Раненая из другого мира

Глава 6. Сказочник

Саша в ночь на субботу долго не мог уснуть. Ворочался, крутился, то ему было жарко, то холодно. Пытался расслабиться, переключить внимание, считать слонов, но ничего не помогало. Снотворные, которые имелись в его врачебном чемоданчике, принимать было поздно. Он встал, нашел в кухонном шкафу бабушкин корвалол и выпил тридцать капель. Вроде заснул, но спал урывками. Несколько раз с ужасом хватался за телефон, думая, что проспал.

Утром чувствовал себя разбитым и плохо соображал. Когда оказался на улице, понял, что следовало поинтересоваться погодой, по крайней мере, посмотреть в окно. Шел мелкий дождь, а он надел холщовую куртку и не прихватил зонт. Времени оставалось в обрез, поэтому не вернулся, а помчался на метро.

Саша вышел на станции «Гостиный двор». Когда добежал до Михайловского замка, весь вымок. В назначенном месте никого не было. У него даже сердце заколотилось от страха. Неужели перепутал? Или экскурсию отменили? Погода ведь жуткая. Он пытался мокрыми пальцами открыть сообщения и почту на телефоне, когда прозвучал картавый голос:

— Не стоит в Петербурге выходить из дома без зонта. Вот, возьмите.

Перед ним стоял карлик в желтом плаще до пят и резиновых сапогах. Из-под огромного капюшона, обтягивающего высокую шляпу, торчала нитка с красным шариком. Карлик протягивал Саше плащевик из прозрачной пленки.

— Спасибо. Не нужно.

— Берите-берите. Вы мне здоровенький нужны.

Саша натянул плащ поверх куртки. Карлик помахал рукой в сторону арки главного входа в Михайловский замок, и к ним присоединились восемь человек. У всех имелись либо куртки с капюшонами, либо зонты. В отличие от Саши, они подготовились к непогоде. Последней к группе подбежала девушка с голубым зонтом.

— Теперь все в сборе. Приятно видеть знакомые лица. Спасибо вам. Благодарю тех, кто выбрал мою экскурсию в первый раз. Меня зовут Сказочником. Сегодняшняя тема: «Конные монументы императоров». Их в Петербурге четыре. Соответственно, я расскажу вам четыре сказки.

Но всем собравшимся суждено было услышать только две. Карлик подвел группу к памятнику Петру I, расположенному на Кленовой улице напротив Михайловского замка:

— Это первый в России конный памятник императору. Он идеален. С какой стороны вы не посмотрите, отовсюду увидите властного государя, полководца-триумфатора. Вот давайте посмотрим с хвоста. Отличный вид. В этом отношении Медный всадник ему проигрывает. Там красивый вид только с одной стороны. Потом сравним. Обратите внимание на надпись: «ПРАДЕДУ ПРАВНУК 1800». Высокий постамент выполнен из олонецкого мрамора розового, зеленого и белого цветов. На нем два бронзовых барельефа с эпизодами Северной войны. Видите, пятка тонущего моряка отполирована до золотого блеска. Подержитесь за нее, после этого не утонете. Мне до нее не дотянуться, а у вас получится. Здесь изображена битва при Гангуте.

Cаша, задрав голову, вместе со всеми рассматривал монумент, обходя его по кругу. Бронзовый Петр I в лавровом венке, горностаевой мантии и римских сандалиях был хорош. Он гордо восседал на не менее величавом коне.

— Передняя нога коня похожа на женскую ногу в сапоге, — заметила пожилая женщина в розовой ветровке.

— Вы очень внимательны. Так и есть, — подтвердил Сказочник. — Скульптор изобразил любимого коня Петра по имени Лизетта. Сам император и его конь имели нестандартное строение, но были очень привязаны друг к другу.

— Лизетта ведь женское имя, — удивился турист с фотоаппаратом.

— Да. Но это точно был конь, — улыбнулся карлик. — Петр любил это имя. Он так назвал своего коня, свою собаку и старшую дочь.

— А здесь за копыта нужно держаться? — спросил долговязый мужчина с зонтом, показывая на золотые участки на черном барельефе.

— Это Полтавская баталия. Тут нужно одновременно схватиться за два лошадиных копыта или за два ботинка всадников. Тогда исполнится желание.

Девушка под голубым зонтом несколько раз чихнула.

— Так, друзья мои, пойдемте обратно под арку Михайловского замка. Там я расскажу первую сказку.

Сказка первая. Про то, как императоры строили-строили и, наконец, построили.

Жил-был бедный итальянский дворянин Бартоломео Растрелли, не тот, кто построил Зимний дворец, а его отец. Он был на все руки мастер. Слыл архитектором, скульптором, чеканщиком и ювелиром. Но его уменья не пригодились на родине, зато ими заинтересовались в России. Петр I как раз собирал талантливых людей. Подумал-подумал Бартоломео и решил рискнуть. Он подписал контракт на три года, но остался в России до конца жизни.

