Серая стена

Глава 16. Цитадель Света.

Город буквально бурлил, до краев наполненный любопытством и тревогой. Ещё бы! Суд над еретиком высочайшего ранга, предателем императора и Всеединого, привезённым прямиком в столицу под конвоем нескольких сотен высших офицеров Инквизиции! Да такое не каждый век случается! Вдоль широкого проспекта имени императора Нарогалеота Второго, ведущего от Больших Юго-Западных ворот ко дворцу заранее собралась неисчислимая толпа. В городе по недавней переписи обитало около 32 миллионов людей и по меньшей мере каждый пятый от этого количества сейчас теснился вдоль многокилометровой улицы. Как это обычно водится у простонародья, грядущее событие обрастало бредовыми подробностями, которые в виде слухов курсировали по толпе. Шептались, что граф Фесет не только еретик и колдун, но ещё и совершал столь мерзкие и запретные вещи, что стал уродливым демоном. Что у него теперь рога, хвост, и третья рука, растущая прямо из причинного места. Что он отравляет воздух своим дыханием, а его взгляд убивает слабых и будит грешные мысли в умах неподготовленных. Кое-где эти разговоры привели к панике, дракам и нелегальной торговле поддельными оберегами от демонических сил. Со всем этим полиция неплохо справлялась. Драчунов разнимали, торговцев и болтунов, распускавших слухи, тащили по участкам. Истинная проблема была в другом. И занимались ею не досужие простолюдины или несведущие полицейские, а специалисты Генштаба, Инквизиции и Министерства Безопасности Империи - подлинные профессионалы.

Что-то со всем этим инцидентом было не так. Никогда ещё сановник и слуга Императора столь высокого ранга не предавал страну. По крайней мере, такого не было со времен установления в Акране духовной власти церкви Всеединого. Грызня за власть, интриги, восстания и междоусобицы - все это было в истории Империи в изрядном количестве. Но стоило на границах появиться чужакам - люди тут же объединялись, чтобы дать отпор. Все понимали, что от этого зависит судьба всей человеческой расы. Это понимание выработалось в течение всей истории людей, и было у них в крови. Сейчас же, чтобы противостоять набирающему силы Хаосу, люди приняли Свет. Свет теперь был символом их единства, нарушать его законы и запреты значило идти против своего народа. И вот нашёлся человек, готовый пойти на столь страшное преступление, да не простой человек - ГРАФ ИМПЕРИИ! Неслыханно и беспрецедентно...

Также вызывали сомнения обстоятельства и причины задержания Райена Леруа. Ограничения, наложенные на его полномочия, свободу перевижения, арест, наложенный на имущество, запрет научных изысканий... Всё это, по слухам, сильно подкосило его. Последние несколько лет он тише воды и ниже травы сидел под надзором приставленных к нему инквизиторов. И тут на тебе - ни с того ни с сего вызвал главу инквизиторов генерал-полковника Васелина Рафа на поединок за право управлять графством! Традиция таких ритуальных дуэлей между аристократами в споре за землю, сердце дамы, или поруганную честь, являлась пережитком дремучего феодального прошлого людей. Она была настолько древней и священной, что даже охватившие страну реформы за несколько столетий так до неё и не добрались. Убийство в таком бою до сих пор не считалось преступлением, чем граф и решил воспользоваться. И все бы хорошо, если бы не мааааленький нюанс. В ходе сражения, когда преимущество было явно на стороне Рафа, и жизнь Леруа повисла на волоске, он, чтобы переломить ход боя, применил заклятие из арсенала демонопоклонников. И если бы наблюдавшие за боем инквизиторы не вмешались, на тот свет отправился бы уже Раф. А так, зафиксировав преступление против Света и Империи, ради чего их собственно сюда и направили, слуги Всеединого поспешили направить своего подопечного в столицу. На суд Анатонета Первого и Высших государственных мужей Акрана, к числу которых недавно Райен и сам принадлежал. Это было весьма странно. Даже если забыть то, что Леруа изначально произвел впечатление верного сына своего народа, совершившего непозволительное действие лишь по глупости и неосведомлённости, его вызов выглядел крайне неразумно. Ну, в самом деле, Райен не был дураком и в столице об этом знали! Пусть он, возможно, и служил на самом деле Хаосу, но зачем же так необдуманно подставляться, раскрывая себя посреди целой армии Инквизиции? Без возможности победить, или хотя бы удрать - это было слишком глупо для столь выдающейся личности! Все эти обстоятельства позволяли предположить, что графа Фесета банально подставили. Как ни прискорбно осознавать, это могли сделать и сами инквизиторы. Ради надежности или из каких-то своих политических и карьерных интересов - к сожалению, такое случиться тоже могло. Даже служители Света не всегда были чисты в своих побуждениях. Именно поэтому император был намерен заменить караул Инквизиции, конвоировавший преступника, на своих гвардейцев, когда процессия дойдет до дворца. Анатонету хотелось во всем быть справедливым правителем Империи Света. Он желал детально разобраться в этом деле до вынесения приговора. Еретик или нет, Леруа не сможет соврать в присутствии сотен владык-сановников, чья совокупная мощь превосходит его силу на порядки.

