Растаман

Перемены

На работе все было без перемен. Я зашел поприветствовать Сержа, ковырявшего свою охранную систему всю ночь и сейчас смотревшего на мир покрасневшими глазами. Здоровяк Орин, по совместительству исполняющий еще и функции грузчика, был все так же флегматично оптимистичен, и пытался рассказать очередной стопроцентный способ заработать на досрочное погашение долга перед государством. Ирочка, стала еще краше, или я просто по ней соскучился, услышав об этом от меня, она мило зарделась, ну прям девочка. Шеф, не откладывая в долгий ящик дела, сразу выдал мне новый картридж, который надо было взломать и отксерокопировать.

Подгоняемый в спину, о том, что надо все сделать срочно, я полез на свое рабочее место.

В обеденный перерыв, я немного потратил времени на игру с котом. Мое отсутствие ни как не отразилось на его поведении. Как будто и не было моего отпуска. Никакого чувства радости от встречи после долгой разлуки, я не смог обнаружить в полосатом комке шерсти.

Весь мир по-прежнему вращался только вокруг кота, и все существовало ради него. Что-то подобное я читал, об истории нашей планеты, но что именно уже не помнил.

Чтобы не терять времени на дорогу, я решил ездить в вирт-клуб сразу после работы. Остановка монорельса была в паре сотен метров от здания клуба. Переодеться по дороге было негде, и я сменил свой имидж прямо в помещении нашей фирмы.

Пришедшее на комм сообщение от Жоржа, застало меня врасплох. Забыв напрочь о своей просьбе, я удивлялся сам себе. Ежедневное употребление «мороза» похоже замораживало не только нервные окончания мышц, но и отключало мозг.

Как я мог забыть о том факте, что с моим телом, что-то происходит, просто не укладывалось в голове. Я ясно помню дискомфорт, возникший после первого использования капсулы. На второй день я даже не вспомнил о нем. И как это понимать?

Забравшись в вирт-капсулу, я подключил ее интерфейс к памяти своего комма, и стал просматривать инфу, что скинул мне Жорж по мед блокам капсул экстра-класса. Погружаться в игру, не разобравшись с тем, что происходит, я не хотел.

Через три часа, я вылез из капсулы и стал накручивать круги по комнате. Ее площади как раз хватало, что бы ходить вокруг кокона. Информации было много. Даже не так, очень много. Но она была бесполезной, без конкретики.

Необходимо было узнать, что именно наопределял диагностический блок встроенный в капсулу и какие поддерживающие процедуры были задействованы по отношению к моему телу. Доступ к таким данным мог получить лицензированный техник, зная код доступа к базе статистических данных пользователя и обладая сервисным кодом работника медицинского центра. В приложенном файле, зашифрованном личным паролем Жоржа, была конфиденциальная информация подобного рода. Распаковывать файл не рекомендовалось без крайней на то необходимости, о чем прямо писал в своем сообщении Жорж. А пароль на базу статистических данных я ставил сам и еще помнил его.

Соваться в системные меню капсулы не хотелось еще и по тому, что сохраненные логи подчистить не удастся. Они хранятся 10 лет в памяти капсулы, без возможности их удаления и исправления кем бы то нибыло.

Посмотрев на часы, я решил что тянуть дальше смысла нет. Половина отпущенного на сегодня времени мной самому себе уже прошла. И все уже решено, все давно поставлено на кон. Я потратил все деньги на эту идею, засасывающую меня с каждым днем все глубже. Знать бы еще куда.

Подтвердив свои права на получение информации вводя пароли, я залез в меню капсулы и стал разбираться, что там к чему. Оценив предстоящий объем работ, я понял что сегодня в вирт-мир не попаду, банально не хватит времени. Но квест есть квест.

Глубоко за полночь, я все-таки занырнул в город Ижмя на десять минут, что бы отдать трактирщику мясо, благо запас был и не портился в инвентаре, а потом вернулся назад, в реальный мир.

Понимание всего произошедшего, ну или почти всего, просто пугало. Вдохнув поглубже «мороз» я пошел в ульи.

«— Скоро он мне не понадобиться», — подумал я посмотрев на зажатый в руке флакон.

С опустевшим взором, механически переставляя ноги, я шел, шел вперед, желая вернуть все назад, но ведь это не выход, да это не выход.

Просматривая информацию мед блока, я сверялся со справочной литературой, расшифровывая кодировки диагноза того или иного органа моего тела. И все было в пределах нормы, пока я не добрался до поставленных прогнозов. Что бы разобраться, правильно ли был он поставлен, основанный на показаниях о состоянии отдельных органов, надо было быть доктором, а может и профессором.

Мое ощущение, словно я иду сквозь толщу воды, возникало от напряжения мышечной массы моего тела. Нервные окончания, были частично заблокированы известным мне средством, что вносило ошибки в обмен информацией. Капсула, сняв первичные показания о состоянии, считала их эталонными. С течением времени, пока я был в вирт-игре, «мороз» переставал действовать. Мышцы расслаблялись. Фиксирующий изменения, мед блок подключал встроенные в него алгоритмы, пытаясь выработать программу для возвращения состояния тела к эталону. Отсутствие договора на обслуживание этой капсулы с медицинским центром, аннулировало функцию дистанционного одобрения, и капсула начала действовать по самостоятельно разработанной схеме лечения.

