REVOLVE I-V

— Пойдём сразу к воротам, — заговорил Бром, повернувшись в сторону выхода из города. — Там и встретимся с теми, кого направит градоправитель.

Рагар лишь молча кивнул, пропустив через пальцы пышную рыжую бороду.

— Давай хоть план какой придумаем, — предложил он. — Ты сможешь указать место, где умер кабан?

Но дождаться ответа рыжеволосый воин не успел, чуть не врезавшись в спину собственного капитана. Рагар уже успел подобрать крепкое словцо по этому поводу, когда заметил несущуюся к ним Соню – сестру капитана. Девушка с похвальной прытью покрыла два десятка шагов между ними и бросилась брату на шею. Тот тут же обнял её в ответ.

Всё ещё не до конца понимая, что же происходит, Рагар бросил взгляд поверх плеча капитана, тут же заметив и старика Гофри. Рядом с ним шагал высокий, незнакомый наёмник – это как день ясно по снаряжению воина. Он невольно привлекал к себе внимание тем, как правильно и уверенно держался. А когда подошёл поближе – удалось разглядеть и неправдоподобно насыщенного цвета волосы. И глаза.

Странно выглядит , — подумал про себя Рагар, в открытую разглядывая незнакомца.

Но почти сразу же пришлось отвлечься на короткую историю старика. Как вскоре оказалось, этот молодой воин в одиночку, играючи перебил десяток опытных наёмников, чем и спас родных капитана. Уже одно это удивило Рагара до глубины души, а вот Брому в тот момент было явно плевать. Оно и понятно – сложно и представить какой огромный валун свалился у него с плеч, стоило обнять живую и невредимую сестру.

Бром шагнул навстречу странному воину и крепко, не став искать ненужные слова благодарности, стиснул протянутое в ответ предплечье воинским приветствием. Но капитан даже не успел отпустить руку, как странный воин повернул голову куда-то в сторону. Рыжеволосый здоровяк тут же проследил за его взглядом.

По улице, явно направляясь к ним, нёсся другой наёмник. Он бежал настолько быстро и самозабвенно, что чуть ли паром не исходил на зимнем морозе. Сам он еле заметно сиял зеленоватым, явно используя приём, прибавлявший ему скорости. Мужчина остановился в паре шагов перед ними, свет от приёма погас, а наёмник глубоко вдохнул, переводя напрочь сбившееся дыхание. Он уже готов был сказать что-то, обращаясь к капитану, как наткнулся глазами на воина, по имени Рэй. И так и застыл, словно громом поражённый.

Девушка бросилась к своему брату, как только поняла, что тот их и сам заметил. Они-то его увидели ещё издали – двухметровый волк не мог не выделяться посреди полупустой улицы. Да и сами строндские воины оказались теми ещё громилами.

Рэй проводил Соню взглядом, переведя внимание на двух мужчин. Использовать зрение душ прямо сейчас не стоило – узнать насколько эти двое сильны он ещё успеет.

Ведь всё шло гладко как нельзя! С девушкой он уже успел познакомиться поближе, а Гофри даже, вроде как, смирился с увлечением дочери. Осталось только не вызвать лишнего подозрения у сына старика и окончательно обеспечить себе место в отряде, что направится в пустыню. Дело осталось за малым.

Проигнорировав пристальный взгляд рыжебородого воина, Рэй принялся разглядывать волка. В Фаросе таких уже доводилось встречать, но это не делало зверя менее интересным. Гофри тем временем рассказывал об их не слишком продолжительных приключениях.

Волк оказался большим, но и только. Потому, наверное, его и впустили в город, в отличии от того, во что превратился Цесс. Стражники готовы были костьми лечь, но чудовищу – как они назвали пантеру – в Тронре не место. Рэй всецело их понимал. Но сложно не быть злопамятным, когда ничего не забываешь. А потому до вечера Цесс так и останется бродить в полумиле от главных ворот, проверяя на прочность нервы тех самых стражников.

Старик договорил и его сын, похоже, не зная с чего начать, обменялся со спасителем своей семьи крепким воинским рукопожатием – благо, подобный способ приветствия был Рэю хорошо знаком, и он не растерялся.

Сам Рэй в тот момент подметил сразу две странных вещи. Первой было то, что издали похожий на гору воин, ростом оказался всего лишь равен ему самому. А второй – несущийся в их сторону наёмник. Секунда понадобилась Рэю, чтобы понять, что запыхавшийся, взмокший от бега мужчина ему смутно знаком.

Взмыленный наёмник так и застыл с раскрытым ртом, увидев лицо Рэя под капюшоном. И тот решил не дожидаться, пока воин из отряда, что сопровождал караван, придёт в себя. Рэй вытащил имя человека перед собой из памяти, словно монетку из кармана.

— Марн, что-то случилось?

Мужчина в тот момент, казалось бы, удивился ещё больше, но разом собрался и заговорил:

— Там, — наёмник рассеянно указал себе за спину, — рядом со складами, убивают Берема! Сыновья Сторса Белогривого, вместе с сестрой накинулись на него, когда. — затараторил наёмник, но Рэй прервал его:

— Плевать кто, — он на мгновение повернул голову в сторону ворот и снова обернулся к наёмнику. Жест остался загадкой для всех, кроме Гофри с дочерью. Секундное удивление на их лице сменилось настоящей паникой. Старик шагнул к Рэю, но быстро передумал и принялся втолковывать что-то сыну.

— Скажи мне, где они? Как добраться к этим складам? — Голос Рэя остался спокойным и холодным. Но вот взгляд сделался совершенно ледяным.

Марн собирался было сказать, что покажет дорогу, но разглядел в глазах ученика гильфара что-то такое, от чего слова застряли у него в горле. Он тут же принялся рассказывать:

— Где-то с милю по главной улице, никуда не сворачивая. По левой стороне будет поворот. Там сейчас настоящая толпа соб.

Наёмник не успел договорить. Со стороны ворот послышался рёв. Марн успел вдохнуть лишь единожды, а в самом конце широченного проспекта уже показалась стремительно увеличивающееся в размерах тёмное пятно.

Горожане разбегались в стороны, – огромный, чёрный, как ночь, зверь рычал со всю мощь, словно предупреждая зевак. Бром и Рагар не повыхватывали мечи в ту же секунду только из-за предупреждения Гофри. Волк лишь зло рычал. А Марн с некоей толикой злорадства сообразил в чём дело. Вдвоём со своим учеником, да ещё и с пантерой, гильфар легко наподдаст тем троим! Вот ведь совпало, что Рэй встретился ему прямо здесь!

— Что там случилось!? Почему они напали на учителя Рэя!? — Соня бросилась к ним, видя, что ни Рэй, ни незнакомый ей наёмник не собираются уходить с дороги пантеры.

— Гильфар прикончил старуху, что отравила его и продала какому-то маркизу из Рондала. Всё справедливо, за ним право мести, — охотно принялся объяснять всё Марн. Рэй больше ничего у него не спрашивал – видимо сам хотел узнать, в чём же дело. — А потом Марри напала на нашего капитана и отрубила Берему руку. Затем уже Сарр и Ларро накинулись на гильфара.

— Берему отрубили руку? — Слегка удивлённо спросил Рэй. До костей пробирал уже не только взгляд, но и голос молодого воина.

Марн тут же замолчал и кивнул.

— Мы пойдём с тобой, — вклинился Бром. — Разнимем их и всё объясним.

Рэй взглянул себе за спину. Цесс был почти здесь. Можно даже разглядеть куски каменной кладки, вылетающие из-под когтей зверя. Пантера неслась по улице чёрным вихрем, не разбирая дороги и не заботясь о том, успели горожане убраться с пути или нет. Кошка бежала столь быстро, что обернулась размытым чёрным пятном. Два вдоха и Цесс будет здесь.

