Шелест трав равнин бугристых

Глава 6. Строительство

Убежище из трёх стен вполне защищало от ветра, гулявшего в этих краях произвольно меняя направление. Наскоро связанная из длинной травы крыша давала тень. Сейчас, летом, этого достаточно. Но, случись дождь, и придётся прятаться в колодец, уповая на кривизну его стен. Хотя, если польёт всерьёз — потоки воды затопят эту жалкую ямку, расположенную там, куда всё и потечёт. В принципе, растительность в самой заглублённой части долины значительно богаче, чем на верхних частях склонов — скорее всего тут образуется некий временный водоём. Изредка. Может быть даже не каждый год.

Но обожженные на солнце горшки с зерном размокнут, если не спрятать их под крышу. А уж в случае подтопления запасам на чёрный день наверняка придёт конец. Да и собственное тело желательно сохранить в сухости и тепле… странно думать подобные мысли в нынешнюю жарищу, когда даже по ночам душно, но вот такое дело…

Место для постройки дома Петя выбирал вдумчиво. Прежде всего, его интересовала ровная площадка вне пределов низины, где велика вероятность, что возникнет подтопление, и с большим количеством камней поблизости. Нужное отыскалось в полутора сотнях метров вверх по склону — тут вообще несколько плоских вершин огромных глыб выглядывали из земли неподалеку друг от друга, и плитки, размером с пару кирпичей лежали вокруг во множестве — это было хорошо заметно по тому, что пробивающаяся между ними травка наглядно обозначала промежутки между сплошняком.

Размер строения определил для себя, как три на четыре метра. Это пространство огораживалось примерно четырнадцатью кубометрами кладки, то есть, объёмы посильные. Работу начал с обжига Большого Водоносного Горшка. Сложность заключалась в том, что пятно, на котором концентрировал лучи его рефлектор было невелико — стакан на один большой глоток накрывало уверенно, а вот поллитровый варочный горшок обжигать пришлось два дня, да и то в первых образцах оставались непропечённые места, которые вскоре разрушились под воздействием воды — размокли. Для обжига же трёхлитровой посудины пришлось сразу изготовить ещё четыре рефлектора, каждый чуточку больше первого.

Сам горшок после трёхдневного терпеливого пропекания с разных сторон оплёл верёвочной сеткой, которую снабдил ручками. Зачем такие сложности? А как иначе увлажнить глину для кладки, кроме как плеснув неё драгоценной водицы?

Следующий вопрос — где взять глину? Выходов её на поверхность он нигде поблизости не встречал — она тут лежит глубоко под землёй. Та, которую извлёк при копании колодца, ушла в водосборную и астрономическую площадки. Доставать же из старого раскопа новую, значит всё перебаламутить, вызвать обрушения и вообще, устроить полный тарарам в месте, от которого целиком и полностью зависит сама его жизнь. Нет, создавать угрозу источнику важнейшего для жизни ресурса — воды — он ещё не сошел с ума. Поэтому просто-напросто начал новый раскоп рядом с новостройкой. В конце концов — будет ещё одна яма, в которой, в случае дождей, скопится влага. То, что она расположится не в самом низком месте… ну, может быть воды сюда набежит не слишком много. Или, если построить рядом вторую водосборную пирамиду… но не сейчас. Ему и без этого пока хватает забот. А вынутые из «глиняного карьера» камни прекрасно лягут в кладку.

Складывая основание стены, Петя полностью замкнул контур, образовав прямоугольную ленту высотой в ладонь и в три с половиной ладони шириной. Второй снизу слой снаружи сделал из отобранных камней — длинных, таких, концы которых в будущем сможет обвязать верёвками. Это для того, чтобы иметь возможность закрепить бунты, из которых соберёт арочную кровлю. И сами эти связки опереть концами на эти самые камни. Дело в том, что спрятанные в стену части будут прижаты весом верхней части кладки, которая, начиная отсюда, пойдёт уже, отступив внутрь на ширину ладони. Учитывая, что и внутренняя и наружная стороны делаются на конус — с завалом внутрь, верхнее окончание стены на высоте полутора метров будет иметь ширину в полторы ладони.

Первым же огорчением на пути этого плана оказался чересчур большой расход воды — слишком быстро понижался её уровень в колодце-цистерне, как только она пошла расходоваться на замесы. Как ни экономил он глиняный раствор, укладывая его самым тонким, на какой был способен, слоем, как тщательно ни подбирал камни по форме, заполняя промежутки плотно уложенной мелочью — стройка стремительно выпивала колодец. Пришлось остановиться, едва высота стены достигла двух ладоней — чуть меньше сорока сантиметров.

Переключился на веничную траву и сборку из неё длинных колбас — бунтов. Толщину выбрал такую, что как раз помещалась в кольцо пальцев двух рук. Хорошо просохшие стебли делались лёгкими и сил одного подростка хватало, чтобы ворочать весьма длинномерной упруго-гибкой плетью. Работа под палящими лучами солнца, конечно, не мёд. Но вполне терпима, если не торопишься, имея на голове широкополую соломенную шляпу, плечи прикрыты соломенной же пелериной, закрывающей и грудь, и руки, а на бёдрах сидит распашная юбка до колен из того же материала. Туалет дополнен голенищами, защищающими икры и от травы, и от солнечных ожогов.