«— Все эти дни, меня лечила капсула, тупая капсула» — мысль билась в моей голове, не желая успокаиваться.

Внимательно прочитав назначенные моему телу процедуры, меня охватила паника и не отпускала.

После постановки диагноза, пациент должен быть уведомлен о планируемом лечении. Не имея возможности получить мое согласие вследствие неприспособленности для общения с «больным», мед блок сделал то, что в какой-то извращенной мере подменяло процедуру уведомления. Он подверг меня гипнозу, с тем, что бы пациент, не обращал внимания на остающиеся после процедур побочные явления, наподобие боли в мышцах, покраснения участков кожи или зуда.

Укрепления мышц тела без набора массы было одним из основных направлений лечения. И я был бы даже этому рад, получить крепкое тело, не подвергая его изнурительным нагрузкам в спорт-зале, мечта любого лентяя. Но процедуры по «укорачиванию нервных окончаний» меня просто пугали, я даже понять не смог что это такое и зачем. Омоложение кожного покрова мне вообще не упало, я итак очень молод, зачем мне в детство скатываться. И еще было пунктов семь с непроизносимыми названиями и кучей специфических терминов.

Обещаемый мед блоком результат воодушевлял. С такими характеристиками можно в Чемпионы на Арену в Большой Игре претендовать. Показатели силы, реакции, гибкости, выносливости выстреливали вверх. Но сыр бывает только в мышеловке.

«— Как будто в игре, персонажа прокачать», — невеселое сравнение пришло в голову.

А разговор ведь идет о моем реальном теле, а не о вирт-герое, которого можно послать на реролл при неудачном билде.

Да и время окончания курса лечения — 3 месяца не воодушевляло.

Предупреждения, скопившиеся в мед боксе, информировали о времени, оставшемся до момента замены картриджей с медикаментами. Лечение, устроенное капсулой, что возомнила себя доктором, требовало расходников. Оставить все так как есть, не давали знания о процедуре обслуживания капсулы. Сигнал, о необходимости заменить тот или иной картридж поступит в техническую службу обслуживающую данный вирт-клуб. Техник привезет новый картридж и заменит старый, и все казалось бы хорошо, за исключением одного, при смене картриджа, в обязательном порядке снимается информация о том, чем эта капсула занималась с момента последнего обслуживания, что ей потребовалось заменить картриджи.

Снятые данные поступят в медицинский центр. Личный номер, считываемый со встроенного в тело чипа, укажет на меня, выдав с головой все мои фокусы. За одно применение «мороза», незарегистрированного, значит не разрешенного, а следовательно и запрещенного средства, мне грозит как минимум разбирательство с понижением в гражданских правах. За собой я потяну всех кого знаю. И Жоржа, что дал мне ключи доступа в интерфейс гроба, и работников нашей фирмы, занимающейся копированием чужой интеллектуальной собственности. То, что у следователей найдутся средства, вытащить все из моей головы, я не сомневался.

Я сидел в полной темноте на полу, прислонившись к стене своего пенала. Когда-то давно, я вот так же сидел, и смотрел на будущее нашей гильдии, видя, что она умирает. Сегодня я тоже видел будущее моей жизни, и оно умирало.

Бросить все, не ходить в вирт-клуб, сменить работу, переехать в другой улей. Ни какое действие не исключало возможности попадания моей головы в руки дознавателей. Совершенное преступление, давило на меня. Проникновение в системный интерфейс уже зафиксировано. Данные об употреблении мной «мороза» находятся в памяти капсулы. Рано или поздно, данные попадут в мед центр. Порочный круг замкнулся, я не видел выхода.

Мысль о балконе, все чаше посещала мою голову. Единственный балкон на 58-ом из 80 этажей нашего улья, не имел силового поля. Говорят, что он сломался, и его ни как не починят. Почти в каждом улье жилого района нашего мегаполиса, есть по одному балкону, со сломанным силовым барьером. И их все никак не могут починить.

«— Разблокируют ли мне навык ПОЛЕТ, если я прыгну с него?»

Утро не подвело. Утро принесло облегчение. Утро смягчило острые углы, осветив мятежному мозгу тропинку надежды. Щурясь под лучами восходящего солнца, я ехал на работу. План спасения складывался из маленьких кирпичиков моих действий, малозаметных стороннему наблюдателю. Надежда, у меня появилась надежда.

Договорившись о встрече с Жоржем, я мысленно сказал «прощай» выданной вчера шефом небольшой кучке денег. Денежные расходы, стали фирменным коньком всех моих планов по зарабатыванию денег. Как ни грустно это звучит, но я банкрот, где бы взять в рассрочку.

Первый этап спасения заключался в приобретении необходимых картриджей с медикаментами через Жоржа. Принести их в клуб и заменить в арендуемой капсуле, было не сложно, для человека, учившегося три года выполнять подобную работу.

Второй частью моего плана, было продление аренды этой капсулы. Продление, до того момента, пока не появятся деньги на ее приобретение.

Третья часть моего плана, была в том, что бы выкупить вирт-капсулу экстра-класса в частную собственность. Став моей, я никому не позволю копаться в ее блоках. И вся информация, что содержится в памяти, ни куда не попадет.

Исполнение третьего пункта не было четко обозначено по временной шкале, оно имело расплывчатую формулировку — «когда накоплю».