Рыцарь Орлиной долины

Глава 26. Расставание

Ниллин

Уроки Лиммиила отвлекали Ниллин от безрадостной реальности, уносили в мир грез, ставший недоступным для нее во сне. В часы пробуждения эльфийка либо не могла вспомнить ни фрагмента ночных видений, либо в ее сознание вторгались пугающие обрывки, которые она старалась поскорей забыть, но это удавалось не всегда. Порой изнурительные погони, выскакивающие из кустов разбойники или чудовища преследовали ее весь день, и отвратительное чувство, будто ноги увязают в зыбучем песке, вынуждало спотыкаться наяву.

Старый эльф-наемник не спешил раскрывать ученице секреты своего опасного ремесла. Вместо того, чтобы показать, как одним точным ударом снести противнику голову, он заставил девушку держать в вытянутой руке тяжелый меч до тех пор, пока ее нежные тонкие пальцы сами не выпустили оружие.

– Повторяй это упражнение несколько раз на дню, – Лиммиил насмешливо улыбнулся, глядя, как Ниллин массирует онемевшую ноющую руку. – Пробуй держать меч не только в правой, но и в левой руке.

– Может, покажешь мне, как кого-нибудь задушить? – девушка посмотрела на набитое соломой чучело, висевшее на дереве подобно удавленнику.

– Рано, – вскрикнул Лиммиил. – Если ты не будешь готова и достаточно сильна, то задушат тебя. Ты ведь этого не хочешь?

В мгновение ока учитель накинул гарроту ей на шею и, слегка сдавив для острастки, ослабил. Ниллин не успела заметить ни откуда взялось любимое оружие старого наемника, ни куда оно исчезло.

– Я смогу немного пострелять из лука, – девушка старалась не показать смятения.

– Попробуй, – скептически усмехнувшись, позволил ей Лиммиил, и поклонился чучелу, как знатному господину. – Пока там никого нет.

Ниллин промахнулась. Учитель вновь оказался прав. Стрела улетела в лес.

– Я не могу… Не должна быть такой слабой, – Ниллин в отчаянии сжала кулачки.

“Слабее человеческой девчонки”, – мысленно продолжила она, вспомнив, как ее служанка Варя ловко управлялась с заговоренным острым кинжалом под присмотром своего ненаглядного Шоты из Тимаса.

– Ваша сила разума велика, принцесса, – подметил Лиммиил, – и силу тела нужно развивать постепенно, без надрыва, чтобы не нанести нечаянно ущерба вашему драгоценному дару. Сегодня вы истощены всецело. Не потому ли, что использовали силу разума без должного ограничения?

– Я читала мысли воинов из любопытства, – Ниллин не хотелось в очередной признавать правоту старого эльфа.

Девушка попыталась немного сгладить свое жалкое положение неочевидной ложью. Скрыла, что она всю ночь пыталась вновь почувствовать Алайни, и не смогла.

– Поищем стрелу, – повесив лук за спину, эльфийка поспешила в лес, стараясь отдалиться хоть на несколько шагов от учителя.

“Там никого нет” – Лиммиил ошибся, а она не догадалась проверить.

У нее, несмотря на усталость, хватило бы силы разума для обнаружения троих всадников и их коней.

– Принцесса Ниллин, мое почтение, – прекрасный юноша в сияющих доспехах намеревался вернуть ей пойманную стрелу, но ее протянутая к нему рука замерла, пальцы сжались.

Он ли перед ней, или чудесное, но ложное видение – плод ее перетрудившегося рассудка?

Неужели звучный мужественный голос принадлежит ему? Он выглядит как принц эльфийского королевства, но нет, не всякий принц бывает так хорош собой. На иных наследников престола, как люди говорят, без слез не взглянешь. Бледной тенью можно каждого из них назвать, в сколь красочный наряд не облачи их слуги. Глаза лишь выдают его природу, они почти закрыты – солнце светит прямо на него, играет на узорной гравировке серебристой стали, осыпает золотыми брызгами заплетенные в косу темные волосы.