Тем временем, процессия вошла в город. Ожидавшие увидеть безобразного, ужасного демона, простолюдины были разочарованы. Внешность Райена не претерпела никаких изменений, одет он был в скромное черное облачение, полагающееся аристократу в трауре. Если вокруг него и витала некая зловещая аура, совращающая и пугающая других, её надежно запирали магические кандалы, сковывающие его руки, ноги, торс, шею и лоб. Светящиеся от избытка наложенных на них заклятий, они призваны были не ограничить подвижность, а помешать осужденному применить свои силы. Присоединенные к металлическим кольцам цепи крепко держали в руках высшие инквизиторы, ведущие своего пленника по свободной от народа гранитной мостовой проспекта. Несмотря на торжественность зрелища, это выглядело слегка забавно - Райен напоминал собаку на поводке. Сам Леруа не только не выказывал никакой агрессии, что смотрелось бы крайне глупо, но даже не пытался делать вид, что не считает себя невиновным. Он понуро плелся за своими конвоирами, его голова и плечи были грустно опущены, лицо выражало глубокую печаль. Так как толпе было особенно не на что смотреть, нечему пугаться или удивляться, она была не очень активна. Ну не кидать же, в самом деле, в еретика объедки и камни! Он ведь окружен инквизиторами! Так и в них недолго попасть, а за это и на каторгу отправить могут. Орать тоже не особенно старались, памятуя о полицейских, рассыпанных повсюду и способных принять крики за начало беспорядков. Ведь получить дубинкой по черепу никому не хотелось. Музыка так же не играла - повод был не подходящий. Зато в толпе можно было посудачить в ожидании какого-нибудь фортеля от конвоируемого виновника торжества, обсудить происходящее, последние новости, свои насущные дела... Таким образом, Райена Леруа на пути ко дворцу сопровождало гудение миллионов приглушённых голосов, как будто листья деревьев шелестели на ветру. Этот шелест множества душ гипнотизировал, погружал слышавших его почти что в транс, если они не пытались ему сопротивляться.... А гвардия императора, ожидавшая процессию там, где проспект заканчивался воротами в парк, окружавший дворец, пыталась и у неё прекрасно получалось. У этих воинов, превосходивших по своим боевым качествам даже инквизиторов, вообще мало что не получалось. Лучшие рыцари Империи, среди которых даже Райен со всеми своими талантами вряд ли бы выслужился выше майора, они поражали своей мощью и величием. Все, как на подбор, высокие, могучего телосложения, они были закованы в тяжёлые пластинчатые доспехи, которые могли носить лишь благодаря своим ментально увеличенным силам. Металлические пластины сияли от наложенных на них упрочняющих чар и позолоты. Единственное в окружающем пейзаже, что выглядело внушительнее этих воинов, было дворцом повелителей Акрана.

Это здание, если можно было считать его одним зданием, возводилось на протяжении почти пятисот лет с применением магии и усилий сотен тысяч строителей. Сотни архитекторов работали над его планами. Он был символом величия Акрана, олицетворяя собой красоту, силу и размеры этого государства. Его вершину было видно из любой точки города, хотя окраины отстояли от центра на добрых 80 километров. Еще бы - ведь его вершина возвышалась над землей более чем на 3000 метров! Сам дворец представлял собой грандиозную конусообразную башню, которую с боков для надежности подпирали 7 изогнутых дугой опор. Их фундаменты образовывали вершины звезды Всеединого, составленной из аллей парка. Сам парк был разбит в тени дворца вокруг опор дворца, отстоящих от главной башни на полтора километра. Этот символ веры был столь огромен, что даже птице пришлось бы взлететь весьма высоко, пожелай она как следует его разглядеть.

- Именем императора и Всеединого!

Молвил командир отряда гвардии, когда инквизиторы подошли вплотную.

- Мы уполномочены принять у вас еретика особой опасности Райена Викториана Леруа для дальнейшего препровождения его на Высший Имперский суд. Вы можете быть пока свободны. К вашим услугам город и все дворцовые казармы Инквизиции.

- Как это понимать?

То, что их просят удалиться, словно наемных головорезов, сделавших свое дело, искренне задевало достоинство стражей Света.

- Мы осуществляли надзор за этим пленником, мы задержали его по всем правилам и инструкциям! С каких это пор император не доверяет избранным слугам Церкви и Империи настолько, что не пускает их на порог даже по столь важному поводу?!

- Мы не уполномочены давать никаких разъяснений. Такова воля Анатонета Первого, генштаба Акрана, Верховного совета лордов-пантократоров Инквизиции и правительства Империи. Вы обязаны подчиниться ей, как верные подданные Акрана. В противном случае вы приобретёте статус изменников и мы будем вынуждены применить силу!

Над площадью, в которую выливался проспект перед Южными Дворцовыми воротами, повисла звенящая тишина. С одной стороны, инквизиторам, как аристократам и избранникам Света, было нанесено страшное и необоснованное оскорбление. С другой стороны, воле императора должны подчиняться в равной степени и высший сановник правительства и последний нищий с улицы. А потому сейчас конвоиры Райена даже посмотреть косо в направлении гвардии не имели права. Обе стороны были напряжены и агрессивно настроены, но, тем не менее, каждый сейчас искал пути избегания драки. Все понимали, что собравшиеся здесь слишком сильны. В случае начала сражения просто они просто разнесут в пыль все вокруг, а это никому не было нужно...

- Мы подчиняемся.

Наконец промолвил Васелин Раф, старший над конвоем.

- Хотя нам неясны причины происходящего и мы крайне возмущены, воля императора - закон!

- Прекрасно, господа! Рад, что вы проявили мудрость и сознательность, присущие вашему положению!

Хотя сражение и даже смерть не пугали командира отряда гвардии, он испытал изрядное облегчение, когда пропала необходимость поднимать оружие против своих же соратников в деле Света.

- Уверен, в скорости времени император лично даст вам все разъяснения! Вряд ли разбирательство по делу Леруа будет длиться долго...

