S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3.

ЭПИЛОГ.

Пекло.

Дом.

Пол часа спустя от перезагрузки стаба с Домом.

Сойка, находящаяся сейчас между обнявшими её Горцем и Медоедом, слушала их рассказ и тихо офигевала! У неё не укладывалось в голове, как возможно то, что произошло! Её, оказывается, убили и Близнец, тот самый, ядро сущностей которого она некоторое время носила, пожертвовал собой, чтобы её вернуть! А ведь она просто проснулась на постели в Доме от какого–то тревожного ощущения. Что–то ей снилось, но она не помнила. И тут выясняется такое! Больше года! Больше года её не было!! Что за это время случилось она только–только начала узнавать из рваного сумбурного рассказа Горца и Димы, но ясно пока мало. И их эмоции не врут, нельзя такое подделать, эти слёзы, эту безграничную радость в глазах и на лицах любимых мужчин.

И ещё одним, пожалуй, самым главным аргументом правдивости происходящего стала невозможность использования Дара. Она ужаснулась, увидев шрамы на лице повзрослевшего и возмужавшего, да, именно так, сына. И это только на лице! Хотела прогнать энергию через сына, чтобы эти жуткие отметины исчезли, но…

Привычный призыв Дара ничего не принёс. Раз, два, десять попыток! Дар не отзывался…

— Хрен на него, — сказал Горец. — Одни проблемы от него. Главное, ты жива.

— Именно из–за него тебя, мам, и убили. Так что, даже к лучшему, что его нет.

Но Дар был. Сойка его ощущала. Но не могла воспользоваться, не могла его активировать, словно забыла, как это делается.

А затем, выслушав невероятный рассказ её мужчин, она поняла, что снова, как и тогда, в самом начале, стала бесполезной. А если учесть грядущие события, то и совсем обуза!

Конечно, Горец и Медоед, поняв из её слов главное, что Дар есть, но не активен, начали успокаивать, что во всём разберутся и что всё будет хорошо. Но вот червячок сомнений и того страха, который был давно уже задавлен, снова дал о себе знать…

Проговорили до самой ночи. Дима иногда отходил к Близнецу, так и не поменявшего положение за всё время. Сойка с удивлением поняла, что её сын общается с этим существом, хотя она помнила, что он только–только подступался к этой загадке.

Кругом голова, одним словом! Она–то Горца с сыном не видела всего несколько дней, а они, как вышло, её не видели больше года! Потому и топили её сейчас в любви и теплоте! А она их ругала из–за их дурацкой ссоры, может и не произошло бы многого, не разругайся отец с сыном. Про бытность Димы разбойником, рассказывать Сойке не стали. Незачем ей такие вещи знать.

Горец и Медоед восстановились после невероятной битвы на третий день. Близнец, к слову, исчез на следующий, ближе к ночи. Дима в очередной раз вышел его проведать, сидел рядом минут пять, затем положил руки на его тело и спустя несколько секунд скреббер провалился в Черноту. А Дима, будто даже уставший, встал и пошёл обратно к Дому. На вопросы ответил одним словом, «выздоровел».

Спустя два наполненных радостью дня, Медоед, Горец и Сойка выдвинулись в Гвардейский. Мужчины очень опасались встретить ещё одну группу таких же «разведчиков». Пусть и знают теперь, как прикончить чудищ, но с ними мама, которая сейчас совершенно беззащитна.

Неизвестный мир.

Примерно в то же время, когда Медоед ушёл от муров и две недели со времени первого «пробоя» в Стикс.

Довольно большое помещение, можно сказать, грот. Куполообразный потолок в одном месте зияет огромной дырой, через которую этот зал и освещается. Грязные, поблескивающие стены. Их, на высоту метров семи, испещряют выцарапанные знаки. Все они имеют сходство, угловатые и резкие, как порезы лезвия, располагаются столбцами. Их сотни и начертаны они словно разными руками.

