С любовью, Смерть

— Нечего тут пояснять, — моментально ощетинился Ран. — Твой забор чуть не выломала взбесившаяся сущность, и я вызвал Ловцов, потому что вдвоем мы не справлялись.

Вот не знаю, какие мысли в этот момент одолели папашку Рана, зато мысли Кары я могла чуть ли не слышать воплем в своей голове.

— "Душа" отловлена, забор почти цел, — учтиво отчиталась Нуару-старшему Кара. — Ваш сын все сделал правильно.

— Иначе мы бы просто царапинами не отделались, — поддакнула я.

Красноречивый взор подруги отчетливо намекал, что я и так "просто царапинами" не отделаюсь. Ничего не поделать.

— Хочется верить, что у вас есть разрешение вторгаться на частную территорию и доставлять неудобства владельцам, — холодно отозвался папашка Рана. — Нормальные люди в данное время суток предпочитают спать.

— Прошу прощения, но здесь вопрос безопасности, и не только вашей, — гордо отозвалась подружка, достав из сумки планшет и на время забыв о нас. — Что ж, если больше никаких сообщений по делу нет, то всего доброго.

И Кара удалилась, резко развернувшись на каблуках, оставив нас с напарником смущенно переглядываться, точно нашкодивших детишек.

— Иди за ней ты, — тихо пихнул меня локтем под ребра Ран. — Она твоя подруга.

— А ты ее возлюбленный, — вернула тычок я. — Так что ты иди.

— Мы, кажется, оба сейчас с равным успехом отхватим, — признал напарник.

Я вздохнула.

— Не поспоришь. Но мне кажется, если мы еще и оправдываться вместе пойдем, она точно уверится, что нездоровая какая-то ерунда происходит.

— Арандар, — пробасило за спиной.

— Да? — флегматично отозвался тот.

— Не объяснишься? Зачем ты привел сюда эту свою, с позволения сказать, "девушку"?

И по взгляду было совершенно ясно, что он не Кару имеет в виду.

— Эта моя, как ты выразился "с позволения сказать, девушка" час назад мою шкуру спасла, но, если для тебя это не аргумент, то извини, что вынужден был явиться лично, а не в виде послания в черном конверте и руководством, где забрать тело сына. Ну, или то, что от него осталось.

"Спасла шкуру" прозвучало громко… но, видимо, недостаточно, чтобы пробить суровое сердце "любящего" отца. Правда, и препираться дальше он не стал.

— Мне действительно жаль, что именно твой дом оказался поблизости, и что у нас не было времени бежать до соседских. И еще больше жаль, что я ошибся, предположив, что здесь хотя бы к этой ситуации отнесутся с пониманием. В следующий раз такой оплошности я не допущу. А теперь извини, мы уходим. Приятных снов.

Это "приятных снов" в исполнении Рана прозвучало как "Проклятие Вечного Покоя".

— Арандар. Ты не прав. Приходи в любое время, это все же и твой дом. Но…

"Но" явно подразумевало меня. А еще Кару, Ловцов и свихнувшиеся души.

— Не стоит. — Ран даже не обернулся. — Я уже сказал, в следующий раз такой глупости я не допущу.

И напарник буквально силой вытащил меня из дома, где возле микроавтобуса Ловцов с хмурым видом стояла Кара. При виде нас подруга показательно сунула планшет обратно в сумку и вообще попыталась забраться в машину, но мы успели ее перехватить.

— А вот и не сбежишь. — Ран вернул голосу задорные нотки, пытаясь смягчить момент.

— Ну? Тогда какие у вас на этот раз будут оправдания?

— Никаких, — развела руками я. — Мы просто по-дружески дурачились.

— Вы ведете себя, как дети, — поджала губы подружка.

С трудом заставив себя промолчать о том, что теоретически мы и в самом деле скорее дети, нежели разумные взрослые, я лишь пожала плечами.

Инициация в Последних Департаментах — не самый веселый процесс. Человека "перепрошивают" заново, замедляют большинство процессов организма в счет ускорения регенерации, перенаправляют способности в нужное русло, чтобы он не сеял смерть направо и налево, а умел свою силу концентрировать. Учат управлять своим обновленным телом, выдают вспомогательные атрибуты.

На выходе получается сложно убиваемое нечто, которое платит своей жизнью за возможность вершить чужие. Либо же — за возможность выжить.

Мне пришлось пройти инициацию в девятнадцать. Жизненного опыта во мне на тот момент были жалкие крупицы, детство смазалось, превратившись в винегрет из обрывочных воспоминаний и белых больничных стен. И я закономерно ощущала себя скорее трудным подростком, а не девушкой "где-то под тридцать".

Так что технически Кара была права. Мы вели себя как дети. Как дети, которые не помнят других игрушек, кроме косы и перчатки.

— Так разве это не значит, что тебе не о чем волноваться? — миролюбиво улыбнулась я.

— Видеть, как моя подруга, на днях помогавшая устраивать мне свидание, вешается на… — Громкими словами она таки разбрасываться постеснялась, увидев приподнятую бровь Рана. — Я не знаю, как мне надо на это реагировать. Вы еще и в таком виде…

— Поверь, меня мой вид радует не больше, чем тебя, но времени подбирать наряды не нашлось — Ран все-таки в беде был.

— А почему он не позвонил мне? — вся женская глупость сейчас, кажется, собралась в большой ком энергии и всей своей мощью сразила мозг подружки. Доктор, мы ее теряем.

— Потому что она мой напарник, — отрезал Ран. Даже как-то слишком резко.

Сначала Кара громко засопела, не то придумывая, в чем еще нас обвинить, не то стараясь сдержаться, чтобы не наговорить еще больше ерунды.

— Ты ведешь себя как ребенок, — вернула ей претензию я, даже не потрудившись скрыть победную ухмылку. — И вообще, как ты здесь оказалась?

— Я дежурю сегодня, — пробурчала подруга. — Вот и напросилась с Ловцами, потому что в офисе тоска смертная, а со звонками Лина и одна справится.

Ох уж эти ее нереализованные мечты об оперативной работе.

— Ладно, нам пора возвращаться, — мрачно договорила Кара и скрылась в машине, где уже битых полчаса изводились в ожидании коллеги.

Мы с напарником снова остались вдвоем среди ночной улицы.

— Как думаешь, до нее дошло? — с сомнением в голосе поинтересовался Ран.

— Кажется, ей стало стыдно, — предположила я. — Завтра зайду к ней с конфетами, поинтересуюсь, насколько.

— А ты?

— Что — я? — Неожиданный вопрос напарника меня слегка обескуражил.

— Ты тоже моментально тупеешь, когда дело касается "отношений" и всякой мути, с ними связанной?

— Понятия не имею. Надо будет на ком-нибудь проверить. Но не пугайся, это, вроде как, в пределах нормы.

— Мне это не очень нравится. — Ран недовольно наморщил нос. — Почему я должен себя чувствовать скованным в том, что не так давно было абсолютной нормой моей жизни?

— Это отношения, — философски заметила я. — Ради них частенько приходится отказываться от того, что комфортно тебе, чтобы комфортно было обоим. А иногда даже себе в ущерб.

— "Отношения", — передразнил меня Ран. — Идем искать "Агресту". Я в панике, кажется, забыл, где ее оставил.

В кабинете Тиан я откровенно клевала носом. Благо, передо мной была широкая спина Демиана, благодаря которой начальнице не приходилось наблюдать недра моего организма при каждом — особо душевном — зевке.

С какой завистью я сегодня уходила на работу, оставляя Рана отсыпаться, словами не передать. Мерзавец еще так сладко почавкал, показательно подкладывая ладони под щеку, что я едва сдержалась, чтобы не запустить в него тапкой. А уж за гадкую улыбочку, недвусмысленно намекающую, что он уже не спит, а притворяется, так и сразу двумя.

Обсуждали мы участившиеся случаи исчезновения душ, варианты по усилению безопасности, дополнительные средства защиты для сотрудников. К сожалению, свалить все расследование на менталистов было нельзя — именно они куда более восприимчивы ко всему, а обилие ненужной энергетики и информации, в частности, связанных с чужими смертями, запросто могло доломать и без того слишком "чувствительное" сознание.

— Арислана, вы с Лиамом отправитесь на проспект Ветров, к Аллену. Есть подозрения, что одна из пропаж может быть у него.

— Но… — Я аж проснулась. — Почему? Завтра уже выйдет Ран, и мы съездим спокойно…

— Тебе ночного происшествия было мало? — нахмурилась Тиан. — Подумай только. Возможно, сейчас на проспекте происходит нечто подобное, а люди там совершенно к этому не готовы.

Парень с мерзко вьющимися русыми волосами, сидящий в паре стульев от меня, торопливо что-то дострочил в блокноте, оживленно вскинул голову и обернулся ко мне с ослепительной улыбкой на милом, но чересчур уж смазливом лице:

— Почту за честь.

— И тебе привет, — вздохнула я.

Всю дорогу до проспекта Лиам не затыкался. Его только-только перевели после обучения в наш отдел, поэтому своего напарника у него не было, и перевоспитать его еще никто не успел, к сожалению. Я даже грешным делом начала прикидывать, влезет ли его блокнот ему в рот и надолго ли это принесет благословенную тишину.

— Я столько слышал про вашу пару. Рабочую, я имею в виду. Вы же вроде не вместе в жизни? Хотя, слухи, конечно, всякие ходили, но я не уверен… В общем, это правда, что у него есть настоящая коса? Я просто ни разу такого не видел. Это было бы так канонично, — Парень посмеялся сам с собой. — Представь, если бы все мы ходили с косами. Выглядели бы так, как на картинках рисуют — созданными по образу и подобию самой Смерти. Еще бы балахоны черные до пяток…

— Вот бы не подумала, что Ран такой уникальный, — зевнув, отозвалась я, игнорируя большую часть словесного потока. Даже не столько игнорируя, сколько не улавливая сути.

— Еще какой, — Парень сарказма не заметил. — Про него ведь легенды ходят.

— Рада за него. — Следующий зевок я хотя бы успела прикрыть ладонью.

— И про тебя тоже… Вашу пару даже в других Департаментах в пример приводят. И я на самом деле жутко рад, что Тиан отправила меня с тобой. Даже не представлял, что мне когда-нибудь так может повезти…

— И что ты умеешь?

— Вижу души, — вздохнул парень. — И даже невидимок. Иногда.

— Тоже полезно. Вот только я не понимаю, почему нас с тобой отправили. Почувствовать-то душу и я могу, а как мы ее в Департамент транспортировать будем? Тиан обычно следила, чтобы способности в паре сочетались гармонично.

— Придумаем что-нибудь. Может, самого Аллена уговорим. Просто все остальные заняты были, меня никто не хотел брать и…

— …и давай займемся делом, — перебила Лиама я. Мой временный напарник тут же стушевался и замолк.

Дом Аллена мы разыскали довольно быстро. Дверь была любезно приоткрыта, что мне заранее не понравилось. Я еще на крыльце стянула перчатку, вошла в дом и уже на пороге, запоздало вспомнив о приличиях, постучалась.

— Есть кто дома?

Торопливые шаги на втором этаже дали понять, что есть, но выходить к нам не собираются.

— Аллен?.. Это Арислана и Лиам из Департамента. Тиан беспокоится из-за того, что ты не вышел на работу, и попросила нас заехать…

Что-то где-то упало и, позвякивая, запрыгало по полу.

Из хорошего — душа явно была не совсем свихнувшаяся, потому что пыталась спрятаться, а не оторвать нам головы. Из плохого…

— Аллен? — вновь позвала я, приоткрывая дверь, из-за которой доносился шум.

— Не приближайтесь, — выпалил мужчина, направляя на нас… серп. Обычный, чуть проржавевший серп. С учетом того, что его родная способность была схожа с Лиамовской, душу мою он им точно не выдернет… а вот голову отсечь может.

Взгляд его лихорадочно перебегал с нас на какую-то коробку, а потому правой рукой он придерживал ее, а левой — не спускал "с прицела" нас.

— Не подходите, я обязан это сделать. Кто-то ведь обязан это сделать.

— Что — это? — вкрадчиво поинтересовалась я, медленно приближаясь к коллеге, протягивая ладонь.

— Арис, — зычно зашипел из-за спины Лиам. — Он один.

— Вижу, — отмахнулась я… и застыла на месте, запоздало осознав, что тот имеет в виду.

— Ты хочешь сказать…

— Да, в нем никакой лишней души нет. Он просто… немного не в себе.

— То есть я сейчас чуть из коллеги живую душу не выдернула?

— Ну да, — замялся парень.

— Аллен, поговори с нами, — перевела дыхание я. — Что ты делаешь? Почему не вышел сегодня на работу? Какое ты имеешь отношение к пропажам?..

— Я? Что ты… Я ведь лишь помогаю. Делаю как лучше.

— Кому помогаешь? Кому "лучше"?

— Тем, кому плохо. — Голос мужчины маниакально дрожал, точно наружу рвался смех, и он пытался его маскировать этаким немелодичным дребезжанием. — Мне подсказали, и я понял, что так будет правильно.

— Капсула с душой в коробке, — зашипел Лиам.

— Это ты капсула, чертов пожиратель душ, — Серп со свистом пролетел у меня перед носом.

Лиам шарахнулся в сторону и выпал в коридор. Я покачала головой — ладно, ему простительно, парень еще неопытный, к экстремальным ситуациям не привык. Но на фоне этого как-то вдвойне не хватало Рана. Этот балбес хоть и начисто был лишен чувства самосохранения, все же успокаивал одним своим присутствием.

Сейчас же мне надо было следить за тем, чтобы и стажер ничего не выкинул, и чтобы самой не досталось, и чтобы при этом ни жертва, ни украденная душа не пострадали.

— Аллен, послушай меня. Я не знаю, кто и что тебе посоветовал и подсказал… Ты понимаешь, что ты украл чужую душу? Понимаешь, что тебе за это грозит наказание? Одно дело, когда такое происходит случайно, другое — когда намеренно.

— Вы нашли меня… зачем вы меня нашли? — вдруг опечалился мужчина.

— Это было довольно просто, если учесть, что душа наверняка "ушла" с помощью одного из наших сотрудников. На работу не явились только ты и Ран, а все наши адреса есть в базе. И почему не явился Ран, я знаю. У него крайне надежное алиби.

