Сделаем Испанию снова великой!

Глава 22. Последствия экспансии в Африке

На этом, впрочем, экспансия испанцев в регионе на 1792 год и ограничилась. Что важно — это дипломатические последствия испанской экспансии.

Во-первых, расширение испанцев в Восточной Африке, нарушающее прежде существующий баланс в регионе, причём буквально по соседству с португальским Мозамбиком, очевидно, вызвал определённое охлаждение в отношениях с Португалией.

Отношения с Португалией охлаждали и продолжающиеся конфликты между португальскими и испанскими колонистами на границах колониальных владений двух империй.

Тем не менее, отношения всё ещё были крайне тёплыми, так как женой Артёма была сестра португальского короля, Марианна, а женой португальского короля была сестра Артёма, Карлота Жоакина.

Тем более, что отсутствие прямых наследников у Артёма рождало надежды на то, что испанская и португальская корона будут вновь объединены, но уже под властью португальской династии (по общему правилу европейской династической традиции, дети принадлежат к династии отца, а не династии матери).

Как-никак, дети Карлоты Жоакины — главные претенденты на испанский престол. Только они, кроме того, удовлетворяют требованиям закона о престолонаследии.

Так что дело решили полюбовно в 1792 году — Португалия передавала Испании все её владения в Западной Африке, в то время как Испания признавала приобретения Португалии в Бразилии.

Довольно странно, конечно, что регенты в начале правления Артёма никак не решили вопрос взаимных претензий в колониях до конца, но что уж поделать — как уж получилось, так уж получилось.

Во-вторых, действия Артёма против арабских государств Северной Африки и Турции охлаждали отношения с Францией. Артём, как бы забавно это ни было, уже несколько раз навредил французским интересам в этом регионе из-за своего хищнического подхода.

Охлаждение в отношениях было и из-за очевидной несправедливости уступок, на которые пошёл малолетний французский король под нажимом Артёма. Франция явно была не в восторге от потери всех своих колоний в Америке.

Охлаждали отношения с Францией и действия против Мальтийского ордена, так как большинство рыцарей Ордена были подданными французского короля.

Не то чтобы Франции было дело до Ордена, но и без того униженная Франция воспринимала подобные выходки Артёма в отношении французских подданных, как чуть ли не прямое оскорбление французского короля.

Ещё большее охлаждение в отношениях между Испанией и Францией вызывало сближение первой с Россией. Франция очень многое сделала для сдерживания России.

Именно Франция первоначально спонсировала партию в Швеции, выступавшую за войну с Россией. Именно Франция помогала Блистательной Порте в её действиях против России до сего момента.

Именно французские инженеры строили крепости в Силистрии. Та же крепость Измаил — дело рук французской инженерной мысли (вообще, не только их, но опустим это).

Именно французам принадлежит заслуга создания в Стамбуле крупнейшей на тот момент в Османской империи военно-морской академии. Именно на них лежит заслуга за создание мощных укреплений в Босфоре.

Очевидно, Франция помогала Турции в её попытках обновить свои армии, флот, фортификации и так далее. Потому, в первую очередь, что этим она надеялась сделать Турцию реальным противовесом Российской империи.

Франция вступилась в конфликте с Петербургом вокруг Аляски на стороне испанцев. Что сделали испанцы? Превратили в бесполезный мусор все их прежние усилия по усилению Турции.

О каком усилении Турции и её превращении в противовес Российской империи можно говорить, когда к раздиранию Турции присоединилась теперь и Испания?

Испании можно было простить захват Алжира — это было не столь критично для Турции, хотя изгнание янычарского корпуса из Алжира было смачной пощёчиной для Порты. Пощёчиной, которую ей пришлось проглотить.

Теперь Блистательной Порте вновь пришлось проглотить очередную пощёчину — Испания активно захватывала Тунис, попирая турецкие интересы в регионе.

Более того, Испания уже строила виды на Крит, Кипр, Ливию, Египет, Сирию и другие части средиземноморского побережья Турции. Это делает понятным союз с Россией, но не оправдывает его в глазах Франции.

