Санька-умник

Глава 15

Глава 15 «Золотуха»

Все пять дней в школе после незапланированного «купания» в Вятке мне немоглось.

Организм Саньки словно раздумывал — заболеть или не заболеть? Моя голова временами становилась тяжелой, мышцы потягивало, иногда даже вроде как бы и познабливало.

Состояние здоровья было какое-то неопределенное. «Взвешенное» — так я определял его для самого себя. Куда качнется — туда или сюда — непонятно.

Пришло время идти домой. Все пошли и я пошел. Ноги были какие-то ватные и плохо меня слушались…

Вроде и в Пугач идем, а мне нерадостно.

Обычно весь путь до дома мы делили на две части, пройдя по лугам четыре километра, делали привал, а затем шагали по лесу еще четыре километра. На этот раз привал сделали посередине лугов. Совсем даже не из-за меня, то и дело отстававшего от общей группы возвращающихся домой ребятишек.

Причиной тому стало невероятное зрелище. Мы увидели большое стадо коров, которое паслось на лугу, а среди этого стада паслось стадо лосей. Ни коров, ни лосей такое соседство совершенно не смущало. Создавалось впечатление, что коровы и лоси пасутся так всегда, такое содружество для них — совершенно обычное дело.

Ни те, ни другие, как бы, не замечали друг друга. Безрогие лосихи мирно соседствовали с пестрой буренкой, а красавец, рогатый богатырь лось, прогуливался рядом с молодым бычком.

Мы тихо сидели на земле, боясь нарушить впервые увиденное зрелище. Пастухов нигде не было видно, солнце уже начало скрываться за вершины деревьев, а нам не хотелось покидать этот привал, все были удивлены увиденным.

Вдруг лесные жители, лоси, по какому-то только им одним понятному сигналу, выделились из общего стада и, собравшись в своеобразный гурт, пошли к лесу, а вскоре и скрылись в привычной для них лесной чаще, оставив мирно пасущихся коров на прежнем месте.

Мы ещё немного посидели и продолжили путь домой. Ребята всю дорогу бурно обсуждали увиденное, один я тащился молча.

Во время учебы мы жили прямо в школе на первом этаже. Спали на голом полу, подстелив под себя свою одежду, в которой бегали днем по улице, а иногда она была ещё и сырая от дождя.

Рядом с нашей «спальней» в полу зияла большая дыра, из нее постоянно тянуло холодом, согреться было негде. Умывальника в помещении не было и, чтобы утром умыться, мы бегали с мылом и полотенцем на реку. Ели только то, что родители посылали на пять дней, варили одну картошку, пили кипяток, в который добавляли принесенное из дома топленое молоко.

Из-за «купания» и такой спартанской жизни я всё же заболел…

Ночь по приходу домой я почти не спал, только вертелся-крутился на лавке, мне становилось то жарко, то холодно.

Чем заболел? Сказать трудно…

Может, всем сразу.

Мать и бабушка Лукерья определили мою болезнь как «золотуха». Ну, специалисты они были ещё те…

А я сам? Я же почти два года на знахаря учился?

На эту самую «золотуху» было вроде и похоже, но не совсем.

Буквально за пару дней всё тело Саньки покрылось фурункулами. «Нарывами» — как говорили в Пугаче.

Лечили меня мама и бабушка. Знахарка-подружка бабушки Лукерьи как нарочно сломала ногу и сидела безвылазно дома.

— Вот ведь её некошной бросил! — вздыхала Лукерья. — Совсем не ко времени…

Мама и бабушка меня по очереди обильно поили. Непонятно даже, куда в меня столько жидкости и влазило.

Ежедневно всё моё тело обмывали теплой водой, в которой предварительно запаривали ветки калины. Надо сказать, что это уже была моя собственная рекомендация. Да-да, я сам по мере сил принимал участие в собственном лечении.

Мама и бабушка прислушивались к моим советам — слушали нестарого, но бывалого… Это я так сам над собой невесело подшучивал.

Да, поили меня мама и бабушка Лукерья опять же настоем калины. Наружно — калина, внутрь — калина, такое вот и меня калиновое-малиновое лечение получилось.

Вкус этого зелья, если честно сказать, не очень приятен, но что не проглотишь, чтобы быстрее вылечиться и пойти в школу. По болезни я пропустил почти целую учебную четверть, но вернувшись наверстал всё упущенное, на второй год меня не оставили…