Путь к сердцу

Глава 9

Спешно достраивались одна напротив другой две снежные стены, полукруглые, изображавшие собой крепости. Несколько лордов, поделившись на команды, лениво перебрасывались снежками. В одной крепости было три человека, в другой два, недолго думая, присоединилась к тем, кого было меньшинство.

— Примут ли сиятельные лорды в свою компанию, мою скромную особу? — спросила я, подойдя к ним и присев в реверансе, а поднявшись мило улыбнулась.

Мужчины удивлённо переглянулись и радостно закивали в знак согласия, и так как нас ещё не успели представить, а здесь некому было об этом позаботиться, я рискнула сделать шаг первой.

— Разрешите представиться, — начала я чинно. — Графиня Уиллер.

И протянула для пожатия руку. Они до того дружно шагнули вперёд, чтобы её пожать, что столкнулись плечами и нерешительно остановились.

Только сейчас я заметила некое сходство и предположила, что лорды родственники. Так и оказалось, молодые люди были братьями.

— Барон Штиль, — представился оказавшийся чуть шустрее, склонив голову на бок и мягко пожимая мне руку.

Точно так же представился и другой.

На этом покончив с церемониями, мы перешли к сути игры. Она была совершенно проста, как объяснил мне шустренький, каждая команда старается попасть в соперников, число попаданий снежными снарядами считается за очко. Чем больше наберёт команда очков, тем ближе её выигрыш. Но окончательную победу сможет одержать лишь та сторона, которая займёт вражескую крепость.

Значит, бои предстоят до изнеможения, глянув на противника, я поняла, что просто так занять эту крепость не получится, но и мы безропотно не сдадимся.

Пока только готовились к сражению, доделывали крепость, укрепляя снежными комами, заделывали дыры, готовили снежные снаряды. Это было удивительно, но лорды не кичились своим происхождением, а катали огромные снежные шары наряду со слугами. Я начала лепить поверху снежных стен башенки. Ну, чтобы красиво было. Мужчины лишь улыбались, глядя на мои кривенькие строеньица. Тогда я шепнула, что я готовлю для противника хитрые ловушки, ведь в дальнейшем мы можем использовать эти башенки, как снаряды. Они подхватили мою игру и со всей возможной серьёзностью на лицах, пытаясь сдержаться, подтвердили, что это точно даст нам преимущество в сражении, чем подняли моё настроение ещё больше. Я заявила им, что лорды просто душки, чем сплотила нашу команду окончательно.

Вскоре к нам присоединился Наталиэль. С обеих сторон уже было одинаковое число игроков, но плут заявил, что он мой верный рыцарь и ни за что меня не оставит.

Наконец, снежное сражение объявили открытым. Одна милая леди вызвалась считать очки, и всех заверила, что не имеет отношения ни к одной команде, а потому — будет судить совершенно честно, девушка даже руку к груди приложила, подтверждая свои слова. А так как она подмигивала мужчинам из обеих команд — ей дружно поверили.

Я кинула свой первый снаряд, целясь в противоположную снежную стену, и обнаружила, что всё не так просто. Мало того, что он полетел совсем не в ту сторону куда я метилась, так ещё и порядком недолетал до вражеской крепости. Тогда как снаряды мужчин долетали и даже перелетали через стену противников.

Натан быстро сориентировался и принялся учить меня правильно замахиваться и бросать так, чтобы в процессе участвовала не только рука, но и направлять полёт всем корпусом, придавая снежку ускорение. Граф умудрялся при этом то обнять за талию, то провести, как бы невзначай, по плечу. Приходилось всё время изворачиваться, дабы не попасть под его шаловливые ручки.

Совсем немного тренировки и у меня начало получаться, конечно, не так хорошо, как у лордов, но и не совсем уж плохо.

Бои с каждой минутой становились всё шумнее, а азарт увеличивался.

— Попала! — закричала я, прыгая от радости, угодив нечаянно высунувшемуся из-за стены противнику в плечо.

В ответ на мои восторги, ликовала вся команда. К тому моменту, обе команды разгоряченные и уверенные в победе дурачились как могли. Мужчины на время боёв превратились в мальчишек, а я в маленькую девчонку. Творилось что-то невообразимое, все так заигрались, что всерьёз спорили:

— Убили! — кричали мы, попав в кого-нибудь.

