Родная Чужбина

23

Что такое ассенизаторство, кто знает? Нет, даже не так, что такое ассенизатор в славном городе Оршем?

Знаете? Да, это проклятый фрол всеми богами бездны, это безвольный дерьмовоз, чей срок и страданье может облегчить лишь один фэльфво всём городе, подписав ему геловые отпускные. Однако всё не так просто, фэльф этот не из тех, в чьём сердце живёт доброта и сострадание, отнюдь. Гласный король нечистот лье Глоскар, славного и могучего города Оршем ещё ни разу не подписал такой бумаги, правда обещал многим, но так его перо и не дошло до столь презренной бумаги. Ни разу, повторюсь. Все три года фрол, который по року судьбы попал к лье Глоскару, будет служить своему хозяину, все три года, три года наполненные испражнениями и глухими тёмными подземными туннелями города. Три проклятых года!

Варлох сегодня опять был не в духе. Сегодняшнее утро для него снова началось с мордобоя, да не в том печаль, что с мордобоя, подумаешь, обычная утренняя процедура, а в том, что сломали его комнату. И кто, мерзкий челак, причём своей хлюпкой головой. Да так сломал, что не построить уже такого же столь приятного уголка больше Варлоху. Подумаешь один раз кинул этого тошнотика головой вперед, так эта пакостная скотина не нашла ничего лучше, как полететь своей башкой в комнатку гоблина. Вот скот тупой, а не челак пошёл! Так и норовят поломать красоту возведённую, всё им гадам неймётся.

Ну как комнату, импровизированную в общем бараке комнатушку, которую Варлох выстроил собственными руками. Ну не то, чтобы совсем собственными руками, а руками этих чумазых шнырей челаков, но ведь он же своими руками им давал затрещины, своими же ногами под зад ногой подгонял этих ленивых тварей. А вы думаете это легко? Ха! Ошибаетесь. Все руки и ноги свои о их костлявые тела сбил, а горло как сорвал на этих тупых ублюдков, до сих пор связки болят. Тоска.

Печаль. Обида. Что тут сказать, когда нечего говорить, да и если говорить красиво, то это к ушастым эльфам, те три часа без разбору готовы трындеть про лютики-цветочки, так и ни сказав конкретно по делу ничего. Но ушастые то хрен с ними…

А во всём виновны эти бородатые коротышки, три качена им в зад, нет, лучше три держака от лопат каждому с разбегу в их жирные зады. Вот твари бородатые, продали его на рынке невольников этому мелкому, ушастому проныре Гроскару. Чтобы их боги их толстозадые три дня любили в одни и теже дыры без перерыва.

Варлох как узнал тогда, кому его продали, так чуть собственные башмаки от досады не сгрыз. Если кто с родичей, или соплеменников узнает, что ему выпала участь дерьмо за всеми вывозить, да ещё где, в Оршеме, куда каждый уважаемый гоблин своих пойманных невольников свозит, так засмеют до смерти. Да что там засмеют, ни одна даже самая последняя гоблинша не пустит его к себе под юбку, а это тоска полная. Как же славному воину и без толстых, зелёных ножек гоблинши?

Какой же он после этого воин, если только мечом будет способен махать, оно порой для уважения надо и в кровати чем-то помахать, перед той, кому на ночь он достанется, той кому так несказанно повезёт.

Ох и бесновался тогда Хафрум, ох и кричал и одежду на себе рвал, когда его силой волокли к карете Гроскара. Никак тогда Варлох не хотел принять этой участи, никак не желал. Даже когда волокли его за каретой на привязи гоблин и тогда успевал ругаться и проклинать всё на своём пути и каждого.

Забили палками его тогда чуть не до смерти, пока привязали к карете, этого гнусного фэльфа. Гоблин даже попытался в отчаянье прыгнуть пузом на меч охранника, но тот, шустрый гад оказался, не пожелал, сволочь, немного проткнуть пузо зелёному здоровяку, да списать на вольные хлеба.

Гниды эти охранники, что ещё тут сказать, ни грамма в их тупых бошках сострадания.

