны были уже удивлять слова Джеймса про маму. Но вот фраза про то, что она возможно была бы все еще жива, застала меня врасплох.

— Ты о чем? Ведь мама погибла на прогулке, споткнувшись и ударившись виском о сучок!

— Ага. Конечно. — Джеймс пренебрежительно хмыкнул и снова глотнул из бутылки. — Я сам, своими собственными руками, — Джеймс поднял вверх ладони и потряс ими перед камерой, — помогал Стиву заметать следы преступления и инсценировать несчастный случай.

Бешенство накрыло меня с головой. Я впилась глазами в экран и прошипела:

— Не смей врать! Не смей очернять память погибших! Папа…

— Убил ее сам во время очередной ссоры!!! Анаисса хотела уйти от него и вернуться ко мне! А он не пускал! Стив всегда был чертовым собственником! Не успело прийти известие о том, что я не вернулся с задания, заметь — всего лишь, не вернулся! Еще не погиб! Но Стив уже побежал к Анаиссе уговаривать выйти за него замуж!

Я без сил откинулась на спинку стула:

— Ничего не понимаю…

На Земле Джеймс тоже откинулся на спинку своего кресла и устало прикрыл глаза:

— А что тут понимать? Мы трое дружили едва ли не с пеленок: Стивен, Анаисса и я. Сейчас мне кажется, что я любил Наю с самого рождения. И она отвечала мне взаимностью. Из нас троих я был самым нищим. А хотелось привести любимую в собственную квартиру и обеспечить приличное существование. И я пошел в армию на контракт. Только там можно было по-быстрому заработать денег. К тому же, отслужившим весь срок давался хороший кредит на приобретение жилья. Перспективы были самые радужные. Но жизнь распорядилась совсем по-другому. — Джеймс потянулся за бутылкой, но на полпути передумал. Снова откинулся на спинку и продолжил рассказ: — В первом же задании после учебки я попал в плен. Связь со мной прервалась. Родным и близким сообщили, что я пропал без вести. А я… Только спустя пять лет, когда вернулся домой, я узнал правду. На самом деле мне удалось бежать из плена спустя месяц. Но меня тут же вернули обратно, дав задание шпионить за врагом. Пообещали, что родным сообщат, что я жив и здоров, но на задании. Но не сообщили. И только когда истек мой контракт, все узнали, что я остался в живых. Но лучше б подох!!! — Безопасник с силой зажмурился. Мне даже показалось, что он сейчас заплачет. Но из-под сомкнутых век не выкатилось ни слезинки. — Представь, что я почувствовал, когда по возвращении домой узнал, что моя любимая вышла замуж за моего друга. И даже родила ему двух детей. Чертов Стив реализовал мою мечту: у них с Анаиссой был дом на опушке леса, двое деток и даже собственное дело. Я почти неделю не мог спать и есть! Меня так и тянуло пойти и свернуть шею бывшему другу! Надо было так и сделать… Вместо этого я, слабовольный идиот, пошел к Стиву на фирму работать. И занялся тем, что умел лучше всего: я решил, что раз не мне выпало сделать Наю счастливой, значит, я хотя бы обеспечу ей безопасность. Как же я ошибался!

На этот раз Джеймс сделал основательную паузу и не просто хлебнул из бутылки. Он основательно, на три длинных глотка, приложился к горлу. Я терпеливо ждала продолжения. И дождалась:

— Очень скоро я начал замечать, что в семье Наи не все так гладко, как кажется со стороны. Очень часто моя любимая ходила грустная. И однажды я не выдержал. Сказал Стиву, что мне нужно поехать по делам, а сам рванул домой к Анаиссе. И даже не подумал, что Стив может догадаться о моих целях и проследить за мной. — Джеймс тяжело посмотрел мне в глаза: — Я подкараулил Анаиссу во время ее прогулки по лесу. И мне не потребовалось много времени, чтобы вызвать ее на откровенность. Очень скоро я знал и то, что Стив хочет избавиться от Филиппа, отправив мальчика в закрытую школу на другом континенте, и то, что Филипп — мой сын. Мой! А не Стива! И бывший друг знал о том, что Анаисса выходила за него будучи беременной! Обещал вырастить ребенка как своего! Но надолго его обещаний не хватило… — Джеймс уже даже и не ставил бутылку на стол, раз за разом прикладываясь к ее горлышку. Что удивительно, он пил, не пьянея. — Стивен выскочил из кустов в самый щекотливый момент: когда Анаисса начала рыдать, а я притянул ее к себе на грудь, желая утешить. — Я потрясенно распахнула глаза. Неужели папа… — Это был последний раз, когда я видел Наю живой. Стив дал мне в морду, а пока я, захваченный ударом врасплох, выбирался из кустов, увел жену домой. И в тот же вечер они разругались. Стив позвонил мне в половине двенадцатого ночи и начал лепетать, что он не хотел. Что всего лишь хотел удержать жену дома. Как было на самом деле, я так и не узнал. Когда приехал к вам домой — Ная лежала в прихожей, у комода. Стив сказал, что она хотела уйти, а он не пускал. Слишком сильно дернул за руку, она поскользнулась на плитке, упала и ударилась виском об угол чертового комода…

