Проклятие главы рода

Глава 8

Пока они находились в баре, погода окончательно испортилась, и выходить пришлось под дождь.

— Ну и погодка. А я зонт не взяла, — капризно заявила Роза, словно позабыла, что они не гулять пошли.

Девушка уже успела сменить облик на полностью человеческий и теперь недовольно поправляла ставшую чуть великоватой одежду.

Агата обернулась на закрывшуюся за ними дверь, вспомнила приставшего лешего и мрачно накинула на голову капюшон куртки. Она вздохнула, усилием воли переходя в человеческую форму, и упрямо шагнула вперёд. К заведенной машине Макарова.

Роза недовольно засопела, но все же двинулась за ними следом.

— Думаю, вам придется добираться своим ходом, — мило улыбнулся ей мужчина, преградив дорогу.

— Такой ливень начался. Может, хотя бы до метро подбросите? — нагловато поинтересовалась она и порочно облизала губы.

Но на Макарова её обаяние не подействовало.

— Могу подбросить вас до камеры предварительного заключения. Там и переждете дождь. Не хотите? Тогда желаю удачи в поисках попутки.

Чувство юмора у оперуполномоченного Макарова явно было специфическим. Роза быстро убежала, причем обратно в бар — наверное, пошла кадрить кого-нибудь, кто довезет её до дома.

Макаров же галантно распахнул перед Агатой заднюю дверь. Она вся съежилась, усаживаясь на узкое сиденье. В машине крепко пахло туалетной водой — горьковатой, но не едкой — и сигаретами.

Мужчина без лишних разговоров тронулся с места. Пальцы его легко лежали на руле. Он не сжимал его — почти не касался, будто управлял машиной с помощью магии.

Агата завороженно сморгнула.

От нервного напряжения мысли совсем спутались.

— Думаю, пообщаемся в участке, — только и сказал ей Макаров, крутанув колодку радиоприемника.

Заиграл блюз. М-да. Самое то для первого в жизни задержания.

Агата любила детективные фильмы — правда, зарубежные — и знала, что комната для допросов всегда представляет собой пустое серое помещение. В ней стоят только железный стол и два стула. Ну, ещё может быть яркая лампа, которой светят в лицо подозреваемому.

Увы, реальность оказалась совершенно иной. Скучной. Приземленной.

Макаров привел её в небольшой кабинет, заваленный бумагами и разнообразными папками. Здесь тоже пахло одеколоном, сигаретами — и кофе. Казалось, кофейный запах впитался даже в стены. Мужчина указал Агате на колченогий стульчик напротив рабочего стола, за который сел сам.

— А теперь можно и поговорить по душам. Кофе будете? — внезапно поинтересовался он, словно собирался пообщаться о чем-то незначительном.

О погоде или выставке картин. Но точно не о нарушении закона Арджеша.

— Н-нет, спасибо.

— А я буду, — кивнул он каким-то своим мыслям и достал из первого ящика стола огромный термос.

Кофе явно давно остыл — дым не валил из чашки, — но Макаров с удовольствием сделал глоток.

— Итак, Агата Эдуардовна. Поведайте-ка мне, как так случилось, что выпускница консерватории, бывшая участница оркестра — кстати, почему вы оттуда ушли? — ступила на преступную дорожку?

И на что отвечать в первую очередь? Разнервничавшись, Агата решила начать с простого.

— Мне пришлось уйти из оркестра по семейным обстоятельствам. Мы переехали в загородный дом, мужу и детям требовалось больше внимания, — тихо сказала она, сложив руки на коленях. — Я не успела бы и работать, и следить за хозяйством.

— Жаль слышать. Хорошо, ответ принят. А машину вы угнали тоже по семейным обстоятельствам?

Вроде он спрашивал мягким голосом, не давил, не корчил ужасные морды, как в детективных фильмах. Но Агата испытывала тревогу, что сковывала по рукам и ногам. Каждое слово требовалось тщательно обдумать перед тем, как произнести вслух.

