S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3.

Глава 6.

Обитаемый пояс.

Проснулись бодрые и в хорошем настроении. Шмель, похоже, долгого отсутствия Анжелики и Медоеда ночью не заметил. Поворчал только, мол, расслабились, никого на дежурство не оставили. Тему развивать не стали, ночь прошла спокойно.

Быстро перекусили, готовить ничего не стали и пошли вниз, разведать на счёт топлива. Как кваз и говорил, ни в кране, ни в бульдозере, представляющие собой измятые кучи металла, целых баков не сохранилось. Солярка вытекла, оставшись обширным жирным пятном на песке. Больше техники и не имелось. А две легковые машины у разбитых бытовок потребляли бензин. Значит, придётся ехать в тот город, что заприметили вчера с крыши.

До города, вернее, выпавшего в Стикс спального района мегаполиса, в котором отсутствовали пятиэтажные «совковые» застройки, путники добрались быстро и без проблем. Лишь однажды Дима использовал Сдвиг, чтобы убить вожака стаи, притаившейся в подлеске у дороги. Смерть старшего заражённого мгновенно вызвала в рядах десятка монстров сумятицу, переросшую в драку и «Ослик» спокойно промахнул мимо.

На кластере, до перезагрузки которого оставалось пару дней, заражённых тоже почти не было. Остались лишь бегуны и пустыши, которым удалось спрятаться от более развитых сородичей. Окружающее выглядело… привычно ужасно. Хаос беспорядка, разбитые машины, останки людей повсюду… что здесь творилось после перезагрузки, Анжелике представлять не хотелось от слова совсем. Насмотрелась уже на переправе, наслушалась.

Ехали аккуратно, объезжая скопления машин или места, где сожрали особо много людей, там всё было устлано костяками и кровью. Благо, всё это уже относительно подсохло и практически не воняло, но «наматывать сопли» на колёса не хотелось. Уныние и смертельная обречённость. Это витало в воздухе, проникало в мысли и не давало сосредоточиться на деле. Тишина, словно «въедалась» в кожу. Казалось, остановись, присядь и сам станешь вскоре частью этого мёртвого города…

Минут через двадцать поисков начали обнаруживаться следы пребывания на кластере иммунных, проехали варварски разграбленный гипермаркет. Перед разбитыми витринными окнами и входом изрядно насыпано гильз и ещё чуть дальше пару десятков уже обгрызанных тел заражённых. Рассыпанные гильзы вообще, стали встречаться достаточно часто и в разных местах. Такое впечатление, что после перезагрузки сюда нагрянуло ну очень много рейдеров. А это значило, что где–то неподалёку имеется стаб. Стоило ли искать? Определённо нет. Обнаружились и машины тех рейдеров, кому не повезло. С одной, к слову, удалось слить топливо и разжиться целой и полной канистрой.

Муры. Только их машины разукрашены столь нелепо для этого мира. А это значило, что вопрос с топливом надо решать быстро.

Управились, примерно, за пару часов. Находили подходящую машину, Шмель специальной приспособой с помпой пробивал бак, наполнял канистру, Дима переливал в бак «Ослика». Анжелика в это время присматривала за окрестностями. Почему не озаботились запасом изначально? Планировали ехать не спеша от стаба к стабу, а не долгими рывками, как сейчас. Изменившаяся ситуация внесла свои коррективы и путники набирали канистры и залили под пробку дополнительный бак, до этого редко использующийся. Теперь, если позволит Улей, топлива должно хватить, примерно, на половину оставшейся дороги. Единственный минус, внутри машины пованивало соляркой, пусть и не сильно, но люк и боковые триплексы пришлось держать открытыми.

На выезде из кластера напоролись–таки на людей и миром разойтись не удалось… посторонних рейдеров первым учуял, естественно, Дима и двигались они быстро приближаясь. Четверть километра для машин не расстояние. До границы кластера, как раз, оставалось метров сто пятьдесят, а после, дорога выходила на трассу посреди поля и немного сворачивала, так что за высокими домами едущих навстречу видно пока не было. И как назло, не свернуть, едут сейчас по центральной улице квартала, вдоль длинных жилых домов с бутиками на первых этажах, спрятаться негде.

— Тормози! Муры впереди! — Вскинулся на сиденье Дима, схватив с креплений автомат.

— Откуда ты знаешь, что муры?!

Медоед взглянул на кваза так, что тот сразу поверил. Было во взгляде парня что–то такое, не оставляющее места сомнениям. И Шмель вдавил педаль тормоза.

— Как покажутся, лупим из всего, что есть! Анжелика, в люк! Щит поставлю!

И сам уже юркнул на крышу, замок двери не починили, поэтому приходилось вот так или через задние двери. Сейчас времени было в обрез.

«Ослик» уже остановился, удачно частично прикрывшись у стоявшей посреди дороги измятой легковушки. Шмель уже вылезал, прихватив свой ручной «Корд». После Димы в люк высунулась и Анжелика с оружием. По людям ей в прошлом пусть и приходилось стрелять, но не часто, Шмеля прикрывала больше, так что лёгкий мандраж присутствовал.

Медоед с квазом подбежали к остову машины в паре метров от их внедорожника и заняли позиции.

Впереди уже были слышны взрыкивания машин.

— Сколько их?! — кваз.

— Шестнадцать. Две машины. Джип головной, в нём пятеро и грузовик, похоже, там остальные, — протараторил Дима, готовясь стрелять.

Прошло секунд пять всего, между домами прокатился сначала звук и спустя ещё пару секунд показались машины. И правда, пикап, чёрный, с блестящим хромом кенгурятником, над крышей пулемёт на вертлюге и за ним человек. За джипом грузовик, по виду, «КАМАЗ» или что–то подобное. И так же с пулемётчиком, торчащим из кунга, ближе к кабине. Ствол оружия повёрнут чуть в сторону, что хорошо, потратит лишнюю секунду на прицеливание.

Маленькая колонна замедлила ход и там, видимо, только–только заметили странную машину и людей с оружием, направленным на них.

— Огонь! — выдохнул громко Дима и выжал спуск.

В ту же секунду слева загрохотал и «Корд» Шмеля.

«Пекарь, развалившись в кабине грузовика и прикрыв глаза, размышлял, как поправить незавидное положение его банды. С неделю назад попали в переплёт и потеряли больше половины людей. И вот, сейчас, вынуждены подбирать объедки, «заезжая» на кластер в числе последних… разумеется, имелось здесь у них своё секретное «местечко», где можно «подогреться» дурью, даже себе немного останется, но чтобы исправить сложившуюся ситуацию, мало…

Вообще, главарь банды видел на данный момент только два выхода. Либо им в ближайшее время крупно повезёт, либо останется присоединиться к другой ватаге, чего не хотелось. Но в ином случае «съедят». То есть, присоединят на ещё более унизительных условиях…

— Шеф! Эт чё там впереди?! — непонимающе спросил водила, Гелик. Тупой, но машины водит–чинит, как бог.

Въехали уже на кластер. Пекарь открыл глаза и взглянул поверх пикапа, едущего метрах в десяти впереди. Скорость снизили, чтобы не налететь на разбитые и измятые остовы автомобилей на дороге. Как же хорошо, что этот кластер утром грузится, когда машины, в основном, по парковкам стоят и дороги почти свободные, пришла мысль.

Дальше, метрах в ста пятидесяти посреди дороги стоял измятый автомобиль, легковушка какая–то, бандит присмотрелся, а за машиной… раз, два..! И ещё чуть дальше явно внедорожник, каких Пекарь не видел никогда! И за крышкой откинутого люка ещё человек. И они, все трое… твою же мать..!!

На дулах их автоматов и, вот дерьмо, пулемёта в руках кваза, заиграли вспышки выстрелов, но звука совершенно не слышно! Время для Пекаря, словно замедлило бег. Вот пикап осыпается искрами от множества попаданий, голова пулемётчика, Шекеля, взрывается красным облачком… джип вильнул, раз, другой, тело бандита выбросило из кузова и машина резко ушла в сторону!

Пули забили уже и по грузовику…

Пекарь, с глазами на выкате от испуга обернулся на Гелика, хотел проорать «отворачивай», но из его затылка вдруг появилась часть черепа и мозга, ровным цилиндром, сантиметра в три диаметром, «выдавленная» неведомой силой! И тут же водителю в грудь ударило сразу несколько пуль! Больно! Почему мне–то больно?! Это была последняя мысль Пекаря, прежде чем тяжёлая пуля из «Корда» разворотила череп уже ему самому…

Из почти десятка бандитов в кунге грузовика, выжил всего один, и то, ему пулемётной пулей оторвало кисть, а другой, автоматной, пробило бедро и раздробило кость… добили его чуть позже, когда напавшая на них троица рейдеров занялась «контролем»".

С бандитами справились лихо! Те даже в ответ и стрельнуть не успели. Секунды через четыре после начала стрельбы, джип с мёртвыми уже мурами резко отвернул в сторону, выкинув из кузова безголового пулемётчика. Тяжёлая машина с грохотом врезалась в стоящие изорванными консервными банками автомобили на обочине.

Грузовику досталось не меньше. Шмель дострелял короб уже в него. А Дима с Анжеликой добавили по магазину из автоматов.

Тяжёлая машина с кабиной, превратившейся в решето от множества попаданий, вывернула уже в другую сторону и с ещё большим грохотом разбросала в стороны пару легковушек и врезалась в стену дома, перегородив тротуар.

Дима «проверил» эмпатией. В живых остался только один бандит, и то, сильно ранен, уже не боец.

На «контроль» и «помародёрить» потратили буквально минут пятнадцать. Сбежавшиеся на «огонёк» заражённые, штук двадцать бегунов, терпеливо, в страхе, ждали своей очереди, спрятавшись за домами.

Медоед добил выжившего в кунге. Интересного, кроме боеприпасов, у них ничего не нашлось. Бедные какие–то муры попались, пошутил вслух Дима, когда Шмель обшаривал пикап, Анжелика решила оставить «сбор трофеев» на мужчин, на деле же не хотела приближаться к трупам. Скольких она сейчас убила? Нет, каких–то угрызений совести она не ощущала, мразям и смерть поганая, но всё же стрелять по людям и заражённым вещи очень разные. А они сейчас втроём отправили на тот свет около двух десятков человек.

В кузове пикапа лежали три целых короба к пулемёту и несколько цинков «пулек» для автоматов. Разумеется, боеприпасы забрали, патронов много не бывает. Ну и взяли ещё одну канистру солярки, чудом оставшуюся без лишних дырок.

Когда уже покинули кластер и отъехав подальше, девушка спросила Диму:

— Как ты понял, что это именно муры?

Медоед обернулся к девушке:

— Эмпатия.

— Я поняла, что эмпатия. Но… ты же эмоции только ощущаешь… или…

— Или, Анжелика, или, — усмехнулся добро парень. — Я не знаю, как это тебе объяснить доступным языком… у каждого человека, кроме эмоций, есть… как сказать–то… общий эмоциональный фон, как «основа», что ли. У муров, у всех без исключения, этот фон… «грязный». Если один раз такое ощутить, уже не спутаешь. И чем грязнее эта «основа», тем хуже человек. Что–то вроде того. — Дима кивнул головой в сторону оставленного позади города. — Те были «грязными», так и понял.

Девушка хмыкнула. «Основа», значит, эмоциональная… о таком она и знать не знала, а проучилась в спецшколе для эмпатов пятнадцать чёртовых лет! И картинка та, да за такой способ общения, в её мире, они бы с Медоедом… тш-ш…

— И как этот фон разглядеть–то? — спросила Анжелика.

— В твоём мире, ты говорила, школы были для эмпатов?

