Шелихов. Восхождение

Глава 20

Генерал Чан смотрел на огни ночного города и не мог отделаться от мысли, что слышит чьи-то голоса. Да и как в такое можно поверить, кто в здравом уме признается в таком?

Тихий, еле различимый шёпот на втором этаже в спальне и на первом в районе кухни или веранды, наоборот, более отчетливый, не давал покоя: злил и раздражал все сильнее. И главное, раньше он за собой такого не замечал.

Может, всему виной это гонка за кресло губернатора? А может, и то, что новые апартаменты, расположенные в самом центре исторического квартала, странным образом давили на него.

Вот и сейчас, проснувшись в холодном поту, он спустился вниз и, выпив воды, замер: голоса, доселе неразборчивые, сейчас тихим настойчивым шёпотом требовали взять лопату и выйти во двор.

Сжав столешницу руками так, что побелели пальцы, он сделал шаг, другой и пришёл в себя, когда, отбросив лопату, он продолжал рыть руками под цветком сливы.

Голос, что шептал раньше, кричал в ушах, требуя не останавливаться.

И вот наконец он нащупал между корней небольшую железную шкатулку. Трясущимися руками, генерал отряхнул её от земли и повернул небольшой ключик, не заметив, как дрожащие пальцы поцарапались о рельефный узор, открыл влажную от крови шкатулку.

Кровавая жертва принесена — наконец-то!

Гирин встретил графа сильным ветром, что сбивал с ног, местные, предчувствуя начало непогоды, забились в свои дома, туристы же небольшими группами, снующие везде со своими фотоаппаратами и смартфонами, захватили все свободные помещения, делая акцент на специально оборудованные для приезжих чифаньки, они же «китайки», как их окрестили в народе — небольшие кафе и ресторанчики с демократичными ценами, странными названиями и аляповатыми интерьерами.

Для припозднившихся путников то тут, то там кричали зазывалы, размахивая руками и жестами показывая что у них лучше чем там и трава зеленее, и стулья мягче, и еда вкуснее, а как поет Су Минь, не то что Синь Ян у этого жирдяя.

— Вкусно, корефана, дёшево, корефана! — размахивали они руками, привлекая к себе внимание, хватая за одежду и силой затягивая в своё заведение. Нередко такого туриста тянули не в одну, а сразу в две или даже в три стороны с очень вежливой улыбкой, настойчиво предлагая посетить именно их заведение. И так же вежливо прося своего конкурента убрать загребущие ручки от его денежного мешка, ведь он был на его стороне улицы. И заканчивалось такое противостояние громкими криками и дракой на потеху туристам и их растущему числу подписчиков, что в прямом эфире наблюдали за не шуточными китайскими страстями.

Лавируя между прохожими, Григорий Иванович свернул с главной улицы подальше от суеты туристических маршрутов, изредка оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что за ним никто не следит, он шёл вперёд, ища нужный ему дом.

Пройдя ещё пару кварталов, он остановился возле неприметного магазинчика, коих кругом было множество.

Дверь открылась и зазвенел дверной колокольчик, призывая войти.

— Ну раз ты настаиваешь, — произнёс граф, ещё раз оглянулся и вступил в полумрак помещения.

Когда глаза привыкли к свету он окунулся в магию востока: горели свечи воткнутые в нефритовых жаб, пахло старыми книгами и сандаловым деревом. Сидевший за столиком мужчина что-то писал кистью изредка макая её в чернила, поднял на вошедшего лицо.

— Господин, мы ждали тебя ещё днем, — произнёс Ченглей.

— Здравствуй, старый друг. Задержали неотложные дела. Я торопился, у нас всё готово?

— Да, мы следили за генералом Чаном целую неделю, можешь сам проверить, злой дух хуапигуй поселился в его теле.

Он, как ни в чем не бывало, разгуливает по городу в коже генерала, питается остатками энергии и ищет новую жертву.

У нас не так много времени, ещё одна луна, и демон станет непобедимым.

— Я должен сам посмотреть, — принимая из рук Ченглея пиалу с чаем, произнёс Григорий Иванович.

