Самороков Михаил Васильевич ПРОКОЛ

Глава 1

Пулемёт был красив той самой хищной красотой, присущей любому хорошему оружию. Нет, не так. Пулемёт был Само Совершенство, воплощённое в пластике, металле и композитных материалах. Идеальное орудие для убийства.

Димка Цой, молодой, и, в общем-то, «зелёный» сталкер-одиночка, задумчиво смотрел на оружие, лежащее на земле метрах в трёх от разбитого, насквозь проржавевшего БТР-102М, называемого в простонародье «Мародёром». Причиной его задумчивости была аномалия «холодец», на самой границе которой и лежал пулемёт. Димка Цой даже ни на секунду не усомнился в том, что это именно пулемёт, а не, скажем, штурмовая винтовка или ещё какой-либо стрелковый комплекс. За свою полуторагодовалую историю жизни в Зоне Димка видел много разного оружия, поначалу даже сильно завидовал матёрым военсталам, периодически захаживавшим на Кордон по своим военсталовским делам. У военсталов была самая реальная снаряга и крутые стволы, не, ну видали мы и покруче, например, экза Аскета «Абсолютный Защитник», навороченная самим Аскетом, и существующая в единичном экземпляре. Или легендарный «Винторез» самого Семецкого. Тоже в единичном экземпляре. Где-то там у кого-то… Но у военсталов всё было идеально оптимизировано, каждый элемент снаряжения был многократно проверен и подогнан под конкретного пользователя и под непосредственное назначение. Ничего лишнего.

Сам же Димка Цой был экипирован… ну, это громко сказано — экипирован, просто одет в видавшую виды кожанку, обшитую кем-то из предыдущих владельцев обрывками мелкоячеистой титапластовой сетки, поношенные камуфляжные штаны и армейские берцы. На голову Димка при необходимости натягивал прорезиненный капюшон, подаренный Рыбаком год назад, который полностью закрывал голову и плечи. А вообще-то Димка старался лишний раз не соваться под дождь, да и вообще пешком и в одиночку дальше Свалки не шарахаться, благо на жизнь он себе и так зарабатывал вполне сносно. Официально Димка числился «оператором котельных установок 1-ой категории», но популярность в Зоне он получил благодаря другим талантам. Артефакты Димка не собирал, на мутантов не охотился, в одиночку не ходил — даже отмороженные бандюки без базара провожали Цоя, кормили и выручали антирадом или водочкой. И особо не задалбывали просьбами спеть что-нибудь «про жизнь», когда он доставал из кожаного чехла свой Гибсон, подстраивал, и начинал тихонечко перебирать струны. Даже остонадоевший всем в своё время «Владимирский централ» Димка умудрялся сыграть и спеть в таком джаз-роковом варианте, что сам Витаха Демченко, или Дёма Честер, командир усиленного квада «Долга», люто ненавидевший всяческий блатняк и русский шансон и слушавший исключительно «Slayer» и «Venom», молча хлопал музыканта по плечу и показывал большой палец. Спорить с Честером желающих обычно не находилось, поскольку тот обладал ярко выраженной противоспорной внешностью, а способов покалечиться в Зоне и без этого хватало.