— Нет, только ранили, — возвращалось нам.

— Точно убили! Я видел! — продолжали возмущаться смелые воители.

И всё в таком же духе. Я захлёбывалась от смеха, и спешила вперёд в атаку.

Выбегая из-за крепости, мы нападали на врагов, закидывали их снарядами, а когда те, заканчивались, с визгом неслись назад, прятаться за снежными стенами.

Ну, если честно сказать, визжала только я. Но мне казалось, столько шуму одна маленькая я не могла производить.

Постепенно к игре присоединялись ещё лорды и даже пару леди, правда, они, почему то, решили уйти к команде соперников, должно быть, меня одной в нашей было достаточно. Но мне это даже нравилось, да, и кому бы не понравилось быть всецело во внимании стольких мужчин. Если я поскальзывалась, мне подставляли сразу несколько рук, если в меня летели снежки, сразу несколько лордов пытались заградить меня от снарядов. Зачастую они только толкались, но мне было безумно весело.

Как-то незаметно, даже для себя, я стала руководить боевыми действиями.

— Атака по левому фронту! — кричала я грозно, завидев манёвр противника. — Все на защиту! Они обходят нас справа! Держитесь мои верные воины! Победа будет за нами!

И всё в таком духе, кидать снежки-то у меня не слишком ловко получалось, а так и при деле, и весело.

Накричалась я до хрипоты и насмеялась до слёз, войдя в кураж и совсем забыв про свой великосветский образ. Хотя, кажется, я была не одинока. Мужчины рядом тоже призывно шумели, перекрикивались, падали раненные. К ним сразу же спешили лекарки, со знанием дела обрабатывали раны, всё это с шутками и прибаутками.

С появлением милых целительниц, число «раненых» с обеих сторон на время возросло. Но «выздоровев» все вновь с энтузиазмом бросались в бой.

Мне тоже понравилась эта идея и, когда в меня в очередной раз попали, я свалилась на снег (для этого отошла подальше, а то затопчут), раскинула руки в стороны и запричитала погромче:

— Меня ранили! Умоляю! Позовите целителя! — при этом старалась вопить, как можно жалостнее, но получалось не очень — всё время пробивало на смех.

Ко мне подскочил Натан и со скорбно-весёлым лицом опустился на колени.

— Я спасу Вас, моя смелая воительница! — произнес с апломбом, а затем неожиданно наклонился и поцеловал. При чем, совсем не легко коснувшись губ, а так, по-взрослому, впился основательно. Пришлось даже его отталкивать.

Моё ранение как ветром сдуло, быстро вскочив, громко заявила, продолжая игру:

— Вы спасли мне жизнь, граф! — а шёпотом добавила грозно: — Не смейте!

С упрёком покачав головой, пригрозила пальчиком. Надо что-то с ним делать, его опека становится навязчивой.

Только долго злиться не получалось, и я вновь ринулась «воевать». Волосы всё время выбивались из-под шляпки, только и успевала их назад запихивать. Все вокруг уже тяжело дышали, но сдаваться никто не собирался. По очкам пока побеждала наша команда. А играющих становилось всё больше, всё больше народу заражалось нашим весельем и бесшабашностью и присоединялось к той или иной команде.

В какой-то момент нам уже не чем было отстреливаться, некоторые лорды приспособились ловить летевшие с той стороны снежки.

— У нас закончились снаряды! Мы погибнем! — воскликнула картинно, найдя и в этом повод подурачится, и приложила ладонь к лбу, как бы собираясь бухнуться в обморок. — Что же нам делать?!

И похихикав продолжила собирать снежки, это был просто такой хитрых ход, для противников, чтобы они расслабились и пошли в атаку. Каково же было моё удивление, когда буквально через пару минут один из баронов крикнул:

— Моя леди смотрите! — и указал мне на мальчишку лет пяти, видимо, сынишку здешней прислуги, в овечьем полушубке и кроличьей шапке, которая была ему великовата и всё время сползала на глаза.

