Раненая из другого мира

Глава 10. Мартышкинский валун

Саша с матерью подошли к огромному валуну. Сенбернар Макс к нему не приблизился, ходил в отдалении и порыкивал, скаля зубы.

Толстый ствол вывернутой с корнем березы лежал поперек камня, охватывая его голыми ветвями. Почки сморщились. Не похоже, чтобы они по весне распускались. Бело-черная кора имела коричневые проплешины из-за содранной бересты. Саша потянул веточку, она с хрустом отломилась.

— Сухая. Когда береза упала? — спросил он.

— Я редко хожу в эту сторону. Береза росла на краю, прямо над камнем. Наверное, штормом подмыло корни, вот и упала.

Саша провел рукой по валуну. Его гладкая поверхность, отполированная волнами залива, нагрелась на солнце. Это был гранит, но необычный для этих мест, розовато-серого цвета, с крупными кристаллами плагиоклаза. Камень поблескивал белыми, изумрудными и красноватыми вкраплениями. Он словно сам излучал тепло и свет. Хотелось к нему прикасаться и гладить.

Валун был огромный, метра три в высоту, а в длину метров пять, не меньше. Сверху имелась треугольная выемка, словно кто-то поработал молотком и зубилом.

— Я попрошу Колю, чтобы он прислал рабочих — распилить и оттащить бедную березу, — вздохнула мать.

Макс вдруг залаял и принялся передними лапами рыть песок.

— Что он там нашел? — заволновалась Людмила Игоревна. — Не дай бог сожрет какую-нибудь гадость.

Она подбежала к собаке и попыталась ее оттащить. Макс рычал и сопротивлялся.

— Фу, Макс, фу! Да что с тобой сегодня? Бешенку проглотил? — успокаивала его Людмила Игоревна.

Ей удалось прицепить поводок и увести пса. Саша подошел к вырытой ямке. На дне что-то блеснуло. Он порылся в песке и вытащил оттуда заколку с голубым камешком. Точно такую же он вынул из волос принцессы, когда девушка лежала в надзорной палате. Еще две оставались в приемном отделении. Там ведь никто не подозревал, что они золотые, да еще с голубым бриллиантом. «Четвертая», — про себя отметил Саша. Он мельком взглянул на мать. Она была занята псом, не обращая внимания на сына. Саша зажал заколку и засунул кулак в карман.

— Что он там нарыл? — крикнула Людмила Игоревна.

— Ничего, — ответил Саша, отряхивая руки от песка.

— Пойдем скорее. Мне его не удержать.

Саша подбежал к матери и перехватил собачий поводок. Они пошли обратно.

Финский залив был тих и спокоен. Ни дуновения, ни ветерка, ни шелеста листвы. Лишь чайки нарушали безмолвие редким криком и теребили застывшую гладь воды, ныряя вглубь.

Макс перестал рычать и оглядываться назад. Саша отцепил поводок. Пес понесся вперед вдоль кромки воды.

— Собаки не любят Мартышкинский валун. Поэтому туда не хожу, — сказала мать.

— Интересно, почему? — спросил Саша.

— Не знаю. Я себя чувствую там хорошо. Это место позитивной силы. К этому камню люди специально приезжают.

— Он красивый и древний. Считается геологическим памятником. У нас в школе экскурсия к нему была. Учитель географии рассказывал, что такие валуны притащил ледник много тысячелетий назад.

— Не только из-за этого к нему приходят. Многие за помощью.

— Что ты имеешь в виду?

Мать на некоторое время задумалась, а потом многозначительно взглянула на сына.

— Благодаря этому камню родился ты.

— Вы с отцом занимались на нем любовью? — спросил Саша и смешно подвигал бровями.

— Нет. Ну что ты, — смутилась мать. — Ты взрослый мужчина, да еще и врач. Поэтому могу рассказать. В общем, мы с Колей очень хотели детей, но у нас долго не получалось. Ты знаешь отца. Ему нужно все быстро и сразу. Хочет детей, подавай. Мы обращались к врачам, но они никаких болезней, к счастью, не нашли. Про Мартышкинский валун мне рассказала наша соседка, тетя Шура. Ты ее не помнишь, она давно умерла. Ее дочь потом продала участок. Теперь там Глазырины живут. Тетя Шура считала себя этнической ижоркой и многое знала об этих местах. Этот валун она называла «киви» и еще Детским камнем. Рассказывала, что к нему с древних времен ходили ижоры и просили о пополнении семьи. Она меня научила, что нужно делать. Смысл обряда в том, чтобы соединить силы жизни. Камень — это физический мир, береза — эфирный, а вода — астральный. Женщина своим искренним, естественным и очень сильным желанием может объединить все силы и настроить свою кармическую программу на продолжение рода. В результате мечта исполняется. Я набрала воду из источника, вон он, журчит, забралась на камень, погладила березу, выпила несколько глотков и улеглась в эту ложбинку. Думала о том, как буду счастлива, когда родишься ты.