Это История. История Падения и история Возвышения. Конечно, записано далеко не всё. Очень много утеряно со времён Чёрных годов. И многое потеряли уже позже. Но и обрели немало…

У одной из стен находилась широкая насыпь, в пару метров высотой, чем–то походящая на подиум. Но насыпан этот подиум из костей. Разных костей. Если приглядеться, основу составляли человеческие. И рёберные решётки и позвоночники, кости рук и ног, черепа… некоторые расколотые, некоторые целые или потрескавшиеся. У основания этого подиума кости «слежались» уже настолько, что представляли собой единую массу. Похоже, эта насыпь копилась сотнями лет. Имелись и не человеческие кости, большего размера. Из некоторых торчат шипы, некоторые с зубцами, наподобие пил, или плоские, навроде пластин. И тоже, позвонки, но позвонки чаще с острым наростом и гораздо больше человеческого. Имелись и черепа. Страшные, принадлежащие раньше каким–то чудищам…

Кости не были чистыми, всё в чёрных потеках грязи или чего–то подобного. А может и крови…

Пол этого зала так же устлан костями, словно ковром. В основном, раздробленные на мелкие осколки, но можно узнать и человеческие и нет.

На этой насыпи или подиуме, лежал на боку монстр. Огромный, если встанет, роста в нём окажется не менее семи, а то и восьми метров. Морщинистая серая кожа в пятнах, словно старческого пигмента, некоторые темнее, другие чуть светлее основного тона. И множество шрамов украшают открытые участки, а на самых видных местах, то ли выжжены, то ли вытатуированы знаки, очень похожие на те, которыми исписаны стены этого зала. Тело тварюги, если приглядеться, очень похоже на человеческое, увеличено во много раз. Мускулатура неимоверно развита и бугрится отчётливым рельефом. Некоторые места покрыты костяной бронёй, пластинами тёмно–серого цвета. Исцарапанные, с выщерблинами, явно выдержавшие множество ударов когтей, зубов или иного оружия. И на пластинах этих, прикрывающих основные уязвимые точки, так же нацарапаны неведомые знаки. Верхние лапы чудища представляют собой настоящие орудия для особо жестокого умерщвления других живых существ. С мощной мускулатурой, плечи покрыты пластинами кости экзоскелета. Предплечье с костяным зубастым гребнем, которым только рубить и наносить ужасные рваные раны, сросшимся с мизинцем и безымянным пальцем переходит в острие. Три оставшихся пальца снабжены огромными кривыми когтями.

Башка монстра, казалось росла из груди, настолько развит и мощен плечевой пояс монстра. Со спины на плечи заходит огромная и толстая костяная пластина, прикрывающая и часть головы с затылка, словно капюшоном. Из пластины растут недлинные, но явно острые шипы. Некоторые обломаны. Морда ужасна настолько, что увидевший такую, мучиться кошмарами до конца жизни будет! Череп неправильной формы, приплюснутый с покатым, костяным, без кожи лбом, нависающим над глубоко утопленными глазами. Носа нет, лишь небольшая складка с двумя отверстиями намекает на него. И сразу же под ними растут зубы верхнего ряда. Кривые, выпирающие вперёд и загнутые внутрь. Много зубов. Челюсть огромна, как, собственно и сама пасть.

Напротив этого чудища, метрах в пятнадцати, уперев верхние лапы в костяной «ковёр», на коленях, в позе подчинения, сидело не менее страшное существо. Размером, разве что, поменьше.

Монстр поменьше издал несколько взрыков разной тональности. Язык этих чудищ представлял собой сложную смесь звуков и мысле–образов. Несмотря на ужасающий вид, эти чудища были разумны, имели письменность и все атрибуты достаточно развитой цивилизации, образовавшейся на пепелище более древней людской, когда больше двух тысяч лет назад через портал из другого мира в этот попало страшнейшее существо, убить которое не вышло. И оно было заразно. Заразно спорой, которая буквально за несколько месяцев поразила всю планету, каждое живое существо… каждого человека. И мир начал стремительно меняться. И даже развитая наука не могла этому помешать. Люди превращались в монстров, жрали других людей и животных. Были и иммунные к споре. Но таких оказалось абсолютное меньшинство. И казалось, всё, миру конец, безмозглые твари рано или поздно пожрут всё живое, передерутся между собой и останется горстка самых сильных, которые в свою очередь подохнут от банального голода. Соль ещё в том, что изменённые люди, превратившиеся в ужасных чудищ теряли способность размножаться.

И так бы случилось, если бы не сама природа жизни. Странный симбиоз с иномирной спорой родил удивительный союз. Некоторые монстры не потеряли разум. Они многое позабыли, но не стали безумными, голодными машинами смерти. И именно эти чудища, разумные, жаждущие жить и отомстить, воздвигли на руинах мира свою самобытную, жестокую, подчинённую во многом звериным инстинктам, цивилизацию. Технические достижения прошлого заменились на активную Пси–сферу, видоизменённый принцип Даров Стикса. Эти разумные чудища, со временем овладели искусством Принципов, позволяющих даже созидать. Искусство это оттачивалось десятками лет и в нынешнее время новые «обитатели» планеты являлись мастерами–псиониками.