Поэтому, когда гоблина привели в «царство» Гроскара, тот и там немного побуянил. Так как руки были тогда у него связанны, так Варлох напомнил одному слишком ретивому бедолаге охраннику, что не стоит недооценивать гоблина, хоть и связанного. Варлох тогда откусил ухо одному охраннику, который ему пытался сделать массаж на спине стальной палкой, дабы Варлох не сильно буйствовал. А когда к охраннику подоспела подмога, из точно таких же тварей, как и первый охранник, то гоблин не растерялся и прокусил первому попавшемуся зазевавшемуся зубами ногу. Как приятно тогда верещал тот бедняга, для ушей гоблина это была сладостная музыка, хоть что-то легло отдушиной на израненное сознание Варлоха.

Били потом правда его долго, нудно и почти до смерти, но живучесть у гоблинов была в крови. Ничего. Полежал денёк, отхаркнул кровь и на второй день встал на ножки свои богатырские. Уверенно конечно на своих двоих не держался, но всё же встал, а это уже ни цацки-пецки. Это вам не кокая-то дрыста замученная, типа челака, это гоблин, монолит и твердь! Во как!

Потом гоблина перевели в общий барак фролов, который находился так же под землёй, как и всё «царство» Госкара, к тем, кто трудился в сточных канавах и в выгребных ямах города.

Самой тяжелым участком в городе среди ассенизаторов считался район, где был расположен Колизей, куда собственно говоря и распределили гоблина, без амбиций и лишних колебаний воздуха.

Барак фролов конечно был не самым замечательным и увеселительным местом на всём Фаэо, но к счастью гоблина, ему в бараке понравилось. Всё было на высоте и по правилам, вдоль стены грязные шконари на которых валялись разного вида доходяги, грязные, немытые, нестриженные, в общем всё как положено. Стойкий шмек немытых тел висел топором в воздухе, при всём этом, запах канализации вносил свои коррективы в системе вентиляции. Примерно точно так же было и в военном шатре, когда Варлох, вместе со своим кланом уходил в военные походы. Правда походы иногда, да что там иногда, почти всегда оканчивались первым днём пути до того момента, как разобьют в чистом поле лагерь. Ну а затем, по всем устоявшимся правилам гоблинов это событие знаменовалось массовой попойкой абсолютно всех, как командиров, так и простых вояк, и как обычно массовым мордобоем, куда же без него, никуда. После массовым примирением и братанием обидчиков и обиженных за кувшином вкусной спиртовой настойки, и снова это всё перерастало в массовую попойку в результате чего выходил новый мордобой. Всё просто и со вкусом. В общем «военный поход во честь и славу армии гоблинов» длился до того момента, пока всё не было выпито и съедено.

«Эх времена», — мечтательно вспоминал гоблин.

Главный Надсмотрщик гоблину четко объяснил, что и как он должен делать.

Рассказывал много, руками размахивал долго, пальцами указывал нудно, а всё было просто и понятно: берешь телегу с наполненной бочкой испражнений, да побольше, идёшь туда, куда указывают жёлтые стрелки по подземным магистралям ассенизаторов города, вывозишь за город по всем этим бесконечным туннелям, там сливаешь и возвращаешься обратно за новой бочкой. Всё просто и понятно. Вроде на первый взгляд нудно и совсем не интересно, но после дня нудной работы и совсем неподобающей к лицу славного воина, Варлох нашёл себе уйму развлечений. К примеру если на пути в подземке у него попадался кто из фролов невольников, так гоблин смело мог отпинать его ногами и ему за это ничего не было. Потом Варлох ловил всех крыс, попадающихся ему на пути, и нанизывал их на проволоку. Он делал из них ожирелье, одевал на шею, а вечером, когда был перерыв нанизывал тушки на импровизированный шампур и поджаривал себе нехитрое угощение. Так сказать добавку к той баланде, которой их кормили. Однако ради справедливости гоблин должен был признаться, что ту стряпню, которую он получал в подземных казематах ещё можно было назвать съедобной, в отличии от того, чем кормили на военных учениях.

Тачка противно скрипела. Но варлох не обращал на это внимание, ему было обидно и нудно. Впереди пробежал хвостатый ужин гоблина и спрятался в щель в стене, гоблин досадно покачал головой. Вот всё сегодня не так, даже ужин избегает его.

С самогу утра ещё и одной крысы. Что за напасть такая, или чем прогневал он великого Бива-Бива? Так и в помыслах не было, мыть руки перед едой, или чистить зубы, вроде бы ничем не прогневать не должен был. Странно всё это, странно.

