Рыцарь Орлиной долины

Глава 22. Королевская охота

Алайни

Чувства медленно возвращались к Алайни. Лежащий на спине молодой вампир подвигал плечами, еще не открывая глаз, и немного удивился, не почувствовав ожидаемой боли. Под ним было что-то мягкое, холодное и скользкое. Алайни неторопливо потянулся, проверяя состояние своего тела, и открыл слипающиеся глаза. По ним ударил яркий свет. Алайни зажмурился, переждал, пока растает сияющее пятно, и попытался осмотреть, прищурившись, заполненное незнакомыми едкими запахами помещение.

Свет постепенно затухал, видеть становилось легче. Юноша узнал гостевой домик, и немного струхнул, поняв, что лежит на кровати Лорда, застеленной ценнейшим меликенским шелком.

Ягуар и Лорд стояли по разным углам громадного комода, не подходя к его постели. Смотрели они в равной мере внимательно и серьезно. Алайни не удалось распознать, злится ли на него Лорд или смирился с ним как с неизбежностью.

Приподнявшись, увидел, как с его груди посыпался желтый порошок. Стряхнув пахучее вещество, Алайни попробовал найти шрамы и обнаружил, что раны зажили, не оставив следов.

– Поедешь с нами на охоту? – Ягуар кинул ему широкую белую рубашку: тонкую и легкую, достойную богатого аристократа, и серые штаны из плотной, но приятной на ощупь ткани.

У кровати стояли удобные кожаные сапоги темно-коричневого цвета.

Алайни представил, как будет охотиться в шикарном наряде и что останется от белоснежной тончайшей рубашки после сражения с лесным зверем. Приглашение Ягуара походило на шутку, но если наставник решил посмеяться над ним, Воин Сумрачных Гор позволит выставить себя на посмешище, ведь он связан узами неоплаченного долга.

Ожидая, пока его ученик оденется, рыжий вампир поглаживал когтем вырезанного на дверце комода грифона.

Слабость не торопилась покидать тело юноши, его веки хлопали, стремясь погрузить глаза в уютную темноту покоя, усыпляющий туман обволакивал разум.

Алайни собрал волосы в руку и заметил, что они стали гуще и длиннее. Встав и подойдя к комоду за резинкой, он постарался лучше рассмотреть в свете масляной лампы свой непривычно гладкий и ровный “хвост”, изучая, пропустил шелковистые пряди сквозь пальцы. Лорд нарочито задел его голову плечом, проходя мимо, намекнул, что надо торопиться. Алайни убрал волосы под резинку и поискал глазами подходящую для охоты куртку, способную уберечь от неминуемой кончины барскую рубашку, но советники правителя не были рабами дурной людской привычки развешивать грязную одежду на спинках стульев.

Ягуар проводил друга нетерпеливым голодным взглядом. На ученика он посмотрел чуть мягче, не произнося ни слова устно или мысленно.

Заговорить с наставником Алайни не решился. Поймав запах рыжего вампира, положил в копилку памяти очередное доказательство того, что странные впечатления он получает не во сне, а наяву.

Алайни вышел на крыльцо. Величественные белые кони его влиятельных сородичей, привязанные к прочным перилам, терпеливо ожидали седоков.

Лорд вел к гостевому домику еще более прекрасного молодого жеребца. Белоснежный конь шел изящным гарцующим шагом, сверкая синими глазами и норовя повертеть головой. Его шерсть и грива искрились серебром в лунном свете. Вампир держал его крепко, но не дергал, предоставляя некоторую свободу движений.

Кони Ягуара и Лорда встретили новичка неприветливым ржанием, затоптались на месте, взбивая землю передними копытами.

– Принимайте скакуна, ваше величество, – Лорд поклонился, приложив руку к груди, и передал Алайни поводья.

От небывалого счастья у юноши будто замерла душа. Развесив от блаженства уши, распахнув прояснившиеся глаза, Алайни долго любовался великолепным живым подарком. Все еще млея от удовольствия, он взял уздечку.

Конь отшатнулся, чуть не взвился на дыбы, воинственно косясь на неприветливых собратьев. Удержать животное на месте Алайни помогла внезапно проснувшаяся в нем невероятная сила. Поняв, что ему не удастся сбежать на волю, королевский жеребец покорно ткнулся мордой в макушку нового хозяина.

– Вот тебе и пригодилось умение обращаться с лошадьми, – Ягуар погладил успокоившегося коня по носу, то опуская глаза, то посматривая на ученика. – Его зовут Миэль. Ты выиграл его у старого мошенника Эйлана своей победой в поединке с Пожирателем Падали… Ты стал великим героем, юный Горец.

– В-р-р-рр, – Алайни сам не понял, почему он произнес неуместный в беседе благородных рыцарей звук.

– Мы голодны, а ночь не вечна, – поторопил его Ягуар. – По коням.

