Работа для привидения (бывшее «Долгое эхо»)

Глава 19

Хваленая тропа фей, способная переносить путника на небывалые расстояния, на вид ничем не отличалась от заурядной лесной тропинки. Утоптанная земля, перевитая древесными корнями, мелкие лесные цветочки по краям и вполне обычный березовый лес, наполненный грибным духом, в просветах которого мелькают иногда замки и города. Каждый раз разные. И, если Деш еще не дожился до маразма, располагающиеся в разных концах королевства, а то и вовсе за его пределами.

Бодро перебирающий ногами Тешир крутил головой с гораздо большим энтузиазмом, чем сквайр. Деш в очередной раз задался вопросом, из-за чего? То ли создание некроманта видело нечто недоступное простым человеческим глазам, то ли просто в замке засиделось. И не спросишь ведь! Опять руками махать начнет, а что имеет в виду, не разберешься.

На самом деле, один жест из пантомимы человек понял. Завершающий. Обиделся и больше не приставал. Жаль, что Оввер решил в замке остаться, с ним хоть парой слов перекинуться можно! Нет, сквайр понимал, что у барона сейчас задача важнее, и на Тешира ее, в отличие от обязанностей походного «волшебносмотрящего» не перевалишь, но приятнее от этого знания компания скелета не становилась.

А костлявый шлепает себе, хоть бы хны, и дела ему до спутника-человека никакого не…

— Стой! — Похоже, Деш ошибся, и дела скелету нет в принципе ни до чего. Иначе как он, идущий впереди «для присмотра, вдруг что волшебное», пропустил появление на тропе этого фэйри?

— Спасибо, юноша, — культурно поблагодарил сквайра молодой мужчина, в которого чуть не врезался зазевавшийся скелет. — До меня тут слухи дошли, что вы причину безмагии искать отправились?

Фэйри был не слишком высок, примерно с Деша, и очень похож на обычного человека, даже одет как заурядный столичный житель средней знатности, но ветвистые оленьи рога прибавляли ему роста и экзотичности. Строгие черты лица, гордая осанка, величественно-плавные движения и пушистые оленьи ушки-лопоушки довершали картину. Сквайр подавил неуместную ухмылку и осторожно уточнил:

— С кем имею честь разговаривать?

Уточнение более чем актуальное, если учесть слова леди Дарионы о том, что на чужую Тропу влезть невозможно.

Уловивший настороженность собеседника незнакомец примирительно развел пустые ладони.

— Меня зовут Лаатэ, я живу к востоку отсюда, и прослышал о том, что вы собираетесь искать причину безмагии. Хочу оказать посильную помощь. К нам уже неделю как красная паутина долетает.

Обращался новый знакомец к Дешу, но косился при этом на скелета. В карих глазах светилось откровенное любопытство. Если бы не правила приличия, он бы только на Тешира и смотрел, а то еще и пощупать напросился. Умертвие отодвинулось, насколько позволяла ширина тропы (сходить с которой Дариона категорически запретила при любых обстоятельствах вплоть до падения неба на землю), и на всякий случай обнажил меч. Что-то в этом извращенце знакомое есть!

Сквайр тоже насторожился, припоминая, где он слышал это имя, а потом демонстративно взялся за выданные в дорогу Еловницей амулеты. Какой из них для чего сейчас разбираться было некогда, поэтому ухватил сразу всю гроздь, болтающуюся на коротких ремешках у пояса.

Или против мастера-артефактора надежнее обычное оружие? Тьма этих колдунов разберет!

— Да ну, а кольцо для лазутчика лорда Эонталя вы тоже в рамках помощи делали?

Знаменитый артефактор ничуть не смутился.

— Как вы верно заметили, я делал кольцо для Эонталя, и как он его дальше использовал, понятия не имею. Мне жаль, если оно доставило вам какое-то беспокойство. Готов искупить вину посильной помощью.

Больше всего сейчас Лаатэ хотел, чтобы человек убрал руку от пояса. Нет, нападать фэйри не собирался, да и амулеты у человека не сказать, чтобы уж такие сильные, но что будет, если он активирует их все разом, не мог бы, пожалуй, сказать и сам великий Тоо, прародитель всех артефакторов. Лаатэ не настолько фанатично увлекался своей профессией, чтобы ставить такие эксперименты на себе, и, тем паче, на тех, кто идет разбираться с напастью, а потому употребил весь доступный ему арсенал дипломатичности. По чести сказать, не очень большой: с драгоценными камнями магу-предметнику общаться всегда было проще, чем с живыми созданиями.