Джеймс умолк, поставив локти на стол и закрыв лицо руками. Словно был больше не в силах смотреть на меня. А я… Я уже триста раз пожалела, что вызвала его на откровенность. Прошлое оказалось гораздо трагичнее и непригляднее, чем мне представлялось до сих пор. И мне уже не хотелось знать продолжение. Я жалела, что вызвала безопасника на откровенность. Но Джеймс видимо решил, что если признаваться, то во всем и до конца:

— Ная так и была в той одежде, в которой ходила обычно в лес на прогулку, и выглядела трогательно-умиротворенной, не смотря на лужу крови под головой. А Стив… Бывший друг почти бился в истерике, что его теперь обвинят в смерти жены. И тогда я… Я сам отнес Анаиссу в лес и устроил все так, будто она споткнулась о корень и неудачно упала виском на сучок поваленного дерева. Ливень, хлынувший едва я только вернулся к Стиву домой, удачно скрыл все посторонние следы. Так что с дознавателями не возникло никаких проблем. Хотя я был готов уже взять вину на себя. Но жертвы с моей стороны не потребовалось. Смерть Наи признали несчастным случаем, Стиву, как вдовцу с двумя маленьким детьми только посочувствовали. Бывший друг трясся, как осиновый лист, что я проболтаюсь, и мир узнает правду. Но я дал ему слово: пока он растит обоих детей как своих, я молчу и не трогаю его. И я держал свое слово много лет. Работал на фирме бывшего друга, наблюдая, как он все больше растет как бизнесмен. Издалека любовался сыном. Старался во всем ему помогать. И так бы и продолжалось, пока я был жив. Если бы бывший друг на выпихнул Фила вместо себя на Фальграиллу заключать никому не нужный контракт. У меня нет доказательств, но я подозреваю, что Стив задумал убрать с дороги моего сына, оставить «Рай» тебе и выдать тебя замуж за своего племянника. Дальше, я думаю, объяснять смысла нет. Ты понимаешь, что и Стив, и его брат погибли совсем не случайно. Я помню, ты была еще совсем зеленой, но уже тогда начала о чем-то догадываться. Брата Стива с семьей мне пришлось убрать, чтобы избавить тебя от кровосмесительного брака. А самого Стива… Он тоже догадался, что молния не просто так так вовремя ударила в двигатель флайта. Поэтому пришлось его тоже убрать. Я думал, что со смертью бывшего друга уйдут все проблемы, и я успокоюсь, отомстив за смерть своей любимой. Но снова ошибся. Проблемы росли словно снежный ком. А ты с легкостью избегала всех ловушек…

Эмоции Джеймса мне были понятны. Хоть методы и вызывали отвращение до тошноты. Но кое-что все равно не давало мне покоя:

— Хорошо, дядю с семьей ты убил, защищая меня, хоть мне это и не совсем понятно. Я ведь родная дочь своего отца? — Джеймс настороженно мне кивнул. — Хорошо. А тогда кто стремился сорвать контракт с Эренсией? Что со взрывом в моей квартире? И кто все эти люди, что следили за мной?

Безопасник скривился:

— Не было никакого взрыва. И контракт твой никому абсолютно не нужен. Мне требовалось тебя запугать до мокрых штанов, чтобы ты послушно делала то, что я тебе скажу, но я просчитался! Я думал, что ты блондинка только по цвету волос, а тебя какой-то черт понес на край вселенной к этим полоумным бабам! И все мои планы пошли псу под хвост!