— Мне не нужна помощь, — отказался Рэй. Синее сияние окутало его полностью, будто второй плащ. Он повернулся к сыну Гофри. Строндский воин даже глаза распахнул от удивления, глядя на объявшую совсем молодого воина силу. — Я сам с ними разберусь.

Бром поймал спокойный, уверенный, как и его слова, взгляд странных глаз. Но тут же отвернулся, уставившись вверх – на растянувшуюся в непомерно длинном прыжке пантеру. Синяя вспышка и странный воин исчезает, чтобы появиться уже на спине зверя.

Несколько вдохов поражённые произошедшим люди наблюдали за облаками камня и снега, что когти огромной пантеры отправляли высоко воздух. Но, словно очнувшись, Бром бросился к волку.

— Рагар, пошевеливайся! — поторопил он друга. — Белогривый, небось, уже там! Надо успеть их остановить!

Глава 239 ч.3 – Цена справедливости

Тормун поймал момент, чтобы оглядеться. И понять: всё шло не просто плохо – ужасно. Не убивать никого старался разве что Сарр. Его проклятая сестра уже успела отправить к Богиням четырёх его друзей. Ларро – ещё двоих.

Смерти до того глупые, что Тормун чувствовал, как у него зубы трескаются от злости! Минуло ведь всего ничего, а столько трупов! Последняя надежда на Марна! Хоть бы он успел позвать тех двоих из Стронда!

А времени оставалось всего ничего. Щитами гильфар уже не пользовался. Только слой серой энергии и мастерство мечника помогали ему держаться так долго. Берема вытеснили в самый центр крошечной площади перед складом – проворным аш’хассцам только и нужно было, что побольше места, чтобы иметь возможность атаковать одновременно.

Если вначале Тормун надеялся, что в какой-то момент схватка остановится и они наконец разберутся, кто прав, а кто виноват, то теперь надежды на это не было. Совсем недавно под горячую руку гильфару попалось несколько стражников. И Берем не стал их щадить. Те, стоит признать, не отдали свои жизни даром – с гильфара давно сорвали его тяжёлые доспехи – их-то особый защитный приём не прикрывал. А ещё почти отрубили хвост, которым Берем сражался лучше, чем иные рукой! Конечность превратилась в бесполезный, сковывающий шаги кусок мяса и гильфар сам избавился от её остатков. А уж количеству глубоких и не слишком порезов, на шкуре гильфара и вовсе не было числа.

Тормун подгадал момент, пнул мешающегося стражника в живот и Рывком оказался за спиной у Марри. Им так и не удалось толком оттеснить ни одного из детей Белогривого. Только вот так, пользуясь каждой возможностью, и отвлекая кого-то из аш’хассцев, наёмники могли хоть как-то помогать Берему.

Марри, как и Берем, осталась без доспехов и была ранена – казалось бы, самая простая цель, но каждую попытку помешать ей, воительница пресекала с предельной жестокостью. Тормун вложил в удар столько энергии, сколько мог. Бить в спину он нисколько не стеснялся. Богини! Эта женщина могла прикончить его голыми руками! Меч врезался в использованный дочерью Белогривого защитный приём. Но, точно так же, как сама Марри до этого смогла пробить защиту гильфара, Тормун пробил её собственную. Не только у Берема силы были на исходе. Гильфар и сам успел неплохо потрепать этих троих.

Меч прочертил на спине воительницы широкую кровавую полосу, а Тормун тут же ушёл в перекат. Упавший сверху топор Марри вошёл глубоко в камень, вместо того чтобы располовинить наёмника.

На ноги мужчина вскочил, уже принимая на жёсткий блок второй топор. От вложенной в удар силы его всего повело в сторону, в руке что-то щёлкнуло и меч выскользнул из хватки. Тормуна опрокинуло на землю, но он ещё успел заметить, как Марри вновь занесла топор вверх для удара.

А секунду спустя вся сжалась, пропуская над головой огромный серый меч.

Тормун воспользовался заминкой и ещё одним Рывком отступил к самой стене ненавистного склада. Хотел помочь гильфару, а в итоге, тот сам его спас!

Проклятье! — Выругался наёмник и бегло огляделся. Удивление на его лице сменилось узнаванием почти сразу! Это не Берем помог ему!

Глаза мужчины забегали по покрытой кровью земле. Он нашёл свой меч, подхватил оружие левой рукой и бросился на помощь Гавуру. Даже старый гильфар явился сюда! Это и хорошо, и плохо. Ведь вряд ли старик сумел бы обогнать двух строндских воинов и Марна.

Неужели они отказались помочь!? — Недоумевал Тормун, пытаясь не оглохнуть под разъярённым рёвом Марри. Выносливость этой женщины казалась неиссякаемой! Она осыпала старого гильфара ударами с таким остервенением, словно готова быть биться ещё столько же! Тот пока держался, но с заметным глазу трудом – становилось понятно: годы давно забрали всю его силу.

Тормун, шипя от боли в явно треснувшем правом плече, выхватил из сапога кинжал. Момента, чтобы подобраться к Марри он попросту не видел! Да и не настолько хорошо он фехтовал левой рукой.

Выстрел и вспыхнувших зелёным кинжал врезался в плечо воительницы, да там и остался. Дочь Белогривого взревела пуще прежнего, шагом в сторону пропустила мимо себя и меч Гавура, и тело невовремя пролетающего мимо стражника – явно дело рук Берема. Если кто и мог посоревноваться с воительницей в выносливости, то только гильфар.

Гавур же, видимо, решил воспользоваться моментом. Меч гильфара словно изменил цвет. Он не покрылся синим сиянием, а впитал его в себя. Тормун такого никогда не видел и, поначалу, посчитал плохим знаком. Но когда под тяжестью влитой в меч силы лопнули камни под ногами гильфара, стало понятно, что это не так. Сколько в старом воине осталось энергии? Не так уж много, стоит полагать. И ему доставало мастерства и умения, чтобы воспользоваться ею должным образом.

Когда сам гильфар понял, что дочь Белогривого решила отбить удар, то не сумел сдержать воинственный оскал! Он почувствовал, как меч в его руках смял сталь топора, так же легко, как гнилое яблоко сминается под неосторожным пальцем. Вот уже осталось совсем немного и можно будет подсобить младшему с теми двумя!

Мгновение, когда меч гильфара прорубил собой стальной топор Тормун разглядел во всех подробностях. Одна сторона топора лопнула под тяжестью удара, осколок даже оторвал Марри ухо!

Но это наёмник заметил гораздо позже. Уже после того, как меч прямо посреди удара переломился пополам! Марри словно и не заметила этого. Шагом назад она восстановила равновесие, провернула топор в здоровой руке и тем же ударом, которым собиралась располовинить Тормуна несколько вдохов тому назад, раскроила Гавуру череп.

Уже неживой гильфар так и стоял, сжимая в руках остатки меча. Рукоять не выскользнула из мёртвой хватки старого воина даже когда он грузно, что каменная статуя, упал под ноги пытающейся перевести дыхание Марри.

А затем рёв Берема вернул миру звуки. Гильфар сразу двумя одинаковыми приёмами отбросил от себя обоих братьев-аш’хассцев. Если у него и оставались силы продолжать бой, то только что он истратил их все.

Гильфар бросился к Марри, собираясь забрать её с собой. В тот момент его не заботило ничего. Он думал лишь о том, дождётся ли его старик Гавур? Одному на встречу к предкам идти не хотелось.

Истории о мастерстве троих детей Белогривого не врали. Ничего достойного в том, чтобы втроём победить одного противника не было, но гильфар был не настолько глуп, чтобы считать этот мир справедливым. В поражении он мог винить лишь себя самого.

Меч в руках казался непривычно тяжёлым, но Берем нашёл в себе силы вскинуть верное оружие вверх для последнего удара. Энергии на приёмы не осталось ни капли, ладони уже не саднили от боли, давно онемев.