К заботам этого периода стоит отнести и огромное количество веничных зёрен. В это время всё высыхало и осыпалось, поэтому перед срезанием очередного стебля, Петя вытрясал его метёлку в просторную сумку — единственное достоинство этого зерна, то, что его много. То есть удастся сделать приличный запас. Который, решительно не в чем хранить.

Потратил целый день на изготовление нескольких огромных горшков, которые прокалил на солнце. Только после этого решился тронуть их с места — казалось, они рассыплются, стоит их лишь чуточку шевельнуть. Но, ничего, выдержали. Лишь один пустил трещины по границе ленточек, из которых он их «собирал». Разумеется, расход воды, пущенной на замес, напряг парня… но, несколько вёдер в колодце ещё оставалось.

Вообще-то за уровнем воды он стал следит придирчиво, сделав для этого метки на стене. Так вот, случалось, что этот уровень еле заметно повышался. То есть, время от времени водосборник улавливал из воздуха какие-то крохи влаги, несмотря на то, что росы так ни разу и не выпадали. Отследить эти процессы по увлажнению ямки у подножия пирамиды было невозможно — он поил из неё собаку, так что там регулярно становилось мокро.

Южные ветры в этих краях были тёплыми. Северные приносили… не прохладу, а некоторое уменьшение жары. Восточные создавали чувство сухости, а западные просто дули без того, чтобы можно было хоть как-то их определить. Так вот, влага поступала в колодец именно в периоды западного ветра. Это наводило на мысль, что где-то в той стороне имеется приличный водоём. Эта версия крепла, потому что и облака обычно приплывали с запада, хотя и не обязательно при западном ветре. Юноша часто поглядывал в их сторону, потому что они иногда закрывали солнце на какое-то время и в такие периоды делалось значительно легче.

Петя потихоньку присматривался к тому, что делается вокруг. Отыскал на ночном небосклоне звезду, остающуюся неподвижной для наблюдателя, и снова вычислил широту, на которой находится. Вернее, измерил угол между направлением на неё и горизонтом. Получилось около тридцати градусов. Долго соображал, в чём он ошибся когда проводил вычисления по длине тени в день солнцестояния. Явно ведь где-то прибавил, вместо того, чтобы вычесть. Или наоборот.

Следил за сменой фаз луны. Просто так. Непонятно зачем. Для счёта дней она ему была не нужна, и ничего, кроме ночной освещённости спутник Земли в жизни не менял. Никакого значения это не имело — в тёмное время суток он обычно спит. Из неприятного стоит отметить исчезновение из поля зрения диких кур — наверное, ушли к воде, потому что тут нынче стоит невообразимая сушь. Обнаруживаемые издали грызуны тоже пропали из поля зрения — но они и раньше не мельтешили перед глазами. Ящерицы перестали греться на камнях — стали прятаться в траве. Тем не менее, он их иногда разыскивает и ловит — вполне съедобно, если поджарить. Совсем не появляются насекомые и охотящиеся за ними мелкие птахи. Не видно и диких коров. Только знакомый орёл, как ни в чём ни бывало, парит в небесной выси. Да молодой человек волочёт очередную связку веничной травы к месту стройки — бездельничать скучно, да и не до досуга ему.

Наконец подул устойчивый западный ветер. И, действительно, уровень воды в колодце медленно пополз вверх — можно месить глину. А то камней наготовлено, бунтов навязано, а дело стоит. Хотелось поднажать, да завершить работу поскорее, да не тут-то было — не решался он отчерпывать в день больше двух горшков, а то опять делалось боязно, при виде уменьшения остатка. Тем не менее рядок прирастал за рядком, вознеслись продольные стены, а там и торцевые стали подниматься, образуя фронтоны. Потом дело дошло до возведения травяной арки, перебросившейся от стены к стене. Устанавливаемые бунты тщательно связывал друг с другом, превращая их в сплошную полуцилиндрическую поверхность.

Пол он выложил хорошо подобранными камнями ещё в период простоя. Дверной проём, оставленный в торце, закрыл сверху, подвесив плотно сплетённый из веничной травы мат. Такой же мат подвесил изнутри на манер двери — при случае его можно было и подпереть, если начнёт мотылять ветром. Хотелось ещё соткать полотнище, которым всё это сверху накрыть, но как-то пока до этого руки никак не доходили. Не сказать, что совсем некогда, но не решался он браться за такое дело. В общем — это позднее.

Вошел в готовый дом и хорошенько закрыл дверь — темно. Когда глаза привыкли, уловил, что в районе двери имеются щелочки — не совсем плотно она прилегает к стене. А вот перекрытие над нею и само сплетено отлично, и в стену вделано добротно, хотя, тут и толщина значительно больше. Открыл окошки, оставленные на противоположном фронтоне для освещения — три скромные щелочки, затыкаемые клиновидной формы камнями. Сумрачно, но сам себе на ногу не наступишь. Еще две таких же «норки» предусмотрены и около двери. Вот, собственно и всё. Да, пол приподнят от уровня грунта примерно на ладонь — он сюда ссыпал землю из раскопа, пока добирался до глины.

Можно перетаскивать запасы зерна, горшки, припасённую для плетения соломку, пеньку… у него уже образовалось целое хозяйство. А, если верить календарным прикидкам, заканчивается октябрь. Ночи стали длинными и прохладными, жухлая трава по ночам намокает от тумана, росы то и дело выпадают — дело явно идёт к зиме. Воды опять полный колодец.