– Алатан, Воин Сумрачных Гор, я искренне рада вас видеть, – Ниллин взяла стрелу и, сделав шаг назад, натолкнулась на стрелявшего от гнева невидимыми искрами учителя.

Ее правую лопатку обжег ток.

Алайни спешился. Его учителя и стражники были одеты как в день своего приезда в лагерь. Доспехов на них не было, а из оружия девушка заметила мечи.

Меч был и у Алайни. Молодой вампир слегка придерживал его, чтобы окованные медью ножны не создавали шума, скользя по ребристым пластинам, защищавшим бедра.

Темный Лорд и Лиммиил вцепились злыми взглядами друг в друга. Ягуар смотрел на Ниллин, под коварным прищуром его рыжевато-желтых глаз эльфийке стало дурно.

– Позвольте нам проститься, – взмолилась она.

– Прощайтесь, но недолго, – Ягуар дернул головой влево, адресовав этот жест Лиммиилу, не спешившему отпускать подопечную.

Старый эльф побелел от злости.

Укрывшись от недовольных взглядов в молодой тенистой роще, влюбленные нетерпеливо обнялись.

– Алайни, мой любимый рыцарь, как хотела бы я уговорить тебя остаться! Но я понимаю, что разлука неизбежна, не всегда мы властны над своими судьбами. Мне остается жить в страхе, думая о том, что мы впредь никогда не встретимся с тобой, – взволнованно прошептала Ниллин.

Ей удалось прорвать магическую завесу, окутывавшую Воина Сумрачных Гор, проникнуть в его разум, восстановить с ним мысленную связь ценой потери той крупицы силы, которая ей помогала чувствовать саму себя. Сжимая в руке стрелу, эльфийка порезала палец об острую зазубрину наплечника.

– Моя возлюбленная Ниллин, я везде найду тебя, – Алайни понюхал ее окровавленный палец.

Эльфийка не дрогнула.

Обыкновенный вампир, почуяв запах ее крови, несомненно, захотел бы ее съесть, но Алайни был единственным существом на свете, которому она могла доверять, он был другим. И хорошо, что ее избранник не родился эльфом. С сородичем ей было бы скучно. Зачем ей новый Лиммиил или отец, что еще хуже?

Алайни вытер кровь вокруг затянувшейся ранки батистовым носовым платком и повязал его себе на запястье.

Ниллин хотела снова обнять любимого рыцаря, но его раскрывшиеся в тени подобно ночному цветку голубые глаза ее заворожили. Она жадно смотрела в них, и не могла насытиться их волшебным сиянием.

– Быть может, я найду тебя первой, – хитро улыбнулась девушка и перешла на мысленную речь. – Отец решил отправить меня в Немейростэн. Подозреваю, что он там нашел для меня жениха – богатого эльфа. Алайни, знай, что я сбегу из-под венца. Я буду всегда верна тебе”.

“Я отбываю с Лордом в столицу Маитимэнна. Король Умалнин ждет нас, – Алайни ответил с ощутимым усилием. – На мое счастье, Ягуар и Лорд – убежденные холостяки. Я сомневаюсь, что они попробуют женить меня силой. Если только Лорд не присмотрел меня в зятья. Говорят, что у него есть дочь. Но как бы ни была богата и красива та вампирша, я знаю, что ее нельзя сравнить с принцессой Ниллин – воплощением совершенства. Я сбегу в леса, не дожидаясь свадьбы.. Верю, что мы встретимся однажды снова”.

“Мы встретимся и будем вместе навсегда”.

“Я подарю тебе старинный замок, укрытый зеленью лесов и согреваемый теплом горного солнца”.

“Алайни, я готова обойтись без замка. Право слово, что мне делать в нем? Пыль сметать с серебряных канделябров? Увези меня в Сумрачные Горы. Я согласна жить в твоих владениях. Там найдется пища для меня? Видела в твоих воспоминаниях деревья с красными плодами, ягодные поляны”.

“Ниллин, я не вернусь в Сумрачные Горы, – сердце вампира больно кольнуло, поток его мыслей приостановился. – Я принес их в жертву возмездию”.