Он упорно тащил за собой железный таз, наполненный доверху, с горкой, снежками. Все на время даже замерли, следя за малышом, краем глаза заметила и лордов из соседней крепости, застывших в любопытстве. Дотарабанив кое-как таз, мальчишка поставил его к моим ногам, шмыгнул носом и с такой надеждой взглянул мне в глаза, что я не могла его подвести.

Люблю я мальчишек, они, наверное, это чувствуют, иначе как объяснить, что этих шалопаев притягивает ко мне с неведомой силой.

— Сиятельные лорды, взгляните! — привлекла я всеобщее внимание. — Этот маленький рыцарь, под градом снарядов, рискуя своей жизнью, доставил нам боеприпасы!

На этой прочувствованной ноте, раздались дружные аплодисменты.

— Его мужество достойно высшей награды! — воскликнула я, окончательно войдя в роль, и добавила, обратившись к несмышлёнышу:

— Дай пожать твою мужественную руку! — опустилась на колени, чтобы быть наравне с ним, и протянула мальчишке ладонь.

Тот осторожно вложил свою маленькую ручку в мою и замер, сам испугавшись своей смелости.

Я крепко пожала его руку. Он смешно заморгал глазками с совсем белыми пушистыми, как у девчонки, ресницами и задрал свой курносый носик к небу, всем своим видом выражая крайнее достоинство.

Это было так забавно, что я не удержалась и, схватив малыша за плечи, привлекла к себе и смачно поцеловала в розовую и нежную щёчку.

— Мой сказочный рыцарь, отныне моё сердце принадлежит лишь тебе! — заявила отпуская. Со всех сторон раздались тяжелые вздохи разочарования.

Что тут с малышом сделалось! Он стал пунцовым, и смешно крякнув, с такой скоростью рванул от меня, что вызвал невольный смех зрителей. Ещё секунда и он скрылся за углом дома.

— Ах, он ещё и скромный! — с умилением смотрела ему вслед. Надо будет разыскать малыша и угостить чем-нибудь вкусненьким.

Ещё немного постояла, задумчиво глядя в сторону, куда убежал мой спаситель, и невольно почувствовала на себе чей-то настолько настойчивый взгляд, что даже волосы под шляпкой встали дыбом. Но осмотрев всё вокруг, не заметила ни единого наблюдателя, вернее зрителей у нашего боя было множество, должно быть, все гости вывалились поглазеть, но только на меня никто особо не обращал внимания, ведь вновь началось сражение.

От неприятных мыслей меня отвлекли — на нашу крепость началось очередное наступление. Только на сей раз, оно было уж очень организованным. Наши ряды таяли с каждой минутой (тот, в кого попали снежком, выбывал из игры на целых пять минут, а они иногда могли решить исход сражения).

Высунулась из любопытства глянуть, кто же так построил противника, и наткнулась на физиономию герцога.

«Нет, этого не может быть!» — подумала я в тот момент, а сердце ухнуло в пятки, ноги сразу отяжелели, я замерла, не в силах сдвинуться с места. Внутри, как будто кипятка плеснули, дыхание сбилось, понадобилось время, чтобы собраться, возвращаясь к действительности. Словно во сне, со стороны наблюдала, как этот сатрап замахнулся на меня рукой со снежным комом. И даже, когда означенный снаряд уже летел в меня, не попыталась увернуться, с открытым от удивления ртом следя за полётом. Изумление присутствием герцога было и так велико, но стало ещё больше от беспардонности оного субъекта, посмевшего кинуть в меня снежком.

Так я и стояла с ошарашенным видом, пока снаряд не сбил с моей головы шляпку, отчего волосы рассыпались по плечам, вызвав дикий победный клич в рядах противников и восторженные вздохи в наших. Конечно, подобное проявление чувств польстило, но шум привёл меня в чувство, пришлось спешно ретироваться, а вернее, присесть, спрятавшись за стену.

На какое-то время потеряла дар речи, ошарашенно глядя вокруг, пока не заметила нежные улыбки на лицах своих рыцарей.

«Так! Не порядок! Что это они так ласково на меня поглядывают? Я, в конце концов, их предводитель, а не нежная обморочная леди из романов».

Решительно встала и тут же завопила во всё горло, заметив, что противник подобрался слишком близко.

— Нас атакуют!