Будь у неё такая возможность, Франция бы предотвратила всё из этого, но, увы, пока что Франция ещё не восстановила свои позиции в Европе, чтобы вновь играть роль европейского гегемона.

Горькую пилюлю подслащали испанские деньги, рекой лившиеся во Францию, и от которых французы пока не могли отказаться, но, и это точно, отношения между Францией и Испанией сильно ухудшились из-за испанской дипломатии. Если, конечно, политику экстремальной экспансии можно назвать дипломатией.

В-третьих, экспансия Испании, очевидно, затронула нерв Нидерландов. Нидерланды прежде наслаждались захваченными ранее колониальными приобретениями — будь то в Африке, Индии или же Индонезии, и никто не проявлял желания менять сложившуюся ситуацию.

Ныне же Испания вновь вступила в фазу своего агрессивного расширения, и теперь она посягала на голландские позиции в Западной Африке, Южной Африке, Индии и индийском океане, а также Индонезии и Тихом океане. И не факт, что Испания не посягнёт на голландские владения в Карибском регионе вновь.

Очевидно, это не могло не вызвать опасения самого разного рода в Нидерландах. И, очевидно, Нидерланды были слишком слабы, чтобы выстоять против Испании теперь, когда последняя восстановила своё былое могущество, хотя бы и не в полном объёме.

Ожидая нападения Испании, и опасаясь его, Нидерланды проявили интерес к оборонительному союзу с Великобританией, единственной страной, на которую голландцы могли опереться в конфликте с Испанией.

К счастью, французские, русские и испанские дипломаты сумели отговорить голландцев от подписания смертного приговора своей колониальной империи. Тем не менее, напряжение осталось.

В-четвёртых, в определённом напряжении была и Дания, один из игроков западноафриканской работорговли. Правда, с тем нюансом, что на португальцев, британцев и французов приходилось 90 % всей работорговли в Атлантике.

Напряжение у неё вызвала, впрочем, не столько вероятность потерять свои позиции в этом регионе, сколько вероятность того, что из-за этих позиций она может быть втянута в очередную крупную войну между великими державами за колониальные владения.

Это, в свою очередь, привело к предложению о покупке датских владений в Америках и Африке. Незадолго до этого король Дании, Фредерик VI, формально запретил импорт рабов в датскую Вест-Индию.

Предприятия в Америке страдали из-за удушающей конкуренции с португальцами и испанцами, а предприятия в Африке, и без того не отличавшиеся высокой рентабельностью, после начала конкуренции ещё и с испанцами вряд ли бы были хоть сколько-нибудь прибыльными.

Их и без того душили возросшая конкуренция со стороны французов и британцев, а с присоединением ещё и испанцев к конкуренции дела датских подданных стали бы ещё хуже.

Испанцы же, напротив, предлагали очень хорошую сумму с пенсией лично для регента, Фредерика VI, фактически правившего при слабоумном отце. Да и других влиятельных лиц тоже подмаслили…

В общем, так и продали со всеми потрохами владения датской короны в Африке. Таким образом, у Дании за душой остались лишь колонии в Вест-Индии (Виргинские острова), Гренландии и Индии (Тренкобар и Сермур). То есть, самое ценное.

Так или иначе, испанцы воспользовались более чем датскими торговыми постами, восстановив, расширив и укрепив как существующие, так и ранее заброшенные.

По итогам всех этих дипломатических перипетий Испания, внезапно, оказалась крупнейшим игроком в Западной Африке. И вела она себя довольно агрессивно, так как активно форсировала наращивание работорговли.

То есть, грубо говоря, испанцы активно стимулировали местных вождей обращать в рабство других африканцев, приобретая всех захваченных ими рабов, а также любые другие колониальные товары — от золота до слоновой кости.

Ну, а также продавая по совершенно бросовым ценам местным вождям оружие в любых, даже совершенно безумных количествах, оружие, порох и пули. Испанцы как будто только и желали того, чтобы местные вожди устроили на своих землях чуть ли не предприятие по разведению рабов.