— Были, да только вижу теперь, нихрена нас там не учили эмпатией пользоваться. — сокрушённо ответила девушка.

— Ты сам–то как до всего этого дошёл? — спросил Шмель.

— Чему–то отец научил… а вообще, надо обращать внимание на закономерности. Если происходит нечто необычное, ищи этому причины. Как Анжелика говорила, ищущий найдёт?

— Происходило бы оно ещё… это необычное. Только с твоим появлением и началось, — буркнул кваз и если бы не эмпатия, понять, в каком контексте, позитивном или нет, эти слова прозвучали, было бы невозможно. Оказалось, больше в негативном. Квазу явно не нравились произошедшие за последнее время изменения в его устоявшемся образе жизни.

Дима вздохнул, перевёл взгляд вперёд, на наполовину закрытый сеткой трещин триплекс, пытаясь разглядеть дорогу впереди, произнёс:

— Если не искать и не замечать этих «необычностей», они и происходить перестанут…

Дальнейшие четыре дня пути ничем примечательным не запомнились. Дороги, которые Нестор «вложил» в сознание Анжелики, явно проходили в глуши, где стабы если и были, то поселения на них отсутствовали. Иммунных больше не видели, хотя расстрелянные, сгоревшие машины встретились ещё раза три. Топливом запасались при первой же возможности, основной бак старались держать полным.

На первом же ночлеге Анжелика попросила Медоеда «научить» тому фокусу с мысле–образами. Дима, некоторое время подумав, согласился и до самой ночи пытался объяснить принцип «общения». С передачей «алфавита», тех самых сотен мелких мысле–образов, возникла проблема… нет, они передавались, но Анжелика не смогла принять больше пары десятков за раз, жутко разболелась голова. Дима это по себе помнил, когда Близнец «загрузил» в него все те сотни, голову, казалось, порвёт на части. Так что решил не действовать наобум. И это оказалось правильно. Разумеется, ни о каких дальнейших «занятиях» в тот вечер идти уже не могло. Размышляя вдвоём над возникшим вопросом «почему», девушка предположила, что её память за время жизни ещё в том мире, «засорилась» ненужной информацией. И что принять новую, тем более, «такую» и «таким», совершенно непривычным способом, оказалось для её сознания сверхзадачей. Пока, во всяком случае.

Шмель, вообще, сказал, видя состояние напарницы, что и нечего этой фигнёй заниматься, только хуже сделают. Конечно, принимать во внимание его совет девушка не стала и до самого «отбоя» терроризировала Диму «теорией», которую, к слову, парень и сам не знал, лишь предполагал. Поэтому и у него голова, в конце концов, «разболелась».

По мере продвижения на Запад, заражённые становились сильнее и развитее. Численность тоже неуклонно росла, как и «стайность». Если в глубине Обитаемого пояса многочисленные стаи редкость, то уже здесь десяток полтора тварей обычное дело. И агрессивность их так же росла. Дима уже практически всё время торчал из люка, мониторя обстановку. Сдвиг приходилось использовать, разумеется, чаще. И это в глуши, деревни или города по дороге почти не попадались, в стороне, разве что.

Но темп передвижения, если и снизился, то ненамного. В день проезжали километров по триста. Лучше так, чем нарываться лишний раз. Приходилось часто останавливаться, пережидать, прятаться. Лишний раз нарываться на стычки смысла нет, когда можно эту самую стычку избежать.

С каждым днём Дима становился всё смурнее. Он ощущал, что времени остаётся не так много и не представлял пока ещё, как и где искать отца. Но хотя бы немного успокаивали слова Нестора о помощи. Единственное, парень не представлял даже, что это будет за помощь.

На вторую и третью ночёвку Медоед всё так же продолжил передавать мысле–образы девушке. И она даже попробовала «сложить» фразу. Безуспешно, правда. И очень злилась из–за этого. В теории, принцип она понимала, но на практике не выходило «оперировать» этими маленькими фрагментами, не могла «поймать» состояние сознания, которое позволило бы «ухватить» мысленно образы и сложить нужную «фразу».

Дима тоже не мог ничего понять. Он «отправлял» Анжелике простые фразы, она даже могла их «разобрать», но собрать что–то своё — нет, про «обратную связь» и говорить нечего. Ради эксперимента и понимания, попробовали со Шмелём. Но кваз «передачу» от Димы то ли не принял, то ли не понял. В общем, результата ноль целых, ноль десятых. Возникал вопрос, почему тогда тот кот смог «понять» Медоеда? Какого–то внятного ответа так и не наши. Единственное, что утешало, Анжелика всё–таки ощущала, что «может», оставалось лишь понять «как». Медоед, к слову, имел на этот счёт мысли, но девушка явно к такой близости не готова. Годами вбитый стереотип, что надо скрывать от других эмпатов свои эмоции, ещё не скоро позволит ей полностью довериться Диме. А мысль его состояла в том, чтобы «проследить» за её попытками «отправки» мысле–образов эмпатией и если поймёт, что не так, попробовать объяснить. Ещё имелся вариант, как его назвала Анжелика, синхронизироваться, то есть максимально открыться друг другу, это у них в школе называлось «эмпатическим слиянием» и тогда бы парень, чуть ли не напрямую, смог бы «направить» её, «показать», как надо действовать. Но в этом случае должно быть чуть ли не абсолютное доверие, чего, конечно, сейчас между ними не наблюдалось. У каждого свои тараканы и скелеты…

Но если Медоед, в принципе, был готов попробовать, то девушка нет. Даже блок снять не решалась, а Дима чисто из принципа держал свой.

На конец четвёртого дня пути до Гвардейского оставалось уже триста двенадцать километров. День пути и ещё одна переправа.

Дима, ещё по картам в Гвардейском помнил эту реку, извилисто петляющую, но про мосты сказать ничего не мог, стабов рядом с поселением не было, тем более, на реке. Даже Форпостов в этой стороне не имелось, до ближайшего, вроде бы, «Четвёрки», около ста пятидесяти километров на юг. А может и больше, сориентироваться точнее Медоед без визуальной составляющей не мог.

На ночлег устроились на окраине небольшого городка в единственной девятиэтажке, тупым зубом торчащей в небо. Остальные дома, пяти и трёхэтажные «хрущи». Да и прилетело–то всего десятка полтора этих домов с обширным парком или городской рощей. Вглубь решили не заезжать даже, топливо под пробку, еда тоже есть. Да и ехать осталось немного. У Димы по этому поводу даже мандраж начался. Сколько времени прошло, что изменилось? Все ли живы, как примут его… Анжелика и без эмпатии поняла состояние парня и парой фраз успокоила, на время, разумеется, от эмоций всё равно не деться никуда.

Расположились так же на крыше. Кластер пусть и давний, но останков много, внутри дома в подъезде, тоже. К слову, пока Шмель удобно приткнул «Ослика» во дворе, Медоед успел убить Сдвигом около десятка заражённых. При появлении людей, монстры оживились, лотерейщик, первая жертва, даже напасть решил, хотя и тормознул, когда учуял Крюки. Следом выбежало ещё три твари, два бегуна и ещё один лотерейщик. Спасся только бегун, добивать его Дима не стал, пускай других своим жалобным урчанием предупредит, мол «там Враг». То, что этим самым урчанием и рыками, заражённые опознаются и «общаются», Медоед ещё в Пекле уяснил. Странно даже, не все иммунные это понимали, знали только, что если заражённый заурчит, значит могут ещё набежать.

На ужин разогрели тушёнку и умяли с лапшой, после Анжелика продолжила свои попытки собрать хотя бы самый простой мысле–образ, а Дима время от времени, отвечал на одни и те же вопросы, суть которых, сводилась к короткому «как?».

А ближе к утру со двора раздался жуткий грохот и скрежет, заставивший путников буквально подорваться из своих спальников! Собачью вахту тащил в этот раз Шмель, потому первый и отреагировал.

— Машина! — первым догадался кваз и рванул к краю крыши.

Уже начало светать, так что вполне нормально видно. Медоед и Анжелика подбежали к краю спустя несколько секунд. Дима ничего не понимал, он не ощущал там, внизу, ни одного заражённого. Пара полудохлых пустышей в доме, ещё один в пятиэтажке напротив и всё, никого больше!

Во дворе, тонущем ещё в густых, рассветных тенях, не было видно никакого движения. С высоты девяти этажей «Ослика» разглядеть в подробностях сложно, но с внедорожником явно что–то случилось. Переглянувшись, сглотнув холодный ком, путники направились к вещам.

— Идём вместе! — произнёс Медоед. Что–то ему во всём этом не нравилось. Заражённого бы он почувствовал загодя, а скребберов ощущает метров с семидесяти… но ни тех, ни Иных, тем более, в округе не было.

Быстро собравшись, от сна и следа не осталось, в темпе спустились и с каждым пройденным вниз этажом росла тревога. На улицу выходили осторожно, ощетинившись во все стороны оружием.

— Вот же срань, а! — выругался Шмель, добавив пару этажей в матерную конструкцию. Медоед, нахмурившись, осматривался по сторонам, а Анжелика, тоже выдав несколько ругательств, спросила:

— И как мы теперь..?

«Ослик» сейчас представлял собой печальное зрелище… по переду машины словно слон прошёлся, у которого на лапах ещё и когти не меньше Диминых Крюков. Передние колёса «разъехались», капот почти сорван, открыв размолоченное нутро. Удары неведомой твари пришлись и по передним сидениям и по крыше, вмяв её, как фольгу. Более–менее целым остался только багажник и заднее пассажирское место, хотя влезть туда без труда уже не выйдет.

— Как прозевали–то? — спросил Шмель, смотря на Диму с Анжеликой. — Вы же сенсы…

Медоед осматривал сейчас следы вокруг. Заражённый и рупь за сто, Элита. Анжелика молчала, уставившись в землю. Да уж, потерять машину, да ещё и в самом конце пути можно сказать, это… мягко говоря, погано.

— Тварь не ощущалась. Совсем, — буркнул хмурый Дима. Он подошёл к разбитой машине и положил руку на металл, «соскользнул» в кластер.

«Огромная тварь, метров пяти в холке, не меньше, поджарая, изящная в своей смертоносности, смотрела бусинами чёрных глаз наверх, туда, где скрылось мясо и откуда несло Врагом. Другим Врагом.

А вот и их твёрдая, вонючая коробка, в которой еда передвигается быстрее, чем на своих тонких ножках. Разбить.

Буквально три удара мощных лап понадобилось, чтобы уничтожить машину.

Снова взглянув наверх, заражённый беззвучно и очень быстро покинул двор, скрывшись за домами.»

— Элитник… матёрый. Я таких только по Пеклу помню… — произнёс Дима. Шмель и Анжелика уставились на парня, бледнея. — И он знает о нас. Специально машину разбил, сучий выродок… поиграться решил, поохотиться…

— Как это… — пискнула испугавшаяся в момент девушка.

— А вот так, Анжелика, они достаточно умные, твари эти, матёрые особенно. Берём, что можно взять и ходу отсюда. В поле или лесу с таким проще будет справиться… увидим, по–крайней мере… если он, конечно, не скрытник ко всему прочему…

— То есть… ни ты, ни ты, Энжи, эту тварюгу не чувствуете?! — прошипел Шмель.

Дима развел руками. Анжелика опасливо осматривалась по сторонам. Слова Медоеда заронили в её сознание образ некого монстра, который сейчас сидит за спиной в скрыте и облизывается, примериваясь, как бы половчее оторвать кусок побольше или сожрать её сразу целиком.

— За…сь… — припечатал кваз, покрепче перехватывая пулемёт и тоже тревожно оглядываясь по сторонам.

— Делаем, как я говорю и останемся в живых, — сказал Дима, первым подходя к двери багажного отсека.

