Разозленные (ЛП)

ГЛАВА 37

Папочка был мертв.

Борясь со слезами, Дамарис села на край кровати, пытаясь остановить вызванную препаратом дрожь. Они лишь недавно обрели друг друга, всего год назад, а теперь его не стало. Она не могла в это поверить. Отец казался таким сильным, влиятельным, таким непобедимым.

Уильям Крэйгмор был богатым человеком. Весть о его смерти тут же разлетелась по интернету, а затем появилась и в утренних газетах. «Финансист-затворник найден мертвым в своем доме». Однако Дамарис еще час назад узнала, что в Гонолулу произошло что-то ужасное. Некоторое время она еще надеялась, говоря себе, что предчувствие смерти — это всего лишь еще один побочный эффект препарата, но когда в интернете стали появляться первые сообщения, ей пришлось признать правду. Папочка был мертв.

Дамарис не понимала только одного — как его тело оказалось в доме в Лос-Анджелесе. Она отказывалась верить, что он умер от сердечного приступа. Она знала, что он отправился в Гонолулу, потому что один раз позвонил ей оттуда, сообщил, что приземлился, и заверил, что все под контролем. Это был последний раз, когда она с ним говорила. На следующий день его тело было найдено в его доме в Лос-Анджелесе.

Не может быть. Что бы с отцом ни произошло, это случилось в Гонолулу, а это значит, что за его смерть несет ответственность «Джонс и Джонс».

Зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть. Дамарис повернулась и подняла трубку с ночного столика.

— Привет, Вивиан, — тихо поздоровалась она.

— Я только что услышала новость. — Вивиан была в ярости. — Почему ты мне не сказала?

— Я сама только что узнала. Собиралась позвонить через несколько минут. — Дамарис помассировала виски. — Мне нужно немного времени, чтобы оправиться от шока.

— Что случилось? — резко спросила Вивиан.

— Не знаю. В газетах пишут, что у него был сердечный приступ, но я в это не верю.

— Я тоже не верю. Они добрались до него?

— «Джонс и Джонс»? Да, я тоже так думаю. Не знаю как. Должно быть, они выяснили, что он состоял в «Ночной тени».

— Думаешь, они знают о нас с тобой? — Впервые в голосе Вивиан звучало искреннее беспокойство.

— Нет, мы в безопасности. Папа делал все возможное, чтобы сохранить наше существование в тайне. Даже если бы они узнали о нас, то не смогли бы ничего сделать. У «Джонс и Джонс» нет доказательств, что мы занимаемся чем-то незаконным.

— Все так ужасно, — прошептала Вивиан. — И совершенно несправедливо. Это неправильно.

Дамарис была удивлена и тронута, услышав печаль в голосе сестры. Очевидно, Вивиан питала больше чувств к отцу, чем казалось на первый взгляд.

— Знаю, — сказала Дамарис. — Он был с нами так мало…

— Чертовски в духе этого ублюдка.

— Что?

— Умереть до того, как найти для меня ту женщину, которая видит ауры. Честно, если бы он не был мертв, я бы не избежала искушения дать для него одно из своих частных выступлений.

— Вивиан…

— Разве я многого прошу? Только имя — вот и все, что мне нужно. Только имя этой сучки. Но нет, папочке нужно было умереть раньше, чем он ее нашел. Одно паршивое имя — это единственное, что я когда-либо у него просила. Этот ублюдок даже этого мне не дал.

Дамарис упала на кровать.

— Он нашел ее, Вивиан. И ее телохранителя тоже. Именно поэтому он поехал в Гонолулу. Он собирался исправить положение, ради нас.

— Почему ты не сказала мне? — требовательно спросила Вивиан.

— Я не сказала тебе, потому что папа хотел сам с ней расправиться. Я могу назвать имя, но оно ничего тебе не даст. Теперь, когда отца не стало, мы потеряли доступ к файлам «Джонс и Джонс». Это всего лишь имя.

— Говори.

— Грейс Ренквист.

— Ты уверена? — взволнованно спросила Вивиан.

— Да, но я не понимаю, что тебе…

— Спасибо и пока. Пора на репетицию. Не поверишь, что мне приходится выносить от директора тут, в Акация-Бей. Он ноль без палочки, но почему-то возомнил, что может приказывать самой Сирене.

Телефон замолчал. Долгое время Дамарис просто сидела и смотрела на него. Папочка был мертв, и, в сущности, она тоже. Именно от него она получала препарат, а теперь все закончилось. Хорошая новость заключалась в том, что скоро не будет этих ужасных инъекций. Плохая же — отец предупреждал ее, что, прекратив принимать препарат, она сойдет с ума и умрет. У Дамарис в запасе оставалось чуть больше трех недель. Теперь это был лишь вопрос времени. Интересно, будет ли Вивиан по ней скучать.