Русская война 1854. Книга четвертая

Глава 10

Кавказ

Род князей Бебутовых был одним из старейших в Армении, и Василий Осипович не подвел своих славных предков. Выдерживая ровные отношения со всеми вокруг, он заручился поддержкой кавказских князей, которые не поддержали поход Шамиля в прошлом году. Помимо этого, он сам с 10-тысячным войском разбил 36-тысячный корпус Рейс-Ахмета-паши. Не выполнил, правда, при этом приказ царя — не взял главную турецкую крепость на Кавказе, Карс, но Николай I все равно оценил его подвиг и наградил.

— Как вы себя чувствуете? — Александр Иванович Барятинский, начальник штаба и тот, кто помог Бебутову одержать ту самую победу у Кюрюк-Даре, как всегда, был рядом.

— То новое лекарство, которое прислали из Севастополя, совершило чудо. Боли почти ушли, — князь искренне улыбнулся.

Он уже было представлял, как новый наместник Кавказа Николай Николаевич Муравьев, о котором уже приходили слухи из столицы, отправит его на гражданскую службу[8]. Теперь не выйдет: заодно и Александра Ивановича будет кому прикрыть, а то он, конечно, хороший военный, но вот гордости в нем слишком много для работы со столичными вельможами[9]. Возможно, в свое время именно поэтому он и очутился именно тут, на Кавказе.

— Кстати, были новости с моря? — поинтересовался Барятинский. — Я, когда вернулся в ставку, сразу услышал, что англичане и французы снова пробовали жечь побережье.

— Не страшно, — отмахнулся князь. — Все малые крепости мы вывели, а крупные им не взять. Тем более наш флот перестал прятаться, и союзники опасаются делить силы… Лучше вы расскажите, как все прошло!

— Достал, — Александр Иванович произнес одно-единственное слово, и два офицера заулыбались, словно какие-то мальчишки.

И для того был резон. Карс, который стоял словно кость в горле, не получалось взять уже давно. И главная причина заключалась в том, что его защиту и укрепления готовили англичане. По всем правилам современной науки, не жалея пороха на минирование подступов и прикрывая каждую позицию артиллерией. Как Силистрия, как Севастополь… Строить такие крепости уже научились, а вот брать нет.

И тут в руки князю Бебутову попали новые паровые моторы, которые для всей страны делали в Крыму на заводе ЛИСа. Василий Осипович сначала просто подивился новинке, а потом подумал и написал письмо ее создателю, благо, пусть и редко, но раз в месяц почтовый дирижабль залетал и к ним. Спросил, можно ли использовать моторы для взятия крепостей с минными полями, а капитан Щербачев возьми и ответь. Причем не просто написал, но еще и несколько листов со схемами нужной машины нарисовал. Оставалось только заказать по этим чертежам необходимые детали.

Вот за исполнением этого заказа лично и ездил Барятинский.

Командир особого корпуса, прикрывающего русскую границу от Акалкавак до Эривани, со своим начальником спустились во двор. Там как раз заканчивали собирать множество отдельно привезенных деталей в единое целое. Специально приехавший для этого из Севастополя мастер внимательно следил за процессом, иногда метким матерным словом поправляя ошибки.

— Инженерный корпус заканчивали? — князь внимательно посмотрел на мастера.

— Никак нет, ваша светлость, — отчеканил тот. — Прошел школу механиков при ЛИСе, получил аттестат первого ранга по паровым двигателям, в этом же году хочу сдать еще на электрические машины. А то, как говорит господин капитан, без них скоро ни один механизм обходиться не сможет.

Князь только кивнул в ответ. Дерзко ответил мастер, хорошо. И обучали его тоже со знанием дела. Заметив интерес Бебутова и Барятинского, тот принялся рассказывать о каждой детали собранной им машины.

— В основе «Крота» стоит рама четыре на два с половиной метра. Сделали почти как на «Медведях», чтобы не изобретать то, что уже изобретено. На нее крепится все остальное. Моторы, колеса, цепи — это то, что помогает ей двигаться. Спереди и по бокам на усиленный каркас устанавливаются броневые листы.

— А барабан спереди? — Бебутов указал на огромный шестиметровый цилиндр с шипами, который еще не установили. — Он точно поможет против мин?

— Проведем тесты, — мастер деловито вытащил еще один лист бумаги. — Вот тут у меня записано, сколько на каждый из этапов загрузить внутрь песка. Будем смотреть, чтобы выходило не слишком много, и машина смогла толкать борону. И не слишком мало, чтобы ее веса хватило для активации всех вражеских мин.

