Глава 3

Глава третья

— Ваше высочество! — голос маленького господина в смешном котелке дрожал от негодования. — Я отказываюсь работать в таких условиях! Это просто… это… awfully # # 1!

# # 1 Ужасно, отвратительно! (англ.)

— Мистер Уатт! — ледяной тон слегка отрезвил бывшего университетского механика, и он судорожно сдернул головной убор. — Вы сдавали экзамен на знание языка?

Один из самых первых Указов давал на изучение русского ровно год. Любому вновь прибывшему в Заморье. Провалил экзамен — милости просим за дверь. В прерии.

— Прошу простить меня великодушно. — Джеймс Уатт виновато потупил глаза. — Это от волнения… — Он с испугом покосился на свиту хозяйки Заморья.

Свита впечатляла.

По бокам шествовали два английских мастифа: серебристо-палевый кобель и темно-тигровая сука. При виде просителей они синхронно приподнимали верхние губы, обнажая белоснежные клыки, и глухо рычали. С отвисших брылей белыми ниточками тянулись слюни, едва не касаясь мостовой; создавалось впечатление, что четвероногие охранники только что проглотили по кроссовку, оставив шнурки на десерт.

Пятерка телохранителей полукругом расположилась чуть сзади. В парадных одеждах сиу, но без перьев и раскраски. С винчестерами в руках. Но в данный момент внимание охраны отвлекало иное зрелище: их непосредственный командир проводил отбор в свою дружину. Четверых кандидатов постигла незавидная участь — жесткие кулаки Улкаха оставили отметины на каждом из них. Пятый противник — индеец-оджубей с непривычно светлой кожей — готовился к поединку.

— Мистер Уатт, — Златка смягчила тон. — Мы третий год ведем добычу вручную. Десять-пятнадцать фунтов золота в год на одного старателя — это сущие крохи. Если рудники не увидят в ближайшее время горное оборудование, то все наши планы полетят коту под хвост.

То, что не удалось русской императрице — переманить талантливого изобретателя паровой машины, получилось у ее самозваной наместницы. В качестве наживки использовали макет паровоза. И пообещали еще несколько интересных идей. Честолюбие оказалось сильней материальных посулов.

— Ваше высочество! — Плечи британца бессильно поникли. — Вы требуете машины для приисков, премьер-министр обещает повесить меня, если через два месяца паровой трактор не выйдет в поле. Если мы заморозим строительство железной дороги к Великим озерам, металлурги меня четвертуют… Не хватает рабочих, специалистов…

— Джеймс, голубчик… — ее голос стал ласковым, воркующим. — Корабли с переселенцами уже в пути. Месяц-другой и станет чуточку полегче. А пока…

Удивленный многоголосый гул прервал Златку. Глазам предстало необычное зрелище: сухощавый светлокожий индеец слизывал кровь с ободранных костяшек, а непобедимый Улках, стоя на четвереньках, оглушенно тряс головой.

— Однако! — не смог сдержать восклицания чопорный британец, в хищном азарте раздувая ноздри. — Это уже становится интересным!

Обширный двор механических мастерских — вотчины Джеймса Уатта — соседствовал с казармами полицейской управы. Именно сюда доставляли пленных индейцев, дезертиров и пойманных лазутчиков. И именно здесь по праздникам демонстрировали свою удаль лучшие кулачные бойцы гусарских полков, казачьих сотен и головорезов Улкаха. И зрителей здесь всегда было в избытке.

— Алексашка! — негромко окликнула Златка своего личного секретаря. Рыжий паренек, с трудом оторвав ошеломленный взор от поверженного краснокожего друга, мигом очутился рядом. — Кто это?

— Не знаю, государыня, — порученец неопределенно пожал плечами. — Только сегодня доставили. Последняя партия от Седого Вепря.

— Разузнай! — отдала она короткий приказ. Вид побитого Улкаха неприятно царапнул по сердцу.

Алексашка послушно кивнул и исчез. Словно его и не было.

— Продолжим? — предложила Златка британцу и потрепала холку кобеля, лапой наступившего на подол ее платья. С явной неохотой отвернувшись от зрелища и продолжая косить одним глазом в сторону импровизированной арены, Джеймс неторопливо продолжил доклад.

— Утренний Цветок! — довольный вид Улкаха никак не вязался с его опухшей физиономией. Один глаз заплыл полностью, наливаясь синевой, другой возбужденно блестел. — Это мой новый друг — славный воин по прозвищу Сладкий Язык… — ощерившись в радостной ухмылке, он дружески хлопнул по спине сухощавого индейца.