Она рассказала всё как было. Нет, конечно, не всё. Не сказала, что поехала домой, потому что Серп забрал её сыновей. Не сказала, что перед этим он обвинил её в измене, а после этого — выставил за порог как безродную дворнягу.

Но общую суть: торопилась домой, предложили подвезти, собирались надругаться — передала без утайки.

— К мужу-то успели? — хмыкнул оперуполномоченный Макаров.

— Да.

— Это радует. Агата Эдуардовна, вы поймите меня правильно, — мужчина сделал с явным наслаждением глоток, — я вам верю. Женщина вроде вас никогда бы не вступила в сделку с совестью без веской на то причины. Но и вы, в свою очередь, должны меня понять. Плевать на угнанную машину. Я бы даже закрыл глаза, если бы вы в пылу гнева прикончили этих двух недоумков. Тогда бы против вас действовали человеческие законы. Но вы открылись перед людьми и отпустили их. Такое нельзя оставлять без внимания.

Он склонил голову на сложенные в замок руки, как будто говоря: ну и что мы будем делать? Агата вздрогнула. Она ясно представила последствия своей случайной ошибки, и они ей не нравились.

— Какое наказание меня ждет?..

— Вопрос хороший. А вы бы сами какое выбрали? Чего вы заслуживаете, Агата Эдуардовна?

Он явно играл с ней, как играет опасный хищник с добычей. Ничем не показывая своего насмешливого отношения, но в каждом слове, в каждом взгляде оно угадывалось. Для него Агата была обыкновенной преступницей. Ну и пусть преступницей, которая попросту оступилась. Какая разница?

Макаров явно не из тех, кто жалеет несчастных, сирых и убогих. Он был не милосердным ангелом, что даст второй шанс и простит любой твой грех. Он был карателем. Безжалостным. Беспощадным. Возможно, справедливым, но Агате проще от этого не становилось.

Справедливость была не на её стороне.

— Я бы…

Она не знала ответа на этот вопрос, надолго замолчала, нервно закусив губу, и мужчина отмахнулся.

— Не переживайте вы так. С наказанием разберутся профессионалы.

— О чем вы? — тихо-тихо спросила она. — Меня будут судить?

Ей представилось абсурдная картина: стоит она, а вокруг вампиры Арджеша. «Виновна!» — в один голос изрекают они, приговаривая ее… К чему, собственно? Ведь не убьют же ее за то, что не позволила двум недочеловекам над собой надругаться?

По телу прошла нервная дрожь. Да этот мент просто над ней смеется! Смеется! Не может быть, что ей грозит что-то серьезное. В конце концов, она все еще пока Адрон, и они не смеют так обращаться с ней. Кожа на руках начала наливаться зеленым, Агата стиснула зубы, пытаясь контролировать себя.

Неожиданно мужчина накрыл ее ладонь своей.

— Просто дышите, — мягко произнес он. — Не усугубляйте свое положение. Может, все-таки кофе?

— Да вы надо мной издеваетесь! — воскликнула она в сердцах.

— Есть немного. Вы все-таки Адрон, — даже не стараясь скрыть усмешки, в унисон с ее мыслями произнес Макаров. — Но заметьте, всё строго по протоколу.

Так вот из-за чего всё это? Этот тип имеет какие-то счеты с Серпом и таким образом мстит ему через нее? Понимание остудило ее пыл. Что ж, ни к чему разочаровывать оперуполномоченного тем, что главе рода плевать на свою супругу.

Или проблема вообще не в Серпе? Всё же Адроны — большая семья, у них много связей, как, наверное, и недоброжелателей.

Впрочем, разницы никакой.

— И что теперь вы собираетесь со мной делать?

— Отправить вас в СИЗО до утра, — строгим голосом сообщил он, но, должно быть, что-то заметил на ее лице, что заставило его чуть смягчить тон. — Не пугайтесь так, это стандартная процедура. Вы задержаны до вынесения решения, но сейчас уже поздно, а утром вас препроводят до мирового судьи, который назначит вам наказание.