Варлох уже было дошёл до конца туннеля, как вспомнил, что сегодня с утра, он нечаянно поковырялся в носу и вытер палец о рубаху свою. А вот это была плохая примета, надо было палец вытереть о стену, либо о доходягу каково ни будь, что был на пути, а он так оплошал.

«Вот паскудство! Сам себе весь день испортил» — посетовал на себя Варлох.

Сплюнул от досады под ноги, ударил кулаком о стену и дальше пошёл. Делать теперь нечего, надо как-то день этот прожить, а дальше легче пойдёт.

Варлох уже подходил к решеткам, отделяющим свободу от невольничества. Теперь надо было сделать «сброс» в реку и возвращаться потом к Колизею, а сегодня день боёв, туда только и успевай.

«Вот засранцев и засцанцев наплодила земля» выругался в пустоту Варлох.

Тут гоблин увидел рыбацкую лодку с двумя телами на борту, один был челак, а вот второй была эльфийка. Тощая, как палка, белобрысая, фу, одно отвращение.

Глиста какая-то.

Варлох решил позвать этих двух спящих, гляди и что может дадут славному воину, потом будут на старости лет всем рассказывать, как дали славному воину от голоду не умереть, да гордится будут. Ведь Хафрун Варлох ещё обязательно станет великим флеком на планете и каждая собака будет носить его имя на своих языках.

Гоблин подождал, пока лодка подплывёт ближе. Он смотрел на лодку сверху вниз, тот выход канализационного туннеля, в котором он сейчас находился был на метр выше уровня реки. Варлох уже было начал рот раскрывать, чтобы разбудит задохликов, как челак поднял голову и посмотрел своими серыми глазами на него.

Гоблин узнал эти глаза, это был тот колдун челак, что положил его всех воинов, который управлял железным монстром, или големом, это был тот челак, которому он должен был послужить… Да что там, этот странный и ни на кого не похожий из прежде виденных челаков гоблином был тем, по чьей вине Варлох сейчас находился тут.

Вот дотянуться бы сейчас до его тонкой шеи, да сжать руку в кулак, чтобы глазки выпучил, рожу кровью налил бы, поднять, чтобы ножками своими до земли не доставал. Вот была бы потеха.

Гоблин окрысился на челака, на что тот абсолютно спокойно отреагировал.

— Ты чего рычишь, морда зелёная? — спросил тот колдунишка из лодки.

Варлох ещё больше разозлился от такой наглости и было хотел плюнуть челаку в морду, да тут увидел у челака в руках ту рогатину, что смертельными осами метает и передумал.

— Что, валыну увидел и передумал харкнуть в меня?

Хафрун и не знал что ответить, прежде с ним нагло так ни один челак не разговаривал. Он дурак, что ли, этот колдунишка? Ведь на волосинку от смерти сейчас, дай только дотянуться до твоей шеи, думал гоблин.

— Кароче, зелёный. Ты говорить вообще умеешь?

— Могу, — немного запоздало ответил Варлох.

— Отлично, уже успех. Ты меня просто радуешь, зелёный. Тебя как звать-величать?

Гоблин целую минуту думал, отвечать ему на этот вопрос наглому челаку, либо как настоящему воину харкнуть тому в рожу?

К тому моменту, как начался разговор проснулась эльфийка и протирая своими ручёнками-пальчёнками себе глаза, смотрела на происходящее с нескрываемым интересом.

Варлох подумал ещё немного и решил, что стоит назвать своё имя и плюнуть в этого нахала.

— Хафрум Варлох! — крикнул гоблин и плюнул.

Наглый челак увернулся и не раздумывая вскинул рогатину и грохнул ей. Ухо гоблину обожгла наглая оса челака, больно было до крика, но Варлох мужественно молчал.

— Ну что, морда зелёная, отбил я у тебя охоту харькаться? — закричал челак на лодке.

Гоблин в знак согласия лишь помахал головой, смотря остекленевшими глазами на ту рогатину, что была в руках у челака.

Это была та рогатина, о которой он тогда мечтал. Правда эти рогатины не сильно помогли челакам против эльфов и охраны обоза гнома. Но какая же хорошая игрушка и у кого она в руках, у этого червяка. Несправедлива судьба, ох не справедлива.