— Мой сын Вей проводит тебя, сейчас генерал со своей свитой находится неподалёку.

Из-за стопки с книгами показался мальчишка лет десяти, ровесник сына, и, поклонившись стал ждать важного господина.

Одним глотком осушив пиалу и поставив ее на столик, граф хлопнул ладонями по коленям, встал, показывая всем видом готовность идти.

Мальчишка закивал и, бесшумно крутанувшись в одно мгновение, оказался возле двери, приоткрыв которую, он растворился в вечернем городе.

Надвигающаяся непогода безбашенным ветром пронеслась по лавке, свалив со стола пергаменты, отчего гневно зашуршали китайские фонарики, да Ченглей нахмурив брови неимоверными движениями рук поймал их у самого пола.

Выйдя следом, граф оглянулся по сторонам и, разглядев слева от себя удаляющуюся цветастую шапочку мальчишки, словно маячок, призывающую следовать за ним, и Шелихов ускорил шаг, чтобы не потерять его из виду.

Поплутав по узким неприметным улочкам исторического квартала, они вышли на одну из центральных улиц и сразу окунулись в шум и веселье праздника.

У туристов всегда праздник: гремели барабаны, ходили артисты в костюмах драконов, да возвышались над людской массой жонглёры на ходулях, продавалась уличная еда, все смеялись, фотографировались, танцевали и наслаждались жизнью.

Мальчишка-провожатый сбавил ход и то и дело оглядывался, проверяя, не отстал ли важный господин, и, поймав взгляд графа свернул в неприметный проулок, сразу за ещё одной чифанькой.

Шелихов, протискиваясь между шумной компанией молодых людей, тоже было направился туда, но за рукав его поймал невысокий китаец в цветастой одежде и наглым взглядом.

— Сюда, корефана, вкусно, корефана! — он широко улыбнулся, требовательно подергав за рукав.

Шелихов недовольно посмотрел на китайца и, аккуратно, но сильно сжав его пальцы, отцепил их от своего рукава и не оборачиваясь, свернул на улочку.

Китаец же так и замер, улыбаясь, со слезами на глазах, аккуратно баюкая свою правую руку, не рискуя впредь хватать незнакомцев, ну или по крайней мере на этой неделе, пока он не сможет шевелить пальцами.

Вей ждал графа прислонившись к стене и приложив палец к губам, тихо прошел до поворота и, заглянув за угол, замахал графу. Шелихов проследовал за ним и тоже осторожно выглянул.

Улица была пустынна, и только в одном доме горел свет, вывеска состоящая только из китайских иероглифов, гласила, что тут обедают настоящие китайцы. Своего рода предупреждение для всех непрошенных гостей.

Понятно, почему сюда не захаживали туристы.

Забреди сюда случайно улыбающаяся парочка с фотоаппаратами, обратно бы она не вернулась. Увы, работорговля, пусть официально и порицаемая во всём мире, активно пополняла свой бюджет за счёт вот таких туристов, считающих, что всё им должны и можно совать свой нос куда не просят, да нарушать законы и плюя на традиции. Хотя гиды упорно твердят не сворачивать с центральных улиц и не путешествовать дикарями. Но кого это когда останавливало.

— Господин, генерал только недавно зашёл туда, — Вей показал указательным пальцем на дверь.

— Значит, и мне пора перекусить.

— Это не то место, куда стоит ходить белому человеку одному, — покачал головой мальчишка.

— Ты прав, но, прячась из-за угла, я тоже ничего не узнаю.

— Ты хорошо владеешь нашим языком, — хитро улыбнулся Вей и, пошарив в кармане, протянул графу кольцо с ифритом. — Надень его на мизинец и подай силу, кольцо загорится ярко-зелёным светом. И в тебе никто не признает чужеземца, но, как только кольцо потускнеет, защита спадёт.

— Спасибо, Вей, — потрепал граф мальчишку по цветастой шапочке и в ответ на протянутое кольцо, достал из кармана монету и протянул ему.

— Спасибо, господин, — Вей поклонился и, незаметно от графа, попробовал монету на зуб, оставшись доволен, спрятал в складках одежды. — Я буду ждать вас здесь сколько потребуется.