Но удар всё равно был хорош. Берем видел, что выставленные в блоке топоры его не остановят. Одна рука у дочери Белогривого ранена и еле шевелится, а во второй – не оружие, а его половина. Ей конец.

Но перед глазами вспыхнуло синим, кость лязгнула о сталь и Берем почувствовал, как меч замер, словно врезавшись в скалу.

Сторс Белогривый стоял перед ним в одной руке сжимая свой меч, по человеческим меркам считающийся двуручным. А во второй, закованной в толстенную, покрытую шипами стальную перчатку, – серое лезвие исполинского меча, который должен был убить его дочь.

Градоправитель взревел что-то и его сыновья, готовые обрушиться на Берема, замерли на месте.

Сражение разом остановилось. Вслед за Сторсом на небольшую площадь ввалился целый отряд закованных в тяжёлую броню гвардейцев.

Но даже сквозь лязг оббитых сталью сапог, наблюдающий за всем этим Тормун, расслышал скрип, с которым гильфар надавил на сжимаемый стальной хваткой меч. Сторс не сказал ни слова, лишь зло рыкнул и, усилив движение энергией, пинком отправил Берема в полёт.

Сарр и Ларро еле увернулись от пронёсшегося меж ними гильфара.

— В цепи его, — слова градоправителя, казалось, придавливали к земле своей тяжестью. Столько с них было ярости и злости. Полный гнева взгляд Белогривого прошёлся по всей площади, по каждому недвижному телу, по каждой луже пролитой крови. Чуть дольше он разглядывал труп старого гильфара, всё так же сжимающего рукоять сломанного меча.

— Сарр, подойди, — сын оказался возле отца ещё до того, как тот закончил говорить. Трое гвардейцев, меж тем, уже отобрали у неподвижного Берема меч. А вот откуда у одного из них оказались настолько огромные цепи, Тормун даже представить не мог. — Расскажи мне, что здесь.

Договорить Белогривому не дали. Зевак, которые поначалу набились в переулки, давно и след простыл, когда парочку из них ненароком прибили. Вместо этого, подходы к площади со всех сторон заполонили стражники.

Послышавшийся из стороны главной улицы крик и перебил градоправителя. А мгновение спустя, в паре метров от Тормуна в стену склада что-то врезалось. Грохот стали и мерзкий хруст переломанных костей слились воедино – настолько быстро летело тело несчастного стражника.

Виновник произошедшего показался ещё до того, как останки свалились на землю. Чёрный как бездонный колодец, зверь перегораживал собой всю широченную улицу, на которой и три телеги разминулись бы без труда. Он пригнулся, словно готовясь к прыжку и Тормун невольно сглотнул подступивший к горлу ком, заметив, как угольно-чёрные когти, длинной с его предплечье, бесшумно вспороли гранитную кладку! Будто нож масло!

Монстр! — признался сам себе Тормун, в тот момент, когда зверь зарычал, распахнув пасть, полную чёрных, как и когти, клыков.

Огромный монстр качнул сразу тремя хвостами. Те, будучи как бы не вдвое длиннее самого зверя, начисто сняли крыши с соседних домов. Черепица посыпалась вниз, со звоном разбиваясь о бугрящиеся мышцы монстра или о странные пластины чёрной брони, покрывающие собой почти всё его тело.

Тормун успел сделать всего один вдох разглядывая появившегося зверя, но понимал, что мог бы простоять так и весь день, будто добыча перед хищником.

И тут узнавание вспыхнуло в его голове, как свеча посреди ночи!

Пантера! Цесс! — Тормун вгляделся в кошку перед собой, не веря собственным глазам. Это он! Плевать, что пантера так сильно изменилась! Наёмник провёл рядом с этим зверем несколько месяцев, как он мог не узнать Цесса!?

Хозяина кошки Тормун заметил, уже делая второй вдох, – как раз, когда синяя вспышка врезалась в одного из гвардейцев возле Берема. Того, что сжимал в руках цепь, подозрительно похожую на ту, которой дрогов впрягают в телеги.

Тормун отлично узнал использованный приём – он сам пользовался им почитай только что. Вот только результат разительно отличался.

Брошенный хозяином кошки кинжал разворотил собой каменную кладку с таким гулом, словно в неё врезался стенобитный таран! Не стоило и надеяться, что оружие уцелело после такого. Равно как и толстенные доспехи гвардейца. Аккуратная дыра посреди груди гарантировала неудачливому мужчине быструю и надёжную смерть.

— Парни! Это Цесс!— Заорал Тормун и, подавая товарищам пример, Рывком укрылся за стеной склада. Успевшие окружить его стражники даже глазом на это не повели!

И наёмник не прогадал. Одновременно с его криком кошка оказалась подле неподвижного гильфара и пары ещё живых гвардейцев Белогривого. Да настолько быстро, что на мгновение обернулась размытой тенью! Взмах огромной лапы Тормун и вовсе не сумел различить! Казалось, будто тела гвардейцев просто исчезли, и появились, уже повиснув на стене безжизненными ошмётками!

Всё замерло во второй раз. Но, как искренне считал Тормун, теперь ситуация развернулась в противоположную сторону.

Каждый на небольшой площади поражённо наблюдал за тем, как со спины кошки спрыгнул молодой воин с волосами странного цвета. Пантера рыкнула, заставив остатки окон в ближайших домах покрыться трещинами, и сделала шаг вперёд.

Площадь разделилась надвое – с одной стороны стояли гвардейцы и Белогривый с сыновьями, а на другой – гильфар и Рэй. Стоит заметить, первые медленно, но верно, отступали в один из переулков.

Тормун потратил третий вдох на раздумья. Быть может, стоит встать на сторону Рэя? Но скосив взгляд в сторону двух кровавых пятен на стене склада, наёмник поморщился и, найдя глазами остатки собственного отряда, беззвучно подал сигнал отступать. Пантере и так тесновато на этой площади – то-то Белогривый отводит всех в переулок.

Одно дело умереть за правое дело, а другое – попасться под хвост пантере. — Решил для себя Тормун и, дождавшись своих людей, тоже повёл тех в один из переулков. Впрочем, уходить далеко он не собирался – лишь бы не в одну сторону с отрядом Белогривого.

Градоправитель позволил себе на мгновение оглядеться и убедиться, что гвардейцы помогут Марри уйти к укрытию. Дочь уже не держалась на ногах. Горячка боя схлынула с неё, уступив место усталости и последствиям многочисленных ранений. Сыновья – его гордость, шли по обе стороны от него, прикрывая отход.

А отходить придётся. Сторс повернулся к складу и покрепче сжал меч. Монстр оставался всё так же неподвижен. Только три непомерно длинных хвоста безостановочно полосовали камни мостовой и стены, до которых могли дотянуться.

Хозяин твари стоял подле неё. Совсем молодое лицо странного воина оставалось совершенно безучастным, а обращённый к их отряду взгляд незнакомца пылал почти синим светом. Понять, что у того на уме, Сторс при всём желании не мог.

Но вот гвардейцы добрались до первого поворота и прибавили шагу. В переулках монстр не сможет нормально двигаться. Это их шанс. О том, чтобы сражаться с подобным существом без подготовки, Сторс даже и не задумывался. Таких убивают только хитроумными ловушками или смертоносным ядом. А лучше и тем, и другим! Но уж никак не в прямом столкновении! А ведь есть ещё этот воин! Белогривый видел во что превратился гранит мостовой после броска кинжала и недооценивать незнакомца из-за его молодости не собирался. Это Сторс и принялся объяснять сыновьям прямо на ходу, когда незнакомый воин опустился на колени рядом с телом гильфара, потеряв к ним всякий интерес.