Итак, пулемёт. На самой границе аномалии «холодец». Активной аномалии. Зеленоватые фосфоресцирующие пузыри вспухали и лопались с характерным бульканьем. Аномалия и не думала успокаиваться. Строго говоря, аномалия вообще не думала, иначе она бы давно уже успокоилась хотя бы из-за уважения к хорошему парню Димке Цою. Продолжалось это безобразие, по-видимому, не час и не два, поскольку вся трава в радиусе метра почернела и обуглилась. Это раньше «холодец» был относительно неопасным явлением аномальной активности в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС, разумеется, если в него сдуру не вляпаться. Но после памятного Выброса, Который-Не-Выброс, некоторые аномалии, «холодцы» в частности, приобрели дополнительные мерзкие свойства. Теперь без химзы с замкнутым циклом дыхания подходить к «холодцу» не рекомендовалось категорически, о чём свидетельствовала запись в разделе «Аномалии» сетевого «Путеводителя по Зоне», ещё одного новшества, появившегося после необычного Выброса. Строго в радиусе одного метра атмосфера вокруг «холодца» была, мягко говоря, несовместима с условиями жизнедеятельности человека, не озаботившегося защитить открытые участки кожи, глаза и органы дыхания хотя бы банальным «Экологом» СПХЗ-3А. Человек двадцать, польстившихся на артефакты «Слизняк» и «Слизь», заплатили жизнью за эту чрезвычайно полезную информацию, последним был Вася Пацюк, доползший до блокпоста «Долга» на Свалке из последних сил. Пацюк, в буквальном смысле слова выхаркивающий свои лёгкие, представлял собой массу неэстетичных подробностей, доза болеутоляющих в крови явно превышала предельно допустимый порог, поскольку медблок его военного спецкостюма «Варяг» верещал не замолкая и зловеще багровел светодиодами индикации жизнедеятельности, исправно продолжая накачивать Васино тело анаморфилом и стимуляторами. Говорить Пацюк уже не мог, почти не видел белого света, ориентировался исключительно по аудиоданным навигатора тактического шлема «Варяга». Как он вообще смог перебраться через загаженный радиацией и аномалиями редкий лесок на границе Свалки и Тёмной Долины, не понимал никто. Однако ж дополз, и умер прямо на руках у ребят 25-го квада, успев нацарапать на земле разъеденными начисто пальцами «холодец-пи…». Вряд ли Вася имел ввиду отношение длины окружности к диаметру оной.

Человеком Вася Пацюк был не особо хорошим, поговаривали, что не гнушается скрысятничать чужой схрон, развести и кинуть неопытных лохов-новичков, а то и прибить где-нибудь в укромном месте да и обмародёрить по-быстрому. Но об этом никто не вспомнил, когда хоронили его всем Баром, на девять дней всякого рода междоусобицы и разборки были прекращены, а «свободовцы» Лихой и Ваня Раста припёрли охренительный гранитный валун, на котором закрепили нагрудную титанитовую бронепластину с Васиного «Варяга».

Инфа об этом случае моментально попала в сталкерскую сеть, потом яйцеголовые из Бункера досконально изучили новые свойства химической аномалии «холодец» и опробовали возможные способы защиты, а получившийся впоследствии мезомодификат «Слизняка» с уникальными защитными свойствами и без постэффектов назвали просто «Вася».

И вот теперь Димка Цой стоял, обогащённый знанием о неприятных свойствах «холодца», и смотрел на аномалию и на пулемёт. Достать пулемёт без вспомогательных средств Димка не мог, в близлежащих окрестностях кроме останков «Мародёра», кучи бетонных блоков и аномалии ничего не было. Ни палки, ни арматурины, чтобы зацепить и вытащить пулемёт из опасной метровой зоны. Не гитарой же, в самом деле, его цеплять. Ну а телекинетически перемещать предметы Цой пока ещё не научился. У бюреров, что ли, поучиться?..

Димка дошёл уже до лёгкого обалдения, пытаясь придумать способ, как дотянуться до оружия. О том, чтобы сбегать по-быстрому до ближайшего костра и попросить у кого-нибудь защиту, речь даже не шла. Во-первых, до ближайшего костра было ни много ни мало, километра три-четыре, в эту часть Свалки вообще никто никогда не заходил. Артефактов тут отродясь не было, удобного места для ночёвки — тоже, даже мутанты, по-видимому, считали ниже своего достоинства сюда забредать. Димка так и называл эту местность — Пустошь. Ему нравилось играть и петь именно тут. Для Зоны. Цой появлялся здесь не так, чтобы каждый день, но не меньше двух раз в месяц. Похоже, что это нравилось в одинаковой степени обоим, поскольку, хоть и не находил Димка тут артов в качестве благодарности, но и проблем тоже не получал.

А во-вторых, и это как раз во-первых — Димка понимал, что ни за что не бросит пулемёт вот так лежать. Димка влюбился в него сразу и бесповоротно. Эта вещь будет принадлежать ему и только ему. Dixi.

Зачем ему нужен этот шедевр человеческого гения в плане истребления себе подобных и прочая, Дима осознавал весьма смутно. До сих пор он вполне обходился МР-444-У2 «Багира» ижевского оружейного завода, благо пээмовских 9х18 в Зоне было хоть… э-э-э, ну, короче, много… Был ещё у Цоя хороший десантный нож, вот и весь его арсенал. Стрелять Цой любил, никогда не отказывал себе в удовольствии высадить магазин-другой в белый свет или по вконец обнаглевшим слепым псам, благо редко кто отказывал ему в просьбе типа «а ну дай посмотреть цацку». А вот захотелось вдруг своё, да такое, чтоб все ахнули и «языки зацокали».

Только хоти-не хоти, а как достать пулемёт из аномалии, и при этом рыбку съесть, Димка пока не знал. Кстати, а откуда здесь вообще могла взяться такая штука, как пулемёт, если сюда никто, кроме Цоя, по доброй воле и не думает ходить? На детекторе жизнеформ Димкиного ПДА кроме него никаких посторонних сигналов не отображалось. Но ведь кто-то же оставил здесь пулемёт, по крайней мере, об артефактах, похожих на оружие…или вообще хоть на что-то похожих, Димка не слышал. Но кто мог здесь проходить? Зачем? Легендарный Лёха-Звонарь? Так это, во-первых, сталкерская байка, а во-вторых, Димка Цой не так давно с этой самой байкой немного поджемил[1] в Ангаре на Свалке на тему «Блюза 100 рентген» (блюз играли на мотив «Девочка летом» Ревякина и «Ты ушла рано утром» Чижа), а потом Звонарь подарил Димке комплект гибсоновских струн калибра 10 и пару медиаторов Dunlop, хлопнул по плечу и пообещал, что месяца через три-четыре пересечёмся, дескать, взлабнём[2] от души «Пьяную луну» и «Леди Осень», а пока надо кое-кого навестить под Лиманском, и ушёл, не прощаясь. Никто его не провожал, сталкеры сидели ти-и-и-хо, аки мыши, кажется, даже не дышали, и с суеверным ужасом пялились на Димку, который так спокойно общался на своей волне с очередной легендой Зоны, и хоть бы хны. А пулемёт лежал в аномалии уж никак не больше суток, хоть и не меньше. Да и не было у Звонаря пулемёта… Ему-то уж точно теперь незачем.

Метров через двести строго на север от «Мародёра» была Димкина любимая схованка — небольшой овражек, по краям заросший небольшими кустиками. Если спуститься вниз, то там оказывалось очень удобное для ночлега место — тихое, спокойное, закрытое от ветра, и есть где костёр развести. В своё время Димка Цой подрыл одну сторону овражка, вынес землю и получил в итоге небольшую уютную пещерку, как раз для такого вот сталкера-одиночки без определённых занятий. Там у Димки был организован схрон, на всякий пожарный, там вполне могло оказаться что-нибудь полезное для решения возникшей проблемы.

Решено-сделано. Димка Цой последний раз взглянул на изящно-хищные формы Мистера Совершенства, и быстро зашагал в сторону своего творческого убежища.

Где-то там был комплект рыболовных снастей с катушкой титапластовой нити, вот на неё-то, родимую и возлагал Димка свои надежды. «Холодец», ясный пень, сожрёт и прочнейшую полимерную металлизированную нить, и крючок из титанола, но ведь не сразу. Несколько секунд у Димки будет по любому. Про то, что аномалия как-то могла повредить пулемёту, Димка старался даже не думать. Совершенство невозможно испортить каким-то жалким «холодцом». Impossible, нахрен.

Вот с такими, примерно, мыслями Димка вломился в кустики и приготовился бодро сигануть вниз, не особо беспокоясь о безопасности — ну не могло с ним ничего приключиться в этом месте… И замер на месте, так и не опустив левую ногу. В пещере, в его обители и юдоли печальных блюзов лежал… в общем, это было здорово похоже на космический скафандр голливудских фантастических фильмов начала века. Серебристый, чуточку тусклый, слегка переливающийся, куча всяких прибамбасов понавешана, но ничего не выпирает и глаз не режет, шлем с затемнённым забралом, казалось, вырастал прямо из плеч. Ещё одно Совершенство, мать его за ногу. От фигуры в скафандре ощутимо веяло силой и неясной угрозой, но костюм был совершенно не похож на монстроподобные экзоскелеты вояк, «долговцев» или «монолитных».

А вот лежал кто бы там ни был не очень хорошо. Плохо лежал, если честно. Так может лежать человек, испытывающий сильную боль — на неловко подвёрнутой правой руке, скорчившись в позе эмбриона. Левая рука была плотно прижата к груди, согнутые пальцы, казалось, пытались расцарапать грудь, да так и замерли.