Мои рыцари вскочили и принялись отбиваться, но, увы, нас было слишком мало. Да и противники оказались хорошо организованы, даже снежки бросали дружно, как по команде, так что увы — продержались мы не долго.

Но отбивались до последнего, даже когда «враги» проникли в крепость, я продолжала отстреливаться, полностью завладев тазиком с оставшимися крохами снега и прижавшись спиной к снежной стене. Мои воины почти все пали, пытаясь защитить свою главнокомандующую собственными телами.

— Сдавайтесь графиня, Вы окружены! — услышала вдруг рядом, пока я приседала и набирала снарядов в подол пальто (всё равно уже вся мокрая и снаружи, и внутри), меня действительно окружили. При чем, и «враги» и «свои» с интересом разглядывая. Должно быть, такого чуда они ещё не видели: взлохмаченная, раскрасневшаяся, возбуждённая леди с подолом полным снега.

Во главе всей этой братии — Его Сиятельство. И почему я не удивлена?!

И взгляд у него такой… Кажется, я ему нравлюсь, даже мурашки прогарцевали по коже. Так жарко на посторонних девиц не смотрят.

— Сдавайтесь! — проговорил проникновенно, с характерной хрипотцой в голосе герцог, что захотелось прыгнуть в его объятия.

На секунду, меня словно холодной водой окатила паника: «А вдруг он меня узнал?!»

Но тут же сама себя успокоила: «Это невозможно. Грим у меня водостойкий, никакой снег ему нипочём. Могла себя выдать невольным жестом или голосом, но кажется — нет. Если я уж вхожу в роль, то это серьёзно!»

Успокоив себя таким образом, выдохнула с облегчением, и почувствовала лёгкое головокружение.

— Уиллеры никогда не сдаются! — заявила гордо и швырнула в герцога снежком.

Он ловко его перехватил. Да, уж, снайпер из меня никакой.

— Тогда я возьму Вас в плен! — промурлыкал Его Сиятельство и меня кинуло в жар.

Это прозвучало так многозначительно, что в воздухе повисло напряжении. Окинув взглядом толпу, поняла, что в плен взять меня хочет не только герцог и не только в плен.

Может я вела себя слишком развязано? Хотя, нет. Вот та «лекарка» в красном пальто всех «раненых» перецеловала и что? Да и ничего «такого» я не сделала, правда, (кроме) растрёпалась вся. Но и в этом я была не одинока.

— А я не пойду в плен! — упрямо вскинула подбородок и упёрла руки в бока.

— Я не оставлю Вам выбора! — томно протянул Саблер и сделал шаг ко мне.

Невольно взвизгнула и заметалась, но бежать было некуда, а он всё приближался. Толпа замерла в предвкушении чего-то провокационного. И была вознаграждена в своих ожиданиях.

Его Сиятельство одним резким движением оказался рядом, подхватил меня и закинул на плечо, словно варвар урвавший дичь и понёс к дому.

— Отпустите меня! — воскликнула возмущённо. — Сейчас же поставьте на место!

В голос добавила угрожающих ноток. Это что за отношение такое?!

Взял себе за привычку носить меня подобным нагло-бесцеремонным образом! Словно я и вправду его добыча.

На мои возмущённые вопли этот деспот ни капли не реагировал, подбадриваемый толпой. Донёс до особняка и у самых дверей поставил на ноги, и даже придержал, пока не закончилось моё головокружение, и я не встала твёрдо.

— Что Вы себе позволяете?! — спросила, искренне возмущённая его поведением.

— Это Вам в наказание! В следующий раз — сразу мне сдадитесь! — проговорил грозный герцог, горой нависая надо мной. Вновь в его словах легко угадывался двойной смысл.

— И не подумаю! — выдавила максимально желчно, не отводя решительного взгляда.

Кажется, мой план сработал, он точно мной увлёкся. Этот знакомый блеск в глазах, эта хищная полуулыбочка…

Только почему это я — вся дрожу, как кролик перед удавом. Какая-то неправильная охота у меня получается.

Пока Его Сиятельство взирал на меня со странной смесью удивления и восторга, воспользовавшись замешательством (ко входу стали подтягиваться остальные участники баталии), проскользнула в дом и спешно поднялась в свою комнату. И только там, закрыв дверь на замок, перевела дыхание и позволила себе расслабиться.