С собой взяли воды, еды и боеприпасы. В основном, боеприпасы. Что–то подсказывало Диме, они понадобятся. Да и тварь какая–то странная. С другой стороны, хрен этих Элитников, тоже, поймёшь. Могут и хвост поджать, убежать, а могут и вот так, в игры играть начать. Но что самое поганое, не ощущается этот монстр эмпатией! Повезло же нарваться именно на такую тварь! Какие должны были сойтись обстоятельства, чтобы Элитнику «выпала» именно эта способность и именно эта тварь встретилась на их пути?!

— …доед!!

Дима выпал из мрачных мыслей. Шмель и Анжелика смотрели на него, ожидая ответа.

— Извините, задумался…

— Задумался он… — фыркнула девушка. — Что делать–то будем?

Дима огляделся. Неприятно это, вот так, как обычные иммунные, бояться, что за углом ждёт тварь, которую не видишь и не слышишь. Гасить её, при первой же возможности, гасить!

— До реки сколько? — спросил Медоед.

— Километров двадцать, — почти сразу ответила Анжелика.

— Машину тут искать смысла нет… да и чревато… места для маневра немного. Идём пешком. Вы впереди, я за вами. Тварь серьёзная, глядим в оба, о любой, даже самой незначительной, но подозрительной детали сразу говорим. Монстр большой, передвигаться хоть и умеет бесшумно, но в лесу ему не развернуться, так что шансы, пусть и немного, но уравняются. Мне, главное, его первым увидеть…

Кваз покачал головой. Не укладывалось это в его сознании, не верилось ни капли, что вот этот парень совсем не боится Элитника, который решил полакомиться ими и перед этим поиграться, как кошка с мышкой. Но и другого шанса выжить, кроме как довериться Медоеду и нет…

Путников загоняли. Вернее, загонял один единственный монстр. Используя более мелких собратьев, которых натравливал на рейдеров, Элитник гнал людей к одному ему известному месту. Тварей с округи он «насобирал» прилично и не давал времени, даже минуты, на остановку, всё время бросая на огрызающуюся «дичь» всё новых и новых «подопечных». А ещё, Элитник изучал этих людей. Таких он видел впервые, обычно мясо пропитывается страхом, становясь только вкуснее. А эти нет, сильные и не боятся его. Вернее, не боится один, от которого воняет Врагом. Он Вожак их маленькой стаи. И ещё он умеет делать по–настоящему больно! Да ещё и с приличного расстояния! Ощущение, словно ударило чем–то невероятно тяжёлым, да ещё и в одну точку! Хорошо, защитный кокон выдержал. А так, ещё пара таких оплеух и всё…

— Не могу больше! Хотя бы пять минут отдохнуть надо..! — прохрипела вымотанная Анжелика.

Устали и остальные. Последние пару часов, практически с момента, когда они покинули тот злополучный город, их преследовали заражённые, постоянно кидаясь на их маленькую группу. Сдвигом Дима пользовался теперь исключительно по визуальным целям, а не вслепую, берёг энергию. И, конечно, пользовался оружием. Все пользовались. Приготовленный БК, правда, он и девушка расстреляли достаточно быстро, в первые минут сорок их «забега». Шмелю чем–то проще в этом плане, ему набивать патронами магазины не надо, сменил короб «двухсотку» и стреляй себе дальше, «отсекая» по три. И таких коробов он нёс в своём огромном рюкзаке аж шесть штук. Но уже два израсходовал. Первые пол часа твари нападали практически безостановочно. Хорошо, не набрасывались большими силами. Элитник, чтоб его, как кукловод, регулярно «бросал» на людей по десятку–полтора тварей, сам держась за пределами действия радиуса Сдвига. Попался раз и получил. Дима тогда вложился в удар, надеясь «пробить» защиту с первого раза. И обычно, даже в Пекле, такого удара хватало большинству тварей, редко попадались, кому требовалось два–три. А этого лишь свалило на землю. Но явно бесследно не прошло, держался Элитник теперь подальше, изматывая путников постоянными нападениями мелочи из многочисленной свиты. Слишком, до странности, многочисленной. Медоед ощущал эмпатией, как вокруг них кружит не меньше двух сотен разных заражённых. В основном, бегуны и лотерейщики, но имелись и более развитые твари. Одних кусачей и руберов только, откуда столько «собрал», штук двадцать!

И вот эта зубастая кодла окружила людей, постоянно «выплёвывая» на путников по несколько тварей. Держалась основная масса монстров тоже на приличном расстоянии, не давая рейдерам идти, куда хотят они. Элитник гнал людей к реке. Наверное, хочет прижать к берегу и уже там, измотав нападением мелочи, вступить в схватку лично. Умная, слишком умная тварь, словно её учили действовать именно так! И как мастерски монстр управляет собратьями, не давая им разбежаться! А ещё каким–то образом заставил их не бояться Крюков! Бегуны и те, бросаются в атаку! Да, тупят, но раньше они бы попросту убежали, сейчас же нет. Что это, очередная способность Элитника? Тогда дело швах, не даст он покоя, пока не убьёт людей, либо не сдохнет сам.

О наличии рядом огромного количества заражённых, Дима пока молчал, и так товарищи напряжены донельзя. Магазины набивала Анжелика, на ходу, часто теряя патроны. Им бы минут десять, хотя бы! Но Элитник не давал им и минуты, стоило только замедлиться, как твари начинали поджимать, заставляя людей ускоряться. И как назло, ни одного нормального здания не попадалось на пути, чтобы можно было попытаться занять оборону там, хотя идея так себе, мясом задавят попросту. Лес и поля. Попалась одна деревенька, но её миновали как можно быстрее.

— Поднажми, Энжи! Потерпи! Надо прорваться! — просипел не менее уставший Шмель.

Двигались путники сейчас лёгким бегом по обочине вдоль дороги, которая километра через два должна уже упереться в реку. Метрах в пяти от шоссе с обеих сторон довольно густая лесополоса.

С противоположной стороны дороги послышалось многоголосое урчание и из леса вывалило не меньше пары десятков заражённых. Быстрее всех неслись два топтуна, но самую опасность представляли не они, а рубер, крадущийся за плотной толпой бегунов.

— Огонь на пятнадцать!! — выдохнул Дима, первым начав стрелять и работать Сдвигом.

Следом загрохотал пулемёт кваза. Анжелика не стреляла, она использовала этот момент остановки, чтобы, во–первых, передохнуть, а во–вторых, набить хотя бы один магазин, сквозь боль в изодранных в кровь пальцах.

До людей ни одна тварь не добралась. Бегуны, наглые топтуны и один лотерейщик улеглись изломанными тяжёлыми пулями тушами. Рубер пытался сбежать, но Дима всё–таки не пожалел на него слепого Сдвига.

Медоед оглянулся и метрах в двухстах позади увидел заражённых. Много заражённых! А ещё дальше, уже за пределом действия эмпатии, неспешно, посреди дороги, двигался «виновник» нынешнего веселья. Элитник. Монстр и в самом деле необычный, даже внешне, хотя с расстояния больше трёхсот метров и не рассмотреть толком.

Шмель тоже увидел монстра и даже выпустил по нему очередь, выстрелов на десять. Толку, разумеется, никакого, разве что вызвал недовольный громогласный рык. Спустя несколько секунд чудище двумя прыжками скрылось в лесу на стороне людей.

— Ходу, други… ходу… — прохрипел Шмель.

— Не могу… — чуть не плакала уже девушка.

Медоед подскочил к девушке и взяв под руку, поднял.

— Идём…

Анжелика сначала думала отказаться, взяв себя в руки, но он уже «нырнул» под руку, обхватил за талию и чуть не волоком потащил за двигающимся впереди квазом. Набитый рожок она протянула Диме. Сил передвигать ноги уже почти не осталось. Слишком тяжело ей дался этот многокилометровый марафон, да ещё и под прессом постоянной опасности нападения. Рюкзак и оружие, казалось, весят тонну, а кобура на бедре центнера два. Мужчины, что Шмель, что Медоед, с виду и не устали, но Анжелика знала, что, как раз, они и устали больше. Кваз так вообще, тащил на себе веса чуть не в три раза больше, чем Медоед, хотя и он набрал много. Вот и сейчас, сильная рука парня, обхватившая её на поясе, сам он, «твёрдый», горячий, тащит теперь и её. Дыхание у него уже сиплое и хрип прорывается, лёгкие работают, как кузнечные меха, гоняя литры воздуха. Надо идти, но ноги еле передвигаются, спотыкается через каждые три шага…

Через пару километров и ещё две нелегких стычки, когда рейдерам «указывали» нужное направление, их всё же выдавили к берегу реки, где уже ждали монстры. С обеих сторон, из леса тоже вываливали на асфальт десятки тварей, окружили. Дорога, вдоль которой двигались путники, пересекалась ещё с одной и упиралась в мост, естественно, разрушенный. В центре не хватало пролёта, навскидку, метров пятнадцати шириной. Да и сам мост немаленький, дорожное покрытие в четыре полосы. А с той стороны мост поуже, на две полосы и попроще конструкцией, от него, собственно, пролёт и отломился, ухнув в воду. Чтобы хоть как–то прикрыть спину, рейдеры рванули на переправу. В крайнем случае, спрыгнут в воду и попытаются спастись вплавь. Высота, конечно, приличная, не меньше десятка метров.

Достигнув края, развернулись на многоголосое урчание. Заражённые сбавили темп, слушаясь Вожака и сейчас неспешно втягивались на мост, начинающийся с насыпи на берегу. До людей оставалось ещё метров пятьдесят, но расстояние неумолимо сокращалось.

— Тут стоим… — выдохнул Дима, сбрасывая рюкзак с автоматом и усаживая Анжелику на асфальт. — Шмель…

— Я… — устало отозвался кваз.

— Сколько? — кивнул Дима на пулемет.

— Пятьдесят, может, шестьдесят…

— Меняй… Анжелика? — кваз сразу взялся за перезарядку.

Девушка уставшим, измученным взглядом посмотрела на Медоеда. В них плескался страх. Страх смерти. И желание жить, во что бы то ни стало. У Димы сжалось сердце. Нет! Он не даст ей умереть, не сегодня.

— Набивай магазины. Сама не стреляй, — Анжелика не ответила, полезла в Димин рюкзак, там россыпью лежали патроны и несколько магазинов.

— Что ты задумал? — спросил Шмель.

— Выйду вперёд. Потанцую… а ты стреляй поверх, в дальних и тех, которых я не буду успевать убивать. Ну и меня, ненароком, не пристрели…

— Нам всё равно не убить всех… — выдохнул кваз.

— Всех и не надо. Хочу этого ублюдка Элитного выманить. Без него остальные разбегутся, он их держит в узде. И не смотрите на меня так. Выхода иного… только в воду, разве что…

— Медоед… — усталым голосом произнесла девушка.

Дима отрицательно покачал головой.

— Всё нормально будет.

— А если Элитник… не выманится?

— Тогда будем прыгать… иного способа спастись я не вижу… — Медоед бросил взгляд на приближающихся монстров, казалось, нужно совсем немного, чтобы они сорвались с места. Сколько их здесь сейчас? Сотни полторы? Больше? А их вожак где–то там, в лесу прячется и «придерживает» твоих шавок, нагоняя ещё больше страха. Что же ты не выходишь, образина? Боишься? Такие мысли роились в голове Медоеда. А ещё он боялся за спутников, за девушку в особенности.

Выдохнув резко, Медоед достал Крюки и с нарастающей злостью оглядел чуть замедлившихся заражённых. Из леса донёсся громкий рык Элитника, словно он сам почуял всплеск ярости Димы, выпустившего «зверя».