“Я думала, что только эльфы говорят загадками, – девушка разочарованно вздохнула. – Ты перенял вреднейшую привычку моего отца. Насколько мне известно из ученых книг, вода и ветер точат горы, земля их поднимает. Но в жертву горы принести нельзя. Ты можешь поступиться тесно с ними связанной частью жизни, но горы не падут от твоего решения не возвращаться в них. Так есть ли смысл жертвовать собой, Алайни, если твоя судьба и Сумрачные Горы неразделимы?”

“Твои расспросы для меня подобны пытке. Забудем о горах. Они остались в моем прошлом”.

Солнечный свет задерживала густая листва, но вампир болезненно зажмурился.

“Мы найдем лучшее убежище, исчезнем с глаз недовольных нашим союзом сородичей и будем жить счастливо”, – эльфийка тронула его правое ухо, и он им не дернул.

Алайни научился воинской выдержке, сумел обуздать инстинкты. Он изменился внешне: вырос, возмужал. Кровь и чары Ягуара пошли ему на пользу, но чем плотнее паутина мысленных связей, тем больше разумное существо подвержено чужому влиянию. С чего вдруг ее воин разлюбил родные горы?

Ниллин успешно выбралась из паутины, закрыла разум от отца. Она хотела, чтобы Алайни защитил сознание от Ягуара и Лорда, но просить о том не смела. Мысленная связь помогает вампирам на охоте, а еще она спасает от одиночества. Каждому живому существу спокойней и уютней в обществе себе подобных. Алайни нашел себе подходящую компанию, а Ниллин отныне потеряна не только для эльфов – для всех созданий кроме ее возлюбленного. Вправе ли она просить Алайни о подобной жертве?

Едва соприкоснулись губы юных влюбленных, как их поцелуй прервали. Вредный Лиммиил! Он болезненным рывком за руку оттащил Ниллин от ее рыцаря, как будто тот состоял из ядовитой кислоты, и прикрыл ей рот ладонью, стирая вампирскую слюну с ее губ, словно опаляющую его пальцы скверну.

Алайни зарычал, подался вперед. Лиммиил выхватил кинжал из ножен. Сгорая от душевной боли, по сравнению с которой боль в руке была ничтожна, Ниллин перехватила запястье учителя, понимая, что не удержит старого наемника ни силой разума, ни силой тела.

***

Алайни

“Горец! Тихо!” – в голове Алайни прогремел суровый голос Лорда.

“Он причинил ей боль!” – молодой вампир неохотно повиновался, продолжая воинственно взирать на стражника принцессы.

“Но не нанес смертельной раны”, – спокойно произнес Ягуар, подъехав к ученику.

Его конь медленно пробирался в роще, наклоняя мощной грудью тонкие деревца. Лорд на своем скакуне следовал за лидером команды, ведя под уздцы коня Алайни.

– Приносим наши извинения, – вежливо обратился Ягуар к Лиммиилу. – У юного Горца пока еще имеются немалые пробелы в знании придворного этикета. Мы постараемся восполнить их.

“Едем”, – приказал Лорд.

Алайни повернулся к нему, не переставая следить – теперь незаметно, за принцессой и старым эльфом. Тонкий посвист воздуха поведал ему о том, что Лиммиил опустил кинжал. Сердце дрогнуло, как только он почувствовал, как Ниллин тянет к нему руки с отчаянным неистовством утопающей в морской пучине.

Он ей подал руку, отступая. Их пальцы нежно проскользнули друг по другу, погладили таинственные линии ладоней, книги судеб.

“Мы встретимся”, – заманчивое обещание, дарящее надежду. Ради одного его, пожалуй, стоит жить.

Ягуар проводил ученика за пределы волшебной стены. Они ехали рядом, пропустив Лорда вперед.

“Принцесса Ниллин стала пленницей ее отца. Я не могу смириться с тем, что ей приходится испытывать страдания и терпеть унижения из-за любви ко мне, – мысленно признался Алайни своему наставнику и покровителю. – Если бы я мог освободить ее…”

Приняв из рук Ягуара законченную первую часть новой книги о приключениях рыцаря из Белемии, молодой вампир мечтательно обвел когтем контуры грифельного рисунка на первой странице, изображавшего скачущего во весь опор всадника. При этом он старался не повредить бумаги, что требовало тиранической власти над чувствами.

