Самый сексуальный вампир

Глава 18

Следующим вечером Эбигейл поднялась наверх, на семейный этаж, чтобы проведать мать. Утром они с сестрой улетели обратно в Вашингтон, и она провела остаток дня в лаборатории, собирая информацию для сегодняшней встречи с отцом. И Грегори.

Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться. Прунелла Калпеппер была права. Прошлой ночью она почти не сомкнула глаз. Воспоминания о поцелуе с Грегори заполнили ее разум, и она снова и снова переживала эту сцену, бережно храня каждую деталь, которую могла вспомнить, и в конце концов представляя, что могло бы произойти, если бы их не прервали.

Она крепче сжала ручку своего кожаного портфеля. Ей придется вести себя хладнокровно на встрече с отцом. Не пялиться на Грегори с раскрасневшимися щеками. Ее документы лежали в портфеле вместе с запиской Грегори, надежно спрятанной в кармане на молнии. Сможет ли она набраться смелости и позвонить ему? Она должна быть одна, чтобы сделать это. Она не могла позволить агенту Секретной службы подслушать ее флирт с вампиром.

Она ни на минуту не оставалась одна с самого заката. Она допоздна работала в лаборатории с другими учеными. Агент подобрал ее и доставил в Белый дом. Даже сейчас, когда она шла в клинику, повсюду стояли люди в черном, постоянно наблюдая. Всегда начеку на случай опасности. И, без сомнения, они считали Грегори опасным.

Она знала, что должна держаться от него подальше. Это было разумно, а она всю свою жизнь всегда поступала разумно. Но было уже слишком поздно. Она упала со скалы и не знала, как остановить падение. Она даже не была уверена, что хочет остановиться.

Влюбиться в Грегори было безумным, безответственным поступком. Совершенно не в ее духе. И совершенно захватывающе. Как странно, что потребовался немертвый мужчина, чтобы заставить ее чувствовать себя такой живой. Она кивнула женщине-агенту, стоявшей у двери клиники. Внутри она услышала смех – ее матери и Мэдисон.

Она проскользнула внутрь.

– Привет.

– Эбигейл! – мать помахала ей рукой. – Мы смотрели рекламу Мэдисон. Иди и взгляни.

– Она уже видела ее вживую, – Мэдисон потянулась к пульту дистанционного управления. – Но ты хочешь взглянуть еще раз?

– Конечно, – Эбигейл обняла маму и быстро оглядела ее. Она выглядела усталой, под глазами залегли темные круги. – Дебра уехала на весь вечер?

– У нее обеденный перерыв, – сказала Белинда. Она наклонилась ближе и прошептала:

– Мы не должны говорить о вампирах, когда она здесь. Совершенно секретно, знаешь ли.

Эбигейл кивнула, заметив искорки в глазах матери. Все недавние волнения, казалось, оживляли ее мать. И ее сестру тоже. Всю дорогу домой Мэдисон без умолку болтала о своих новых друзьях из ВЦТ. Мэгги дала ей DVD с рекламным роликом, в котором она снималась вместе с Финеасом.

– Начинается! – Мэдисон заставила их замолчать.

Эбигейл сидела и смотрела на сестру и Финеаса.

– Это действительно здорово, – слава Богу, Мэгги не записала рекламу, которую сделали они с Грегори.

Белинда захлопала в ладоши.

– Мне нравится. Я так горжусь тобой, Мэдисон.

– И знаешь что? – Мэдисон вскочила на ноги, ухмыляясь. – Вчера вечером я прослушивалась на роль смертного в одну из их мыльных опер. Обычно вампиры играют эти роли, потому что смертные не знают о ВЦТ, но Гордон – он режиссер – сказал, что на экране это выглядит неубедительно, потому что каждый видит, что у них есть клыки. Так что есть хороший шанс, что я смогу попасть на одно из их шоу и стать настоящей актрисой!

– Ух ты, – Эбигейл взглянула на их маму, которая выглядела скорее встревоженной, чем счастливой. – Это действительно интересно, Мэдди.

– Я знаю! – Мэдисон с мечтательным видом сложила руки. – Я могла бы стать настоящей звездой.

– Я думала, по твоим словам, что реклама была притворной, просто для забавы, – сказала Белинда. – Я не знала, что ты серьезно относишься к актерству.

– Я и не думала, что буду так хороша! – воскликнула Мэдисон.

– А как же художественная школа? – спросила Белинда.

Мэдисон пренебрежительно махнула рукой.