К слову, о предприятиях по разведению рабов — такое предложение Артёму поступало. Кто-то серьёзно просил у Артёма субсидии на закупку тысячи рабов, чтобы приступить к их разведению в промышленных объёмах. Артём, разумеется, от такого счастья отказался.

Ну и, наконец, в-пятых — союз Испании с Россией против Турции. Очевидно, Артём заключил этот союз только для того, чтобы отъедать от Турции чаще, больше и как можно проще, до конца оставаясь безнаказанным.

Ожидаемо, этот союз повлиял также и на общеевропейскую политику, так как вызвал очевидное похолодание в отношениях между Францией и Испанией, а также очевидное похолодание в отношениях Австрии с Россией.

Оба были продиктованы также и другими событиями, многие из которых трудно назвать последствиями действий Артёма, но всё же — факт остаётся фактом.

Россия получила доступ к испанским морским базам в Средиземном море, а испанцы получили больший доступ к российскому внутреннему рынку, а также российской ресурсной базе.

Австрийцы недовольны были только тем, что русские поддерживали испанские позиции в Италии, а испанцы поддерживали русские позиции в Польше. Оба обстоятельства, хотя и не были для двора в Вене серьёзными угрозами, нервировали австрийцев самим фактом своего существования.

Чтобы разрешить претензии между Мадридом, Веной и Санкт-Петербургом, в 1792 году началось обсуждение возможности создания между странами пакта.

ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД

Соглашение, конечное содержание которого было определено к концу 1792 года, в 1793 году было, наконец, утверждено между всеми его участниками — Испанией, Австрией и Россией.

Соглашение между Мадридом, Веной и Санкт-Петербургом предусматривало несколько важнейших пунктов:

Первый пункт, официальный, то есть, не сокрытый от других держав, пункт соглашения — Вена, Санкт-Петербург и Мадрид принимают на себя взаимные союзные обязательства оборонительного характера против Стамбула.

Второй пункт, важный именно для Мадрида — Вена и Санкт-Петербург принимают на себя обязательство выступить на стороне Мадрида в случае возможного конфликта последнего с Лондоном.

Третий пункт, важный для всех трёх держав — Вена, Мадрид и Санкт-Петербург разделяют между собой владения Блистательной Порты на Балканах.

Во-первых, стороны договорились между собой о том, какие нации будут удостоены собственной государственности и под чьим крылом они будут.

Сначала, Валахия и Молдавия. Они будут объединены в единую корону — Румынию. Кроме того, от Молдавии, а также Турции, в пользу Санкт-Петербурга будет отторгнуто всё Днестровско-Прутское междуречье.

Королевство Румыния будет буферным государством между Россией и Австрией, и корона её будет принадлежать младшему брату императора Франца II, Иосифу Австрийскому.

Иосифу Австрийскому (ему в 1793 году исполнится 17 лет), в свою очередь, была обещана в жёны великая княжна Александра Павловна (ей в 1793 году исполнится 10 лет), старшая дочь Павла I.

Первый был, к слову, внуком Карла III, то есть, двоюродным братом Фердинанда VII (Артёма) по матери, Марии Луизе. Ну, это так, такая интересная деталь (двоюродным братом Артёму приходился и сам Франц II).

Далее, Албания и Косово (без Северного Эпира). Албания и Косово будут объявлены единым герцогством под протекцией Испании. Герцогом Албании и Косово станет сын дяди Артёма — Антонио Паскуаль Испанский.

Далее, Греция (в современных границах, но без Западной Фракии, зато с Пиринской и Северной Македонией, а также Северным Эпиром). Греция будет объявлена королевством. Королём Греции станет другой дядя Артёма — Габриэль Испанский.

Греция, в отличие от Албании, протекторатом Испании не будет. Испанию с Грецией будет связывать целая система неравноправных соглашений, гарантами которых будут выступать Австрия и Россия. Что, в общем-то, по сути то же самое, что и протекторат.

Наконец, Болгария (без Пиринской Македонии, но с Западной и Восточной Фракией, а также с Добруджей и землями по правый берег Моравы). Болгария будет объявлена королевством под протекцией России.

