Раненая из другого мира

Глава 26. Хаммам, пчелы и многое другое

Мужчины встретились с Юлу только вечером. Весь день она провела на женской половине, где жили родственницы Фазыла, собирались жены работников замка и их маленькие дети. Там ее холили, любили и знакомили с турецкими обычаями. Ей же было интересно погрузиться в атмосферу Востока, ничего подобного в своем мире она не встречала.

Юлу поняла, что турецкие женщины очень гостеприимны, любят порядок и чистоту, знают, как создать уют и прекрасно готовят. Они верные жены и преданные родственницы, но и ценят себя высоко. Они веселые, яркие, смешливые, любят наряды и все как одна считают себя красавицами.

Самой главной из них была родная бабушка Фазыла, бойкая старушка необъятных размеров, которую все почтительно называли Ольга-ханым. Она родилась в Казани, но очень рано вышла замуж и большую часть жизни прожила в Турции. Под ее руководством женщины подобрали Юлу платья и украшения, но перед тем, как наряжать, устроили ей турецкие спа-процедуры.

Юлу понравилось нежиться под теплым и мягким паром хаммама, после чего ей сделали пилинг всего тела рукавичкой «Кесе», а потом пенный массаж с использованием хлопковых мешочков и трав, а затем еще и душистый масляный массаж от шеи до кончиков пальцев ног. Разморенная и довольная принцесса попросила принести ручку и тетрадь, что тут же было исполнено. В нее она записала названия трав и масел.

Во время обеда Юлу пришлось попробовать не менее двадцати блюд. Больше всего ей понравились искандер-кебаб и балык-экмек. Их рецепты она тоже занесла в новенькую тетрадь.

Еще у нее произошел неожиданный разговор с Викторией. Петербургская ведьма позвонила на номер экономки замка, симпатичной толстушки Сарыгюль, которая курировала Юлу целый день. Виктория уже знала о том, что натворил меч Командора. Она рассказала о своих планах приехать в середине октября. Ей нужно посмотреть несколько мест и выбрать из них наиболее подходящее для перехода. К счастью, в Турции есть из чего выбирать, поэтому на Ямал они не поедут, в нынешних условиях это опасно. В конце разговора Виктория передала слова Маргариты. Девочка сказала, чтобы Юлу не боялась находиться в замке. Там ее никто не обидит. Она может доверять Фазылу и двум парням, которые станут ее рыцарями.

К мужчинам Юлу вышла в длинном бирюзовом платье с каймой из бусинок и блесток по краям широких рукавов и подола. Тонкий шелк струился волнами, а бусинки переливались, словно камешки в морской воде. Платье ей очень шло. Когда она появилась в сопровождении экономки, все застыли с блаженными улыбками, настолько она была красива.

— Госпожа Юлланулла, я рад приветствовать вас в своем замке, — сказал Фазыл. — Все ли у вас хорошо?

— Благодарю вас. Мне было приятно и интересно. У меня есть вопросы. Я хочу говорить со строителями.

— Что вас интересует? — удивился Фазыл.

— Водопровод, отопление, хаммам.

— В замке есть технический отдел. Они следят за коммуникациями и чинят, если что-то ломается. С радостью организую вашу встречу, но сейчас не будем о делах. Насладимся прекрасным вечером. Предлагаю для новых впечатлений и аппетита прогуляться в моем саду.

Они вышли из замка и направились к восточной стене. От нее начинался обширный сад, который террасами спускался со склона горы, продолжаясь на ближайшие холмы. К вечеру жара спала, а воздух пропитался цветочными и фруктовыми ароматами. Пешеходная тропа серпантином вилась вниз. Порхали разноцветные бабочки, пели птицы, из-под ног выбегали юркие ящерки. Под ветвями деревьев и среди диковинных растений притаились мраморные статуи, обрубки колонн и древние камни.