Твари рванули на людей резко, словно из пращи запустили. Позади Димы заколотил пулемёт, Шмель лупил короткими очередями.

Медоед, уже активировавший Дар движения, съевший перед этим ещё и чёрную жемчужину, врезался в толпу чудищ…

У Анжелики сердце чуть из груди не выскочило, когда твари захлестнули Медоеда. Умер?! Разорвали?!

Сквозь выстрелы ругался Шмель, укладывая за очередь по два–три монстра, тяжёлые пули подранков практически не оставляли. В место, где среди тварей исчез Медоед, кваз не стрелял.

Заражённые по центру вдруг раздались в стороны, некоторых отшвырнуло в сторону метра на три. В этом свободном пространстве остался лишь Медоед, одежда в крови, а рядом с ним, вокруг на асфальте лежит с десяток мёртвых туш.

Жив! Облегчение затопило путников, правда, положение парня назвать безопасным никак нельзя было назвать.

Дима, между тем, на месте не стоял. Вот замертво, в течение ещё нескольких секунд этой «передышки», упали ещё несколько бегунов и лотерейщик. Медоед ринулся на заражённых, вертясь вихрем среди них, кромсая, оставляя Крюками страшные раны, словно плоть и кости монстров не представляли преграды для страшных клинков. Твари тоже не стояли на месте, нападали, но Диму не задела ещё ни одна, он словно вода, «протекал» между ними, ловко, на грани, уворачиваясь от когтей и зубов! Это завораживало и Шмель с Анжеликой пару секунд попросту не могли ничего делать, поражённо наблюдая за этим смертельным танцем!

Вновь заколотил пулемёт, несколько особо умных тварей решили обойти свалку, устроенную Медоедом и напасть на менее опасную «еду», которая ещё и «пахла» таким манящим страхом. Не удалось. Двумя очередями Шмель срезал их и переместил огонь уже на другую сторону, там заражённых оказалось побольше и он вынужден был дать довольно длинную очередь, превратив пять или шесть тварей в изломанные и кровоточащие куски мяса.

Урчание, рыки, «всхлипы» боли и страха, выстрелы, чавки погружающихся в податливую плоть Крюков, всё это смешалось в сюрреалистичную какофонию звуков, бьющую по нервам не хуже того, что видели сейчас глаза людей.

Медоед вертелся, смещался, резал, отрезал, бил Сдвигами, использовал даже Кинетику и Контузию, но всё равно, тварей было слишком много и сдержать эту волну, даже при поддержке Шмеля не было никакой возможности… схватка уже переместилась ближе, метров пятнадцать всего оставалось до края моста и товарищей. Даже давление «зверя» заражённые не замечали, будто у них напрочь отшибло инстинкт самосохранения, пёрли и пёрли на Медоеда, другие старались обойти, но спасибо Шмелю, метко отстреливающего таких «умников».

Но вечно это продолжаться не могло, увернувшись от очередного бегуна и поднырнув под лапу другого, попутно распоров ему бок на всю глубину клинка, Дима услышал истошный крик Анжелики, обернулся, отшвырнул подранка Кинетикой, махнул наотмашь на уровне глотки, почти отрезав голову ещё одной твари и увидел топнуна, совсем близко подобравшегося к девушке, а за ним, метрах в четырёх, кусача, уже практически выстрелившего собой в прыжке…

При всём желании Медоед не успевал, рванулся к друзьям что было сил, аж жилы затрещали, убив Сдвигом перегородившего путь лотерейщика…. но успел первым Шмель, буквально развалив башку чудища несколькими выстрелами. Кусач прыгнул…

И в этот момент что–то произошло, буквально в шаге позади Димы образовалась полупрозрачная стена, ко всему прочему, отрезавшая конечности тянущихся за парнем тварей.

Это Анжелика использовала свой Дар, но кусач оказался внутри этого «пузыря» и через ещё секунду размажет девушку по асфальту! Сдвиг. Тварь мертва, правда полёт так и продолжился…

И снова успел Шмель, просто–таки невероятным прыжком оказался рядом с Анжеликой на мгновение раньше монстра и… девушка исчезла! Туша кусача врезалась в кваза и протащила, с кувырками, ещё метра четыре, остановившись буквально у самого края моста…

Дима, ошалело осмотрелся и услышал крик девушки, она сейчас находилась на другой стороне моста! Точно! Кваз ведь обладает телепортом! Спас Анжелику, получается, ценой… жив ещё… но ранен, серьёзно ранен. Медоед оказался рядом с тушей кусача через секунду. Девушка с той стороны что–то кричала, умоляла, но слов её будто и не слышно, парень полностью сосредоточился на квазе и происходящем здесь, на этой стороне.

Защитный купол ещё держался, не давая тварям наброситься, они колотились, царапались, но пробраться внутрь не могли…

Из под туши дохлого кусача торчала рука и голова Шмеля, бешено вращающего глазами и что–то хрипящего. Дима попробовал сдвинуть труп, но куда там, килограмм четыреста мяса тяжело даже для Медоеда. Воспользоваться Кинетикой тоже не выйдет, «сгребёт» кваза вместе с тушей. Как же быть?! Шмель же сейчас загнётся!!

Дима зарычал, от бессилия снова вцепился в тушу и… в голове больно «порвалась» струна, активировав новый Дар!

Туша кусача вдруг стала лёгкой пушинкой и Медоед с разворота швырнул её в тварей за куполом! Тело, пролетев метров шесть, словно его запустили катапультой, врезалось в гущу заражённых, разбросав их словно кегли! Дима ничего не понимая, взглянул на руки, затем на заражённых, несколько из них так и не встали. Вспомнил про Шмеля, кинулся к нему.

— Сп… спек… сам не смогу… поломал меня… с…ка! — прохрипел кваз и в уголках губ пузырилась кровь. — В рюкзаке… у меня… аптечка…

Хреново дело, подумал Медоед, осмотрел напарника. Одна рука вывернута под нездоровым углом, грудь справа и ниже неестественно вмята, ещё ниже и смотреть страшно, таз явно раздроблен и ноги держатся только на мясе. Раны ещё, вон, крови натекает…

Парень метнулся к рюкзаку кваза, оторвал подсумок с красным крестом, подбежал обратно, на ходу раскрывая.

— Шприцы… белый… коли… быстро…

Секунда и Дима вдавливает поршень. Шмель захрипел, изо рта потекла струйка крови, но взгляд буквально через пару секунд стал полностью осмысленным, словно и нет страшных ран. Кваз ухватил здоровой рукой Диму за ворот и приблизил к себе.

— Автомат и рюкзак, в руки… быстрее!

Дима непонимающе уставился на товарища, тот только оттолкнул. Пришлось сделать, как он хотел. Подхватив свой рюкзак и автомат, он снова плюхнулся рядом с квазом, какая–то мысль, тревожная и острая, металась в голове, но ухватить её не выходило, думал всё, как может помочь.

Кваз снова ухватил Диму и приблизил его, прохрипел:

— Береги её!

Что..?!

И Дима только сейчас понял, к чему Шмель просил взять рюкзак и оружие.

— Шмель… — мгновение дезориентации, вспышка, темнота, нереальный холод и в колени бьёт асфальт моста. — Сто–ой!!!

Фразу парень уже закончил на другой стороне, в паре метров от Анжелики, которая, в слезах и истерике, бросилась к Медоеду.

— Шме–ель!!! — раненым зверем заорал Дима. Его начало трясти, это девушка вцепилась в него, моля что–нибудь сделать, придумать, спасти друга!

А Медоед лишь мог наблюдать сквозь марево купола, или сферы, какой выглядело защитное поле с этой стороны. Кваз что–то брал в руку, подносил ко рту. В эмоциях его горела решимость, страх, беспокойство и надежда…

Купол исчез неожиданно, заражённые, упершиеся в него, грохнулись и по ним рванули те, что напирали сзади, почти мгновенно накрыв собой тело Шмеля.

БА–БА–БАХ!!

Сдвоенный взрыв гранат разметал ошмётки и куски тел в разные стороны. Дима рванулся в сторону, прикрывая собой Анжелику. Смерть кваза иглой вонзилась в позвоночник Медоеда у самого затылка…

— Шме–е–е-ель!!! — хрипя заорала Анжелика, рванула было вперёд, но Дима ухватил, остановил… сгрёб её. Девушка рвалась, ревела, кричала, била Медоеда, ругалась…

А Дима со злости всаживал Сдвиг за Сдвигом в тварей на той стороне моста. Толку, правда, Шмеля этим не вернуть…

Сквозь взрыки и урчание донёсся вдруг новый, чистый, клокочущий яростью рёв. И Медоед увидел, наконец, Элитника, он был уже довольно близко, метров, может сорок, и нёсся по мосту, явно намереваясь перемахнуть к людям и закончить охоту, пошедшую, неожиданно не по плану.

Медоед, с силой оторвав от себя Анжелику, задвинул её за спину. Девушка сначала не поняла, но через секунду тоже заметила монстра и тут же умолкла, ещё сильнее вцепившись в Диму.

— Ну давай, с…ка, ближе..! — рычал–хрипел парень, «накачивая» себя, готовясь «выдать», наверное, свой самый сильный удар Сдвигом.

Элитник, расшвыряв в стороны не успевших убраться с дороги заражённых, прыгнул, послав свое шипастое, не лишённое даже определенной красоты тело в затяжной полёт. Анжелика завизжала на одной ноте.

Сдвиг!

И тут же выставить кинетический щит метрах в трёх от моста, прямо перед тушей монстра.

Удар, хруст!

Диме будто молотом по голове вдарило, его повело, ноги подкосились, но устоял, из носа хлынула кровь, в глазах потемнело от бордовой пелены! Досуха выложился! Девушка поддержала, не дав Медоеду и самому рухнуть на асфальт.

Элитник, непонятно, эмпатия на нём так и не сработала, живой или дохлый, со смачным плюхом рухнул в воду…

Тишина. С той стороны слышны лишь удаляющиеся повизгивания и испуганное урчание убегающих заражённых.

— Убил..?!

— Не знаю… надеюсь…

— Шмель… — всхлипнула Анжелика.

— Мир его душе… — прохрипел негромко Дима.

На мосту долго задерживаться не стали, буквально пару минут ещё постояли, «проводив» Шмеля. Анжелика всхлипывала, уткнувшись лицом в грудь Димы, а он «прокачивал» ситуацию и только сейчас понял, сообразил, как нужно было поступить! От осознания, что друга… да, друга, можно было спасти, да вообще, всем троим спастись, хотелось заорать, разбить что–нибудь, от бессилия что–то изменить хотелось выть. Жалко, скверно, чёрт подери и так глупо! Могли же сами «прыгнуть» на эту сторону, а Дима переплыл бы, рюкзак с оружием отдать тому же квазу. Должен был бы успеть пересечь реку. Но про эту способность Шмеля Медоед и забыл совсем, не пользовались же ни разу. Вот и вышло, как вышло…

Позади людей, у основания моста послышалось урчание. Бегуны. Трое. Их уже пришлось застрелить, использовать Дары в ближайшее время Дима попросту не сможет. Допил свой живчик, чуть разогнав «моторчик». Энергию от жемчужины всю истратил в этой схватке.

— Идём…

Девушка не ответила, всхлипнула лишь и так же поддерживая Медоеда, как он её недавно, они пошли прочь.

И уже не видели, как на их стороне реки из воды под мостом выползла тварь, огромный Элитник. Всё тот же, который так долго их гнал. Ослабевший, с выбитым глазом и без множества зубов, с несколькими обломанными шипами на плечах и загривке, но живой и полный ярости, горящий желанием убить Вожака этой странной стаи, состоявшей из дичи и воняющего Врагом… кого? Дичью это существо не назвать. Силы в нём не меньше, чем в Хозяине… но прежде надо восстановиться, выследит их позже.