***

Герцог, с давно забытым для себя волнением, смотрел вслед убегающей девушке и впервые за сегодня чувствовал, что он попал в правильное место и в правильное время.

С утра день не предвещал ничего хорошего. Дела, дела и ещё раз дела. Он не планировал этот выезд и собирался заняться бумагами, когда неожиданно к нему домой заявился рыжий непоседа и уговорил-таки немного отдохнуть. Его Сиятельство соизволил недолго сопротивляться уговорам, ему самому было понятно, что совсем не мешает развеяться.

Спешившись у особняка виконта, кинул подбежавшему конюху монету, попросив хорошо заботиться о лошади, и собирался уже скрыться в доме, как его привлёк странный шум. Увидев происходящее «безобразие», сделал полушаг, чтобы уйти, но в этот момент краем глаза увидел мальчишку, тащившего железный таз со снегом. Герцог и раньше иногда участвовал в подобных сражениях, но, чтобы они достигли такого предела, когда не хватает снега, не бывало. Ему пришлось подойти поближе, так как толпа собралась приличная, кажется, вышли посмотреть все домочадцы, гости и даже слуги. Давей присоединился к зрителям и любопытством наблюдал развернувшуюся сценку.

Леди, что так открыто отдала своё сердце мальчугану, он узнал зразу же и уже не мог отвести от неё глаз. Внутри шевельнулось знакомое чувство. Герцог вновь поймал себя на мысли, что в каждой встречной ищет свою маленькую Лису.

Лицо и волосы можно не брать в расчет, это Мари ловко меняла, формы тела изменить не сложно каждой женщине, а рост увеличивается с помощью каблуков. Но жесты, взгляды, случайные движения… Дав ловил каждое.

Единственное, что могло дать подсказку — это эффект неожиданности, и герцог поспешил им воспользоваться — как и был в рабочем мундире, так и вступил в бой за команду, воюющую против крепости, возглавляемой очаровательной леди.

Повоевать ему пришлось недолго, со свойственной Его Сиятельству сноровкой, талантом и приобретённым авторитетом, он тут же взял командование на себя и за короткий промежуток времени, слаженными действиями, подавил сопротивление противника.

Герцогу необходимо было как можно ближе подобраться к заинтересовавшей его девушке и результат стоил усилий.

Взяв очередную крепость, Его Сиятельство получил ни с чем несравнимое удовлетворение. Победа была сокрушающей и не только он ею наслаждался.

Девушка была хороша! Она сопротивлялась до последнего, чем только разогрела ещё больший интерес. Разметавшиеся на ветру светлые волосы, с небольшими прядями, прилипшими к влажной коже на висках и шее, что только добавляло ей притягательности, горящие азартом глаза, румяные щёчки, разгоряченные игрой! Она сама не осознавала, насколько хороша. Каждый мужчина стоящий рядом, подумал одно и то же: так же она могла выглядеть после бурно проведённой ночи в его постели. Герцог всеми фибрами ощутил исходившую от неё любовную энергию, приведшую в трепет ни одно сердце. Но он не позволит никому к ней приблизиться! Сделав шаг вперёд, и придав голосу самых обворожительных ноток, предложил ей сдаться. Но таким тоном — каким вызывают на поединок, тем самым спровоцировав девушку на сопротивление, и результат получился именно такой, какой нужен был Его Сиятельству.

Леди наотрез отказалась сдаваться, и он с радостью заключил её в объятия, сделав вид, что «просто берёт в плен», сам преследуя лишь одну цель: уловить её аромат. У Давея всё ещё теплилась робкая надежда, что перед ним Мари, что плутовке до неузнаваемости удалось изменить свой образ и ввести его в заблуждение. Но обоняние не должно его подвести. И в какой-то момент, ему показалось, что он уловил знакомые нотки, сердце вздрогнуло и забилось быстрее. На миг его затопило безграничное счастье. Но это мгновение растворилось при следующем вздохе, разбившись на тысячи осколков.

Всё перебивал другой аромат — совсем не свойственный его девочке. Она пахла розами. Слишком сладкий, слишком сильный, слишком яркий и сочный — запах уверенной в себе леди.