— А эти гарпуны зачем? — Барятинский указал на две лебедки с цепями и закрепленные на них… Действительно, самые настоящие гарпуны.

— А это капитан предложил добавить на случай, если враг решит поставить против нас заряды побольше. Чтобы не бороной их брать, а просто гарпун с грузом протащить на цепи и все. А еще они смогут пригодиться, если перед вами баррикаду поставят. Пробиваешь ее, гарпун за что-нибудь цепляется, и все — дальше, что бы враг ни делал, паровая машина вытащит ее по частям.

— Проверим? — загорелся князь.

— Проверим, — согласился мастер. — Без проверки, как говорит капитан, нельзя ничего делать. А то положишься на авось, а он как языческий идол из тебя и дела всю удачу высосет.

Князь перекрестился. А потом еще раз, когда машина выпустила в небо облако черного дыма и поползла вперед, толкая перед собой грохочущий барабан. Разведчики из Кавказской резервной гренадерной бригады организовали многослойную минную постановку, но машина наезжала на заряды, те рвались, и… Взрывная волна ничего не могла сделать такой махине, осколки принимала на себя броня, и за каких-то десять минут был открыт проход, достаточно широкий, чтобы через него можно было бы провести войска.

— Попробуем? — только и спросил Барятинский, уже прикидывая, как лучше всего использовать доступные им силы для прорыва и удержания турецкой твердыни.

— Царь приказывал взять Карс. Значит, надо его взять, — решительно кивнул Бебутов.

Ревель

Ричард Варрен, как он сам любил говорить, был старшим сыном, но вторым ребенком в своей семье. Начал служить еще в 1822-м, получил лейтенанта в 29-м, в 33-м стал коммандером, в 39-м — капитаном, и вот с тех пор никак не мог вырасти до вице-адмирала. Впрочем, это неудивительно: в Британии хватало тех, кто уже получил это звание. Чего ей не хватало, так это побед.

И вряд ли их небольшой флот, который уменьшился раза в три по сравнению с прошлогодней эскадрой Непира, сможет это изменить. Разве что потоптаться на эго русского царя да проследить, чтобы тот не чувствовал себя слишком уж вольно. Или как сегодня: они остановились на виду береговых батарей Ревеля и начали с адмиралом Дандасом матч по крикету[10]. Пусть русские варвары осознают разницу: они защищаются из последних сил, мы — просто получаем удовольствие.

Ричард успел нанести только один удар, когда раздался сигнал тревоги. Капитан медленно отложил клюшку, но потом не выдержал и уже со всех ног подскочил к борту.

— Проклятье! Они выпустили «Вульфов»! — донеслось ругательство кого-то из боцманов.

Штиль — то, что они считали своим преимуществом, потому что русские парусные суда, даже если бы и рискнули выйти из порта, не смогли бы до них добраться — превратился в ловушку. Пока они разведут пары, пока машина будет готова крутить винт, эти дьявольские изобретения, уничтожившие половину Мемеля, попьют их крови. Слухи о том погроме уже давно ходили по флоту, и многие офицеры не раз думали, а что бы они смогли противопоставить этим быстрым монстрам.

Русским надо было назвать их не волками, а змеями. Мелкие, слабые, но, если укусят, даже льву может прийти конец.

— Приготовить пушки с обоих бортов! — Ричард тряхнул головой, прогоняя сомнения, и принялся раздавать приказы. — Стрелков в лодки, и пусть прикрывают нас с носа и кормы!

Меньше чем за минуту корабль ощетинился оружием. Сам бы Ричард не стал на такой нападать, но вот русские могли бы. Они порой словно совсем не думали о смерти, лезли в ближний бой, разменивались полными залпами… Если и сейчас все будет так же, то его «Кресси» или «Дюк Веллингтон» Дандаса точно достанут. Погибнут, но достанут.

— Они отворачивают! С крепости пришел сигнал — отступать! — крик с вороньего гнезда пронесся по палубе словно легкий ветерок.

Кажется, не только Ричард, а вся команда успела попрощаться с жизнью. Но не сегодня.

— И что дальше? — к капитану подошел коммандер Леви. — Продолжите матч?

— Тогда они вернутся, и на этот раз могут пойти до конца, — задумался лейтенант Остин.