Королём Болгарии, по плану, должен стать Константин Павлович, второй сын Павла I. Как говорится, Константину суждено править Константинополем. Если же серьёзно, то весьма забавная реализация греческого проекта Екатерины II.

Во-вторых, раздел оставшихся территорий Порты на Балканах. Сначала, как уже упоминалось ранее, Россия оттяпала себе то, что у нас принято называть Бессарабией. За Россией также оставались все острова Мраморного моря.

Австрийцы же приобрели себе Черногорию, Боснию и Герцеговину, а также сербские земли по левый берег Моравы. Помимо этого, за австрийцами признавалась венецианская Далмация, Рагуза и все острова Адриатического моря. Наконец, за Испанией оставались все острова Ионического и Эгейского морей.

Четвёртый пункт, важный для Испании и России — раздел владений Блистательной Порты в Азии.

За Испанией закреплялись все турецкие территории к югу от гор Тавра. То есть, за испанцами закреплялись территории Алжира, Туниса, Ливии, Египта, Палестины, Сирии, Ирака и других регионов. Россия также признавала за испанцами Марокко и Аравию.

России, в свою очередь, доставались все территории к северу от гор Тавра. Это, соответственно, Анатолия и Кавказ. За Россией также признавались все острова Чёрного моря.

За испанскими купцами, в свою очередь, признавалось право свободной торговли во всех российских портах.

Пятыйпункт, важный, в первую очередь, именно для Испании — это положения, регулирующие дополнительные тайные соглашения с Веной и Санкт-Петербургом.

Во-первых, Испания признавала за Россией все её приобретения в Средней Азии и Иране. Испания также обязалась доступными ей способами поддержать Россию в войне против Ирана.

Испания также, втайне от Австрии, признавала Финляндию за Россией и обещала свой нейтралитет в случае территориального спора между Швецией и Россией по поводу Финляндии. В обмен на это, Россия признавала за Испанией право свободной торговли во всех российских портах.

Во-вторых, Испания, втайне от России, признавала за Австрией не только венецианские территории в Далмации, но и вообще все венецианские территории, обещая свой нейтралитет в случае аннексии Венеции австрийцами. В обмен на это, Австрия признавала за Испанией право свободной торговли во всех австрийских портах.

Формально, пятый пункт был также, хотя и лишь частично, официальным пунктом соглашения — просто другого. Формально, это «другое» соглашение предусматривало свободную торговлю между всеми тремя странами.

Тем не менее, была одна деталь — не все купцы формально допускались до подобной привилегии. Решать, кто достоин, а кто нет, должен был, формально, специальный комитет.

Формально, купцы всех трёх держав были равны в своих правах на данную привилегию. Тем не менее, для получения лицензии на свободную торговлю нужно было лично явиться в комитет.

Комитет находился в Мадриде, и у него не было отделений в Вене и Санкт-Петербурге. Зато у него находились отделения в Сарагосе, Кадисе, Барселоне, Картахене, Валенсии, Бильбао и Ла-Корунье.

Комитет состоял, к слову, из представителей всех трёх стран, но испанцев было непропорционально больше, и именно они де-факто принимали все решения в комитете.

Требования комитета для получения лицензии также обеспечивали очень жёсткий фавор в сторону именно испанских купцов в силу ряда специфических требований.

Например, в силу требования о том, что претендент на лицензию должен обладать определённым количеством специфических кораблей, которыми австрийские и российские купцы обычно не владели. Потому хотя бы, что они не участвовали в атлантической работорговле.

То есть, на словах то она свобода торговли для всех, а по факту — испанцы открыли для себя рынки Австрии и России, настоящий пир для капиталистов. Весьма удобно, не так ли? Да, очень удобно — ответим за вас.

И, полагаю, многие уже заметили хитрое устройство этого пакта. Пятого пункта в секретном пакте не было, но с ним связано две отдельных секретных договорённостей, и он неразрывно связан с секретным пактом.

Сам же пятый пункт вообще был оформлен отдельным соглашением, которое как бы дополнительное соглашение к договору об оборонительном союзе. В общем, чёрт ногу сломит.

