Прокол

Глава 16

Тот, кто хотя бы раз видел ЧАЭС своими глазами, тот сразу ощутит разницу между картинкой и жизнью. Никакая, даже очень качественная фото-и-голография, никакое видео, даже трёхмерное, не передаст тех ощущений, возникающих при рассматривании руин самой знаменитой во всём мире атомной электростанции. Ещё в двадцатом веке слово Чернобыль стало нарицательным, как и Хиросима-Нагасаки.

Нынешняя ЧАЭС не имела ничего общего с той, старой станцией. Тёмные громадные шары генераторов-преобразователей, такой же тёмный купол нового Саркофага, антенны непонятного назначения, каналы, вновь заполненные водой… И фигурки «монолитных». Они были повсюду. Техники суетились на территории станции, полностью очищенной от мусора и брошенной техники. Патрули, бдительно охраняющие территорию, контролируемую кланом, составляли либо тройки, либо «гексы» — группы по шесть бойцов, подобно квадам «Долга». «Монолит» обзавёлся даже собственной авиацией. Аппараты, чем-то напоминающие жуков, использовали антигравитацию для перемещения в воздухе. Это была чисто «монолитовская» разработка, и точных данных о принципе действия не было. Боевые патрульные катера носили гордое название «Сияние» и «Сияние-2». Экипаж из трёх человек, бортовое вооружение составляли две установки реактивного залпового огня или рейл-ганы большого калибра, и автоматические скорострельные гаусс-пушки калибра 2 мм. При необходимости, катер мог нести до тонны полезного груза или гексу десанта. Скорость перемещения была невысокой, до двухсот километров в час, потолок не превышал тысячи метров, и в бою против МиГов, или тех же «Мурен», катера шансов не имели. Однако устраивать воздушные бои на территории ЧЗО желающих не находилось. После знаменитого штурма Янтаря, и не менее знаменитого демарша под стены Саркофага, равновесие в отношениях было достигнуто и соблюдалось обеими сторонами ревностно и неукоснительно.

Цой сидел на крыше многоэтажки и смотрел на громаду атомной станции. В Припяти Димку ждали. Похоже, здесь собрались все «монолитные». И не только они. Несколько раз Цой заметил группы бойцов, одетых в сине-серые защитные комбинезоны. Наёмники. Одно время их вышибли из Зоны, но сейчас кому-то снова понадобились их услуги.

Через Припять пройти было сложно, все доступные для прохождения участки были плотно перекрыты патрулями фанатиков. Это было неприятно, поскольку в одном из зданий, в подвале бывшего гастронома находилась точка отметки, посетить которую было необходимо, так как там Димку ожидала вводная информация. Этот «чек-пойнт» служил также схроном для резидентов госбезопасности, работающих в Припяти под прикрытием. При необходимости, подвал превращался в укреплённое убежище с полной автономностью. Выковырять оттуда спрятавшихся людей было довольно сложно. Но это на крайний случай. Сейчас же Цоя ожидал дам пакет информации с оперативными данными, изучить которые было если не крайне необходимо, то, как минимум, желательно. Только вот попасть туда было сложно. Разве что ползком в режиме полной невидимости и со скоростью улитки. Эдак ползти можно было месяц. Активность патрулей не уменьшалась и в тёмное время суток, да и темноты в Припяти больше не было даже ночью.

Проблему скрытого перемещения Димка решил с блеском, просто-напросто перепрыгивая с крыши на крышу. Вверх патрули не смотрели. «Изделие» же позволяло перемещаться подобным образом.

— Режим «Кенгуру» — пробормотал Цой, завершив очередной прыжок на крышу многоэтажки перед гастрономом, в подвал которого ему так необходимо было попасть. Существовал ещё один путь — через технический люк прямо возле того дома, на крыше которого Димка и притаился.

Прыжок с тридцатиметровой высоты на асфальт. Инком отметил запаздывание нейтрализации кинетической энергии эффекторами «изделия» на семнадцать стотысячных, скорректировал, доложил. Теперь в кусты. Шмыгнув в люк, Димка просканировал подземные помещения, убедился в отсутствии биологической активности, и двинулся по тоннелю к помещению.

Посторонний, попавший в подземелья гастронома, не смог бы найти секретную комнату, даже если знал бы о её существовании. Цой тоже не видел входа — объёмная динамическая голограмма исправно демонстрировала огромную кучу мусора рядом с колонной. Стационарный излучатель инфразвука заставлял напрягаться, а счётчик Гейгера заходился в безумном треске. В общем, не стоило подходить к этой куче мусора. На экране вход в схрон обозначался зеленоватым прямоугольником. Обмен данными, подтверждение допуска, тихий лязг запоров и щелчки отключаемых автоматических стрелковых комплексов. Добро пожаловать, дядя Дима…

Внутри было довольно просторно. Схрон госбезопасности организовал несколько таких точек по всей Зоне. Пересидеть, спрятаться, зализать раны. И оставить или забрать информацию. Дистанционных средств связи схроны не имели. Только курьерская доставка.

Все схроны были обустроены примерно одинаково. Помещение десять на двенадцать метров, разделённое метапластовыми перегородками на «офис» и «комнату отдыха». Имелся даже санблок и маленькая кухонька, точнее, склад провизии и воды. В «офисе» кроме стола, с ноутбуком, стула и сейфа ничего не было. И не должно было быть никого постороннего. Поэтому, фигуру в тёмно-коричневом шаманском плаще, сидящую за столом, и с интересом читающую какие-то документы из «особой» папки, Димка в первое мгновение даже не заметил. Точнее, отказался воспринимать, поскольку инком чужака не видел в упор.