Почти три сотни километров до Гвардейского, думал Дима. Можно поискать и Четвёртый Форпост, но времени могут на это потратить больше, чем просто добраться до стаба. Так что вперёд, напрямую, можно сказать.

Первый час шли молча, оперевшись друг на друга, каждый, по–своему, переживая потерю. Анжелике, разумеется, было куда тяжелее, сколько лет уже колесили по Улью и ничего, сколько переделок пережили, а тут… нет, виноватым в смерти Шмеля Медоеда она не считала, хотя и возникла эта подлая мыслишка. Не виноват он ни в чём! Более того, кинулся на тварей, хоть как–то, но сдержал тот вал. Невероятно всё же, сколько силищи, сколько воли в нём… другой кто, сиганул бы давно в воду, а он нет, бился до конца. И так же, наверное, умер бы… мысли снова вернулись к другу… снова накатило горечью…

Медоед думал о другом. Да, жалко, очень, у самого на душе тяжко, всё же почти месяц бок о бок были. Но мысли парня сейчас занимал вопрос, сдох ли тот Элитник. Приложил–то Дима его на всю свою оставшуюся мощь. Надеюсь, подох. Иначе не отстанет, выследит снова. А ещё странный он какой–то был и слишком… умный? Словно его выдрессировали, очень уж чётко действовал, очень «оперативно» реагировал на изменение ситуации… да и вид его тоже… обычно Элитники гораздо «страшнее», порой непропорциональные в развитии, а этот… а над этим будто «поработали», убрав всё «лишнее», оставив только необходимое для эффективного уничтожения живой силы. И это его свойство, блокирующее эмоциональный «отсвет», а так же способность управлять более мелкими заражёнными, несомненно ведь, это он с округи нагнал тварей, чтобы измотать, загнать людей в ловушку. И то, что монстр, получив разок Сдвигом, больше не появлялся на виду, тоже говорило о его «разумности» и способности «делать выводы».

Лучше бы он сдох, утопился, шею сломал об щит при ударе…

Нет, Дима не боялся. За себя не боялся. Боялся за Анжелику. Прорвёмся, решил парень, толку мозги мучить, если нет точной информации.

Через час пути по лесу, набрели на «неотмеченный» у Анжелики просёлок и ещё чуть позже встретилась промышленная база с довольно обширной территорией. К этому времени Дима уже немного восстановился, жрать, правда, хотелось немилосердно, в пути добили три банки тушёнки, что были в рюкзаке и сейчас там остались лишь патроны россыпью, магазины, да сменный комплект одежды, прихватить и Анжеликин рюкзак парень не догадался. Медоед ещё не переодевался, надо воды найти, хотя бы минимально обмыться, выглядит, словно в крови искупался, так что менять одежду смысла нет, запачкает только. Был риск что на запах наведутся твари, но пока что встретилась только одна стая бегунов с лотерейщиком во главе, которые, впрочем, почувствовав Крюки, резко сменили курс и свалили. Медоед и Анжелика в это время сидели в зарослях подлеска, укрывшись из вида. Встречались иногда и одиночные твари, но Сдвиг начал безболезненно отзываться минут через пятнадцать после схватки. Плюс, путники старались идти тихо, передвигаясь только местами, где можно укрыться, не выходя на открытые пространства. Дима–то «на автомате» уже не шумел и был приятно удивлён, что и девушка, пусть и уставшая, но тоже передвигалась, производя минимум шума, снова спасибо Шмелю, мир праху его, скорее всего, он и научил.

Промбаза, как оказалось, была небольшой лесопилкой. На улице, вдоль высокого забора лежали штабеля бруса и досок, дальше стояла сама пилорама и несколько вагончиков для рабочих. По территории валялось много мусора и изгрызанные костяки. Привычная картина. Заражённых здесь, что хорошо, не было. Глушь, что ещё сказать. Имелся и транспорт, правда, разбитый. Но самое главное, здесь стоял старенький ЗИЛ-водовоз! Первая хорошая новость. Второй новостью стало наличие этой самой воды. Открыть подачу воды проблемой не стало. Холоднющая, продрала до самых костей, но всё же парень дочиста отмылся от крови, не переставая мониторить обстановку, да и Анжелика была неподалёку, прикрывала, случись что. Но, слава Улью, не случилось. Полезного найти здесь ничего не удалось, водой только запаслись и Медоед с девушкой довольно скоро покинули лесопилку, снова углубившись в леса. Надо искать деревню или населённый пункт, скоро встанет вопрос пропитания, да и живчика у Анжелики едва треть фляги наберётся. Споранов–то полно, не на чем развести.

Остаток дня прошёл спокойно и без приключений. Двигались всё так же лесами, иногда пересекали дороги. Заражённых встречали, даже стаю с вожаком Элитником видели, хорошо, издалека. Монстры пересекали поле, их было больше двух десятков. Вожак высился над остальными, как скала. Чудище, несуразное, во все стороны торчат неровные грани костяных наростов, голова «съехала» на грудь и удлинилась в челюсти, раздалась в ширь, став похожей на ковш. Да и двигался Элитник опираясь на массивные передние лапы. И Дима в очередной раз поймал себя на мысли, что тот Элитник был совершенно другим. И оставалось надеяться, что он всё–таки подох. А если нет, то бой ему надо давать уже на своих условиях.

Пока шли, почти не разговаривали, горечь потери никуда не делась и каждый отвлекал себя, как мог.

Ближе к закату вышли–таки на населённый пункт, здесь и частный сектор и дальше виднелись коробки пяти и девятиэтажек. В течение последующего часа нашли и еду и алкоголь для живчика. В одном из домов явно жил человек, дружащий с охотой и рыбалкой. Урчит ли этот охотник сейчас или давно уже переварен в желудке какого–нибудь заражённого, путников особо не волновало, главное, удалось раздобыть нужные вещи. Здесь, на цокольном этаже, куда твари, почему–то не забрались, как раз и запас консервов с продуктами долгого хранения имелся, словно этот человек готовился к Песцу, да вот только «зверёк» пришёл с неожиданной стороны.

Даже чуть веселее стало, комфорт и сытый желудок, всё–таки настраивают на более позитивный лад. Тут же и перекусили, сбив голод.

В частном секторе задерживаться не стали, если ночевать, то только на крыше высотки. По пути набрели на магазин продуктов, брать ничего не стали, всё оказалось разбито и валялось на полу. Медоед, разве что, сладостей насыпал в рюкзак из единственно уцелевшего лотка у кассы.

Городок, вообще, оказался на удивление целым, не было здесь того тотального беспорядка и разрушений, которые учиняли волны заражённых, врывающиеся в такие кластера. Нет, костяки и потёки крови имелись во множестве, мало было именно разрушений. Даже машины имелись целые. Возможно, здесь в округе и тварей немного. А может, попросту у этой территории есть свой «хозяин», защищающий это место. Тоже нехорошо, сильного заражённого с развитой свитой путникам встречать не надо. Ещё не известно, удалось ли убить того «умника».

Городская застройка встретила людей несколькими разбежавшимися подальше бегунами, мусором, обглоданными, подсохшими останками людей. И тишина, та самая, давящая, которая в съеденном городе только быть и может.

На ночлег Дима с Анжеликой предпочли выбрать офисное, в пять этажей, здание, решив, что внутри трупов будет меньше и по гнилостным «соплям» шагать не придётся. Расчет, в итоге, оказался верен, внутри бизнес–центра почти не обнаружилось трупов, может, выходной был на момент провала или попросту мало работников.

Устроившись, более–менее удобно, на крыше, осмотревшись, пока ещё не стемнело полностью, устроили ужин. Выпили по глотку за Шмеля. Всё молча. Через какое–то время, когда уже почти полностью стемнело, Анжелика спросила:

— Как думаешь, если та тварь жива, продолжит нас выслеживать?

— Более, чем уверен… — вздохнул Дима. — Этот Элитник, вообще, странный какой–то. Слишком умный. Такое впечатление, что его дрессировали, очень уж грамотно действует. Да, там, в Пекле тоже смышлённые экземпляры попадаются через одного, но не настолько. Этот, словно думает и просчитывает… а его блок? Инвалидом себя ощущаю…

— Обычным иммунным, ты хотел сказать? — в первый раз за день пошутила девушка. Дима в ответ улыбнулся коротко.

— Убивать эту тварь надо, если жива осталась… у меня, кстати, Дар новый появился.

Глаза Анжелики расширились от удивления и печаль всё же сменилась проблеском интереса, взгляд стал более «живым».

— Дар?! Но ты же вроде говорил, что тебе Белый жемчуг нужен для активации.

— Да, нужен Белый… меня убили почти, месяцев пять назад… товарищи… почти друзья, чтоб их… дурацкая история, в общем… — Медоед вздохнул. — Белую пришлось принять, была у меня одна, чтобы выжить. А Дар, вот… только сегодня проявился… не очень понял, разве что, как действует…

Анжелика и так находящаяся в раздрае весь день, выпала в ещё больший. Белая жемчужина?! Пол года назад..?! Да где..? Хотя, ясно, где…

— Не томи, Медоед.

— Что–то с моей силой, либо с весом, связано. В смысле, не моим весом, а вещи, за которую берусь. Я там на мосту тушу кусача запустил метров на десять. И по ощущениям, труп практически ничего не весил.

Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить что–нибудь похожее из базы данных Института по известным Дарам.

— А сейчас использовать можешь?

Медоед пожал плечами.

— Могу, наверное. Только тяжёлое что–то надо.

— Рюкзак?

Дима поднялся с места, взял свой, он тяжелее. Склонил на бок голову и вытянул вперёд руку, держа рюкзак на весу. Да, так долго не удержит. Вспомнил те ощущения при первой активации. Вообще, с появлением «архива» мысле–образов и память стала гораздо лучше, особенно если требовалось что–то вспомнить. Медоед в какой–то момент начал понимать, что все его воспоминания, все знания, «оформляются» постепенно в эти самые мысле–образы. И ведь, на самом деле, ими даже «думать» проще, пусть и не всегда получается «переключить» режим мышления. А иногда само по себе выходит, без участия сознания. Как это объяснить словами, он не знал, но ощущал. И этого ему было достаточно. Вот и сейчас, достаточно стало лишь обратиться к нужному моменту, как весь спектр ощущений в тот момент, «сложил» в голове нужную картинку. Или «видеоряд», если точнее.

Активировать Дар удалось с третьей попытки.

— И-и? — выжидающе спросила Анжелика.

— Легче стал… — задумчиво ответил Дима, вспомнив, как брошенная им туша разметала заражённых. Это получается, вес предмет теряет только для него самого? — Попробуй.

Так и оказалось. Для Анжелики вес рюкзака не изменился. А Медоед решил испробовать другое. Найдя взглядом кирпич, целая их россыпь валялась в стороне, притянул один Кинетикой и вновь активировал Дар. Затем размахнулся и что было сил метнул его вверх и в сторону, ещё и «наподдав» Кинетикой. Сил на «пинок» практически не понадобилось! Да, кирпич много и не весит, но всё равно, сейчас будто песчинку «ускорил»! Это что же выходит… у Димы от перспектив голова «ехать» начала…

— Ого..! Ты им из пушки будто выстрелил! — присвистнула Анжелика.

И правда, брошенный кирпич, в густых уже сумерках, потерялся из виду довольно быстро. Сколько он пролетит? Двести, триста метров? Кирпич! А если таким образом запустить не камень, а например, кусок бетона весом килограмм сто?! Ещё вопрос, облегчать вот таким образом «на постоянной» основе что–либо можно? Тогда проблема веса поклажи отпадает напрочь, хоть тонну неси на себе! Но это, скорее всего, пока мечты. Или не открытая Грань.