Первый пункт — основная идея трёхстороннего союзного договора Вены, Мадрида и Санкт-Петербурга. И у этого союзного договора есть множество секретных пунктов, которые мы ранее упомянули. Последние положения как раз и составляют суть настоящего пакта между странами.

Причём Россия и Австрия, отдельно от Испании, оформили собственное секретное соглашение — о ликвидации Речи Посполитой и разделе её владений. Речь шла о разделе её владений без участия Пруссии, разумеется.

Что предусматривало соглашение? Ну, второй и третий разделы Польши, только с нюансом, что Пруссия получит кукиш с маслом, а на месте тех территорий, что в «нашей» истории были ею аннексированы, будет существовать два государства.

Первое — вольный город Гданьск. Второе — беспомощные остатки Речи Посполитой, в рамках тех границ, которые в «нашей» истории имело с 1807 по 1809 год наполеоновское Герцогство Варшавское.

Причём предполагалось провернуть эту махинацию в два этапа. Первый этап — в 1793 году. Ну, а следующий этап — когда поляки неизбежно восстанут против такого насилия над их государством.

Собственно, именно так всё и произошло — Пруссия оказалась исключена из праздника жизни под названием «Разделы Польши». Австрия и Россия провели свой собственный сейм, на котором их марионетки официально передали Австрии и России территории, соответствующие австрийской доли в третьем разделе и российской доли во втором разделе.

Австрия и Россия становились гарантами территориальной целостности Речи Посполитой, откатывали все реформы и заполоняли своими гарнизонами всю страну.

Пруссии же был предъявлен совместный ультиматум Австрии и России, чтобы та не фигурально, а буквально выметалась с оккупированных ею территорий Польши. Альтернатива — война одновременно с Австрией и Россией.

Чем закончилась прошлая такая война Пруссии против России и Австрии одновременно? Ну, полным разорением Пруссии и практически произошедшей ликвидацией самой Пруссии, как суверенного государства.

А это ведь у руля были лучшие люди Пруссии за весь век — Фридрих II Великий, Фридрих Вильгельм фон Зейдлиц-Курцбах, Ганс Иоахим фон Цитен, Фридрих Генрих Людвиг Прусский (иронично даже, что двое из них, причём оба из них королевских кровей — известные гомосексуалы).

И, уж простите нас за недоверие, но мы теплим очевидное сомнение, что Фридрих Вильгельм II Прусский значительно уступает своему предшественнику, непосредственно Фридриху Великому, в таланте, характере, знаниях и опыте.

Из помощников же у Пруссии никого. Блистательная Порта буквально недавно заключила мир с Россией, и к новой войне она совершенно не готова, так как находится в полном разгроме по всем фронтам.

Франция разгромлена и разграблена, причём при участии самой же Пруссии. Нидерланды и Великобритания за интересы Пруссии в Польше, кто бы мог подумать, вписываться в очередную крупную европейскую войну не станут.

Испания объявила нейтралитет — её примеру последовали Дания, Португалия, Обе Сицилии и Сардиния. Швеция недавно проиграла в войне против России, и в новую войну против России она, очевидно, вписываться не станет. По крайней мере, в 1793 году.

Собственно, Пруссия осталась один на один против русских и австрийцев. И, очевидно, втягивать себя в очередную разорительную войну против России и Австрии пруссаки не стали, отступившись.

Как следствие, произошёл первый этап ликвидации Польши. Австрия, как уже ранее упоминалось, получила долю, соответствующую её доле в «нашем» Третьем разделе. Россия — свою долю в «нашем» Втором разделе.

Польшу заполонили русские и австрийские гарнизоны. Все положительные преобразования, произошедшие в Польше с момента принятия ею Конституции 3-го мая.

Ну и, понятное дело, польские силы были сведены до ничтожного минимума — 12 тысяч человек. Причём, понятное дело, австрийские и российские гарнизонные части активно приглядывали за польскими частями.

На этом, собственно, все события 1793 года и закончились, по большому счёту. По крайней мере, интересные нам…