– Я хожу туда только потому, что не знаю, чем себя занять. Ты же знаешь, я не очень хорошо разбираюсь в искусстве. Но Мэгги сказала, что у меня есть настоящий актерский потенциал. А Гордон сказал, что я потрясающе выгляжу перед камерой.

– Да, дорогая, – согласилась Белинда, – но это вампирская телесеть.

Мэдисон моргнула.

– И что?

Эбигейл внутренне поморщилась, чувствуя, как у нее опускаются руки.

– Я рада, что ты смогла открыть в себе новый талант, – продолжала Белинда. – Но тебе нужно развивать его среди себе подобных. ВЦТ – это не та среда, которую ты должна посещать каждую ночь.

Мэдисон выглядела ошеломленной.

– А почему бы и нет?

– Все эти волнения в последнее время из—за вампиров – это было очень весело, но... – Белинда вздохнула. – Это прекрасный мир для визитов, но ты не захочешь там жить.

Мэдисон нахмурилась.

– Ты что-то имеешь против вампиров?

– Я уверена, что некоторые из них очень милые, но... давай будем честны, Мэдди. Они мертвы. Я не хочу, чтобы ты связывалась с кем-то из них.

– Но я бы не стала, – настаивала Мэдисон. – Меня никто из них не привлекает, – она перевела взгляд на Эбигейл.

Пожалуйста, ничего не говори, – умоляюще посмотрела на нее Эбигейл.

Мэдисон нахмурилась еще сильнее.

– Я не понимаю, мама. Это на тебя не похоже – быть такой... предвзятой.

– Я не хочу показаться грубой. Я просто не хочу, чтобы у тебя были отношения с кем-то из них. Подумай об этом. Они могут жить веками, верно? Они либо устанут от тебя через несколько лет, либо будут настаивать на том, чтобы сделать тебя вампиром. Как я могу потворствовать этому?

Мэдисон прикусила губу и посмотрела на Эбигейл.

– Некоторые могут подумать, что это романтично.

Белинда усмехнулась.

– Только в фантастике. На самом деле он убьет тебя.

Эбигейл с трудом сглотнула. Ее мама приводила веские доводы. Даже она несколько ночей назад предупредила Мэдисон, что влюбляться в вампира – чистое безумие.

Это было похоже на старую поговорку, над которой шутила ее бабушка. Если ты собираешься влюбиться, то с таким же успехом можешь влюбиться в богатого мужчину. И если она собирается влюбиться, почему не может найти живого мужчину?

Ее плечи поникли. Ей нужно было признать правду. Отношения с Грегори были поистине невозможны. Но как она могла найти кого-то столь же замечательного, как он? Он был всем, о чем она когда-либо мечтала. За исключением вампирской части.

Мэдисон выпятила нижнюю губу.

– Я думала, ты будешь счастлива за меня. Я действительно хочу получить работу на ВЦТ.

Белинда вздохнула.

– Я бы слишком беспокоилась, если бы ты оказалась рядом с вампирами.

Мэдисон фыркнула.

– Но Эбби будет рядом с ними, когда поедет в Китай!

Эбигейл резко выпрямилась и покачала головой.

– Что? – Белинда удивленно посмотрела на нее. – Что ты замышляешь?

Мэдисон поморщилась.

– Прости, Эбби. Я думала, она знает.

Эбигейл бросила на нее раздраженный взгляд, затем повернулась к матери.

– Это исследовательская поездка, вот и все. Всего несколько дней.

Глаза Белинды сузились.

– Твои исследования связаны со мной?

– Все будет хорошо, мама. Вампиры будут там только для того, чтобы защитить меня. Они очень сильные и быстрые. У них есть особые способности, как у супергероев.

– Да, – кивнула Мэдисон. – Это будет похоже на путешествие с Суперменом и Лигой Справедливости!

Белинда нахмурилась.

– Я не думаю, что тебе стоит ехать.

– Мама... – Эбигейл хотела сказать, что делает это ради нее, но это только заставило бы ее мать еще больше воспротивиться поездке. – Мне нужно это сделать.

Глаза Белинды заблестели от слез.

– Милая, мое здоровье – это моя проблема. Ты не можешь взять на себя ответственность за все.

Эбигейл моргнула, чтобы глаза не заслезились.

– Как я смогу жить с собой, если не буду стараться изо всех сил?

В дверь постучали, и агент Секретной службы приоткрыл ее.

– Началась встреча в Овальном кабинете. Президент просит мисс Эбигейл присутствовать.