Я в полном шоке смотрела на, казалось бы, знакомого мне мужчину и не могла понять, как я могла так в нем ошибиться. Я надеялась на него и ему полностью доверяла. А он…

— Тебе даже слишком хорошо удалось меня запугать. Так сильно, что я побоялась ехать к тебе домой, чтобы не подставить тебя и Дору. И предпочла улететь на закрытую планету в надежде тут отсидеться. Черт! Джеймс! Да я из-за твоих дурацких планов вынуждена была улететь черт знает куда в одном платье и с дамским ридикюлем в руках!

Безопасник хищно усмехнулся:

— Ну ты же выжила! И неплохо даже устроилась, как я погляжу!

Он иронизировал. А во мне закипала злость. Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову из-за чьих-то глупых ошибок! Я не сдержалась и зло процедила в ответ:

— Я устроилась куда лучше, чем ты думаешь! Меня приняли в семью! И я отныне наследница одного из тринадцати Старших родов!

На мгновение Джеймс изменился в лице. Но очень быстро взял себя в руки:

— Вот как! А ты оказывается проныра еще та! Покруче своего проклятого папаши будешь. Но ничего. Тебя статус наследницы все равно не спасет.

Я фыркнула презрительно:

— Если ты о Доре и ее яде, то фокус не удался, факир оказался пьяным. Исполнительницу сдал ее собственный сын. И она, чтобы не оказаться на каторге, выпила яд, предназначенный мне! А поимка самой Доры теперь всего лишь дело времени! Я только одного не пойму: а ей я чем помешала? Что я ей сделала?

— Дора — мать Дина.

Я так и застыла на месте с открытым ртом. Сколько же еще я не знаю о собственной фирме? Джеймс жестко усмехнулся:

— Дин — редкостная мразь и законченный эгоист. Он стеснялся матери — простой работницы склада. Потому на фирме никто и не знал о их родстве. Жаль, что ты его кинула. Другого супруга ты не заслуживаешь. Но, как ни странно, твоя глупость пошла мне на пользу. Дора так была на тебя зла, что ты бросила ее золотого мальчика, что уговорить ее лететь на Эренсию с целью отомстить оказалось проще простого. А дальше дело техники: я оформил для нее разрешение на посещение закрытой планеты и дал денег. Дальше она крутилась сама. Обиженная женщина способна на многое.

В словах Джеймса явственно чувствовалась шпилька. И я оскалилась в ответ:

— Хорошо, что ты об этом знаешь! Значит, визит дознавателей тебя не удивит!

Едкая усмешка медленно сползла с лица безопасника:

— Стерва.

— Благодарю за комплимент! Между прочим, ты немало приложил усилий к тому, чтобы я ею стала!

Джеймс внимательно посмотрел на меня и о чем-то задумался. Но буквально на пару секунд. А потом мерзко так ухмыльнулся:

— Празднуешь победу, девочка? Рано! Ты еще не со всеми проблемами разобралась. И от некоторых статус наследницы какого-то там рода тебя не защитит. — Я насторожилась. — Ты же знаешь, что мы с тобой сейчас говорим по каналу, который невозможно ни отследить, ни записать?

Я настороженно кивнула. О паранойе Джеймса я знала давно.

— Ну вот. — Он торжествующе усмехнулся, но ухмылка подозрительно отдавала безумием. — А сейчас я положу вот это, — Джеймс выудил из ящика стола какую-то бумагу, — сюда. Любопытно, что это? Ну полюбуйся!

Джеймс поднес листок к самой камере, а я почувствовала, как на голове зашевелились мои блондинистые пряди:

«Не могу так больше. Не могу жить дальше с осознанием того, что невольно помог своей работодательнице уничтожить свою семью и единолично завладеть всем имуществом. Я виноват в смерти четверых людей. Но только потому, что я слишком сильно ее люблю и хотел для нее как лучше. Она обещала, что как только освободится от контроля отца и необходимости делиться с ненавистными родственниками, мы с ней будем вместе. Но не сдержала своего обещания. А я без нее не могу. Прощайте!»

Пока я с ужасом пыталась осмыслить прочитанное, Джеймс, глумливо усмехаясь, положил листок в центр стола и любовно его поправил. Потом выудил откуда-то из-под стола… оружие! И ткнул стволом себе в подбородок…