— Что, с нами пойдешь? — Подозрительно уточнил сквайр. Он, конечно, помнил, что фэйри не могут зайти в зону безмагии, но кто этих великих артефакторов знает?

— Совет дам. — Безмятежно откликнулся фэйри, и Деш ощутил почти непреодолимое желание приложить очередного советничка промеж рогов.

Как языком молоть — так все специалисты! Помощник, волки его задери, выискался!

Не подозревающий о нависшей угрозе чародей продолжил развивать мысль:

— Леди Дариона ведь не сказала вам, что искать, и что потом с найденным делать?

— Нет. Она сказала, что предыдущее бедствие случилось слишком давно и никто ничего не помнит, — медленно отозвался сквайр. Неужели этот болтун не бесполезен и сможет-таки сообщить что-то ценное?

К сожалению, фэйри оказался истинным сыном своего народа. Даже под угрозой выселения из родного дома он не смог отойти от мерзкой привычки говорить загадками.

— Эпицентр безмагии — очень странное место. Ищите там что-то обыденное, это и будет источник всех бед.

Неудачливого лазутчика, вооруженного аналогичной инструкцией, Тешир и Деш вспомнили одновременно. К чему привели его попытки следовать указанию, они знали хорошо, а потому встали плечом к плечу, благо ширина тропы в этом месте такой маневр позволяла, и тараном пошли вперед, не то, чтобы угрожая, но явно давая намек убраться с дороги.

Фэйри удивился, но отступил вбок, не примяв при этом ни травинки. Казалось, будто цветы расступились, пропуская ноги, а потом снова сомкнулись, будто всегда так и росли. Главный совет прозвучал уже в удаляющиеся спины, но Лаатэ не волновался по этому поводу: главное, что услышали. Нет, главное, чтобы последовали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ни в коем случае не пытайтесь ЕГО разрушить! Просто уберите!

А потом крикнул:

— Я тропу немного продлил, в половине дня от эпицентра выйдете, не промахнетесь!

Единственным ответом стал укоризненный стрекот вспугнутой сороки, но Лаатэ не стал догонять путников и требовать прощаний в соответствии с действующими правилами этикета. Главное, чтобы с задачей справились, а душевно пообщаться можно и попозже, когда все утрясется.

Насчет половины дня Деш услышал, но не очень-то поверил, поэтому, когда тропа оборвалась и перед сквайром без всякого предупреждения возник приметный мост с барельефами-грифонами, сперва не поверил удаче и покрутился на месте, озираясь. Березняк, окружавший тропинку, исчез, как не бывало, да и сама тропа превратилась в наезженную широкую дорогу, привольно петляющую между холмов, поросших вековыми дубами. Справа над деревьями виднелась сдвоенная серая башня с пурпурным стягом на шпиле. Изображение отсюда было не разобрать, но Деш знал, что там плещутся три серебряные рыбы.

— Тешир, этот помогальщик не обманул, мы действительно уже возле Нирк-сайаса! — Сквайр еще раз оглянулся, будто опасаясь, что замок растает в полуденном мареве, и постановил. — Вернемся, извинюсь и проставлюсь! Леди Дариона говорила, что в одну сторону двое суток тащиться будем, а артефактор считай к самому месту привел.

Неутомимый скелет суховато кивнул, обогнул притормозившего человека и пошел к мосту. Нет, он тоже благодарен чародею за сокращение пути, тут и говорить не о чем. Просто ему только что пришла в голову очень неприятная мысль: поскольку точное местоположение сердца безмагии неизвестно, его придется искать. Да, примета проста и хорошо заметна: надо идти туда, куда указывают концы красных волокон, плотным ковром десяти сантиметров толщиной покрывающих землю, мост, деревья, плывущих на юг по медленной речной воде так, что самой воды и не видно. Здесь, в непосредственной близости от места возникновения, как и обещала даоин ши, паутинки лежали не хаотично, как в Карди-сайасе; они, даже потревоженные ветром или шагами, все равно падали ровно, словно стрелка компаса, указывающего на зловредный разрыв. Но что делать, если цель путешествия будет в каком-нибудь жилом месте? В деревне там, или, предки оборони, в городе?

Как туда попасть умертвию, а?

Почему-то дома такой вопрос никому в голову не пришел: то ли фэйри (и их проблемы) ассоциировались прежде всего с лесом и безлюдной глушью. То ли замотались все с остальными проблемами так, что «мелочь» выскользнула из вида. То ли все привыкли к присутствию скелета настолько, что не видели в нем ничего особенного.

Тешир представил, как пытается войти в чужой замок мимо опешившей стражи, и передернулся. Нечего переживать заранее, наверняка сердце безмагии располагается где-нибудь в глухом лесу. Ведь может же им повезти? Хотя бы теоретически?