— Только не дури, сделай одолжение. Стрелять я бы не рекомендовал — не оборачиваясь, буркнул незнакомец.

Цой оторопело смотрел на человека в жутком плаще. А человека ли? Незнакомец не поворачивался, перелистывал страницы и, казалось, был полностью увлечён изучением очень секретных документов. Лежащих в папке, снабжённой системой самоликвидации при попытке несанкционированного доступа. Режим ССД — сохранение секретных данных. Наверное, незнакомец об этом не знал, поэтому спокойно изучал государственные тайны, которые должны были, по идее, самоуничтожиться и заодно уничтожить особо любопытного фигуранта.

— Проходи, присаживайся — радушно предложил незнакомец, не поворачиваясь. — В ногах правды нет. Правда, здесь тоже её нет. Быть может, правда сама появится, только разная она бывает, правда.

Незнакомец хмыкнул, оттолкнул от себя папку, развернулся в кресле, откинул назад капюшон плаща и с выражением продекламировал:

— Я Вас любил. Любовь ещё быть может…

— Быть может, может.

— Ну, а может и не быть…

Таких контролёров Димка ещё не видел. Если быть точным, то Димка вообще не видел живьём ни одного контролёра. Да и мало кто мог похвастаться тем, что встречался с контролёром. Обычно такие встречи плохо заканчивались. Теперь контролёры встречались крайне редко, ибо «Долг» существенно уменьшил их количество ещё при Воронине. А ещё был слух, что контролёры и шаманы спелись. В принципе, логично. И тех и тех усиленно убивали все, кому не лень. Вполне естественно, что колдуны и мутанты запросто могли создать альянс ради выживания любой ценой.

Нетипичный контролёр. Ну, в смысле, не совсем типичный. Типаж совсем не соответствовал образу мутанта. Нет, внешность как раз была, что надо. Гипертрофированная уродливая бугристо-шишкастая голова, переходящая в плечи, морщинистая серая кожа, практически полностью отсутствующие ушные раковины, и глаза… Эти глаза, казалось, пронизывали насквозь, замораживали и сжигали одновременно. Как ни старался Цой рассмотреть цвет глаз, это ему не удалось толком. Чёрные? Да нет, голубые, какое там… А нет, зелён… тю, бля!

А вот одет контролёр был нехарактерно. На тех редких кадрах, что приходилось видеть Димке, контролёры были одеты в какое-то немыслимое рваньё, остатки одежды, иногда вообще без одежды щеголяли, демонстрируя особенности аномальной анатомии. А тут присутствовал полный хип-парад а-ля милитэри. Под расстёгнутым роскошным шаманским плащом виднелся натовский комбез для высшего офицерского состава «Invader». Не то, чтобы какая-то несусветная редкость, но всё же не обычный зоновский ширпотреб. На перекрученных узловатых кистях красовались модные спортивные перчатки для экстремального спорта с защитными метапластовыми накладками фирмы «Umbro». Однако!..

— А Вы, простите, кто? — спросил Димка, осторожно подходя к столу.

— Кто-кто… Контролёр в кожаном пальто! Не видишь, что ли?

— А…

— Да.

— Что — «да»? — растерялся Цой.

— А всё. Не люблю я слова «нет». — Контролёр захлопнул папку, через секунду замигавшую индикаторами, демонстрирующими похвальную работоспособность, и пинком отправил стул на колёсиках Димке.

— Садись. Комплекс и бомбу снимай, в уголок пристраивай, и будем говорить. Не бойся. Если бы я хотел тебе какой вред причинить, то ты бы уже слюни пускал. Вот скажи, инком меня как распознаёт?

Цой ещё раз запустил сканирование во всех диапазонах, выслушал резюме о полном отсутствии не только враждебной, а и вообще любой биологической активности, попытался намекнуть о наличии постороннего в режимном помещении. Получил рекомендацию о принудительном тестировании на предмет психического расстройства и отклонил предложение о кратковременной нейро-и-психостимуляции. Было понятно, что инком контролёра в упор не видит, и в случае чего, Димке придётся выкручиваться самому.

— А Вы откуда про инком знаете? — спросил Цой, чтобы хоть что-то сказать.

Контролёр хмыкнул.

— Тебе предстоит немного поудивляться в течение нескольких часов, мой юный друг. Поэтому, дальнейшее наше общение будет проходить по следующему сценарию. Я говорю, ты слушаешь. Вопросы не надо задавать, я отвечу даже на незаданные тобой. Просто слушаешь. Если вдруг вопросы появятся — подними руку. Готов? Ну, тогда, как Гагарин говорил.

— Итак, начнём с меня. Во-первых, тебе выпала честь общаться с одним из разработчиков твоего чудесного костюма. Я предложил идею, я разработал концепцию, я создавал своими руками, не этими, а ещё нормальными, первый мемонейроиндуктор. Я подписал приговор самому первому инкому с моей личностной матрицей. Так что, на тебе, можно сказать, мой внучек одет. Мне ли его не знать. И что и как делать, чтобы он меня слушался…

Костюм на Димке вдруг раскрылся. Не полностью, и на короткое время, но этого хватило вполне. Офонаревший Цой тут же запустил тестирование «изделия», и выпал в осадок, когда понял, что инком «не помнит» команды на открывание.