Надев на палец кольцо и подав в него силу, граф в одночасье из русского аристократа превратился в худощавого китайского чиновника средней руки.

И вот уже китаец кивает мальчишке и, выйдя из-за угла, направляется к двери, откуда раздаётся музыка и приглушенный смех, разбавляемый тихим женским пением.

Открыв дверь, Григорий Иванович окунулся в плотную завесу запахов: мяса, овощей, специй, дорогого алкоголя и цветов.

— Господин Линг, ваш столик уже ждёт вас.

Вынырнувший неизвестно откуда кланяющийся мужчина размахивал руками в сторону места в дальнем углу.

Важно прошествовав через весь первый этаж и разместившись за столом, граф огляделся: на первом этаже было занято ещё несколько мест, где сидели мужчины. Сбоку на небольшой сцене, пластинок изгибаясь, пела девушка, изредка ударяя пальчиками по струнам пипы.

Отсюда было хорошо видно часть второго этажа, где располагались уже гости статусом повыше, например, генерал Чан, сидевший с важным видом в центре стола в окружении свиты.

Изредка он хватал палочками кусок мяса, и тот исчезал за его крепкими, мелкими зубами.

В такие моменты его зрачки менялись на вертикальные, а от тела шло фосфорное свечение, но тварь тут же брала себя в руки, так что этого никто и не замечал.

Пока граф пристально следил за демоном, на его столе выставили вкусно пахнущие блюда, и тут только он понял, что последний раз ел перед прибытием в Гирин, а охота всегда занимает много сил.

В общем, заставлять себя и не пришлось, отпустив узду зверскому аппетиту, быстро орудуя китайскими палочками, он набросился на еду, сетуя время от времени об отсутствии хлеба, с хлебом было бы сытнее.

Расправившись с едой и придвинув к себе чайник, граф налил чай и только успел сделать глоток и распробовать сливочный вкус молочного улуна, как на его столик упала тень.

Генералу Чану наскучило общество людей, или же стал терять контроль. Но зачем-то твари нужна была личина генерала. Было бы удивительно, если бы причина крылась в обычных людских утехах.

Дождавшись, когда свита покинет заведение, граф вышел следом.

На лице к нему тихо подкрался Вей и, подергав за рукав, указал, в какую сторону ушли люди.

Свернув за угол, он услышал ругань на повышенных тонах и слегка сбавил ход, приблизившись настолько чтобы можно было различить, о чем шла речь. Как понял из обрывков фраз, свита во главе с генералом наткнулась на прогуливающуюся пару. Кому-то из мужчин приглянулась женщина, а может и самому генералу.

Её спутника уже грубо ставили на место.

Кто ударил первым, граф не разглядел. Но то, что рядовая пара может справиться с шестью взрослыми мужчинами, да ещё во главе с демоном, верилось с трудом.

Бросать в беде их не позволяла честь, да и фактор неожиданности был на стороне Шелихова. Сделав знак Вею, чтобы тот оставался на месте, он проверил заряд кольца, тот ещё теплился. Снял пальто и передав его мальчишке, Шелихов спокойно вышел из-за угла. Ближайшего к нему мужчину он потянул на себя за шиворот и, ударив под коленную чашечку, вырубил ударом ладони. Тело и без того тяжелое обмякло и чуть не увлекло за собой вниз Григория Ивановича, если бы тот не разжал руки.

В горячке потасовки на него пока никто не обращал внимания, поэтому, прежде чем его заметили, он с лёгкостью выбил ещё одного верзилу. На этом фактор внезапности перестал быть актуальным. Державший до этого плачущую женщину китаец положил её на землю и, перешагнув, сразу бросился в атаку. Его кулак чудом прошёл совсем рядом с ухом графа, который контратаковал китайца ногой в живот.

«Слишком быстрый, тоже одержим? А что если так?»

Приняв удар руки на блок, он нанёс удар локтем в подбородок и добил ударом в солнышко. Дезориентированный китаец упал на колени, смотря на него блуждающим взглядом, и, не дождавшись финального удара, сам упал вниз лицом.