— Несправедливо списывать их, как мусор… Они лежат у нас. Зачем мы храним их? Они ведь могут еще служить, ведь можно находить им новые тела. Например, тех, кто только что…

— Ну, во-первых, мы их не "храним" в том смысле, в котором ты этим возмущен. — Я сделала короткий шаг в сторону мужчины. Тот, кажется, не заметил. — После истечения надлежащих сроков хранения душ, мы передаем их в следующие инстанции. Где они проходят очищение и перерождение. Во-вторых — эта душа подходит к конкретному телу, которое в данный момент уже покоится метрах в трех под землей. И она помнит, как умирала. Все помнит. Как думаешь, каково ей будет "жить" с этой памятью в чужом теле? В чужом, мертвом теле?

Краем глаза я видела, как высунулся из-за угла Лиам. Сделала еще шаг, готовясь в случае чего либо решительно действовать, либо быстро уворачиваться. Черт знает, что там может быть припасено у человека, который до этого размахивал серпом.

— Но я слышу их крики, и это сводит меня с ума. Мне ведь не зря был дан этот дар, я должен с этим что-то делать.

— Тогда скажи, зачем по твоей логике мне дан дар вытягивать души? — скривилась я. — Думаешь, сеять зло? Мучить людей? И почему я с таким "талантом" работаю с тобой в одном Департаменте? Для равновесия? А вот и нет. Потому что всем отмерен свой срок. Души портятся. Как продукты залежавшиеся. Ты знал?

— Знал, но… — Аллен отвлекся буквально на долю секунды, но мне этого оказалось достаточно, чтобы выхватить у него коробку с капсулой.

В стену, в паре сантиметров от моего уха, воткнулся молоток.

— Тихо, — выкрикнула я, пятясь к выходу. — Сейчас мы вызовем Хранителей и все будет в порядке…

— Верни на место. Он меня не простит, — Аллен сорвался с места, я не успевала среагировать… но внезапно он неловко махнул руками, потерял равновесие, и со всей дури долбанулся спиной об пол, попутно опрокинув на себя тумбу с инструментами.

Я застыла.

Несколько секунд мне потребовалось, чтобы одуматься, передать капсулу Лиаму, а после кинуться к пострадавшему.

— Звони нашим, — выпалила я, встав на одно колено рядом с Алленом.

Под его ногой лежала фигурка. Небольшая. До боли похожая на мое "Многовековое несчастье".

Магия символик. Ноктсар.

"Помешательство".

— Привет, — осторожно озвучила свое появление в кабинете Кары я.

В ответ мне донеслись лишь остервенелые удары по клавишам. Ну, хотя бы никаких молотков в меня опять не полетело, значит, можно и войти.

— Я понимаю, ты немного расстроена… — начала было я, но подруга вскинула на меня карий взор и выпалила:

— Немного расстроена? Да мне умереть хочется. Это же надо быть такой дурой…

Признание диагноза — уже шаг к исцелению.

— Тут уж прости, — коротко усмехнулась я, — спорить не буду. Ибо ты даже меня удивила.

— Арис, я просто себя теряю рядом с ним, — плаксиво отозвалась подружка. — Мне хочется, чтобы Ран со всех сторон был моим, при этом понимаю, что так неправильно… Но ничего не могу поделать.

— Да все девочки, когда влюблены, слегка глупеют, — отмахнулась я, падая в свое привычное кресло. — Я-то знаю. А вот Ран может и не понять. Я его столько знаю, что более чем уверена — внезапно накинутые оковы лишь вынудят его сбежать куда подальше. Позволь ему пока жить обычной жизнью, постепенно привыкая к переменам.

— Тебе легко говорить, — В глазах подруги мелькнул нехороший огонек. — Ты — не я. Хочешь знать, что я испытала, когда увидела вас вчера в обнимку? Так знай. Ненависть. К тебе.

— Даже так, — протянула я. — Ну, эмоции людям свойственны, так что…

— Нет, ты меня слышишь? — вспылила подружка. — Да я к тебе в друзья набивалась только ради того, чтобы ты меня с ним свела. Потому что он только тебя к себе подпускает, словно для него вообще никого в мире больше не существует. Потому что к тебе в доверие втереться было проще, чем к самому Рану.

Чашку я на всякий случай отставила в сторону.

— Прости?

— К черту твое "прости". То есть… Нет, стой, — слегка ошалело затараторила Кара, постепенно понимая, что она сейчас высказала вслух то, что высказывать не стоило. Или стоило — но не мне. — Я… Арис, я не в том смысле, это первое время только, потом ведь все иначе стало и мы на самом деле…

— О, не стоит объяснять, я от природы понятливая. Спасибо за чай, — спокойно отозвалась я. Душа моя, правда, рухнула вниз, мне оставив лишь горечь. Отодвинув кружку, я рывком поднялась с внезапно ставшего таким неуютным кресла. — Раз уж у вас и без меня теперь все неплохо, то я, пожалуй, пойду. Не буду навязывать тебе свое общество. Вы уже взрослые ребятки, так что — дальше сами. И я тоже… как-нибудь сама.

— Подожди, просто дослушай меня… — голос Кары стал почти неслышен из-за хлопнувшей за спиной двери.

Нет уж, спасибо. Наслушалась.

Прекрасно. Человек, которого я имела глупость считать своей подругой, оказывается, лишь искал пути подступа к парню своей мечты. То есть, она дежурно терпела все мои жалобы, изображая заинтересованность? То есть, все мои истории о наших приключениях она выслушивала только потому, что там фигурировал Ран? То есть, дружба наша ей даром не нужна была, лишь бы только быть поближе к Рану? То есть, если бы Ран ее не интересовал — она бы со мной даже не здоровалась?..

Совершенно обескураженная, я шагала в свой кабинет, когда на полпути меня окликнул Лиам.

— На тебе лица нет, что случилось?

"Ничего такого, чем я могла бы поделиться с тобой".

— Все в порядке, тебе показалось, — и я попыталась обогнуть парня.

— Я хотел сказать… я впечатлен твоей работой, — смутился тот. — Ты так все говорила там, у Аллена… а я вот струхнул немного, по правде говоря.

— Это я заметила, — выдохнула я. — Ничего, научишься. Все приходит с опытом. Позволь…

Парень шел вперед спиной, по-прежнему меня не пропуская.

— Позволь ты… тебя пригласить на чашечку кофе после работы?

— Я не люблю кофе, — попыталась отвертеться я.

— Ты можешь пить чай. Или сок. Или шампанское. Что угодно.

"Спасибо, разрешил".

— Сегодня неудачный день.

"Да у меня последнее время каждый день неудачный".

— Я вижу, что неудачный, поэтому и хочу тебя немножко развеселить. Соглашайся, — ослепительно улыбнулся Лиам. — Я не буду тебя держать в своем обществе насильно, можешь залпом допить свой чай и сразу же уйти. Тебе необходимо развеяться.

А дома ждал Ран. Которому вполне могла уже позвонить Кара. И сейчас он, вероятно, презирает ее, готовит шуточки, чтобы развлечь меня, и изнывает от жалости ко мне. Да даже если Кара ему не звонила, я сама же проболтаюсь. Чем, возможно, сломаю им обоим только зарождающуюся личную жизнь, а потом благополучно разрыдаюсь на дружеском плече и утону все в той же мерзкой жалости…

— Ладно, — выдохнула я. По крайней мере, с Лиамом можно не быть честной до конца, рассказывая о проблемах. Можно беседовать о работе, не замолкая, и не видеть гнетущего сочувствия во взгляде. — Уговорил.

— А я смотрю, мои цветочки прижились, — смущенно произнес парень, нарисовавшись на пороге моего кабинета в конце рабочего дня.

Я даже вздрогнула. Так вот ты какой, мой таинственный поклонник. Значит, все-таки о тебе рассказывала Кара. И Сиалу с Дервиком тоже ты тогда о нас расспрашивал.

— Что-то ты недолго продержался за маской неизвестности, — слабо усмехнулась я, складывая последние бумаги в папку.

— Да я и не планировал, если честно, просто в последний момент немного запаниковал. Представил, как ты мне этими розами… — Парень непроизвольно почесал щеку, точно я ему уже залепила букетом по лицу.

— Что я, зверь какой? — снисходительно улыбнулась я.

— Да… то есть, нет. То есть… ну просто я вижу, какая ты боевая, когда рядом Ран… Но в то же время…

— Ох, завязывай с комплиментами, я же уже согласилась на чай. — С гулким хлопком я закрыла шкаф с делами, отряхнула руки, взглянула в зеркало напоследок и, закинув рюкзак за спину, дала отмашку:

— Ну что, идем?

— …а мама вообще чуть в обморок не грохнулась, когда узнала, что у меня есть способности. Да еще и такие. И вроде бы мог жить спокойно дальше, пока папа не встретил человека одного на работе, который и рассказал про Департамент, намекнув, что там я смогу принести куда больше пользы. И при этом не казаться сумасшедшим. А ты как здесь оказалась?

— А я… — начала было я, но, запнувшись, виртуозно увернулась от прямого ответа. — Само вышло. Твоя способность хотя бы окружающим незаметна до тех пор, пока ты сам не начинаешь верещать, что видишь лишние души. А я могу пожать человеку руку — и ненароком умертвить. Для всех безопаснее, если я буду на службе и под контролем. Здесь мне это и выдали, — продемонстрировала перчатку я. — Как понимаешь, обычными варежками тут не обойдешься.

— А она такой и была? — Парень осторожно потянулся к линии среза в районе костяшек.

— Нет, — отдернув руку, нервно усмехнулась я. — Это уже мой "дизайн". Без пальцев она всяко интереснее смотрится.

— А ты не боялась, что она так свойства потеряет или еще что?

— Ну, я посоветовалась с артефакторами-разработчиками, разумеется. Они разрешили. Сказали, что основные защитные элементы у нее на ладони сконцентрированы и вообще — "тебе с ней жить, так что, хоть мужской детородный орган стразами на ней выложи".

Лиам расхохотался.

— Нет, ты прелестна.

— Редко, но бывает, — не стала отрицать я.

Болтовня обо всем подряд затянулась на полтора часа, и, если бы не настойчивое пение телефона из сумки, я бы даже не догадалась взглянуть на время.

— Моя леди, — медово протянул голос в трубке, — где вы шляетесь?

— Мы с Лиамом в кофейне неподалеку от работы сидим, — решив, что уж это мне точно скрывать незачем, ответила я.

— С Лиамом? С неудачником-стажером, что ли?

— Почти.

— Почти с неудачником или почти со стажером?

— У тебя что-то срочное?

— Хотел узнать, ждать тебя или нет?

— А то ты, бедный, уже без меня извелся. Это Ран, — шепотом пояснила я Лиаму, тыча пальцем в трубку. Тот понимающе закивал.

— Ох, извелся, страшно извелся. Никто горелыми гренками не пичкает, с кровати не сгоняет… Такие мучения, не представляешь.

— Соболезную. Ну, ты держись там. Ничем пока что помочь не могу.

— Домой-то скоро?

— Как получится. Если что — позвоню.

И, скинув разговор, я отложила трубку в сторону.

— Напарник тебя потерял?

— Да, я забыла, что мне к нему надо забежать после работы, проведать. Но раз он все еще может звонить сам, значит, с голоду не умер и можно не торопиться.

Приятным дополнением оказалось то, что когда пришла пора расплачиваться, Лиам едва ли не силой вынудил меня вернуть кошелек в рюкзак, пригрозив, что будет огорчен до глубины души, если я не позволю ему рассчитаться за обоих. Слишком активно возражать я не стала: если парень хочет поизображать джентльмена — кто я такая, чтобы этому препятствовать?

Мы брели по ночному городу. Лиам продолжал болтать, не замолкая, а мне лишь оставалось изредка реагировать, отшучиваться да благодарить судьбу, что за этим беспечным трепом все меньше вспоминается разочарование сегодняшнего дня. И все меньше мне хотелось домой, где либо придется все рассказывать Рану, либо ложиться спать наедине с собственными мыслями.

Не знаю даже, что хуже.

— Позволишь пригласить тебя куда-нибудь еще раз?

— А что, еще раза тебе будет достаточно? — усмехнулась я.

— Что? — озадачился Лиам, быстро проанализировал сказанное и рассмеялся: — Нет, нет. Конечно, недостаточно. Я имел в виду, что…

— Я поняла, — успокоила его я. — Да, пожалуй, не вижу причин отказываться.

Действительно — не вижу. Последние полчаса только и пыталась найти таковые, да не вышло, а откручиваться и что-то придумывать мне совершенно не хотелось.

— Словами не передать, как ты меня осчастливила. Кто бы мог подумать, я — и сама Арислана…

— Слушай, не перебарщивай, — усмехнулась я. — Если продолжишь в таком духе, то мое раздувшееся эго перестанет в дверь пролезать.

— Постараюсь сдерживаться, — пообещал парень. — Спасибо за этот вечер.

Хоть Лиам и жаждал проводить меня до дома, но я отбилась. Был бы еще дом мой, тогда дело другое, а так… Поэтому мы ограничились проводами до такси. После чего я довольно ловко вывернула ладонь, к которой он возжелал припасть губами, на прощание пожала ему руку и запрыгнула в машину.

…уже в прихожей я поняла, что даже если бы мне и хотелось прорыдаться на плече у напарника после тяжелого дня, то я бы откровенно обломалась. Плечо было занято.

Карой.

А что? Прекрасный ход. Ничто так не способствует единению душ, как страдания, поскольку можно на правах мученика и на шее повисеть у объекта страсти, и показать всю свою тонкую душевную организацию, и вторую сторону под шумок виноватой выставить…

Ран слегка растерянно похлопывал девушку по спине, пока она — совершенно незаметно, — пыталась переползти с дивана к нему на коленки и явно перейти к единению куда более… кхм… углубленному.

Я постояла в прихожей, наблюдая сию картину из-за угла, даже не сразу заметив, как пальцы сжались в кулаки, а ногти впились в кожу.

Что там бормотала "подруга", разобрать было невозможно, но я догадывалась, что нечто в духе "ах, я так виновата, я сорвалась, но ведь она тоже молодец, неужели сложно было меня выслушать, я ведь совершенно не то имела в виду, и как же я буду без нее…"

Ран тем временем засек меня и дернулся в порыве сбросить Кару на диван, но я лишь поджала губы, молча развернулась на пятках и вылетела в коридор. Нет уж, спасибо, еще мне не хватало на "семейном совете" это все обсуждать.

Тихое поскуливание раздалось за спиной. За мной по коридору торопливо топал Дейл, решивший не то прогуляться, не то присмотреть за мной, как бы глупостей не наделала.

Но на серьезные глупости у меня мозгов бы не хватило.

А вот на мелкие, вроде "удрать куда подальше", вполне.

В какой-то момент мне даже показалось, что кто-то вдалеке окликнул меня по имени, после — утвердилась в этой мысли, услышав мелодию звонка из сумки.