— Не вернутся, — Ричард посмотрел на восток, откуда уже скоро придет ночь. — Точно не сейчас. А вот в сумерках, когда к нам легко будет подобраться почти вплотную, уже могут. Я бы лично так и сделал.

Слушающие их матросы сглотнули и побледнели.

— Приказ с «Дюка Веллингтона»! — с гнезда донесся новый крик. — Все уходим!

Ричард кивнул. Адмирал Дандас был не самым опытным моряком, но даже он прекрасно понял грозящую им опасность и принял единственное возможное решение. Уходить и встречать ночь в своих защищенных портах или хотя бы на ходу.

Капитан поспешил в трюм, чтобы проверить, когда машины снова наберут ход. По пути, не заметив, он пнул свою клюшку от крикета. Мысли о том, что они с русскими разные, больше не приходили Ричарду в голову.

Проливы

Организовав разведку на севере проливов, я вернулся на юг, к Дарданеллам, где мы ожидали основного удара врага. Великая стройка по восстановлению укреплений была в самом разгаре, все выбивались из сил, и я уже было решил, что предложенные мной военные игры придется отложить. Но нет, едва часы пробили девять, на территорию летной базы начали подтягиваться первые гости.

— А вы подготовились, Григорий Дмитриевич, — Нахимов оценил огромный макет, занимающий весь центр штабной палатки.

И я действительно постарался. Нашел карты, сверил их с замерами с воздуха и внес корректировки, потом нашел нижних чинов, которые раньше работали с глиной, и они за сутки смогли слепить примерный план береговой линии и укреплений. Получилось довольно похоже, хотя мои помощники и спешили. Побережье, крепости на входе в проливы и вплоть до Узостей, само море, которое мы для контраста обозначили прихваченной еще из Перы синей тканью.

— Это только начало, — признался я. — Если игра окажется полезной, то я уже привлеку людей, чтобы замерять высоты и глубины. На следующем макете постараемся сделать рельеф максимально приближенным к реальному. И тогда можно будет учитывать углы обстрела в формуле повреждений.

— Это было бы весьма полезно, а пока… — Нахимов попросил у меня грифельный карандаш, а потом обозначил на ткани моря известные ему мели и фарватеры.

Я довольно кивнул, а там подошли и остальные. Генералы Липранди и Хрущев, полковник Еропкин и… все. Если честно, ожидал, что заглянут посмотреть и остальные офицеры, но они сегодня предпочли отдохнуть или заняться реальными делами. Что ж, тем больше поводов постараться, чтобы игра стала восприниматься не как моя блажь, а как что-то на самом деле полезное.

— Итак, и что мне нужно делать? — вперед выступил Еропкин, и я понял еще одну причину малой явки. Генералы опасались подвоха с моей стороны. Именно поэтому первым пойдет полковник, и он же будет набивать за них все шишки. Вот только они не все учли.

— Вы будете играть за защищающихся, — я улыбнулся. — Вот ваши войска и орудия, — я передал Еропкину мешок с фигурками и лист с правилами.

Если коротко, то одна фигурка — это один отряд. При этом количество солдат в нем полковник мог написать на свое усмотрение на специальной, скрытой от остальных карточке — хотелось бы систему поточнее, но не успел, не успел… Орудийные расчеты, корабли и самолеты отображались примерно так же.

— Просто расставить? — уточнил Еропкин.

— Расставить так, чтобы вы потом с их помощью смогли отразить возможную атаку, — пояснил я, а потом повернулся к остальным. — Итак, пока защитники проливов готовятся, давайте решим, кто сыграет за нападающих. Хотя, учитывая, что те обычно ходят парой, то и нам не грех будет поступить так же.

Я вытащил из-под макета еще два мешка с фигурками, и тот, что с английским флагом, протянул Липранди, а с французским достался Хрущеву. Генералы переглянулись.

— Мы будем за врагов? — Павел Петрович первым не выдержал паузу. Рядом стоял, стараясь не рассмеяться, Нахимов. Кажется, адмирал искренне наслаждался ситуацией.

— Тем ответственнее задача, — ответил я. — Чем лучше вы себя проявите, чем опаснее будет ваша атака, тем лучше полковнику придется постараться, чтобы ее отразить.

— Если так… То разве будет реалистично, что мы знаем расположение сил противника? — продолжил расспросы Липранди.

— Учитывая, что сейчас у каждой из сторон есть авиация, то это вполне соответствует реалиям, — я пожал плечами. — Но помните, размер отрядов вы определяете сами, так что найдется место и для военной хитрости.

