Сделаем Испанию снова великой!

Глава 12. Революция сверху. Часть IV

Не имеет абсолютно никакого значения, сколько на территории вашего государства проживает людей. Не имеет абсолютно никакого значения, сколько на территории государства имеется ресурсов.

Не имеет абсолютно никакого значения, насколько удобна география вашего государства. Не имеет абсолютно никакого значения, как много политической воли государство готово приложить к развитию страны.

Всё это не имеет абсолютно никакого значения, если в стране не существует самых базовых инклюзивных институтов. Если в стране у большей части населения нет доступа к общественным благам, таким как образование, например, то о каком развитии можно говорить?

Артём это решил — он создал министерство образования, реорганизовал существующие учебные заведения в единую систему, увеличил их финансирование.

Он расширил доступ простого народа к ним и начал создавать новые учебные заведения. В частности, вечерние школы для уже взрослых людей. Если всё продолжится текущими темпами, то уже следующее поколение испытает на себе все результаты этой политики.

Оно будет в разы более подготовлено к промышленной революции. Оно станет его костяком, потому что у него будет значительно более широкий спектр навыков, умений и знаний.

И это, как вы понимаете, имеет очень большое значение, потому что в экономике самое важное — это люди и их знания. И лучшее вложение — это вложение в людей, вложение в общественные блага, прямо влияющие на качество их развития.

Чтобы у людей был более простой, быстрый и удобный доступ к образовательным учреждениям, Артём начал капитально чинить, модернизировать и строить дороги, каналы, туннели, мосты и даже порты.

Он реорганизовал существующую систему транспортного сообщения, поставив во главе этой системы организованное им же Министерство транспорта, ставшее эффективным средством управления этой системы.

Чтобы школьники, школяры и студенты в городах не боялись за своё имущество, жизнь и личностную целостность, Артём реорганизовал коррумпированную и неэффективную систему охранения правопорядка в лице Святого братства.

Он полностью реорганизовал систему охраны правопорядка, превратив её в сложную, но достаточно гибкую, а главное эффективную систему тотальной охраны правопорядка.

Он значительно расширил численность людей, отвечающих за охрану правопорядка, поднял их зарплату, даровал им различные социальные и экономические льготы.

В общем, создал надёжный и мощный стимул к эффективному исполнению последними их должностных обязанностей. Следить же за этим он оставил организованное им Министерство внутренних дел.

При этом, фактически, создав небольшую, но плотную прослойку в составе среднего класса, способную позволить себе большинство промышленных товаров.

Чем, в свою очередь, также простимулировал экономику и, в особенности, промышленность. Потому что не надо экономить деньги, прятать их по сундукам — их надо тратить, возвращать в экономику, заставляя деньги делать деньги.

Чтобы у учащихся всех этих заведений была возможность реализовать в дальнейшем свои таланты, навыки, умения и знания, он создал эффективный, практически всемогущий Банк Испании.

Банк банков, согласно новому законодательству, гарантировал сохранность всех вложений подданных испанского короля, хотя и до определённого предела, разумеется.

Созданный им Банк Испании также повысил надёжность и прочность всей банковской системы Испании, которую он себе подчинил и возглавил, формально и фактически создав строгие единые правила и стандарты, по которым остальные банки обязаны были отныне играть, чтобы быть в этом бизнесе.

Как результат, выросло доверие к банковской системе, возникла, наконец, уверенность в том, что деньги, оставленные в банке под депозит, будут в полной сохранности.

Более того, у людей возникла уверенность, что эти деньги не просто будут в полной сохранности в банке, но и преумножатся. Это, естественно, значительно увеличило мотивацию людей нести свои деньги в банки.

Это, в свою очередь, увеличило капиталы банков, их обороты, ещё более снизило риски за счёт масштабирования и диверсификации их деятельности.

Дальнейшее же уменьшение рисков, вызванное как вышеупомянутым следствием деятельности Банка Испании, так и государственными усилиями по яростной защите интересов кредиторов, вне зависимости от социального положения заёмщика, значительно повысившее доверие к государству, сделало возможным дальнейшее же уменьшение банковских процентов.