Упомянутый Леруа все это время сохранял совершенно безучастный вид. Правда, когда между гвардией и его конвоем чуть не началась драка, на его лице отразилась некоторая тревога. Но, после того, страсти поутихли, он вновь впал в скорбное оцепенение, вся его активность выражалась лишь в передвижении ног при ходьбе. Тем временем согласие сторон привело к тому, что цепи от его кандалов перешли в руки гвардейцев. Инквизиторы же направились в свои казармы, расположенные на территории дворцового парка. Пока его вели по бесконечным коридорам, он также не проявлял никаких эмоций.

Но вот, наконец, они попали на место назначения. Долгая дорога графа Фесета заканчивалась в огромном зале заседаний Верховного суда, председателем на котором был сам император.

Это помещение, расположенное в толще горы, которую представлял собой дворец, было очень большим. Куполообразный потолок терялся где-то в вышине, а до стен была добрая сотня метров в любую сторону. Вокруг круглой площадки для подсудимых амфитеатром поднимались вверх сидения - поднимались на десятки метров. Многие сотни кресел сейчас вмещали большинство высших лордов Акрана - лордов-депутатов правительства, офицеров генштаба, Инквизиции и рыцарских орденов, представителей регионов.... Самое богато украшенное кресло в середине первого ряда занимал сам император. Анатонету Первому Валанаронту, Благочестивому, сыну Таироса, внуку Вердиана, 24 императору Акрана, в настоящий момент стукнуло уже 820 лет, но возраст его физического тела составлял от силы 30. Самый могущественный из коронованных Владык, а потому самый долгоживущий правитель за всю историю страны, он представлял собой крайне сильную и незаурядную личность. Продолжив дело своих предков, он, наконец, прервал бесконечную череду бунтов против короны и аристократических междоусобиц. Провел множество реформ законодательства, которые окончательно поставили аристократию в услужение Свету, народу и государству, сохранив при этом их привилегии. Также он всерьез взялся за борьбу с организованной преступностью, стремясь предельно понизить максимальный уровень силы и опыта тех, кто был в ней втянут. Все эти меры стабилизировали и нормализовали внутреннюю обстановку в стране, что способствовало оздоровлению экономики, дало народу вздохнуть свободнее и исправнее платить налоги. Регулярная армия, созданная ещё прапрадедом Анатонета, смогла зализать раны, получаемые раньше внутри границ и обратить внимание за их пределы. Держава если и не расцвела, то, по крайней мере, изрядно усилилась и укрепилась. И во многом это была заслуга того, кот сейчас сидел в 10 метрах от Райена и внимательно его разглядывал. Леруа ответил императору тем же. Нет, ему доводилось видеть главу государства - и на поле брани, и на заседании правительства, и на портретах. Но сейчас его интересовала не внешность, а выражение лица Благочестивого.

Император, вообще-то, представлял из себя крайне примечательное зрелище. Высокий, безукоризненно сложённый, с мужественным аристократическим лицом, на котором не было ни единой неправильной черточки, он был очень красив. Для людей этого мира были характерны черные волосы, но император был, в силу то ли возраста, то ли соображений стиля, абсолютно седым. Белоснежная грива рассыпанных по плечам волос делала красоту Анатонета еще ярче и "неотразимее". Проблема была в том, что он ко всему прочему был ещё и очень умен...

Леруа медленно и осторожно опустился на колени, стараясь, чтобы это выглядело не раболепством, но актом почтения и раскаяния. Его голос, исполненный боли и отчаяния, рожденного осознанием совершенного греха, прокатился под сводами зала суда.

- Великий император Анатонет и благородные лорды Верховного суда Империи! Наполнив душу смирением и раскаянием в свершённых мною ошибках и прегрешениях, я передаю себя в руки вашего правосудия! Полностью осознавая тяжесть своих преступлений, я не прошу о милосердии, но лишь о справедливости...

С этими словами подсудимый опустил голову на грудь и умолк.

- Очень интересно.

Молвил император.

- Из твоих слов следует, что ты не только склонился к Хаосу, предав свой народ, бога и государство, но и раскаиваешься в этом! Подобное совершенно неслыханно. Этот суд ведут высшие иерархи Акрана, некоторым из которых более тысячи лет. Но даже они не помнят, чтобы слуга Зла сожалел о своем грехопадении и пытался каяться! Все это выглядит крайне подозрительно, друг мой Райен. Буду с тобой откровенен, так как считаю, и не без оснований, одним из умнейших мужей Империи. Мы ждали многого. Попытки диверсии и нападения прямо в зале суда. Мольбы о пощаде и сообщении сведений о куче подельников и тайных союзников. Проклятий и безумного хохота. Самоубийства, возможно даже ритуального. Но ты обманул все наши ожидания. Создается впечатление, что ты специально на себя наговариваешь. А это уже пахнет крупной подставой. Мы рассматривали версию, что инквизиторы оклеветали тебя в каких-то своих целях.... Именно поэтому конвой заменили, а твоих бывших надзирателей сейчас окружает вся моя гвардия. Когда твоя речь подтвердила мои опасения, к гвардии стала, по ментально отправленному приказу, присоединятся ещё и полиция, и столичный гарнизон. Теперь, когда ты знаешь, что тебе ничего не угрожает, ответь мне на один вопрос. Чем они тебе пригрозили? Ты изрядный храбрец, герой нескольких войн, родных и близких у тебя не осталось. Твои научные изыскания, столь дорогие тебе, они не в состоянии ни вернуть, ни отобрать. Так чем же они так запугали тебя, что ты готов свидетельствовать против себя самого и быть казненным, лишь бы только спасти их шкуры?

- Чтобы дать ответ, который полностью прояснит ситуацию, я сам должен задать вам вопрос, ваше величество! Позволите?

- Да, разумеется.