Алайни хотел проскакать на гарцующем коне под окнами господского терема. Разбуженная ржанием принцесса Ниллин будет очарована прекрасным рыцарем. Но, вопреки его мыслям, Ягуар направил своего коня в лес через пустынную просеку. Ночные всадники промчались невидимками вдали от палаточного городка и капитальных строений. Издалека доносился пьяный лепет.

Выезжая на широкую дорогу, Алайни придержал коня, отстав немного от сородичей. В глубочайшей тоске он посмотрел на неподвижные кусты, за которыми мерцала пропустившая его волшебная преграда. Никто не смотрел ему вслед. Никто не видел, как он хорош, не завидовал его наряду, в котором не стыдно прийти на бал. Не дожидаясь мысленного зова Ягуара, он поспешил нагнать стаю.

Жеребец королевской породы мчался стремительно, но плавно, не то что тряские деревенские лошадки. Наслаждаясь ночной прогулкой, Алайни не думал об охоте. Будь его воля, он бы постарался отсрочить на день или два, а лучше – навсегда пусть и временное расставание с новой восхитительной жизнью и возвращение к лесной беготне. Он больше не хотел быть дикарем. Однако природа хищника и правило его новой компании питаться живой добычей не позволяли обойтись без охоты. Ничего не поделать. Придется недолго побыть в старой шкуре.

Ягуар первым почуял след добычи. Алайни так размечтался, что не унюхал резкого запаха и не увидел следов на дороге, пока ему не указали на них.

Вампиры спешились. Ведя за собой коней, они вышли на поляну, истоптанную и разрытую большими мягкими лапами с округлыми когтями. Лохматые сладкоежки шалемы выкопали подземные сахаристые грибы, оставив много зеленой шерсти на поваленных сухих деревьях, и разворотили трухлявые пни в поиске сочных личинок.

– Я их выслежу, – Алайни снял рубашку.

Пришло время показать старшим сородичам, насколько он успешен в охоте.

– Оденься, Горец, – Ягуар высыпал из кожаного мешочка на ладонь горсть белых кристалликов. – Добыча почует волшебную соль и сама к нам придет.

– Мы не бегаем по лесам, – дополнил Лорд. – Смотри, не заскучай с нами.

Он вывел своего коня на дорогу.

– Разложим приманки еще в нескольких местах, – рассудил Ягуар. – Здесь мы единственные хищники, поэтому нет смысла оставлять в лесу заговоренные кусочки мяса. Крупные травоядные животные любят соль.

Алайни сложил рубашку и закинул ее на седло.

– Мне так удобнее, – виновато признался он.

– Ты не обязан передо мной отчитываться в каждом действии, – Ягуар оценивающе осмотрел ученика с головы до пояса, задержав взгляд на узоре, покрывающем его впалый живот. – Я не твой хозяин, ты не мой раб.

Следуя за ним, Алайни вдруг почувствовал голод с такой силой, что ему захотелось укусить своего чудесного коня. Расслабляющее ощущение во всем теле прошло. Мечты развеялись. Он стал собой.

Прошло меньше часа. Молодая упитанная самка шалемы беспомощно тыкалась мясистым розовым носом в развороченный гнилой пень, припав на подвернутые под себя передние лапы. Ее длинный хвост, в точности повторяющий форму и окрас широкой изогнутой шеи и маленькой округлой головы, раскачивался из стороны в сторону, моргая шерстяными черными “глазами”. Такая уловка могла обмануть хищника, но только не того, который медленно приближался к полусонной ослабшей шалеме, не сводя с нее глаз.

Самка силилась подняться. Продолжая раскачиваться уже всем телом, она постаралась распрямить передние лапы, но теперь и задние конечности перестали держать ее немалый вес. Они подкосились, и шалема чуть не завалилась набок. Огромным усилием ей удалось удержать равновесие и лечь на брюхо, вытянув задние лапы. Ее зеленая с бурыми узорами шкура, незаметная в зарослях гигантского папоротника, была облеплена трухой. Белый низ шеи посерел от грязи и мелких щеп.

Высоко подняв голову и хвост, самка издала хриплый рык, прозвучавший слабо и жалобно.

Нечестно – слишком часто в последнее время ему приходило на ум это скользкое слово. Если бы он гнался за шалемой по лесу, у нее был бы шанс убежать или отбиться – спасти свою жизнь. И у него был бы шанс получить заслуженный ужин, если бы он сумел победить сильную молодую самку в честном противостоянии.

Алайни знал, что сказали бы ему родители, вернувшись на мгновение из мира духов и увидев одурманенную заговоренной солью шалему, – что по закону природы их сын не вправе считать ее своей добычей.