Где–то там, куда полетел кирпич, послышался неясный звук, то ли по металлу ударило, то ли пробило что–то.

— Да уж… — протянула Анжелика. — Не особо поняла, но прикольно…

— Получается, вес обнуляется почти, — начал Дима. — У вещи, которую в руки беру. Но для других масса та же остаётся… что–то вроде того…

Девушка хмыкнула, обдумывая его слова .

— То есть, в теории, ты можешь поднять машину, бросить её, словно игрушку, а для того, кому не повезет находиться на пути, она так же полторы тонны весить будет? — Уточнила Анжелика.

— Как–то так…

— Одуреть…

На некоторое время замолчали. Да, Дар необычный и… неоднозначный. Перспектив много, но и нюансов тоже немало. Добраться бы быстрее до стаба, со Стопарём пообщаться, он–то скажет, как и что…

Доберутся ли? Пришла мысль. А никак иначе нельзя, другая мысль. Хоть тресни, но Анжелику сбереги, ещё одна.

Дима мотнул головой.

— Поспать надо… — произнесла Анжелика. — Как только..?

— Ты ложись, спи, — сказал Дима. — Спальник, всё равно, мой только, один, остался.

— А ты? Как раз тебе бы и отдохнуть надо, восстановиться, — резонно возразила девушка. — Тварь та, если и не сдохла, думаю, по стенам, как Человек–паук, лазить на умеет… так что, ложись ты первый.

Спорить Медоед не стал, в принципе, она права. Любую другую тварь Дима почует заранее, а та нападать вряд ли станет, когда преимущество не в её сторону. Да и Анжелика заражённых почувствует, если те решат залезть, проверить, кто там на крыше обосновался.

Достав спальник, разложил, расстегнул, сделав из него большое покрывало, отдал Анжелике.

— Раз уж спать не хочешь, укройся, не замёрзнешь.

— А ты?

— Я горячий, знаешь ведь, — улыбнулся Дима, устраивая рюкзак под голову, улёгся. — Буди, если что.

Сон не шёл довольно долго. Анжелика на одном месте не сидела, то и дело возилась, шелестя спальником. Мысли то и дело возвращались к той бойне на мосту, к гибели друга. Слёзы наворачивались сами собой и их было не остановить. Она даже блоком снова «прикрылась», не хотела, чтобы Медоед проснулся и тихо оплакивала Шмеля.

Глубокой уже ночью, во всяком случае, темень стояла непроглядная, девушка разбудила Медоеда. Он не сразу заметил, что её лицо опухшее от слёз, всё же такие детали даже с его зрением не увидишь тотчас. Говорить что–то, успокаивать не стал, без толку, только снова разбередит. Сон сейчас лучшее лекарство. И время.

Сменились. Анжелика тоже долго не могла уснуть, возилась, переворачиваясь с боку на бок. В итоге Медоед предложил ей свой бок. Долго думать она не стала и устроившись поудобнее, на удивление быстро уснула. Так, практически до рассвета, время и прошло. Дима, в полусидячем положении и у бока Анжелика, через какое–то время перекинувшая через него во сне ногу, совсем плотно прижалась. Тепло, приятно, но не совсем удобно. Двигаться Медоед, чтобы устроиться нормально, уже не стал. Какое–то время «поразбирал» мысле–образы. Всё время возвращался к тем, что передали Близнецы, когда они с отцом нашли на Черноте у Дома тело Сойки. Нестор в разговоре прямо не ответил, но Дима понял, что старик собой в тот момент не управлял. Судя по ощущениям от тех же скребберов… снова ничего не ясно, слишком объёмно, слишком нечеловечески. Но понятно одно, маму убил не Нестор, а что–то, им управляющее. Что это может быть? Что может быть сильнее этого старика? Или кто? Мысли, разумеется, были одна невероятнее другой, поэтому верилось слабо. И о каком балансе речь? Балансе чего, вообще? В чём, почему, кто… море вопросов и ни одного ответа… а под утро…

— Просыпайся! — тронул Медоед Анжелику за плечо. Голос парня тревожный, девушка тут же встрепенулась, расширила сферу восприятия и…

— Снова..? — тут же испугалась она. Дима лишь зло кивнул. Он уже явно давно наблюдал за монстрами, выбрался как–то, не потревожив её сна.

Вокруг здания собралось не меньше пары сотен заражённых и все они сейчас втягивались внутрь. В основном, среди тварей были мелкие, вроде бегунов, но их много. Задавят массой, если ничего не придумать.

— Что мне делать? — тут же взяла себя в руки девушка. Она прекрасно понимала, что ей надо как можно больше облегчить Медоеда в плане действий, ведь он её единственный шанс выжить… надо помогать, выжать из себя все силы, но помочь. Магазины они вчера донабили. Автомат, правда, один на двоих, а с пистолетом много не навоюешь. Да и патронов пистолетных, только те, что с собой в обоймах, не догадались из машины прихватить. Имелось ещё четыре гранаты, две были в подсумках у Анжелики и ещё две нашлись в рюкзаке у Медоеда. И всё, стреляющего и взрывающегося больше ничего. Дары только. Но у девушки из полезного в этой ситуации, только защитный купол, и то, это средство крайнего случая. В остальном, только на Медоеда вся надежда.

— По той стороне бди, там лестница пожарная, если попрут с той стороны, зови! Автомат возьми! И не светись там у края! Нечего подсказывать с…кам этим, что и с той стороны забраться можно. Эмпатией действуй!

— Поняла! — выдохнула Анжелика и взяв автомат в руки, перебежала ближе к пожарной лестнице на другой стороне здания.

Лестница эта представляла собой полноценную металлическую конструкцию с площадками на этажах и перилами, а не обычные две «палки с перекладинами». Самым большим плюсом сейчас стал вчерашний, когда путники осматривались, минус. Лестница начиналась со второго этажа, который был на уровне почти третьего, так как первый этаж у здания был довольно высоким. Так что тварям попросту не забраться с улицы по лестнице. Догадаются ли вылезти через выходы на этажах, вот это уже другой вопрос. Лучше бы не догадались, разумеется.

Эмпатия девушки, как они с Медоедом уже выяснили, работала по тем же принципам, что и у него самого. Разве что пользоваться этой способностью столь активно никогда не приходилось. Поэтому и следить за десятками «точек» сразу, оказалось для разума Анжелики очень тяжело. Она «мигала», периодически «высвечивая» местоположения тварей. Пока что ни одна на пожарную лестницу не выбралась. Это радовало, как остановить волну заражённых, начни они переть и с этой стороны, она не знала. На автомат надежды немного.

Со стороны выхода на крышу послышался громкий шум, грохот даже, словно что–то железное и тяжеленное упало на камень или бетон. Эмпатия тут же отозвалась «болью» нескольких тварей. Пришлось погасить. Из проёма выскочил Медоед, в руках Крюки, он бросил взгляд на девушку, крикнул:

— Пригнись!

Что?! Зач…

ГРОХНУЛО!!

Из проёма, ведущего на основную лестницу в здании «дохнуло» пылью, сыпануло осколками. Хорошо ещё, девушка находилась не прямо напротив, в стороне, иначе могло и ей прилететь острым осколком.

Спустя секунд десять, когда первый звон в ушах утих, Медоед подбежал к девушке, сказал:

— Обвалил лестницу… и гранатой «прикормил» ещё… ух и набилось тварей там…

— Сюда не доберутся?!

— Бегун не допрыгнет, рубер не пролезет. Да и я слежу… — ответил Медоед, глаза его, чёрные, горели огнём зрачков.

— У меня тоже, вроде, спокойно… выбираться как будем?

— Придумаю что–нибудь… — хмыкнул Дима и вдруг чуть напрягся на мгновение. Анжелика вопросительно посмотрела.

— Минус рубер… умный самый, по стене полез…

Медоед вздохнул, потёр лицо ладонями и выругался.

— Вычислять эту тварь надо как–то… и убивать… иначе заморит нас здесь. Или ещё чего хуже…

Девушка тоже вздохнула, поежилась, умирать не хотелось. И она верила, что Медоед придумает что–нибудь.

Развязка наступила примерно через час. За это время Анжелика и Медоед пережили два нападения. Впрочем, оба особой опасности не представляли.

В первый раз напали кусач и второй рубер. Кусач пролез внутри, а рубер, как и его собрат до этого, бесславно скончался на уровне третьего этажа, при падении со стены придавив ещё пару бегунов. Кусача Дима убил в проёме, тварь почти выбралась на крышу. Другие заражённые, из тех, кто мог тоже допрыгнуть до маленькой металлической площадки около двери, улеглись трупами ещё в самое первое нападение, когда Дима обваливал лестницу на крышу.

Второе нападение случилось уже со стороны пожарной лестницы. Твари попёрли сразу со всех этажей но Дима оперативно их отстреливал, чередуя выстрелы со Сдвигами. В результате, не выдержала лестница… слишком много тварей выбралось на неё и конструкция с жутким скрежетом оторвалась от стены, грохнувшись на землю.

С одной стороны, хорошо, что так произошло, а с другой, путь отхода остался только один и он уже прилично завален трупами. Если так продолжится, то… да ничего хорошего и продолжать не надо.

Помощь пришла, что называется, откуда не ждали. Предположение о «хозяине» здешней территории оказалось верно. И на заварушку заглянул ещё один гость. Вернее, не один, пятеро. Элитник жутчайшего вида, размером метров не меньше шести–семи и свита в виде четырёх отожранных руберов.

Матёрый монстр довольно быстро смекнул, что на его поляне «резвится» конкурент и навёлся точнёхонько на скрывающегося до сих пор, где–то в соседних дворах, пришлого Элитника.

Руберы, в количестве двух штук, решили проверить здание, но близко так не подошли, учуяли Крюки.

А спустя ещё несколько секунд, контроль над тварями в здании у преследующего Медоеда и Анжелику чудища ослаб. И заражённые, по головам собратьев, отрывая друг от друга куски, начали покидать здание. Выпрыгивали из окон, жалобно урчали раненые и неспособные больше двигаться, другие потоком «выплёскивались» из главного входа. Буквально пару минут потребовалось, чтобы внутри кроме трупов и подранков никого не осталось.

— Наш выход, Анжелика.

— Ты с ума сошёл?! — зашипела испуганная до сих пор девушка. Она мельком увидела пришедшего на «праздник» второго Элитника. Таких тварей вживую ещё не видела! Вот уж ужас где!

— Совсем нет! — возразил Медоед, уже забросивший за спину рюкзак. Автомат так и был у девушки. — Надо помочь новенькому с тем Элитником. Этот, что–то мне подсказывает, не справится. Дерутся они в соседнем дворе. Добежим туда, ты свой купол врубай, чтобы никто до тебя не добрался или случайно не задавили, а я… я попробую убить их обоих… иначе нам отсюда живыми не выбраться.

Анжелика, ошарашенная наглостью и безумием плана Димы даже отрицательно помотала головой, отказываясь принимать, понимать и участвовать в этом… групповом самоубийстве!

— А здесь тебя тоже не оставишь! Мне оба Крюка понадобятся!

— Ты псих! Это самоубийство! Их там двое!! Двое! И куча тварей вокруг!

— Которые меня боятся! Анжелика… доверься мне…

Девушка прикрыла на секунду глаза, всё её существо говорило, нет, кричало, что задумка Медоеда ничем хорошим не кончится. Но и он тоже прав, на этой крыше оставаться нельзя…

— Мой купол временный… — попробовала она последний аргумент, хотя прекрасно понимала, что это не аргумент.