Снижение же банковских процентов сделало кредиты более дешёвыми. Более дешёвые кредиты — это более низкий порог входа в бизнес. Более низкий порог входа в бизнес — это стимул для развития малого и среднего бизнеса.

Ну, а эти огромные капиталы банков, располагаемые банками благодаря значительному росту вложений населения, в свою очередь, текли в промышленность, торговлю, инфраструктуру, сельское хозяйство.

Инвестиции, разумеется, привели к возникновению, либо ускорению, либо к возникновению и ускорению одновременно, экономического роста. Это, в свою очередь, привело к увеличению благосостояния населения.

Увеличение благосостояния населения ведёт к последовательному росту спроса, в том числе и повышению качества этого спроса, вызванного рождением спроса на более сложные промышленные товары.

Увеличение благосостояния населения ведёт к росту банковских вкладов, росту денежной массы в экономике, в том числе излишней, которую население может использовать для диверсификации своего портфеля за счёт более доходных, но и более рискованных вложений.

Ну, и так далее. Как вы видите, здесь переплетено абсолютно всё. Всё, от нитки в Галисии до иголочки в Севилье. Все эти факторы не существуют в вакууме, абсолютно одинокие и не связанные друг с другом.

Нет, напротив, чем больше факторов накладывается друг на друга, тем мощнее и эффект на выходе. В данном случае — экономический эффект. И, как многие уже могли заметить, Артём сделал всё от него зависящее, чтобы этих факторов было как можно больше и как можно быстрее.

Ну, а чтобы всё это имело смысл, имело устойчивость и прочность, необходимые для того, чтобы эта система была способна пережить кризис, Артём и создал инклюзивные институты, ведь для успеха экономической системы недостаточно её экстенсивного расширения.

Разделение властей, причём не формальное, а фактическое — это самый простой, самый явный пример инклюзивного института. Закон может быть строгим, может быть жестоким.

Главное ведь, чтобы люди ощущали, что этот закон — справедлив. Это ощущение рождает в них уверенность в справедливости всей системы. Оно порождает в них уверенность.

Уверенность, что у них не отожмут всё кровно нажитое в тот же момент, как они создадут прибавочный продукт, достаточный для того, чтобы ими заинтересовались власть имущие. Это — ключ.

Ключ не к самому расширению. Ключ к стабильности этого расширения. Справедливость системы, основанная, в частности, на независимости судебной системы — это залог её стабильности. Причём надёжность, справедливость и стабильность судебной системы не для отдельной касты, сословия или класса, а для всего общества в целом.

Да, разделение властей — это лишь один из примеров, хотя и один из самых важных, инклюзивных институтов, но он наглядно демонстрирует, в чём суть инклюзивных институтов, и почему они важны.

Артём построил несколько таких. Нам же остаётся лишь ждать и наблюдать, что у него получится. Собственно, приступим, пожалуй. Как-никак, основной объём реформ уже был реализован Артёмом за период с 1786 по 1787 год.

Вернее, был начат. Реализация этих реформ, как вы понимаете, затянется на долгие годы, если не десятилетия, прежде чем появятся первые видимые их плоды.

Благо, Артём готов ждать, и у него есть время, ведь он только в самом начале своего жизненного пути, а династия Бурбонов, как нам известно, династия долгожителей (Луи Капет не в счёт!).

Теперь же, пожалуй, стоит обсудить события 1787 года. Ну, а год ведь выдался крайне интересный — вторжение Пруссии в Нидерланды, изгнание голландских республиканских патриотов во Францию, начало русско-турецкой войны.

Кроме этого — господин Моцарт выступает со своими теперь уже знаменитыми на весь мир работами в Праге, в Швеции открывается первая в мире школа, дающая женскому полу возможность получить среднее образование.

Сюда же можно свалить в кучу Версальское соглашение 1787 года, которым был заключён союз между вьетнамским князем Нгуен Тхе-то и Людовиком XVI, королём Франции.