— Тогда… — Липранди хотел снова что-то спросить, но Хрущев придержал его за локоть.

— Может, попробуем? — предложил он, а потом что-то прошептал Павлу Петровичу на ухо, и тот расплылся в улыбке. А ведь эти двое неплохо успели узнать друг друга за последние месяцы и даже сдружились.

Учебное сражение было в самом разгаре.

— Выдвигаю свои корабли и прохожу вдоль Седд-аль-Бахра, — Липранди вел английский флот в наступление на прикрывающую европейский берег Дарданелл крепость.

— Минные постановки, — я перевернул скрытую в этом месте минную карту Еропкина. Она могла быть как пустой, так и скрывающей часть выданных полковнику зарядов. — Одна линия, бросаю кубик повреждений.

Все замерли, следя за прыгающими гранями. Шанс потопления для мины — выше восьмерки, повреждения с падением скорости — выше тройки. Проценты посчитали на глаз по итогам проверочных взрывов и постановок еще в Севастополе.

— Первый корабль в строю идет на дно, еще один поврежден, — обозначил я результаты и следом бросил кубик для атаки форта.

Да, Липранди потерял корабли, но Еропкин решил не ставить на внешнем рейде слишком много мин, и теперь английский флот получил возможность расстрелять наши укрепления, воспользовавшись своим преимуществом в залпе.

Лично я считаю, что настоящие англичане потратили бы несколько лишних часов, чтобы подавить форт издалека, но Липранди сражался по-нахимовски. Быстрый натиск, огонь вплотную. Все следили за падающими кубиками повреждений с каждой стороны.

— Потери защищающихся больше 50 процентов за два раунда, — я напомнил правила. — Защитники не выдерживают натиска и отступают.

Еще одна условность, о которой мы договорились. Если потери большие, но в течение времени — отряд может держаться. Если много и сразу — считаем, что он отступит. Да, генералы были уверены в храбрости русского солдата, да и я тоже. Но вот строить тактику на этой храбрости и самопожертвовании было бы неправильно. Вот мы и договорились: если и побеждать, то не кровью, а умением.

— Захожу в пролив и начинаю расстреливать минные постановки. Также к западной части Галлипольского полуострова идут десантные корабли, — Липранди сделал свой следующий ход.

— Выдвигаю мобильные батареи на «Медведях», обстреливаем корабли и сразу отступаем. По десантным кораблям работает авиация, — Еропкин ответил.

Кстати, насчет мобильных батарей ему никто не подсказывал — он сам придумал. Со второго раза, правда. В первой атаке его наши генералы просто задавили массой, а тут… Я неожиданно вспомнил, что именно так турки и отражали атаку союзников во время Первой Мировой войны. Тогда они справились! У Еропкина тоже все прошло как надо. Процент попаданий на такой дистанции был большим, и скоро Липранди потерял первый корабль.

Потом еще один, и ему не осталось ничего другого кроме как отступить.

— Полковник, вы гений! — Павел Петрович не стал обижаться, а, остановив игру, подошел и крепко обнял Еропкина. — Как вам такое только в голову пришло! Мобильные батареи! Мы над этим еще поразмыслим, но мне кажется, лучше решения для обороны проливов просто не придумать!

— Расчистить заранее дороги для подхода к берегу. Возможно, где-то даже проложить рельсы, чтобы можно было пускать самые крупные калибры, — присоединился Хрущев.

— Тогда завтра нам нужно будет работать еще больше, — подвел итоги Нахимов.

На этом первые военные игры были закончены, и в следующий раз решили собраться через два дня уже более широким составом. А пока нужно было успеть хоть немного поспать. Да, вот запишу итоги учений и сразу в кровать!

Я тоже двинулся к своей палатке. Как офицеру можно было остановиться в одной из уцелевших казарм, но… Внутри старых крепостей меня почему-то преследовал запах сырости и тухлятины, поэтому я предпочитал свежий воздух. Тем более в местном климате-то! Мелькнула мысль: может, отложить писанину на завтра? Но нет! Немного покачиваясь от усталости, я подошел к паровой машине, установленной под отдельной крышей, завел ее и запитал генератор, зажигая подвешенную в палатке лампочку.

Повернулся и успел увидеть, как за брезентом мелькнула явно не ожидавшая такой подсветки тень. Рука невольно потянулась к поясу.