Но ведь Мари мастерски умеет маскироваться и вряд ли для неё проблема спрятать один запах или же добавить иной! Или это просто ему безумно хочется, чтобы этой леди оказалась она. Что ж, если с его маленькой колдуньей нельзя доверять даже своим чувствам, то пусть холодный разум поможет ему во всём разобраться.

Всю дорогу, пока Давей нёс пленённую прелестницу, его чувства пребывали в смятении. И, поставив девушку на ноги, он стал пристально следить за выражением её лица, за невольными жестами, но, увы, с каждым мгновением всё больше разочаровывался.

Мари порывистая, взрывная, она бы сейчас сдвинула брови грозно, притопнула ножкой, а после улыбнулась ранимо и нежно.

Но эта леди лишь пристально глядела ему в глаза и холодно выговаривала упрёки. Все её движения были изящны, уверенны и выверены, видно сразу — красотка знала себе цену, осознавала свою привлекательность и пользовалась ею. Ничего общего с его малышкой.

Неужели он ошибся? Неужели показалось? Или всё же сходит с ума, выискивая в каждой свою Лису?

После исчезновения Мари, все женщины потеряли для него своё очарование. С тех пор он ни разу не ощущал бешеного стука сердца, всё быстрее и быстрее гонящего по венам кровь, в предвкушении чего-то необыкновенного.

А эта блондинка как будто разбудила его от долгого сна и вернула способность видеть краски жизни, одним лишь своим присутствием.

Простояв ещё какое-то время на пороге, Его Сиятельство поднялся в отведённые для него апартаменты. Войдя в гостиную, на пороге с удивлением огляделся, наблюдая странную картину, а именно — разбросанные по всем доступным поверхностям женские вещи. Догадка оказалась неприятной — его поселили с «женой». Как же он мог о ней забыть?! Теперь ещё и спать предстоит на диване в гостиной.

Всё это не добавило Его Сиятельству настроения. В раздражении пройдя по комнате к камину, как был в пальто, уселся в кресло и протянул ладони к огню.

Фарс с женитьбой несколько затянулся, и даже лучше, что Мари нет рядом, её наполненные болью глаза он никогда не забудет, не хватало ещё, чтобы она и дальше мучилась. Совсем немного, и он избавится от навязанного ему брака, и сам вплотную возьмётся за поиски своей нежной плутовки.

Прервав печальные мысли герцога, из спальни выбежала Гвен и, заметив своего супруга, застыла в растерянности посреди комнаты.

— Давей, Вы уже приехали… — начала робко, и осеклась, когда герцог перевёл на неё холодный взгляд. — Ваше Сиятельство, я тут…

От страха совсем замялась, не зная, что сказать. Он тоже молча её рассматривал.

Красивая, по сути, женщина. И сложена хорошо, и милое личико, глазки голубенькие с длинными ресницами, пухленькие губки бантиком. Только не для него. Всё меркло перед осознанием, что в этой хорошенькой головке совершенно пусто. Но ещё больше девушка теряла очарования, от осознания, что именно из-за неё он потерял ту, единственную. И то, что она — единственная, понял слишком поздно.

— Вы что-то хотели? — спросил супругу таким голосом, который способен был заморозить океан.

— Я не знала…что нам… эта комната… — начала Гвен заикаясь, но так и не смогла выразить свою мысль.

— Одевайтесь, — герцог прикрыл устало глаза. — Скоро ужин.

Она тут же кинулась в спальню, как будто за ней, по меньшей мерее, гнались черти.

Давей содрогнулся от осознания того, что мог бы прожить с этой женщиной всю жизнь, и так бы и не понял — от чего так болит сердце.

В дверь постучали, и на пороге появился слуга с двумя вёдрами воды, и после одобрительного кивка герцога понёс их в ванную комнату.

Дав поднялся, снял пальто, с улыбкой заметив тёмное от воды пятно на плече, на котором нёс взятую в плен девушку. Это какая же она была мокрая от снега, если даже его промочить хватило? Невольно вспомнил себя в пору юности, когда он так же сражался в снежных боях до последнего, являясь домой, практически до нитки промокшим, чем доводил матушку до нервного срыва.