— Ты-то куда идешь, глупый? — буркнула я, оглянувшись на пса.

"Вуф", — пояснил Дейл. Ну да, не поспоришь.

— Если потеряешься, с меня твой хозяин шкуру снимет.

Пес, кажется, кивнул. И то правда, снимет и снимет, велика ли беда?

Телефон не замолкал и на улице. Возникло предположение, что упорно названивающий Ран не меня желает домой вернуть, а пса без поводка. Мол, оставь зверя и катись на все четыре стороны, а у меня сегодня наклевывается ночь, полная любви и романтики.

Я сунула трубку в задний карман.

А вот черта с два. При всей моей врожденной любви к кошкам, общество собаки меня сейчас полностью устраивало.

— Прости, дружище. Но меньше всего я хочу сейчас оказаться на очной ставке с Карой. Поэтому — да простит меня твой хозяин — я таки позволю себе игнорировать его звонки. Я знаю, что Ран сделает все, чтобы нас примирить. И в чем-то он будет даже прав… Но я сейчас к этому не готова. Правда.

Кажется, если бы Дейл мог, то просто махнул бы на меня и мои объяснения лапой.

Рассудив, что мягкая мебель у меня дома уже успела просохнуть и в принципе там уже можно спать, я вызвала такси.

— Ты же не съешь дядю водителя, правда? — с надеждой покосилась я на пса.

В ответ Дейл лишь вывалил язык, отчего морда его приняла на редкость глупое выражение, а в глазах блеснул нездоровый огонек.

Если и съест, то явно не ради удовольствия, а лишь по суровой природной необходимости.

…впрочем, дождаться машину я не успела. Пес внезапно вскинул взгляд, гавкнул и ринулся вперед по темной улице.

— Стой, — выкрикнула я, бросаясь следом.

Нет, давайте я еще чужую собаку потеряю.

— Дейл. А ну ко мне, живо, — Чертова псина. Почему именно сегодня? Именно сейчас?

Я хочу домой, хочу с ногами забраться на покореженный диван среди полной разрухи как квартирной, так и душевной, и предаться самоедству, а не бегать по ночному городу в поисках пса, проклиная на чем свет стоит весь мир и свое "многовековое несчастье".

Лай донесся откуда-то из переулка. Заливистый, разлетающийся эхом, а после переплетающийся с чьим-то еще… И еще. И… Да сколько их там?

Я завернула за угол и опешила. Посреди переулка стоял лишь Дейл, но собачьи голоса не смолкали, напротив, становясь лишь сильнее.

Неладное я почуяла запоздало — когда ощутила тяжелое дыхание рядом с собой и не увидела, кому оно принадлежит.

В следующую секунду произошло нечто невообразимое — Дейл в три прыжка оказался рядом со мной и повис в воздухе, впиваясь в пустоту клыками. Звук торопливого скрежета когтей по асфальту нарастал, приближаясь, Пес с кувырком отскочил в сторону, загородив меня собой, и припал на передние лапы, грозно скаля зубы на невидимок.

Высокий силуэт нарисовался в противоположном конце улицы. Он приближался к нам, не шевеля ногами, а точно плывя по воздуху. Развернутые мне навстречу ладони ничего хорошего не сулили.

Я уже поняла, с кем столкнулась.

И это была лебединая песня моего "невезения".

Жнец.

Тварь, сотканная из темных материй.

Было между нами нечто общее, с разницей в главном: мы забирали души людей, отживших свое, позволяя тем очиститься и переродиться в новой жизни.

А жнецы охотились на нас. Ради пропитания, от какой-то врожденной нелюбви, а то и вовсе без повода — просто потому, что в них так заложено их темной природой. Не то их приводили к нам их невидимые спутники, адские псы — канцерберы, не то они сами чувствовали нас по запаху или какой-то особой ауре… Выжигали душу, бросали тело и уходили.

Достаточно было просто оказаться не в том месте не в то время. Как я сейчас.

Дейл сделал полшага назад, пытаясь сдвинуть меня в сторону. И я терялась, соображая, спасать пса или себя, бежать или уже не убегу?

Ротвейлер вывернул голову, сверкнув пылающими огнем глазами, и так грозно рявкнул на меня, что я отчетливо поняла: бежать.

Визг, скулеж и лай слились воедино, разбавленные топотом моих шагов по пустой улице. Торопливая поступь тяжелых лап мерещилась мне за спиной, но я, озираясь, по-прежнему видела там лишь черный силуэт в оборванном балахоне, бесшумно плывущий над землей. Сложно было сказать, насколько быстро тот перемещался — он держал расстояние, которое ни сам не сокращал, ни я не могла увеличить.

Очередной поворот завел меня в тупик. Я стукнула кулаком в каменную кладку, зашипев от досады, и, со вздохом стянув перчатку, развернулась лицом к своей смерти. Не уходить же молча? Отбиваться — так до последнего.

Жнец, осознав, что мне некуда деться, замедлил ход. По позвоночнику неприятно пробежал мороз, а в ноздри ударил запах серы.

Бедро пронзило жгучей болью, точно кожу вместе с мясом проткнули раскаленным прутом. От неожиданности я не смогла даже вскрикнуть, лишь брызнувшие из глаз слезы на миг размыли и без того невнятный пейзаж, да вдох застрял где-то в горле на полпути. Чертовы канцерберы.

Адский пес с силой повалил меня на асфальт, больно приложив плечом о металлические баки. Я наугад выбросила левую руку вперед и услышала пугающее шипение, точно капля воды попала в раскаленное масло. Блаженное затишье длилось несколько секунд.

Но когда на моем плече захлопнулся капкан из стальных клыков, я, не сдержавшись, заорала. Просто издала какой-то непонятный звук, лишь бы как можно громче и протяжнее, насколько хватит легких… которым, судя по протянутым ко мне ладоням жнеца, работать осталось недолго.

Я с трудом перевалилась на бок, пытаясь "ловко" вывернуться из объятий смерти, но даже хваленая регенерация собирателя душ сейчас отказывалась справляться.

Хотя кому я вру? Если бы не "хваленая регенерация", я бы не пыталась мужественно уползти и не острила бы мысленно — я бы уже спокойно не дышала вообще.

Дейл… Ран меня не простит. Сначала за то, что я угробила его пса, потом за то, что сама тоже угробилась.

Здоровенная лапа наступила мне на спину с железобетонной тяжестью. Всем телом я ощутила, как стальные когти вспарывают кожу, разрывают мышцы…

Рассудок медленно таял, но бегущего ко мне со всех ног ротвейлера я разглядела вполне отчетливо.

— Хороший мальчик… — прошептала я, ловя остатками сознания блеснувший в темноте ошейник.

Ошейник… На Дейле ведь не было ошейника.

Вцепившийся в меня канцербер взвыл и отлетел в сторону. Грохот падающих контейнеров, звон металла и рык окончательно разрушили и без того шаткую ночную тишину.

Темный силуэт приземлился в нескольких шагах от меня. Застыл на пару секунд, выругался и рывком выхватил из-за спины какую-то палку. Еще один жнец или я окончательно умом тронулась?

С трудом развернувшись, я увидела приближающуюся ко мне ладонь. Со свечением, так похожим на мое.

— Ты не тронешь ее, тварь. Ты больше никого не тронешь.

Что-то лязгнуло, воздух рассек показавшийся отдаленно знакомым свист. Все мои попытки рассмотреть спасателя накрылись мраком, пейзаж перед глазами пошел волнами, точно картинка с помехами на старом телевизоре.

Но то, как отнесло в сторону нависшего надо мной жнеца, я все же увидела.

Судя по звуку, второй удар вышел еще сильнее. Третий, четвертый, пятый…

От запаха серы и крови, который, казалось, оседал на гортани, было тошно. Хотя, тошно сейчас мне могло стать и не только из-за этого.

Спасительная темнота поглощала меня медленно, выбрасывая в какую-то смешанную реальность, в которой перед моими глазами разлетались по переулку клочья ткани балахона, а по стенам — вязкие черные брызги. В которой Ран рукавом размазал по щеке капли чужой крови, и уже отвел было косу… но, не сдержавшись, еще одним резким движением опустил ее в месиво, оставшееся от жнеца.

И пугающе зеленые отсветы глаз напарника, совершенно дикую улыбку-оскал видела тоже. И пса с пламенным взглядом рядом с ним.

Спаситель склонился надо мной.

Мне хотелось сказать, как я испугалась, но вышел лишь слабый и не особо внятный звук. Слипались губы, язык не слушался. Ощущения от присыхающей к ранам одежды посылали запоздалые сигналы боли, которую я даже не могла понять — чувствую ли я ее на самом деле или просто знаю, что она должна быть?

Чьи-то руки осторожно подцепили меня и прижали к себе, словно безвольную тряпичную куклу.

Голос Рана в подсознании сообщил, что собирается оплакивать мой труп и попросил не мешать. Да, если бы это был напарник, он бы наверняка так и сказал. Я дернулась, силясь разглядеть того, кто сидел рядом, и незаданный вопрос застрял в горле, когда новая волна боли обожгла плечо и опрокинула меня в самую бездну спасительного мрака.

Это потом, через три дня, мне расскажут, как Ран, примчавшийся в сектор Хранителей по первому же звонку, кричал, срывая голос, и обещал снести головы всем, если на мне останется хотя бы шрам. Как отказывался покидать палату, в которой меня держали, как ночами полудремал в кресле у самой моей кровати, не выпуская из рук косу, и вздрагивая при малейшем скрипе, точно боясь, что по мою душу вновь заявится жнец. Как выгнал несчастного стажера, желавшего меня проведать. И как молча стоял, уткнувшись лбом в холодное оконное стекло, когда приходили Хранители и что-то шаманили над моим телом.

Только Ран, конечно, все это будет отрицать.

Только я, конечно, ему поверю.

— Как Дейл? — спросила я чуть ли не первым же делом, когда пришла в себя.

— Чип его вовремя нашел. Вообще удивлен, что именно это сейчас тебя волнует больше всего, — заметил напарник. — За твое состояние я беспокоился чуть больше.

— Жить буду, — прокряхтела я, пытаясь сесть и не отводя взгляда от лица приятеля. — А ты на Фестиваль Ужасов, что ли, собрался? Синяки под глазами, сам бледный, как смерть, осунулся как-то даже…

— Надо же, а остальные сказали, что мне идет, — "огорчился" Ран. — Мол, я так выгляжу очень канонично для собирателя.

— Прости, не разделю общего восторга. Так как там пес? Он мне все-таки жизнь спас.

— У него нет такой регенерации, как у нас, но думаю, через недельку-другую мы поставим его на лапы.

— А ты… ничего не хочешь мне о них рассказать? — Я потянулась к графину, стоящему на прикроватной тумбе.

— А что рассказывать? — хмыкнул Ран. — Чип и Дейл — асты.

Я едва не выплюнула первый же глоток воды.

— Да иди ты…

Аста — магически выведенная порода с примесями темных материй, что позволяло псам заранее чувствовать приближение жнецов и видеть канцерберов. В принципе, насколько мне известно, их только ради этого и выводили, не предполагая, что у кого-то они станут просто домашними любимцами.

— Да куда ж я пойду, — усмехнулся приятель. — Мне их отец подарил, когда я в Департамент устроился. Сказал, что хоть кто-то должен отвечать за мою безопасность, коли уж меня инстинктом самосохранения обделили.

— Тут я, пожалуй, соглашусь с Нуаром-старшим. Кстати, а как его зовут-то? А то что я его все по фамилии да по фамилии.

— Вообще — Рагнар. Но лучше зови, как звала, так менее апокалиптично звучит. — Приятель взобрался с ногами на мою кровать.

— Рагнар Нуар. Арандар Нуар. Жуть. У вашей династии какой-то устав есть, призывающий именами потомков ломать людям язык и мозг?

— Я думаю, что да. Помнишь парня из Хранителей, для которого буква "р" вообще не существует?

— Помню, конечно.

— Ты бы слышала, как он ко мне обращается… "Лан" Словно не по имени зовет, а вальяжно так с чем-то соглашается, типа "ну лан…"

— И при этом работает в "Депалтаменте", в отделе "Хланителей". А полным именем он к тебе не пробовал обращаться?

— Один раз. Я себя почувствовал кем-то из Высших эльфов и попросил больше так не делать. Если вдруг ко мне судьба повернется неожиданным местом и подбросит кого-то, кому мне придется давать имя самостоятельно — я вспомню этого парня и придумаю нечто как можно более мягкое. И короткое.

— И не побоишься кары за нарушение семейных традиций?

— Напротив, потешу свое самолюбие тем, какой же я, все-таки, бунтарь. Кстати, о Каре…

— Некстати, — перебила напарника я. — Вообще больше некстати.

— Она мне попыталась рассказать, что произошло, но я ни черта не понял, — вздохнул Ран.

— И не надо. Это наши, девичьи, проблемы. У тебя от них мозг раньше лопнет, чем ты поймешь, в чем суть.

— Ты мне хотя бы по секрету расскажи, кто виноват-то?

— И чем тебе поможет знание того, что виновата, например, я?

— Не удивлюсь просто, — клыкасто усмехнулся напарник.

— А если Кара?

— Отправлю ее к чертям. Потому что только я имею право сваливать свои косяки на тебя. Так кто?

Я подняла страдальческий взгляд на напарника и нехотя ответила:

— Никто. Обе хороши.

Внутренний голос рвался наружу криком: "Она. Она виновата. Она нас использовала. Она притворялась нашей подругой", а разум спокойно ему возражал: "Зато в Рана-то она на самом деле влюблена, раз пошла на такие жертвы, к чему теперь вмешиваться в чужую жизнь? Да и мы сами виноваты, что так просто к себе подпустили".

— Ты не дорассказал про аст, — перевела тему я.

— Да вроде дорассказал. Они чуют жнецов. Дейл, видать, вперед тебя и рванул тогда, потому как унюхал, что за тобой идут.

— Но я думала, что раз твой отец настолько против твоей работы, значит, он вообще никак с магической составляющей нашего мира не связан…

— Связан. Не так, как мне бы того хотелось. Чипа с Дейлом он мне, собственно, и подарил после моей первой встречи со жнецом.

— Как много еще я о тебе не знаю?

— Ты просто не помнишь, — отмахнулся напарник. — Да и когда тебя моя жизнь интересовала?

— Так ты ведь ничего толком не рассказывал.

— Так и повода не было. Думаешь, уместно было бы среди отлова очередной души внезапно тебя одернуть со словами: "Слушай, я тут такое вспомнил. Однажды, когда я был еще молодым и неопытным, на меня напал жнец…"?