- Видите ли вы перед собой кающегося грешника, подданного вашей милости, которого научные исследования завели не туда?

- Да, вижу. И меня изумляет, что...

- Значит, я не ошибся в тебе, Анатонет Валанаронт!

По залу прошел изумленный и возмущенный шепот, когда вассал осмелился перебить сюзерена, а император в недоумении замолчал. Райен Леруа поднял голову и распрямил плечи. И, хотя с колен он не встал, теперь его лицо и осанка не отражали ни смирения, ни раскаяния, ни чего-то ещё в этом роде. В его насмешливо прищуренных глазах отчетливо читались презрение и отменный боевой задор. А голос теперь не звенел покаянным набатом - он хлестал, как плеть, наказывающая провинившегося раба.

- Ты видишь лишь то, что хочешь или ожидаешь увидеть! А значит, несмотря на всю свою силу и ум, ты слеп и не можешь далее управлять такой великой державой, как Акран!

В зале суда сидели очень разные личности. Воины и купцы, наместники и военные интенданты, служители церкви и ученые. Некоторым из них и впрямь было хорошо за тысячу лет. Но кого в зале точно не было, так это предателей, трусов и тугодумов. То, что речь Леруа является лишь способом красиво начать войну, великую ересь, восстание, или что он там запланировал, прямо в зале суда, поняли все и сразу. Среагировали тоже все. Зазвенели извлекаемые из ножен мечи, засияли вспышки боевой магии церковников, стража бросилась к подсудимому, чтобы его скрутить. Гвардейцы натянули цепи, притягивая Райена к полу.... В голове императора тем временем вызревала простая мысль. Леруа слишком умен, чтобы являться прямо в стан столь могучего врага без козыря в рукаве. Это значит, что оказаться в гуще лордов Акрана - его план, который немедля надо сорвать. Половина секунды потребовалась Анатонету, чтобы осознать все это и крикнуть "все вон отсюда!", но Леруа действовал быстрее. Прежде чем хоть один удар достиг его, а крик императора достиг ушей его подданных, он ударил.

Черные траурные одежды были на нем сегодня не случайно и не для отвода глаз. Эта ткань не только обладало нулевой степенью отражения, превращая поток света в тепло полностью. Она ещё и заколдована была так, чтобы ментальную мощь направленных на Райена светлых заклинаний превращать в энергию адского пламени и запасать внутри ментального тела графа, незримо от всех вокруг. Это было ещё одно изобретение Фесета, крайне концептуально интересное и эффективное, позволявшее обернуть оружие светлых против них самих. За то время, что Райен находился в столице, его исследовали, запечатывали, за ним следили - и все это магией Света. И сейчас весь силовой потенциал этих заклятий обрушился на присутствующих. По цепям, которые держали гвардейцы прошелся огонь и каждый из них духовно и физически испарился почти вмиг, получив разряд, способный на веки вечные превратить в безжизненную пустошь небольшой лес. Освободив концы цепей, Леруа собрал их по нескольку штук в каждую руку и хлестнул ими, как плетьми, разрушая первые ряды сидений, испепеляя десятки лордов и охранников. Одновременно он выдохнул прямо перед собой такой столб пламени, что отбросило даже императора. Тут до присутствующих дошел приказ, и они принялись поспешно телепортироваться из зала. Но момент был уже упущен, единственный, чья сила ну никак не могла быть меньше силы Леруа, не успел атаковать его вместе со своими подданными. И теперь ему предстояла дуэль с противником, о потенциале и стиле боя которого можно было лишь догадываться. Ведь прежний Райен Леруа о котором император знал все, явно остался в прошлом. Анатонета не пугал этот бой, но пугало и злило то, что пока план еретика и мятежника неплохо работал. Да силы, которыми тот пользовался, наводили на мысль, что его статус Владыки 4 класса - явная недооценка его способностей со стороны государства. Радовало лишь то, что по традиции даже на суд император явился в своей магической броне, лучшей на Акране, и возможно, на всем Аксаоне. Пока доспех держал удары Леруа, по силе и точности приличествующие Великому Владыке.

Два воителя, Черный и Белый, кружили по залу, который с каждым их ударом все больше напоминал свалку. Райен явно израсходовал весь накопленный заряд пламени и теперь дрался сотворенным прямо из воздуха черным мечом, а, время от времени, бил заклятием Риэконтенгера. Гудящий поток газообразной скверны, расшибал и взрывал все на своем пути. Эти приемы наводили на мысль о Черных рыцарях Девиата, эмиссарах Тьмы. Они уже не раз являлись на Аксаон с других планет и даже брали себе здесь учеников. Сама по себе их манера ведения боя, которая сильно затрудняла их убийство, но сдавала при встрече с достойным противником, была знакома Анатонету и не являлась проблемой, но вот сила... Проклятие, создавалось стойкое впечатление, что Леруа сильнее императора! Великого Владыки с восьмисотлетним стажем! Да на всем Аксаоне было всего 5 Великих, не считая Благочестивого! Да и то не впал в стазис из них только Азагон Гартаорор, получивший свой статус скорее благодаря опыту, нежели силе! А тут какой-то выскочка, похоже, превзошёл всех и вся...