Агата не могла в это поверить. Он серьезно? Запереть ее на ночь? Она что — преступница какая-то?

Ну, допустим, она и правда позаимствовала чужую машину, но ведь этот тип сам сказал, что до этого ему нет никакого дела.

— Вот, подпишите, пожалуйста, ваши показания. — Мужчина протянул ей листок, где мелким убористым почерком слово в слово зелеными чернилами было записано всё, что она говорила. Даже про причину ее ухода из оркестра. Какая-то магия? Сам Макаров при ней к ручке даже не притрагивался.

И что делать? Подписать? Потребовать адвоката? Позвонить Серпу?

— У меня есть право на один звонок, — облизав пересохшие губы, твёрдо произнесла она. Сейчас не время быть гордой.

— Вы пересмотрели человеческих сериалов, — усмехнулся мужчина и внезапно добавил с грустным смешком: — А в нашем мире права есть только у представителей Арджеша.

Затем он встряхнулся, будто сам понял, что ляпнул лишнего, и начал рыться на столе, нащупал толстый провод и, потянув за него, выудил откуда-то с пола зеленый телефон с большой угловатой трубкой и вертушкой.

— Только ради ваших прекрасных глаз, Агата Эдуардовна. Один звонок.

Она взяла трубку, в которой мерно гудело, и набрала номер поместья. Сердце стучало быстрее с каждым гудком. Первый, второй, третий…. Никто не брал трубку.

Да что же это такое! Ведь уже поздно, если даже Серп не дома, а оставил детей с няней, то хотя бы няня-то должна снять трубку! Где они все?

Спустя несколько минут Макаров положил пальцы на рычаг телефона, обрывая связь.

— Подождите, я не дозвонилась. Я попробую другой номер.

— Ох, что же вы со мной делаете, Агата Эдуардовна. Мы же на один звонок договаривались. — Мужчина поцокал, качая головой из стороны в сторону.

— Пожалуйста, я позвоню мужу на работу. Если он не дома, то, наверное, там, задерживается допоздна…

Ее умоляющий тон не остался незамеченным, но перспектива просидеть всю ночь в камере пугала Агату куда сильнее, чем это унижение.

— Вы же из меня веревки вьете, — улыбнулся мужчина и подтолкнул телефон к ней.

Агата сглотнула, решив не пытаться анализировать это сейчас. Если она не дозвонится, впереди будет вся ночь, чтобы подумать об этом.

Но и на рабочем, и на домашнем телефоне Виктории Максимилиановны — были только длинные гудки. Как же так? Куда делся Серп? Куда делись дети?

«Он увез их, как и обещал?..» — Она обессиленно вернула трубку на место и уставилась невидящим взглядом перед собой.

— Хм… — Старший оперуполномоченный, кажется, тоже не выглядел слишком довольным. — Ну что ж…

Он принялся барабанить пальцами по столу, что-то напряженно обдумывая. Агате вдруг на миг показалось, будто бы ему самому перспектива запирать ее на всю ночь не слишком-то по душе.

— Может быть, вы меня все-таки отпустите, а утром я сама приду в суд? Честно-честно. — Она закусила губу, надеясь, что это все-таки сработает и ее отпустят.

На мгновение в глазах мужчины промелькнуло сомнение, но тут же погасло. Он кивнул ей на бумагу с показаниями.

— Агата Эдуардовна, вы очаровательная женщина. Не хочу расставаться с вами раньше времени, подписывайте и пойдемте. Я сегодня дежурю в ночь, так что не могу добровольно отказаться от вашей компании, — говорил он при этом таким тоном, будто звал ее на свидание.

— А если я откажусь подписывать?

— Значит, в суд с утра не поедем, я имею право задержать вас тут до трех суток, после чего передать материалы дела уже без вашей подписи, магического отпечатка будет достаточно, — расплылся он в хищной улыбке.

«Надеюсь, я не совершаю ошибку». — И, вздохнув, она оставила витиеватый росчерк.

Агата почему-то ожидала одиночной камеры — тоже взяла образ из фильмов. Представляла, как свернется калачиком на скамье и пролежит до утра, обхватив колени. А потом суд — и полная неизвестность, что дальше.

Но когда Макаров привел её на место и сообщил усталым голосом, почти без язвительности: «А вот и номер люкс, располагайтесь, Агата Эдуардовна», — внутри неё оборвалась очередная струна. В камере уже находились женщины. Причем такой наружности, что в обычной жизни Агата вряд ли бы даже встретилась с ними на тех улицах, где обычно гуляла.

Три чертовки — судя по хвостам — размалеванные, в коротких кожаных юбках и маечках, прикрывающих разве что область сердца. На одинаково высоченных каблуках, напоминающих копыта. Девицы повалили к решетке, увидев Агату.

— Новенькую не обижать, — строго сказал им Макаров.

— Ну что вы, господин оперуполномоченный! — Одна из чертовок, низкорослая и рыжеволосая, обвила хвостом прутья решетки. — За кого вы нас принимаете.

— За кого я вас принимаю, вы и сами знаете. Вы, собственно, потому и сидите здесь. Потому и прошу нормальным языком. Услышу, что у вас стычка — добавлю ещё парочку суток за дебош. Будьте хорошими девочками.

«Хорошие девочки» подобострастно закивали. Впрочем, даже сейчас Агате показалось, что они ведут себя хоть и развязно, но не переходя границы допустимого. Стоило Макарову подойти к решетке, чтобы открыть её ключом, как вся троица отшатнулась к дальней стене.

Они тоже его боялись. Совсем как обитатели бара.

Агата ступила внутрь и поборола желание обернуться на мужчину. Неужели он оставляет её здесь? Её, выпускницу консерватории, мать двоих детей! Он же сам читал её биографию.

— Доброй ночи, Агата Эдуардовна, — несколько вымученно улыбнулся Макаров.

Стоило ему уйти, как обитательницы камеры обступили Агату со всех сторон. Она едва успела сесть на краешек скамьи, как они подошли втроем, уперли руки в бока.

— Ты, значит, у нас Эдуардовна? — спросила рыжеволосая, которую Агата окрестила главной. Слишком уж вызывающим было её поведение, а остальные как будто повторяли за ней.

— Красивое отчество, — хихикнула вторая, совсем юная блондинка, и хвост её заструился по полу точно змея в сторону Агаты. — Это, получается, твой папашка Эдуардом был?

— Получается, так, — ответила Агата.

— Ой, гляньте-ка, какая она необщительная. — Третья, тоже блондинка, но лет так «хорошо за тридцать», осуждающе качнулась из стороны в сторону. — Чего сидишь? Это вообще-то моё место. Вставай давай, а то лохмы тебе повыдираю.

Её хвост и вовсе подполз к ноге Агаты и обвил её лодыжку, дернув чуть на себя.

Агата с раздражением скинула с себя хвост и попыталась обернуться. Бесполезно. На камере стояли чары от любой магии, даже переворотной. Ну, ожидаемо.

Видимо, придется поспешно обучаться дракам на кулаках. Н-да. Не тому её мама учила в детстве.

Но продолжения не последовало. Главная чертовка шикнула на товарок и обратилась к Агате почти нормальным тоном:

— Чего это Илья Валерьевич о тебе печется? Обижать тебя запретил, по имени-отчеству зовет?

Она склонилась к ней ближе. Аромат духов — приторный, цветочный, слишком яркий — стрельнул в ноздри.

Агата пожала плечами и ответила честно:

— Не знаю. Если бы он обо мне пекся, то сейчас бы я тут не сидела.

— Логично. Тебя за что взяли? — Девица плюхнулась рядом, вытянула ноги в лакированных «копытах».

— Машину угнала, перед людьми в боевой форме показалась.

— Фигасе. А кто ты по расе, боевая наша? — с любопытством спросила молоденькая блондинка.

— Орчанка.

— У-у-у, — одновременно протянула вся троица; желание насолить Агате в них сразу же утихло.

— А вы за что тут сидите? — спросила Агата скорее ради приличия.

Догадки-то у нее имелись. Слишком уж однозначный был у чертовок внешний вид.

— Да у нас с тобой ситуация схожая. Оказалось, что нельзя облапошить парочку клиентов-людей, — махнула рукой рыжеволосая. — Сразу же все переполошились, на ноги всех подняли. Типа своих-то разводите сколько хотите, а вот людишек — ни-ни.

— Арджеш так волнуется о людях? — удивилась Агата, всё ещё вспоминая слова Макарова: «На угон бы я глаза закрыл».

— Ну, не совсем, — скромно потупилась блондинка постарше. — Скорее, он обеспокоен, что их нельзя ласково придушивать хвостами…

— …или использовать хвост в любовных играх…

— …или вымогать деньги, ссылаясь на то, что мы черти из преисподней…

— … а потом якобы клиенты с ума сходят…

— … а у Арджеша из-за нас проблемы…

— Короче, несправедливо это всё.

Возможно, чертовки чего-то и недоговаривали, потому что переглянулись очень уж весело. Сидеть они могли и абсолютно по другой причине, а эту придумали просто так. Но Агата и не пыталась лезть с новыми вопросами. Она ужасно устала. Хотелось просто закрыть глаза и промотать эту ночь.

К сожалению, чертовки хоть и отстали от неё, но оживленно переговаривались между собой. Обсуждали каких-то неизвестных ей нелюдей, смеялись, пошловато шутили.

Она даже почти смирилась с их болтовней и начала отвлекаться, когда услышала знакомое имя.

— Ещё раз этот урод полезет ко мне своими грязными ручищами и не заплатит — охрана Паука его быстро уделает, — фыркнула молоденькая блондинка.

— Да нужны мы этому Пауку, — вздохнула та, что старше. — Были б нужны, нас бы уже выпустили отсюда.

— Простите, пожалуйста, — Агата подала голос. — Я услышала, что вы разговариваете о Пауке. Вы с ним знакомы?

— Он наш работодатель, — хихикнула рыжеволосая. — А ты его что, знаешь?

Глаза чертовок блеснули интересом.

— Нет, но очень бы хотела с ним познакомиться. Говорят, у него свой бар?

— Ага, есть такое. А на кой он тебе сдался? Работу, что ли, ищешь?

Они глянули на неё оценивающе, как будто определяли стоимость. Агата поморщилась.

— Хотела кое о чем попросить. Договориться с ним, если точнее.

— Ты что, думаешь, к нему любая нечисть просто так может на поклон зайти? — Блондинка постарше расхохоталась. — Ну ты и наивняк! Ты его сначала заинтересуй, чтоб он тебя в очереди вперед подвинул. А то будешь встречи ждать до следующей осени.

Если честно, Агата даже не думала о том, как конкретно будет разговаривать с Пауком. Ей казалось, что придет в бар, обратится напрямую. И всё. Какие ещё могут быть сложности?

— Не, если хочешь, я тебя проведу вне очереди, побалакаю с помощниками Паука, чтоб глаза закрыли. — Рыжеволосая подмигнула. — Разумеется, за дополнительную плату. Ты как надумаешь к нему идти, сразу в бар не суйся. Подойди к ребяткам на входе. Скажи, что Сандру ищешь. Там разберемся.

— Спасибо, — ответила Агата вполне искренне.

Она уже привыкла, что в мире низшей нечисти всё решается деньгами. Ну, лучше так. Деньги найдутся, а вот время не терпит. Ждать месяц или даже год — на это она была не готова.