Сбоку раздался истошный низкий вопль на четыре голоса, и скелет понял, что нет, не может.

Не походила группа крестьян, с ужасом пялящихся и орущих почем зря, на везение. Никаким боком не походила.

Положение спас Деш. Он командирски рявкнул, устанавливая тишину, наскоро объяснил мужикам, что персональный визит Самой (да-да, а вы что подумали?) еще заслужить надо, и Она ищет куда более знатную и прославленную особу, чем деревенские недотепы, после чего предложил откупиться от грядущих несчастий чем-нибудь полезным.

Люди не возражали. Молча побросали все, что держали в руках, и испарились. Раз Гостья не к ним, так и нечего перед ней маячить без дела. Надо будет — сама найдет.

Деш хозяйственно отгреб ненужное на обочину, подобрал косу, взвесил в руке, проверяя — не перевесит ли? И протянул Теширу.

— Ну чего ты руками машешь? Отличная маскировка получается! Так тебя точно никто не тронет. — И прибавил вкрадчиво, нагнувшись к тому месту, где у человека было бы ухо. — Или ты хотел, чтобы они по тревоге подняли односельчан и с вилами и факелами отправились ловить забредшую нежить?

Вариант маловероятный, скорее бы мирные землепашцы позапирали ворота и отправили гонца (какого не жалко) к своему господину, а уже тот снарядил бы отряд на поимку, но это не важно. Важна суть. А она говорит о правоте сквайра, и нечего тут препираться из-за ерунды.

Но Тешира интересовало не это.

— Чего? Не женщина? Да какая тебе сейчас-то разница? — Поразился сути претензий сквайр, и тут же схватился за шею, по которой получил с размаху черенком косы. — Эй!!!

Скелет злобно брякнул «атрибут профессии» на плечо и пошел вверх по дороге. Да, отличная маскировка, кто спорит? Но разница есть. Что бы этот баронский подпевала по этому поводу ни думал.

Как и опасался Тешир, сердце безмагии располагалось в деревне. Скелет на всякий случай обошел ее по кругу, удостоверяясь, что да, им туда, за высокий деревянный тын, прорезанный скрипучими воротами. Паутинки уже не лежали прилизанным ковром, а чуть бугрились, будто пытаясь встать вертикально, но не имея на это ни сил, ни жесткости.

А еще у скелета при каждом движении в сторону забора тонко звенело внутри черепа, будто комар залетел, и немного двоилось в глазах. Идущие от центра деревни ощущения были очень странными, и не сказать, чтобы приятными. Тешир утешил себя мыслью о том, что вот теперь он уверен — точно не промахнулись, — и побрел к воротам вслед за нетерпеливым сквайром. Деш шагал легко, будто и не было на земле ничего, кроме жесткой сочной травы, скелет же вяз в красных волокнах по колено, и каждый шаг давался с трудом. Шелковистые нити пружинили и неохотно проминались под ногами, а потом коварно наматывались на проволочные сочленения костей, от чего на ногах у умертвия уже образовались изрядные «меховые» сапоги.

Стоило подойти к воротам, как звон в голове усилился. Тешир почти не слышал, что говорит человек другим людям, и чуть не пропустил торжественный момент открытия ворот — нельзя портить образ невнятным топтанием на месте и бессмысленными заминками! Сейчас местные с почтительным трепетом заглядывают тебе в глазницы, а через минуту могут схватиться за факелы и дубинки.

Под напором дюжины рук створки взвизгнули ржавыми петлями, заскрипели и медленно отворились, запуская чужаков внутрь и выпуская на волю то, что было внутри.

На путников обрушился красный нитяной вал, и движения скелета обрели плавную величавость: по-другому идти по грудь в ошметках иного мира не получалось, хоть тресни. Тешир пробрался к первым домам и пожалел, что не может поморгать — селение выглядело настолько потусторонним, что на секунду умертвию показалось, что он самоходом прибрел в загробный мир. Густая «шерсть» в руку длиной покрывала все поверхности, всех людей и животных. При этом она стояла дыбом и слабо колыхалась на знойном ветру, переливаясь в лучах солнца всеми оттенками от рыжего и карминового до темно-пурпурного. Редкие струйки печного дыма, вздымающиеся над этим алым великолепием, создавали иллюзию целого моря фигурно застывшего огня. Такие же красные и безлико-мохнатые «элементали» робко жались у стен и приглушенно шушукались.