— Раньше все холмы вокруг замка были засажены оливковыми деревьями, но пятнадцать лет назад случился пожар и посадки выгорели. Тогда я и решил разбить здесь ботанический сад. Все мои друзья знают, что лучший подарок для меня — это редкое оружие или саженец заморского растения, — рассказывал Фазыл. — Ağaç sevgisi olmayanda evlat sevgisi olmaz (У того, кто не любит деревья, и к детям любви не будет) — добавил он по-турецки. — Вот, посмотрите, эти желтые плоды с фиолетовыми штрихами — пепино, или дынная груша, относится к пасленовым, ближайший родственник картофеля и также родом из Южной Америки. А вот эти вишневые бусины — плоды бразильского перечного дерева. Листья у него похожи на рябину. Теперь взгляните сюда. Узнаете?

— Авокадо, — сказал Саша.

— Да. Очень полезный и популярный фрукт. Спрос на него велик. Теперь авокадо производят в огромных масштабах. В результате на плантациях в Мексике и Колумбии гибнут миллионы пчел. У меня здесь все естественно и ни одна пчелка не пострадала. Можете не беспокоиться и спокойно есть авокадо.

— Отчего пчелы гибнут? — спросил Саша.

— От стресса, пестицидов и нещадной эксплуатации. Чтобы опылять плантации, требуется огромное количество пчел, поэтому их туда завозят. Так называемое «мигрирующее пчеловодство». Когда люди едят авокадо, они об этом не думают, но сейчас появились защитники пчел, они публично отказываются от авокадо. Под новые плантации вырубают древние леса, а для полива одного дерева авокадо требуется столько же воды, сколько для дюжины сосен. Экосистема рушится. Защитников леса в Мексике убивают, поэтому там авокадо называют кровавым фруктом. Как обычно, деньги решают все. Доходы от выращивания авокадо сходны с наркотрафиком.

— Никогда не любил авокадо, — сказал Бесик.

— Не будем о грустном. Лучше посмотрите на этот спелый гранат. Внутри нектар… — продолжал экскурсию Фазыл.

Он прекрасно ориентировался в своем природном царстве и поражал ботаническими познаниями. Все растения в саду имели чипы с номерами, у некоторых стояли таблички с латинскими названиями.

Через увитую цветами перголу Фазыл вывел гостей к пруду. Среди розовых и белых лотосов плавали уточки и пара лебедей. По краям пруда имелись домики для птиц. В воде поблескивали золотые рыбки. В центре пруда стояла деревянная беседка-домик, украшенная резьбой и вставками из цветного стекла. К настилу была привязана лодка.

— Можно доплыть до беседки и побыть там в одиночестве. Это вам ничего не напоминает? — спросил Фазыл.

— Менажерийный пруд в Летнем саду, — ответила Юлу после молчания мужчин.

— Браво! Когда я приезжал к брату в последний раз, — Фазыл вздохнул, — он отвез меня в Летний сад. Хотел показать его после реконструкции. Там я увидел Менажерийный пруд. В беседке в центре пруда Петр Первый проводил время, когда желал быть один. Идея уединенного места меня вдохновила. Удивительно, что догадались не вы, — Фазыл махнул рукой в сторону парней, — а Юлу. Ведь она иностранка.

— Иван говорит, что Петербург лучше знают туристы, — сказала Юлу.

— Кто такой Иван? — сразу отозвался Бесик.

— Мой советник.

— Он известный экскурсовод в Петербурге. Очень талантливый, — встрял Саша.

— Часто вы в этом домике сидите? — спросил Бесик с явным раздражением.

— Никогда, — усмехнулся Фазыл. — Не люблю находиться на открытом пространстве. Это как в поле ждать беспилотник на голову. Сосредоточиться и думать не получается.

— Зачем же вы его построили? — удивился Саша.

— Купился на красивую идею. Нам пора возвращаться. Скоро закат. Его лучше встречать на западной террасе. Там и поужинаем.

Западная терраса оказалась большим балконом с мраморными колоннами и полом. Ужин гостям предложили роскошный. Фазыл ухаживал за Юлу и много рассказывал о турецких обычаях и блюдах:

— Попробуйте вот эти баклажаны с помидорами и сладким перцем. Они называются имам-баялды. С турецкого переводится как «имам упал в обморок». По легенде имам, а это главный в мечети, взял в жены девушку, которая любила готовить. В приданое ей досталось много бутылей дорогого оливкового масла. Она каждый день кормила мужа фаршированными баклажанами, а через две недели заявила, что масло кончилось. От такой расточительности имам реально упал в обморок.