Последний, к слову, в этом же году послал военный контингент для помощи последнему. Да, он действительно послал 4 фрегата и 3 тысячи солдат вдобавок к 500 сипаев на подмогу вьетнамскому князьку.

Правда, сюда уже вклинились к этому моменту Испания, жадная колониальная империя под предводительством Артёма, и Португалия. Разумеется, обе страны просто заключили два параллельных договора.

Естественно, как бы невзначай у них получилось всё это одновременно с Францией. В итоге получилось три отдельных договора, которые Франция, Испания и Португалия благополучно согласились признать между собой.

В конце концов, раз уж так получилось, то почему бы просто не новировать договора, чтобы всех всё устраивало, верно? Ну, на этом, собственно, и порешали.

Вьетнамского князя принудили к новации договора на условиях, что последние будут разрешать свободную торговлю также тем странам, которые Франция/Испания/Португалия считает своими равноправными партнёрами.

Кроме того, теперь в договор входило условие о разрешении миссионерской деятельности на территории всех владений Нгуен Тхе-то. Ну и, естественно, договор предусматривал создание нескольких бессрочных концессий в пользу Франции/Испании/Португалии. И, разумеется, передачу ряда портов в их руки. В общем-то, типичный такой колониализм.

Так или иначе, на подмогу вьетнамскому князьку отправились 3 тысячи французских солдат и 500 сипаев, 4 тысячи испанских солдат, а также 60 кораблей различных тоннажей, из которых 8 — фрегаты.

Как вы понимаете, очень грозная сила. Европейцы не зря месили друг друга палками, мечами, топорами и пиками — военное искусство европейцев было на высоте.

Впрочем, особо рассказывать здесь и нечего — типичная колониальная война со всеми её атрибутами. Ну и, пожалуй, единственное, что может быть интересным — это череда природных катастроф.

Антильские острова опустошил смертоносный тропический циклон, больно ударивший, в первую очередь, по испанским и французским владениям на Гаити.

В целом, испанцы пострадали меньше, потому что их Антильские острова были развиты в значительно меньшей степени, чем французские Антильские острова.

И потому, что у французов островов было значительно больше, чем у испанцев, и потому, что французы в них вкладывались в значительно большей степени.

Это, как вы понимаете, очень сильно ударило по экономике Франции и её бюджету, так как 2/3 доходов казны, как уже ранее упоминалось нами, Корона получала от колониальной торговли.

Кроме того, в самой Франции в 1787 году случилось немало потрясений. Так, во Франции случился недород шелкопряда, из-за которого очень сильно пострадала текстильная промышленность Лиона, важнейшего индустриального центра.

Десятки тысяч людей остались безработными. В сельской местности наблюдался голод, потому что в этом году, как и в 1803–1804 и 1805–1806 годах, был неурожай.

Во Франции начали вновь водворяться при попустительстве Людовика XVI феодальные порядки. Священники, представители одного из сословий, взвыли от тех порядков, что Людовик начал вводить во Франции.

Двор же, тем временем, вёл себя максимально роскошно. Королева тратила баснословные суммы на драгоценности, балы, маскарады и так далее.

Сам же Король, потворствуя своим подданным, тратил просто безумные деньги на различные проекты. Да, полезные проекты, вроде строительства каналов, но всё же.

И, как вы понимаете, эта парочка умудрялась разорять французский бюджет даже без войн с Англией. Благо, доходы от колоний ранее позволили Франции закрыть весь свой внешний долг и даже выйти из дефицита.

Правда, теперь то эти доходы значительно упали, ведь экономика французских Антильских островов была полностью разрушена циклоном, и теперь нужно было где-то изымать деньги.

Деньги, очевидно, на её восстановление, которое займёт, очевидно, далеко не год и даже не два, прежде чем хотя бы Гаити сможет выйти на свой прежний уровень.

Благо, безупречное финансовое состояние до этой катастрофы позволило Франции мобилизовать значительные суммы по довольно низким процентам.

С другой стороны, заём значительных средств извне сильно навредил французской экономике, так это подстегнуло инфляцию. Да-да, ту самую инфляцию, что итак не щадила голодных и безработных, ведь все эти неурожаи и недороды и без того спровоцировали бурный рост цен на хлеб.

ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД

Начался год с волнений в Испании. Да, я, вообще-то, должен был бы упомянуть это ранее, но неурожаи случились не только во Франции. Более того, несмотря на меньший ущерб для бюджета и экономики, Испания, вообще-то, тоже пострадала от тропических циклонов.

И да, именно что циклонов. Небольшой такой факт — 80-ые годы XVIII столетия являются одним из периодов наибольшей активности тропических циклонов.

В это же время случился и самый разрушительный тропический циклон в истории Атлантики — Великий ураган 1780 года. Кстати, он произошёл в октябре 1780 года.

В этом же месяце случилось ещё два крупных урагана, опустошивших Карибские острова. Вообще, как я уже ранее упомянул, 80-ые годы XVIII века — это один из наиболее бедственных сезонов тропических циклонов в истории Атлантики.

И, разумеется, нет ничего необычного в том, что случился очередной крупный тропический циклон, опустошивший Антильские острова вновь. Они были до этого и будут после этого, после чего люди будут снова и снова восстанавливать всё.

Просто, на этот раз, тропический циклон оказался очень некстати именно из-за времени своего прибытия, вызвавшего наложение целого ряда природных катастроф друг на друга.

И пострадали от этого все. Испания тоже. Просто в Испании был решительный король, Артём, готовый помогать своим подданным в час нужды.

Артём не постеснялся принудить свой двор продать драгоценности, чтобы пожертвовать деньги на помощь нуждающимся. И не постеснялся сам продать все имеющиеся у себя драгоценности.

Все эти деньги он, разумеется, тут же потратил на приобретение продовольствия и одежды для голодающих. Он лично явился в регион, наиболее пострадавший от неурожая — в окрестности Севильи.

Не чураясь, Артём лично участвовал в раздаче одежды и продовольствия. Воспользовавшись своим политическим могуществом, Артём лично принудил местных торгашей продавать товары первой необходимости по фиксированным ценам.

Увидев промёрзшую, голодную и болеющую девочку, Артём снял с себя свою шубу и лично вручил её в руки ей, несмотря на лёгкое сопротивление.

Королевские экипажи были по личному же распоряжению Артёма использованы для транспортировки всего необходимого на места. Дворцовая же прислуга, кто бы мог подумать, по личному распоряжению помогала в организованном Артёмом лагере для пострадавших.

Он также организовал общественные работы, которые бы позволили занять безработных, чтобы они, в свою очередь, смогли выручить деньги для приобретения самого необходимого.

Чтобы люди, так сказать, не отрывались от труда и не привыкали к беспомощному ожиданию очередного рыцаря на белом коне. Хотя, разумеется, сам Артём всё это сделал исключительно для того, чтобы значительно улучшить свою репутацию.

Да, это не совсем красиво — помогать людям не потому, что ты искренне этого желаешь, а потому, что ты хочешь получать за счёт этого политические очки. Вернее, это ужасно и чудовищно.

И, тем не менее, это случилось. Артём активно занимался политическим популизмом, за счёт чего приобрёл просто какую-то безумную поддержку со стороны своих подданных.

Вернее, со стороны тупой черни, не разглядевшей за его действиями чётких политических мотивов, но что уж тут поделать — люди, а уж тем более толпа, слишком недалёкие существа, чтобы увидеть, как их нагло используют ради политической выгоды.

Хотя, не то чтобы я могу обвинять Артёма в том, что он действительно спас десятки тысяч жизней. Этого, к счастью, у него не отнять. То, что он сделал — это чудовищно.

Это откровенный популизм с характерными для него манипуляциями. Тем не менее, даже так, благодаря этому смогло выжить значительно большее число людей.

Тем более, что пример Артёма воодушевил и вдохновил многих представителей знати и купечества также помочь нуждающимся. И не только в Испании, но и во Франции, в частности.

И, тем больнее было от этого французскому правительству. Понимаете, трудно осознать, какой же беспомощный трус вами правит, пока вам не с чем сравнить его.