– Я сейчас приду, – она встала и взяла свой портфель. – Все будет хорошо, мама.

Мать устало вздохнула.

– Надеюсь, что так.

Она помахала Мэдисон, пересекая комнату.

– Увидимся.

– Удачи, – Мэдисон придвинулась к ней поближе и понизила голос:

– Во всем.

Она имела в виду Грегори?

– Спасибо, что не упомянула о нем маме.

Мэдисон с улыбкой похлопала ее по плечу.

– Ты всегда так много работала. Ты заслуживаешь счастья.

Значит, Мэдисон одобрила? Эбигейл кивнула и вышла из комнаты.

Конечно, она хотела быть счастливой, но можно ли найти счастье с вампиром? Она, конечно, чувствовала себя счастливой в объятиях Грегори прошлой ночью, но что, если это ощущение окажется мимолетным? Выдержит ли ее счастье, если оно сделает несчастными ее родителей? Что, если ее мать была права и влечение Грегори к ней угаснет, когда она станет старше? Что, если он ждет, что она тоже станет вампиром?

Она вздрогнула. Целоваться с Грегори – это одно, но быть вовлеченной до такой степени, что он захочет, чтобы она тоже стала вампиром – это действительно страшно.

Она должна прекратить все сейчас же, пока не влюбилась окончательно и бесповоротно. Перестать влюбляться? Холодок пробежал по ее затылку.

Может быть, уже слишком поздно.

Когда Эбигейл вошла в Овальный кабинет, Грегори встал. Его грудь сжалась, и он поборолся с желанием притянуть ее в свои объятия. На ней был лабораторный халат, как будто она только что пришла с работы, а в руке она сжимала кожаный портфель.

– Добрый вечер, – его лицо ничего не выражало.

Она взглянула на него и кивнула.

– Грегори, – она слегка улыбнулась отцу и директору ЦРУ Нику Капрезе. – Надеюсь, я не пропустила ничего важного.

– Мы только начали, – ее отец указал на диваны, затем сел в кресло во главе кофейного столика.

Грегори сел справа от президента и положил папку на кофейный столик. Эбигейл села на диван напротив него, рядом с Капрезе. Должно быть, она старается держаться от него на расстоянии. Надеюсь, это означает только то, что она пытается сохранить их отношения в тайне. Он не хотел думать о том, что она может передумать.

Она положила портфель на диван рядом с собой, затем перевела взгляд прямо на отца.

– Грегори телепортировался прямо в эту комнату из Нью-Йорка, – сказал ей президент. – Очень впечатляет. И он сказал мне, что вы практиковались с ним в телепортации прошлой ночью и все прошло гладко.

Она кивнула.

– Да.

Она нарочно старается не смотреть на него, подумал Грегори.

– Я как раз рассказывал президенту и мистеру Капрезе о Бюро безопасности и расследований Маккея.

– И я получил подтверждение от британского премьер-министра, что у них хорошие рабочие отношения с Ангусом Маккеем и его сотрудниками, – сказал Капрезе.

– Отлично, – президент повернулся к Грегори. – Итак, ты собирался рассказать нам о плане, который вы разработали вместе с мистером Маккеем?

– Да, – Грегори открыл папку. – Вчера вечером мы с Ангусом отобрали членов команды. Мы назвали ее командой "Э". Э для Эбигейл.

Ее отец улыбнулся.

– Мне нравится.

Грегори взглянул на Эбигейл. Она сосредоточилась на его папке, ее щеки слегка покраснели.

Он взял лежавшую сверху бумагу.

– Это краткая биография и фотография капитана команды Джей Эл Вонга. Он свободно говорит на мандаринском диалекте и может смешаться с местными жителями. Он вампир уже два года. До этого он был спецагентом ФБР, Канзас-Сити. В прошлом году он возглавил Службу безопасности ковена западного побережья со штаб-квартирой в Сан-Франциско.

– Звучит неплохо, – президент просмотрел анкету Джей Эл, затем передал его Капрезе, который взглянул на нее и положил на кофейный столик.

Эбигейл придвинула лист поближе к себе, чтобы она могла его видеть.

Грегори взял следующий профиль.

– Второй вампир в команде – Рассел Райан Ханкельбург. Во время Вьетнамской войны он был майором морской пехоты. Он специалист по оружию и методам выживания.

Президент оглядел его анкету.

– Он был объявлен пропавшим без вести в 1971 году. Что с ним случилось?