Фазыл рассмеялся. Парни тоже, поддерживая гостеприимного хозяина, но Бесик уже начал ему моргать, чтобы он переходил к серьезной беседе. Фазыл не замечал намеков.

Они успели поужинать до захода солнца. Когда красный шар опустился за горы, на балюстраде зажглись красивые светильники и стало очень уютно. Камешки на платье девушки горели волшебным огнем.

— Юлу, я хочу вам признаться. Когда я первый раз увидел вас, то обомлел, окаменел и потерял дар речи. Наверное, это обычная реакция мужчин на вашу красоту.

Девушка благосклонно кивнула.

— Но у меня это связано и с другим. Я много раз видел вас во сне. Это точно были вы, невозможно перепутать. Я рассказал свой сон Бесику и Саше. Они убедили меня, что я должен рассказать его и вам. Вы не против?

— Нет.

Юлу слушала очень внимательно, а когда Фазыл закончил, спросила:

— Враги имели татуировки на ушах и щеках? — она показала рукой на своем лице.

— Не знаю, — задумавшись, ответил Фазыл. — Уши закрывали шлемы. А вот щеки были черными. Я думал, что они волосатые. Но вот вы спросили…

— Это скромолы. Народ из пустыни. Они наши враги. В двенадцать лет мальчики получают татуировки на ушах и щеках.

— Зачем? — удивился Бесик.

— Они убирают боль. У воинов нет боли. Не чувствуют ничего. Ничего не скажут, когда пытки, — объяснила Юлу.

— Вы их пытаете? — спросил Саша.

— Да. Мы хотим знать больше. Скромолы грабят нас. Они живут в пустыне, а приходят к нам. Берут оружие, зерно, овощи, животных. Берут молодых женщин. Берут и быстро уходят. Это пустыня Комо и земля в камнях Соло. Там растут хорошие травы. Ими можно лечить. У скромолов есть овцы и шерсть. Скромолы могут торговать, но они грабят. Они не говорят, они молчат. К ним ходили наши люди. Никто не вернулся.

— Но пытать-то зачем? — не унимался Саша.

— В нашем мире это нормально. У каждого лорда есть палач, есть тюрьма в замке. В королевском дворце три палача, — спокойно объяснила Юлу.

— У османов тоже были палачи. Обычно на эту должность выбирали садовников, — сказал Фазыл.

— Почему садовников? — удивилась Юлу.

— Считалось, что это удобно и выгодно. Садовник всегда рядом и его можно быстро позвать. Султан в любой момент мог разгневаться и приказать кого-то казнить. Известен садовник по имени Зульфикар. Он казнил пять тысяч человек. У великих визирей существовала привилегия. Они могли попробовать убежать от палача через сад. Зульфикар прекрасно бегал и отлично знал свой сад. Так что от него никто не ушел.

— Кровавые времена, — высказался Саша.

— Ладно вам. Меня интересует, как татуировки убирают боль? — спросил Бесик. — Неплохой лайфхак. Я бы применил у своих парней. Они любят тату. Разукрасили уши и боль нипочем.

— Не знаю, — ответила Юлу.

— В ушах множество точек, которые используются в аурикулотерапии для снятия боли. «Аурикула» — это ушная раковина по-латыни. Можно на уши надавливать, прижигать, иглы ставить. Главное, понимать, куда. Возможно, при определенном сочетании точек можно убрать чувствительность к боли, — предположил Саша. — Вы знаете, что ухо похоже на эмбрион человека головою вниз? Альтернативная медицина считает, что ухо — это микросистема, отражающая весь организм.

— Ерунда это все. Моему отцу иголками радикулит лечили. Выл от боли. Не помогло, — сказал Бесик. — Юлу, а рыцари у вас есть?

— Каждый лорд имеет рыцарский орден. Королевский орден имеет пять отрядов рыцарей. Каждый отряд имеет сто человек. Рыцари поймали много скромолов.