От таких мыслей монарха отвлек стремительный колющий удар в голову, отклонить который было нечем. Просто меч сейчас завершал низкую рубящую атаку по ногам, от которой противник ушёл прыжком. Пришлось увертываться, почти падая на колени и теряя драгоценные миллисекунды. Не желая останавливаться на достигнутом, Райен продолжил перехватывать инициативу, обрушив на Анатонета "рой Кишина". Эта крайне сложная и эффективная атака, состояла из не очень сильных, но невероятно быстрых (30 уколов в секунду) колющих ударов. Несмотря на усложненную версию восьмерки, которую приходилось крутить вчетверо быстрее, чем может человеческое тело при отсутствии ментальной поддержки, "рой" удавалось парировать не целиком. Все больше ударов проникали сквозь защиту и серьезно повреждали доспех. Внешность графа начала меняться - побледнела кожа, запали и обросли красноватыми кругами глаза. Все это свидетельствовало о приближении полной трансформации в девиату, которая уж точно не повысит шансы императора на победу. Чтобы как-то поправить положение, Анатонет нанес сильный магический удар, выглядевший, как вспышка света и заставивший Леруа отскочить. Не давая опомниться, тут же попытался отвлечь внимание противника разговором. Он-то со своим опытом мог и экзамен по истории мира сдавать во время боя! А девиата, как существо излишне эмоциональное, и от разговора удержаться не сможет, и концентрацию из-за него нарушит.

- Не понимаю, на что ты рассчитываешь! Даже если победа и будет за тобой, ты заперт во дворце, где куча сильнейших Владык, а вокруг целая армия, численность которой с каждой минутой растет! Учитывая уровень угрозы, задействованы промышленные порталы и через пару минут в столице будут миллионы солдат и инквизиторов! А моя смерть ничего не изменит - есть и кому на трон сесть, и кому дело Света продолжить!

Ответом ему послужил жуткий хохот.

- Ну и дурак ты, Благочестивый! Ты что думаешь, раз виновник торжества я, то инквизиторы уже и не причем? Ведь целую армию вокруг них собрал, на всякий случай. А я их всех совратил и переманил на свою сторону!!!! КАК ТЕБЕ ТАКОЙ СЛУЧАЙ, А?!!

От спокойствия и рассудительности Леруа ни осталось и следа. Столь резкий выброс эмоций завершил трансформацию. Лопнули глаза, исказились ступни и кисти, появился хвост и перепончатые драконьи крылья добрых 6 метров в размахе. Теперь перед императором и впрямь было то самое чудовище, которое так ждали увидеть жители Карас-Индереса. Только это был не демон. Девиаты не питались душами, Свет был над ними не властен, но именно они были мозговым центром наиболее организованных демонических армий. Их жестокая, эгоистичная природа делала их опаснейшими врагами Света. Об этом рассказывали в пыточных застенках церковников высокопоставленные сектанты. Рассказывали и слуги человечества, возвращавшиеся из дипломатических миссий и экспедиций в другие миры. И вот теперь эти твари, возможно, опаснейшие существа во вселенной, слуги самого Кишина, занялись их миром вплотную! Более плохую новость сложно было себе представить.... Но императора ещё в бытность младшим принцем научили не предаваться отчаянию.

- Ты лжешь, гнусная тварь! Никто не в силах совратить истинных слуг Света, тем более такое жалкое создание как ты.

Спокойно сказал он, посылая одновременно во врага копье света, в которое вложил весь свой праведный гнев. Тот, не успев увернуться, закрылся крыльями. Они почти полностью сгорели, но тело не пострадало. К тому же, скверна, обильно распространяемая мечем и пустыми глазницами твари, быстро восстановила повреждения, образовав новые кости и перепонки. Девиата взревел так, что все ещё целые сидения рассыпались в пыль, а у Анатонета по нагруднику пошла трещина. После чего возобновил разговор, не забывая наносить удары.

- Я ОЧЕНЬ редко лгу, придурок ты венценосный, и только по мелочам, запомни это!! За твоих хваленых слуг Света просто раньше не брались профессионалы! Вы привыкли воевать с тупыми ограниченными монстрами, умеющими лишь убивать! А у Тьмы и Хаоса есть ещё очень много адептов совсем иного свойства... Мы почти все можем, а твой Свет не так абсолютен и несокрушим, как ты думаешь! Не призирай я тебя так сильно, тоже бы совратил, можешь не сомневаться! Инквизиторы, окруженные твоими настороженными войсками - часть моего плана. Сейчас они уже открывают порталы, сквозь которые прямо на не ожидающих такого счастья воинов Акрана обрушиться армия демонов! А за пределами города через такие же порталы выходят несметные полчища обычных войск и тяжелой техники. Так что столица падет в ближайшее время, можешь не сомневаться...

Теперь Райен дрался, сложив за спиной крылья для удобства и нанося широкие мощные удары с разных сторон. Тактика довольно примитивная, но скорость ударов была колоссальной! Если бы Леруа не удерживал кинетику молекул поверхности своего тела на низком уровне ментальным путем, его туловище просто сгорело бы от трения о воздух. Императору приходилось отступать, так как основной его козырь - сила ударов - перешёл в колоду противника.

- Не веришь тому, что я говорю? Убеждаешь себя, что все это - невероятный бред?! Что ж, если ты не веришь своим ушам, поверь своим глазам!!

С этими словами Леруа нарочно ударил Риэконтенгера мимо своего врага, проделывая в толстенной стене дворца дыру, в которую могли бы проехать 6 всадников в ряд. Зал находился на такой высоте, что вид на город открывался просто умопомрачительный. И мысли Анатонета действительно омрачились, когда он невольно заглянул в этот пролом.

