Раненая из другого мира

Глава 28. Гиппофобия

После ужина Саша хотел уйти со всеми, но Бесик его остановил:

— Нужно поговорить.

— О чем?

— Садись. Разговор непростой.

Саша уселся на диван и приготовился слушать, но Бесик молчал. Саша видел, что друг собирается с мыслями и разговор для него действительно не простой. Не хотелось бы, чтобы он начал обсуждать Юлу. Хотя вряд ли, пока им нечего делить. Принцесса доброжелательна, но не больше, никто из парней не получал от нее знаков благосклонности.

Молчание затягивалось, но Саша умел ждать. Он удобно устроился на диванчике и разглядывал окрестности. На небе сияли звезды, таких ярких в Петербурге не увидишь. Они были рассыпаны, как драгоценные камни на бархатном ковре, и вместе с чуть щербатой луной мягким светом освещали долину и черные силуэты гор. Стены замка подсвечивались зелеными и синими огнями. У подножия стен и вдоль дороги горели круглые фонарики. Отсюда они смотрелись, как посадочные полосы в аэропорту.

В вечерней тишине был слышен только шепот ветерка, который приносил запахи фруктовых деревьев и свежести. Теплый воздух, сказочная таинственность замка, звуки природы и свечение звезд создавали отличную атмосферу для дружеских разговоров и философских размышлений.

— Ты хорошо ездишь верхом, — наконец, сказал Бесик.

— Да, отлично прокатились, — ответил Саша и улыбнулся.

Его до сих пор не покидало ощущение счастья, которое он испытал возле Юлу. Они были вместе, как единый порыв, как единое целое. Он слышал ее смех, и его сердце разрывалось от радости.

— У меня есть проблема, которую ты можешь решить, как психиатр, — прервал его воспоминания Бесик.

— Какая? — сразу принял серьезный вид Саша.

— Я тоже хочу научиться ездить на лошади.

— В чем же проблема?

— В страхе, Сашка. В страхе!

Бесик вскочил с дивана.

— Я до ужаса боюсь лошадей. До дрожи в коленках. Это такой мерзкий, замораживающий все внутри страх, который потом стекает по телу мерзкой холодной жижей, — выкрикнул он.

— Присядь и все спокойно расскажи, — сказал Саша профессиональным успокаивающим тоном. — Когда он появился? При каких обстоятельствах?

— В семь лет они меня чуть не убили.

— Ты мне никогда об этом не говорил.

— Об этом никто не знал, даже родители.

— Помнится, перед школой тебя отправили в деревню. Тогда начали перестраивать ваш дом. Мама предложила поехать вместе с нами на море, но твой отец не согласился. Он на нас разозлился из-за машины.

— Еще бы! Мы на великах врезались в его любимую машину. Поцарапали и помяли крыло. Я палец сломал. У него тогда черный бумер был, — усмехнулся Бесик.

— Черный бумер, черный бумер, стоп-сигнальные огни, черный бумер, черный бумер, если можешь, догони, — напел Саша.

— Он купил машину до выхода этого трека и очень этим гордился. Лучше бы я с вами на море поехал.

— Это случилось в деревне?

— Да. Понимаешь, даже вспоминать и говорить не хочется.

— Понимаю. Не спеши. Расскажи о жизни в деревне. Вспомни какие-нибудь подробности, даже самые незначительные. Где вы там жили, с кем ты общался, как проводил время?

— Отец снял дом в деревне Хиттолово. Я сразу подружился с местными мальчишками. Там два больших озера. Мы каждый день в них купались. Берег болотистый, подойти к воде не везде можно. Прыгали с мостков. С них карасей ловили. Удочки сами мастерили. Мальчишки меня научили. По берегу росли яркие желтые цветы, бабушка называла их купавницами. В воде плавали кувшинки, а еще жирные пиявки. Мы любили кидаться ими в девчонок. Те визжали и разбегались. С бабушкой мы часто ходили в лес. Он там густой и очень разный. В ельнике собирали грузди. Нужно было тыкать палкой, чтобы обнаружить их под настилом иголок. Под соснами росли боровики, а в березовой роще — подосиновики с черными ножками и ярко-красными шляпками. Притаскивали целые корзины, а потом долго чистили грибы. У меня все руки были черные от груздей. Бабушка развешивала белые и красные грибы на веревочках и сушила под солнцем. Грузди она солила. Один раз мы набрали корзину маленьких крепких белых грибов, но они оказались червивыми. Бабушка сказала, что ничего страшного, червяки выпадут, и развесила их сушиться. Но пошел дождь, и она принесла связки грибов в нашу комнату. Повесила на гвоздь у окна. Утром вся моя тумбочка у кровати была в червяках. Было противно, но не страшно. С мальчишками мы гоняли по всей деревне. Ходили на поле, засаженное турнепсом. Чистили и ели его прямо на поле. По вкусу он похож на репу с примесью редиски. Возле этого поля была ферма. Пахло навозом. И был там загон для лошадей. Мы подходили к нему и разглядывали коней. Они либо стояли, фырча и отмахиваясь хвостами от слепней, либо мирно ходили из угла в угол. Не знаю, как это случилось, почему они выбрались из загона. Но они выбрались.