— Варваров нельзя недооценивать, — сказал Фазыл. — Земля Турции тому подтверждение. Не одна и не две цивилизации погибли под их напором. Я все никак не привыкну к мысли, что мне приснились люди из другого мира, хотя на людей они мало походили. У нас говорят, если человек чувствует боль — значит он живой. Если человек чувствует чужую боль — значит он человек. Эти скромолы больше похожи на универсальных солдат, которым не присуще сострадание.

— Есть закон Ибн Хальдуна, известного средневекового арабского политолога, как раз о цивилизации и варварах из пустыни, — подтвердил Саша. — Ибн Хальдуна был верховным судьей в Египте. Он предложил концепцию четырех стадий развития общества, думаю, что этот закон подходит для любого мира. Первая стадия — это гибель одной цивилизации и зарождение новой. Представьте себе развитую страну с богатыми городами и довольными жителями. Поскольку у них все хорошо, они разучились бороться за свое существование, расслабились, одним словом. Приходят дикие племена из пустыни и легко завоевывают страну. Они не знают, что с этими городами и с достижениями людей делать, поэтому могут жить в шалашах возле дворцов и варить еду на кострах, когда в домах есть удобные печи. Но постепенно варвары учатся и начинают понимать, как там все устроено. Это вторая стадия развития нового государства. В конце концов города начинают жить так, как до вторжения и даже лучше. Это третья стадия. Последующие поколения пользуется плодами успехов предыдущих, сами ничего нового не создают и утрачивают бдительность. Это четвертая стадия. В этот момент приходит новое племя из пустыни. И все начинается заново.

— Скромолы ходят каждую осень. Они грабят возле границы. Не ходят далеко. Крадут и сразу уходят. Скромолы очень быстрые. Их кони могут не есть и не пить два дня, — сказала Юлу.

— Как верблюды, что ли? — усмехнулся Бесик.

— Скромолы приходят осенью, когда созрел урожай. Теперь понятно, почему во сне вы видели убранные пшеничные поля, — заметил Саша.

— Нужно на границе построить оборонительные линии типа Маннергейма. Вкопать камни, опутать цепями, вырыть рвы, — предложил Бесик. — Никакие лошади и верблюды не пройдут. Так вы всех скромолов быстро переловите.

Юлу задумалась.

— У нас длинная граница с пустыней. Нужно ехать месяц. Железные цепи дорого.

— Жизнь дороже, — сказал Фазыл. — Скромолы опасны. Не хочу вам об этом напоминать, но во сне… они убили вас.

— Они грабят, не убивают.

— Во сне все выглядело по-другому. Это была армия завоевателей и убийц.

— Я здесь слишком долго. Дома все изменилось. Ваш сон важен для меня. Я буду помнить его. Вас тоже убили. Есть опасность. Ваши друзья — это опасность.

— Почему друзья? — спросил Фазыл.

— Зерно — это хлеб и дом. Враги прячутся в зерне. Они рядом с вами.

— Какое интересное трактование сна. Как я сам не додумался? — сказал Саша.

— Ваш замок имеет плохую защиту, — добавила Юлу.

— В чем же?

— Сад рядом с восточной стеной. Там легко прятаться.

— Сейчас это не проблема. В зеленке можно обнаружить любого, — высказался Бесик.

Фазыл кивнул.

— Восточная стена низкая. Враг легко залезет. Там нет башни, — продолжала критиковать Юлу. — Нет пушек. Что вы будете делать?

Мужчины переглянулись. Юлу жила в мире, отстающем на несколько веков. Им было неловко на это намекать.

— Завтра я вам кое-что покажу. Думаю, будет всем интересно, даже моему дорогому племяннику. А сегодня пора всем отдыхать. Вас проводят в ваши комнаты.

Этой ночью Фазылу вновь приснилась Юлу, только не в доспехах с мечом, а в бирюзовом платье с блестками. Они неслись на белом катере по синему-синему морю, и ветер развивал ее прекрасные волосы. Внезапно прилетели пчелы. Огромные, с блестящими глазами и пушистыми брюшками. Они облепили Фазыла, оставив только глаза. Он стоял и боялся пошевелиться, боялся разозлить пчел, чтобы они не покусали Юлу.