“Дочь мошенника Эйлана – единственный твой выбор, который я полностью одобряю, – прощально заглянув в свою рукопись, Ягуар отвлеченно посмотрел на дорогу. – Из всех женщин лагеря она одна достойна твоего внимания. Дар королевы, если ты еще не знаешь, наделил ее не только удивительной силой разума, способностью подчинять даже других эльфов своей воле. Ниллин рождена, чтобы повелевать народами, и… чтобы дарить счастье своему королю. Сама того не сознавая, она хранит в сердце умопомрачительную страсть. Об этом в книге не прочтешь, но тайные сказания не лгут. Испокон веков передают из уст в уста волшебники и мудрецы, что не сыскать лучшей любовницы, чем королева эльфов!”

Убрав книгу в походную сумку, Алайни настороженно уставился на рыжего вампира.

“Мне было бы мало ночи с ней, – Ягуар ответил ему мирным взглядом, продолжая дразнить плавно текущей мысленной речью. – Пришлось бы нарушить холостяцкий обет, чтоб наслаждаться ее близостью годами. Но…”

“Не тронь ее, – Алайни обнажил клыки. – Не смей!”

Любовь рождает безрассудство. Об этом протяжно воют грязные трубадуры на городских базарах. Недалеки от истины слова их песен. За честь своей возлюбленной Воин Сумрачных Гор был готов сразиться с наставником, намного превосходящим его силой и вдобавок владеющим магией.

“Запомни, Горец, старших не перебивают, – мягко поставил его на место Ягуар. – Им угрожать тем паче неприлично. Ты увидел Ниллин первым. Тебе она согласна подарить любовь. В сказке наяву мне отведена роль хранителя чужого счастья. Подумай хоть немного и недолго, если бы я только захотел, я бы увез ее из лагеря, не спрашивая разрешения ни у тебя, ни у Эйлана, и мне никто не смог бы помешать. Я раскрыл тебе секрет Ниллин, о котором она сама пока не знает. Остались у тебя сомнения, или мне удалось развеять их?”

“Учитель испытывает мое терпение, – скрытно подумал Алайни. – Я не должен поддаваться”.

“Я верю тебе”, – ответил он.

“Любовь – опасное чувство, – Ягуар развернул своего коня поперек дороги, преградив ученику путь. – Я предупреждал… Пока ты не научишься владеть собой, тебя нельзя выпускать на столичные улицы. Если ты хоть раз – случайно или предумышленно – покажешь там клыки, эльфы тебя убьют без малейшего промедления. Тебе отрубят голову или вырежут сердце… Все равно… Мой труд обратится в прах. Мне будет жаль потраченного времени и сил. Я дорого ценю свою работу. Не огорчай меня. Увидимся в столице”.

Пустив коня в галоп, Ягуар проскакал мимо ученика и скрылся за волшебной завесой.

Алайни нагнал Лорда. Тот нервно скосился на него, не произнеся ни слова устно или мысленно. Они молча поехали рядом легкой рысцой. Алайни покидал убежище наемников с тяжелым сердцем. Недавняя мысленная речь Ягуара звучала как вызов. Молодой вампир подумал, что правильно отсрочил месть Эйлинану. Отец Ниллин был единственным существом, способным защитить ее – хоть от пьяного наемника Старой или Новой Гвардии, хоть от вечно трезвого советника правителя Маитимэнна.

– Я стану слугой Лорда, – другое подозрение огорчало юношу немногим меньше, расстроенный Алайни даже не заметил, как произнес это вслух. – Буду приносить ему добычу, стряхивать с одежды пыль и чистить сапоги.

– Верно ты подметил, Горец, – Лорд взглянул на него с самодовольной усмешкой. – В дальнем странствии мне пригодится расторопный смышленый слуга.

Алайни захотелось спрятаться, как раньше, в темной прохладной пещере, или укрыться в тени густой листвы, взобравшись на высокое дерево – остаться в одиночестве хоть на чуток, почувствовать себя свободным. Но горные пещеры были далеко, а на дерево в баснословно дорогих, отполированных до ослепительного блеска доспехах не полезешь.