— Очень приятно, — язвительно буркнула Златка и медленно, по слогам спросила: — Ты понимаешь меня?

По-французски спросила.

В серых глазах мелькнул озорной огонек.

— Может быть, ты знаешь язык инглизов? — так и не дождавшись ответа, резко переспросила она уже по-английски. Добродушно-насмешливый взгляд индейца кольнул раздражением.

— Черт с тобой! — в сердцах произнесла Златка уже на родном языке. — Пусть Улках с тобой разбирается. Авось и сгодишься в спецназ.

— А нельзя ли попросить у вашего высочества иной должности? — с какой-то ленцой спросил индеец. На русском спросил.

Златка тихонько ойкнула. Едва придя в себя от неожиданности, она с сарказмом спросила:

— И на какой пост претендует столь славный воин?

— Министра финансов.

— А ты, братец, наглец! — искренне восхитилась девушка. — У тебя, наверное, и рекомендации имеются?

— Не без того, — не дрогнув ни единым мускулом, невозмутимо ответил индеец.

Ирреальность ситуации окончательно выбила ее из колеи и следующий вопрос, вместо того, чтобы прозвучать язвительно, получился каким-то обреченным, неуверенным.

— От кого? От твоих краснокожих друзей?

— Нет… — мягко улыбнулся странный индеец. — От ваших бледнолицых подруг.

От звука лязгнувшего металла Златка непроизвольно вздрогнула — главный механик Заморья шумно захлопнул отвисшую челюсть.

***

— Это наш новый министр финансов, — едва открыв дверь, с порога заявила Златка. — Прошу любить и жаловать.

Доминик де Брюэ, в одиночестве перебиравший бумаги в совещательном кабинете, поднял глаза и ошеломленно поперхнулся. Стоявший перед ним ухмыляющийся индеец меньше всего подходил на озвученную должность. Француз уже привык к непредсказуемым выходкам их взбалмошного высочества, но такого он не ожидал даже от нее.

— Вы шутите? — брови недоверчиво поползли вверх.

— Ничуть, — серьезно ответила девушка. Лишь в глубине глаз затаилась смешинка. — Господин Сладкий Язык имеет неплохие рекомендации от наших общих знакомых и богатый послужной список… — Она грациозно уселась в услужливо отодвинутое кресло и выжидательно посмотрела на мужчин в предвкушении потехи.

— И что он умеет?

Де Брюэ попытался задать вопрос ровным тоном, но скепсис все равно рвался наружу.

— Скальпы снимать, — бесстрастно поведал свежеиспеченный глава основного для любого государства ведомства.

Златка тихонько хихикнула.

— Очень нужная вещь, — язвительно ответствовал француз. — И как скоро вы приступите к этому занятию?

— Сразу же, как изучу ваши отчеты, — невозмутимо ответил Денис и, дождавшись приглашающего жеста, бесцеремонно развалился по правую сторону стола. Чуть помедлив, напротив устроился и де Брюэ.

— И кто будет вашей первой жертвой? — сарказм в вопросе прозвучал уже неприкрыто.

— Банки, страховые компании, корпорации… — безразлично пожал плечами Денис. — Какая разница?

Де Брюэ подозрительно прищурился.

— Продолжайте, Денис Иванович, — предложила Златка после минутной заминки.

— Странное имя для индейца, — ехидно заметил француз. — Если мне не изменяет память, только что у вас было другое прозвище.

— Хороший индеец многолик, — последовал напыщенный ответ.

Де Брюэ растерянно взглянул на девушку. Златка прыснула и подмигнула Денису — не стесняйся, начинай.

— Кое-какие вопросы возникли у меня уже сейчас, — прокашлявшись, начал новый министр. — Если я вас правильно понял, ваше высочество, курс ассигнаций вы поддерживаете искусственно?

Златка молча кивнула головой.

— Прошу простить меня за резкость, но это очень неразумный шаг… — подняв ладонь в примиряющем жесте, Денис подождал, пока возмущенно вскочивший француз не усядется обратно в кресло, и спокойно продолжил: — Бумаги, выпущенные вами в обращение, не деньги, а, скорее, извращенный вариант казначейских билетов.

— Поясните! — потребовал де Брюэ.

— Сама по себе задумка неплоха. Повышая курс ассигнаций по отношению к золоту, вы увеличиваете их привлекательность, но по сути платите процент их держателям. И в какой-то момент произойдет следующее: наши червонцы превратятся в ценные бумаги с непонятным для потенциального инвестора ценообразованием. То есть, в любой момент — неважно, будет это какой-то кризис или кто-то решит сыграть против нас — мы можем получить панику на рынке и начнется сброс ассигнаций.

— Наш запас прочности с лихвой покроет всю денежную эмиссию, — с некоторой долей самодовольства возразил де Брюэ. — Добыча алмазов в Южной Африке… — он с некоторым сомнением покосился на Златку, раздумывая, можно ли раскрывать сведения этому непонятному индейцу… — и золотые рудники Черных Холмов в разы превышают по стоимости весь выпуск ассигнаций. Любой желающий всегда может обменять нашу валюту на золото в любом отделении банка.

— Неважно, — отмахнулся Денис. — Если курс неизменно стабилен, то червонцы будут представлять интерес только для тех, кто имеет торговые отношения с Заморьем. В вашем же варианте неизбежны спекуляции. И ни к чему хорошему это не приведет. Организовать панику на рынке проще простого, я вам навскидку назову десяток способов.

— Где вы этому обучались? — не смог скрыть удивления де Брюэ.

— У нас шаман в племени грамотный был, — не моргнув глазом, ответил Денис. — Всех учил. До самого последнего оджубея донес эти… — чуточку замявшись, он с усмешкой закончил, — выбитые на скалах прописные истины.

— И что вы предлагаете? — вмешалась Златка.

— Что я предлагаю… — эхом откликнулся Денис и задумчиво потер переносицу. — Я предлагаю поменять финансовую систему во всех государствах.

— Даже так? — не удержался от скептического возгласа де Брюэ.

— Именно, — со всей серьезностью подтвердил министр финансов.

— Зачем нам это нужно? Какая в этом выгода?

— Пока что мы никому не интересны. Европейские державы заняты войной с Турцией, разделом Польши и другими молодецкими забавами. Но когда-нибудь монаршьи руки доберутся и до нас… Придется несладко. Очень несладко.

— Я подготовил доклад по этой проблеме, — нехотя признался де Брюэ. — Наше вооружение позволяет противостоять вдесятеро превосходящему противнику, но все, что мы имеем — это пять прекрасно обученных полков. Единственный выход я вижу в наемной армии.

Денис встал с кресла и принялся мерить шагами комнату. Наконец, остановившись перед французом, он резко спросил:

— Как обстоят дела в колониях?

— Недовольство усиливается, было уже несколько вооруженных стычек с королевскими войсками. Но признаков полномасштабной гражданской войны пока не наблюдается.

— Будет им война! — мстительно пообещал Денис и недобро усмехнулся. — Но на данный момент меня больше занимает экономика.

— И с чего вы планируете начать?

— Сначала надо исправить то, что вы наворотили здесь без меня, — едва слышно пробормотал министр финансов. — А уж затем приступать к основной операции… — подняв глаза к потолку, он чуть прибавил голос: — Чтобы убить дракона, надо его породить. И самому стать драконом.

— Какого дракона? — недоумение в глазах француза усилилось.

— Зеленого, — отвлеченно пояснил Денис. — С крылышками.

— Какими крылышками?!

— Пупырчатыми…

— Денис Иванович! — укоризненно протянула Златка.

Словно очнувшись, Денис мгновенье созерцал собеседников отсутствующим взглядом и, усаживаясь в кресло, ворчливо закряхтел:

— Говорил же — не лезь в экономику… Найду — выпорю! Розгами. Ну, Юлька, дождешься ты у меня!

— Какая Юлька? — де Брюэ беспомощно захлопал глазами.

— Зеленая, с крылышками… Тьфу ты! Совсем мне голову задурили, — неизвестно на кого рассердился Денис. — Нет у нее крыльев. И лап нет.

За три года де Брюэ неплохо поднаторел в русской речи, но не настолько, чтобы различать смысловые тонкости. Поэтому он на всякий случай уточнил, приняв соболезнующий вид:

— Она инвалид?

— Кто?

Теперь уже Денис впал в ступор.

— Ваша Юлька, — терпеливо разъяснил француз.

— С чего вы взяли?

— Вы сами только что сказали, что у нее нет ног.

— Лап! — окончательно вышел из себя Денис. — Лап у нее нет! А ноги есть. В достаточном количестве!

Де Брюэ обескуражено заскреб в макушке, беззвучно шевеля губами. Судя по затуманившемуся взору, он пытался сообразить какое количество ног будет достаточным для этого странного индейца. Златка же напротив, мысленно представив свою подругу из снов многоножкой, не выдержала и от души расхохоталась.

— Предлагаю вернуться к нашим баранам, — мрачно взглянув на веселящееся высочество, буркнул Денис.

— Но у нас нет баранов, — удивленно развел руками француз. — Свиньи, коровы, лошади… — начал он перечислять, и обиженно умолк, прерванный новым взрывом смеха.

— Доминик… — укоризненно качая головой, Златка мизинчиком смахнула выступившие слезы. — Я вас заставлю сдавать экзамен по языку повторно. И принимать его буду лично. Не узнать родную французскую поговорку в русском переводе… Это уже слишком!

— Как вам будет угодно, ваше высочество, — покорно склонил голову де Брюэ, не преминув пожаловаться: — Ваш язык чрезвычайно сложен. А в ваших поговорках сам черт лапу сломит.

— Ногу, — машинально поправил его Денис.

— Хватит! — хлопнула ладошкой по столу Златка. — Лапы, ноги, крылья… Зоосад какой-то, а не совещание Кабинета… — Мужчины смущенно переглянулись. — Денис Иванович, будьте серьезней!

— Хорошо, — покладисто согласился Денис. — Для начала я хотел спросить у вас вот что… — Он внимательно оглядел собеседников. — Вы знаете, с чего начался распад Римской Британии?

— Нет, — с любопытством хлопнула ресничками Златка и заерзала в кресле, устраиваясь поудобней.

— Англосаксонские варвары не смогли справиться с управлением, — практически одновременно с нею ответил де Брюэ.

— Не совсем так, — покачал головой Денис. — Римская монетная система была сложна и использовала три металла: золото, серебро и медь. Все это давало гарантию достаточности средств расчета. Когда варвары захватили Британию, экономика просто лишилась денег. Внешний приток иссяк. И некогда цветущая империя на шесть веков погрузилась в рецессию.

— Наши экономисты считают по-другому, — возразил де Брюэ.

— Они могут считать все, что угодно! — пренебрежительно отмахнулся Денис. — Возьмите нынешнюю Российскую империю. Огромный потенциал и недостаточно средств для расчета. Из-за этого развитие промышленности можно сравнить с гонкой черепах.

— Я слышал, что Екатерина начала печатать ассигнации.

— Эмиссия бумажных денег — палка о двух концах. С одной стороны, она создает условия для нормального функционирования экономики, с другой — я не знаю ни одного правительства, избежавшего искушения заткнуть дыры в балансе простым включением печатного станка.

— Это всего лишь теория, — продолжал упорствовать де Брюэ.

Разубеждать его Денис не стал. Как и не стал сообщать французу, что все это — далеко не теория, а практика последних столетий. Вместо этого он задал следующий вопрос:

— Какие недостатки у металлических денег?

— Вес, неудобство транспортировки… — начал перечислять француз.

— Главный недостаток в другом: их тяжело взять под контроль. Особенно это касается серебра — в земных недрах его в пятнадцать раз больше, чем золота. Через несколько десятков лет некоторые особо одаренные личности поймут это и сделают все, чтобы исключить серебро из металлического стандарта.

— Откуда вам это известно? — с искренним изумлением спросил де Брюэ. — И о каком стандарте вы говорите?

— Шаман сказал, — усмехнулся Денис, оставив без внимания второй вопрос. — Он все знает.

— Господин министр! — предупреждающе постучала ложечкой по краешку фарфоровой чашки Златка.

Де Брюэ обиженно поджал губы.

— Есть такая штука — банковский мультипликатор, — как ни в чем не бывало, продолжил лекцию Денис. — Суть его заключается в следующем. К примеру, вы, месье Доминик, решили сделать вклад в моем банке. Скажем, 100 рублей ассигнациями. Государство обязывает меня иметь страховой фонд… так называемая норма резервирования. Возьмем среднюю цифру в десять процентов. То есть, 10 рублей я откладываю в резерв, а 90 даю в кредит нашему прелестному высочеству.

Их прелестное высочество нахмурилось и пригрозило:

— Юлии все расскажу!

Сделав испуганные глаза, Денис скорчил покаянную гримасу.

— Смотрите, что произойдет дальше. Наше высочество идет в лавку и покупает на эти 90 рублей соболью шубку. Купец приносит выручку ко мне в банк и делает вклад. Я откладываю десять процентов в резерв и выдаю ссуду 81 рубль кому-то еще… И так — до последнего рубля. То есть, чисто теоретически, мой банк из 100 рублей создает в экономике около 900.

— Очень любопытная теория, — оживился француз. — Никогда про такую не слышал.

— Наш шаман умный, — не удержался Денис, важно надув щеки.

Златка вновь прыснула.

— И если я правильно понимаю… — на этот раз де Брюэ не выказал ни малейшего намека на обиду. — Кредиты провоцируют спрос, что в свою очередь ведет к подъему производства. Но как при этом обеспечить контроль над денежной массой?

— Количество наличных денег меняется очень медленно и растет по мере развития экономики, — пояснил Денис. — Рынок сам регулирует коэффициент мультипликатора. Но… — выдержав многозначительную паузу, он наставительно поднял палец, — во всем этом есть два негативных момента. Во-первых. Искусственно спровоцированный спрос ведет к перегреву экономики. И во-вторых, все это в итоге приводит к очередному кризису. И вот тут-то и начинается самое интересное. Когда вы, месье Доминик, приходите в мой банк забирать свой вклад, то, вернув свои 100 рублей, вы, по сути, изымаете из экономики 900. И если ситуация приобретает лавинообразный характер, денежная масса стремительно съеживается и государство вынуждено замещать мультипликационные деньги живыми, наличными. Иначе крах финансовой системы неминуем. И в этот момент проявляется еще один неприятный момент. Государство предоставляет банкам неограниченный кредит, но, опасаясь возросших рисков в период кризиса, банки отказываются кредитовать реальный сектор. И все дармовые ссуды используют для спекуляций. Страх и жадность — неизменные спутницы банковской системы. Создается парадоксальная ситуация: деньги у правительства есть, а предприятия сидят на голодном пайке. И в итоге власть вынуждена применять метод кнута и пряника. Сама она влить деньги в экономику не может… Разве что с вертолета разбрасывать… — Последние слова Денис пробурчал под нос, вспомнив знаменитую фразу главы ФРС # # 1 Бена Бернанке. Именно после этого высказывания он и получил свое прозвище Беня-вертолетчик.

# # 1 ФРС США — Федеральная резервная система США.

— Тогда для чего вы нам это рассказываете? — недоуменно спросил де Брюэ. Ответить Денис не успел. Дверь в кабинет приоткрылась, в узкую щель просунулась рыжая голова и тревожным шепотом известила:

— Ваше высочество! Гонец доставил срочную депешу.

Златка повелительно махнула рукой. Личный порученец бочком приблизился к столу и почтительно подал конверт, украшенный сургучными печатями.

— Плохо дело! — торопливо пробежав глазами текст, девушка прикусила губу. — На Лысую гору выдвигается полк королевской пехоты.

— Сведения точные? — быстро спросил де Брюэ.

— Подпись сэра Тома, — бросив взгляд на письмо, она дополнила: — И почерк его. Собственноручно писал. Просит сжечь депешу по прочтении.

— Опасается… — усмешка француза получилась откровенно презрительной.

— Если метрополия узнает, то головы ему не сносить, — вступилась за старого знакомого Златка. — И Бостон получит нового губернатора.

— Наместник Британской империи сообщает своему противнику о предстоящем наступлении? — Денис удивленно приподнял бровь.

— Их высочество очень популярна среди офицеров колониального гарнизона, — хмыкнул де Брюэ. — И мистер Хатчинсон прекрасно об этом осведомлен. Если бы он не предупредил об этом нас, нашлись бы и без него добрые люди. Сэр Том всего лишь пытается усидеть на двух лавках.

С русскими поговорками у француза был полный порядок.

— А что за гора? — поинтересовался Денис. — И для чего к ней отправляют войска?

— Гора-обманка, — переглянувшись с де Брюэ, ответила Златка. — Настоящие прииски мы стараемся держать в тайне. А на Лысой горе лишь видимость рудников. Место открытое и две сотни казаков прекрасно справляются с охраной. Дикие старатели не оставляют попыток организовать там добычу, но до сегодняшнего дня мы успешно отбивали все атаки. Зато все уверены, что золото мы добываем именно там.

— Как далеко она от Заморья?

— Верст двести, — ответил француз и повернулся к девушке. — Что будем делать, ваше высочество?

— Англичане будут там не раньше, чем через два месяца, — сосредоточенно наморщила лоб Златка. — Надо снимать охрану — нет смысла ввязываться в войну… — И тяжело вздохнув, огорченно добавила: — Жалко. Следующую экспедицию следует ждать уже в Черных Холмах.

— Я отдам приказ Алексичу, — согласно кивнул де Брюэ. — Сербы давно рвутся в бой. Пусть начинают готовить оборонительные рубежи.

— Не торопитесь, ваше очаровательное высочество, — Денис лукаво подмигнул девушке. — У меня появилась идейка.

— Слушаю… — Златка украдкой показала ему кулак.

С усмешкой взглянув на замерших в ожидании собеседников, он негромко произнес:

— Я предлагаю продать гору англичанам…

Загрузка...