Саша обнял маму и поцеловал в висок.

— Эзотерика какая-то. Не знал, что ты этим увлекаешься.

— Да не особо. Но через девять месяцев после того, как я полежала на валуне, родился ты.

— Неужели ты веришь во всю эту ерунду? Лежать на камне вредно. Можно почки отморозить или цистит заработать.

— Ты видел, как Макс себя вел? Этот камень — место силы. Многие в него верят. Ходили и будут ходить. Всем детей хочется. Теперь только березы нет. Нужно молоденькую посадить.

— Как ты на валун забралась?

— Когда нужно, на него даже калеки залезают.

Саша нащупал в кармане заколку и задумался. Что-то ему подсказывало, что не просто так на этом месте нашли принцессу. Может, с ней тоже какой-нибудь обряд проводили? Мать смотрела на горизонт и улыбалась. Остаток пути они проделали молча.

Во дворе дома стояла машина отца. Наверняка ему доложили о сыне, вот и сорвался с работы пораньше. Но без дела не остался. Он стоял в высоких резиновых сапогах в воде и с помощью одного из охранников запускал в пруд мальков. В прошлый приезд Саши на этом месте была полянка с несколькими кустами. Значит, пруд вырыли совсем недавно. Выглядел он симпатично. Сигмовидный овал окружали плоские, нависающие друг над другом тонкие каменные плиты, а вдоль берега из воды торчали зеленые стебли. Поверхность пруда в середине покрывали округлые блестящие листья малахитового цвета.

— Привет, сынище! Решил форель развести, — объяснил отец свои действия.

— Рыбачить будешь? — усмехнулся Саша.

— Почему бы и нет? На настоящую рыбалку времени нет. Хоть здесь с удочкой посижу. Между прочим, успокаивает лучше, чем твои транквилизаторы.

Прохаживающийся по каменным плитам черный кот громко мяукнул, подтверждая слова хозяина. Он с интересом наблюдал за мельтешащими в воде серебряными рыбками и попытался цапнуть одну из них, подплывшую близко к берегу.

— Вот и Пиночету развлечение, — сказал отец, вылезая на берег.

Он переобулся в шлепанцы и потрепал по голове любимца.

— Ну что, друг, будем рыбку ловить? — спросил он кота. — Тебе тоже нервы лечить нужно.

Пиночет выгнул спину и потерся о ноги хозяина.

— Я думал, его кондратий хватит, когда он увидел десять щенков. Они ведь на крыс похожи! Целый день от пищи отказывался, — сказал Николай Павлович.

— Бедненький, — усмехнулся Саша.

— Мать к своей Грете побежала?

— Да.

— Пойдем в дом. Катерина ужин праздничный приготовила.

— Что за праздник?

— Ты приехал.

Вскоре они всей семьей сидели за столом, уплетая закуски и перебрасываясь шуточками, словно и не было стольких лет отчуждения. Вошла Катерина и поставила на стол основное блюдо вечера — утку, фаршированную яблоками и апельсинами.

— О! Это очень вкусно! — воскликнул Николай Павлович, беря разделочный нож.

Катерина отошла к дверям и обернулась. Давно она не видела хозяев такими счастливыми.

— Как твоя Юля поживает? — спросил отец в конце ужина.

— Хорошо. Завтра на экскурсию по городу идем.

— Нашли дело. Вы бы лучше чем-то другим занимались.

— Коля, — одернула его жена.

— Что Коля? Так и помру без внуков. Я, кстати, купил такую же пижаму, как у тебя. Там только не заяц, а ослик с ушами. Люсе нравится, — хохотнул отец.

— Коля!

Людмила закрыла покрасневшие щеки ладонями. Николай Павлович обхватил ее, прижал к себе и поцеловал в висок, а потом что-то шепнул в ухо. Она еще больше зарделась и заверещала:

— Пусти. Что ты…

Саша смотрел на них и по-хорошему завидовал. Ему тоже хотелось иметь любимую жену, которую можно вот так, через тридцать лет совместной жизни, схватить и поцеловать. Почему-то он был уверен, что с Юлей так никогда не получится, даже если произойдет чудо, и они будут вместе. Она совсем другая. Он нащупал в кармане заколку и вздохнул.