Карас-Индерес горел. И если окраины с такой высоты было не видно, слышались лишь залпы упомянутой Райеном артиллерии, то парк и близлежащие кварталы прекрасно просматривались. Там поистине воцарился ад. До сих пор демонов, особенно таких больших и сильных, удавалось держать на расстоянии от слабо укрепленных мегаполисов, находившихся далеко от границ. Их бесчинства видели в поле, в поселках и деревнях, в крепостях и гарнизонах, на узких улочках небольших городов.... Но то, что они творили, очутившись в плотной толпе беззащитных гражданских, на широких улицах, рядом с легко разрушаемыми постройками, нельзя было описать словами! Выйдя из портала в количестве нескольких десятков тысяч, будучи отборными тварями, они легко смяли войска, собранные для ареста инквизиторов и теперь отрывались по полной. С отвращением и ужасом Анатонет наблюдал, как Соприкоснувшиеся, демоны морального и физического разложения, идут сквозь толпу подобно ножу сквозь масло. Их сорокаметровые, долговязые, неописуемо мерзкие туши двигались через людскую массу, даже не тратя времени на нанесение ударов. Попав в радиус действия их ауры, люди за мгновения сгнивали до состояния кучки дерьма. Впрочем, умирали они ещё до этого - их убивал исходивший от демонов смрад. А Соприкоснувшиеся пожирали образовавшуюся массу, и урчали от удовольствия. Были здесь и Поцелованные Живой Сталью, напоминающие мотки ржавой изжёванной металлической ленты и Пылающие Судьи.... Да и ещё множество более мелких, но не менее отвратительных демонов, не принадлежащих к типовым видам нечисти и от того лишённых названия! От этого зрелища даже ко всему привычного Анатонета чуть не стошнило. И тут он вдруг осознал, что уже как минимум 7 секунд не дерется, а только смотрит, что его противник мог сто раз нанести смертельный удар, но бездействует. Оглядевшись в поисках Райена, он увидел, что тот, воспользовавшись замешательством оппонента, вылетел в пробитую брешь. Теперь он кружил над городом, как ворон-трупоед над полем брани. Понимая, что будет услышан, несмотря на расстояние, император собрал волю в кулак, чтобы успокоиться, и заставил свои губы послать в сторону того, кто устроил ЭТО, вопрос.

- Райен Леруа, я не знаю, как тебя теперь называть. Ты перестал быть человеком и даже для Черного рыцаря сотворенное тобой не лезет ни в какие рамки! И, хотя ты теперь лишен глаз, я уверен, что плоды своих трудов ты видишь отчетливо. Как и во имя чего ты мог такое допустить?!! Я знал тебя прежнего, знал куда лучше, чем тебе могло показаться... Властитель должен хорошо знать и понимать лучших своих подданных, даже если сами они с ним вовсе не знакомы. ВСЕ ЭТО было для тебя за гранью мыслимого, ты и в кошмаре такого увидеть не мог!! Что такого с тобой случилось, что все твое нутро исказилось до неузнаваемости?!

- Ничего такого, чего не бывает с живущими, Анати!! Я просто ученый! И все рассматриваю с научной точки зрения! А с точки зрения науки Хаос и Тьма воплощают естественное устройство социума... Многое сильным, малое слабым, власть девиатам, сила демонам, ярость - войне, спокойствие - мирным временам. Ваше общество, по сути, устроено так же, но вы это отвергаете, пытаясь дотянуться до мертвой утопии Света.... Она совершенна, а потому недостижима для человека, ибо несовершенен и порочен сам человек!! Свет - всего лишь путь идеалистов и максималистов, а я в их число не вхожу! Я теперь - Тьма, ибо таков мой истинный путь, а Тьма нередко воюет со Светом. Вот тебе и эта самая война, которую я принес на самый твой порог! Конечно, ты взбешён, ведь все планировалось иначе.... Это ваши армии должны были вторгнуться на земли других народов и опустошить их, а тут такой облом! Ничего, лекарю не грех лишний раз попробовать собственное лекарство! Не пойми меня не правильно, я не псих, не желаю гибели этого мира, не мечтаю извести Свет под корень. Я для вас как моцион, зарядка для мозгов и мускулов, чтобы не расслаблялись. Заленитесь, и я уничтожу вас! Пойми, так для Света даже лучше!!!

Леруа расхохотался.

- Есть с кем воевать, где совершать великие подвиги, двигатель прогресса для всех менталистов - война - заведен и работает! Все условия для нормального светлого, ты должен радоваться, что я загнал тебя в такую ситуацию...

Анатонет Благочестивый слушал внимательно. Не потому, что ему было интересно, нет! Просто он понял, как может принести наибольшую пользу делу Света. Ему надо выжить в этом бою. Выжить, чтобы об этом монологе Падшего узнали все люди вселенной чтобы они поняли, как обычная правда жизни, простые истины искажаются и извращаются во имя Тьмы и Хаоса. Враг не должен больше поразить этим оружием ни одного достойного и сильного. Не должно появиться новых Падших. Но для этого надо уничтожить то, что сейчас оскверняет собой небо над столицей.

- Очень содержательная речь! Это вообще очень интересно, когда говорит кусок дерьма.... А если он ещё и летает, совращает инквизиторов и даже разрушает целые города, то это и вовсе уникальное зрелище, обязательное к просмотру для всех и каждого! Но, боюсь, в своей пламенной тираде ты стыдливо опустил одну маленькую деталь. Будучи ученым, ты за свой интеллект дрожишь, как красотка за внешность. Портить разум демоническим образом жизни, почти гарантированно его разрушая - не для тебя, а силы хотелось! Вот ты и стал девиатой. А они, помниться, черпают силы, помимо прочего, в страхе. Он, если не ошибаюсь, придает вам скорости, чтобы увертываться от ударов. Ты просто образец самоотверженности, ведь ради нового пути, который ты счел правильным, пожертвовал столь многим! Порядочностью, человечностью, добротой, внешностью, в конце концов. Но едва ли ты готов признаться себе, что твоя отвага, делавшая тебя рыцарем, тоже легла на этот жертвенный алтарь! Ты теперь не достоин зваться аристократом, ты меньше, чем самый обычный солдат, ты - мерзкая и жалкая трусливая мразь! Но я уверен, что для столь выдающейся личности пожертвовать смелостью ради высшей цели - не проблема и ты стоически пережил эту потерю.... Впору поаплодировать, я бы так не смог!