Контролёр явно наслаждался ситуацией. Чего нельзя было сказать о Димке. Если такие расклады, то этот дядя запросто мог дать команду на инъекцию запредельной дозы…чего-нибудь. Или о принудительной кардиостимуляции бьющегося сердца в резонанс. Чтоб стало, и дальше не ходило…

— Продолжаем разговор, как когда-то Карлсон говорил. Ну, думаю, с Семёном ты знаком. И то, что он лучший знаток неконтактного суггестивного воздействия по обе стороны океана, ты, наверное, знаешь. Единственный человек, владеющий древними гипнотехниками. Человек — это ключевое понятие здесь. Ибо меня человеком даже с о-о-о-чень большими натяжками считать уже нельзя.

Контролёр помолчал. Цой тоже помалкивал, помня о том, что на все вопросы всё равно будет ответ.

— М-да. Так вот, Дмитрий. Я тоже был учёным. Вернее, учёным я и остался, только вот человеком перестал быть. Ну, если иметь ввиду определение понятия «человек». Биологически, то есть. Если не вдаваться в дебри воспоминаний, и кратко, то я добровольно провёл один из экспериментов на себе. Как видишь — получилось не совсем то, что хотелось. Но в целом… — контролёр с силой сжал кулаки — в целом эксперимент получился. Мы хотели увеличить силу гипноиндуктивного воздействия. Я думаю, ты уже догадался, что контролёры — это наши разработки. В целом, неудачные, поскольку получившийся… э-э-э… материал абсолютно неконтролируем. Созданные нами объекты перестали относиться к «homo sapiens», приобретя в результате биологических преобразований отличную от человеческой логику, да и сознание в целом.

Контролёр помолчал. Видимо, ему нелегко давались воспоминания. Димка терпеливо ждал продолжения. И продолжение последовало.

— Первые контролёры были совсем как дети. Обладающие невероятными способностями к внушению, но абсолютно не помнящие ничего из своей прошлой жизни. А ещё — им было больно. Перестроенный организм…, даже не перестроенный, а насильно перекроённый как попало, бунтовал. Ты замечал, наверное, что контролёры — довольно медлительные существа. При всём этом у них чудовищно ускоренный метаболизм, им постоянно требуется питание. А ещё — постоянный, непрекращающийся шум. Даже не в ушах, а в голове. Индуцируемый ими пси-фон, плюс окружающий, плюс скорость обменных реакций организма… Короче говоря, гудит сильно. Я привыкал достаточно долго. Но мне-то попроще будет — контролёр усмехнулся, и Цоя слегка передёрнуло от этого зрелища — я память сохранил полностью, и личность. А там — открыл глаза, всё колышется, гул в ушах, больно, страшно, и непонятно, кто ты?

— Теперь о том, как я докатился до жизни до такой. После провала экспериментов по созданию контролируемых биологических пси-суггесторов мы задумались. Что, если направление было неправильным? Мы пытались из обыкновенного, не обладающего никакими дополнительными способностями, человека сделать точный и качественный инструмент. Да и исходный материал был…мягко говоря, не фонтан. В основном, заключённые, пожизненники, всякая шелупонь. Н-да-с. Затем мы подумали, что можно попробовать изменять людей, обладающих зачатками паранормальных способностей. И здесь мы неожиданно получили несколько более-менее удачных серий. Потом была катастрофа, потом ещё несколько, менее глобальных. Разработки мы не прекращали, но тут новая напасть — в наших рядах случился раскол. Небольшая часть наших коллег отказалась работать на родное государство и однажды, как это принято, под покровом ночи… Короче говоря, они ушли, да не просто так ушли, а ещё и прихватили с собой материалы и разработки. Родимая контрразведка элементарно прохлопала сей прискорбный факт. Зато теперь мы имеем два независимо друг от друга работающих по этому направлению научных института. Учёные — они и на Бетельгейзе учёные, мы обменивались результатами, помогали друг другу. Направления разработок мы поделили. Я продолжал заниматься развитием пси-воздействия, ренегаты наши пытались искать новые направления. Например, контроль над животными, создание пси-активных технических устройств, оружия, в конце концов. Ты себе даже не представляешь, что можно было вытворять с нашим индуктором на основе артефакта «Сердце Контролёра». В Тёмной Долине мы подготовили лабораторный комплекс, думали, попробуем совместно поработать. Мы очень сильно ошиблись. Наши бывшие коллеги давно решили, что в этой лодке всем места не хватит. К слову сказать, ренегаты сильно продвинулись в изучении такого явления, как аномальная энергия Выброса, поняли некоторые моменты, и научились осознанно воздействовать на Зону. Во всяком случае, все Сверхвыбросы инициировали именно они. Мы потеряли Х-18, мы отдали Радар, да ещё и спасибо готовы были сказать…н-да-с. Вот тогда-то и возникла идея соединения мощной базы наших наработок и древних психотехник ушедших цивилизаций. Кроме нас с Семёном были ещё обладающие этим умением. Но всё же, Сёмка и я, мы были лучшие. Однажды мы даже дуэль устроили, всё хотели выяснить, кто же из нас сильнее.

Контролёр тихонько засмеялся.