— Кстати. Жнецов же нельзя убить. Но я видела, как ты…

— Что — я? — нахмурился Ран.

— А ты убил.

Я не была уверена, что спас меня именно Ран, но больше никто не умел так вовремя оказываться рядом. И голос. Мне казалось, что я его слышала. Или просто хотела слышать, чтобы успокоиться и понять, что теперь все обойдется.

— О-о… — печально протянул напарник. — А тебя, видать, хорошо приложило.

— Но…

— Ты же не маленькая, ну? Легенды гласят, — напарник для пущего пафоса даже спрыгнул с кровати и поставил ногу на табуретку, словно на труп побежденного врага, — что жнецы есть воплощение зла, которое бессмертно, пропитано мраком, и сеет лишь беды… Не помню, что там про них обычно вещают, но там же сообщалось, что есть только одно "высшее зло", которое действительно может их дезинтегрировать. Мне лестно, конечно, что ты к моему великолепию еще и такое приписала, не моргнув даже глазом, но все-таки смею тебя огорчить — мне позвонили, когда тебя уже везли к Хранителям, оторвав от не очень вкусного ужина.

— И Кары.

— Нет, Кара ушла почти сразу после тебя.

— Но я же видела Чипа, — не сдавалась я, но поражение было близко. — Кажется…

— Ты видела асту, — резонно отметил Ран. — Как бы мне не хотелось чувствовать себя и своих зверюг настолько уникальными — это не так. Чипа я выпустил уже после тревожного сигнала. А на помощь тебе мог примчаться любой соседский пес. Как видишь, их владельцы редко надевают на них ошейники с указанием породы. Ты у меня вроде не очень глупая девочка, должна понимать по какой причине.

Дорого. Украдут. Попытаются избавиться. Вариантов — море.

— Но я уверена, что там был ты. Я даже голос твой слышала, — продолжала выдавать желаемое за действительное я. Вдруг бы сознался под напором?

Ран покачал головой, после чего резким шлепком припечатал ладонь мне на лоб.

— Температуры вроде нет, а бредишь. Хватит, видимо, с тебя моего приятного общества. Отдыхай, моя леди. Мне завтра дозволено начинать эксплуатировать тебя по полной, так что набирайся сил.

— …и терпения, — вздохнула я в ответ, откинувшись на подушки. — А ты так и будешь у моей кровати воплощением смерти стоять?

— И променять мою уютную кровать на ваши суровые больничные условия? Нет уж.

После чего ловко выскользнул за дверь, а я озадаченно воззрилась в белоснежный потолок.

Ну спасибо, подсознание. Подбросило мне короткометражку со своим сценарием… А главного героя-то мне где искать теперь, чтобы хоть спасибо сказать?

…мы пробирались по темным подвалам, пахшим крысами и сыростью. Я все еще брезговала снимать перчатку, хотя и понимала, что уже пора быть в полной боевой готовности.

Напарник еле слышно насвистывал себе под нос какую-то мелодию, вращая в руке нераскрытый жезл.

— Ты надеешься приманить душу на свои завывания?

— Ну да. Вдруг она захочет меня за это убить и вылезет из укрытия?

— Хороший план. Одобряю. Правда, есть риск, что я пристукну тебя раньше.

— От твоей руки, моя леди, и умирать не страшно. От правой. От левой вот страшновато.

Балбес.

— Что там еще по делу известно?

— Подселение произошло пару дней назад, возможно, душа полностью поглотила владельца и нам нужно быть готовыми к крайним мерам…

— Я всегда готов, ты же знаешь.

— Только я тебя умоляю, завязывай с ролью живого щита.

— А если не я, то кто? — усмехнулся напарник, подтянувшись на трубах, по-кошачьи проскользнул в тоннель под потолком, и спустя пару секунд протянул оттуда мне руку.

На четвереньках ползти было недолго, но мерзко. Под ладонями и коленями что-то хлюпало и расплывалось, и я благодарила высшие силы за то, что не вижу того, что именно расплывается. Боюсь, что визуальный ряд мог бы сыграть шутку куда более суровую, нежели осязательный. А так можно было утешать себя мыслью, что это просто… мох.

Хотя какой тут, к черту, мох?

— Он близко, слышишь?

Хрипы гулко пробирались к нам из тишины.

— Это он нам навстречу ползет или мы близки к выходу?

— Понятия не имею, — обрадовал напарник. — Но что мы здесь, он уже точно знает.

— Немудрено. Конспирация это вот вообще не наше.

Спереди раздался грохот, заставивший меня сжаться в комок и зажмуриться.

— Я в порядке, — прошипело откуда-то снизу. — Просто коридор кончился.

Ругань и возня с последующим вытаскиванием меня на волю уничтожила последние шансы остаться незамеченными.

Только мои ноги коснулись земли, как черная фигура снесла Рана, едва успевшего выпустить меня из хватки. Звеня, откатился в сторону его жезл, а я моментально сорвала перчатку.

— Раз-два-три-четыре-пять, я иду тебя искать… — Перекрывая страх дурацкой считалочкой, я кралась наощупь.

— Арис, жезл. Я не дотягиваюсь. Он здесь… слева… — уворачиваясь от ударов, прокряхтел напарник.

— Пытаюсь.

Я припала на колени, пока Ран успешно отвлекал "обжитый сосуд", и принялась шустро исследовать каждый сантиметр пола.

— Нашла.

Левой рукой я ухватила жезл. Лязг заставил меня вздрогнуть.

— Что это?..

Взметнулось лезвие, отреагировав на мое касание. Свет озарил подвал, и первое, что бросилось в глаза — это Ран. Протянутая вперед рука, искаженное ужасом лицо…

Нас разделяли считанные миллиметры, когда налетевшим порывом энергии косу вырвало из моей хватки, вновь отбросив в сторону, а меня саму — прямо на напарника.

Пол-удара сердца. Я даже не успела отдернуть руку.

Левая ладонь впечаталась в грудь напарника…

И тело его обратилось в прах.

Крик прорвал тишину, оцарапал горло.

Я села рывком, пялясь в беспросветную тьму.

И не было ни сырого подвала, ни хрипящего монстра за спиной. Перчатка на месте, я в постели, мы у Рана.

Сам Ран стоит в дверях — лохматый и перепуганный, кажется, хлеще меня.

— Что случилось?

— С тобой все в порядке? — жалобно спросила я вместо ответа.

— Было бы. Если бы кое-кто меня среди ночи не поднимал дикими воплями. Ей богу, надо было записать этот звук на телефон да поставить мелодией будильника. И пробуждение утром гарантировано, и бессонница следом заодно. Так что случилось?

— Я сон видела.

— Вот это уже интересно.

— И… он был не очень хороший, — увильнула от подробностей я.

— Сон? И все? — подозрительно прищурился Ран.

— И все.

— Точно?

— Точно.

— Я могу идти спать?

— Можешь.

— Тебе оставить свет?

— Себя.

— Что?

— Себя оставь. Свет можешь выключить.

Поверить не могу, что сказала это вслух. Впрочем, Ран тоже не мог поверить, что ему это не послышалось.

Задумчиво сопя, он обошел кровать и привалился ко мне, уткнувшись носом в затылок. Я молчала, делая вид, что полминуты назад вообще ничего не было, и что он просто сам вдруг решил сменить место дислокации без моего дозволения. Он же даже дышал так озадаченно, словно не был уверен, точно ли это не его ночная галлюцинация. И молчал.

Я изучала смутные очертания тумбочки, ненавязчиво пытаясь придвинуться к напарнику поближе. Он же, возомнив себя Великой Стеной, не отзывался ни на легкие вибрации матраса, ни на мои поползновения.

— Руку, — буркнула я, понимая, что ничего такими темпами не дождусь.

— Убрал же, — возмущенно отозвался голос у меня над ухом.

— Так верни, — выдохнула я. — Балбес.

— Тебя не поймешь. Руки распускаю — балбес. Не распускаю — балбес. Моя леди, ты в курсе, что ломаешь мне мозг?

— Просто обними меня и спи. — Я вздохнула. А после порывисто развернулась, уткнулась лицом ему в грудь и в тот же миг ощутила, как теплом обволакивает мои плечи.

— А мне завтра об этом можно будет помнить?

— Нет, — отрезала я. И едва успела перехватить собственную руку, тянущуюся обнять его в ответ, проверяя, на месте ли перчатка. Так, в итоге, и спрятала ее под подушку, боясь даже коснуться Рана, и понимая, как будет тупо сейчас заявить "Хотя нет, я передумала, поди прочь и вообще держись от меня подальше". В лучшем случае, он поймет, что Кара далеко не самая неадекватная девушкой в его жизни. В худшем…

В худшем — я все-таки до него дотронусь. И потеряю навсегда.

— Злой барабашка больше не машет тебе своей пятой лапой из темного угла?

— Я тебя не для поговорить звала, — пробурчала я ему в футболку. Приятно пахнущую стиральным порошком, кстати.

— Ты просто используешь меня, да? — с шутливым надрывом в голосе простонал напарник.

— Да. На эту ночь — ты моя резиновая Мари, — припечатала я, припомнив пострадавшую от моего произвола игрушку.

— Я таки в шоке от твоих эротических фантазий.

— Какие эротические? Ты же говорил, что она…

— Тише-тише-тише, — зашипел Ран. — Она может тебя услышать и расстроиться. Знаешь ли, не все девушки такие бессердечные, как ты. А теперь — спи.

Мягкие губы мимолетно коснулись моего лба, но обалдеть я таки успела. Ран, кстати, тоже, о чем не постеснялся сообщить вслух.

— Замечтался, моя леди. Приятных вам кошмаров.

— Ты — мой кошмар, — из полудремы пробурчала я.

Самый верный кошмар.

— У нас проблема, — вместо "доброго утра" заявил Ран.

— Какая? — встрепенулась я и уронила полотенце, которым старательно сушила волосы после душа.

— Серьезная. Крайне.

— Не томи.

— Во-первых, — Ран одарил меня сочувствующим взглядом, — кончился хлеб и я остался без бутерброда.

— Это чудовищно, — согласилась я, забрасывая полотенце на сушилку. — А во-вторых?

— А во-вторых нам необходимо решить, чья очередь сегодня спать на кровати. Мое предложение: чтобы сровнять счет, нам нужно снова переспа… переночевать вместе, чтобы с завтрашнего дня вернуться к графику безо всяких нарушений.

— А мне кажется, что у кого-то личико треснет от таких запросов. Я со спокойной совестью уступлю тебе твой спальный ипподром, даже не пытаясь на него претендовать вне очереди.

— Мне это кажется нечестным по отношению к тебе, моя леди.

— Нечестно по отношению ко мне — это напоминать мне об этом досадном недоразумении.

— Ну что ж ты так критична к себе, — усмехнулся Ран. — Ты — очень даже милое недоразумение.

— Ты обещал… — вкрадчиво напомнила я, борясь с неприятным чувством. Нашла из-за чего расклеиваться — из-за какого-то сна. Не так обидно было бы, будь это на нетрезвую голову. Но нет — все соображала и все равно вычудила.

— Что обещал? — Ран невинно хлопнул ресницами.

— Забыть о моей просьбе.

— О какой просьбе?

— Не помнить о событиях этой ночи.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — развел руками Ран. — Собирайся уже, вечно мы из-за тебя опаздываем.

У дверей нашего кабинета обнаружилась необычная картина. На скамейке в углу сидел Лиам, сложив ладони на коленки, точно прилежный ученик первого класса в ожидании строгого учителя.

— Тебя что, выгнали? — усмехнулась я.

Парень подскочил на месте, после чего в прыжок оказался рядом со мной и неловко попытался меня одновременно и приобнять, и всучить нечто страшно шуршащее.

— Как ты себя чувствуешь? — преданно глядя мне в глаза, выпалил Лиам. — Я хотел навестить тебя еще у Хранителей, но меня не впустили.

Обиженный взгляд стрелой полетел в Рана, подозрительно долго возящегося с ключом-символом и старательно делающего вид, что от тут ни при чем.

— Да прекрасно. Даже больничный брать не пришлось.

"Не "не пришлось", а сама отказалась", — пробурчал напарник.

— Это очень радует, — Лиам расплылся в улыбке. — А у меня для вас новость. Госпожа Арварес приставила меня к вашей паре.

— Это еще зачем?

— Она посчитала, что пока нет подходящей кандидатуры для напарника, мне стоит понаблюдать, как работают "мастера своего дела". Опыт там перенять…

— Но почему именно мы?

— Потому что ваши методы мне наиболее понятны и близки, плюс я многое слышал про вашу пару, и еще…

— И еще здесь есть леди Кэр, — улыбнулся Ран. И улыбка эта вышла отчего-то ох какой недоброй.

— Отчасти, — сознался Лиам, смутившись.

"И что, на какой срок мы теперь прокляты?" — едва не произнесла вслух я, но вовремя спохватилась. И приличия ради развернула обертку "презента".

Цветы. На этот раз это были черные розы с голубой каемкой. Красивые, конечно, но боюсь, такими темпами он мне в следующий раз и вовсе венок с лентой "Вечная память" приволочет.

Не знаю, что меня в этой ситуации напрягало больше. То, что он где-то, как последний маньяк, наводил справки и выяснил, что именно такие мне и нравятся или то, что он несознательно такие оттенки для меня выбирал, вкладывая в них одному ему понятный смысл?

— Никогда бы не подумал, что ты так спокойно реагируешь на дешевые подкаты, — раздалось из-за шкафа с делами.

— И вовсе они не дешевые, — обиженно отозвался Лиам, занимая место в углу. То самое, куда так любил с разбега приземлиться Ран и забросить ноги на стол — или подоконник. В зависимости от настроения и погоды.

Напарник возражение проигнорировал.

Хотя нет. Показалось.

Стопка где-то из пятидесяти пыльных папок обрушилась сверху на Лиама так, что тот еле успел перехватить ее у основания, подскочить, силясь выровнять шатающийся столп, налететь на угол стола, вызвав возмущенный грохот канцелярии и на удивление все же устоять… в пожелтевшем ворохе разлетевшихся по кабинету прошлогодних бумаг.

Самодовольная ухмылка Рана вполне могла посоревноваться в загадочности с улыбкой Моны Лизы.

— Ну что за… — проворчала я, метнув в напарника укоризненный взгляд и опускаясь на корточки, чтобы помочь стажеру собрать документы.

— Я такой неловкий, — вздохнул Лиам.

"А я такой гадкий", — должен был подумать Ран. И возгордиться собой еще больше.

— Кстати, когда там мой стол обещали принести? — задумчиво копаясь в ящиках, спросил напарник.