Ярость Райена, вызванная этими словами, была столь сильна, что опалила брови Анатонета, а на земле обратила в пепел целый квартал. С болью же, которую они причинили, граф Фесет поступил более рационально. Она образовала новое Риэкантенгера, причем такой силы, что из всего, на что она была направлена, уцелел лишь император. Столкнувшись с величиной, которую он не может раздавить или развеять, луч скверны, как и всегда в таких случаях, взорвался. Причем взорвался ТАК, что башня дворца оказалась подрубленной на уровне зала Верховного суда Империи и, словно дерево, начала падать прямо на своего "лесоруба". Леруа даже не попытался уклониться. Он просто ударил по башне мечом, так, что часть каменной горы, падавшая конкретно на него обратилась в пыль и вниз полетели уже два исполинских обломка вместо одного. После этого девиата спикировал на руины, образовывающие срез дворца, нашел Анатонета, пытавшегося прийти в себя после столь сильного удара, и начал его методично калечить. Для начала, он воткнул свой меч в лицо лежащего императора, пригвоздив того к полу и нанеся страшную рану, на восстановление которой время нужно было даже Великому Владыке. А затем стал когтями на руках и свободных от перепонки пальцах крыльев рвать доспех противника, попутно стараясь, как следует, зацепить плоть. Превратив одно из лучших воинских облачений на планете в груду изжёванной жести, он начал кромсать непосредственно тело.... Когда тело было трижды полностью пущено на мелкий фарш и вновь восстановлено, Черный рыцарь счел повреждения достаточными. И небезосновательно. После столь тяжелого боя и исцеления всех этих травм, Анатонет даже встать не мог - не то, что драться. Только теперь, вынув из головы Белого рыцаря меч, Черный решил ответить на речь, с которой все началось.

- Я уже говорил, что ты видишь лишь то, что хочешь видеть, и готов повторить. Многого, очень многого ты ещё не знаешь о девиатах, иначе бы не стал называть нас трусами. Дело не только в том, что это суждение - поверхностно, оно ещё и дарит мне целую кучу сил, почерпнутых из гнева, рожденного твоими словами! Но это все уже не важно. Важно, что ты проиграл. Это и так случилось бы, ибо я сильнее и искуснее, но ты ускорил свое поражение и сделал кончину более мучительной. Забавная ирония - ведь действия, приведшие к такому финалу, были вызваны тем, что ты осознал необходимость своего выживания и победы в этой битве.... Не удивляйся!

Добавил Леруа, увидев, как широко открылись глаза поверженного императора.

- Девиаты видят мысли своих врагов, если те не превосходят их силой или не владеют техниками противодействия, о которых ты и не слыхал никогда. Так что я все знал. На протяжении всего боя твои намерения были для меня открытой книгой! Если бы ещё можно было предугадать, куда ты будешь бить и каким ударом.... Но чего нет, того нет! Для тебя это все уже не важно, Анатонет Благочестивый. Сейчас ты просто умрешь.

- Прости меня, Райен, но, боюсь, с этим придется немного повременить!

Кескес Мононокенон, Черный Балахон, отец некромантов и погубитель Лживых богов, возник в паре метров от Анатонета и Леруа. Возник, как последний кусочек пазла, расставивший все по местам. Один из тех Великих, кто якобы ушел в спячку. На самом деле разведка уже ни одно тысячелетие находила косвенные доказательства... Доказательства того, что он ведет организованную деятельность, направленную на уничтожение Акранской Империи. Он создал королевство некромантов, расколол расы эльфов и гномов, привел на планету демонов и девиат. Он тысячелетиями создавал коалиции, воевавшие против королевства людей, хотя сам, как говорят, когда-то был человеком. И вот, наконец, финал грандиозного представления, разыгранного им. Преставления, продлившегося почти 15 тысяч лет! Акран пал или скоро падет под натиском множества армий, наверняка уже терзающих границу Империи. У Мононокенона есть собственный ручной Темный Мессия, наверняка его выкормыш и ученик, слушающийся его, как мать родную. Вон, даже меч, уже нацеленный в глаз своей желанной жертве убрал, холя и явно недоволен! Остается только один вопрос - чего хочет Кескес? Ради чего все эти усилия и интриги?

- Полагаю, ты и сам понимаешь, что не надо уметь читать мысли, чтобы понять, что происходит в твоей голове, Анатонет Первый... Тебе интересны мои мотивы и то, почему я попросил Райена остановить меч. Оба эти вопроса имеют один ответ, и я тебе его дам. У меня большие планы. Скажем так, ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ планы, на всю галактику и, возможно, даже вселенную. Многое нужно сделать, многое изменить и объяснить кое-кому.... Но для этого надо сначала получить контроль над Аксаоном и Марадиуном - ещё одним очень крупным миром, расположенным неподалеку от вас, ты, уверен, слышал о нем. Они станут своего рода моим стартовым капиталом. Но контроль контролю рознь! Можно уничтожить и захватить непокорный Акран, а можно с ним договориться! Я не ограничен во времени, но для меня чем быстрее - тем лучше. А на то, чтобы добить ваши армии и провинции уйдут годы и десятки миллионов солдат - и это уже после того, как мы захватим столицу! Я хочу этого избежать. Это значит, что я готов пощадить ваш народ, вашу церковь, вашу страну, вашу армию. Взамен мы с тобой заключим договор о ненападении, согласно которому вы перестанете вести всякие боевые действия против других государств планеты. Нашим гражданам и эмиссарам наших богов будет разрешен въезд в Акран и гарантирована безопасность на его территории. То же будет верно и для вас - можете жить и проповедовать на наших землях, никто вас не тронет. Ваша армия будет во временно распущенном состоянии при условии, что ваши наблюдатели подтвердят, что наших войск нет в пределах этого мира. Таковы мои условия. Нарушишь их и нападешь - я могу вернуться в любой момент и безо всякой армии разрушить твое драгоценное царство изнутри! Для того чтобы сомневаться в этом, ты слишком хорошо знаком с моим послужным списком. Если ты изначально не приемлешь этот договор, то Райен тебя убьет и закончит славное дело завоевания и предания огню Акранской Империи. Твое слово?