Но странное дело — чем ближе скелет подходил к центру безмагии, тем ниже становился уровень паутинок. Тешир с облегчением поправил мохнатый шар на палке, в который превратилась коса, и зашагал к подворью, в котором ненавистных лохмотьев было меньше всего. Осмотрел просторный двор восхитительного пыльно-серого цвета, и указал сквайру в эпицентр порядка: «вот оно!».

Как там олений артефактор говорил? Обычная вещь в необычном месте?

Оплавленный ноздреватый камень размером с мужской кулак, крепко засевший в утоптанной до каменной твердости земле, и вправду выглядел скучно. Несколько секунд. Потом по серым бокам спиралью пробежала рябь, и тонкая паутинка, подхваченная невидимым ветром, полетела в сторону забора, а у скелета резко заломило виски.

Перехватив косу, как посох, и навалившись на нее всем весом, Тешир еще раз нетерпеливо махнул сквайру рукой, чуть не сверзился и ухватился за опору покрепче. Чего он возится? Особого приглашения ждет?

— Что? То есть, который? — Попытался дозваться до скелета растерявшийся Деш.

Судя по всему, умертвие разглядело источник неприятностей, и это радовало сквайра неимоверно. Но сам человек не видел ничего достойного интереса. Обычный двор, обычный скарб, обычные здания… А вот скелету в этом заурядном месте явно поплохело!

Деш пригляделся к покачивающемуся спутнику и еле удержался от того, чтобы проддержать его за локоть — не упал бы!

— Что хватать?! Покажи яснее!

В этот раз костлявая рука поднялась с трудом, но вытянутый палец почти не дрожал, поэтому играть в угадайку пришлось недолго.

— Дверь? Тележное колесо? Собака? Камень? — Голос у мечника малость перехватило, пришлось сделать паузу, якобы давая скелету время на уточнение. Люди по периметру забора пялились молча и страшно, а единственный союзник выглядел так, будто собирается самоупокоиться прямо на этом самом месте, причем без ритуалов и бюрократических формальностей. — Камень?

Замедленный кивок оказался единственным ответом, но другого сквайру было и не надо. Цель ясна — надо действовать!

Так, что с ним делать только, с камнем этим?

Деш осмотрел причину всех (ладно, некоторых, из середины списка) бед, и решил, что для начала будет логичным его выкопать, а дальше видно будет. В приоткрытую дверь сарая виднелась лопата, но в ушах человека отчетливо, будто кто-то за спиной напомнил, прозвучало предостережение фэйри-артефактора, и Деш опустился на колени, аккуратно, кончиками пальцев, окапывая гладкие сизые бока.

От людей снова стали доноситься шепотки, разряжающие предгрозовую атмосферу. В основном, вспоминали какую-то полуночную вспышку света, вроде как произошедшую в этом самом дворе, и перебудившую половину деревни. Ничего странного тогда не нашли и успокоились, а тут вона как, сама Гостья пожаловала. Может, это Она тогда и обронила чего?

Современное мифотворчество за спиной набирало обороты с неумолимостью катящегося со склона горы камнепада, и Деш, не имеющий возможности вмешаться в процесс, сосредоточился на своей задаче. Земля отдавала иномирную добычу крайне неохотно. Вскоре обломавший и без того короткие ногти мечник ругнулся и ухватился за откопанный верх, раскачивая, а затем дернул. Тешир вскрикнул, будто сквайр дернул не камень, а зуб у самого скелета, и снова уцепился за косу обеими руками.

Осколок вылетел из земли, как пробка, вырвался из пальцев человека, на несколько секунд завис в воздухе, покрываясь все более отчетливыми, видимыми даже селянам разводами, и вдруг с громким хлопком пропал.

Тишина опустилась оглушительная. Даже утки крякать перестали.

Тешир, с которого внезапно будто бы сняли тяжеленный турнирный доспех, сначала почувствовал готовность воспарить, а потом чуть не растянулся от облегчения. Прислушался к ощущениям. Блаженный покой и никакого звона! Донести до человека мысль «готово, уходим» удалось без труда, но когда ободренный скелет развернулся к калитке, то едва удержался от стона: нитяные завалы никуда не делись. И их снова придется штурмовать. Да, вот прям щас.

Неуверенно переступив с ноги на ногу, Тешир решительно развернулся к дому и всем видом продемонстрировал готовность насладиться местным гостеприимством, в чем бы оно ни выражалось. Сквайр присмотрелся к спутнику, снова обретшему былую энергичность, прикинул все за и против, и подхватил-таки его под локоть.

— Раз Ваша миссия завершена, Ваша милость, мы покидаем эту гостеприимную обитель для того, чтобы незримо вернуться, когда придет назначенный Небом и Пряхами черед.