Рэй же медлил только потому, что продумывал план и пытался не дать Берему умереть. Да и нападать на отряд градоправителя, казалось бы, нет никакой нужды. Но.

Синий свет в глазах Рэя погас, и он ещё раз попытался поглотить тускло-синюю душу старого, почти древнего гильфара, что висела в воздухе перед ним. Висела, с каждым мгновением теряя крупицы бесценной силы.

Душа дёрнулась, готовая поддаться, но так и не сдвинулась с места – как и несколько раз до этого. За две сотни лет своей жизни старый воин стал слишком силён. Время не пощадило тело Гавура, но душа гильфара осталась всё так же сильна. Для неё попросту не хватало места из-за недавно усилившегося облика Пожирателя Солнц.

А вот для голубых душ троих аш’хассцев, с которыми, похоже, и сражался Берем, и о которых говорил Марн, места вполне могло хватить. Душа градоправителя, к слову, оказалась насыщенно-синей, как у Цесса.

Рэй опустил взгляд на неподвижного Берема. В готового умереть в любой момент гильфара уже влились души трёх только что погибших гвардейцев и остатки душ наёмников, что умерли на опушке Фароса несколько дней назад. И это помогло. Берем начал хрипло, тихо дышать.

Дольше ждать нельзя , — подумал Рэй, словно вынося приговор.

Он бросил взгляд на обрубок хвоста и остатки ладони гильфара и поднялся на ноги. А в следующее мгновение уже размылся в Рывке, оказавшись на одной из крыш.

Цесс сделал широкий шаг назад, встав прямо над телом Берема и застыл неподвижный, дожидаясь возвращения хозяина. Тот погнался за убегающими двуногими.

Пантера всё ещё слышала, как железо на их ногах бьётся о твёрдый камень. Чуяла их мерзкий, липкий как ссохнувшаяся кровь, страх.

Добыча не успела далеко уйти – охота обещает быть короткой.

Глава 239 ч.4 – Цена справедливости

Сторсу было неспокойно. И плевать, что монстр не гнался за ними.

Что-то не так , — в который раз подумал градоправитель, не переставая вертеть головой. И дело было даже не в том, что там, за спиной, прямо посреди его города, осталось невероятно опасное создание.

Вдали показалась казарма стражи – сюда они, собственно, и отступали. Два отряда замковых гвардейцев двинулись навстречу только завидев их, но спокойнее градоправителю не стало.

— Приготовьтесь, — рявкнул он на сыновей и те, не растерявшись, в самом деле подобрались. К чему именно нужно приготовиться они и не знали, но отцу повиновались беспрекословно.

Командир гвардейцев вёл с собой шестёрку лучников. Четверо из них уже держали в руках стрелы, готовые разобраться с возможным преследователем. И Сторс знал, что крючковатые наконечники покрыты ядом из плодов церберы. Мерзкое снадобье, капля которого может парализовать целого дрога. То, что сейчас и нужно.

Сыновья шагнули за спины лучников и, встав наизготовку, повернулись в сторону переулка. Отряд наконец выбрался на просторный плац перед казармами. Сейчас следовало отступить внутрь, перегруппироваться и возвращаться назад – нельзя оставлять монстра живым.

Сторс, всё ещё изнывая от непонятного чувства опасности, принял из рук командира гвардейцев несколько мешочков из плотной ткани. Внутри каждого был небольшой, с ладонь младенца глиняный шар. Принял осторожно и бережно – те прятали в себе яд ещё страшнее того, которым пользовались лучники. Снежный Змей обитал только в глубине Фароса и, как и следовало из названия, всё время, от последнего и до первого снега, проводил в спячке. Яд этой твари стоил безумных денег и пользоваться им надо с особой осторожностью. Совсем небольшое облачко с отравой убьёт наверняка. И спасения от него нет. Стоит развязать тесёмки и бросить смертельный подарок поближе к пасти твари, и та издохнет в несколько вдохов!

А затем стало понятно, что предчувствие не подвело Белогривого.

Атаковали одновременно. С синхронностью, недоступной простому человеку. Сторс как раз спрятал яд в подсумок на поясе за спиной, а так и не пришедшую в себя Марри передавали с рук на руки стражникам.

Пропела тетива лука и реакция, которой позавидовали бы и лучшие фаросские воины, позволила градоправителю повернуть голову ещё до того, как стрела нашла свою цель. Пылающая голубым светом, она неслась с глубины переулка прямиком в него. И Сторс применил приём полагаясь исключительно на инстинкты прежде, чем мысль о защите успела вспыхнуть в его голове. Покрытая шипами латная перчатка вспыхнула синим, готовая отбить атаку.

Но стрела блеснула, градоправитель услышал противный звук, похожий на хлопок и, не сбавляя скорости, снаряд вильнул вверх. Второй хлопок и Сторс понял, что произошло! Поворачивая голову обратно, он всё же успел подметить две синие копии того странного воина, которые набросились на обоих его сыновей. Но в тот момент это не значило ничего! Он влил в приём столько силы, сколько мог, за раз истратив такую прорву энергии, что всё тело пробило ознобом!

Но Белогривый не успел. Огромный синий щит, появившийся у него над головой, опоздал всего на мгновение, так и не успев остановить стрелу. Проклятый второй хлопок снова направил её вниз – к куда более беззащитной цели.

Стражники, с трудом взвалившие на себя Марри, так и не успели понять, что произошло. Объятая голубым светом стрела вырвала неподвижное тело у них из рук, и остановилась только разбившись о подножные камни. Да так, что каменное крошево разлетелось на десяток шагов во все стороны.

На землю Марри свалилась уже мёртвая. Возникни у кого такое желание, и он мог бы просунуть руку сквозь дыру в груди воительницы.

Сторс наблюдал за этим широко распахнутыми глазами. Всего мгновение. А затем обернулся к переулку. Клыки у него в пасти трещали от злости и гнева. Но проклятый убийца растворился воздухе прямо у него на глазах! Градоправитель сжал рукоять меча так крепко, что кожаная оплётка на рукояти лопнула от напряжения.

Но ещё до того, как он успел велеть всем отступать, Сторс заметил синюю точку, повисшую над выходом из переулка. И не одну. Как бы не десяток синих светлячков плавал в воздухе. Прямо рядом с сыновьями, сражающимися с синими иллюзиями. Многоопытный воин узнал приём мгновенно! Глаза-веретена сжались в узкую, толщиной с волос линию, спасая Белогривого.

Как стало ясно мгновением позже, старший сын тоже успел среагировать. А вот Сарр – нет. Точки взорвались все разом. Угадать точный миг было никак нельзя – его знал только применивший приём воин. Но даже невзирая на приготовления, Сторс на короткое мгновение ослеп, когда мир затопило нестерпимо ярким синим светом.

Сквозь пелену перед глазами Белогривый увидел, как младший сын, лишённый зрения, вместе с шагом назад ударил наотмашь, надеясь дать себе самому шанс отступить от синей копии. Но та напрочь проигнорировала удар, бросившись к ослеплённому противнику. Меч располовинил её на две части, но такой же синий, как и всё тело странного создания кинжал, снизу вверх вошёл в челюсть Сарра. Он прошил череп насквозь успев показаться с покрытого бурой шерстью затылка. И развеялся без следа, вместе с приёмом, создавшим копию.

Белогривый не стал смотреть на падающего замертво сына. Проглотив рвущийся из горла вой, он прорычал что-то напрочь ослепшему командиру гвардии – человеческим глазам синяя вспышка навредила куда сильнее – и бросился к Ларро. Тот уже расправился с синей иллюзией и сейчас стоял в оборонительной стойке, с ног до головы покрытый сиянием защитного приёма. Пытался высмотреть врага.

— Он невидим! — Взревел градоправитель, поднимая собственный меч, и готовясь прикрыть спину старшего сына. Толпящиеся у выхода на плац лучники только мешались.