Он был очарован русским царем и все свое восхищение вложил в этот памятник. Его заказал сам Петр I, но путь монумента на этот пьедестал занял почти сто лет. Четырем ближайшим приемникам Петра I было не до этого. Они не задерживались на троне. Только пятая по счету императрица, дочь царя, Елизавета Петровна, заинтересовалась им. Бартоломео начал отливать статую, но не успел из-за смерти. Дело закончил его сын, Бартоломео младший.

Но к окончанию работ вкусы сменились, мода на аллегоризм прошла. Поэтому памятник не установили, хотя он стоил кучу денег. Конь с царем долго пылились в амбаре Литейного двора. Елизавета Петровна умерла, Петра III убили, на трон взошла Екатерина II. Ее увлек совсем другой проект — Медный всадник, а этот памятник она тоже посчитала старомодным и подарила князю Потемкину. Тот такому увесистому подарку не обрадовался и спрятал его в ангаре возле Троицкого моста.

Наконец к власти пришел Павел I. Он заказал пьедестал, выбил на нем золотыми буквами «ПРАДЕДУ ПРАВНУК 1800» и приказал установить памятник возле своей крепости, Михайловского замка, в назидание всем о том, что именно он прямой потомок великого царя, а не его ненавистная мать. В общем, императоры строили-строили и, наконец, построили. Павла I через сорок дней задушили вон в том крыле. Конный монумент сохранился до наших дней, а прежде чем запрыгнуть на этот пьедестал, пережил восемь царей. Памятники всегда живут дольше людей.

От Михайловского замка экскурсионная группа под предводительством карлика двинулась к Мраморному дворцу на набережной Невы. Туда шли через Марсово поле. На открытом пространстве ненастье ощущалось сильнее. Дождь усиливался, а порывы ветра выламывали зонты. Вокруг было пустынно. В такую погоду, с учетом субботы, полагалось сидеть дома под пледом, с чайком, смотреть хороший фильм или читать интересную книгу. Но заплатившие за экскурсию туристы героически продолжали путь.

Во дворе Мраморного дворца, где стоял памятник Александру III, было чуть спокойнее, ветер крутился снаружи, на набережной Невы. Памятник поражал своей неуклюжестью. Грузный человек в папахе, сидящий на толстозадом жеребце с обрубленном хвостом, ничем не напоминал царя.

— Заказчиком памятника был сын Александра III, Николай II, наш последний император. Открытие монумента состоялось в 1909 году. Сначала он стоял у Московского вокзала, тогда Николаевского. Собственно, памятник был посвящен императору как основателю великого сибирского пути, о чем имелась надпись на трехметровом постаменте. Вы видите, что от постамента ничего не осталось, его камни ушли на бюсты советских героев и памятник Римскому-Корсакову. Но сам Александр III выстоял и оказался крепче бомбы, которая попала в него во время войны. Так что судьба у него непростая. Пойдемте, спрячемся вон там. Я расскажу вам вторую сказку.

Сказка вторая. О любви и судьбе.

Жил-был князь Петр Трубецкой. Служил он дипломатом. Как-то послал его император Александр II во Флоренцию с важным делом. Попрощался Петр с женой и отправился в путь. В Италии он повстречал молодую американку и тут же влюбился. Голову потерял или, как говорят за океаном, «fool in love». Она чудесно играла на пианино и прекрасно пела. Петр решил, что Ада, так ее звали, его судьба. Узнав об этом, Александр II запретил ему возвращаться на родину, чтобы не допустить в родное отечество дух разврата. Но князь не огорчился.

Он построил огромную виллу, назвал ее именем любимой женщины, а она родила ему троих сыновей. Среднего звали Павел, или Паоло на итальянский манер. Мальчик стал скульптором и создал памятник Александру III, сыну императора, который выгнал его отца из России.

Паоло хотел показать великую русскую мощь. Александр III как никто подходил для этого замысла. Он имел исполинский рост, крепкое тело, голыми руками ломал монеты и гнул подковы, любил жену и детей, вел скромный образ жизни. Частенько его видели в старом мундире и солдатских сапогах. На сэкономленные деньги он накупил столько картин, что пришлось открыть Русский музей.

Паоло остался доволен результатом, но памятник многим не понравился. Как его только не обзывали. По городу гуляли стишки: «Стоит на площади комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — обормот, на обормоте — шапка». Памятник даже хотели сослать в Сибирь. Но за него вступилась жена Александра III, вдовствующая императрица Мария Федоровна. Ей нравилось портретное сходство с любимым мужем. Она знала его именно таким. Судьбы людей и памятников часто определяет любовь.

