Путь к свободе

Глава 16. Откровенный разговор

И я ещё боялась, что она откажется! Наивная!

Ведьма, назвавшаяся Альбертой, только этого и ждала. Сказала, что дармоедов у себя не держит и что ей как раз требовался помощник.

О мече пришлось забыть — оружием стала лопата, а постоянными спутниками швабра и ведро.

Утро начиналось до рассвета. Шлепая босыми ногами по росе, я поливала огород, пропалывала грядки, носила ведрами воду в дом. После завтрака (к готовке меня не допускали) мыла посуду, ходила за ведьмой по лесу, таская корзины с собранными ягодами, травами и грибами и помогала в готовке обеда (либо чистила овощи, либо снова носила воду).

До заката опять поливала огород, мыла полы или окна, прибиралась в комнатах. В итоге за ужином я засыпала над тарелкой, и добрая ведьма меня тормошила, напоминая, что перед сном нужно помыть посуду и перебрать сушеные травы, из которых Альберта готовила зелья к зиме.

Несмотря на постоянную физическую активность и недосып, раны затягивались с невероятной скоростью. Уже через день от глубокого разреза на левом запястье остался малозаметный рубец, да и шрам на щеке полностью затянулся. Порой я чувствовала легкую щекотку на коже и успевала заметить, как отворачивается явно что-то колдовавшая ведьма.

Работать мне нравилось. Как мало, оказывается, нужно для счастья — работа на воздухе до упада, бадья горячей воды каждый вечер и стол полный сытной еды.

С Фридом я не виделась. Парень не вставал с постели, два дня он и вовсе не приходил в сознание. Заходить к нему я не заходила, лишь по ночам иногда заглядывала, чтобы отнести графин с водой.

Альберта почти не разговаривала со мною. Давала задания, принимала работу, изредка бросала задумчивые взгляды. Однажды, когда мы сидели и перебирали травы, она решилась спросить:

— Кто ты? Ведь не обычный человек, да?

Я подумала и рассказала всё. И о крови демонов, и о спасении Фрида, и о нападениях наемников, и о вампирах, и о свалившемся наследстве в виде трона империи, которое доставило больше хлопот, чем радости.

Она слушала внимательно, не перебивая, а под конец сказала только одну фразу:

— Ты не справишься со всем этим в одиночку.

— Что значит не справлюсь? — возмутилась я, — С наемниками покончено. Скоро доберусь до Саита, подпишу бумаги и проклятый трон достанется кому-нибудь более достойному. Можно сказать, проблема уже решена.

Ведьма покачала головой и не стала возражать. Остаток вечера мы просидели молча, я смотрела на корзины высушенных трав и улыбалась — реакция Альберты удивительно походила на реакцию моего знакомого фарата, который точно так же качал головой, оставляя при себе свое мнение.

…

Проснувшись, я сразу поняла — что-то не так. Не открывая глаз, прислушалась. Ладонь уже нащупывала рукоять меча, скатившегося во сне куда-то под бок.

Поскрипывает ставня, ветер проникает сквозь распахнутое окно, яркий теплый свет бьет по сомкнутым векам.

Тихо. Ни дыхания, ни шагов. Что же меня разбудило?

В растерянности я села на кровати и огляделась. Всё по-старому: у зеркала лежит кинжал, второй сейчас прикреплен на ремешке к моему бедру, на табуретке грудой свалена одежда, возле стоят начищенные с вечера сапоги, по полу разбросаны подушки, которые я вчера зашивала.

Вставать нужно будет аккуратнее. Иголка где-то среди этого беспорядка…

Вчера я несколько перестаралась, гоняя себя до изнеможения. С рассветом сбегала на рынок и обратно, потом помогала варить варенье и резать грибы на сушку, затем с ведром в обнимку полезла мыть крышу.

Но этого показалось мало. Почти четыре часа я упражнялась с мечом и занималась растяжкой.

Потянувшись, я еле слышно застонала. Мышцы, несмотря на растяжку и лечебную мазь, ныли. Впрочем, так мне и надо. Перегружаться тоже нельзя.

Однако что-то всё же было не так. Я прищурилась, посмотрела на солнечные лучи, озарявшие комнату, и вдруг подскочила на месте.

Рассвет! На рассвете лучи едва-едва выглядывают из-за облаков, а сейчас уже жарко.

Проспала, я проспала! Или мне специально позволили поваляться в постели? Хотя мышцы и ныли, чувствовала я себя прекрасно. Настолько, чтобы начать выяснять отношения.

Уже неделя прошла. Больше нельзя тянуть, иначе рискую опоздать на соревнование.