Молодой вампир отступил на шаг и сошел со звериной тропы, услышав приближение старших сородичей. Вождь насыщается первым. Лорд тоже занимает высшее место в иерархии по сравнению с ним. Ему бы радоваться, что нечестно пойманная добыча достаточно велика для того, чтобы чужих объедков хватило для утоления его голода.

Шалема протяжно взревела. У Алайни защемило сердце.

– Не бойся. Она не сможет тебя ранить. Еще немного, и она уснет, – Ягуар остановился напротив него и, наморщив переносицу, посмотрел на слабеющую самку. – Ешь… Твоя добыча. Мы проверим другую приманку. Жди нас.

Алайни не смог его поблагодарить.

Лорд удивленно взглянул на юношу и направился к лошадям. Ягуар последовал за своим другом.

Подождав, пока они уедут, Алайни подошел к засыпающей шалеме, опустившей голову на землю, и прикоснулся к ее шее. Самка испуганно вздрогнула. Молодой вампир почувствовал, что в ее брюхе что-то шевельнулось. Навострив уши, он услышал биение еще одного, маленького, сердца.

Ждать возвращения старших сородичей Алайни пришлось долго. Обе луны склонились к горизонту, когда Ягуар и Лорд приехали на место встречи. Выйдя на раскопанную шалемами поляну, советники правителя увидели сидящего на пне ученика. Алайни выглядел потерянным, и по нему не очень-то было видно, что он только что поужинал.

– Я знал, что ты ее отпустишь, – Ягуар не скрыл разочарования.

– Шалема скоро принесет потомство, и… я подумал, если выпью больше крови, то меня стошнит, когда поеду верхом, – стыдливо пролепетал Алайни.

– Ты никого умнее взять не мог в ученики? Тебе был нужен, видимо, наиглупейший из глупцов? – Лорд вышел на дорогу, показав тем самым, что ему невмоготу смотреть на новичка.

– Ты пожалеешь о том, что отпустил добычу, – Ягуар мотнул головой, призывая ученика следовать за ним.

Алайни воспринял его слова как угрозу. Держась на безопасном расстоянии от сородичей, он подошел к подаренному жеребцу и взял рубашку. Запахи шкуры и крови шалемы встревожили коня. Тихо заржав, королевский скакун метнулся в лес. Алайни поймал его за поводья.

– Все хорошо, друг. Не бойся. Я тебя не укушу, – приговаривал он, гладя коня по шее.

Лорд проехал вокруг них, насмешливо глядя на Алайни. Юноша сдержал своего забившего передними копытами жеребца и сел верхом, надев рубашку, лишь только темный вампир отдалился.

– Ты будешь спать на лавке или на полу? Выбирай, – примерно на середине обратного пути Ягуар пропустил Алайни между собой и Лордом.

Кони встревожились, но драку не затеяли, безукоризненно подчиняясь седокам.

– На дереве. В брезентовом гнезде, – Алайни недовольно дернул верхней губой. – Пока я не прошел обряд посвящения в рыцари тайного ордена, я могу спать где мне угодно.

– Не можешь, – строго возразил Ягуар. – Тебе нельзя оставаться в лагере одному. Хочешь ты или нет, неважно. Будешь жить в нашем доме.

– Поздравляю, Горец! – Лорд по-разбойничьи присвистнул. – Ты знаменит! Каждый наемник Эйлана мечтает тебя убить.

– Им всем был дорог Пожиратель Орков? – растерянно спросил Алайни.

– Им были дороги проигранные денежки и драгоценности, – зевая, Лорд прикрыл клыки пальцами. – Мне тоже очень жаль прекрасный бархатный кисет, подарок султана Сулеймана, но, как ты видишь, не настолько, чтобы мне хотелось разорвать твою тонкую слабую шею.

Алайни не понял, почему его шею назвали слабой. Воспользовавшись его замешательством, Лорд рывком склонился к нему, свесившись с коня, и щелкнул зубами над его ухом. Алайни уклонился, пустил своего скакуна в галоп, ушел вперед и, развернув коня, направил его навстречу Лорду, как на рыцарском турнире. Избегая столкновения, кони встали на дыбы, а затем подошли друг к другу, познакомились, толкаясь мордами, но не пытаясь укусить.

– Ты был прав, Горец, – улегшись на конскую шею, Лорд облизал губы. – Меня тошнит. Сдаюсь.

Он приподнялся, выпрямился в седле и миролюбиво улыбнулся Алайни. Остановивший своего коня далеко в стороне Ягуар смотрел на них с явным недовольством. Алайни понюхался с Лордом, и они разъехались.

– Серый Туман был умнее, но с ним было скучно, – поскакав к Ягуару, иронично произнес Лорд.

Алайни приблизился к наставнику с другой стороны, но передумал с ним нюхаться, увидев его нервно поджатые губы и две тонкие складки на переносице. Подумал, что Ягуара тоже тошнит, но рыжий вампир стыдится признаться в этом.