— Ага, подурковали… Сёма сильный очень, одной только силой мог продавить… А я, можно сказать, более ловкий, и приёмчиков подлых больше знаю. Короче, ничья. Так вот, мы решили, что вполне возможно сначала усилить свои способности при помощи Зоны, а уж потом индуцировать способности и у других. Когда встал вопрос, кто же под нож ляжет, мы с Семёном чуть не подрались тогда. Сам погибай, но друга выручай! Короче, банально, монетку подбросили, и мне достался орёл…

— Сёмка тогда всех врачей на уши поставил. Орал, что если меня не восстановят, всех поубивает. Да потом смирился. А я как-то сразу понял, что это — навсегда… Но тут для меня, как для учёного, имеется явный плюс. Теперь я работать могу, что называется, не отходя от станка. Сам себе и лаборатория, и полигон. Н-да-с. А теперь, после того, как вводную лекцию ты прослушал, поговорим о предмете разговора более, так сказать, предметно.

Димка усмехнулся. Тем временем контролёр вытащил из кармана несколько шоколадных батончиков с орехами, развернул и принялся жевать. Толкнул один Цою. На обёртке батончика красовалась знакомая Димке надпись «S.T.A.L.K.E.R.s». «Марс», «Сникерс», «Сталкерс». Лучший способ быстро утолить голод.

— Итак, я уже говорил, что наши коллеги-ренегаты довольно далеко продвинулись в изучении аномальных свойств энергии Выбросов. И весь проект «Прокол» основан на возможности перемещения во времени и в пространстве при соблюдении некоторых условий. Но есть у меня одна мысль, пока что ничем не обоснованная, что в момент пробоя пространства-времени происходит не переброс материального тела, как планируют эти умники, а создание новой реальности. Фактически, новая реальность уже существует, на данный момент почва для изменения готова. Первичная инвазия осуществлена, в той, новосозданной вселенной люди вовсю играют в новую игру, книги читают, фильмы снимаются. Я так думаю, что в момент последнего пробоя вся накопленная аномальная энергия мгновенно создаст ещё одну вселенную, где Зона уже будет править балом. А танцпол — вся наша Земля. И начнётся расползание аномальных очагов и дальше, пока вся вселенная не окажется зараженной. Это здорово напоминает вирус.

— А наша реальность? — спросил Димка.

— О! Быстро соображаешь, молодец. Лично я считаю, что слияния не будет. Будет мгновенное уничтожение реальности со, скажем так, более высоким энергетическим уровнем. Я сейчас чушь порю, но так проще для понимания. То есть, мы даже не заметим, что нас не станет. Бац! И нету больше Димки Цоя. А может быть, что и не было никогда.

Цой поёжился. Неприятная перспектива, что и говорить. Впрочем, радужных перспектив Димка не наблюдал уже давненько. Тут куда ни кинь, везде клин.

— И вот тут я хотел бы внести свои коррективы. Кто-то голосовал за то, чтобы превратить в Зону весь наш мир, а вот лично я собираюсь проголосовать «против». Вот этими самыми ручками — контролёр положил свои перекрученные руки на стол. — Хрен у них что выйдет. А ты, Дима, будешь моим весомым аргументом. Против таких раскладов не устоит ни «О-Сознание», ни военные, ни Зона.

— Так значит, нас просто не станет? — тихо спросил Цой.

— А зачем тебе такой мир, где детей продают? Где бандиты становятся президентами? Где наживаются на последствиях катастрофы, а не пытаются ликвидировать все последствия? Я в этом дерьме замазался по самые уши, и именно я и хочу попытаться хоть немного отмыть… Хоть немного.

— Ну, я не считаю этот мир плохим — резко сказал Димка. — Этот мир не плохой. Просто в этом мире мудачья всякого хватает. А на мир грешить нечего. Нашли виноватого, мир ему плохой… Ты смотри, большого и чистого ему захотелось. Пойди слона помой, будет тебе большое и чистое. Тоже мне, чистильщик выискался. И что характерно — и этот тоже моими руками мир собирается спасать. Как вы меня зае…ли, спасатели х…вы!

Контролёр с удивлением смотрел на кипящего Цоя.

— А что ты хотел? Чтобы я тут же разрыдался от умиления, и в ноги тебе поклонился? Щас! Разогнался! Ото не я побежал, мир спасать? — буркнул Димка, постепенно успокаиваясь. Немного подсуетился инком, приводя в равновесие организм.

Контролёр хмыкнул.

— Удивлён, удивлён. Я как-то отвык от такого обращения. Раньше — ноблес оближе, как говорят французы, а потом… Я ведь кому угодно могу просто приказать.

— Догадываюсь. Вот только обломчик маленький — после тюнинга макинтош мой уже не совсем то, что ты, уважаемый, себе там надумал. Вуаля!

И Цой мгновенно вошёл в активный боевой режим. Инком отметил резко возросший пси-фон, зафиксировал попытку контролёра захватить контроль над основными функциями изделия, и мгновенно перешёл в «глухую защиту». Это была новинка от техников, позволяющая человеку управлять АЗМБ как бы через сквозной канал, а инком в этот момент просто занимался решением принципиально нерешаемых задач.

«Глухая защита» целых три с половиной секунды позволяла противостоять мощному суггестивному воздействию. И Димка использовал это время. Контролёр ещё летел на пол, снесённый со стула ударом ноги, а Цой уже выхватил ИШК и уткнул ствол прямо в рот мутанту.

— Я тебе, сука, сейчас ротовую полость продезинфицирую — рявкнул Цой. — ООО «Димкадент» качественно удаляет все известные микробы в полости рта вместе с кариесом и самим ртом! Обращайтесь.