— Ты же от него отказался, — напомнила я. — "Этими всякими вашими бумажками все равно Арис занимается, а мне простор нужен". Не твои ли слова?

— Так у него ножка шаталась. А новый мне выдавать не хотели, — парировал Ран.

Похоже, появление стажера заставило напарника задуматься о том, что он плохо метил окрестную территорию. И именно этим решил сейчас заняться. Вместо того, чтобы помогать мне с документацией. Как обычно, впрочем.

— И куда ты его теперь планируешь ставить? — вкрадчиво поинтересовалась я.

"Лиаму на голову. Раз восемь-десять…", — должно было пронеслось у него в голове. Но вслух прозвучало совершенно мирное:

— Да в угол куда-нибудь. Где я никого не буду стеснять.

— Выйдем, поговорим? — мило отозвалась я, возвращая папки на верхушку стопки.

— А кое-кому одному не проще ли выйти, чтобы двое других побеседовали? — голос Рана так и источал сладкий яд.

— А у "кое-кого одного" теперь работа есть, благодаря тебе. Так что пусть трудится, а мы выйдем. Со столом твоим разберемся.

— Надо же, совсем забыл. Обещал зайти к Тиан сразу по прибытии. Прости, моя леди, вынужден в этот раз лишить тебя возможности со мной уединиться…

— Ты не посмеешь так сбежать, — процедила сквозь зубы я.

— Нельзя заставлять начальство ждать.

И только кроссовки за дверью сверкнули.

— Он не очень рад моему обществу, — огорченно пробормотал Лиам, перетаскивая папки на подоконник.

— Это Ран, — пожала плечами я, словно давая ответ сразу на все вопросы. А затем подумала и все же пояснила чуть более развернуто: — Он и меня на дух не переносил первое время.

— Тебя?

— На стажировке он был самим воплощением серьезности. Весь такой собранный, мрачный, метающий во всех холодные взгляды. Конспекты каллиграфическим почерком фиксировал. Первым руку тянул. Просто идеал для подражания. А я, помнится, вела себя довольно… нейтрально. И даже несколько забито. Нас поставили в пару для выполнения аттестационного задания и, по правде говоря, я была уверена, что один из нас точно не вернется в Департамент живым. Причем вот в вопросе "кто именно?" наши мнения полярно разделились. Он был уверен, что я где-нибудь убьюсь, даже не дойдя до места проведения. А я — что убьется он. Об меня. С моей помощью. Ибо надоел до чертиков. Все-то знает, все-то умеет. Прилежный сын из солидной семьи, поступить в Департамент для него дело принципа, возиться с дилетантами не нанимался, но так и быть — потерпит. Я ему просто как кость в горле была вместе со своим "любительским" подходом.

— И как вы в итоге подружились?

— Мой "любительский" подход спас нашу аттестационную работу, а его коса — мою жизнь.

— Выходит, у меня нет шансов, — вздохнул парень. — А ведь для меня работать с ним — это почти как кумира детства встретить.

"Соболезную".

— Не переживай. Все еще может наладиться, — отмахнулась я предельно беззаботно, чтобы окончательно не разрушить стажеру все иллюзии.

— Думаешь?

— Ну да. Я же тебя до сих пор не пришибла, — саркастично отметила я, плюхнувшись на свое место за столом и подтянув поближе свежие дела.

— И почему же?

— Ты милый.

— То есть, я тебе нравлюсь?

— А вот губозакаточную машинку наши маги еще, к сожалению, не изобрели, — многозначительно подняла палец вверх я, не отрывая взгляда от бумаг. — Ты стажироваться пришел? Так стажируйся. Любые вопросы личного характера оставь, пожалуйста, на внерабочее время.

Сказать-то я это сказала. Только судя по улыбке, Лиам услышал совершенно не то, что я хотела донести.

Не успела я пролистать и десяти страниц, как оживился мой телефон.

— Арислана Кэр?

— Да-да?

— Сержант Лик, Департамент Менталистов. Не могли бы вы подъехать в ближайшее время для дачи показаний?

— Каких опять показаний? Я же рассказала все, что мне было известно.

— Ввиду открывшихся обстоятельств, нам необходимо задать вам еще несколько вопросов.

— Хорошо, — выдохнула я и зачем-то автоматически добавила: — Напарник освободится и мы…

— Вы имеете в виду господина Нуара?

— Именно. Других напарников у меня не намечалось.

На заднем плане чуть слышно кашлянул Лиам.

— Нет, — отрезал голос в трубке. — Мы бы хотели обсудить это только с вами, без посторонних.

Не высветись на дисплее номер, записанный еще в день "потопа", можно было бы решить, что меня сейчас куда-то заманят и зачем-то похитят, а Рана не позволяют брать, чтобы свидетелей не было.

Или потому что его боятся. Вряд ли конечно. Но вдруг.

— Завтра во второй половине дня, — сообщила я, не совсем понимая, к чему такие предосторожности.

— Тогда ждем вас в три. По возможности постарайтесь пораньше. Всего доброго.

— Арис, а ты… — прорезал тишину голос Лиама, едва я отложила трубку в сторону. — Ты помнишь, кто тебя спас?

— Вот это тебе именно сейчас надо спросить, да? — пряча желание огрызнуться за милой улыбкой, поинтересовалась я.

Лицо стажера посерело. Кажется, с милотой я перестаралась.

— Прости, конечно, но какое тебе дело?

— Я переживал, — смутился парень. — Очень. И уже говорил, что хотел тебя проведать, но меня не запустили…

— Любопытство — не всегда хорошая штука, — фыркнула я, возвращаясь к бумагам. Даже карандаш задумчиво прикусила. — Не отвлекайся, пожалуйста.

— Так ты не знаешь, кто тебя спас?

Я вскинула на парня недовольный взгляд:

— Знаю.

Брови его дрогнули.

— И-и?..

— И-и… — дотянула за него я. — Мне надо работать.

На долю секунды Лиам замешкался. Сделал шаг в сторону кресла, после — метнулся к папкам на подоконнике, почесал макушку и резко развернулся ко мне:

— Это был я.

— Угу, — кивнула я. И тут же, опешив, прикусила ластик на конце карандаша. Тот противно рассыпался во рту, заставив меня отплевываться, что выглядело крайне не эстетично, особенно в такой момент. — Что?

— Это я вызвал Хранителей, — покраснел парень.

Я едва сдержала выдох облегчения.

Никак. Никак не вязался у меня образ стажера-растяпы с той фигурой, что мелькала в темноте. Воздействие адреналина на организм, конечно, доказано, но…

Он просто вызвал Хранителей. Он не в том смысле меня "спас".

Я отложила в сторону надкушенный карандаш, подперла кулаком подбородок и подняла на парня недоуменно-вопросительный взгляд:

— А что ж ты там делал, если мы расстались в нескольких кварталах от этого места?

— После того как мы разъехались, я… Я просто решил убедиться, что все в порядке. Мне показалось, что ты чем-то была расстроена, и как бы ничего не случилось…

— И?.. — терпеливо ожидала я кульминации истории.

— Я уже почти отъехал от твоего дома, когда ты вдруг выбежала из подъезда…

— Да ты, стажер, маньяк, — выдохнула я. "Стажер-маньяк". Хм. — За вызов Хранителей, я тебе, конечно, благодарна, но будь добр больше так не делать.

— Не звать на помощь? — удивился Лиам.

— Не преследовать меня. Это, знаешь ли, добавляет некоторой неловкости нашему общению.

Не зная, что еще можно сделать или сказать, я вновь уткнулась в бумаги. Но не сдержалась.

— Получается, того, кто убил жнеца, ты тоже видел?

— Видел.

— И?..

— А давай я тебе об этом после кино расскажу?

— Какого еще кино?

— В которое я тебя сейчас приглашаю, — и на стол передо мной легли две ярких бумажки.

— Не уверена, что это хорошая мысль. — Я влепила подпись на последней странице дела, захлопнула папку и шагнула к шкафу, чтобы спрятать ее на место, как услышала из-за двери приглушенное:

— …не уверен, что это хорошая мысль.

— Ну не вредничай, это просто ужин у меня дома…

Голос Кары прозвучал для меня точно скрип ржавого гвоздя по стеклу. Я скривилась, нахмурилась, тряхнула головой и обернулась на стажера:

— В принципе, я давно в кино не была. Что показывают?

— На выбор, — оживился парень. — Драма "Забытый детский голос", комедия "Мои вторые похороны", и психологически мистический ужастик…

— "Мои первые похороны"?

Шутка "зашла". Лиам расхохотался.

— Почти. "Лик смерти".

— Такое ощущение, что наша профессия вошла в моду, — хмыкнула я. — Похороны, смерть… А то, что не про похороны или смерть — то ужастик. Сложный выбор. Других вариантов там не дают?

— Давали. На завтра. Но там предлагалось нечто вроде "Три литра розовых соплей"…

— "На третьем небе от тебя", — рассмеялась я. Вариант Лиама куда более точно передавал суть упомянутой мелодрамы.

— Да-да, оно самое, — закивал парень. — Потом, кажется, "Крысиный сюрикен"…

Воображение не растерялось и в красках нарисовало воткнувшуюся в стену под углом крысу со зловеще растопыренными лапками и брутальным взглядом. Проверять, насколько оно разыгралось, а насколько угадало, желания не возникло.

— Там про четырех крыс, которых тренировала черепаха…

— Где-то уже было что-то подобное, — почесала репу я. — А куда тренировала-то? На соревнования по бегу?

— Не удивлюсь, — рассмеялся стажер. — Ну и третье…

— Нет, все, дай моему воображению передохнуть. Ужасы так ужасы, нам не привыкать. Только пообещай, что в страшные моменты не будешь с визгом запрыгивать мне на руки, ладно?

— Я, может, только ради этого все и затеял, — "огорчился" Лиам.

— Не переживай. Я не дам злым монстрам тебя съесть. А то от Тиан потом влетит.

— Корыстная.

— Если только чуть-чуть.

— Кхм. Я вам не очень помешал? — вежливо — чего раньше не наблюдалось — вмешался в диалог вернувшийся Ран.

— Нет, ничуть. Мы просто договаривались насчет кино. Сегодня вечером пойдем, — ответила я.

Лиам даже плечи расправил для солидности. Не очень помогло, если честно.

— Какое совпадение, — хмыкнул напарник. — У меня тоже на этот вечер планы. Иду на ужин к Каре.

— Прекрасно. На всякий случай возьми что-нибудь от расстройства желудка.

— Я уже взрослый мальчик, разберусь. — Ран подцепил пальцами мой подбородок и сверху вниз взглянул в глаза. — А ты не будь такой наивной. И не ревнуй, моя леди.

— Кого к кому? — смешливо отозвалась я, легко шлепнув напарника по руке, и, ловко извернувшись, вернулась к своему столу.

— Вы сегодня работать планируете вообще или нет? — прогремел в коридоре голос Тиан, стук массивных каблуков по паркету звучал все громче по мере приближения…

…и в те несколько жалких секунд, пока надвигался наш личный конец света, мы попадали на места, приняли полностью сосредоточенный вид, Ран даже успел плеснуть себе чай, чтобы с чинным видом потягивать его из кружки над очередным делом. Стажер живо разделил выданную стопку на две, изображая "сделано" и "осталось", а я прикусила зубами уже поеденный карандаш и ровно в миг открытия двери успела перевернуть брошенное мне напарником дело, что шлепнулось изначально вверх ногами.

Тиан даже забыла, что пришла, вообще-то, на нас поорать — такими уж погруженными в работу мы выглядели.

— Это радио болтало, — опередил все возможные вопросы Ран. — Но мы его уже выкинули. Отвлекало страшно.

— Ран, а ты почему такой сосредоточенный? — нашла к чему прицепиться начальница.

— Вы не переживайте, это ненадолго. Вот подам хороший пример подрастающему поколению и дальше продолжу валять дурака, — успокоил ее напарник.

Я еле проглотила смешок.

Тиан просканировала нас испытующим взглядом еще дважды, выискивая до чего бы докопаться, но потерпела фиаско и ушла прочь совершенно неудовлетворенной.

Я уронила голову на стол, звонко стукнувшись об него лбом. Стажер не определился, можно ли ему уже веселиться с нами наравне, поэтому сотрясался от беззвучного хохота, отвернувшись к окну, а Ран спокойно отложил в сторону дело, отхлебнул из кружки чай и скривился.

— Фу, какая дрянь. В следующий раз будьте любезны, если пьете молоко, то кружку за собой ополаскивайте.

— Так это ты же и пил, — напомнила я.

— Беспредел. — Напарник покачал головой, брезгливо отставил в сторону кружку с темной жидкостью, в которой плавали белые мелкие ошметки, похожие на осыпавшуюся известку, и взял чистую.

— А помыть — не? — без особой надежды на положительный результат спросила я.

— Не. У нас же теперь стажер есть. Будем считать, что это его первое испытание, — осклабился Ран.

— Я стажер, а не прислуга, — неуверенно возразил Лиам.

— А ты смотри на это как на неотъемлемую часть стажировки. Вот спросит нас Тиан по окончании срока, удовлетворительно ли ты справлялся. И все, вроде, будет хорошо, но тут я вспомню, что кружка-то так и стоит немытая…

— Балбес, — заключила я, поворачиваясь к парню. — Лиам, под мою ответственность, можешь проигнорировать…

— Не стоит, Арис, — вдруг гордо вскинул голову стажер. — Мы разберемся сами, по-мужски.

— Лица бить друг другу будете? — картинно ужаснулась я.

— Отчего же, мы ведь взрослые, цивилизованные люди, которые отдают отчет своим поступкам и…

Скомканный лист с шелестом приземлился ему на макушку, и пока парень соображал, откуда что прилетело, Ран крайне фальшиво охнул:

— Ей богу, прости, дружище. Целился в корзину, а тут ты…

И с гадкой ухмылкой отчалил прочь из кабинета, потягивая на ходу свежезаваренный чай.

Лиам растерянно подобрал с пола ком бумаги, вопросительно взглянул на меня и тоскливо-тоскливо вздохнул.

— Я поговорю с ним, обещаю, — вздохнула я в унисон с ним. — Иногда Ран слишком ребячлив. А так он словно… кошак. Может шипеть на тебя из-под кровати, когда ты впервые приходишь в его дом. Бросаться на ноги. А потом, на зависть хозяевам, мурчать у тебя на коленках.

— Боюсь, что не переживу такого счастья. — Лиам немного приободрился.

— Образно, — спешно уточнила я. — Я образно. У меня он тоже не мурчит особо…

— Зато и делить свою "хозяйку" тоже ни с кем не планирует. Ничего, я терпеливый и отходчивый.