Пока туристы стояли под аркой, дождь превратился в ливень. Вихри ветра залетали даже в укрытие, обливая собравшихся колючими каплями. Саша продрог до костей. Его начала бить дрожь.

— В такую погоду до следующих императоров мы не дойдем, — сказал карлик. — Предлагаю собраться здесь в следующую субботу и продолжить экскурсию.

Все согласились. Несколько человек вышли из-под укрытия, другие не решились, собираясь переждать ливень. Карлик постоял немного со всеми, а потом тоже вышел под дождь. Саша бросился за ним, на ходу снимая дождевик.

— Возьмите, — крикнул он.

— Оставьте. Отдадите в субботу.

— Мне нужно с вами поговорить.

Карлик остановился. Посмотрел на него внимательно и сказал:

— Пойдемте.

Они быстро пошли по Миллионной улице, насколько позволяли дождь и ветер. Сказочник заметно прихрамывал. Он привел Сашу в кафе неподалеку. В полуподвальном помещении было тепло и полно народу. К ним подошел официант и провел к стойке. Только там оставалось два пустых места. Карлик с трудом влез на высокий крутящийся стул.

— Возьмите глинтвейн. Он здесь отличный, — посоветовал он. — Вам нужно согреться. Я тоже, пожалуй, возьму.

Саша кивнул. От холода у него свело челюсти и всего потряхивало. Напиток оказался вкусным и обжигающим. Внутри немного потеплело.

— О чем вы хотели поговорить? — спросил карлик.

— Три дня назад, в среду вечером, я видел вас на Пикаловом мосту.

— Да, я там был.

— Возле вас стояла девушка в черной кепке и очках, с длинными черными волосами. Она была на экскурсии?

— Я хорошо запоминаю людей. Такой среди моей группы не было.

— Как? — крикнул Саша и соскочил со стула.

— Тише, тише. Что с вами?

— Но она ведь стояла вместе с вами.

— Там всегда полно народа. Туда автобусами людей привозят.

— Вы мне махали с моста.

— Что в этом удивительного? Это обычное дело — приветствовать пассажиров на кораблике. Разве вы так никогда не делали?

— Вы написали, что ждете меня…

— Я всем так пишу.

— Вы мне дали плащ.

— Слушайте, не пойму, к чему вы клоните? Экскурсии — мой хлеб. Я забочусь о туристах. У меня в рюкзаке всегда несколько плащей. Приезжие не знают, как изменчива у нас погода. Это петербуржцы — метеорологические фокусники. Раз — зонт, два — теплая кофта, три — куртка с капюшоном. Странно, что вы вышли из дома без зонта. Или вы приезжий?

Саша помотал головой.

— Езжайте-ка домой. Вам нужно отогреться.

— Да, вы правы. Простите. Я ошибся. Очень сильно ошибся…

Саша подозвал официанта, попросил принести чек.

— Что это за девушка, которую вы ищете? — спросил карлик.

— Не имеет значения.

Саша расплатился и ушел из кафе. Мелькнула мысль вызвать такси, но он махнул рукой и побрел к метро. Погода не унималась. Порывистый ветер превращал дождь в потоки колючей воды. Но ему было все равно.

Дома первым делом залез под горячий душ, потом выпил чашку обжигающего чая. Несмотря на все эти меры, к вечеру запершило горло, заложило нос и заломило тело. Он порылся в бабушкиных лекарствах. Нашел только просроченный аспирин. Она не любила таблетки. Сейчас бы развела бурную деятельность. Заставила бы Сашу подышать над картошкой, растереть ноги спиртом и надеть шерстяные носки, напоила бы горячим молоком с содой, сливочным маслом и медом. Саша усмехнулся и вздохнул.

Молока у него не оказалось, зато нашелся спирт. Он налил немного в стакан, разбавил водой и выпил, поморщившись и крякнув. Затем натер ноги и надел шерстяные носки, а еще разыскал в шкафу плюшевую пижаму, которую бабуля подарила в прошлом году. Болеть ему было нельзя. Так и заснул, согревшись спиртом, теплой одеждой и воспоминаниями о бабуле.

На следующий день Саша должен был дежурить на скорой. Когда проснулся, понял, что пойти на работу не сможет. Все тело ломило и трясло, горло сковало колючей проволокой. Померил температуру. Почти сорок градусов. Морщась от света, с трудом написал сообщение начальнику. Тот спросил, нужна ли помощь? Саша подумал-подумал и ответил, что нужна.

Через пару часов к нему смогли заехать коллеги со скорой. Поставили капельницу, сделали укол, оставили лекарства. Стало немного лучше, но к вечеру вновь поднялась температура. Он стал бредить и уже не понимал, что происходит на самом деле, а что ему кажется. К нему вроде приходили Сказочник с принцессой. Она поила его горькими травами, прикладывала холодное полотенце к пылающему лбу. Сидела рядом с постелью и пела песню, похожую на молитву.