Интеллект-блок ИШК был слишком тупой, чтобы на него можно было как-то дистанционно-нештатно повлиять. «Ишак» пискнул, переходя в режим стрельбы огнемётным боеприпасом.

Контролёр скосил глаза на уткнувшийся ему в рот ствол комплекса, затем медленно поднял руку и покрутил пальцем у виска. Димка слегка ослабил нажим, контролёр осторожно отвернул вбок голову, сплюнул на пол кровавую слюну и с чувством обозвал Цоя козлом.

— Надо же, лицо разбил…

— Да тебе только лучше стало. Ты на себя давно в зеркало смотрел?

Контролёр коротко хохотнул. Димка осторожно отвёл ствол ИШК в сторону, затем деактивировал комплекс, и уменьшил активность пси-суггесторов до минимума, не отключая, впрочем, совсем.

— Вот и поговорили — сказал контролёр, поднимаясь. — А ты таки силён! Уважаю, однако! А дальше что?

— А хер его знает! — признался Цой. — Надо что-то делать. Хотя бы, пытаться по намеченному сценарию шоу отработать. А что, есть варианты?

— В свете вновь открывшихся обстоятельств — контролёр поднялся с пола, покрутил головой и сморщился — даже не знаю…опасаюсь предлагать. Я пока к стоматологу не собирался, а тут… может и придётся. Ладно, давай взглянём на обстановку.

Город и станцию обложили плотно. Подходы и проходимые места — тоже. Но самое неприятное было в том, что непроходимые места тоже обложили. Поскольку Димке было кашлять на радиацию и аномалии. Если рассмотреть вариант силового проникновения, то движение к станции со стрельбой и напрямую демаскировало бы его практически сразу.

— Дело в том, Дмитрий, что проект «Прокол» может начаться с минуты на минуту. У них там — контролёр мотнул головой — всё готово. И о тебе там все знают и ждут. Можешь не сомневаться, что тебе там окажут реально тёплый приём. Знаешь ты или нет, но у «Монолита» существует способ как тебе шкуру попортить.

— Знаю — ровно сказал Цой. — Сталкивался.

— Шаманы? Или наёмники? — живо поинтересовался контролёр, выводя на экран ноутбука карту ЧАЭС и прилегающей местности.

— Шаманы. Точнее, один шаман.

— Звали как?

— Да х…й его знает — не выдержал Цой. — Он мне не представлялся, потому, что не светская беседа у нас тогда случилась.

Контролёр хмыкнул. Поиграл клавиатурой, удовлетворительно кивнул сам себе и устроился на стуле, сцепив пальцы на животе.

— Шаманы — да! Шаманы, они молодцы. Даже высший командный состав «О-Сознания» не знает, что такое Монолит. Поначалу это была замануха для сталкеров, просто голограмма динамическая. Ага. Пока однажды шаман Кугут не принёс фрагменты какого-то…э-э-э, предмета, состоящие из неизвестного нам материала. Явные осколки какого-то мегакристалла. Коллеги наши сами не потянули объём исследований, хотя мощности и возможности у них были. Несколько фрагментов они собирались нам предоставить, но, в основном, наши специалисты у них работали. И вот, когда колонна, транспортирующая контейнеры с фрагментами выдвинулась со Станции в сторону Бункера, тут-то и накрыли их всех. Шаманы. Они категорически против были, чтобы мы занялись изучением свойств Монолита. Положили всех. Ты знаком с их ножами? — контролёр потянул из чехла на поясе знакомый зеленоватый стеклянный нож.

Димка кивнул. Конечно, знаком, а как же. На себе, можно сказать, качество заточки попробовал.

— Нож шамана — это целиком и полностью осколок Монолита, который, как оказалось, реально существует. Сам по себе фрагмент анализу не поддаётся, разрушить его при нашем уровне технологии невозможно. Ни лазер, ни ультразвук, ни пресс его не берут. Пробовали нагревать, так выше определённой температуры не нагрелся. Такое ощущение, что фрагмент просто жрал всю потенциально опасную для него энергию. А куда она девалась, мы так и не поняли. Немного дала обработка сверхвысоким электрическим напряжением. Грани осколка приобрели моноатомную конфигурацию, другими словами, появилась режущая кромка толщиной в один атом. Представляешь?

— Неа — мотнул головой Цой.

— Я тоже, если честно. Но защиты от такого ножа просто не существует. Режет всё. Соответственно, пуля, сделанная из такого материала, пробьёт любой бронежилет. Поэтому, Дима, я бы рекомендовал тебе грудью на амбразуру не кидаться. Боеприпасов с фрагментами Монолита немного, есть не у всех, но они существуют. А таблички с надписью «Осторожно! Супер-убер-пули!» на груди у бойцов висеть не будут. Ну, и любую фигуру в плаще заметишь — сразу стреляй, особо не задумывайся.

Димка ввёл поправки в стрельбовой комплекс. Инком отсканировал жуткий нож во всех доступных диапазонах, контролёр дал несколько практичных советов, и теперь каждого, кто обладал предметами из такого материала, Цой видел на экране в ореоле из красного цвета. Дополнительные предосторожности не помешают.

— Сам по себе Монолит, скорее всего, представляет собой нематериальную структуру, как это не парадоксально. Или многомерный объект, имеющий как материальную, так и энергетическую основу. Осколки — вырожденные фрагменты… вроде как. Мало данных, да и те — почти голые теории. Как в той песне — «жопа есть, а слова нет». Тут наши мнения разделились. Я считаю, что Монолит — что-то вроде портала. Куда-то. Чисто техническое устройство, безо всякой мистики. Однако же, свойства этого кристалла нормальному объяснению не поддаются. А вот наши коллеги-ренегаты приплели сюда всякую мистику-эзотерику, хотя физикой тоже не пренебрегают. Короче, мы с тобой здесь не лекцию мо монолитологии слушаем, а разрабатываем тактику проникновения на сверхрежимный объект. И у меня есть что по этому поводу предложить. Смотри…

Контролёр всё продумал. Голова у него варила хорошо. Цой даже завистливо крякнул, когда задумка учёного развернулась пред очи во всей красе.

На Станцию попасть невозможно. Давным-давно прилегающая территория вокруг ЧАЭС превратилась в своеобразную буферную зону. Аномалии чередовались с минными полями, а те, в свою очередь, с автоматическими стрелковыми комплексами. Постоянный барраж авиации «Монолита». Забор вокруг территории Станции превратился в аналог Великой Китайской стены. И тоже был напихан смертоносным железом по самое «нимагу».

Проход через стадион в Припяти был единственным способом пройти на ЧАЭС. Ещё один проход на ЧАЭС-2 через южные ворота выводил на довольно большой пятачок свободной от аномалий и мин земли, где мог приземлиться вертолёт. Всё. Обводные каналы с водой, теперь уже не пустые, также были нафаршированы всякой всячиной.

Всё это делало попытку несанкционированного проникновения на Станцию невыполнимой. Ну, а теперь сюда можно было приплюсовать ещё и особый режим охранения, поскольку Димку здесь ждали с распростёртыми объятиями. Плюс большое количество наёмников, и шаманы. В каждую группу охранения входил шаман, постоянно «нюхающий» пространство. Как уже успел убедиться Цой, шаманы каким-то образом чувствовали его присутствие безо всяких хитромудрых приборов. Приборы эти, кстати, тоже присутствовали в наличии. Короче говоря, лёгкой эта экскурсия точно не будет.

— И вот тут в игру вступают дополнительные игроки, о которых не знают ни «монолитные», ни военные — сказал контролёр, энергично потирая руки. — Дрессировщик Куклачёв и его питомцы. Анимал-шоу будет проведено на высочайшем уровне, это я тебе гарантирую.

По задумке контролёра атака на периметр Станции будет проведена силами одного, отдельно взятого контролёра и огромного количества мутантов, которых вокруг ЧАЭС шарахалось действительно огромное количество. Задача мутантов заключалась в прорыве защитного периметра и в отвлечении бойцов от их основной задачи — недопущении на территорию одного, отдельно взятого Димки Цоя.

— Зверьё ломанётся на Станцию отовсюду — развивал тему контролёр. — На южном блок посту будет особенно жарко, поэтому все имеющиеся резервы будут брошены именно туда. Пусть думают, что именно там ты и попытаешься прорваться. А ты пойдёшь через главный вход. В режиме «инкогнито» тебя не будет видно в оптическом диапазоне. Кроме того, кровососов тоже будет уйма, поэтому ещё один «мерцающий» объект в виде тебя на общем фоне будет смотреться органично. И вот ты на Станции. Дальше, мой юный друг, по обстановке. Как бы там ни было снаружи, но подразделения второй и третей линии защиты наружу выходить не имеют права, так, что придётся тебе и побегать, и пострелять. Если уж начнёшь стрельбу, то дальше уже не останавливайся. Прожигай себе дорогу до самого центра управления. А там долго не рассиживайся. Тебе же наверняка в задачу поставили раздобыть какие-нибудь данные, так вот… забудь. Устанавливай заряд и мотай оттуда в бодром темпе. Авось, успеешь выскочить. Если именно так всё и пройдёт, есть небольшой шанс, что это мир, который ты так сильно любишь, уцелеет. Главное — взорвать заряд до того, как успеет накопиться критическое количество аномальной энергии. Но всё равно, это будет всем Выбросам Выброс. АЗМБ тебя защитит, конечно, однако я бы порекомендовал тебе отсиживаться под землёй. А ещё лучше — под водой. В каналах существуют технические помещения, к ним ведут ходки. Ныряй в канал, по ходку попадёшь внутрь, и сиди там. Сиди долго, сутки, двое, сколько сможешь высидеть. Вода — это очень хорошая защита против аномальной энергии. Об этом, кстати, мы давно знали, даже пытались придумать какую-нибудь защиту на этой основе.

— А вот интересно, как же я смогу какую-то информацию поиметь, если бомба активируется автоматически при попадании в Саркофаг? — задумался Димка. — Времени ж всего десять минут. И это добежать до центра управления, оставить бомбу, а потом бежать обратно…

— Дошло? — иронично хмыкнул контролёр. — Десять минут, ни больше, ни меньше. Дима, бомба взорвётся тогда, когда Сёма с Вадимом кнопку нажмут. Когда сочтут нужным. Тебе сказали, что связи не будет, да? Само собой, любой инфообмен во время выполнения операции запрещён. Запрещён, но не невозможен. АЗМБ — это не только защитный костюм, это ещё и видеокамера, работающая постоянно. И данные поступают в Бункер чётко по выделенному каналу. Не то, чтобы онлайн, но постоянно.

— И сейчас? — удивился Димка.

— А вот сейчас не поступают — оскалился контролёр. — Сейчас у них там тихая паника и стремительно седеющие волосы. Я тут, знаешь ли, не только живу. Я ещё и работаю. Причём, весьма плодотворно. За то время, пока меня считают пропавшим без вести, я многое успел сделать. В частности, этот схрон теперь мой, но об этом мои бывшие коллеги до сегодняшнего дня просто не догадывались. Все функции контроля системы охраны уже давно переподчинил себе, и связь с «изделием» через штатный приёмо-передатчик заблокирована. Вот такие пирожки с котятами. Не скрою, удивлён возможностью «изделия» успешно блокировать моё воздействие. Молодцы, догадались. Инком, наверное, на ноль делит?

— Да мне пофиг. — сказал Цой. — Главное, работает.

— И не поспоришь… — контролёр осторожно прикоснулся к разбитой губе. Тёмная вязкая кровь уже перестала сочиться, опухоль потихоньку сходила, и рана затягивалась, можно сказать, на глазах. — Ладно, эту тему мы опустим. Как я ранее сказал, аннигиляция начнётся в тот момент, когда нажатием кнопки будет отключена магнитная ловушка. На случай, если кнопка не будет нажата, интелблок бомбы самостоятельно перейдёт в режим активного ожидания через…десять минут ты сказал? И будет находиться в этом режиме до тех пор, пока не иссякнет заряд батареи. Очень долго. Но! Сам заряд не имеет никаких дополнительных приёмо-передающих устройств, точнее, интелблок бомбы связан с АЗМБ системой ДК — «дистанционный контроль». Все команды, идущие по очень узконаправленному каналу, «изделие» принимает, всю информацию постоянно передаёт в виде сжатых импульсных пакетов. Отследить невозможно, перехватить невозможно. Шик и блеск. Без АЗМБ бомба не взорвётся.

Контролёр встал из-за стола, подошёл к рюкзаку в углу, покопался в нём и извлёк небольшую продолговатую коробочку-пенал.

— А вот и наш ответ Чемберлену! — гордо сказал контролёр, демонстрируя Димке содержимое контейнера. В коробке находился небольшой кристалл, весь опутанный проводами и неярко мерцающий разноцветными сполохами.

— ????…

— Это кристалл. Артефакт. Точнее, протоартефакт. Все известные нам артефакты возникают в аномалиях при определённых условиях, но в определённый момент времени на кратчайший миг рождается вот такой, или не такой, кристалл. Затем из него непонятно как получается уже известный нам артефакт, но иногда, очень-очень редко этого не происходит. Кристаллы обладают слабо выраженными свойствами будущих артефактов, но есть в них и одна особенность, делающая кристалл таким дорогим подарком Зоны. Потенциально кристалл можно превратить в любой, слышишь Дима, в любой артефакт этого, скажем так, направления трансформаций. Например, вот есть у тебя кристалл, из которого можно получить «Кровь камня», или «Ломоть мяса». Логично предположить, что и «Душа» тоже получится, правильно? Так вот, из этого кристалла можно получать всю цепочку трансформаций, любой гипер-и-мезомодификат. Даже те, о которых мы ещё и не догадываемся. И это ещё не всё. Потенциально в кристалле заключена возможность получать другой кристалл, комбинировать кристаллы с целью получения новых свойств, или усиления уже существующих. Некоторые кристаллы являются катализаторами, только в их присутствии может протекать та или иная трансформация. Есть активаторы, которые, как экзэшный файл, инициируют начало реакции трансформации. Короче говоря, кристалогия — очень интересный предмет. Всё, с прелюдией закончили, теперь сам акт.

Контролёр аккуратно извлёк опутанный проводами кристалл из коробочки и положил на стол.

— Я создал устройство, способное перехватить сигнал от АЗМБ к интелблоку бомбы. И не просто перехватить, а ещё и интерпретировать его в нужном нам направлении. Другими словами, после подключения этой милой штуковины к бомбе Сёмка с Вадимом могут долго тыкать пальцами в кнопку, бомба всё равно не взорвётся. Она взорвётся только тогда, когда я…, точнее, ты этого захочешь. Только ты, и никто другой. Решай, Димка, прямо сейчас решай, твои друзья военные уже почти нащупали канал связи, и вот-вот попытаются пробиться к инкому.

— Кто такой этот Вадим? — спросил Цой, осторожно трогая пальцем кристалл.

— Как это кто? Куратор проекта «Прокол» вообще-то. Ты хочешь сказать, что незнаком с полковником Толчинским? — удивился контролёр. — Да быть того не может!

— А он мне представился полковником Приймаком — сказал Димка.

— А, ну да. Конечно. Эти их игры… — пробормотал контролёр. — Неважно. Так ты решил, что делать будешь? Времени уже не осталось.

— А Вы… ты… блин, короче, а можно подключить эту байду не к бомбе, а к костюму — спросил Цой.

— Ну, вообще-то возможно эту, как ты говоришь, байду подключить даже к тебе — хохотнул контролёр. — А для чего тебе именно такой вариант? К костюму проще намного, у интелблока бомбы штатного подключения нету, придётся ломать. И всё-таки?..

— Подключай…те! — Димка вскочил со стула и раскрыл костюм на груди.

— Ну, стриптиз при этом танцевать вовсе необязательно, тем более, что я в своё время был вполне даже гетеросексуален — контролёр с усмешкой обошёл стол и приблизился вплотную к Цою. Вот странно, как быстро человек привыкает. Вообще ко всему. Ещё час назад Димка бы, не задумываясь, перекрестил мутанта, пусть и бывшего военного, парой очередей из ИШК после первого же на него взгляда. В самом деле, убивать надо тех, кто такую внешность имеет. А сейчас абсолютно спокойно воспринимал контролёра рядом с собой, и даже не дёргался.

— Отрасти кармашек где-нибудь, желательно сзади и в районе пояса — попросил контролёр. — Чтоб и не на виду, хотя, абсолютно всё равно где… тэ-э-эк-с, это мы откусим, ибо не нужно, а это… о как, ладно, а если мы вот та-а-ак? ага, получилось! Заращивай!

Инком тотчас же отметил новое устройство, запрашивающее разрешение на ассемблирование в систему и интеграцию собственных функций в базовые. Тут же завопил о нарушении протокола «1–17а», но после команды «Выполнить без ограничений» замолк, и через несколько секунд доложил о попытке дистанционного контакта со стороны высшего руководящего состава. Димка велел связь обеспечить и почти сразу перед глазами возник Приймак собственной персоной.

— Ай, здоров будь, отец-командир, Ваше благородие полковник дядя Вадик Толчинский! — радостно заорал Цой. — А я тут сижу, грущу, думаю, как бы мне мир-то спасти? А дядя Сёма тоже рядом? Семён Семенович,…где же Вы?

— Откуда? — глухо спросил «Приймак». Лицо его, покрытое капельками пота, осунувшееся и постаревшее, скривилось в мучительной гримасе, когда Димка развернулся в сторону контролёра. Тот сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, как гриновский Дюрок, собирающийся предложить Санди[30] самое интересное в его жизни приключение — одна нога под стулом, другая вытянута далеко вперёд. Эдакий аристократ от мозга до костей…

— Не скажу, что рад — сказал контролёр. — Врать не буду, была бы возможность, оторвал бы тебе голову. И Сёмке оторвал бы… Вы ведь меня слили, дорогие товарищи. Иначе не скажешь.

Полковник дёрнулся, намереваясь что-то сказать, однако контролёр не дал ему такой возможности.

— Брось, Вадим, не надо политесов. Я не обвиняю тебя, сам бы на твоём месте поступил бы точно так же. От этого не легче, но оправдываться не нужно. Ты же никогда не оправдывался, зачем сейчас начинать? Ближе к делу, товарищ полковник. Проект «Прокол» вошёл в завершающую стадию, накопление энергии завершено на девяносто процентов. Переброска агентов влияния выполнена успешно, игра «Тень Чернобыля» уже существует. Диск с игрой в приводе, осталось малое. Начать и кончить. Сейчас для существования альтернативной реальности дополнительная энергия не нужна. Тот, другой мир и есть, и его нет. Существует условно-потенциально. Кстати, мы тогда заблуждались, Вадим. Всё оказалось не совсем так, как мы думали. Но ты не переживай особо. Ты всё равно ничего не сделаешь. Я объяснить уже не успею, если всё пройдёт так, как я запланировал, то и разбираться не с чем будет. А не получится — тем более. Сейчас связь прервётся, но перед этим я сброшу тебе пакет данных, изучите на досуге. Лови — контролёр поклацал кнопками ноутбука и Димка согласился с передачей массива информации по выделенному каналу.

— Сразу посмотри «двойку» и «двадцать четыре-один». Поймёте, почему бомбардировка Зоны ничего не даст. Даже если у вас есть ещё прототипы аннигиляционных боеприпасов. Так что, даже не дёргайтесь. Впрочем, если нанесёте удар по квадратам «90–24» и «89–17», это будет весьма кстати. Короче, вы люди грамотные, насморком вы не болеете, читайте журнал «Мурзилка» и сопите в две дырки. Сёмке — мой пламенный привет. Рубай, Дима!

Димка послушно заблокировал канал связи. Изображение полковника исчезло.

— Вот так, Дмитрий. На тебя уже охоту и родное ведомство объявило. Поэтому, давай займёмся нашими делами, в конце концов, если всё получится, тебе всё простят, и всё спишут. Что у коллег моих бывших не отнять, так это того, что они победителей не судят. Никогда. — Контролёр положил Димке руку на плечо, несильно сжал.

— Я собрал зверьё. Сейчас возле защитного периметра Станции начинается ад. Двигай прямо туда, а я на местах корректировать буду. Я им сейчас такое устрою, Выброс оздоровительной терапией покажется.

— А Вы?.. — неловко спросил Цой и замолчал.

— Да мне что так, что эдак, везде невесело — усмехнулся контролёр. — Свои не простят, а бежать некуда. Меня не простят, даже если всё получится, слишком далеко всё зашло. Без Зоны я не смогу, так лучше мы вместе уйдём, я и Зона. Может, хоть так я оправдаюсь. Хоть перед самим собой…

Димка протянул руку и крепко пожал узловатую ладонь контролёра.

— Скажите, а как Вас зовут? Я буду помнить.

— Ты хочешь сказать, как меня звали?…

— Я хочу сказать «зовут» — твёрдо сказал Димка.

Контролёр помолчал, вздохнул.

— Спасибо, Дима. Почему-то это оказалось…тяжелее, чем я думал…. Но приятно.

Контролёр выпрямился, выдохнул воздух.

— Меня зовут Виктор Калинин. Доктор Калинин. Полковник Калинин.

— Доктор honoris causa, государственный лауреат и лично знаком — пробормотал Димка.

Контролёр громко расхохотался. Засмеялся и Цой, и напряжение сразу исчезло.

— Ну пойдём, что ли… Надо ж кому-то спасать этот мир!

И они вышли…