Что делать Сторс не знал. К такому они здесь и сейчас не готовы. В голове не укладывалось, как совсем молодой на вид воин может быть настолько силён! Немыслимо! За всю жизнь Белогривый встречал лишь двух детей леса способных исчезать, но то были древние, как тот самый лес старики!

А сама атака! Проклятье! Яркая вспышка сделала два десятка мужчин беспомощными, что новорождённые котята! По приказу командира они вслепую начали отступать к казармам, пытаясь не свалиться на землю в толчее. Только выучка и помогала гвардейцам держать защитную формацию даже лишившись зрения. Они изначально оказались ближе к укрытию, а до этого занятый сражением с иллюзией Ларро – напротив, у самого выхода из переулка, вместе с неудачливыми лучниками. Не будь тех и отступить можно было при помощи приёмов. Но бросить своих людей и сбежать. Подобному не бывать!

Белогривый понимал, что продержаться без потерь им нужно всего ничего – с казарм уже спешит подкрепление, да и сами они не собираются стоять на месте. А потому сразу три синих диска щитов вспыхнули вокруг небольшого отряда, и градоправитель, чувствуя, как неумолимо снижается запас энергии, а меч в руке наливается тяжестью, велел отступать. Лучникам замковой гвардии хватило сноровки делать это даже без помощи зрения.

Целых три вдоха ничего не происходило и пышущий яростью Сторс понадеялся, что убийца недостаточно уверен в себе, чтобы нападать. Гвардейцы уже встали стеной возле входа в казарму. А троица стражников Рывками оказалась рядом. Белогривый убрал один из щитов, понадеявшись на прикрытие подоспевших воинов и повернулся к переулку.

Как оказалось, зря.

Из-за спины, со стороны казармы, он услышал свист, с которым лезвие разрезало воздух перед собой. Мгновение понадобилось ему, чтобы обернуться, а Ларро – чтобы отбить пылающий синим светом кинжал, несущийся к нему сквозь образовавшуюся дыру между щитами градоправителя. Этим же навыком воин ещё у складов прикончил гвардейца, готового заковать гильфара в цепи.

И если в первый раз кинжал взорвал крепчайший гранит, то на этот раз вся тяжесть приёма обрушилась на меч и руки Ларро. Белогривый видел, как сын покачнулся, готовый оступиться. Как разлетевшееся вдребезги лезвие кинжала прикончило неудачливого лучника. Звон от столкновения металла с металлом ещё стоял в воздухе, а уже второй кинжал летел к старшему сыну. То, что по пути он прошёл сквозь одного из подоспевших стражников пошло только на пользу не считающемуся с чужими жизнями воину. Ларро заметил удар в последний момент, когда тот вместе с брызгами крови вырвался из тела несчастного стражника.

И сын не сплоховал. Строндский воин принял атаку на вспыхнувший в полушаге перед ним щит. Вот только тот всего лишь ослабил удар, не сумев остановить его полностью – в единственный приём невесть откуда взявшийся убийца влил столько силы, что тот, проломив первую защиту, пробил и вторую, застряв уже в латном доспехе Ларро!

В тот момент Белогривый готов был поклясться перед ликом всех трёх Богинь, что третий кинжал воин в сером доспехе наёмника достал прямо из воздуха! Вот он замахивается совершенно пустой рукой, а вот в ней появляется стальной стилет!

Оружие вновь вспыхивает синим, но такой же синий щит ему пробить уже не удаётся! Стоило кинжалу вдребезги разбиться о возведённую Белогривым преграду, как щит исчез. А Сторс рванул к врагу. Попавшегося на пути стражника он попросту смёл с пути.

Даже для Рэя, чьё восприятие вдвое ускоряли Рефлексы Убийцы, огромная фигура градоправителя обратилась размытым силуэтом.

Но Отступление оставило между ним и разъярённым аш’хассцем полтора десятка шагов и огромный меч разрубил только воздух, чудом не задев одного из стражников. Мгновение Сторс колебался, готовый броситься вслед за врагом, но рассудив, что в запасе у того не должно остаться слишком много энергии, вернулся к сыну.

Он, пожалуй, почти так же силён как Берем , — оценивал врага Рэй, вновь скрывшись в Исчезновении. — А скоростью не уступает мне .

Это не удивляло. Сторс Белогривый заслуженно считался сильнейшим воином Вольных Земель. И, глядя на тёмно-синюю душу градоправителя, Рэй в этом не сомневался.

В другой ситуации его следовало бы вымотать , — рассудил он, даже не подозревая о том, насколько его мысли созвучны мыслям противника. — Но сейчас времени нет. Берем долго не протянет .

Рэй мазнул взглядом по так и не пришедшим в себя гвардейцам столь удачно и столь нелепо подставившимся под Ослепление. Они столпились у входа в казармы, ощерившись оружием во все стороны и даже не пытались ринуться на помощь градоправителю с сыном.

Ещё и от двух аш’хассцев удалось избавиться почти что походя. Упускать такую возможность было бы глупо. Стоило покончить со всем поскорее – до того, как эта толпа придёт в себя. Пришедших на помощь стражников Рэй за противников не считал. Те мешали скорей аш’хассцу, нежели ему.

— Что тебе нужно!? — Неожиданно прорычал Белогривый.

На что тот надеялся, Рэй понятия не имел. Неужели думал, что невидимый противник в самом деле ответит, выдавая себя?

Впрочем, в тот момент это значения не имело. Почувствовав, что гул в голове от применения Рефлексов Убийцы утих, Рэй понял, что готов. И тянуть и дальше не стал. Этот бой следовало закончить немедленно.

Троица теней появилась и слитным движением рванула в разные стороны. Пара копий обходила огромные синие щиты с двух сторон, а третья ринулась напролом, прикончив по пути так и не успевшего среагировать стражника. Всё же, Рэй применил приём оставаясь невидимым, а потому для неудачливого мужчины все выглядело так, будто противники появились из ниоткуда. Он умер, даже не успев поднять меч для защиты.

— Ларро, отступай! — Взревел Белогривый.

Сын повиновался и этому приказу, понимая, что отцу приходится его защищать. Враг оказался слишком силён!

Рывком аш’хассец покинул стену из щитов, готовый следующим приёмом оказаться возле гвардейцев. Но в тот же момент одна из копий тоже применила приём! Словно живой воин!

Ларро чудом успел принять на блок оказавшийся невероятно тяжёлым удар. Первая иллюзия, которую он победил, явно не выкладывалась на полную! Но недостижимая для людских воинов скорость реакции выручила аш’хассца уже в который раз за этот день! А с синей иллюзией расправился подоспевший отец. Стальная перчатка врезалась в сотканный из энергии корпус копии, и та истаяла синим туманом. В тот момент Ларро было плевать, что градоправитель оставил гвардейских лучников на растерзание двум синим иллюзиям. Он покрепче сжал рукоять меча, понимая, что следующая атака уже на подходе.

Вот только та оказалась слишком быстрой даже для аш’хассцев.

Что произошло Сторс так и не понял. Это удивление, отчасти, его и погубило.

Заметил он уже не появившегося в паре шагов сбоку воина, а молнии, ударившие у того из рук! Одна в него, а вторая – в Ларро. Скоростью те, если и уступали стихии, то градоправитель этого различить не успел. Покрывающий всё его тело защитный приём боролся с мощью небесного огня короткое мгновение, а затем, не собирающийся прекращаться поток из молний, добрался до металла брони.

Боль оказалась невероятной! Сторс упал на колени, неспособный пошевелить и пальцем, и чувствуя, как от напряжения по всему телу лопаются жилы! Он не мог даже закричать – в стиснутых до предела челюстях разве что не ломались клыки. Вдох градоправитель держался, пытаясь сквозь кровавую пелену перед глазами разглядеть лицо врага. Но мир померк и громадный воин, захлёбываясь собственным рычанием, свалился на землю. И затих.

Энергии молнии хватит, ещё на две таких атаки , — бесстрастно заметил Рэй, бросив быстрый взгляд на два исходящих густым паром тела.

Отступлением он пропустил мимо себя как бы не с десяток стрел, создал новую Иллюзорную Тень, и вновь скрылся в невидимости. Бой продлился всего ничего, а от общего запаса энергии не осталось и трети. Навыки третьего уровня оказались слишком прожорливыми.

Тени набросились на занявших оборону гвардейцев, а Рэй, убедившись, что души обоих аш’хассцев покинули тела – встречу с энергией молний им пережить не удалось – наконец потянул к себе душу первой убитой им воительницы. Марри.

Поглощать души до этого было чревато – контроль над другими энергиями тут же бы упал. Это он уже успел проверить.

Не став медлить, Рэй принялся ломать душу, превращая ту в чистую энергию, а сам тем временем парой шагов скрылся за стеной переулка. Стрелы пытающихся выцелить тени лучников летели куда ни попадя. Невеликий труд поймать одну.

Кроме силы душа воительницы ничем не выделялась. Ничего странного, вроде того сгустка внутри души Румиса, в этот раз не было.

Три долгих вдоха и почти вся полученная энергия ушла на усиление основной души – другого выхода попросту не было. Прежде, чем поглотить синие души градоправителя и старого гильфара, предстояло стать сильнее самому. Да и Рэй чувствовал, что до следующей ступени силы ему осталось совсем немного. Души вожака зуборогов в тот раз не хватило, но теперь.

С некоторым трепетом, он наблюдал за тем, как цвет его собственной души налился синевой. А затем голубая до этого, она вспыхнула и по всему телу пронеслось ощущение, которое Рэй затруднялся с чем-то сравнить. Волна приятной прохлады без следа смыла усталость долгого путешествия и пускай и короткого, но насыщенного сражения. После использования молний руки дрожали, будто после часа колки дров. Но и дрожь ушла. Уставший от ускорения разум одномоментно прояснился, а запас энергии в теле разом уменьшился. Голубой шар силы, похожий на светящуюся воду, обратился небольшой тёмно-синей каплей. Лёгкость и пробирающее до костей онемение от нехватки энергии смешались воедино.

Переход на новый уровень силы не занял и десятка вдохов. Рэй стоял возле угла какого-то дома и смотрел на мир словно другими глазами. Сильнее стала душа, а вслед за ней и тело. Вместе с телом ощутимо ускорилось восприятие. И те первые мгновения, пока разум пытался приспособиться к новым возможностям.

Рэй не знал слов, способных это описать.

С каждый вдохом нега волнами прокатывалась по телу. Холод зимнего воздуха врывался в лёгкие, остужая разгорячённые мышцы и неспособное справиться с ощущениями сознание. Руки и пальцы на них казались чужими, неправдоподобно лёгкими и проворными. И сильными! Тут же оказавшийся в ладони кинжал они готовы были переломить пополам, словно лучину!

Толпа пытающихся не прибить друг друга воинов, сцепившихся с тенями, исчезла для него. Они казались столь незначительными, что не заслуживали и мизерной толики внимания. Рэй чувствовал себя расслабленным, вымотанным и опустошённым. Готовым вобрать в себя весь мир. Чувствовал себя колоссальным. Богоподобным.

Забыться в подобном состоянии было бы проще, чем заблудиться в ночном лесу. Но с каждым мгновением истома улетучивалась, а разум всё больше свыкался с новой силой. Очередная порция холодного зимнего воздуха отрезвила сознание достаточно для того, чтобы в нос ударил запах палёной шерсти на валяющихся под ногами телах и ругань заканчивающих сражение гвардейцев. Те всё никак не могли расправиться с тенями.

Поняв, что вновь владеет собой, Рэй не стал дожидаться момента, когда полностью придёт в норму. Одним слитным усилием он втянул в себя души всех, кого успел прикончить здесь. Те легко поместились, а разом снизившийся контроль над энергией – от такого количества сильных душ – уже не имел значения. Навыки третьего уровня теперь не должны вызывать проблем сами по себе. А четвёртый уровень только предстояло покорить.

Рэй мгновение поразмыслил над тем, не стоит ли перебить и всех оставшихся гвардейцев. Но, в итоге, решил, что и так слишком сильно задержался.

Так совпало, что всё это время он разглядывал слабо исходящее паром тело градоправителя. Тот лежал лицом вниз, и взгляд невольно цеплялся за подсумок на поясе у него за спиной.

Он что-то спрятал туда перед схваткой , — припомнил Рэй и, нырнув в невидимость, парой широких шагов оказался возле тела того, кто в этих землях считался непобедимым.

Содержимое подсумка из жёсткой, как дерево, дублённой кожи так и осталось секретом – с этим можно разобраться позже. Тот исчез прямо у Рэя в руках, а следом за ним, размывшись синей полосой Рывка, исчез и сам Рэй.

Глава 239 ч.5 – Цена справедливости

Бром добрался до заветной улицы намного быстрее Рагара. Тому придётся размять ноги – вдвоём им на Роло не уместиться. Да и волк – не лошадь. Сразу обоих здоровенных воинов он бы не увёз.

Чтобы отыскать нужное место не требовалось много смыслить в чтении следов. Когти той огромной пантеры исполосовали гранитную кладку так, что нужный переулок отыскал бы и незрячий.

Роло, ведомый приказом хозяина, чёрной стрелой бросился в широкий зёв между домами, но пробежал всего пару вдохов по складской улице и встал на месте. Чем, пожалуй, и спас Брома.

Строндский воин не стал торопить верного зверя – отчасти, потому что всецело доверял чутью волка, но где-то и оттого, что сам догадывался в чём дело. И оказался прав.

Часть домов вдали выглядела так, словно под конец зимы их недальновидные владельцы решили построить себе жильё покрепче. И сверху вниз начали сносить старое. Крыш у двухэтажных зданий больше не было. Все стены у небольшой площади перед складом и вовсе напоминали собой решето, где вместо дырок были длиннющие, толщиной в три ладони, порезы. Одним словом, разруха стояла знатная и причиной послужили явно не гильфар с аш’хассцами.

Бром велел Роло двигаться вперёд, и волк нехотя повиновался, тщательно обходя рассыпанное по камням стеклянное крошево. Виновник разрушений нашёлся почти сразу.

Волк остановился в полусотне шагов от небольшой площади. Тесноватой для обосновавшейся посреди неё пантеры. Непомерно огромный зверь замер, будто каменное изваяние и только три по-хитрому сплетённых хвоста мерно покачивались в воздухе. Из лезвий на их концах образовался трёхгранный же наконечник, внушающий разумное желание держаться от площади как можно дальше.

В другой ситуации Бром так бы и поступил, но где-то там был Ларро! Верный товарищ и давний друг мог пострадать! Если есть шанс решить дело миром, то риск того стоит!

Да, городу досталось, но Белогривый не дурак . — Строндский воин перевёл взгляд на пантеру. — Даже дикий монстр подобной силы безумно опасен. А уж повинующийся приказам.

Бром знал насколько людская фантазия безгранична в своей изощрённости. Белогривый точно согласится закрыть на всё глаза. Особенно, если посоветовать молодому наёмнику убраться прочь из города. Справедливого в этом мало, но иначе оно и не бывает. У кого сила – тот и прав. А здесь и сейчас сила была на стороне хозяина огромного монстра.

Ярко-синяя вспышка вдали отвлекла Брома от размышлений. Тут же отгадать приём он не сумел, но понял, что стоит поспешить. Идти через площадь смерти подобно – кто знает, как отреагирует пантера. Но ведь можно попробовать обойти это место переулками.

— Капитан! — Он уже прикинул в голове примерный маршрут, когда из-за спины послышался крик Рагара и Бром замер, так и не велев волку обойти пантеру по кругу. Затем дождался пока рыжебородый приблизится и жестом показал тому вести себя потише. Рагар, видимо, и сам заметив пантеру, тут же притих. До этого здоровяк пытался перевести дыхание после небольшого забега, а теперь и вовсе дышать перестал.

Изобразив руками ещё несколько жестов, Бром указал пальцем в сторону, где до этого увидел вспышку. В ответ он получил кивок, а рука рыжебородого здоровяка ещё и указала куда-то вправо, изобразив круг. Рагар тоже не хотел слишком близко знакомиться с пантерой и сам предлагал сделать небольшой крюк.

Но пойти в обход им, похоже, было так и не суждено. На площади вспыхнул след от применения Рывка, и одним приёмом покрыв расстояние от дальней крыши до пантеры, рядом с ней оказался тот самый молодой наёмник.

Бром и Рагар переглянулись и неспешно двинулись к нему. Вблизи место сражения выглядело ещё хуже. С полтора десятка тел валялись на земле изломанными куклами. Некоторые до такой степени, что не приходилось гадать – это постаралась пантера. Та, кстати, появившихся воинов напрочь проигнорировала, продолжая изображать из себя огромную статую.

Молодой наёмник тем временем опустился на колено возле тела гильфара. А гильфару, стоит заметить, крепко досталось в битве. Бром с одного взгляда мог сказать, что тот нежилец. Может выносливость его народа и поможет протянуть день-другой, но тем самым лишь продлит агонию.

Хозяин пантеры на мгновение поднял глаза, оглядывая их с Рагаром. И Бром не смог не подметить, что тот заметно изменился за те несколько минут, что они не виделись. До этого ярко-голубые волосы молодого наёмника налились густой синевой.

Строндский воин закономерно удивился. Не тому, что спаситель его отца стал сильнее, нет. Этим удалось бы поразить разве что простого обывателя. Но вот такого яркого проявления силы ни Бром, ни Рагар доселе не видели. Глаза и волосы выдавали этого человека в сером наёмничьем доспехе с головой. И это было занятно. Как и то, что раненным или измотанным, молодой воин не выглядел, хоть явно столкнулся с кем-то.

Это, пожалуй, и хорошо . — Решил для себя Бром. — Раз он не ранен, то и стычка была небольшой. Верней всего, он наткнулся на Белогривого и воспользовался той вспышкой, чтобы отступить к пантере .

Утвердившись в своём предположении, Бром хотел было предложить наёмнику уходить. Пантера сильна, но не бессмертна. Хитрой отравой или продуманной ловушкой убивают существ и поопаснее.

Как оказалось мгновение спустя, советы хозяину зверя были и даром не нужны.

Рэй оглядел сына Гофри и рыжебородого воина. Те появились здесь очень и очень невовремя. Он уже поглотил остатки синей души старого гильфара и собирался исцелить Берема, как эти двое вышли на площадь.

Но, истратив вдох на то, чтобы все обдумать, Рэй пришёл к выводу, что продемонстрировать умение заживлять раны – не такая уж плохая идея. Если верить Гофри, то именно его сын со своим отрядом и будет сопровождать старика с дочерью по дороге в пустыню. Похоже, этот рыжебородый как раз из отряда Брома.

Впрочем, о своём сыне, как и о его отряде, старик почти не говорил. А Рэй и не спрашивал.

Факт убийства градоправителя, конечно, может спугнуть Гофри, но всё зависит от того, как этот самый факт подать. Ведь здесь как раз тот случай, когда победителя, почитай, и некому судить. И нападение на четверых аш’хассцев легко можно будет оправдать тем, что он при этом пытался защитить своего учителя. К сражениям и смертям местный народ привычен. Да и победа над сильнейшим воином города внушает сама по себе.

Мысленно решив для себя этот вопрос, Рэй потянулся к энергии одной из двух голубых душ. Той должно было с избытком хватить на раны гильфара. Разом с тем, от не успевшего толком восстановиться запаса энергии тела, отделилась толстая нить, ринувшись к ладоням Рэя. Тот положил их на иссечённую ударами, еле вздрагивающую грудь Берема, собираясь добавить происходящему зрелищности.

Ставшая синей энергия уже готова была проступить сквозь кожу, но в последний момент Рэй решил, что сейчас ещё и отличная возможность проверить собственные силы. И с немалым трудом, но всё же уплотнил энергию третьего уровня до предела.

Бром и Рагар увидели лишь как брови молодого наёмника сошлись, выдавая внутреннее усилие, а затем его руки покрылись слоем фиолетовой энергии! Та растеклась по груди гильфара и здоровяк неожиданно втянул в себя воздух да так громко, словно только что вспомнил как дышать!

Два строндских воина не могли видеть энергию голубой души, что медленно восстанавливала тело гильфара. А оттого им происходящее казалось не иначе, как чудом! Фиолетовое сияние дрожало на ладонях молодого воина, что лист готовый сорваться с ветки. С каждой секундой наёмник хмурился всё сильнее, но продолжал делать то, чему ни Рагар, ни Бром названия не знали!

А гильфар приходил в себя! И если бы только это! Обрубок хвоста начал увеличиваться в размерах прямо на глазах! За два вдоха он вырос на три ладони, а от порезов, сумевших пробиться сквозь серую чешую, уже не осталось и следа! Становилось понятно, что прямо на их глазах гильфара исцелят полностью. Немыслимо!

В какой-то момент до этого полумёртвый здоровяк распахнул глаза, дёрнулся, готовый вскочить на ноги, но наёмник навалился на него всем весом. И, что удивительно, удержал!

Змеиные глаза гильфара наконец нашли фокус и сошлись на человеке над ним.

— Аэрд! — рыкнул тот. А затем, словно вспомнив, что произошло, огляделся по сторонам не пытаясь сопротивляться.

Бром понял, что гильфар признал своего ученика – со слов Сони, молодой наёмник приходился здоровяку по имени Берем именно что учеником. Впрочем, в тот момент строндский воин мог лишь поражённо смотреть на ладонь гильфара. Тот поднял её вверх и сам с интересом разглядывал растущие заново пальцы.

Всё закончилось через какой-то десяток вдохов. Хозяин пантеры отвёл руки и фиолетовое сияние на них погасло. Молодой наёмник с видимым трудом поднялся на ноги и стало понятно, что в ближайшее время такой же трюк он повторить не сумеет.

Гильфар последовал примеру своего ученика, вытянувшись во весь свой немаленький рост. И сделал он это слишком легко, как для того, кого минуту назад от смерти отделяла половина шага.

— А вы ещё кто? — Пробасил здоровяк и невозмутимо, словно каждый день возвращается с того света, наклонился и поднял с земли свой меч. И уставился на Брома с Рагаром.

Те так бы и разглядывали его целого и невредимого, но Рэй издал чреду непонятных рычащих звуков, при этом как-то странно двинув ладонью. И понял его один Берем, всё же слова прозвучали на языке его народа.

— Не говори. Не спрашивай. Потом. Сейчас молчи. Важно.

Тот не выдал своего удивления ничем. Берем остался совершенно невозмутим, словно лучший из лицедеев. И Рэй был благодарен ему за это до глубины души. А затем зловредный гильфар еле слышно фыркнул и заговорил на том же языке. Получилось у него гораздо лучше и красивей. Слова звучали правильно и ровно, словно только так и должны были звучать.

— Ты уродуешь моё прекрасное наречие своим языком.

Не всё сказанное Рэй понял, но основную суть уловил. Он даже не разозлился на Берема за то, что тот не послушался, ведь гильфар был совершенно прав. И Рэй решил, что больше и в самом деле не будет пытаться говорить на этом причудливом языке. Или же освоит его полностью.

— Они не враги. — Он перешёл на язык Рондала, которым пользовались и здесь, в Вольных Землях, позволяя Брому с товарищем себя понять.

Берем в ответ лишь кивнул и уставился вверх – на покрытое чёрными пластинами брони брюхо Цесса.

— Что это было!? — Рагар наконец пришёл в себя. Вопрос вырвался из него раньше, чем рыжебородый сумел себя остановить.

— Особый приём, — не моргнув и глазом соврал Рэй.

— Н-но он же. — Не мог успокоиться рыжеволосый. — Он же был считай что мёртв!

— Так и есть, — охотно согласился Рэй. — Я успел в самый последний момент. Градоправитель почти убил Берема.

Гильфар зло зарычал, ударив по холодной земле вновь целым хвостом. Но промолчал, видимо, решив всё же прислушаться к просьбе Рэя.

— Точно, — вмешался Бром. — Белогривый скоро подоспеет сюда с отрядом гвардии! Лучше вам убраться из города.

— И то верно, — выдохнул Рагар, соглашаясь с капитаном. — Мы с ним поговорим. Ларро, наш товарищ, – один из его сыновей. Уверен, всё удастся уладить, но вам бы убраться с глаз долой, чтобы не злить градоправителя лишний раз.

Внешне Рэй остался бесстрастен, а сам активировал Рефлексы Убийцы выигрывая себе лишние секунды размышления.

Один из убитых им аш’хассцев был в отряде сына Гофри.

Провал . — Рэй силой унял накатившую злость и начал судорожно соображать.

Гофри единственный знал дорогу к тому месту в пустыне и уже готов был показать её Рэю. Столько сил ушло на то, чтобы отыскать старика, спасти и втереться к нему и его дочери в доверие. Даже сын Гофри оказался в долгу перед спасителем своей семьи.

И вот Рэй убил его друга.

Это нелепо , — унять гнев от столь невероятного стечения обстоятельств никак не удавалось. — Как все могло так совпасть?

Рэй зацепился за последнюю мысль, и раскрыл глаза от удивления. Невероятно! Сколько событий случилось, чтобы все получилось так, как получилось!?

Реши они войти в город десятком минут позже и Берем был бы уже мёртв! А Марн не наткнулся бы на них возле ворот. А пантера! Не будь Цесс так близко и Берем вновь бы умер!

Да даже сам Берем! Как так получилось, что он вляпался в эту историю именно сегодня!? Не часом раньше или позже?

И, дьявол его побери, почему именно товарищ этого Брома оказался одним из тех, кого Рэй сегодня прикончил!? Это в голове не укладывалось!

А ведь вряд ли это было всё! Рэй отлично понимал, что не видит и десятой части событий, которые сложились вместе, чтобы образовать собой это одно огромное совпадение! Десятки раз за эти несколько дней, Рэй считал, что понял те слова Богини. О том, что совпадение рождается, когда вероятностей становится слишком много. И лишь сейчас, стоя перед сыном Гофри, он осознал, насколько же ошибался.

Бром и Рагар смотрели на вытянувшееся лицо странного воина и Рэй почувствовал, как разум привычно холодеет. Пора что-то сказать.

— Я убил Белогривого. И тех троих тоже. — Он постарался, чтобы голос звучал спокойно. Так оно и было для двух строндских воинов, а вот хорошо знакомый с ним Берем скосил глаза в сторону.

Ошеломление от осознания произошедшего схлынуло ещё до того, как он закончил говорить. Разум Охотника избавился от помехи и вновь стал холодным и острым. Плана всё ещё не было, а потому приходилось импровизировать.

Второй раз за несколько коротких минут двое воинов выглядели поражёнными до глубины души. Рэй продолжил, не дав им опомниться:

— Отличный был бой. Ваш товарищ бился и пал, как и подобает настоящему воину.

Глаза гильфара вновь непонимающе покосились вниз. Берем силился понять, что за бред несёт аэрд, но по непроницаемому выражению на лице сделать это оказалось затруднительно. Какой к предкам отличный бой, если на нём ни царапины!?

Строндские воины, видимо, считали так же.

Они переглянулись, нахмурились.

— Если ты решил пошутить, то получается у тебя скверно, — заметил рыжебородый.

Рэй изобразил непонимание, нахмурив брови.

— С чего бы мне шутить? — Ответил он холодно. А затем добавил в голос непонимания и продолжил. — Они все разом напали на моего учителя и без малого не убили его. Я поступил правильно. Так, как меня учили.

Берем сообразил, что здесь что-то не так. Затем медленно, но важно кивнул, решив подыграть аэрду, что бы тот не затеял. Всё же его друг не был столь наивен, чтобы верить в бредни о справедливости.

Бром уже было потянулся к оружию, но замер, поймав себя на мысли, что как бы глупо не звучали слова молодого наёмника – тот всё же прав. Может дело было в том, что тот спас его отца с сестрой, но странный воин говорил правильные вещи.

А вот Рагар считал иначе.

— Ты убил нашего друга!? — взревел рыжебородый выхватив меч. И удивился, поняв, что капитан его не поддержал.

— И ты вправе злиться, — невозмутимо ответил молодой наёмник. — Если хочешь сразиться, я не стану тебе отказывать. — Он даже не подумал доставать оружие. Пантера тоже не сдвинулась с места, невзирая на то, что хозяину угрожала опасность. — Но не сегодня. Довольно на сегодня глупых смертей.

Берем фыркнул, скрывая смех, и тут же отвернулся, сделав вид, что хотел было спрятать меч за спину, но не сразу понял, что вместе с бронёй с него сорвали и крепление для меча. Аэрд врал этим ршкирам столь самозабвенно и правдоподобно, что им хотелось гордиться! Пока что гильфар не понимал зачем его друг затеял всё это, но причины у него уж точно имелись очень веские, раз вместо того, чтобы велеть пантере разорвать двух глупцов, он пытается выгородить себя.

Бром положил ладонь Рагару на плечо.

— Не позорь память Ларро, — строндский воин говорил не слишком громко. Даже тихо.

Рэй понял, что не обострись его восприятие с переходом души на новый уровень, и он не сумел бы различить все слова.

— Но. — начал было Рагар, но капитан сжал ладонь на его плече.

— Я знаю, — почти прорычал Бром и рыжебородый почувствовал, как звенья кольчуги на плече впиваются ему в кожу, несмотря на поддоспешник – настолько сильно капитан сжимал ладонь. — Я тоже зол. Но не теряй голову. Ларро был воин и умер в бою. И сам знал на что шёл. Что бы сказал Командор, глядя сейчас на тебя?

Рагар опустил меч, но прятать оружие не спешил. И вместо этого ответил:

— Что нам следует убить ублюдка убившего одного из наших братьев?

Бром словно не обратил внимания на эти слова:

— Набросишься на него сейчас и умрёшь. И дело не в пантере. Он слишком силён, — решил прояснить свои слова капитан.

Рыжебородый на это лишь нахмурился, готовый возразить, но Бром не дал ему этого сделать:

— Ты разве не видишь!? Он уверен, что сделал всё правильно! И я не готов здесь и сейчас сказать, что он ошибается.

Сцепив зубы, Рагар бросил полный гнева взгляд на воина по имени Рэй и вернул меч в ножны. Он понимал, что капитан прав. Здесь бы следовало наплевать на всё и попытаться прикончить убийцу, но Рагар не был столь безумен. В Стронде учили пользоваться не только мечом, но и головой. Этот молодой воин говорил правильные вещи. И поступил жестоко, но правильно. Чего стоит только то, что он прикончил десяток наёмников, чтобы спасти незнакомого старика с дочерью!? Семью капитана.

Злой и тёмный, как весенняя туча, Рагар развернулся и пошёл прочь.

В одном странный наёмникe уж точно был прав. Смертей на сегодня довольно.