Письмо давно дожидается. Я поерзала, ощутив легкий зуд в ладонях. Конверт уже обжигал руки.

Решено! Уйду сегодня же. Собирать мне нечего, в сумке пусто… Как и в моем кошельке. Ничего, справлюсь. В храм обращусь только в самом крайнем случае.

Искать голыми ступнями иголку я не стала. Кое-как подтащила сапоги к кровати, влезла в узкие потрепанные штаны, которые недавно переделала в бриджи чуть выше колен — длинные штанины мешались. Наспех застегнула пуговки на белой безразмерной рубашке, она и Фриду с его крыльями не пришлась бы в пору и потопала вниз.

В коридоре умопомрачительно пахло чем-то сладким. Облизываясь и на ходу зачесывая волосы, я в три прыжка преодолела лестницу и остановилась на пороге.

Кухня меня привлекала лишь когда там была еда. Нет, готовить я умела. Ровно настолько, чтобы не умереть с голоду. Старейшина лично контролировал эту сторону моего обучения и откровенно потешался, глядя на блюда — зачастую их можно было есть только с закрытыми глазами, иначе один вид напрочь отбивал аппетит.

Большинство комнат в доме просторные и кухня не стала исключением. Здесь могли уместиться два человека и не мешали бы друг другу, даже если готовили бы разные блюда. У левой стены стояла печь, дымоход уходил в потолок, в правом углу массивный шкаф, зачарованный по-хитрому — свежие продукты в нем совсем не портились, на стенах висят четыре шкафчика с посудой, разными баночками со специями и ещё какой-то ерундой для готовки.

Обычно на кухне пахло либо травами, которые мы с Альбертой вечерами без конца перебирали, либо мясом и картошкой — ведьма не заморачивалась, предпочитала сытные блюда приготовленные на скорую руку, чтоб побыстрее наесться и вернуться к работе.

Сейчас же меня сбивал с ног запах свежих вафель. Я замерла в дверях и покрутила носом. Ага, вон прямо посередине обеденного стола на широкой тарелке высоченная стопка вафель, рядом банка меда и несколько симпатичных чашечек для варенья. Само варенье не наблюдалось.

Зато у окна стоял Фрид в одних штанах и убирал в шкаф странную штуковину, кажется, она называется вафельницей. Фарат без проблем дотягивался до полок, однако всё равно копался, устраивая стальную вафельницу между каких-то мисок и плошек.

Плаща не было. Крылья свисали до пола бесформенной грудой и не шевелились. Видимо, восстанавливаться фарату ещё долго. Жаль, а я так хотела посмотреть, как он летает…

Интересно, он совсем о крылья не спотыкается? Наверняка и ходить с ними тяжело, всё же весят немало, я убедилась на собственном опыте.

Половица скрипнула под ногой. Парень вздрогнул и обернулся.

Мы замерли и уставились друг на друга. Словно не виделись сотни лет.

От ужасной раны на боку остался длинный шрам, его края едва стянулись. Ожоги исчезли, как и круги под глазами, несмотря на это фарат оставался таким же болезненно-тощим и бледным.

Обычно собранные в косу волосы он поднял наверх и заколол на затылке, однако главного это не скрывало: краска смылась, явив настоящий цвет — цвет небесной лазури. Выглядело… Необычно.

Фрид смотрел не отрываясь, выискивая что-то в моих глазах. И судя по набежавшей на лицо тени, увиденное ему не понравилось.

Я вздохнула, отвернулась. Между нами три метра, но почему-то казалось, что тысячи километров.

Впрочем, из-за этого отказываться от завтрака не собираюсь. Я достала две кружки, банку варенья из ягод, которым не знала названия и молча уселась за стол.

Парень немного потоптался, но всё же сел напротив. Завтракала я одна и в тишине, изо всех сил стараясь не чавкать и не запачкать рукава. Для полного счастья не хватало чего-нибудь вишневого. Например, наливки. И сыра. Я слышала, где-то в Бепасе готовят чудное блюдо — там есть сыр, много сыра… И что-то ещё, несущественное. Вот бы попробовать…

Утолив первый голод, я взяла ложку, зачерпнула мед и стала наблюдать, как он капельками стекает в мою кружку с чаем.

Говорить первой не хотелось. Но надо было.

— Ты здорово готовишь.

— Угу.

— Спасибо за завтрак. Я могу помочь посуду помыть…

— Пожалуйста. Не стоит, сам справлюсь.

Вот и пообщались. Я заскрежетала зубами. Да что с ним?!

Взгляд наткнулся на ложку, перепачканную в муке. Я оттерла её полотенцем, потянулась вперед и стукнула фарата по лбу.

Парень от неожиданности охнул, отшатнулся и чудом не упал с табуретки.