Григорий Иванович намеренно не использовал силу, чтобы не привлекать внимания демона раньше времени. Одновременно с противником графа, рухнул и ещё один падающий от удара мужчины с европейскими чертами лица. Он удивлённо смотрел на среднего роста китайца, прикидывая, друг он или враг.

Запах крови взбудоражил хуапигуя, теряя над собой контроль, он подошёл сзади к своему свитскому и впился своими острыми зубами в его шею, отрывая куски плоти. Кровь, брызнувшая в разные стороны, вывела из оцепления людей и, быстро подняв женщину без чувств, стали прорываться куда глаза глядят, времени оставалось мало. Скоро тварь закончит и пойдёт по следу.

— Сюда! Сюда! — размахивал руками Вей, показывая на открытую дверь.

Забежав внутрь, они закрыли дверь, но Вей не дал им придти в себя, показывая, что нужно идти дальше.

— Там, там ещё одна дверь, нам туда, господин. Нам нужно увести людей как можно дальше.

Оглянувшись на мужчину, граф только сейчас увидел, что его лицо стало мертвенно белым, при каждом шаге с него капала кровь, он ступал осторожно, но иногда ноги разъезжались на собственной крови и он морщился, стиснув зубы шёл дальше.

— Давай я понесу! — предложил граф и вовремя успел поймать женщину с оседающих рук мужчины.

— Вей, нужна помощь. Он ранен! — указал граф куда-то вниз.

Мальчишка тенью метнулся внизу, проверил пульс, разорвал рубашку, поцокал языком и поднялся на ноги.

— Тяжело, не дойдёт.

Граф осторожно прислонил женщину без сознания к стене и подошёл к мужчине.

— Вей, барышня на тебе, приводи в чувство и уводи её. Я сам найду дорогу.

Рана была неглубокой, но крови мужчина потерял много, и если так дальше пойдёт дело, то его очень быстро нагонит демон, чтобы завершить начатое. Растерев до тепла ладони, он приложил их к ране и, закрыв глаза, сконцентрировался на потоках энергии силы. Рана под рукой отражалась чёрным пятном, из которого, пульсируя, вылетали сгустки энергии.

Так вот в чём дело, рана была нанесена необычным ножом: ритуальные ножи для жертвоприношений создавались из расчёта, что жертва может быть как простым человеком, так и владеющим, а значит, быстрая регенерация клеток может нарушить ритуал, банальным отсутствием жертвы.

Остановив кровь, граф скрепил края раны и, наложив заживляющие руны, перешёл к внешней открытой дыре, которая продолжала выплевывать жизненные силы мужчины. Аккуратно подавая силу он соединил края энергопотоков, выравнивая тем самым циркуляцию энергии по телу. Чёрное пятно стало вымываться, пока совсем не пропало.

Оглядев свою работу, он отвлёкся на стон мужчины, который понемногу стал приходить в себя.

Аккуратно подняв его с пола, граф направился к двери. Открыв которую, нос к носу столкнулся с Веем, успевшим отвести женщину в безопасное место и вернуться с подмогой. Желтеющее небо свидетельствовало о скором наступлении утра, а значит демон заляжет до следующей ночи и не причинит никому вреда.

Есть время подумать. Граф медленно шёл рядом с носилками, куда погрузили незнакомца.

Только сейчас Григорий Иванович смог внимательно разглядеть его. Лысоватый, с аккуратной бородкой, небольшие круглые очки, что сидели на переносице, словно приклеенные, их не смутила ни драка, ни погоня, даже сейчас они несли свою вахту, выполняя определенный ритуал, находясь на самой ценной высоте лица мужчины.

Незнакомец, почувствовавший, что на него смотрят, заворочался, нахмурился, приоткрыв глаза и внимательно посмотрел на Шелихова.

— С кем имею честь?

Григорий Иванович опустил взгляд вниз, туда где на пальце должно было быть кольцо, и снова посмотрел на мужчину.

— Шелихов Григорий Иванович.

— Николай Гродеков, — протянул он руку и граф ответил на рукопожатие. — Где моя сестра?

— Она в безопасности, ей ничего не угрожает.

— Я ваш должник! — и тут же снова отключился.