— А значит — ты выживешь, — усмехнулась я. — Так во сколько кино?

Отказать себе в удовольствии схватить целое ведро сладкого попкорна я не смогла. Лиам, в свою очередь, не смог отказать себе в любезности за него расплатиться, поэтому не знаю, как он, а я уже была всем вполне довольна.

Места наши были подобраны крайне удачно — шестой ряд, девятое и десятое сидения, ровно по центру зала. Я уже расслабленно откинулась на спинку кресла и забросила в рот попкорнину, как за спиной плаксиво прозвучало:

— …мы ведь договаривались об ужине, а не о кино.

— Не выбрасывать же билеты, логично? Думал, сюрприз тебе сделаю, обрадую, а ты… Неблагодарные вы, женщины. Не-бла-го…

— И я не люблю ужасы. Ну Ран…

— Это не ужасы, а "психологически мистические"… Ладно, ужасы. И вообще — тебе с этим спектаклем обязательно нужно было дебютировать в самом людном месте?

— Нет, я просто думала…

— Это очень хорошо, Кара. Думать вообще полезно…

Я вжала голову в плечи и едва удержалась от желания нацепить картонное ведерко на себя, как шлем, чтобы меня никто не увидел и не узнал. Лиам озадаченно покосился на меня, пытающуюся слиться с сидением, наших соседей с седьмого ряда, судя по голосам устраивающихся прямо за нашими спинами, и изрек протяжное:

— Здра-асьте.

— О, как с работы не уходил, — Ран наверняка даже руками всплеснул. Если, конечно, в них не было еды или на них не висела Кара.

По макушке пробежались, растрепывая волосы, пальцы напарника.

— Надо же, какое совпадение…

— Совпадение ли? — проворчала я, отмахиваясь от раздражающего фактора и оборачиваясь к коллегам.

— Привет, — почти прошептала Кара. Я лишь скользнула по ней взглядом, остановившись на напарнике.

— Да меня ваш пример вдохновил. Чего дома вдвоем сидеть зря, когда можно сходить да культурно обогатиться.

— Тогда почему ж не музей? — как можно менее язвительно поинтересовалась я.

— И упустить возможность побыть рыцарем, к которому можно прижиматься во время особо пугающих сцен?

— Современное искусство тоже порой бывает пугающим.

— Моя леди, тебе места мало в зале? Или это откупленный лично тобой показ и ты не намерена делиться с простыми обывателями?

— Мне тебя и на работе хватает.

— А Лиама, значит, не хватает?

"А с Лиамом я хотя бы не живу".

— А мы вам не мешаем? — помахал рукой между нашими носами стажер.

— Нет, — хором отозвались мы с напарником. После чего его нахальная пятерня нырнула через мое плечо и утащила целую горсть попкорна.

Неизвестно во чтобы это вылилось, но свет в зале погас, и из колонок загремели звуки трейлеров грядущих премьер. Если бы Ран сейчас видел мой взгляд, то наверняка бы содрогнулся (по крайней мере, мне очень хотелось в это верить).

Нет, ладно Ран… но общество Кары пока что мне не доставляло никакой радости. Лишь дискомфорт и дурные воспоминания.

— …Смотрите в кинотеатрах с 20 ноября. "Не твое лицо в отражении", — прогремел брутальный бас на черном фоне, пришедшем на смену видеоряду из пугающих картин с бросающимися на камеру силуэтами.

Я стиснула зубы и бумажное ведерко. Кому-то нужны спецэффекты, чтобы пугаться, а кто-то видел подобное воочию и не очень рад эти эпизоды из памяти оживлять. Нет, меня это не пугало. Просто заставляло удивляться — как из этого можно делать развлечение?

Высветилась эмблема киностудии, радостно гремя привычной музыкой. Я мерно жевала попкорн. Лиам косился на меня, что ощущалось едва ли не осязаемо.

А вот сверления взглядом затылка я не чувствовала. Даже на долю секунду оглянулась, надеясь, что в темноте это будет незаметно. Напарник внимательно пялился в экран, рука Кары спокойно лежала сверху на его ладони… Идиллия.

Я закатила глаза, словно взывая к неведомым богам, сгорая от желания более сего не лицезреть, вернулась к экрану и обнаружила, что фильм уже вовсю идет.

— Моника, милая Моника, я сгораю от страсти к вам… Мы работаем с вами уже три года и я…

Ну да. Три года сгорает от страсти и до сих пор называет ее на "вы". Очень реалистично.

Очередная попкорнина оказалась вообще не сладкой. Неудачница.

— Простите, Эральт. Вы ведь понимаете, что наши отношения запрещены регламентом, мы не можем быть вместе…

Эральт. Она, в свою очередь, все три года называет его Эральт? Я бы тоже насторожилась. Нет, если бы речь шла о временах былых, претензий бы не было. Но мир же явно наш, современный.

Да. Героям явно ничего не светит.

А как бы я такое имя сократила? Эр? Рал?

Ран?..

Ран-то тут при чем? Даже близко не валялся. Герой, в отличие от него, суров и брутален: смуглая кожа, темные глаза, черные волосы, облитые литрами лака… Можно подумать, настоящий сотрудник подобных служб может себе позволить такую укладку. Тут бы пару раз расческой взмахнуть успеть.

Вон того же Рана взять — вечно взъерошенный, будто вымыл волосы да под вентилятором уснул.

— Мне эта актриса очень нравится, — прошептал Лиам. — Играет всегда так достоверно.

Я скривилась, но дабы не огорчать бедолагу, кивнула:

— Она красивая.

Красивая. Каких сейчас сотни. Даже я, человек не увлекающийся, могу навскидку еще с десяток вспомнить похожих и по типажу, и по довольно заметной пластике лица.

— Ага, — мечтательно вздохнул стажер и вновь воззрился на экран.

— …мы похоронили его в прошлом году… и именно тогда все началось. Эти тени, страшные тени скользили по потолку… Первое время мы думали, что это блики света, а потом увидели его силуэт рядом с нашей кроватью…

Беспокойная душа. Прийти, поймать… да легко. Но страдающая вдова, не веря в мистику, вызвала обычные спецслужбы и начала жаловаться им на то, что происходит что-то странное. Обычные агенты не знали, как с этим поступить, но и обращаться к тем, кто разбирается, не стали. А с учетом того, что мир в фильме был заявлен идентичным нашему…

Мы с напарником управились бы за максимум за пару часов. И это вместе с дорогой. Даже если немного заблудились бы в пути.

— Представляешь, если бы в мире не было магии, — восхищенно выдохнул мне в ухо Лиам. — Как бы все было?

— Плохо.

— Ну почему? Это же интересно. Представляешь, каково с этим разбираться людям, которые вообще не понимают, что дело-то в душах… Которые не верят в то, что подобное может происходить.

— Ну да, а утром они просыпаются, узнают, что магия есть… и все на них смотрят, как на дурачков, — выдохнула я.

— Это же фантастика. Просто представь, что такое может быть. — Зычный шепот Лиама начинал действовать мне на нервы. Может, я бы куда спокойнее реагировала, не дыши при этом он мне прямо в ухо, словно пытаясь выдуть остатки мозга.

— Эральт, я люблю вас.

Представить только: "Арандар, я люблю вас" Что за тихий бред? В жизни люди не разговаривают как герои дешевых бульварных романов. Двойка сценаристу. Большая, жирная двойка.

— Мы видели… ее… она дышала нам в спину…

— О нет, это была сама…

— Да, Моника… Это была сама Смерть… и лик ее навсегда отпечатался в тени моих зрачков…

Я очень старалась не ржать. Не хихикать я пыталась на начале фильма. Не смеяться — на середине. А вот сейчас — именно "не ржать".

За спиной раздалось тихое всхрюкивание. Я возмущенно обернулась и увидела… беспардонно рыдающего от хохота напарника.

— Что, моя леди? Прониклась? — выдохнул он, переводя дыхание.

— Ага, — выдохнула я. — Прямо прослезилась.

— …вы тоже слышите этот детский голос? — вопило с экрана. — Вы тоже слышите этот ужас?

— Я точно слышу этот ужас, — констатировала я и вновь вернулась к почти пустому ведерку. Вовремя заметила, как к моей ладони медленно приближается рука стажера и успела отдернуть свою, прикрывшись желанием достать бутылку с водой. Тоже мне, романтик нашелся.

Экран погас. В темноте раздались чьи-то шаги и скрип открывшейся двери под зловещий финальный аккорд.

Чудесно. Я потратила полтора часа своей жизни, чтобы так в итоге и не узнать, избавились ли они от проклятой души или нет. Домысливай что хочешь, дорогой зритель.

— Давай тоже будем с собой соль банками возить? — прозвучало предложение за спиной. — Оценила, как они лихо ей от призраков отбивались?

— Мне еще сожженные кости понравились, — хмыкнула я. — Ночь, темнота, кладбище. И люди с лопатами, разговаривающие во весь голос, периодически орущие до надрыва связок. Неужели они могли не привлечь внимание сторожа?

— Сторож спал просто. Он же не дурак, чтобы по ночам средь могилок блуждать. Мало ли какие придурки с лопатами встретятся.

— Какие-то вы приземленные, — вздохнул Лиам. — Это же просто фильм.

— А у нас просто профессиональная деформация, — в голос отозвались мы с напарником и даже синхронно развели руками.

Кара фыркнула и вцепилась в локоть Рана. Молча.

— Мне, например, понравилось, — насупился стажер. — А тебе? — перевел он взгляд на Кару, видимо, ища поддержки хотя бы у нее.

Та лишь скривила губы, демонстрируя что-то неопределенное. То ли "так себе", то ли "в целом неплохо", то ли ей понравилось, но видя реакцию Рана, постеснялась признаться.

Из кинотеатра мы вышли последними. Толкаться среди прочих зрителей нам не хотелось, а пробиваться на выход первыми сквозь бушующую толпу — себе дороже.

— Вы куда сейчас? — поинтересовался Лиам у Рана с Карой.

— Как куда. Домой, — усмехнулся Ран, подмигнув мне.

— К кому? — вкрадчиво поинтересовалась я. Мне тоже бы не мешало знать, где я ночую.

— Много вариантов? — скрестил руки на груди напарник. — Я к себе, Кара к себе. А у вас какие планы?

— Я к себе, Лиам к себе, очевидно, — просверлила я взглядом напарника.

— А ты меня проводишь? — кокетливо, насколько могла, поинтересовалась Кара, покрепче вцепляясь в его локоть. Чтобы не убежал, наверное.

— Работа у меня такая. Девушек от темноты спасать, — картинно вздохнул Ран и вновь перевел взгляд на меня. — Ну что, до скорой встречи?

Без разного рода намеков он ну никак не мог обойтись.

— До завтра.

Мы демонстративно разошлись в разные стороны, хотя, по правде, пару кварталов вполне могли прошествовать все вместе и распрощаться лишь на углу у старой пекарни. Но я спешила отделаться от общества Кары, меня терзало любопытство, что же знает про моего спасителя стажер, а физиономию Рана все равно придется лицезреть часа через полтора дома.

— Ты, помнится, хотел мне что-то рассказать, — осторожно намекнула я. И вежливо не озвучила то, что я только ради этого и согласилась на столь "культурное" мероприятие.

— Так сразу? — вздрогнул стажер.

— Да, иначе мы рискуем просто не успеть обсудить это до дома, — пожала плечами я. Стажер загрустил. Я вздохнула.

— Но имей в виду, если бы ты был мне категорически неприятен, я бы не согласилась с тобой ни на какие походы, даже если бы ты пообещал мне выдать секретный код для легального безлимитного пополнения банковской карты. Просто тоже меня пойми — неделя выдалась, мягко говоря, "насыщенная", я устала. А ты что-то якобы знаешь и темнишь. Мы сходили, отдохнули, развеялись… а теперь, пожалуйста, скажи то, что обещал. Ты же видел того, кто меня спас?

— А ты точно совсем вообще ничего не помнишь? — вкрадчиво спросил стажер. Кажется, не в первый раз уже за сегодняшний день.

— Точно совсем вообще, — измученно заверила его я.

— …ты ведь понимаешь, что это большая тайна?

— Догадываюсь. Тот, кто способен уничтожать жнецов, фигура несколько более значимая, чем простые собиратели и если где всплывет, кто он, то от него тут же попытаются избавиться или того хуже — на какие-нибудь опыты утащат, чтобы вызнать секрет, как ему…

— Это я.

— …удается. Что, прости? — Мозг отказался воспринимать полученную информацию, посему упорно начал искать знакомых по имени "Этоя". Не нашел. Решил, что это кто-то незнакомый и временно смирился.

— Это. Я, — повторил Лиам уже чуть более членораздельно.

— Да ну нет, — нелепо отозвалась я, окинув взглядом его фигуру. На всякий случай, дабы убедиться, не скрылись ли какие таланты или рельефы от моего ясного взора… Нет, не скрылись. Стажер по-прежнему был хрупким, неуверенным пареньком, нисколько не выросшим в моих глазах после такого громкого заявления. Здравый смысл протестовал, фантазия так и вовсе вопила: "Все он врет, то был шикарный рыцарь, в которого ты должна будешь влюбиться без памяти"

— Не веришь, — громко и печально вздохнул Лиам. — Оно и понятно. Я бы тоже не поверил. Зато теперь я перед тобой чист. Ты выполнила свою часть условия, я — свою. Теперь ты знаешь правду и что с ней делать — решать тебе.

— Это, — я старательно подбирала слова, — какая-то странная правда. Нет, прости, я не хочу сказать, что ты врешь или еще что-то… просто твой дар ведь никак не связан по сути…

— Так он не должен быть связан. Жнецов убивают лишь носители определенного гена. Я мог с тем же успехом быть простым смертным… только с таким небольшим талантом. Который мне, как простому смертному, никогда бы не пригодился. О его существовании я бы просто никогда не узнал.

— Но ты, выходит, знал?

— Ну да. Я просто уже однажды встречался со жнецом. Хоть и справился, все равно пришлось асту купить. Кстати, элитнейший пес. Мы его у самих Велианов брали. И спокойнее как-то…

— Но ты же в тот вечер без него был… — нахмурилась я. Ну не складывалось что-то.

— Женщины, — вздохнул парень. — Сначала спасай вас, а потом еще и докажи, что спас… Джерри всегда неподалеку, он даже с работы меня в районе Департамента ждет. И сейчас где-то рядом, если приглядеться. Но это твое право — не верить. Правда, я надеялся, что реакция несколько иная будет.

— Кинусь на шею с криками "О, мой спаситель, мой герой, я теперь навечно ваша"? — не сдержала сарказма я. — Прости. В это не так-то просто поверить.

— Особенно от такого "неожиданного" персонажа, как я? — Лиам потускнел окончательно.

— Если честно, то… да, — решив не лукавить и не оправдываться, сообщила я. — Просто дай мне время это переварить. И осознать. И если позволишь… я доберусь до дома сама.

— Уверена? — нахмурился Лиам.

— Да. С этого мига начинается процесс осознания, — усмехнулась я. — И не стоит за мной следить, хорошо? Пусть это и было так кстати в тот раз, но… не стоит. Это не самое приятное ощущение. И не самый здоровый способ заигрывания.

— Как скажешь… моя леди, — выдавил Лиам.

У меня даже бровь дернулась.

— Еще раз так меня назовешь — пришибу, — прошипела я. — И не посмотрю на то, что ты мне когда-то там жизнь спас.

— Но Ран ведь…

— Вот тебя мама в детстве звала каким-нибудь дурацким прозвищем? Типа "ты ж мой милый голожопичек"?

— "Пупсичек", — мрачно сознался Лиам.

— Изумительно. Тебя обрадует, если я, Ран, весь Департамент станут называть тебя "пупсичком"?

— Нет. Это же чисто семейное… и детское… и…

— Но ты понял аналогию?

— Понял, — вздохнул парень. — Позволь я хоть такси тебе вызову.

Ощущение того, что Лиам выбрал самый стандартный метод привлечения женского внимания, никак не покидало. Не покидало оно ни по дороге домой, ни на крыльце, где я замерла, пытаясь высмотреть в потемках своего "стажера-маньяка", ни в лифте…

Понадеявшись, что парень хотя бы обещания сдерживает и преследовать меня на этот раз не станет, я позволила желанию оказаться дома победить стремление поиграть в шпионов: не стала путать следы, менять машины, подозрительно выглядывать из-за углов, а после перемещаться по тени вдоль стеночки…

Поэтому я поехала напрямую к Рану. Напарник развлекает Кару, а дома болеющий Дейл, тоскующий Чип… надо как-то утешить моих любимых мужчин. Да, я имею в виду ротвейлеров.

То есть, аст.

Интересно, а все асты выглядели одинаково? Или, чтобы запутать врагов, их специально выводили всех известных пород? Боюсь, что если первое, то популяция ротвейлеров давно бы уже была перебита ополчившимися жнецами с их канцерберами. На всякий случай.

И вот ведь странность. К Дейлу я сейчас испытывала куда больше благодарности, чем к Лиаму. И вот попробуй, объясни моей интуиции, что таким не шутят. Плюс это было бы слишком легко проверить при необходимости.

— Вечер. — Голос с порога заставил меня забыть мысль на полу-думе.

— Действительно, — нервно сглотнула я. — Вечер. Какими судьбами?

"Какими судьбами" — самая культурная вариация крутящегося на языке вопроса. Единственно культурная. Ибо какие черти занесли к нам среди ночи Нуара-старшего, какого дьявола ему здесь надо и с фига ли он тут разлегся как дома?

— Вы не больно-то гостеприимны.

— Неужели? — хмыкнула я. — А мне казалось, что для вас это в порядке вещей. Ран, вроде бы, просил вас оставить его в покое.

— А я и не к Арандару приехал, — холодно отозвался мужчина. — К вам.

— Чем обязана? — Я медленно разулась и отставила ботинки в сторону, стараясь держаться достойно и не растянуться в прихожей, например, как это иногда бывает второпях. Или по привычке не попрыгать на одной ножке, стряхивая туфель. Не издать странный звук в надежде, что так он быстрее слетит. Не наклониться потом со страшным скрипом, чтобы наконец-то стянуть его вручную…

Размеренная грация. Показное спокойствие.

Я уселась за барную стойку, тем самым, помимо расстояния, оградив себя от подозрительного папашки еще и куском дерева.

— Остро встал вопрос о замене испорченного товара. По вашей вине, между прочим, испорченного.

— Если вы про Мари, то я не виновата.

Что еще, кроме резиновой куклы и лучших лет жизни напарника, я могла испоганить?

— Мари? — слегка озадачился Нуар-старший. Нет, похоже, он не ее имеет в виду.

— Неважно, — отмахнулась я. — Так о чем речь?

— Вы знаете, что аста — далеко не самая дешевая порода. Несмотря на достаток моей семьи, я не планирую всем подряд "дарить" вещи, стоимостью с их квартиру.

Это он сейчас так вежливо сообщил, что моя квартира настолько дешевая или что для него это мелочь?

И постойте. Какая еще "вещь"?..

— Да не гребите вы так издалека, — мило улыбнулась я, проглотив "в вашем возрасте никакой дыхалки не хватит". — К делу.

— Для меня не проблема купить сыну нового пса. Двери питомника Велианов для меня всегда открыты, но стоимость испорченного…

— Дейл жив. Немного нездоров, но мы его выходим, — произнесла я. — А вы так говорите, словно собираетесь тут стул поломанный заменить, а не собаку.

— Не вижу разницы. Если вещь вышла из строя — ее нужно менять.

— Это не вещь. Это живое существо, если вы не в курсе.

— В первую очередь — это защита для Арандара. И вы должны понимать, что в таком состоянии аста выполнять эту роль не может.

— На первое время справится и один Чип. И я помогу.

— Вы уже помогли. И не один раз.

Ведро моей неприязни к Нуару-старшему опрокинулось в бочку откровенной ненависти.

— А вы так ко всему в жизни относитесь? — не выдержала я. — Вещи. Мне даже порой кажется, что и Ран для вас — бракованная вещь, и вы всячески пытаетесь ее "починить", чтобы она делала то, чего хотите вы, раз уж в магазин вернуть не получается. Что ж вы нового сына-то не купили, когда старый "сломался"?

— Если вы не в курсе, у Арандара есть брат.

— То есть, все-таки купили? — всплеснула руками я. Мужчина то ли слышал лишь то, что хотел слышать, то ли не видел в моих словах ничего обидного, то ли… да я даже не знаю, что еще может быть "то ли".

— Вы зря пытаетесь оттачивать на мне свое остроумие. Лучше подумайте, что вам придется продать, чтобы со мной рассчитаться.

— Это псы Рана. Ваш ему подарок. И если вспомнить, что такое "договор дарения"…

— Мои юристы подробно расскажут вам об этом "договоре дарения". Вы будете неприятно удивлены.

— Так вы меня удивлять пришли или все-таки за "вещью"?

— Мне не нравится ваше отношение к моему сыну.

— Зато ему все нравится.

— Он не способен объективно оценить ситуацию. И сомневаюсь, что он в курсе всего.

— К чему вы клоните?

— Хотя бы к тому, что вас видели сегодня с неким молодым человеком. И это был не Арандар.

— А что, вам тоже больше нечем заняться, кроме как за мной следить? — съехидничала я.

— Ваши родители многое упустили в вашем воспитании.

— Мои родители… — я вскочила на ноги. Стул с грохотом прокрутился на металлической подставке, после чего все же не устоял и рухнул на пол, едва не сбив ведро с мусором и чуть не расколов напольную плитку. — Вы не смеете говорить о моих родителях. И вы не имеете права находиться здесь. Равно как не имеете права следить за мной, забирать нашего пса, а также контролировать каждый шаг своего уже взрослого сына. А теперь — уходите. Немедленно.

Взять себя в руки. Нужно взять себя в руки.

Опомнилась я, когда уже наполовину стянула перчатку с левой руки, не отрывая взгляда от Нуара-старшего.

— Я хочу, чтобы вы оставили моего сына в покое. Ради его же безопасности.

— Мы вместе работаем и стр-р-рашно любим друг друга. Не дождетесь.

— Возможно, кое-какие бумаги помогут эту проблему решить?

— Бумаги, чтоб вы понимали, не все проблемы в этом мире решают. Повторяю — уходите.

— Я просто оставлю это здесь. — Рагнар положил конверт на журнальный столик и медленно поднялся с дивана. Как назло слишком медленно, — И будьте в кои-то веки благоразумны — не стоит сообщать Арандару о моем визите и нашем разговоре.

— Я в ваших играх участвовать отказываюсь, — скрестила руки на груди я. — Поэтому расскажу все. Все и в подробностях.

Нуар-старший одарил меня ненавидящим взглядом, приближаясь к выходу… и вдруг замер прямо напротив, пристально уставившись мне в глаза.

— Ты не представляешь, что делаешь с его жизнью.

— Между прочим, он смирился с тем, что я не всегда убираю волосы с расчески и из слива в душе. И даже с тем, что носки разбрасываю, — непроизвольно отшутилась я, пытаясь себя отвлечь и успокоить, пока не натворила глупостей. — Не думаю, что вам известно что-то более мерзкое.

— Не лги ему. Ты любить не умеешь. — Улыбка змеей скользнула по тонким, поджатым губам, вызвав полное отвращение. — Вы все такие.

— От женщин вообще одно зло. Прощайте.

И я еле сдержалась, чтобы не вытолкать Рагнара за дверь силой.

Лишь когда он скрылся в коридоре, я сдернула перчатку и со всей дури впечатала ладонь в стену, представляя, что это его грудь.

Дейл слабо тявкнул. Я ткнулась лбом в выжженную пятерню на белой стене и тяжело выдохнула.

Вспыхнул символ-скважина, я отпрянула в сторону, выставив руки перед собой ровно в миг, когда на меня вылетел… Ран.

Напарник успел затормозить, с трудом удержав равновесие.

Я испуганно перевела взгляд с собственной сияющей ладони на приятеля, застывшего в паре сантиметров от нее, с него — обратно на ладонь… И ни слова не проронив, бросилась в ванную. Не то, чтобы мне так нужен был прохладный душ, но до нее было ближе всего бежать.

Не попадая в трясущиеся пальцы, я натягивала перчатку на место, повторяя про себя, какая же я идиотка. Несдержанная, психованная идиотка.

— Эй, да что со мной не так? Я же не настолько страшный, — раздалось смешливое за дверью.

Я сжала в кольцо пальцев ткань на запястье, точно надеясь, что та врастет в кожу и перестанет держать меня в постоянном страхе за чужие жизни. За чужие, но такие важные для меня, жизни.

— Иди в свою комнату, — выпалила я, не найдя ничего умнее. — Живо.

Встречаться сейчас лицом к лицу с ним мне сейчас совершенно не хотелось. Он ведь наверняка уже понял, что что-то не так.

— Ну ма-ам, — жалобно протянул Ран и, судя по звукам, плюхнулся на пол. — Можно я еще мультики посмотрю?

…закатив глаза и подумав о том, что однажды я все-таки его убью и отмучаюсь — я досчитала до десяти, вдохнула, выдохнула. "Иди в комнату". Да уж. Нашлась "мамашка".

Я окинула взглядом свое отражение в зеркале.

В почти желтых глазах сейчас плескался настоящий концентрированный гнев. Я сбрызнула лицо холодной водой и снова взглянула на себя. Немного полегчало.

— Чего нервничаем? Лиам отказался зайти на чай?

Когда я вышла в зал, Ран даже не обернулся, увлеченный перевязкой Дейла.

— К счастью, — фыркнула я, упав на диван. Взгляд зацепился за конверт, брошенный Нуаром-старшим, и я спешно убрала его с напарниковых глаз.

В принципе, догадаться, что оставлен он был именно отцом, Ран бы не смог — не было на нем ни пометок, ни подписей, ни вензелей… Просто сверток из бумаги.

Сам конверт я спрятала в карман. Содержимое еще какое-то время озадаченно крутила в пальцах — карточку, размером не больше визитки, с напечатанной на ней суммой.

Это что еще? Столько я должна выплатить ему за пострадавшего пса? Или это он мне предлагает столько, чтобы я отстала от Рана?

Или он мне простит такую сумму, если мы с Раном "расстанемся"?..

— Что там у тебя? — любопытство почти уже ткнуло напарника носом в цифры, но я отреагировала быстрее.

— Рекламка. В подъезде валялась.

— Фу, — проникновенно отозвался напарник и вновь вернулся к Дейлу, приговаривая: — Ну что, парень? Скоро, ско-оро ты снова сможешь показать этому зазнайке Чипу, кто тут самый быстрый пес, верно?

— Пф, — совершенно искренне выдал Чип, отворачиваясь носом к стене.

У меня же едва не случился приступ умиления, спас от которого все тот же конверт со "счетами". И присоединившееся к нему воспоминание, что завтра нужно ехать к менталистам. Одной.

— Кару до квартиры проводил?

— Да что она, сама не дойдет? — отмахнулся Ран. — До подъезда, а оттуда пулей на такси в надежде успеть какие-нибудь интимные подробности подглядеть. А тут… Как вот ты умудряешься?

— Что именно?

— Сразу двух мужчин за вечер обламывать.

"Теоретически — трех. Но насчет третьего я не совсем уверена".

— Многолетние знания и опыт.

— Длительные тренировки… Ты мне скажи, ты этого Лиама действительно пытаешься серьезно рассматривать или просто пусть болтается, чтобы было?

— Третий вариант.

— Удиви меня.

— Я просто пытаюсь поддерживать дружеские отношения с коллегой. Люди иногда так поступают.

— Но не парень же с девушкой, — осклабился напарник.

— Ты забываешь об одном наглядном примере, который прямо у тебя под носом.

— Мы с тобой — исключение из всех правил, — спокойно произнес Ран. — Твое пребывание в дуэте сразу откликается сбоем в мироздании и вокруг начинает происходить черте что.

— Тогда в чем отличие нашего "дуэта" с Лиамом?

— Он — не я, — и напарник одарил меня клыкастой и совершенно самодовольной улыбкой. — Да и на "дуэт" это тянет с натяжкой. Скорее выглядит так, словно у тебя вырос хвост, но ты не умеешь им пользоваться и думаешь, что от него никак уже не избавиться. Поэтому пытаешься смириться с его существованием и даже с пользой применять. А на деле его запросто можно ампутировать. Было бы желание.

— …а это вовсе и не хвост, — протянула я, припомнив не самый приличный анекдот из детства.

Ран покачал головой, словно я безнадежна. Я сочувственно кивнула, мол, да, так и есть, подхватила бутылку с водой со стойки и удалилась в комнату, пока не сболтнула лишнего.

О том, что сегодня моя очередь спать в зале, я вспомнила, когда за стенкой уже скрипнул диван, а тихое сопение намекнуло мне, выглянувшей из-за двери, что меняться со мной никто не планирует.

Кажется, у Рана все-таки была сверхспособность.