— Значит надо управиться быстрее… всё, идём, времени в обрез.

Как спускались и пробирались через завал из трупов, шли по заваленному трупами заражённых коридору и холлу, Анжелика, наверное, запомнит на всю жизнь. Ужасно, мерзко, кроваво и страшно!

Выбравшись, наконец, на улицу, легче, к слову, не стало. Трупов хватало и здесь. Да и маячили заражённые не так и далеко. А из двора через дорогу доносились такие страшные рыки и звуки, что Анжелика всё–таки пожалела, что доверилась этому безумцу с горящими глазами, который и сам пугал донельзя! Словно перед девушкой шёл не Медоед, не человек, а хищник, не хуже тех самых Элитников, что бились насмерть там, за домами. Пусть она и понимала, что это давление Медоеда ей лично никакого вреда не принесёт, но с инстинктами–то ничего не поделаешь! Хотелось убежать, забиться в угол и дрожать от страха…

Пересекли дорогу, добежали до прохода между домами и им открылась поистине ужасающая картина! У Анжелики сердце чуть не остановилось! Битва Титанов, не иначе!

Пришедший на огонёк Элитник оказался крупнее соперника, страшнее, зубастее и шипастее, но при этом был не так быстр. Второе чудище явно побеждало. Монстр осыпал второго ударами, рвал его и при этом умудрялся уворачиваться от лап противника. Конечно, получал и сам, но меньше. А ещё вокруг них крутилось два крупных рубера, таких Анжелика тоже видела впервые, огромные, мощные, они пытались помочь своему Вожаку, напрыгивая на противника со спины, пытаясь ухватить за лапы. Но безуспешно. Защита Элитников всё ещё держалась, они никак не могли продавить друг друга.

— Купол! — прорычал Дима, обернувшись, скинув уже и рюкзак и разгрузку с поясом и кобурой. И Анжелика снова испытала приступ страха. Лицо парня заострилось, он буквально излучал агрессию, желание убить и порвать! Девушка дрогнула, опомнилась и активировала Дар.

— Если ты… — она недоговорила. Медоед стелящимся, кошачьим движением оказался совсем рядом, взял девушку за руки. Пробило блок! А он и сам уже не держал свой и в сознание девушки хлынули потоком эмоции парня. Злости не было. Только беспокойство за неё, какое–то ещё, тёплое и обволакивающее чувство, захотелось вдруг и самой замурлыкать, на мгновение. Медоед и сам сейчас чувствовал девушку, её страх и переживания, «углубляться» не стал. Не время.

— Без если. Я вернусь, — он чуть крепче сжал её ладони и резко отстранился, по–звериному как–то, рванул к дерущимся колоссам… Анжелику прорвало, почему, из–за чего, но слёзы сами собой прочертили на лице дорожки и девушка рухнула на колени, не в силах смотреть на творящееся метрах в тридцати безумие.

Медоед своим появлением сломал схватку. Внёс сумятицу. Начал с того, что убил Сдвигами руберов, второй подох особенно удачно, он как раз напрыгнул на Элитника и умерев, заставил монстра отвлечься, потратить ценное время, чтобы сбросить вдруг отяжелевшую тушу с себя. Второй Элитник, в пылу схватки, ещё не осознавший, что вмешалась третья сила, воспользовался этой заминкой и влепил мощнейшую оплеуху, опрокинув врага на спину и тут же напрыгнул на него, вбив ещё свои кулачища в область головы!

Дима времени тоже не терял и начал обходить сцепившихся, рычащих тварей, забивая нижнего Сдвигами. В каждый удар вкладывал большие силы, дивясь про себя, НАСКОЛЬКО у монстра «толстая» защита! На шестой удар, когда Медоед уже ощутил, что сил–то осталось не так и много, кинетическая защитная аура Элитника, наконец, «треснула», он зарычал по–другому, завыл от боли, второй монстр явно это почувствовал и усилил натиск, но удалось лишь сломать плечо, каким–то невероятным движением монстр вывернулся из–под противника, отскочил и заревел, заклокотал, мотая башкой.

В этот же момент Дима ощутил вокруг «движение». Все твари, что находились рядом, в радиусе метров двухста, ринулись сюда, в этот двор! Эта сволочь использовала какую–то свою способность, Дар, и призвал заражённых, снеся напрочь им всякое «здравомыслие», оставив только желание отдать жизни за Хозяина! Сам же снова ринулся на монстра, которого явно «оглушило».

Дима с таким раскладом никак не хотел соглашаться и сам рванул на вновь сцепившихся чудищ, продолжая взбивать Сдвиги уже в обоих.

А затем началось безумие, сравнимое с тем, что творилось, когда Дима и Горец «приручали» свои клинки… только вот сейчас Дима один, нет мамы, заливающей его дармовой энергией, нет отца, прикроющего спину…

Первого Элитника, того самого «охотника», всё–таки прикончил другой, а вот уже его разорвали гибнущие десятками под его ударами, мелкие заражённые! Разумеется, «помог» и Дима, резавший и кромсавший всех вокруг, вертящийся вихрем Смерти. Использовал весь набор Даров, даже регенерацию, всё же концентрация зубов и когтей на квадратный метр оказалась очень велика! Но силы не бесконечны, сколько он ещё так продержится и так уже чувствует «усталость»? Да и Купол Анжелики держится всего около минуты! Сколько ещё осталось?!

И вдруг всё кончилось! Разом! Словно отрезало! Видимо, заражённые «опомнились», подпитки от «хозяина» ведь больше нет и начали разбегаться, испуганно скуля и поуркивая, оповещая других, что здесь Враг!

По инерции, Дима, уже совершенно не контролирующий разумом происходящее, отдавший «управление» телом и Дарами инстинктам или «зверю», тут как посмотреть, зарезал развернувшегося вдруг и рванувшего от него лотерейщика и твари кончились!

Багровая пелена в глазах, гул крови в ушах и молотом стучит сердце!

Споткнулся обо что–то… упал… поднялся… снова упал, левая нога почему–то плохо действовала… при вдохе и движении больно в боку…

Чьи–то руки… Анжелика, конечно же, обхватили его, девушка крепко прижалась, что–то говорила… обсыпала поцелуями лицо и затем он поймал её губы… блока не было, она сняла его! И их обоих накрыло…

Дурацкая, на самом деле, картина…

Двор, крутом трупы заражённых, крови столько, что ступить некуда! Кишки, отрезанные и оторванные части тел, вонь… Дима сам в крови весь, одежду хоть выжимай, а к нему прижалась Анжелика, не желая больше его отпускать… и они запойно целовались… чувствовали, ощущали друг друга, понимая теперь, какие же дураки были, выстроив вокруг себя эти ненужные блоки…

Оторвавшись, наконец, друг от друга, «пьяные» эмоциями, огляделись… и немного истерично даже, засмеялись, оба представив, как это всё выглядит со стороны и понимая, что смерть прошла совсем рядом.

Этот кластер Дима и Анжелика покинули часов через пять, успев за это время довольно много.

После схватки, когда буря эмоций немного поутихла, Анжелика, наконец, заметила, что Медоед ранен. Слава Улью, не очень серьёзно. Подраное бедро перевязали оторванным рукавом от куртки девушки, плеснув на рану водкой. В остальном, царапины и ушибы, не стоящие пристального внимания.

Затем, в течение получаса нашли более–менее сохранившуюся квартиру и стали приводить Диму в относительный порядок. Помог и Дар регенерации, правда, после его использования Медоед схомячил все оставшиеся консервы и сладости. Пока отдыхали, девушка не отходила от парня, словно не могла им «надышаться», затем двинулись на поиски еды, воды и одежды. Что уж говорить, Медоед и сам был только ЗА развитие их отношений. И до странности, но появилось ощущение, что именно так и надо, что именно так и правильно, без всяких блоков и ограничений. Кстати, всё это время почти не разговаривали, понимая друг друга без слов. И это тоже стало новым ощущением!

Уже на улице, оглядев другим взглядом устроенное побоище, Медоед ясно осознал, насколько близко прошла смерть и насколько им повезло! Навскидку… да даже навскидку не удавалось прикинуть количество мёртвых тел. Много! И как две скалы, над этим кровавым «ковром» из туш и «обрезков» высились громады Элитников. Анжелику вновь взяла оторопь, она снова вспомнила те, кажущиеся часами секунды, когда она с замершим сердцем наблюдала за происходящим. Постояли так с минуту, обуреваемые каждый своими мыслями.

Дима вскрыл только Элитников. И был крайне удивлён. На двоих получилось четырнадцать жемчужин, восемь из которых, при чём, все красные, пришлись на того странного. Более того, показалось даже, что и размером они побольше. Из остальных шести, красными оказались только две. Обдумать это всё Дима решил позже, сгрёб в пакет ещё споранов вперемешку с горохом и путники, наконец, покинули этот «мясной» двор.

После этого занялись поисками еды и одежды. И если со съестным, проблем, в общем–то, не возникло, то с одеждой вышла заминка. Люди уже настолько привыкли к камуфляжу, что не сразу сообразили, шмоток–то вокруг, как раз, гораздо больше, чем этой самой еды. Оделись, в результате, в добротные джинсовые костюмы, найденные в попавшемся по пути не очень большом двухэтажном торговом центре. Там же разжились и хорошей обувью, обмылись водой, найденной в провонявшем гнилью продуктовом отделе, Дима натаскал палетов.

Затем решили ещё немного отдохнуть и нормально поесть. Выбрались на крышу всё того же торгового центра. Так и пролетело время. И так же, почти не говорили, зачем, когда есть эмпатия. До странности, но именно сейчас, после всего случившегося, у Анжелики словно что–то «переключилось» и общаться мысли–образами получалось вполне сносно. А может, это и из–за убранных блоков. Единственное что, у девушки не выходило «составлять» сложные мысли–образы, только короткие. Но и это для начала очень и очень хорошо.

Машину нашли в одном из дворов, немного помятый, но на ходу, трёхдверный джип. Ключ обнаружился в дверном замке, хозяин, видимо, не успел. Побросали пожитки на заднее сиденье и, наконец, покинули кластер, бензина, если всё пройдёт нормально, до Гвардейского хватит с избытком, аккумулятор в порядке, стартер схватился сразу.

Машину пришлось бросить часа через четыре, когда проехали большую часть оставшегося пути до Гвардейского. Что–то нехорошо застучало под капотом, обороты подскочили и Дима остановил джип. Дальше пошли пешком.

Уже вечерело и надо задумываться о ночлеге. До Гвардейского, вроде, рукой подать, километров сорок осталось, но до ночи не успеть, а переться потемну Дима с Анжеликой не решился. Да и отдохнуть обоим не помешает.

Ещё через час Медоед очень удивился, а заодно и на душе стало теплее, когда лес стал расступаться и они вышли на тот самый кластер с озером, куда маленького Диму привёл Горец в самый их первый выход за пределы стаба. Разумеется, озеро и сама база отдыха были другие, но место то самое. Затем вспомнилась та девочка, которую он не донёс до стаба. Пусть и поучительно, но этот момент постарался выбросить из головы побыстрее, не то настроение сейчас, чтобы впускать в душу хандру.

Анжелика уловила изменение в настроении парня, спросила:

— Место знакомое?

— Да… — ответил Медоед и сам–собой «собрался» мысле–образ, куда вместилось воспоминание о посиделках здесь с отцом, впечатления, ощущение тотальной безопасности, излучаемое родным человеком и все чувства к нему. Через мгновение Анжелика «приняла» образ, ещё несколько понадобилось на «расшифровку». Она вздохнула.

— Тоже хочу так…

Медоед улыбнулся, притянул девушку к себе, произнёс:

— Мы здесь до завтра, какие проблемы?