Как славному воину, так гамно за разными клопами вывозить, а как червяку земному

— так рогатину жалющую осами. Где справедливость? Червяк должен в дерьме ковыряться, а славный воин мир покорять.

Гоблина снова оторвал от светлых мыслей челак.

— Ну так что, зелёный? Будем говорить, или плеваться друг в друга?

Варлох обхватил двумя руками решётку, что заграждала выход из подземного туннеля наружу и уставился на того колдунишку, который сейчас был внизу в лодке с эльфийкой.

— Как нам пройти в город?

Гоблин лишь скривился и злобно улыбнулся челаку, всем своим видом показывая тому, что не желает отвечать.

Тут эльфийка подала свой противный, писклявый голосок.

— Нам туда, — указала она рукой в сторону центральных ворот.

— Нет, отмахнулся рукой челак. Нам идти через центральный вход не подходит.

— Это почему? — удивилась тощая.

— Всё просто. Если тот Райлен такой серьёзный и крутой тип в этих местах, то запросто у него могут быть люди на всех постах и разъездах, воротах в город и т. д. Тем более, что ты не такая уж и неприметная, одни твои волосы чего только стоят, любой шнырь за версту увидит. Нам нужен чёрный вход в город.

— «Люди», «чёрный вход»? Это что за слова, я не понимаю их значения, — недовольно спросила эльфийка.

— Флеки, первое слово. Другой способ попасть в город, нежили чем через центральные ворота, это ответ на второе слово.

— А гоблин тебе зачем?

— Он знает как попасть в город не засветившись.

Эльфийка опять услышала новое слово, но суть его поняла и не стала переспрашивать, что оно обозначает.

Гоблин же стоял на месте и слушал о чём говорят те двое внизу. Когда они закончили, челак снова повернулся к гоблину.

— Ну что, братан, поможешь нам?

Кто такой «братан» гоблин не знал, но сейчас гоблина интересовало другое.

Поэтому это слово просвистело у него от уха до уха, даже не зацепившись в голове.

— А с чего ты челак решил, что я должен помочь тебе? — гадко усмехнулся Варлох, почесывая живот свой грязной пятернёй.

— Не поверишь, мой зелёный друг, но я отчего-то в этом уверен на все сто процентов, ты нам поможешь.

Слово «проценты» гоблин слышал только от мерзких бородатых карликов — гномов, он что с ними заодно, с этими коротышками?

Вывод гоблин сделал так, как смог.

— А ты что дружбу водишь с гномами, челак?

Челак рассмеялся.

— Я бы таких друзей за ноги на дерево вешал.

А вот тут челак сказал правильно, как настоящий уважающий себя флек. Правда в его словах была. Гномам веры нет.

Гоблин расплылся в довольной улыбке, но про себя не забыл.

— А деньги у вас есть?

— Узнаю гоблинов, — пробурчала эльфийка.

Челак посмотрел на эльфийку вопросительно, та отрицательно помахала головой.

Гоблин наблюдая эту картину зло рассмеялся.

— Так вы заморыши ещё и монет не имеете! А как же вы собирались попасть в город, без медного бале в кармане?

Эльфийка зло посмотрела на гоблина.

— Макс. Все мои деньги были в рюкзаке, который я потеряла, когда прыгнула за тобой. Там на водопаде.

Челак снова улыбнулся и как-то не по доброму посмотрел на гоблина.

— А я вот думаю, мой зелёный друг, что ты нам долг откроешь, за свои услуги.

Варлох задумался над словами челака, но у него что-то ничего не получалось.

Где это видано. Чтобы гоблины кому-то долг открывали, они же не гномы позорные.

Нет, что-то не то говорит этот наглый челак.

Тем временем, пока гоблин думал, челак с эльфийкой выбрались с лодки подошли по склону к сточному туннелю. Эльфийка прикрыла нос платком.

Ой какие мы нежные до тошноты, подумал гоблин, наблюдая за эльфийкой. Как дал бы ей в нос своим кулаком, чтобы нос на спину вылез, пусть бы потом попыталась спину закрыть платком. Подумал и засмеялся переливистым смехом.