— Ты чего дерешься?

— А ты чего ведешь себя как… как… Я даже не знаю как! Слов не хватает!

— Ладно, ладно, — он поднял ладони, — Давай спокойно, без драк поговорим?

Мы немного поспорили, пытаясь установить очередность. Необходимость разговора понимал каждый, однако говорить первым не хотел никто.

— Хорошо, — наконец сдалась я, — Слушай.

И я рассказала, не скрываясь, насколько привыкла к нему за этот месяц, насколько стала доверять и ему, и окружающим (по крайней мере теперь не жду подвоха от первого встречного и не вижу убийцу в каждом прохожем), насколько изменилась к своему стыду.

Что должна отпустить его, иначе привыкну слишком сильно и стану уязвимой, когда он уйдет. Что он мне ничего не должен, так как меня он чаще спасал.

Что беспокоюсь, оставляя такого осведомленного человека за спиной. Что совсем запуталась — с одной стороны доверяю и не жду удара, с другой боюсь, ведь знаю, верить нельзя даже тем, с кем знаком много лет. Предать может любой.

— И ты веришь, что я на такое способен? — голос фарата звучал глухо, — Способен предать?

Я помолчала, разглядывая мелкие трещинки на деревянном столе. И коротко ответила:

— Да.

Пусть он и не человек, это ничего не меняет. В попытке спасти свою жизнь и не такие упрямцы принимались торговаться — информацией ли, деньгами ли, неважно.

— Что будешь делать теперь? Убьешь, чтобы много не болтал?

Это был бы самый правильный выход из ситуации. Меня именно так учили. Но разве ж я смогу?

Вот и весь ответ. Не смогу.

— Нет. Просто буду чаще оглядываться и не терять бдительность.

«И без тебя мне это делать станет легче», — мысленно закончила я фразу.

Расслабилась я, привыкла прятаться за его спину. Нельзя этого допускать. Постоянное перекладывание важных вещей на кого-то другого, пусть и близкого, приведет к зависимости, а там недалеко уязвимость и слабость.

Стоп, что? Близкого?

Я растерянно захлопала глазами. Когда это мы сблизились? Не-ет, есть только я, мои проблемы и больше никого!

— Вот почему я тебя спасла тогда из реки, а? — слабо застонала я, обхватывая руками голову.

Перед отъездом заскочу в храм Лии и выражу ей свое «фи». Конечно, она была права — без Фрида я вряд ли спаслась бы от тех наемников, а если и спаслась, вскоре умерла бы от яда.

Парень мне помог и помогал потом неоднократно. Без него я не смогла бы продолжить свой путь.

Но… В моей многострадальной голове теперь такая неразбериха!

— Знаешь, я тоже иногда не понимаю, — тяжело вздохнул фарат и добавил, заметив мой недоуменный взгляд, — Не понимаю зачем спасала. Я слышал, что ты предлагала меня добить. Думал, умру в этой проклятой деревне. Не представляешь, после всего, что я пережил, это была бы худшая смерть из возможных. И хотя сейчас знаю, что тобой двигал расчет, не могу тебя винить.

— Откуда знаешь? — прищурилась я.

Фрид накрутил на палец цепочку своего медальона, отвечая без слов.

— Если бы всё ограничилось передачей магической энергии, последствий бы не было. По незнанию ты стала отдавать жизненную энергию. Это помогло мне избежать серьезных травм, но я так и не понял, когда победил. Очнулся поздно ночью, а вампиров нигде нет.

— Долгая история… Потом расскажу, — сказала я, вмиг забыв, что «потом» может не быть, — Подожди, но как получилось, что я перепутала магическую энергию с энергией жизни? Разве это вообще возможно?

— Да. Ты — маг, но даром пользоваться не умеешь и потому не знаешь как брать магическую энергию из резерва. А жизненная энергия есть у всех живых существ, она тоже восстанавливается, правда несколько дольше и не всегда. Порой маги её используют: преобразуют в магическую, когда в резерве нет энергии…

— Всё это очень увлекательно, только не понятно, — перебила фарата я, — Лучше объясни откуда у меня твои воспоминания? И делать с этой связью?

— Ты умирала. Я решил вернуть недостающую энергию. Вместе с ней ушла часть моих воспоминаний, — сказал он и повел плечами, — Насчет связи тебе решать. Ты более уязвима. Кстати, что ты видела?

— Ничего особенного. Хотя… Кое-что было.

Помявшись, я рассказала о мальчике с отрубленными крыльями.

Крылья Фрида я видела не раз и знала — это не был он. Но тогда кто? Родственник? Друг?