Анжелика прыснула смехом, не очень весело, правда и ответила:

— Я о другом. Тоже хочу так же легко собирать эти картинки. И… — она умолкла.

Дима понял, «обдав» эмоционально Анжелику «теплом», произнёс:

— Всё будет, Анжелика.

Нетронутых домов не оказалось. Кластер, как помнил Дима, прилетал в самый разгар дня. Ладно хоть провалился давно и останки успели высохнуть, не воняли. Разочаровавшиеся было путники, однако, нашли пустую и нетронутую палатку у берега среди нескольких таких же, но рваных и в крови. Её свернули и расположились уже подальше, на самом краю пляжа, где не было следов пиршества заражённых. Самих тварей, впрочем, тоже не было. Во всяком случае, в опасной близости. Не поленились ещё порыскать в административных корпусах, найдя там чистое постельное и матрасы, захотелось переночевать в максимально доступном комфорте.

Затем, заварив чай и согрев поесть, всё той же пресловутой тушёнкой с лапшой, Дима и Анжелика сидели на берегу у воды, молча «общались». Уже почти стемнело, когда девушка вдруг встала. Настроение её из ровно–довольного–лиричного, сменилось на озорное, с толикой предвкушения.

— Искупаюсь пойду. Сто лет не плавала… Посмотришь за мной?

Вопрос звучал слишком двояко. Хорошо, что в такой темноте не было видно его смущения, а вот в эмоциях…

Одежда Анжелики быстро улеглась на песок рядом с парнем, а она порхнула к воде. Точёная фигура девушки в полумраке ночного зрения Медоеда выглядела великолепно. Да и сомнений её красота не вызывала. Девушка эмоционально «замурлыкала», поняв, что он ей залюбовался, знает ведь, что видит в темноте. Тихий плеск воды. Ухнув негромко, девушка поплыла. Медоед наслаждался, наблюдая, ведя её взглядом.

Минут пять девушка плавала, затем не спеша, грациозно даже, вышла из воды. И тут же начала мёрзнуть… Дима был уже рядом… а затем их захлестнуло и всё случилось здесь же, на берегу… эмпатия преподнесла сюрприз… ощущая друг друга, как себя, удовольствие возросло многократно! Это опьянило настолько, что оба буквально «выпали» из реальности, утонув в океане, попав в эпицентр взрыва эмоций…

Осознали себя немного позже, когда буря утихла и разум, наконец, вышел из эмоционального «нокаута»…

Продолжить решили уже в палатке и снова их «накрыло»…

— Медоед…

— М-м..? — отозвался парень и тут же добавил:

— Вообще… меня Димой зовут, если что. Медоед это… второе имя.

Слова Медоеда сбили девушку с мысли, она поднялась с груди парня, опёрлась на локоть.

— Но…

— Я местный, помнишь? Так что мне тоже можно иметь нормальное имя.

— Точно… — она снова улеглась ему на грудь. — Дима… — «попробовала» на вкус.

— О чём хотела поговорить? Сбил тебя.

— Ах да… — Анжелика немного смутилась, но взяла себя в руки. — О нас хотела поговорить. Да успокойся ты! — она снова опёрлась на локти, улыбаясь. — О нас, в смысле, о… м-м… сексе…

— И-и… что не так..? — не понял парень.

— Наоборот, всё… слишком так. Как объяснить–то… в общем, я теперь поняла, почему нас в школе на старших курсах учили никогда не открываться полностью, держать блок… в процессе этого самого… — она сделала небольшую паузу, дав Диме осознать её слова. — И, скажу откровенно, я склонна согласиться. Нет, всё круто, феерия просто! Но… этого слишком много… понимаешь..?

Медоед и понимал и нет. Спросил:

— А как же телесный контакт..?

Девушка снова улеглась на грудь Диме.

— С этим вообще интересно получается… при возбуждении… не знаю почему так… вернее, знаю, но не очень верю учителям… в общем, защитная реакция на уровне физики включается какая–то. Блок начинает частично работать, пропуская только физические ощущения и то, в «облегчённом», так сказать, варианте.

Некоторое время молчали. Медоед пока не знал, как относиться к словам Анжелики. Что называется, надо пробовать. Попробовать решили уже с утра, эмоций на сегодня и так через край, плохих и хороших и очень хороших.

— Должна тебе признаться кое в чём, — начала вдруг Анжелика, вырвав Медоеда из сладостного витания в облаках. Настрой девушки изменился, став напряжённее. Напрягся и Дима.

— Я… — она запнулась, «набрала» эмоционально воздуха и проговорила:

— В начале нашего знакомства я применила кое–что на тебе. Лёгкое внушение. Чтобы ты не видел в нас врагов, быстрее доверился. Очень ты интересен мне был. Сначала своими загадками. Дальше и как человек, никогда таких не встречала. И, честно, воздействовать на тебя перестала достаточно быстро… — к этому моменту «пожар» в эмоциях Димы приутих и сейчас еле «тлело». — Да и внушения того совсем чуть–чуть было… — закончила совсем тихо, понимая, как по–дурацки, именно сейчас, всё это выглядит, но и не признаться тоже не могла.

Она так и продолжала лежать на груди Димы и ему казалось, что после своих слов девушка будто вцепилась в него, боясь отпустить, боясь, что он сам её отстранит и прогонит. И Медоеду хотелось это сделать. Поначалу. Снова предательство! Первая и не всегда правильная реакция, «вспыхнул» сперва и успокоился, эмоции стали ровными. Возможно, не «читай» Дима Анжелику сейчас, не будь она полностью перед ним открыта, дальнейшие их отношения пошли бы по–другому. Размышляя, постаравшись взглянуть на слова девушки с другой стороны, он понял, что и сам, скорее всего, поступил бы так же, умей внушать. Да и не знакомы они тогда были совсем. Внушение. Медоед вспомнил несколько моментов, когда он заставлял окружающих ощущать то же, что и он, пусть и не специально. Такое же, в принципе внушение. А Анжелика, значит, умеет. И не то ли это внушение было, когда «зверь» взрыкнул, у машин, в самом начале ещё, когда чуть не постреляли друг друга? Почему тогда позже не ощутил? Не чувствовал угрозы? Похоже на то.

— Не молчи, пожалуйста, — она чуть приподнялась, посмотрела ему в глаза. Такие большие, Дима всегда начинал «тонуть» в их зелени, если смотрел дольше пяти секунд. Напряжена, «сжалась» внутренне.

— А что ты хочешь услышать? — спросил Дима, дублируя успокаивающим мысле–образом, в который вложил все свои размышления и выводы. — Не делай так больше. И потом, когда–нибудь, научи и меня внушению, будем внушать друг друга, — на лице его проскользнула улыбка.

Девушка облегчённо выдохнула и уткнулась лицом в его грудь. В эмоциях ощущалась наступившая лёгкость, словно она сбросила груз. Дима же глубоко вдохнул её запах, приятно, очень приятно. Больше не говорили. Не было нужды и спустя некоторое время, Анжелика, засыпая, поймала себя на мысли, что ощущает себя в полной безопасности, такой, которую не чувствовала уже давно. Такой, какую ощущал сам Дима, тогда, с отцом, здесь же. Да и на душе спокойно стало, словно что–то встало, наконец, на своё место…

Дима ощущал схожие чувства, не смотря даже на эту неожиданную «неровность». Хотя, сам–то хорош? Как бы она отреагировала, скажи он, что был муром, что обрекал людей на смерть, позволял этим смертям случаться, убивал сам. И да, Пекло забери, это ему нравилось, там, в Клетке. Нет, об этом она, да и вообще никто из близких никогда не узнает. Медоед глубоко вдохнул, выбросив эти мысли из головы. Пустота в душе медленно начала заполняться, он чувствовал, что жив и ощущение это с каждым проведённым вместе с Анжеликой часом росло и крепло…

С утра, вернее, ближе часам к девяти, проснувшись, «проверили» слова Анжелики на счёт блоков во время «этого самого». И да, с ними всё оказалось… не настолько «жгуче» и «крышесносно», более «привычно», что ли. И при этом страсти и желания меньше не стало ни на йоту. Да, периодически можно будет, наверное, «баловать» друг друга, но не более.

Примерно через час выдвинулись в путь. Оставался последний рывок и они окажутся в безопасности, среди своих, среди друзей.

Приграничье.

Стаб Гвардейский.

Вечер этого же дня.

— Слышь, Хохол!

— Чё?

— Глянь–ка в хитрый глаз, кого там хер несёт на ночь глядя… я пока смену оповещу, — боец потянулся к рации, а второй прильнул к дальномеру на треноге.

— Тэ–э–кс, кто у нас там… двое… — начал этот самый Хохол. — Оба–на! Деваха! Краси–и–вая… второй… пацан какой-т… Веде звони! Срочно! — Оторвался он от окуляра и взгляд был ошарашенный, словно призрака увидел.

— Чё-е?!

— Медоед там, чё! Вернулся! — гаркнул Хохол.

— Кто-о?!

— А–а–й..! Ты ж из недавних, не в курсе! Дай сюда рацию!

Веда в это время уже готовилась сдать смену напарнику, разложила в сотый раз в шкафу–архиве папки по порядку, убралась на столе, хотя особо и убирать нечего. Дни, как правило, проходили однообразно и рутинно. Нового в Гвардейском ничего и не происходило почти. Гостей совсем мало, да и те, поголовно знакомые, новеньких не было уже давно. Из Гранита, разве что, почти тридцать квазов недавно припёрлись, но там и ситуация совсем иная. Институтские? С ними тоже уже ясно и договорено всё. Последнее время, правда, женщину не оставляло странное предчувствие, что должно случиться нечто серьёзное.

Когда в кабинет настойчиво постучали и после команды вошёл вахтённый, явно запыхавшийся, словно пробежал километр, а не поднялся по лестнице на второй этаж, у Веды на секунду замерло сердце. Вот оно, подумала она, это самое нечто серьёзное!

— Говори, — сердце начало биться чаще.

— Там это… — начал заикаться боец. Из пополнения, вспомнила Веда, не привык ещё, всё боится.

— Ну? — ускоренное биение перешло уже в гулкое стаккато.

— Это… извините, — наконец, он взял себя в руки и доложил, как полагается:

— С Гнил… с Восточных ворот, в смысле, сообщили о прибытии двух незнакомцев. Одна девушка, назвалась Анжеликой. А второй, мужчина, назвался Медоедом… — дробь сердцебиения Веды резко замерло, пропустив гораздо более секунды и сорвалось в бешеный галоп. — Говорит, что вы его знаете…

Она глубоко вдохнула, унимая разошедшееся сердце, уселась за стол, а на лице сама собой заиграла улыбка. Жив, чертёнок!

— Э-э… всё в порядке..?

— Да–да. Всё хорошо! — Веда в первые мгновения не могла справиться с накатившей радостью, затем это всё же удалось, лицо вновь стало привычно–серьёзным. — Спасибо за новости! Пулей на пост, сообщи на Восточный, пусть гостей не мурыжат, а везут сюда сразу! И ещё, Мятного вызови, Винта. Если найдёшь, Баса с Нюхачом тоже, пусть сюда же едут и как можно скорее! Начнут ерепениться, скажи, слово в слово только, Медоед им по второму кругу рассказывать ничего не будет! Запомнил?

— Так точно! Запомнил!

— Ну всё, свободен!

Боец умчался исполнять приказ, а Веда ещё какое–то время сидела, не в силах двинуться, не веря в слова вахтённого. Сколько прошло? Год? Да больше уже. И вернулся… ещё и не один!

Так!

Чай–кофе, сладости–то готовь! Медоед вернулся!