Бесик замолчал.

— Лошади преследовали вас?

— Не нас. Я был один. Стоял на середине дороги. Она тянется вдоль всего озера. С одной стороны озеро, на которое я собирался идти. С другой стороны — сплошные заборы. Я вышел с нашего участка и увидел лошадей. Они на полном скаку мчались на меня. Я видел их разгоряченные морды, как вздуваются ноздри, слышал хриплое дыхание и громкий топот копыт, но не мог сдвинуться с места. Кто-то подбежал и толкнул меня с дороги. Я упал лицом в болото, в эти желтые цветы. Я до сих пор помню их запах. А вот как добрался до дома, не помню. Кажется, у меня поднялась температура и я бредил. Родители забрали меня домой. После этого даже близко к коням не подходил.

Бесик замолчал. Он часто дышал, лицо его раскраснелось, а по вискам катились бусины пота. Саша взял его за запястье. Пульс был напряженный и очень частый. Даже воспоминание об этом эпизоде привело к панической атаке. Трудный случай.

— У тебя гиппофобия, или эквинофобия. Так называется боязнь лошадей. Лошадь по-гречески — «иппо» (hippos), а по-латыни — «эквис» (equis). Отсюда и термины. Это самая частая причина зоофобий. Не бывает так, чтобы человек боялся всех животных подряд, обычно это один вид, как у тебя, или даже уже. Например, Наполеон боялся только белых лошадей, но прекрасно ездил на черных. Гиппофобия есть у Роберта Паттисона, который играл вампира в «Сумерках».

— Ты что, смотришь такую хрень?

— Мне приходится смотреть фильмы, которые приводят к болезням моих пациенток. Даже в моей небольшой практике у меня было несколько Белл, которые просили себя укусить, чтобы превратиться в вампира. Ты принимаешь лекарства? Нейролептики или антидепрессанты?

— Откуда ты знаешь?

— Вижу, как меняется твое настроение в течение дня. Потом ты проговорился, что тебе не снятся сны.

— У меня бывают вспышки гнева и агрессии. Так что принимаю.

— Кто тебе выписал таблетки?

— В нашем бизнесе есть специалисты. Не имеет значения. Это к лошадям не относится.

— Ошибаешься. Твое состояние может быть прямо связано с детской травмой.

— Ну так вылечи меня! — крикнул Бесик. — Ты же психиатр.

— Хорошо, я составлю план лечения. Мне нужно знать, что ты принимаешь.

— Сейчас ничего. Перед побегом забыл в аптеку зайти, — съязвил Бесик. — Какой план?

— Можно начать прямо сейчас с когнитивной поведенческой терапии и систематической десенсибилизации. Необходимо изменить неадекватную модель мышления и принять открытую, осознанную, более осведомленную позицию по отношению к объекту фобии, то есть к лошадям.

— Можешь разговаривать человеческим языком?

— Ты должен понять, что лошади красивые, умные и добрые животные. Тебе нужно почитать о них или посмотреть фильмы. Первое задание — сегодня посмотри фильм «Восточный ветер».

— Это тоже из подборки твоих пациенток?

— Возможно, но фильм неплохой. Там о диком жеребце, с которым подружилась девочка-подросток. Включим и другие методики релаксации, отвлечения, аутотренинга и собственной мотивации. Постепенно ты поймешь, что твоя фобия иррациональна, а лошади неопасны. После этого ты сможешь к ним подойти и наладить контакт. Тогда уже подумаем о езде.

— Сколько времени это займет?

— Загадывать о результатах лечения всегда сложно. У тебя глубокая, застарелая душевная травма. Такое быстро не лечится. Может, месяц, а может и больше.

— Нет. Нужно быстро.

— Быстро можно. Но это опасно для здоровья.

— К черту опасность.

— Нет. Я к этому не готов. Это не иррациональная опасность, как твоя фобия, а самая реальная. Я говорю о шоковой терапии. Можно и инфаркт получить.

— Я согласен. Если хочешь, бумагу напишу. В моей смерти прошу не винить моего друга, Сашку Голованова…

— Не нужно так шутить, — осек его Саша.

— Знаешь, я ведь ничего в жизни не боюсь, даже смерти. Только этих проклятых лошадей. Вылечи меня, прошу тебя, как друга. Мне это необходимо.

— Чтобы прокатиться с Юлу?

— Нет. Совсем для другого. Если получится, расскажу.

— Хорошо. Я попробую. А теперь иди к себе и посмотри фильм. Старайся много при этом не пить и не сожрать все припрятанные тобой таблетки.

Бесик пошел в свою комнату. Саша направился к Фазылу. Ему нужно было подготовиться.