Оппозиция короля Людовика XVI делала всё, чтобы очернить его образ в глазах всей страны. И, разумеется, она и мечтать не могла о том, что король буквально соседней страны, союзника, более того, будет столь удачным средством для удара по репутации короля.

Ведь Людовик XVI свои шубы не дарил промёрзшим детям, свои экипажи не отсылал на помощь черни, не продавал свои и своей жены, а также своего двора, драгоценности для помощи в сборе средств на помощь нуждающимся.

Попытки таксации цен на товары первой необходимости его правительство предпринимало, но вяло. Людовик не организовывал лично лагеря помощи, не отсылал в них свою дворцовую прислугу.

И, разумеется, его нельзя винить за то, что он не популист, и не грамотный политик, но, тем не менее, факт есть факт — Артём показал себя в качестве героя.

Все его проступки и преступления были тут же забыты «просвещённым» европейским обществом, ведь память о причинённом когда-то зле недолговечна.

Ну, а в условиях, когда тебя десятки умнейших людей Европы, просто ненавидевших Людовика XVI, выдвигают на передний план в качестве героя всего и вся, то тут как бы трудновато соревноваться.

В результате, Людовик XVI — посмешище для всей Европы. Король-трус, король-тряпка, король, не ценящий своих подданных так, как должно их ценить.

Ну и, естественно, Людовик XVI, проигравший конкуренцию раздутому образу супергероя, стал не только посмешищем в «просвещённом» европейском обществе.

Нет, разумеется, так просто он отдуться не смог. Его ситуация была гораздо хуже, чем у Артёма, и он всё равно не приложил «достаточно» усилий.

Как результат, репутация Людовика XVI, взлетевшая вверх к самым небесам после ошеломительной и молниеносной победы над Великобританией, ставшей уже Соединённым Королевством к этому моменту, к слову, полетела вниз не менее стремительно, благополучно достигнув дна.

Она лежала в руинах и более не подлежала восстановлению. Потому, что теперь, чтобы о нём не писали в прессе, пусть даже самые безумные вещи, вроде памфлетов о растлении им детей, это тотчас же лишь подкрепляло веру людей в то, что он просто беспомощное и бездарное, трусливое нечто, выдающее себя за короля. Не что Артём, величайший герой современности, олицетворение всех добродетелей!

И да, это несправедливо. Настоящий злодей тут именно Артём, он монстр здесь, но ничего не поделаешь — людей уже не переубедишь. Теперь априорно ужасное мнение о Людовике XVI стало частью мировоззрения многих миллионов французов.

Ну, а бороться с частью системы взглядов на мир столь значительной массы людей — это просто пустая трата времени. В этом нет уже просто никакого смысла.

И да, это печально, но таковы уж люди — они глупые, забывчивые, токсичные, предвзятые, и ничего с этим не поделать. Людей не переделать, как не переделать и Людовика XVI. Тем временем, в казне денег не прибавлялось, а инфляция цен, особенно на хлеб, била все мыслимые и немыслимые рекорды. Последнее, кстати, даже сыграло Артёму и испанской экономике на руку.

Видите ли, испанская валюта, жёстко контролируемая Банком Испании, показывала значительно меньшие темпы инфляции, несмотря на довольно схожие масштабы проблем. Это, вкупе с довольно выгодным страхованием вкладов, и, в частности, государственной гарантией сохранности небольших вкладов, привело ещё и к массовому оттоку капитала из Франции.

И, естественно, наиболее существенным он был в регионах, граничащих с Испанией. Тем более, что испанские предприятия переживали кризис гораздо лучше и были гораздо более безопасным вложением из-за весьма лояльного к иностранцам и их инвестициям законодательства.

Это, как вы понимаете, помогало Испании, но явно вбивало последние гвозди в крышку гроба французской экономики, потому что вывоз капитала ничего хорошего не сулит любому государству, и Франция — не исключение из правила.

В общем, да, всё, что мы хотели сказать об этом, мы сказали, поэтому, пожалуй, стоит обратить внимание и на другие события. Их, как не трудно догадаться, было тоже немало…