Люди, сначала встревоженно загудевшие на телодвижения скелета, одобрительно примолкли, а молодая женщина, видимо, жена хозяина дома, бочком пробралась на крыльцо и вскоре вернулась с тяжелым румяным караваем. Сквайр оживился, принял от смущенной хозяюшки ароматный, похрустывающий золотистой корочкой дар, и бросил надоевший пафос. Все равно сочинять на ходу красивые речи он никогда не умел.

— О, а вот и гостеприимство подоспело, так что все формальности точно соблюдены. До свиданья, рэйи, до свиданья, раэш… и вам тоже, раэш… надеюсь, не скоро увидимся… взаимно!..

Тешир величаво плелся в кильватере, буравил взглядом спину любезно раскланивающегося на ходу человека, и с наслаждением представлял, как треснет его еще раз, как только деревня скроется из вида.

Тропа в обратную сторону открылась на том же месте, на котором закончилась — возле моста с грифонами. В легких вечерних сумерках и зыбких тенях барельефы казались живыми, но не вызвали ни интереса, ни опаски: человек слишком устал, а скелет еще не отошел от дневных впечатлений.

Соваться в волшебство на ночь глядя, и тем более ночевать в нем, не стали. Разбили лагерь возле реки, первой очистившейся от красных нитей, и выступили в путь с первыми лучами солнца, рассчитывая добраться до рощи возле Гайтасы часа через полтора, а к обеду уже пожинать сладкие плоды славы в Карди-сайасе.

Не получилось.

Лаатэ возник перед сквайром будто из воздуха, сграбастал человека за рукав, скелета за ребро, и сдернул обоих с тропы самым бесцеремонным образом.

И если скелет успел беззвучно возмутиться, двинув нахалу в челюсть, то возражения Деша застряли у него в горле, вырвавшись наружу беззвучным свистом.

Окутанная белесой дорожной пылью, к Гайтасе молча и деловито рекой текла армия фэйри.

Огромные туши в причудливых доспехах, юркие тени, изящные всадники с волшебными посохами в руках, свист крыльев над головой. Грубые палицы с Деша весом перемежались прекрасными мечами нездешней ковки; остроухие лучники — низкими многорукими пикинерами. При общем разнообразии и видимом хаосе, в построении чувствовался жесткий порядок. Каждый воин знал свое место в походной колонне и свою задачу. У Деша, который насмотрелся на самые разные военные отряды, неприятно екнул желудок, и он без возражений отполз за куст смородины вслед за скелетом и артефактором.

Фэйри на каждое движение человека дергал веком и прижимал уши (а мог бы, кажется, и рога бы заодно подобрал), но молчал, поэтому изумленный сквайр взял на себя начало светской беседы:

— Это кто? И почему? Мы же убрали безмагию!

— Вы убрали причину безмагии, низкий поклон вам за это! — Фэйри действительно поклонился с непринужденностью и изяществом светского франта. То, что он при этом сидел на корточках за кустами, а не стоял в роскошном дворцовом зале, ему не помешало. Глаза у него были при этом серьезные и внимательные. — Но на то, чтобы пострадавшие земли снова наполнились волшебством и стали пригодными для жизни, потребуется несколько лет. Не все сумеют дожить до этого срока. А Эонталь всегда славился заботой о своих подчиненных.

Деш снова перевел взгляд на диковинную колонну, марширующую по узкой лесной просеке. Сейчас он заметил, что у воинов изнуренные лица и пропыленная одежда, а шерсть животных покрыта пятнами грязи и потемнела от пота. Но двигались они легко и уверенно, а оружие находилось в идеальном порядке.

«Хороший командир» — мелькнула и пропала у сквайра мысль, вытесненная другим соображением: а что там с его собственным командиром? Но спросить не успел, так как Лаатэ продолжил:

— Не волнуйтесь, людей эта стычка не заденет, а вот леди Дарионе я не завидую. У нее сейчас скопилось много хороших бойцов, но вот опыта командования совершенно нет, так что вряд ли сражение закончится для нее чем-то хорошим.

— Барон поможет, у него есть. — Буркнул сквайр, который успел за прошедшие дни включить остроухую леди в число «своих», и воспринимал притязания Эонталя, как наезд на себя лично. Кроме того, она обещала за помощь с безмагией награду… Что?! Что он сказал???

Артефактор убедился, что сумел привлечь внимание человека, и мягко повторил:

— Барону сейчас не до того. Армия маркиза Эйомина уже на подходе. И если вы хотите проскочить в Гайтасу до начала осады, вам придется поспешить.