Приглядевшись, Димка заметил, как мелко подрагивают конечности инопланетянина, как едва заметно дёргается шлем. Цой знал, как это называется, в прошлой, досталкерской жизни пробовал было учиться в донецком меде. Тремор. Церебреллярный или рубральный, а там хрен его знает, от чего этого беднягу скрутило, кем бы он ни был.

Как только в голове Цоя сформировался диагноз после первичного осмотра, Димку сразу отпустило. Человек в беде, надо помочь. Незыблимое правило сталкера, закон, можно сказать. Но для начала надо было определиться с тем, чем конкретно помогать — то ли вкатить пару кубов чего-нибудь анаморфилсодержащего или радопротекторного, то ли пристрелить, чтоб не мучился. Иногда это самое то лечение в Зоне. Твёрдо решив немедленно продолжить осмотр и лечение, Димка Цой опустил замершую левую ногу на землю и приготовился к спуску. Но Зона, по-видимому, наконец решила внести свои пять копеек в эту далеко не простую ситуацию. Опустившаяся аккурат перед вылезшим из земли корнем левая нога зацепилась за него носком ботинка и Димка Цой, молодой, и в общем-то «зелёный» сталкер-одиночка, совершил свой самый экстремальный за последний год спуск в любимый овражек. Накопленная потенциальная энергия, перешедшая в кинетическую, обеспечила Димке сначала жёсткое приземление на крутой склон овражка, а потом и не менее жёсткое перемещение вниз в оригинальном стиле «кубарь». Ещё в полёте Димка автоматически сорвал с плечей и успел перехватить за гриф чехол с Гибсоном, благо в своё время озаботился попросить у механика Потапенко на кордоновском блокпосту вояк придумать что-нибудь удобное и быстросъёмное для дорогого инструмента. Потапенко, разомлевший после полкило водки и сорокаминутного анплаггеда[3] памяти Виктора Цоя, за сутки из стандартной разгрузки-«лифчика», кожаного чехла и при помощи какой-то матери соорудил действительно удобный и надёжный получехол-полукофр, снимающийся движением плеч, но абсолютно не спадающий и не мешающий при перемещениях по Зоне, зачастую не похожих на прогулку по парку. Восхищенный подарком Дима посоветовал Потапенко запатентовать изобретение, на что тот ответил обычным «та на хиба воно мэни трэба, краще заграй ще, хлопчэ, Цоя».

Рюкзак свой Димка всегда вешал на грудь, поскольку тот имел кевларовую подкладку и полимерные вставки задней стенки, придающие рюкзаку форму и одновременно работающие как лёгкий бронежилет. Эта компоновка имела также и другое назначение — будучи иногда враспистон пьяным, Димка мог и не заметить столб или канаву, поэтому рюкзак выполнял функции подушки безопасности или демпфера. А что касается безопасности Гибсона, то Димка Цой скорее согласился бы разбить себе морду, чем хотя бы поцарапать драгоценную гитару. Но такое случалось не очень часто и не повсеместно, поскольку утрата контроля в Зоне хоть ненадолго обычно заканчивалась летальным исходом, иногда медленным и всегда крайне болезненным.

Поэтому, благополучно окончив попытки пробить телом поверхность земли, Димка в первую очередь убедился, что с лучшим другом всё в порядке, а уж потом поспешил на помощь странному то ли космонавту, то ли водолазу с планеты Серебряных Человечков. И сразу же столкнулся с серьёзной проблемой — доступа к телу не было.

Костюм не имел никаких видимых швов или инструкции по расстёгиванию, через затемнённый материал забрала не было видно аж ничего, поэтому затруднительно было сделать вывод — человек ли это, или какой-нибудь антропоморфный зеленокожечешуйчатошёрстый многохер. Или вообще, киборг-андроид, помесь робокопа с терминатором.

— М-дя-а-а-а, дела… — задумчиво протянул Димка Цой. А потом произнёс ещё несколько известных слов, смысла не несущих, зато верно отражающих эмоциональное состояние. То ли это было официальным способом открывания костюма, то ли проклятья возымели действие, но непрозрачное забрало вдруг с тихим жужжанием скользнуло куда-то вверх и внутрь шлема, открывая бледное, покрытое каплями пота, вполне человеческое лицо. Губы, имеющие нездоровый фиолетовый оттенок, дрогнули, и Димка Цой услышал, как незнакомец тихо, но чётко и разборчиво произнёс:

— Сталкер[4], помоги.

Загрузка...