***

Игорь

Игорь бесшумно следовал за Русланой, обнимавшей или гладившей по шероховатой коре каждое дерево, росшее вдоль узкой витиеватой тропинки.

Он только что вернулся в человеческий облик после недолгого и невысокого полета. Кроме чужих, но чистых джинсов, стянутых из пустой палатки, на нем ничего не было. Казалось бы, что может быть проще, чем сверкнуть красивым голым торсом перед одинокой женщиной? Тут тебе и внимание, и всплеск гормонов, порождающий приятно-полезные чувства, с ее стороны обеспечены.

Но Игорь почему-то медлил. Он мог бы обойти Руслану лесом и выйти на тропинку перед ней, но вместо этого топтал ее следы.

Рыси охотятся на птиц. Почуяв птичий запах, ведьма-оборотень должна была бы обернуться. Пробегая понурым взглядом по узорам серой с красноватыми подтеками смолы коре, по редким белым цветкам, терявшимся в густой зелени лесных злаков, Руслана шла босиком по песчаной тропке, нарочно поднимая пыль. Игорь не решался вклиниться в ее депрессивный, но в то же время уютный мирок, ждал, когда она почувствует его и выйдет на контакт. Как личность ведьма-рысь была не очень-то ему приятна, но ее боль потери пробуждала в нем сочувствие. Она чует его и сознательно игнорирует? Что ж, разведчики терпеливы.

Прислонившись щекой к тонкому деревцу, похожему на серую березу, Руслана боковым зрением увидела преследователя и, скрыв поднявшуюся в ее теле дрожь, отпрянула от дерева, всем видом выражая агрессивное неприятие. Контакт был установлен.

Игорь обратил внимание на то, что ведьма-рысь сняла с себя все фенечки, плетенки, амулеты из камней, звериные клыки и когти на шнурках, и поменяла расшитое заговоренными узорами платье на брючный камуфляжный костюм.

– Я принес новость, – Игорь обосновал свое нетактичное поведение. – Маугли уехал.

– Слышала… Деревья нашептали, – Руслана похлопала анларскую березу по ветке, как приятеля по плечу. – А ты теперь решил за мной следить, орел? Чтобы не дать мне проучить твою волчицу за колдовскую помощь моему заклятому врагу?

Ведьма лукаво улыбнулась, поджав губы. Далекий желтый огонь звериной ярости теплился в ее глазах.

– Волчица больше не моя, – Игорь сделал шаг навстречу и еще один, после краткой паузы, убедившись в том, что чувствует приближение следящей за ним Вари. – Я порвал с деревенской девчонкой. Для меня она простовата.

– Тебе мало трудностей? Нужны еще и женщины, которые их доставляют? – язвительный смешок Русланы оборвался, огонь в ее глазах зажегся ярче. – Так я теперь могу ее убить?

– Можешь… Но зачем? Для ложного утешения? Ты что, серьезно винишь Варьку в гибели Пожирателя Орков? Прочисть мозги, кисуля! Избавься от бредовых подозрений и сможешь увидеть правду. Она плавает на поверхности. Вот она, рядом, – Игорь поймал в ладонь невидимого мотылька.

– Исход поединка изменила магия. Я чуяла враждебные нам чары, – прошипела Руслана, скрестив руки на груди.

– Ты наделила Варьку могущественной волшебной силой? Ей бы польстило твое заблуждение. Да брось, рысь. За волчицей следил Кейл. Он бы не дал ей разгуляться на колдовском поле. Я тоже чувствовал… Там была задействована магия высшего порядка… Ну, сечешь? Скажи мне сама, кто убил твоего вампира? Рыцари Зла!

– Они обещали не вмешиваться, – ведьма поняла, о ком идет речь.

– Рыцари Зла не из тех, кто держит слово. Вместо того, чтобы цапаться из-за ерунды, мы должны объединиться против них.

– Нам надо выжить и победить. Тут ты прав, орел.

– Для успешной борьбы нужен позитивный настрой. Хорош кукситься! Новые отношения – лучшее лекарство от тоски. Не пора ли тебе получше приглядеться к тому, что похож на тебя чуть больше, чем предыдущий парень? Не в обиду покойнику сказано.

– Я пока не готова к новым отношениям, – посмотрев на Игоря печальным долгим взглядом, призывающим оставить ее в покое, Руслана поспешила вниз по тропинке.

“Я тоже”, – подумал Игорь, стоя на пригорке.

***

Варя

Безоружный человек медленно отступал от взъерошенной палевой волчицы, готовой к смертельному броску. Выставив перед собой руки, парень не сводил с нее глаз, но, неожиданно поскользнувшись на глинистой кочке, он отклонился назад.

Волчица со страшным рыком бросилась на него, ее клыки щелкнули перед его подбородком, и вдруг, тонко взвизгнув, она отскочила.

– Ты пропустила нож, – парень встал, показав складное оружие. – Так дело не пойдет. Соберись, Варя. Принцессе нужна надежная телохранительница.

– Прости Эрик, – волчица опустила хвост, виновато пригнувшись. – Я сегодня сама не своя.

– Шота обидел тебя? Только скажи, и я разберусь с ним, – убрав ножик в карман камуфлированных брюк, предводитель оборотней сурово нахмурился.

– Он был прав. У нас разные судьбы. Их нельзя соединить.

– Если тебе нужна поддержка… Знай, что ты всегда можешь на меня рассчитывать, – присев на корточки, парень потрепал волчицу за ухом.

Он преданно заглянул в ее зеленые глаза, ища там надежду, которую она не могла ему подарить. Вернее, могла, но понимала, что не стоит совершать заведомо неправильный поступок.

Эрик – отличный друг. Именно поэтому его не следует обманывать любовью, которой нет и быть не может… Которая привязана к другому человеку навсегда!

– Когда тебе понадобится моя помощь, ищи мой след в графстве Тельгейм, – шпионским шепотом известил Эрик, убедившись в безнадежности своей мечты. – Сделаем круг в обход лагеря и продолжим занятия, – громко и бодро призвал он.

– Побежали! Жду тебя, – Варя нырнула в кусты, дав учителю время освободиться из одежды.

Смотреть на голых людей неприлично. За одетыми тоже нехорошо шпионить, но ее преданность Ангелу еще была настолько сильна, что каждое мгновение без него было подобно часу, проведенному в темнице. Даже после того, что он ей наговорил – от сердца ли шли его ужасные слова? Если она взаправду так ему опротивела, почему он выгородил ее перед Русланой? Такие люди, как Игорь, не защищают тех, кого не любят. С чего вообще она взяла, что знает его истинную суть? Да разве ей доподлинно известно, что он за человек? У него ведь сто обличий, а вовсе не два – орлиное и человечье!

***

Ниллин

Ягуар вернулся. Ниллин так хотелось верить, что он перепоручит сопровождение новой армии кому-нибудь из войска Эйлинана, а сам уедет с Лордом и Алайни. Рыжий вампир стал ее кошмаром. Завидев его издалека, эльфийка собралась уйти с крыльца, но ее как будто привязали к перилам.

Он мог бы пройти мимо, не сворачивая с широкой дороги, но, как Ниллин и боялась, Ягуар прошел возле господского терема, чтобы встретиться с ней взглядом. На сей раз он посмотрел на нее без малейшего уважения, словно она была его рабыней. Лед каменного истукана вновь обжег ее ранимое сердечко. Страх поглотил ее, как подводное чудище, скрывающееся в черной бездне.

Тьма окружала ее. Спасительный свет чистой души Воина Сумрачных Гор не мог ее достичь, согреть, защитить от мрака. Но этот вампир спас жизнь Алайни. Она должна быть ему благодарна? Должна пытаться научиться ему доверять? Или же ей нужно молиться древним божествам ее народа о том, чтобы они защитили ее возлюбленного воина не только от неведомых врагов, но и от тех, кого парень считает своими надежными покровителями?

Она точно должна помириться с отцом! Попрать гордость. Ей нужна его защита.

Правы мудрецы далеких лет, для разумного существа нет ничего ужаснее одиночества.