— Владыка… — прорычал монстр поменьше, склоняя голову.

— Первый… — лениво потянулось чудище на костяной насыпи, заменяющей и кровать и трон, этакий атрибут власти и силы. — Обрадуешь ли ты меня?

— Да, Владыка. Портал стабилизирован.

Чудище напротив завозилось, меняя позу, уселось и пристально взглянуло на собеседника.

— Но?

— Выявилась проблема.

Низкий клокочущий рокот возвестил о недовольстве Владыки.

— Что?

— Всё дело в споре… — начал Первый. — Материнская спора оказалась агрессивнее. Мы потеряли две группы Ищущих. С первым отрядом связь была потеряна очень быстро. Вторая вернулась. Не вся. Трое ведомых сбежали, двое остальных обезумели и их пришлось убить. Погонщик и убил. Вернулся и спустя короткое время так же обезумел.

Владыка засопел, прогоняя в уме мысле–образ, переданный Первым.

— Двоих Думающих, контактировавших с этим Погонщиком так же пришлось убить. На всякий случай. Сейчас в зоне портала установлен купол защиты. Это предосторожность. Из материнского мира в наш ничего не проникает. Мы позаботились об этом.

Некоторое время Владыка молчал, обдумывая слова Первого. Новости не радовали. Если спора того мира всё так же опасна, как и в прошлом, это значит, что его план по спасению почти выродившегося остатка их цивилизации провалился… это значит, что они исчезнут. Ещё каких–то несколько лет и умрут все. Еды на фермах вырастает всё меньше, новой крови нет. Мягкотелые хиреют и не дают нужного количества мяса, даже прорывное открытие клонирования Думающими в итоге не решило проблему. Аймары, самоназвание разумных монстров, вымирают. Сами они размножаться не могут, но живут очень и очень долго, спора поддерживает жизнь. Но без нужного количества еды это агония. Аймаров и так уже осталось не больше двух сотен. Безумных, но подчинённых Воле Погонщиков, около тысячи. Остатки… крохи…

— Ты меня разочаровал, Первый…

— Но мы нашли решение, Владыка! — перебил монстра Первый. В другом случае, Владыка за такую дерзость переломал бы ему кости и вырвал бы язык. Но не сейчас.

— Не тяни! — взревело чудище на костяной насыпи и удар звуковой волны опрокинул Первого на спину, расшвыряв костяную труху под ним и рядом в стороны, обнажив полуистертый, еле видный рисунок на истресканных плитах пола.

Первый поднялся, снова приняв ту же позу, что и в начале.

— Думающие разрабатывают Принцип. Он позволит защититься от споры материнского мира на первом этапе! Затем Погонщики закрепятся с той стороны и приведут в наш мир много еды! Думающие очистят мясо и у нас появится время, чтобы измениться для принятия споры из материнского мира! Мы сможем выжить, Владыка! А дальше…

Мысле–образ, переданный Первым, показал картины Пекла Стикса. Толпы разных мягкотелых, налитых мясом и страхом! Это были воспоминания того Погонщика, который отправился следом за первым. У Владыки от этой картины задрожало тело, обильно потекла слюна.

— Ты. Уверен? — проклокотал Владыка.

Первый склонился ещё ниже.

— Да. Владыка.

Чудище на насыпи успокоилось, приняло расслабленную позу. Обмануть его было невозможно. Первый на самом деле говорил правду. Значит у них всё ещё есть шанс. Значит они не вымрут, значит Аймары войдут в мир Стикса, подчинят тех безумных, что живут там и прокатятся валом Возмездия! Уничтожат тех, кто многие лета назад уничтожил их!

— Ты порадовал меня, Первый. Действуй и держи меня в курсе! И позволяю тебе брать на десяток единиц пищи больше!

Первый склонился совсем уж в подобострастной позе. Он был АБСОЛЮТНО предан Владыке и он очень радовался, что смог удовлетворить Хозяина!

— Я не подведу, Владыка! — и пятясь задом, Первый покинул покои Владыки, последнего из Первых Проснувшихся Разумом.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ.