Ревизор: возвращение в СССР 44

Глава 7

Москва, около дома Ивлевых

Когда Фирдаус закончил описывать свой разговор с послом Японии в СССР, я его спросил:

— Хорошо, а давай теперь мне подробнее расскажи про управленцев, что посол посоветовал. Из каких именно компаний он их тебе предложил?

— Сейчас, погоди, посмотрю в блокноте, — сказал Фирдаус озабоченно. — Я же в этих японских машинах вообще не понимаю, только про «Хонду» и слышал, а там ещё и другие были.

Перелистнув листочек, он зачитал мне:

— «Мицубиси», «Тойота», «Ниссан», «Субару» и «Хонда». Так что скажешь, Паша, с какой из этих компаний мне стоит связываться? — спросил он.

Тут я, конечно, призадумался. После краха железного занавеса практически все машины из этой пятёрки тут же хлынули в Советский Союз и неплохо так ценились, надо сказать… Качество заслуживало уважения. Что же делать? Решение пришло в голову быстро…

— А знаешь что, Фирдаус, — сказал я ему, — пожалуй, выходи на контакт со всеми этими пятью компаниями.

— Но как же так? — удивился он. — Они же между собой конкурируют. Наверняка каждая из этих компаний захочет, чтобы я имел дело только с ней, а не с их конкурентами.

— А ты им объясни, что у тебя совершенно принципиально другая модель автосалонов, чем сейчас принято. Что ты хочешь открывать максимально крупные автосалоны, в которых будет продаваться как можно больше популярных японских машин всех японских фирм. Чтобы европейский потребитель точно знал: если он хочет купить качественную и дешёвую японскую машину, нужно идти именно к тебе в салон.

А если они хотят открыть какие-то салоны, где будут продаваться только их машины, то ты не против. Но в этом случае они должны с тобой в долю войти, помочь с деньгами на открытие именно такого салона. Если они хорошую сумму готовы предложить, то ты обязуешься в этом городе общий салон не открывать.

— Ага, — тут же сообразил Фирдаус. — То есть это такой ещё своеобразный шантаж… Хотите, чтобы я не торговал машинами ваших конкурентов на определённом рынке? Помогите мне со средствами на открытие моих салонов. Думаешь, сработает?

— Думаю, что не сработает, — покачал я головой. — Если они разумные люди, то не должны принять такое предложение. Ну представь сам, как они будут рассуждать: они умеют мастерски производить с каждым годом всё более хорошие легковые машины, но почему они должны уметь торговать ими и входить в долю с теми, кто ими торгует на зарубежном рынке, в котором они не разбираются? Если ты провалишься, они зря потеряют деньги…

Каждый достигает каких-то высот в своей специализации. А лезть во все области сразу — не самый лучший вариант.

Но нам главное, что ты предложишь им различные варианты, дашь возможность выбрать, то есть отнесёшься к ним уважительно. Ну и кроме того, за то, чтобы выбрать наш вариант, будет и японский национализм. Да, японцы конкурируют между собой, но не настолько ожесточенно, как европейцы или американцы. Для них важно благо Японии, а благо Японии — это как можно больше успешных японских компаний за рубежом. И в самой идее автосалона в Европе, в котором продаются только японские машины, хоть и всех марок, японский предприниматель с удивлением увидит что-то греющее его душу…

А дальше они уже будут рассуждать примерно так: если они откажутся от твоего предложения, то вскоре в Европе откроются десятки крупных автосалонов, в которых будут машины всех их конкурентов. А вот их машин там не будет… Нехорошо… Словно их компания неяпонская… Стыдно… Согласен, что примерно так они будут рассуждать?

— Согласен, — после секундной паузы сказал Фирдаус. — Если ты уверен, что они точно такие вот националисты, как ты их описываешь…

— О, поверь мне, точно! Они же войну проиграли, и очень из-за этого переживают. В Японии среди предпринимателей полно бывших самураев, воинов. Им стыдно за проигранную войну, они хотят захватить мировой рынок, чтобы победить в новой войне, экономической… И хоть так взять реванш… Ну и тем более, что некоторые из этих автомобильных компаний вполне себе древние, и во время второй мировой войны снабжали японскую армию боевой техникой. Как та же «Мицубиси», к примеру. Понимаешь, как им важно отыграться за поражение? Там, где не справились танки, должны справиться легковушки!

— Ничего себе! — удивлённо выдохнул Фирдаус. Видно было, что моя информация его потрясла.

— Так что велика вероятность, что они всё же пойдут тебе навстречу. Все эти пять компаний. Но если какая-то всё же начнёт брыкаться и отказывать тебе, то ничего страшного. Нам и трёх из пяти вполне хватит, я считаю, даже не четырех.

— То есть ты считаешь, что даже трёх из пяти вполне хватит? — задумчиво пробормотал Фирдаус. — А я бы вполне удовлетворился и одной компанией. Но тебе виднее. Будем продавать, значит, все возможные японские машины вместо машин только одной компании. Ну что же, и в этом я тоже вижу смысл.

— Да, можешь в ходе переговоров разные аргументы в пользу именно такого решения приводить. В том числе, можешь сказать, допустим, беседуя с управленцем из «Мицубиси», что прийти в салон могут первоначально, чтобы купить «Субару», а потом они увидят вашу прекрасную «Мицубиси», и она им гораздо больше «Субару» понравится. И они купят именно её. То есть конкуренция будет честной.

Мол, просто делайте ваши машины более красивыми и с лучшими ходовыми характеристиками, чем у ваших конкурентов, и всё у вас будет в полном порядке. Согласись, что это вызов, а японцы вызовы любят.

Назвал мне также Фирдаус ещё какое-то странное японское слово, сказав, что так называется фирма, которая производит узлы для легковых автомашин. Никогда такое слово японское не слышал… А раз не слышал, будучи очень любопытным к международным новостям экономистом, значит, высоко эта птичка не взлетела…

Я покачал головой и сказал:

— С ними, наверное, всё же не стоит связываться. Думаю, если нам что-то понадобится в будущем для реализации второй части плана, когда начнём уже говорить о возможности совместных разработок с японцами, то будем обращаться уже в эти крупные компании.

— А как считаешь, Паша, может, нам и на американский рынок ворваться с нашими салонами по продаже японских машин? — спросил меня вдруг Фирдаус.

Ага, смотрю, Фирдаус идеей уже полностью загорелся, не меньше, чем Альфредо мечтает стать директором крупного чемоданного завода на Сицилии. Ну хорошо, мне это полностью нравится. Человек должен быть мотивирован в том, чем собирается заняться.

— Можно, конечно, — пожал я плечами. — Но тут главное, чтобы у нас человеческих ресурсов и финансовых на всё это хватило. В этом случае можно ограничиться только самыми лакомыми рынками Европы и оставить часть ресурсов на то, чтобы ворваться в самые богатые города Америки, там, где точно много людей с деньгами.

— Так, погоди, Паш, — озадачился Фирдаус. — Но ты же сам говорил, что японские машины будут покупать те люди, у которых из-за кризиса не будет достаточно денег на слишком дорогие американские и европейские, которые жрут слишком много топлива, верно же?

— Да, верно, — согласился я с ним.

— Но зачем нам тогда лезть в самые богатые регионы Европы и США? Ведь, по идее, там живут люди, у которых будет по-прежнему достаточно денег на покупку европейских и американских машин…

— Чистая логика, Фирдаус. Если полезем в бедные районы, то там люди настолько обнищают, что им вообще будет не до покупки новой машины. Они будут ездить на своих старых машинах или покупать машины, бывшие в употреблении. То есть для нас это всё равно не рынок. Поэтому мы и полезем в богатые регионы Европы и Америки, потому что там в результате кризиса часть людей потеряет в деньгах настолько, что не будут иметь больше возможности купить новую американскую или европейскую машину. Но у них ещё останутся деньги на покупку новой экономной японской…

— А, ну если так рассуждать, то я с тобой согласен, — кивнул Фирдаус. — В этом я вижу логику.

— Кстати, у меня просьба есть. Не можешь мне свою визитницу одолжить? Думал прикупить перед поездкой на Кубу у антиквара, но сейчас это не очень удачная идея… Потом уже куплю и тебе верну…

— Да забирай вообще, Павел! Я себе еще куплю. — замахал руками Фирдаус. — Ты такие связи серьезные для нашего бизнеса заводишь, конечно, тебе нужна солидная визитница… Если еще что понадобится, вообще, сразу говори, это в наших общих интересах, чтобы у тебя не было проблем с тем, чтобы быть на одной волне с серьёзными людьми…

Он полез в портфель, достал визитницу, вытряхнул из нее свои визитки в свой карман, и протянул мне ее.

— Пару своих визиток все же оставь, мало ли кому понадобится передать, — сказал я.

Ничего такая визитница оказалась. Серебряная, солидная. Сверху какая-то пальмовая ветвь выдавлена, как раз для Кубы подойдет по стилистике… А то, чую, там может-таки состоятся встреча с кем-то серьезным. И с кубинской первой леди пообщался совсем недавно, и с послом Кубы, а ведь есть еще генерал Балдин, у которого, наверняка, полно связей с кубинской элитой. Вот и нечего выглядеть лохом, доставая визитки из кармана шортов…

Москва, посольство ГДР в СССР

Два раза в месяц по понедельникам Мартин посещал своего куратора в посольстве ГДР, отчитываясь по всем аспектам, что теоретически могли заинтересовать Штази. Конечно, господин Баум, скорее всего, ожидал от него, что он будет стучать на студентов, но Мартин такой ерундой не занимался. Это было ниже его достоинства.

Поэтому он просто максимально корректно рассказывал обо всём, что происходит у немецких студентов, обучающихся на разных курсах экономического факультета МГУ.

Стоявшие у посольства советские милиционеры, охранявшие его, прекрасно уже знали Мартина, поэтому пропустили его без лишних вопросов.

Подойдя к окошку в зале посольства, он увидел там сотрудника дипмиссии Каспера Герхарда, который тоже его уже прекрасно знал.

— Добрый день, — поздоровался Мартин. — Я, как обычно, к камраду Бауму.

— Сегодня, к сожалению, Мартин, вам пообщаться не удастся, — ответил тот. — Камрад Баум в середине прошлой недели заболел ветряной оспой. Получается, что в детстве он не болел, так что у нас сейчас трудные времена. Пришлось отправить на карантин нескольких сотрудников посольства, что тоже не болели ветряной оспой в детстве. Работаем сейчас каждый за двоих. А камрад Баум вообще в больнице сейчас с очень высокой температурой. Состояние здоровья непростое. Думаю, раньше через две недели мы его тут не увидим…

— Очень надеюсь, что он быстро выздоровеет! Передайте ему при случае мои искренние пожелания скорейшего выздоровления, — вежливо сказал Мартин, хотя Баум на самом деле не сильно ему и нравился, поскольку постоянно пытался у него выпытать всякие грязные подробности о немецких студентах, о которых Мартин ни в коем случае не желал ему сообщить. И недовольно хмурил лоб, когда Мартин говорил, что ничего плохого сказать о том или ином студенте или студентке не может.

Он даже одно время уже подозревал, что недолго ему осталось возглавлять Союз свободной немецкой молодежи. У Баума есть все полномочия снять его и поставить кого-то, кто будет исправно стучать Штази обо всем, о чем он сам умалчивает. Но потом по специфическим вопросам от Баума догадался, что в этом нет особой нужды. Кто-то куратору и так исправно стучит обо всех проблемах, которые случаются с немецкими студентами экономического факультета МГУ, о которых он сам его не информирует. Кто что не так сказал с точки зрения идеологии, перепил, подрался… А потом он еще догадался, что, возможно, Баум из-за его легендарной тети, что сражалась в Красной капелле, его не снимает с должности главы Союза… Боится, что он ей нажалуется на это. Ну да, учитывая, как она смогла ему помочь в тот раз, когда Хуберт Майер с ним расправиться пытался, у него есть основания опасаться влияния его тети в Штази… Как все же жизнь непросто устроена — до того события, когда тетя его так выручила, он и не задумывался, как сильно Штази проникает в жизнь граждан ГДР. Ведь Майер пытался с ним разобраться именно при помощи Штази даже здесь, в Москве…

Выходя из посольства на улицу, он задумался об интересном совпадении — Луиза, получается, заболела ветрянкой дней за пять до Баума… И тут же вспомнил о своих размышлениях, что у Баума есть осведомители среди немецких студентов в МГУ… А не Луиза ли и заразила его ветрянкой? Грустная мысль, он даже замер прямо посередине пешеходного перехода, когда она пришла ему в голову, и только когда машина возмущенно засигналила, поспешно продолжил переходить на другую сторону улицы. Неужто Луиза осведомитель Штази? И тогда хороший вопрос… Если это так оно и есть, то какой она тогда осведомитель? Как он, делающий лишь вид, что старается, или добросовестно снабжает Баума всей грязью, что ей удастся разузнать?

Как же все это неприятно… Он ведь уже, по сути, успел влюбиться в эту девушку…

Москва, около дома Ивлевых

Так… С Фирдаусом по тому, о чем беседовать с японцами, переговорили. Теперь нужно обсудить, как ему проводить сами переговоры… Если бы мне в свое время мой приятель не рассказал много об этом, я бы и не знал. Но там есть нюансы…

— Теперь, как и обещал, поговорим немножечко о японском деловом этикете. — сказал я Фирдаусу. — Вот с этим тебе будет достаточно просто, он достаточно близок к вашему арабскому. Японцы — очень традиционное общество. Впрочем, как и ваше арабское, это вас сильно сближает, в принципе. Просто веди себя так, как будто ты на приёме у какого-то богатого арабского шейха. Так же, как и в арабской культуре, с тобой мало кто будет разговаривать, если у вас нет общего знакомого, который вас друг другу порекомендует. Согласен же, что у вас всё именно так обстоит?

— Ну да, — кивнул Фирдаус. — Налаживая бизнес с незнакомцем, можешь нарваться на мошенника и потерять деньги. Конечно, очень важно, чтобы кто-то достойный порекомендовал потенциального делового партнёра.

— Нам очень повезло, что ты именно через посла будешь налаживать эти связи. Это прекрасный вариант! Посол Японии — это человек с высоким статусом в японской традиционной культуре. То, что именно он предложил тебе иметь дело с японской компанией, поднимает эту компанию в её собственных глазах. Для неё это вопрос престижа — вести с собой дела так, чтобы не подвести этого японского посла, который предложил именно их. Так что, приходя с такой рекомендацией, можно делать бизнес с японцами.

— А, ну это прекрасно, — обрадовался Фирдаус.

— Я думаю, что на эти переговоры тебе лучше всё же ехать вместе с Дианой. Увидев такую красавицу, как она, японские партнёры-бизнесмены сразу поймут, что ты серьёзный и важный человек в Европе. На сами переговоры ее тащить не надо, но на встречи в ресторане после них бери ее обязательно. Но тут уж как получится, учитывая, как плотно, по твоим словам, вы ее в рекламу в Европе вовлекли…

Фирдаус довольно улыбнулся:

— Да, Диана у меня красавица.

— Ну и по всяким мелочам есть нюансы. — продолжил я. — Опаздывать нельзя, лучше прийти вообще минут за двадцать до начала встречи. Чаем, скорее всего, тебя будут угощать очень дорогим. На таком рода уровне другого варианта быть уже не может. Не забывай его нахваливать. Визитку от собеседника принимай двумя руками, немножко кланяясь. При этом точно так же он будет принимать твою визитку. Пока ведёшь разговор, визитку никуда не убирай. Она должна лежать перед тобой. Чай на неё ставить тоже не надо. Впрочем, последние пункты как и при переговорах с европейцами…

Сильно давить в переговорах нельзя, это невежливо. Принимай как должное, что сразу ни одна сделка не заключается, но это уже точно так же, как и у вас в арабских странах. В отличие от американцев и европейцев, сначала надо выпить приличное количество чая, вместе встретиться несколько раз, тогда уже дело пойдёт. Так что будь готов к тому, что мотаться вам с Дианой в Японию предстоит несколько раз, прежде чем вы сможете заключить первые сделки.

Выучи несколько японских слов — японцы же националисты, помнишь! Даже коряво что-то скажешь на их языке, они все равно обрадуются, что вообще пытаешься… С палочками та же ерунда — как-то можно попытаться ими есть, но если совсем не получится, то не связывайся.

Да, и неплохо бы перед тем, как поехать в Японию с первым визитом, прикупить до этого несколько крупных автосалонов в знаковых для японцев городах: Лондон, Париж, Нью-Йорк. Потому что, согласись, им всё же странно будет заключать серьезный контракт с фирмой, которая никогда в жизни не занималась продажей машин, а просто изготавливает чемоданы.

Можете взять эти салоны в кредит на несколько лет. Уверен, что любой банк вам с удовольствием выдаст кредит, учитывая, как успешно развивается ваш чемоданный бизнес, и деньги не понадобится отвлекать из более профильных активов. Тогда ты сможешь представляться на переговорах сыном владельца сети автосалонов в крупных городах Европы и Америки, у которого, кроме этого, есть ещё и знаменитые чемоданы на колёсиках.

Наличие такого раскрученного производства и бренда будет служить дополнительной гарантией, что ты совершенно серьёзно будешь развивать сеть автосалонов, а не просто приехал поговорить и посмотреть. Как минимум у тебя уже есть финансовые средства и опыт бизнеса.

— Понял, Паша. Это разумно. Так и сделаем.

— А, ну и переводчика бери мужчину. Женщину не стоит. По каким причинам, думаю, ты сам понимаешь, в арабских странах они практически идентичны с японскими. Общество всё же традиционное, и всеми важными делами занимаются мужчины.

— Да, да, понимаю, — сказал Фирдаус.

— Пить придется, они там любят поддать не меньше, чем в СССР. А, подарки еще… Слишком дорогие не надо. Шоколад какой-нибудь фирменный из Италии привези, и ладно. И основное внимание уделяй главному в их иерархии, все равно именно он будет принимать решение, или вообще его начальник по его рекомендации. У них там иерархия такая жесткая, что все, кто ниже уровнем на переговорах, не имеют особого значения в принятии решений.

— Понял, — пометил себе в блокноте Фирдаус, наморщив лоб. Дождавшись, когда он закончит, я продолжил:

— Так, ладно, по этим аспектам, я думаю, мы уже более-менее разобрались. Теперь давай поговорим по Италии. Учитывая, что я уезжаю на три недели на Кубу, и все важные аспекты решения сицилийского вопроса мы с тобой уже обговорили, давай я тебя познакомлю непосредственно с тем самым итальянцем, который будет играть чуть ли не ключевую роль в дальнейших событиях, с Альфредо. Ты с ним, скорее всего, уже пересекался шапочно где-нибудь у нас, может, с год или полтора назад, но вряд ли вы друг друга запомнили. Верно?

— Кучерявый такой? — неуверенно спросил меня Фирдаус, подтверждая мою догадку.

— Ну, это точно, кучерявость у него повышенная. Сейчас тебя к нему заведу, уже как следует познакомитесь. — улыбнулся я. — Будешь с ним дальше уже вдвоем работать, если Тарека всё устроит в этих предложениях, что мы разработали по решению сицилийской проблемы. Не ждите моего возвращения до конца ноября, действуйте уже, чтобы не задерживаться из-за моего отсутствия.

— Сейчас контакт с Альфредо установлю, и сразу завтра и поеду в Италию, с отцом советоваться, — согласно кивнул Фирдаус.

Тузик обрадовался, когда мы зашли в подъезд, где живут Альфредо с Мартином, и стали подыматься наверх в лифте. Ходить в гости он тоже очень любит, просто пса с его грязными лапами мало куда берут, само собой, кроме деревни.

Альфредо был дома. Впрочем, как и Мартин. Я познакомил Фирдауса с обоими парнями, после чего сказал:

— Ну ладно, я уже побегу. У меня там дела ещё есть.

Фирдаус понятливо мне кивнул.

Я был уверен, что в этой квартире, да тем более в присутствии Мартина, он ничего лишнего не скажет. Захочет что-то обсудить по делу, пригласит Альфреда прогуляться по улице.

Ну да ладно, все люди взрослые. Уверен, что особые глупости делать не должны.

Москва, квартира Величко

Алина, вернувшись домой из университета, с нетерпением ждала прихода родителей. Сначала появилась мама, и на её вопрос, не известно ли ей о том, обзвонил ли кого-то уже папа по поводу детского дома, успокаивающе погладила её по голове.

— Не волнуйся, дочка, папа обязательно все сделает, что обещал. Я стирку запускаю. Есть у тебя что стирать белое?

Так что снова потянулось раздражающее ожидание. Хоть бы папа что-то приличное придумал по помощи для детдома, чтобы, когда она всё выложила перед группой, там все восторженно ахнули. — думала Алина. — На что они способны-то будут? На какую-нибудь ерунду скинуться, может, по рублю, чтобы детям глобус какой-нибудь купить или по тетрадке каждому ребёнку? Именно это они и обсуждали после того, как Ивлев по своим делам куда-то убежал…

А тут она раз — и притащит сразу много чего. И все ее зауважают. И Макаров с Ивлевым тоже. Может, хоть после этого получится в их компанию попасть?

Быстрее бы уже узнать, в чём это «много чего» будет заключаться… О чем сможет папа договориться?

Отец, как назло, задержался на работе до семи часов вечера, но пришёл хоть и уставший, но довольный. Сразу поймав устремлённый на него взгляд дочери, примирительно поднял руки:

— Обожди хоть пяток минут, дочка. Дай мне в себя прийти. Хоть переоденусь да руки помою, на кухне обо всём и переговорим.

И снова ей пришлось ждать, пока мама звенела тарелками на кухне, еду отцу накладывая. Он один еще не ужинал, иначе бы в гостиной накрыла бы всем…

Но вот наконец они собрались уже втроём на кухне.

— Так, Алина, можешь докладывать своему старосте или кто у вас там отвечает за сбор помощи для детдома. — улыбнулся отец устало. — Значит, перво-наперво — канцелярские принадлежности, полный набор на каждого ребёнка на целый учебный год. Пачка тетрадок, пенал с ручками и карандашами чешскими, кстати. Две штуки стирательных резинок, импортные, с картинками. Циркуль для старшеклассников, набор фломастеров для младшеклассников. Портфель каждому ребенку. Осталось только уточнить, сколько конкретно там детей, и как по возрастам разбиты, чтобы портфели правильно по размеру отобрать…

— Папа, ты у меня самый лучший! — радостно кинулась обнимать отца Алина.