— Просто утро юморины, как я посмотрю, — сквозь зубы вымолвил челак. — Кароче так, Варлох, берёшь свою задницу в руки и ведёшь нас в город, по своему царству-государству. Я ясно выразился?

Гоблин перестал смеяться и открыл глаза, прямо перед собой, через решётку, он увидел челака с совершенно недобрыми глазами. Хоть гоблин и был на голову выше этого червяка, но сразу себя почувствовал как то неуютно, под взглядом этого колдунишки. Нехорошие глаза были у него. Хафруну даже стало страшно, в чём стыдно было признаться даже самому себе. Варлох взял себя в руки. Стряхнул страх с головы, сплюнул на пол и оскалившись сказал.

— А как ты, колдунишка, собираешся сквозь эту решётку пройти. Тут даже у дюжины гоблинов сил не хватит, чтобы эти прутья разогнуть.

— Даже у стада таких балбесов как ты сил не хватит, чтобы разогнуть эти прутья, а вот открыть сиё творение, достаточно будет одной умной головы, — в том гоблину ответил челак.

Эльфийка и гоблин посмотрели на челака с нескрываемым вопросом.

— КАК? — в один голос спросили они.

Челак не торопился отвечать на вопрос, он молча закинул свою стальную рогатину себе за спину, через ремень и подошёл к самой решётке. Посмотрел на петли, и стал щупать руками стену с противоположной стороны навесов. Что-то насщупав, челак достал свой нож и стал ним расковыривать камень. Это у него получилось довольно быстро. Показался замок, причём дивный такой, таких гоблин раньше не видел. Ни отверстия под ключ, ничего подобного в замке не было, а была дуга и сама стальная коробочка, с тремя дисками в ней. На дисках были разные символы.

— Кодовый замок на три числа, — что-то непонятное выкрикнул радостно челак, и потёр руки друг о дружку.

— Ну что господа, сейчас мы быстро справимся с этой игрушкой.

Что челак имел ввиду под словом «мы» и что такое «господа» ни эльфийка, ни гоблин не поняли, видно колдунишка был в ударе, и как каждый ему подобный нёс всякую чушь. Это вполне нормальное явление, для таких как он. Эти шаманы, колдуны, чародеи, маги, вечно всякую ерунду городят и нормальный флек если прислушивается к их словам, понимает, что совершает ошибку.

А челак склонился над замком и что-то там колдовал, периодически вытирая руки от пота о одежду. Потом челак начал пританцовывать на месте, очевидно выполняя часть ритуала, и ещё совсем немного времени прошло, как что-то клацнуло в замке, и скоба открылась. Челак откинул замок в сторону, торжественно глядя на своих зрителей.

— Хватит рты раскрывать, анну зелёный, навались на решетку, да открой.

Вот колдунишка какой, позавидовал увиденному гоблин и выполнил то, что сказал челак. И действительно, скрипнули петли и решётка стала отходить от стены, открываясь, освобождая дорогу к воле гоблину.

Увидев столь простой выход на свободу Варлох забегал глазками, но челак был наблюдательный, гад, ствол рогатины уже упирался в живот гоблину.

— Ты куда собрался, друг мой разлюбезный?

«Какой я ему друг? Тоже нашёл друзей, червь поганый!» — зло подумал гоблин, но вслух сказал другое.

— За кого ты меня принимаешь, я флек слова, и свято чту законы.

— Ну да, верю-верю… — ехидно согласился челак. Конечно быть фролом почётно, тем паче для такого здоровяка как ты. Ладно, хватит нежностей и любезностей, пошли. Проводишь нас в город, покажешь как выбраться на поверхность из твоих казематов.

Варлох ещё раз глянул на свободу и решил, что в туннелях избавится от этой парочки, затем вернётся сюда, да даст дёру от этого Гроскара. А потом, как только он обзаведётся оружием, варамом, да возьмет с собой пару лихих рубак, приедет в этот город, найдёть этого мерзкого фельфа и за ноги подвесит его над муравейником где-то в лесу. От этих мыслей сразу по телу разлилось тепло и жизнь стала для гоблина более менее осознанной.

— Идём уже! — в спину рогатиной подтолкнул гоблина челак.