Он слишком хорошо понимал, когда меня лучше не трогать.

Даже когда я сама этого не понимала.

— …присаживайтесь, Арислана.

Я и присела. Стул в выстуженном помещении холодом обжег кожу чуть ниже шорт, и "счастливая" вымученная улыбка озарила мое лицо:

— Так зачем вы меня вызывали, сержант… Кортес? — на дырявую память рассчитывать не приходилось, а разглядеть мелкие буквы на кромке нагрудного кармана не позволяло расстояние.

— Лик, — почти обиженно поправили меня. Ну, все правильно — аналогию со старым сериалом я для себя провела, чтобы не забыть, а вот из двух напарников выбрала не того. — У нас появились кое-какие подозрения насчет того злоумышленника, что устроил вам "наводнение".

— А сам злоумышленник у вас не появился? — без всякой надежды поинтересовалась я.

— А у вас? — вдруг пристально воззрился на меня сержант. Я почувствовала легкое покалывание в висках.

— А я по-прежнему не представляю, кто это может быть, — вздохнула я.

— Рагнар Нуар вызывает у вас тревогу. С чем это связано?

— Ему не нравится, что я живу с его сыном. И если вы клоните к тому, что это могло быть его рук дело, то увы. К Рану я перебралась как раз после инцидента с моей квартирой, где и вынуждена была познакомиться с его отцом, а до того момента я его в глаза не видела.

— Расскажите про его сына.

— Вы с ним знакомы, это мой напарник.

— В том и дело. Расскажите вы.

Менталисты… Такие странные. Манеру их допросов я откровенно недолюбливала, ибо порой вспыхивало ощущение, что сидишь голая в толпе мужчин, которые испепеляют тебя взглядами — и неважно, что в это время они тебя читают, а не рассматривают в подробностях, дабы использовать этот образ в своих розовых мечтах.

Мне нечего было скрывать про Рана. Достаточно было произнести первую фразу, как мысли потоком полились на передний план, и сержант Лик только и успевал их считывать.

— Если я верно понимаю, то его вы вообще исключаете из круга подозреваемых? — спустя какое-то время произнес Лик. В виске стрельнуло и тут же отпустило.

— Само собой.

— А вы не думали, что это все им было подстроено с целью насолить отцу?

— Слишком продуманная многоходовочка с чересчур хлипкими связками, — усмехнулась я. — Ран меня тоже отлично знает, и попроси он помочь пораздражать родственника, я бы и так согласилась. Не сразу, возможно, но согласилась бы.

— А вы в курсе, чем занимается Нуар-старший?

— Знаю, что он какая-то шишка, что часто разъезжает по работе, что у него большой дом в нашем городе, а возможно и не только. И что он не особо боится за свою жизнь.

— А это вам откуда известно?

— Во-первых — он ходит без охраны, а во-вторых — дерзкий такой, ужас просто, — скривилась я, вспоминая свои эпизодические желания расцарапать ему лицо. Или того хуже.

— Он доставляет вам массу негативных эмоций.

— А когда на вас кто-то ни за что, ни про что взъедается — вас это прямо окрыляет? — скрестила руки на груди я.

— Люди учатся ставить блок.

— Скажем так. Меня злит его отношение и ко мне, и к Рану. Ведет себя, словно король мира и все ему дозволено.

— А вы знаете, что Нуар-старший входит в Совет Старейших?

— Да как по мне — так пусть хоть его основателем будет, старый пень, — фыркнула я. — Только нас пусть в покое оставит, не дети же…

— Статуэтки, приобщенные к делу, имеют интересный состав. — Не то перевел тему, не то наоборот, ее продолжил, но с какой-то неожиданной стороны, сержант. — При изучении мы обнаружили осиновую сердцевину, которая, как известно, впитывает в себя отрицательную энергию. Далее тонкая прослойка из липы, которая помогает ее сконцентрировать, и последний — третий слой — это можжевельник.

— Так он же на людей вроде не шибко воздействует? — нахмурилась я. — Только на предметы.

— Верно. Так ведь и вы еще вполне себе живы и здоровы, — усмехнулся сержант. — Эти фигурки лишь кажутся такими простыми — древесина как древесина, даже особых каких-то тонкостей нет в исполнении внешнем, как вы могли заметить. Тут при желании даже не каждый какие-то сходства с человеком заметит… но вот то, чем исполнена символика…

— Редкий состав, который производится только в краю, где живут драконы, и наносится он исключительно при помощи пера радужнохвостой совы в третьей лунной декаде месяца? — не удержалась я.

— Не производится. Рецепт этого состава был утерян сотни лет назад. Эти фигурки древнее, чем можно предположить, а, значит, имеют особую ценность.

— И мне надо радоваться, что я кого-то выбесила настолько, что он готов был с этой ценностью расстаться?

— Эксперт-артефактор утверждает, что конкретно эта фигурка принадлежит коллекции Темной Крови, которая насчитывает двадцать один элемент. Дубликатов этой коллекции всего… угадайте, сколько?

Тоже мне, массовик-затейник. А за правильный ответ мне конфетку дадут?

— Тринадцать. У темных обычно на большее фантазии не хватает.

— Верно.

— Так это оригинал или дубликат? И имеет ли это вообще какое-то значение сейчас?

— Не имеет. Ценность их равносильна. Но к чему я клоню…

Давно бы так.

— …список подозреваемых сокращается. И как вы уже догадались, принадлежать они могут лишь крайне состоятельному человеку, который способен себе позволить как саму коллекцию, так и ее хранение.

Хранение. Ну да, кто же рискнет двадцать одно сильное проклятие держать в стеклянном серванте среди зала?..

— И вы клоните к тому, что семейство Нуаров под это определение вписывается?

— У нас есть некоторые основания это полагать.

— Ладно я со своим "Многовековым несчастьем". Но Аллену-то "Помешательство" за что подбросили?

— Это мы пытаемся выяснить. Дело в том, что в полную силу проклятия вступят лишь когда каждое найдет владельца. И вот тогда…

— И вот тогда нам всем конец?

— Есть вероятность, что да. Запрос был передан в Центральный Архив, где хранятся все сведения о предыдущих владельцах и судьбе самих коллекций.

— И что делать мне?

— Будь вы простой смертной, я бы велел сидеть дома и молиться. Но учитывая вашу должность и способности…

— Мы можем рискнуть и пробраться в особняк Нуаров, поискать там тайники, — предположила я. — Труда это не составит, у меня даже повод туда наведаться есть.

— На вашем месте я бы пока ничего не рассказывал напарнику. Его нельзя списывать со счетов. В вашем случае вообще никого нельзя списывать со счетов.

— Есть ли еще что-то, что я должна знать? — выдохнула я.

— Как только что-нибудь новое всплывет — мы вам сообщим. Вы можете идти.

Могу, конечно. Ноги при мне, пока даже двигаются.

Только вот в коленки вместо чашечек точно вату набили.

Как это — не рассказывать Рану?

А кому тогда?..

— …немедленно лети в офис. Тут жесть что творится, — прокричал сотовый голосом Рана. — Тиан свихнулась, остальные на ушах ходят, я забился в шкаф и жду, когда ты меня спасешь.

— Что произошло?

Но лишь тишина была мне ответом. Какого…

Рана никто не учил, что нельзя пугать человека до полусмерти, а потом бросать трубку?

Таксист понял меня без слов.

В обычное время мы бы добирались около получаса, сейчас же и десять минут показались вечностью. Я ожидала увидеть на месте Департамента дымящиеся руины, разбросанные тела коллег вокруг, машины скорой помощи, пожарные…

Но Департамент стоял. Мило щебетали на крыльце ребята из архива, торопливо взбегала по ступеням Лейна, что-то без умолку наговаривая в гарнитуру и отчаянно жестикулируя…

Я вошла внутрь, огляделась. Регистратура на месте, лавочки, кактусы, фикусы — тоже на местах.

Лифт работает, как и должен.

Я поднялась на свой этаж, все еще озадаченно озираясь по сторонам, прошла по коридору, силясь понять, чем в этот раз так шарахнуло Рана, зашла в кабинет…

— Явилась, — констатировал напарник, убирая ноги со стола. С моего стола.

— Ты с ума сошел? — мрачно осведомилась я. — Да я чуть таксиста до инфаркта не довела. Мы едва старушку на переходе не сбили. Ты хоть понимаешь…

— Тиан записала нас с тобой на чертовы городские соревнования Департаментов.

— Чего?..

— Ну, вспоминай. Ежегодные соревнования, команды из отделов бегают, как дебилы, по парку в идиотской форме цвета люксовой сантехники…

Вспомнила. И пожалела.

— Тиан совсем свихнулась?

— Вот, а я о чем? — многозначительно поднял указательный палец вверх Ран и "обиженно" задрал нос. — Тебе, моя леди, лишь бы на меня поорать.

— Что за шум? — выглянул из-за двери Лиам.

— Тебя потеряли, — от всего сердца выпалил Ран. — Сидим вот и головы ломаем, где же стажер наш, где же ветра его носят, не сожрали ли его бюрократы окаянные, не смыло ли волной в уборной…

— Ран.

— Увлекся, да. Но живописно, согласись? — разулыбался напарник во все клыки.

Я закатила глаза.

— Как добрался вчера?

— Нормально. Без приключений, — улыбнулся Лиам. — Слышали новость?

— Что Тиан свихнулась? — хором поинтересовались мы.

— Тиан? Что? Не-ет… Я про соревнования.

— А говоришь "нет", — фыркнул Ран. — Скажи еще, что ты рад.

— Шутишь? Да я с тех самых пор, как узнал, что такие соревнования вообще бывают, только и мечтал на них хоть в качестве зрителя попасть. А вы что, нет?..

Получив разряд из двух убийственных взглядов, стажер как-то помрачнел. Но ненадолго.

— Но это же здорово. Новые знакомства, свежие эмоции. Тем более, если будете участвовать вы — то победа и вовсе у нас в кармане. Впервые за несколько лет.

— А ты никогда не задумывался, почему мы не участвовали раньше все эти "несколько лет"? — поинтересовался напарник.

— Ну… не хотели, наверное. Или Тиан заявку на отдел не отправляла. Или…

— Или это просто самая идиотская задумка из всех, которые только могли прийти на ум Совету. Мы понимаем, "сильным мира сего" деньги девать некуда — раз, два — засветиться в качестве спонсоров подобного мероприятия "типа почетно", три — шумиха во всех возможных средствах массовой информации… Но вот тем, кто там будет бегать, как чокнутый клоун на радость зрителям, выгоды ноль. Да и кто работу в это время выполнять будет, м?

— А то тебя только работа и волнует в данной ситуации, — подколола Рана я.

— Ну, это вроде как "общие умные мысли", — отмахнулся тот. — В любом случае — я против. И пусть меня лучше повесят на стену позора прямо сегодня, чем я соглашусь на участие в этом цирке.

— Поверить не могу, — простонал Ран, когда мы вернулись из "пыточной" Тиан в свой кабинет. — Поверить не могу, что я согласился на этот цирк…

— Я тоже, если честно, — хмуро отозвалась я. — У тебя были все шансы избежать позора, между прочим.

Тиан все решила за всех. Увидев наши источающие восторг лица на пороге своего кабинета, она спешно выпалила, что уже внесла меня в команду, пообещала премию в случае занятия призового места и штраф в случае неучастия. А еще ссылку в архивы на месяц. Лиам готов был на коленях ползать, лишь бы выклянчить себе место в команде, Ран готов был заставлять Лиама и дальше ползать на коленях, лишь бы самого Рана не включили…

Но в итоге и сам сдался под нашим натиском. И угрозой все той же ссылки в архивы.

— Я — солнечный цветочек, — театрально изрек напарник, падая в кресло и прикладывая руку ко лбу. — Эти мрачные подвалы погубят меня, я увяну во цвете лет…

— Ох, верти ж тебя за ногу, солнечный цветочек, — от души выпалила я. И хмуро подытожила: — Умирать так вместе.

— Тебе легко говорить, — вышел "из образа" Ран и с грустью заглянул в мою пустую кружку. — А у меня тут вся мужская честь и достоинство под угрозой.

— Ты можешь быть чуть менее пафосным? — усмехнулась я, отбирая чашку.

— Ты просто всего не знаешь, — окончательно "завял цветочек". — И лучше тебе этого не знать…

— Слышали? Ввели новые правила и испытания. Это будет просто что-то нереальное, — впорхнул в кабинет стажер, и чуть было не растянулся вперед планшетом, споткнувшись о любезно подставленные ноги Рана. — Квиддич отдыхает.

— "Квиддич", боги… Они нас на метлах не заставят летать, я надеюсь?

— Нет. Но в этот раз будут не командные состязания, а парные. Вводят нечто вроде многоборья. А еще… — Лиам выдержал торжественную паузу, которой хватило ровно на то, чтобы задрать нос. — Я тоже участвую. И я уже попросился в дуэт с Арис.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — осторожно поинтересовалась я, дабы этот "воздушный шарик, наполненный восторгом", не лопнул.

— Конечно. Ран ведь уже прописан в паре с Карой, поэтому я решил, что лучше уж с тобой буду я, чем кто-нибудь левый… Мы ведь уже один раз вместе работали.

…заливистый кашель Рана, успевшего таки хлебнуть воды, красочно ответил на вопрос, хочет ли того сам Ран. А Кара молодец. Подсуетилась.

— Но почему так быстро? Тиан ведь только сегодня заявку подала.

— Сегодня пришло подтверждение просто, что нас включили в список. А заявку она уже давно подала. Не хотела вас раньше времени… — стажер окинул взглядом меня, следом Рана и заключил: — Огорчать.

— Но разве не разумнее было бы для парных соревнований оставить тех, кто уже давно и прочно работает в паре?

— Организаторы пришли к выводу, что соревнования — это способ отдохнуть от работы и расширить границы. И смена привычной обстановки — в том числе и напарника — это некое свежее веяние…

— Свежее, ну-ну, — фыркнул Ран. — Они выиграть хотят или отметиться ради галочки?

…и вариант "выиграть ради галочки" я, к общему пессимистичному настрою, тоже не рассматривала.

— Чувствую себя на редкость по-дурацки, — созналась я, застыв перед зеркалом. Бело-голубой градиент нашей формы в совокупности с блестящей тканью действительно смотрелся как расцветка дорогого унитаза для особо искушенных господ.

— Выглядишь также, — утешил меня Ран. — Я получше, конечно, но тоже не торт.

— Вы готовы? — влетел в палатку Лиам. На нем эта идиотская форма сидела как влитая. Только я сомневаюсь, что это был добрый показатель. — Арис, тебе так идет.