– Его обнаружили несколько сотрудников Бюро год назад в пещере на севере Таиланда, – сказал Грегори. – Мы полагаем, что он пролежал в коме тридцать девять лет. Ангусу удалось оживить его, преобразив. Как только он услышал об этой миссии, он вызвался добровольцем. Он жаждет снова служить своей стране.

– Восхитительно, – президент передал анкету Капрезе.

– Значит, он не только проснулся мертвым, но и потерял тридцать девять лет своей жизни? – спросила Эбигейл. – Должно быть, это было травматично.

Грегори пожал плечами.

– Он – морской пехотинец. Из того, что я слышал, он быстро приспособился ко всем своим новым вампирским способностям.

Капрезе просмотрел его анкету и положил ее на стол.

– Эти двое мужчин, похоже, отличный выбор. Безусловно, мне придется их проверить.

– Конечно. Как вампиры, мы не сможем много сделать в течение дня, – Грегори воздержался от того, чтобы сказать, что они на самом деле будут мертвы. Это была уязвимость, о которой они не хотели, чтобы правительство знало. – Мы не хотим оставлять Эбигейл без защиты, пока спим, поэтому возьмем с собой несколько дневных охранников.

Он поднял следующую анкету.

– Это Говард Барр. Он был защитником "Чикагских медведей".

Президент Такер взял анкету и нахмурился.

– Я понимаю, почему тебе могут понадобиться люди, но почему бы не взять с собой Джоша и Чарльза? – он сделал знак Чарльзу, стоявшему у двери.

– Или оперативников из агентства, – предположил Капрезе. – У них есть опыт в подобных миссиях.

– Да, но у них не будет таких способностей, как у наших дневных охранников.

Капрезе фыркнул.

– Я предлагаю пойти нескольким моим людям. Это покажет, что вы, вампиры, готовы работать с нами.

Грегори поморщился.

– Боюсь, нам придется настоять на своих парнях.

– Почему? – Капрезе откинулся на спинку стула. – Что в них такого особенного? Они что, гадят золотыми яйцами?

– Что-то в этом роде, – пробормотал Грегори. Они с Ангусом обсуждали это в течение часа. Оборотни ожидали, что вампиры сохранят их тайну. Но если Эбигейл путешествует с ними, она должна знать. А если она узнает, то должен узнать и ее отец. Если бы он узнал об этом после того, как поездка закончилась, он бы, понятно, разозлился, что они утаили информацию.

Грегори наклонился вперед, положив руки на колени.

– Информация, которую я собираюсь вам сообщить, совершенно секретна даже в мире вампиров. Я хочу, чтобы вы дали слово, что она никогда не покинет эту комнату.

Президент и директор ЦРУ обменялись взглядами, затем кивнули.

– Есть еще одна группа... людей, сверхъестественных, как вампиры, но других. Они хотят остаться в тайне по очевидным причинам. Мне нужно ваше слово, что вы никогда не попытаетесь выследить их или причинить им вред. Они доверили нам хранить их тайну, и было бы бесчестно с нашей стороны предать их любым способом.

– Даю вам слово, – сказал президент Такер и бросил на Капрезе многозначительный взгляд. – Если вы не можете сохранить тайну, покиньте комнату сейчас же.

Капрезе приподнял бровь.

– Я молчал о вампирах шесть лет. Я умею держать язык за зубами.

– Тогда ладно, – Грегори взглянул на побледневшую Эбигейл. – Говард – перевертыш, – когда он наткнулся на пустые взгляды, он объяснил дальше. – Оборотень. Он меняет форму по своему желанию.

У нее перехватило дыхание.

– Ты имеешь в виду, как вервольф?

– Большинство оборотней – вервольфы, – признался Грегори.

Капрезе усмехнулся.

– Я в это не верю.

Эбигейл покачала головой.

– Я не понимаю, как это физически возможно.

Грегори бросил на нее многозначительный взгляд.

– Есть много вещей, которые могут быть возможны, – например, отношения со мной. Ее щеки покраснели, и он решил, что она поняла его. – Если вам нужны доказательства, я могу привести сюда Говарда и позволить ему перекинуться. Он может разломить диваны надвое, но...

– Подожди, – президент поднял руку. – Если он превратится в зверя, будет ли моя дочь в безопасности?

– Да, – кивнул Грегори. – Он полностью контролирует ситуацию. И даже в человеческом облике он обладает сверхсилой, скоростью и обостренными чувствами. Он может защитить Эбигейл лучше любого человека.

– Он вервольф? – спросила она.

– Вообще-то он вер-медведь. Кадьяк. Никто не станет связываться с Говардом.

Она ошеломленно уставилась на него.

– Второй дневной страж – это Раджив, – Грегори поднял последнюю анкету.

– Ты знаешь Максима? – перебила его Эбигейл.

Грегори моргнул.

– Кого?

– Максима. Он вервольф.

Президент напрягся.

– Эбби! Ты знаешь вервольфа?

– Нет! Он герой маминой книги... но я полагаю, что он не настоящий, – ее лицо вспыхнуло. – Извините. Я уже почти не знаю, что реально.

Грегори едва удержался от улыбки.

Лицо президента смягчилось, когда он посмотрел на дочь.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, милая. За последние несколько ночей на нас свалилось столько всего, – он глубоко вздохнул и выдохнул. – Вервольфы и вер-медведи – кто бы в это поверил?

– Вы можете добавить в список вер-тигров, – Грегори передал ему последнюю анкету.

Эбигейл ахнула.

– Тигры?

Грегори усмехнулся.

– Волки, тигры и медведи, подумать только!

Когда остальные продолжали ошеломленно смотреть на него, он откашлялся и принял серьезное выражение.

– Раджив уже год работает на Бюро. Его племя находится в Таиланде, но родом они из провинции Юньнань. Спустился по реке Меконг, а затем поселился в северном Таиланде. Очевидно, вер-тигры хотели занять определенную территорию для каждого племени, и в Юньнань им не хватило места. Хорошая новость заключается в том, что у Раджива там есть родственники, и он знает один из местных диалектов.

– И он превращается в тигра? – президент Такер передал профиль Капрезе.

– Да. Он может меняться по своему желанию, – Грегори закрыл свою теперь уже пустую папку. – Я тоже пойду. И Эбигейл. Итак, у нас есть шесть членов команды "Э".

– Почему только два дневных охранника? – спросил Капрезе.

– Мы будем телепортироваться, – объяснил Грегори. – Три вампира означают, что мы можем безопасно транспортировать только троих – Эбигейл плюс два оборотня.

Капрезе собрал профили в стопку.

– Я дам вам знать, одобряю ли я этих... людей.

Грегори искоса взглянул на него.

– Постарайся сделать это в течение нескольких часов. Мужчины уже в Сан-Франциско. Как только на Гавайях сядет солнце, они телепортируются туда. Потом они перенесутся в офис Бюро в Токио. Через двенадцать часов они уже будут в провинции Юньнань, где все отладится.

Эбигейл встревоженно села.

– Они уезжают без меня?

– Мы с тобой последуем за ними, как только все будет готово, – сказал Грегори. – Остальные четверо создадут базы по всей провинции. Поскольку местность довольно гористая, они будут искать пещеры или заброшенные здания вдали от населенных пунктов. Они установят на этих базах маяки, которые могут слышать только вампиры и оборотни. Мы используем маяки, чтобы точно знать, куда телепортироваться. И каждая база будет снабжена припасами: продовольствием, водой, синтетической кровью, спальными мешками и так далее. Боюсь, нам придется не сладко.

Она кивнула.

– Я это предполагала.

Грегори повернулся лицом к президенту.

– План такой – продуманная и тщательная подготовка, когда все будет готово и придет время забрать Эбигейл, мы проведем быстрые поиски. Возьмем ее и вернем обратно как можно быстрее. Самое большее – две-три ночи. Никто никогда не узнает, что она была там.

Президент улыбнулся.

– Мне нравится.

– Лоренс, – сказал Капрезе, – надеюсь, ты понимаешь, к чему это приведет, если твою дочь обнаружат. Китайцы смогут держать ее в плену, утверждая, что она шпионка.

– Я рассчитываю на то, что вампиры смогут телепортировать ее при первых же признаках опасности, – ответил президент.

– А что, если китайцы поймут, что она украла несколько их растений для исследований? – спросил Капрезе. – У нее могут быть серьезные неприятности, и твоей карьере придет конец.

– Если я могу спасти свою жену, мне наплевать, что обо мне подумают, – сказал президент Такер. – У меня второй срок, так что моя карьера в любом случае закончена.

– Если я обнаружу что-то полезное в одном из растений, – сказала Эбигейл, – я найду способ синтезировать его, чтобы нам не пришлось возвращаться. Нам нужно пойти только один раз.

– Совершенно верно, – согласился ее отец. – Что сейчас важно, так это организовать поездку Эбби, не подвергая ее опасности, – он повернулся к Грегори. – Я рассчитываю на вас, ребята. Не подведите меня.

Грегори кивнул. Лично он не знал, как сможет жить дальше, если что-то случится с Эбигейл. А если случится что-то плохое и президент обвинит в этом вампиров, то у них у всех могут быть серьезные неприятности.

Он поправил галстук.

– Если Эбигейл даст нам какую-нибудь информацию о растениях, мы постараемся найти их заранее. Потом мы возьмем ее, заберем их и уйдем.

Она достала из портфеля небольшую стопку бумаг.

– У меня есть по ним информация.

– Отлично, – улыбнулся ей Грегори, а затем снова повернулся к отцу. – Наша главная задача – безопасность вашей дочери. Вот почему мы стараемся свести к минимуму время, которое она проведет в Китае. Но с моей стороны было бы большой оплошностью не предложить нашим людям взять на себя всю миссию. Имея достаточно информации, мы сможем найти растения, которые ей нужны.

У нее перехватило дыхание.

– Вы пойдете без меня?

Грегори внутренне поморщился от шока и обиды на ее лице.

– Мне очень жаль, но мы должны рассмотреть этот вариант.

Она прижала руку ко рту, потом к груди.

– Я не могу в это поверить. Ты же знаешь, как это важно для меня.

Отец сочувственно посмотрел на нее.

– Он прав, Эбби. Лучший способ защитить тебя – это держать тебя в безопасности здесь.

Ее глаза блестели от слез.

– В жизни есть нечто большее, чем всегда быть в безопасности, – она взглянула на человека из Секретной службы. – Куда бы я ни пошла, что бы ни делала, за мной следят, чтобы я была в безопасности. У нас есть телохранители с тех пор, как ты впервые вошел в Конгресс. Это продолжается уже пятнадцать лет!

– Все в порядке, – мягко сказал президент. – Я уверен, что они смогут найти растения и без тебя.

– Нет! – она покачала головой, и слезы покатились по ее щекам. – Только не говори мне, что я не могу этого сделать! Мне всегда говорят, что я не могу. "Ты не можешь это надеть. Это выглядит недостаточно стильно. У тебя не может быть таких друзей. Они недостаточно престижны. Не хмурься так. Нельзя выглядеть несчастной на людях. Не говори ничего в присутствии прессы. Они могут это напечатать." Мне пришлось скрываться, чтобы получить жизнь!

Ошеломленный Грегори откинулся на спинку дивана. Он сжал руки в кулаки, чтобы не потянуться к ней. Он взглянул на ее отца. Президент Такер выглядел не менее ошеломленным.

– Эбби, – прошептал отец. – Я.. я не знал...

– Боже, – она вытерла щеки. – Мне очень жаль. Я не хотела... – она сунула бумаги обратно в портфель, ее руки дрожали. – Я отправляюсь в путешествие. Я не буду делиться своей информацией, пока вы не согласитесь, – она бросилась к двери и остановилась перед Чарльзом. – Я хочу уйти.

Человек из Секретной службы взглянул на президента, когда тот кивнул, открыл дверь, и Эбигейл выбежала.

Президент Такер откинулся на спинку стула, потирая лоб.

– Я и не подозревал, что моя карьера так тяжело давалась ей. Она никогда не жаловалась. Ни разу.

Грегори заерзал на диване. Директор ЦРУ просто сидел с пустым лицом. Лицо Чарльза, как обычно, ничего не выражало.

– Сэр, я знаю вашу дочь всего несколько дней, но могу сказать, что она очень любит свою семью. Она сделает для вас все, что угодно.

Президент кивнул со слезами на глазах.

– Она такая храбрая. Такая умная, – внезапно он наклонился вперед и схватил Грегори за плечо. – Дай мне слово, что с ней ничего не случится.

Он пристально посмотрел в глаза президенту. Они были карие, как у Эбигейл.

– Даю вам слово. Я буду защищать ее ценой своей жизни.

Президент внимательно посмотрел на него и кивнул.

– Хорошо, – он откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. – Ты был прав, предложив ей остаться здесь. Мне это тоже пришло в голову. Но ты же видишь, как она себя чувствует.

Грегори кивнул.

– Да, сэр.

– Она очень увлечена этой миссией. Она надеется, что это спасет ее мать. Я тоже надеюсь на это, иначе никогда не стал бы подвергать ее такому риску.

Грегори поднялся на ноги.

– Тогда все решено. Мы возьмем ее.

И да поможет им Бог, если с ней что-нибудь случится.