- Ты надеешься, что я так сильно боюсь умереть? Или думаешь, что я так глуп, что доверюсь тебе, и заключу этот договор?!

- А ты пораскинь мозгами! Мне не выгодно нарушать такое соглашение, если мы его все же заключим. Тебе - тем более! Как ни странно такие слова прозвучат в теперешней обстановке, но так будет лучше для всех нас. Ты достаточно просидел на троне, что бы понимать это. И я сомневаюсь, что собственная гордость для тебя важнее блага своего народа. Ну, так что?

- Хорошо.

Анатонет говорил почти бесстрастно, но по глазам было видно, как ему тяжело.

- Я согласен. Что-то нужно подписать?

- Да нет, зачем же? Подпишешь ты все эти нужные для солидности и отвода глаз бумажки, когда прекратятся все боевые действия. Для того чтобы всё выглядело в глазах народа "как надо"... Встретятся представительные делегации и все такое. А мне хватит и простого согласия, благо, оно, как я вижу, искреннее...

- А твоя искренность? Никто никогда не видел твою рожу, твой взгляд! Мне хотелось бы посмотреть в глаза тому, кто сделал и предложил ТАКОЕ...

- Как тебе угодно.

Мононокенон сдернул с головы капюшон, одновременно развеивая заклятье, скрывавшее лицо стеной абсолютной черноты. Император даже не потрудился скрыть отвращения. Он слышал и раньше слухи о внешности Черного Балахона, ведь в войнах прошлого кому-нибудь нет-нет, да и удавалось сдернуть с того его любимую тряпку. Слухи были гнусными, но правдивыми. Волосы этого великого некроманта, когда-то ярко-рыжие, теперь зияли проседью и проплешинами в самых неожиданных местах, как у лишайного. Кожа, мертвенно бледная, неприятного оттенка, глаза, прежде зеленые, теперь имели неестественный, кислотный цвет, белки стали кроваво красными, зрачки скрыли бельма. Само лицо будто вскипело, а затем замерло во вспученном, пузырящемся состоянии, под кожей словно перекатывались небольшие шарики. Все вместе это образовывало страшную и мерзкую морду, которая могла с равным успехом принадлежать старику и юноше, мужчине и женщине, человеку и бескуду. Теперь под наслоением уродств было уже ничего не разобрать, изначальный облик этого существа, если он вообще был, совершенно не угадывался. Монстр посмотрел Благочестивому прямо в глаза.

- Ну что? Моя искренность теперь не вызывает сомнений?

- Не больше сомнений, чем твое уродство! Видимо, твои грехи столь тяжелы, что отразились на твоем теле, хоть ты и не демон.... Даже с твоей силой ты не можешь исправить внешность - изрядно же в тебя въелась эта гнусь! Впрочем, это и не диво - с твоим послужным списком удивительно, что твое тело вообще сохранило человеческие очертания!

- Спасибо на добром слове.... Хотя, честно говоря, я так давно живу, что уже не обращаю внимания ни на свой облик, ни на мнение окружающих о нем. А теперь позволь нам откланяться. Дел много, взять хотя бы вывод войск с ваших территорий! Та ещё задача, доложу я тебе - оторвать демонов от добычи, в которую они уже запустили зубы... Но мы справимся, не волнуйся! До встречи!

И, открыв довольно грубой работы портал, Кескес покинул руины дворца.

Прежде чем Леруа последовал за своим учителем в портал, император его окликнул. Теперь, когда бой окончился, Райен вернул себе человеческий облик, а, значит и былую адекватность, Анатонету хотелось кое-что выяснить.

- Зачем, Райен? Ты что, этого хотел? Он правит тобой теперь! Ты - его раб и, что куда хуже, раб своих страстей!

- Я и не стремился к абсолютной свободе. Её не существует, как ты знаешь... Я поднялся намного выше в системе, которую представляет из себя общество разумных существ. Я обрел намного больше силы, большую власть, новые способности, знания. Это вполне мне подходит. Ты ведь не думаешь, что Мононокенону нужны просто подданные и земли? Это совсем не его уровень. Обычная, политическая власть принадлежит мне, меня это устраивает. А что касается всех этих жертв и разрушений... война есть война, без неё никуда.... Да и изменился я не так сильно, как тебе показалось. Это просто боевая трансформация...

С этими словами граф Фесет, впрочем, теперь уже бывший граф Фесет, повернулся и исчез в портале. Вместе с ним и его учителем из столицы уходили армии еретиков и демонов. Кое-как дохромав до края обрубленной посередине башни, в которую превратился дворец его предков, Анатонет смотрел, как постепенно заканчивается внизу сражения, стихают вопли и крики, треск костров и лязг металла о металл. Битва прекратилась, прекратилась и война. Но это была не победа. Первое действие грандиозного представления завершилось. Хотя, на самом деле, оно было лишь первым из увиденных всеми, но не первым из всех.... Аксаон пал.