Почему именно это воспоминание? Потому что Фрид часто возвращается мысленно в тот день?

— Его звали Леир. Он был моим лучшим другом. И я убил его.

Парень со вздохом убрал упавшую на лоб прядь, отвел глаза. Лицо побелело, губы сжались.

— Вернее, Леир погиб из-за меня. Мы были на празднике, веселились и я в шутку толкнул Леира со скалы, — впечатлившись моим взглядом, Фрид поспешно добавил, — Я думал, он взлетит. Говорю же, подобное для умеющих летать не считается попыткой убийства. Но Леир не взлетел. Я бросился его спасать, нас успели подхватить. И праздник был испорчен — Леир оказался полукровкой.

Сейчас объясню. Дети не летают высоко, потому что слабые крылья не могут поднять тело в воздух. Только у полукровок крылья почти сразу после появления перестают развиваться, навсегда остаются не больше метра длиной — летать они не смогут никогда.

Поэтому Леир и не взлетел. На следующий день ему отрубили крылья. Так поступали с каждым полукровкой. Я был там, видел всё. Думал, смогу повлиять как-то…

— И что потом?

— Мы перестали общаться. Его нашли благодаря мне. Я долго слушал от взрослых слова благодарности и что-то о «проявленном внимании к проблеме». Моя семья занимает высокое положение в обществе Дроума, помогать бывшему другу я не мог. Чтобы выжить, Леир стал слугой одного знатного типа. И через год погиб. По приказу полез на гору за травами, сорвался и разбился. Самая нелепая смерть для фарата…

Я было открыла рот, подумала и закрыла его. У меня редко получалось подобрать нужные слова.

— Так чем мне грозит связь медальонов? И что именно ты видел в моих воспоминаниях?

Фрид встряхнулся, усилием воли запер болезненное воспоминание и неловко улыбнулся, словно это из-за него потерялась нить разговора.

— Твои тренировки в Маргана’аре поистине ужасны.

— Неправда. Было тяжело, не спорю, но такие тренировки приучили меня всегда быть готовой к удару, — ответила я, коснулась шрама на руке и покачала головой, — Хотя иногда я жалею.

— Сколько всего у тебя шрамов? Если хочешь, можно попробовать с помощью магии их убрать.

— Тридцать. Тридцать раз я пропускала удар и в память о провале мне оставляли шрамы. Нет, убирать их не нужно. Мне полезно помнить о своих ошибках.

— Что ж, как скажешь. А насчет связи… Уже сейчас я без разрешения могу вытягивать накопленную твоим медальоном энергию. Если связь будет крепнуть, смогу забирать и жизненную силу. Это как вампиры кровь пьют, только я смогу «выпивать» энергию.

Да уж. Но, может, польза всё-таки есть?

— Вообще это всё стало возможно лишь благодаря передачи жизненной энергии в обе стороны, поэтому такой вид связи мало изучен. Ты не владеешь магией, поэтому не сможешь делать как я, зато и другие плюсы есть. Чем больше будет крепнуть связь, тем больше ты сможешь что-то у меня «перенимать» — станешь чуть быстрее, чуть сильнее, менее восприимчива к ядам.

— Предел есть?

— Не знаю. Связь крепнет быстро. По моим подсчетам вскоре мы сможем улавливать эмоции друг друга и разговаривать мысленно.

Я отхлебнула давно остывший чай, переваривая полученную информацию.

Страшно. Очень страшно. Если для фарата это сплошной плюс, мне же ошибка будет стоить жизни.

Нужно делать выбор. Быть одной безопасно, не стоит волноваться о предательстве и многих других мелочах. Это было бы правильно.

С другой стороны, интуиция подсказывала, что замыкаться на себе не очень хорошо. И что мне реально нужен кто-то рядом. Чтоб не защищать, не вытаскивать из проблем, а поддерживать.

И если доверять кому-то жизнь, то лучшей кандидатуры мне не найти.

— Фрид?

Я редко звала фарата по имени, и он весь подобрался, чувствуя, что я хочу сказать нечто важное.

— Да?

— Какие у тебя планы на ближайшие полгода?

Такого вопроса он не ожидал. На мгновение расслабил плечи, задумчиво почесал кончик носа.

— Месяц, два максимум мне нужно на полное восстановление, раньше взлететь не выйдет. Если не считать планами завершить учебу в академии и убить Элая, то я совершенно свободен.

— Ты поедешь со мной в Саит? — предложила я и быстро добавила, — Как мой друг?

— Поеду, — Фрид улыбнулся, — С таким другом как ты и в Аллаин к вампирам вернуться нестрашно.

Я облегченно выдохнула и почти физически ощутила, как рухнула стена между нами.