Варлох знал только один выход наверх с этого убогого места, он находился под Колизеем. Правда этот выход был под замком, но кому какое дело. Этот прыщь попросил показать, где можно выйти, вот я ему и покажу, а там дальше пусть поступает как хочет. Вон этот замок взломал, так и тот взломает. Подумаешь проблема.

Гоблин уже было собрался идти. Как взгляд его упал на телегу с бочкой. Точно, надо ведь опустошить её и снова с ней топать к Колизею и если охранник какой попадется, хоть немного трезвый на пути. То ничего не заподозрит. А коль и заподозрит, челак ведь наверное его и порешит, вон кровожадные глаза какие у него, падлы.

Гоблин быстро опустошил бочку и направился вдоль зелёных стрелок по туннелю, освещение в подземных туннелях было только из-за сточных решеток сверху, а так приходилось порой брести в полутьмах. Челак и эльфийка надели на носы свои платки какие-то, непонятно откуда взявшиеся, и шли сзади гоблина. Хафрун тем временем прикинул для себя следующий исход дел: если он, умелый и опытный воин, положит двоих этих, где-то в тёмном углу, да в охапку обоих и на рынок невольников. Там продаст челака за бале, а вот за эльфийку выложат немало деньжат. Можно будет потом купить себе знатного варама, оружие, доспехи и на оставшиеся деньги нанять отчаянных голов из своих же соплеменников, которых тут в каждом кабаке толпами валяется, да потом наскочить на этого Гроскара, да по пузу его тощему лезвием меча пощекотать. Хорошо может получится.

— Варлох, — позвал голос сзади.

— Что? — отпрянул от сладких мыслей гоблин.

— Ты мечтаешь вслух, так тебя за это и пристрелить можно.

Хафрун испугался и рот свой прикрыл своей грязной ладонью.

Это надо же, взял и в слух такое сказал, до чего же это я докатился, думал гоблин. Он и не слышал, как сзади эльфийка перешептывалась с челаком.

— Макс, ты что несёшь. Он ведь молчал! — очень тихо говорила эльфийка.

— Я знаю что делаю, ты посмотри на него, он ведь как дитя. Как только какую гадость удумает, так сразу идёт вприпрыжку. Так что тут всё в порядке.

Эльфийка даже зауважала челака за такую наблюдательность и смекалку. Обычно эти флеки ничем подобным не отличаются, а тут такая проницательность.

Шли долго, или коротко, но челак для себя отсчитал минут тридцать, не меньше.

Наконец таки пришли к довольно странному построению: круглая, вертикальная труба, внутри которой были рассположенны хаотичным рядом выступы, которые можно было принять, либо воспользоваться ими как ступеньками. Сверху доносился шум и гамм толпы, что-то там наверху происходило довольно таки интересное, так как публика ликовала и негодовала с переменным успехом. Выход наверх закрывал решётчатый люк, причём который был на замке, практически точно таком же как и у входа в туннели, только миниатюрней намного.

Гоблин отметил, что челак довольно таки быстро поднялся по импровизированным ступенькам и в считанные минуты открыл замок. Колдунишка, ему это раз плюнуть, а вот гоблин бы никогда не допёр бы как открыть такую штуку. Нафига там эти ролики-колесики в замке и нет ключной скважины, гоблин так до сих пор и не понял. Когда вслед за челаком начала подниматься эльфийка, Варлох как посмотрел на неё, так и сплюнул. Какие же они уродливые, эти эльфийки! Что только в них находят, непонятно?! Задницы нет. Ноги рахитичные, груди тоже кот наплакал, хотя у этой там хоть что-то было видно, а то как на остальных глянешь, так только два соска и торчат, сплошное уродство, скелеты ходячие, таким только в мёртвых городах трупов шатающихся пугать. Мгновение и эльфийка уже вместе с челаком были наверху, Хафрун почесал своей лапой лысую свою голову и полез вслед за ними. А чего терять! Там хоть наверху ограбить кого можно, или просто прибить, да какую-никакакую монету из кошеля забрать, или поживиться чем ни будь ещё, а фролом в туннелях одна тоска и огорчение. Ну да, могут поймать, ну так что, так хоть есть какой-никакой шанс, а внизу полная тоска и безнадёга и на всё это тратить три года жизни в полном рассвете сил, да даром такое не нужно. Не судьба это воина, червяком по туннелям лазать, да дерьмо за всеми убирать.